«Софронистер»

Капитан звёздного крейсера «Софронистер», обладатель трёх медалей, восьми орденов и почётного звания ветерана трёх межгалактических конфликтов, Дэвид Страйкер со вздохом отложил семьдесят третье резюме и, зевнув, взялся за семьдесят четвёртое. Вместо увлекательного обеда с «офицерским составом» экипажа он пытался не уснуть, читая однотипные самохвальные россказни зелёных новичков. Конечно, после того, как «Софронистер» показал всем, на что способен, Альянс придал ему статус элитного крейсера, и теперь на стол капитану — кадрами тоже было заниматься некому, Юн и так брал на себя нечеловеческий объем канцелярии — пачками ложились истории молодых да дерзких. Ветераны, увидев имя Юна Блэра в графе старпома, открещивались и не желали и близко подходить. И всё это — когда только сегодня утром прибыли солдаты со Стэннела-VI! Мысли Страйкера снова и снова возвращались к Юну, Клайду, той азиатке, чьего имени он не запомнил, Рейвену и маячившему в перспективе Майстеру Лэ. Будто других забот мало! Как нарочно, в этот миг раздался звонок коммуникатора. — Сэр, — звонко раздалось по внутренней связи, — можете взглянуть на разрешение на взлёт? Тут требуется ваша подпись, но посол отказывается покидать корабль, не могли бы вы… — Иду, — отреагировал Страйкер. Юн Блэр предпочитал с утра не налегать на коктейли. Беседа превратилась в рассказ о любимом дитятке, а Гера умела слушать, не перебивая, лишь задавая уточняющие вопросы или советуя весьма полезные методы. — И тут прилетаете вы, — закончил Юн. — Для многих историй эта фраза служила неплохой развязкой. — Да, но сейчас это новый виток сюжета, — осклабился Блэр. Аналитик вздохнула: — Знаете, уже больше двух часов по бортовому... Может, вы дадите мне встретиться с Реем? — А я разве мешаю? — удивился китаец. — Вы, кажется, не совсем мне доверяете, — вежливо ответила Лим. — Не доверял, — хмыкнул Юн. — Теперь верю. Если у старпома «Софронистера» и оставались какие-либо сомнения, то они рассеялись при виде того, как отреагировал Рейвен. Стоило лишь подойти к его каюте, дверь распахнулась прежде, чем Юн Блэр успел коснуться панели. На пороге стоял взъерошенный гибрид. «Гера!» — радостную мысль услышал даже Юн. Маска уверенного в себе, холодного и насмешливого юноши исчезла. Геру обнимал соскучившийся ребёнок, радостно зажмурившийся и улыбающийся во весь рот. — Ну, Рей, — шепнула Лим, — вот я и здесь. «Ты здесь», — откликнулся тот, прижимаясь к ней и буквально излучая ощущение тепла и уюта. Немного подождав для вежливости, Юн Блэр деликатно кашлянул: — Рей, Гера, — окликнул он. — Если нужно, я могу… — Нет, пап, — Рейвен тут же повернулся, продолжая держаться за аналитика. — Останься! — Разве вам не нужно поговорить? — слегка удивился Юн. — Мы уже поговорили, — улыбнулась Гера. — Я не против мыслеречи. Довольно удобно. Рей не только рассказал мне о том, как он, но и показал. — Возьму на заметку, — осклабился старпом. — Кстати, — ахнула Лим. — Рей, милый, хочешь, покажу нашу «Гарпию»? Помню, она тебе нравилась, а сейчас её модифицировали, даже корпус изменили, хочешь взглянуть? Рейвен кивнул, отходя на шаг, но не отпуская её руку. Словно маленький ребёнок, боящийся потерять мать. — Тогда пойдем, — подмигнула Гера. — Юн, вы с нами? — Я всегда с вами, — фыркнул тот. На пути к вожделенному кораблику со Стэннела им встретился капитан, находящийся не в самом лучшем расположении духа. — Капитан Страйкер! — махнул рукой Рейвен, привлекая внимание. — А вы что здесь делаете? — Работаю, — буркнул тот. — В отличие от некоторых. Разборки с послом, не желающим не только покидать корабль, но и выходить из каюты ради «мерзких человеческих созданий», взбесили не на шутку, но вымещать ярость на Рейвене было бы несправедливо. — Да ладно, капитан, — вмешался Юн. — Дайте госпоже Лим побыть с Реем, а? Тут родственные чувства вообще-то, я понимаю, что вам, капитан… — Ладно, понял, — поспешно перебил тот. Гера и Рейвен этого обмена колкостями даже не заметили, уже увлеченные друг другом. — Так вот она теперь какая… — полукровка с восхищением всматривался в изящные линии на корпусе «Гарпии». — Да, она стала крепче, — Гера улыбалась. — Совсем как ты. Рейвен бросил на неё взгляд, в золоте глаз метнулись искорки. «Я боялся, что если свяжусь с тобой, то захочу вернуться». — Ты всегда был упрямым, Рей, — рассмеялась Лим. — Так как насчет того, чтобы взглянуть на «Гарпию» изнутри? Сержант-аналитик прекрасно помнила, что на корабле сейчас находится её старший лейтенант. Ей хотелось увидеть их вместе, увидеть своими глазами: рассказ Клайда о том, как Рейвен холодно к нему отнесся, приправленный искренним возмущением, Гера не слушала, отмахнувшись. Именно ей пришлось обнимать полукровку, успокаивая после судебного процесса, смотреть, как его ломает необходимость подчиниться словам Майстера. Именно она позволила ему сбежать, чтобы выполнить приказ Лэ — выполнить по-своему, по-особенному, ведь Лим ни на миг не сомневалась в том, что Рей постарается сделать всё правильно. Проблема была лишь в том, что «правильно» Рейвена отличалось от «правильно», которому подчинялся Клайд Иглтон. Но Гера верила, что эта проблема решаема, поэтому она, смеясь, позвала гибрида осмотреть «Гарпию». И, может, что-то бы и вышло из этого, но Рей, занеся ногу над ступеньками трапа, замер, услышав повелительный звонкий окрик, заставивший Лим вздрогнуть. — Рейвен! Незнакомый парень с яркими синими волосами быстрым шагом преодолел пространство от входа в отсек до Рейвена, схватил его за плечи, заставляя встретился взглядами. Страйкер, стоявший со своим старшим помощником чуть поодаль, замер, готовый достать оружие в любой момент, но Юн коснулся его локтя, напоминая об обещании не вмешиваться. Полукровка замер, пораженно уставившись на синеволосого. — Привет, братишка, — ухмыльнулся тот, и тогда Гера поняла, что во внешности визитера обеспокоило её. Белые глаза, как у шэхэйанок. Он тоже был гибридом. При внимательном рассмотрении можно было заметить ещё и следы редуцированных чешуек на коже, а также едва заостренные уши. Но это аналитик отмечала уже в процессе разговора — а говорить незваный гость умел. — Послушай, — музыкальные нотки в речи гибрида-шэхэйанца завораживали, — брат, возвращайся. Отец обещал не злиться на тебя, ты же вытащил его из тюрьмы. Он простит тебя. Зачем тебе быть здесь, среди чужаков? У тебя есть братья и отец, скоро мы соберемся все вместе, и тогда зададим жару этому мирку. Брат… — Уходи, Хэло. Рейвен упрямо отводил взгляд. Ему хотелось уступить, доводы брата выглядели весьма убедительными, но — нет, он покончил с Лэ, у него уже есть любящий отец и, кажется, появился шанс прожить нормальную жизнь. Хэло заметил его сомнение и добавил вкрадчиво: — Ты знаешь, Ред скучал по тебе. Сжав зубы, Рейвен посмотрел брату в глаза. Нет. Он преодолел это, и уже не вернется. Он сейчас там, где должен находиться, и никогда, ни за что — обратно в этот омут вязкой ненависти, накатывающий и тянущий на дно, давящий необходимостью подчиняться. Полукровка-шэхэйанец истолковал ответный взгляд верно: — Значит, отказываешься? — Да. — Вот и отлично, — ухмыльнулся Хэло. — Я с большей радостью разобью твою голову о стену этого крейсера. Наш корабль уже на подлете, меня послали лишь передать два послания. Одно я уже тебе передал, теперь второе. Повернувшись, Хэло повысил голос: — Капитан Дэвид Страйкер, верно? Тот сделал шаг вперед, не убирая руку с кобуры. Синеволосый гибрид усмехнулся: — Отец велел передать, что он скоро прибудет. Для начала — просто поговорить. С вами. А там уж как пойдет. И отдельно отец сказал уточнить, — полукровка-шэхэйанец гордо вздёрнул подбородок, глядя на капитана как бы свысока, — что если стэннелские псы императора только попробуют тявкнуть в его сторону, ваш жалкий крейсеришко будет уничтожен. Спросите Рейвена, если не верите в то, что такое возможно. Хотя можете подёргаться, — приподнятые уголки губ обнажили едва заостренные клыки, — я с удовольствием устрою здесь небольшой кровавый праздник. Ладно, брат, — Хэло развернулся, махнув рукой. — Жди отца, прощайся с жизнью. Дойдя до очереди к службе пограничного контроля, он легко растворился в толпе, несмотря на яркую внешность. Гера подошла к Рейвену, осторожно положив руку ему на плечо. — Рей, он сказал правду? — Да, — ответил тот, не оборачиваясь. Рядом встал Юн. — Ты всё ещё считаешь, что способен справиться сам? — Да. — Может, разнести их с дальней дистанции ещё на подлёте? — предложил Страйкер без особого энтузиазма. Рейвен наконец развернулся, взглянув в лицо капитану. — Они мои братья, — его лицо было похоже на застывшую маску. — Если я решу, что они должны умереть, я убью их сам. Он повернулся к Лим: — Я прошу тебя уйти. Не потому, что считаю слабой, — Рейвен говорил спокойно. — А потому что ты важна для меня. И ты ничем не сможешь помочь, — на миг край рта полукровки дёрнулся. — Поэтому, пожалуйста, Гера, будь как можно дальше. — Я побуду на корабле и постараюсь не покидать его без веской причины. И предупрежу Клайда, — та уже стояла одной ногой на трапе «Гарпии». — Это мой долг, Рей, не надо так мрачнеть, — тут же добавила она. — Он должен знать. — Нам тоже пора идти, мой капитан, — Юн толкнул Страйкера локтем в бок. — У вас ещё двести четырнадцать резюме не просмотрено. Подавившись возмущением, Дэвид поморщился и резко зашагал по направлению к своему кабинету. В конце концов, раньше вылет — раньше порт. Старпом, пристроившийся на полшага позади капитана, пообещал: — А я принесу вам крепкий хороший кофе, капитан. И, может, чего покрепче даже. Гера едва пересекла шлюз «Гарпии», как тут же чуть не натолкнулась на прислонившегося к стене старшего лейтенанта. — Сержант, — холодно произнёс он. — Ты продолжаешь потакать прихотям взбалмошного гибрида? Лим прошла мимо него, хмыкнув, показывая, что тон Иглтона её не задел. — Ты никогда не пытался понять его, Клайд. А потом удивлялся, что он сбегает от тебя. Ну, вот он и сбежал на «Софронистер». — Да что я делаю не так? — тот последовал за аналитиком вглубь «Гарпии», зайдя в комнату управления. У него проскользнула мысль, что Рей любил такие места: экраны, провода, терминалы управления, много сложных систем, которые сам солдат знал лишь поверхностно, в рамках необходимости. Эту мысль Клайд постарался тут же изгнать, но вместо этого в памяти начали всплывать все те слова, что Рейвен говорил — нет, даже не говорил, а лишь набирал на планшете, не желая общаться, но печатал — ему. — Что я делаю не так, Гера? — упрямо повторил Клайд. — Почему он отворачивается от меня, будто я ему чужой?! У аналитика с полукровкой как-то сразу всё пошло гладко. Иглтон списывал это на то, что у Лим было двое детей, шестнадцати и четырнадцати лет. Трудные подростки, трудный возраст. Она должна была разбираться в этом. Да. Только поэтому, других причин своего провала Клайд не видел. Гера вздохнула, но всё-таки повернулась к своему лейтенанту. — А что ты для него сделал, чтобы быть не чужим? Иглтон было опешил, но тут же перешел в наступление: — Я делал для него всё! Я вытащил его из того взрыва, своими руками вытащил, — начал загибать пальцы он. — Я возился с ним, пока он не смог снова нормально печатать и пока он не рассказал нам о Майстере всё. Я был тем, кто атаковал по его наводке подпольные лаборатории! Да я даже сейчас пытался идти на контакт! Гера пожала плечами: — Всё это входит в твои должностные обязанности. Лично для него ты не сделал ничего, более того, ты проявил себя редкостным придурком. Думаю, из-за тебя он покинул Стэннел, Клайд. Иглтон потерял дар речи. Он смотрел на Лим, не будучи способным даже шевельнуться. Гера пожала плечами: — Мальчик просил тебя помочь с документами, а ты… — Поддельными документами! — выкрикнул Клайд, и стало ясно: он повторял себе это много раз. — Поддельными, понимаешь, сержант?! Я не имел права… — Потом он просил помочь ему попасть на «Софронистер», но… — «Софронистер» был и остается военным кораблем, и без подтверждения капитана или его и. о. я не… — Ты не имел права, да-да, — Гера отвернулась к планшету. — Я всё это прекрасно знаю. Ты прав, Клайд, ты сделал для Рейвена всё — всё, что предписывал тебе Устав. О да, старший лейтенант первого тяжелого вооруженного отряда Стэннела-VI, Клайд Иглтон, сделал всё возможное, а вот просто Клайд не сделал для мальчика ничего. Тот молчал, мрачно глядя на своего сержанта, затем тяжело произнёс: — Ты ничего не знаешь обо мне и Рейвене. — Не знаю, — кивнула та. — Потому что между вами ничего нет. Кроме того, что сейчас тебе велено убить его. — Значит, так, — Юля сурово смотрела на мензурку. — Я эту дрянь пить не буду. — Послушай, милая, это только для нейтрализации возможно опасной дозы облучения, чтобы… Звёздочка хлопнула рукой по столу, заставив Триса испуганно подскочить в кресле. Медик уже двадцать три минуты уговаривал её выпить неприятно пахнущую жидкость, и пока ещё увещевания не производили эффекта. — У меня бицепс больше твоего! — фыркнула она. — А у меня медицинское образование и статус божьего вестника, — парировал Мегист. — А у меня атеизм и отсутствие совести! — Это признание или диагноз? — уточнил Трис. Юлька расхохоталась. — Ладно, давай сюда своё лекарство, — она махнула рукой. — Наша с тобой любовь слишком крепкая, чтобы закончиться из-за какого-то там флакончика. Мегист подал ей питьё, внимательно наблюдая, как Звёздочка, морщась, одним глотком выпивает содержимое мензурки. Затем он спросил как бы невзначай: — Как синяя изолента? — Ась? — Наша любовь крепкая, как синяя изолента? Юля хлопнула Триса по плечу: — Именно так. Долго «наслаждаться» обществом самохвальных бумажек, именуемых «резюме», Страйкеру снова не дали. В этот раз капитан уже был морально готов страдать над брызжущими пафосом строками, благо, Юн выполнил обещание, и принесенный кофе оказался с коньяком, но тут в дверь робко постучались. — Я слушаю, Трис, — вздохнул Страйкер, на всякий случай лишая своё лицо всякого выражения. Мегист медленно, мелкими шажками зашел в кабинет. — Надеюсь, я не отвлекаю вас от каких-то неотложных дел? — педантично поинтересовался он. — Смотря с чем пришел ты. — Если медик снова начнет проповедовать во славу Божию, лучше немедленно прикрыться делом, а вот если что-то поинтереснее… — Я хотел бы послушать ваше мнение по поводу Юли. О, это точно было поинтереснее. Отложив сто шестьдесят пятое резюме на край стола — будет удобнее спихнуть в сторону урны, а потом сказать, если что, мол, оно случайно и само, — Страйкер позволил себе проявить дружелюбие. Не то чтобы его лицо от этого сильно подобрело, но Мегист ободрился и начал рассказывать, сев в кресло для посетителей. — Понимаете, капитан, — мягко сказал он, — Я являюсь ангелом… — Я в курсе, — кивнул тот. — Короче. Трис вздохнул, мысленно призывая на помощь всю свою кротость. — Всевышний создал всех разумных существ во Вселенной по своему образу и подобию, так или иначе, — перед ним стояла нелегкая задача рассказать о многом быстро, поборов привычку к напыщенным речам. — Ангелы же есть суть Божественной милости, пастыри и в то же время слуги, коим не дано судить и осуждать, лишь давать помощь тем, кому она необходима, и кто заслужил её благим помыслом. — А в Библии всё было не так, — перебил Страйкер. Мегист вздохнул ещё тяжелее. — Капитан, — умиротворяющим тоном, направленным не столько на Дэвида, сколько на себя, произнёс он. — Не стоит полагаться на пересказ пересказа, перевранный за столько веков и человеческих душ. Бог в каждом из нас, и именно вглубь себя надо смотреть, когда ищешь истину. — Постараюсь не забыть, — отмахнулся капитан. — Так что с Юлей-то у вас? — У нас всё хорошо и замечательно, — в голосе Мегиста появилась легкая укоризна. — Но меня несколько смущает перспектива развития наших отношений. Капитан, Юля не раз намекала мне в свойственной ей непосредственной манере… В этот раз его прервал писк коммуникатора. Трис мгновенно замолк, Страйкер, взглянув на монитор, поморщился: — Явился, не запылился. — Создатель Рейвена? — проявил осведомленность ангел. Вместо ответа Страйкер развернул экран так, чтобы изображение было видно одновременно и ему, и медику. Мегисту очень хотелось, чтобы Майстер Лэ Стэннел выглядел мерзко. Но Майстер оказался обычным мужчиной, ещё не пожилым, но уже с сединой в волосах. Рослый, чуть худощавый, Лэ был одет в деловой костюм с темно-синей жилеткой с фалдами. Поведение его соответствовало опрятному внешнему виду: Майстер держался с достоинством и вежливо. А серые глаза казались всепонимающими, по-отечески добрыми. — Дьявол…— прошептал Трис. Страйкер покосился на него: — Не знал, что ты умеешь ругаться. — Это не брань, капитан, — Мегист не отрывал взгляда от монитора. — Это чудовище пытается исказить создания Божии, как делал Люцифер на заре Вселенной. Если это не Дьявол, то его дотошный подражатель. Дэвид подвис, пытаясь переосмыслить создание разнообразных гибридов в ключе религии, но тут же вспомнил, что тут вообще-то стэннелский преступник на связи, и включил режим разговора. — Капитан Страйкер, я рад, что вы позаботились о моём сыне, — начал Майстер, но Страйкер не дал ему договорить. — Рейвен находится под опекой моего старшего помощника, — заявил он, — и формально именно мой старпом приходится ему отцом. Выбирайте выражения. — Как пожелаете, — с легкой насмешкой кивнул Лэ. — Однако я бы очень хотел поговорить с Рейвеном с глазу на глаз. Думаю, он тоже не откажется от разговора. — Вот когда не откажется, тогда и поговорите, — буркнул капитан. — Как пожелаете, — повторил ученый. — Мы рядом с «Софронистером», дрейфуем в режиме маскировки. Если нужно, канал связи всегда открыт. И Майстер Лэ отключился. В кабинете повисла тяжелая тишина, прерванная ехидным голосом Юна Блэра: — Вы обломали ему такую речь, мой капитан, — находившийся в дверях и, несомненно, подслушавший весь разговор, старпом даже поаплодировал. — Вы правда пустите этого подонка на борт корабля? — Это сына твоего спрашивать надо, — огрызнулся Страйкер. Юн ничего не ответил. Он понял и оценил то, что его капитан наконец-то принял Рейвена не только как соратника, но и как сына лучшего друга. Пожалуй, когда этот конфликт закончится, можно будет и намекнуть на благодарность. Но сперва надо спросить Рейвена о том, готов ли он встретиться со своим создателем лично. В каюте гибрида был всё тот же упорядоченный хаос: провода, идущие прямо от пучка кабелей за оторванной стенной панелью, несколько мониторов, клавиатуры, подключенные к чему-то ещё. Сам хозяин каюты сидел на кровати, уставившись в планшет, с которого, по-видимому, управлял всем тем, что его окружало. — Пап, капитан, взгляните, — он подозвал их, развернув планшет экраном в их сторону. Страйкер не понял ничего, а Юн не побоялся в этом признаться. — Посмотрели, Рей, но не осознали, — подмигнул он. — Пояснишь для двух устаревших динозавров? — Конечно, пап, — Рейвен махнул рукой, мол, садитесь рядом, сейчас объясню. Юн тут устроился на кровати возле сына, а капитан тактично пододвинул себе стул. — Лэ пытался взломать системы «Софронистера». — Безуспешно, я полагаю, — хмыкнул старпом. — Естественно, — в голосе гибрида появилась надменность. — Да, он учил меня вначале, но теперь я намного его превосхожу. Как и любого человека. Страйкер бросил быстрый взгляд на своего старпома, но тот решил замять тему, ловко переключившись на более насущный вопрос: — Тогда для тебя не составит труда дать ответ на его просьбу встретиться с тобой. Услышав это, полукровка побледнел и с мольбой взглянул на капитана: — Пожалуйста, я должен поговорить с ним! — выпалил он. Дэвид и Юн вновь переглянулись. «Я готов!», — мысленная речь была полна эмоций, действительно оказываясь более выразительной, чем обычная устная. — «Я должен увидеть его! Пап, капитан, пожалуйста!» Страйкер смотрел на Блэра-старшего, как бы спрашивая его мнения. И старпом, как обычно, разрешил ситуацию сам. — Рей, — улыбнулся он, — конечно, ты встретишься с ним, если тебе это нужно. Но у меня есть два условия. — Да, пап? — Рейвен едва заметно напрягся, затаив дыхание. — Во-первых, — строго посмотрел Юн. — Если будут проблемы, с которыми ты не можешь справиться — не бойся сказать мне. Ясно? — Да, — кивнул гибрид, ожидая продолжения. — Во-вторых, сын, — хмыкнул Юн Блэр, — иди и выспись сперва. Поболтаешь с ним завтра утром, сейчас уже вечер на пороге. Принести тебе какао? Удивленно моргнув, Рейвен заулыбался и кивнул: — Спасибо, пап, только… я же кружку ту разбил… — Ничего, — отмахнулся Юн. — Я тебе новую с «Марты» привез. С птичками. — А мне какао? — встрял Страйкер. — А вам кофе и ещё девяносто три новых соискателя. Юн умел как поднять настроение, так и молниеносно его испортить. «Джипси» неспешно дрейфовала возле крейсера на безопасном расстоянии. Поблизости не было планет или других объектов, способных своей массой притянуть корабль или сбить его с курса, поэтому Сеймур нахально дремал в кресле пилота, накрывшись курткой. Возле его кресла сидел Ив и задумчиво читал антикварное издание «Таинственного сада», украденное из музея Императора. Охра валялся на кровати, постепенно погружаясь в сон, рядом с ним калачиком свернулся Ред. Лен нервно шагал из угла в угол каюты, меряя шагами небольшое пространство, но движения его были бесшумны и не мешали остальным братьям. В смежной каюте, наскоро обустроенной для Майстера Лэ Стэннел, сам Лэ отчитывал замершего в стойке «смирно» Хэло. — Хэл, — казалось, он лишь делает мягкое замечание, но губы гибрида-шэхэйанца сжались, — повтори мне ещё раз, что сказал тебе Рейвен. Тот сделал глубокий вдох, затем воспроизвел голосом Рея: — Уходи, Хэло. — Ясно, — вздохнул Лэ. Его «сын» напрягся, словно ожидал опасности. — Хэл, завтра «Софронистер» должен быть уничтожен. Неважно, согласится Рейвен или нет. Если он вернется вместе со мной, то уже будет нашим. Если же нет, то лучше уничтожить и его, и всех свидетелей. Полукровка кивнул, сглотнув. От разговоров с отцом он испытывал подсознательный страх, напряжение и — где-то внутри было тяжело, давяще, муторно. Если отдавался приказ, эти негативные чувства лишь усиливались, покуда приказ не был выполнен. Я бы многое отдал, подумал Хэло, сохраняя то же выражение лица, отдал без сожалений за один лишь твой секрет, Рейвен. Как ты научился преодолевать волю отца? Как? И научился ли? — Я надеюсь, это даст понять ему и вам, мои мальчики, что опасно не слушаться вашего создателя, — Лэ прервался, с интересом взглянув на пискнувший коммуникатор. Там горело сообщение: «РЕЙВЕН СОГЛАСИЛСЯ ПОГОВОРИТЬ. ЗАВТРА В 7-45 ПО БОРТОВОМУ». Майстер довольно хлопнул в ладоши: — Отлично. Хэл, можешь идти к остальным. Завтра вы уничтожите этот проклятый корабль, с Рейвеном или без. И помни, Хэл, — голос Лэ стал мягче, — мы сражаемся за лучший мир. Мир, в котором ни ты, ни Ред, ни любой другой из братьев не будет считаться вещью. Где каждый сможет усовершенствовать себя так, как пожелает. Помнишь? — Я живу этим, отец. Майстер, кивнув, велел этим жестом покинуть каюту. Оставшись один в помещении, Лэ уставился на экран, симулирующий окно. Вид безграничного пространства тёмного космоса, кое-где искрящегося звёздами: жалкими далекими точками, иногда вспыхивающими лишь для того, чтобы через много лет их свет достиг глаз живого существа. Процессы, идущие задолго до появления разума, но лишь разум сумел осмыслить их и направить знания себе на благо. Лишь в этой эстетике практичности Лэ соглашался оценить разворачивающийся перед ним космический пейзаж. Страйкер из своего кабинета видел тот же космос, разве что звёзды располагались немного иначе. Дэвид привык к этой звёзднорассыпчатой бездне, полной света и жизни. Рядом, за переборками корабля, был смертельный холодный мрак, но если отрешиться от него, то страх исчезал, уступая место беспредельному восхищению иллюзией бесконечности. Дэвид Страйкер забыл страх перед космосом в ту секунду, когда впервые посмотрел на небо. Он ценил это в людях — увлеченность и любовь к своему делу. Но в поданных ему бумагах лишь у одного из тридцати было это стремление к мечте, к любимой работе. Нужные навыки встречались ещё реже. Они шли во флот даже не ради амбиций, а лишь надеясь на солидные доходы. Страйкер готов был стерпеть карьериста, но не корыстного лентяя. Благо, чувства были совершенно взаимны, и подобные на «Софронистере» не задерживались. Зато СБ «Софронистера» была на высоте. Даже сейчас Дж’Крат и её подчинённые, не находящиеся на посту, с пользой проводили время за тренировками. Разбившись по трое, они сложными комбинациями движений играли в учебный бой на четыре касания. Сама бывшая принцесса выбрала в напарники Ур’Хэдж и младшего офицера Куан Ченг, одну из инженеров-специалисток, профессионально занимающуюся борьбой. — Почему именно мальчика? — произнесла Ур, уходя от выпада Дж’Крат и резко выбрасывая ребро ладони к плечу Куан. Джей атаковала вновь, кулак Ченг прошел в миллиметре от её уха. — Если юная самка пожелает присоединиться к нам, никто не Шэхэйане не посмеет чинить ей препятствия, — ответила она. — А я очень хочу видеть, что возможно существование союза равных. Быть может, стоит не бежать, а вновь обратить взор на родную планету, на Шэхэйан. Куан попробовала оттеснить Дж’Крат, но та ловко парировала атаку, переведя её на Ур’Хэдж, успевшую уклониться, коротко спросив: — Зачем? Экс-принцесса отскочила назад, но тут же её движение перетекло в атаку, подсекшее обеих её оппоненток. Помогая им подняться, она наклонила голову в сторону Ур: — Потому что она и наша планета тоже. Доки «Софронистера» приняли «Джипси» недоверчиво. Сеймур хорошо управлялся с любым средством передвижения, он аккуратно посадил угнанный кораблик в предоставленное место и тут же крикнул: — Пап, можешь идти! Майстер Лэ и так был готов, ожидая лишь открытия шлюза. Лен преданно спросил, глядя непроницаемо чёрными глазами: — Отец, может, мне стоит пойти с тобой? Лэ холодно посмотрел на гибрида-католарца. — Лен, я приказывал тебе идти со мной? Тот опустил взгляд: — Нет. — Значит, тебе не стоит идти. Мягкий спокойный тон и ледяной взгляд пугали сильнее, чем любая угроза. Ред в углу затих: он помнил, что этим же спокойным тоном отец приказывал расслабиться перед очередной процедурой усовершенствования, что такой же лёд в его глазах был, когда ученый наблюдал за своими созданиями, бьющимися в конвульсиях — совершенство обходилось дорого. Лен любил отца, беспрекословно веря в его идею лучшего мира. Охра просто любил всех, он умел жить красиво и удобно даже при строгом отце. Хэло верил в лучший мир, надеясь вырвать себе и Реду счастье у кого угодно. Ив никогда не говорил об этом, но в тёмно-зелёных глазах без зрачков горел опасный огонёк гнева, однако он подчинялся. Сеймур был рядом просто из духа противоречия. А Ред боялся — боялся отца — больше всего на свете. Страйкер лично встретил Майстера Лэ Стэннел возле «Джипси». Тот держался ровно, будто был почетным гостем, а не разыскиваемым преступником. — Давайте без формальностей, капитан, — первым заговорил Мастер. — Отведите меня к моему сыну. Капитану остро захотелось врезать заносчивому стэннелцу промеж глаз, но вместо этого он сухо ответил: — Если вы о Рейвене, то он не ваш сын. — Как скажете, — Лэ изобразил снисходительную улыбку. — Тогда отведите меня к нелегальному гибриду-таллуме, незаконно скрывающемуся на вашем крейсере. — Не угадали, — подал голос Юн, скрывавшийся до этого в тени капитана. — Мой сын сейчас числится специалистом в экипаже нашего замечательного корабля. Юн Блэр улыбался, но Страйкер мог подтвердить, что это самое пугающее выражение, которое он видел на лице своего старпома. Глаза щурились хищно, в них не было привычных искорок веселья. «Дружелюбный» оскал, голова чуть запрокинута — невысокий китаец был меньше ростом, чем долговязый Лэ. — Если хотите побеседовать об этом, можете обратиться позже, — надменно ответствовал ему Майстер. — Либо я говорю с Рейвеном, либо мои дети уничтожают «Софронистер». — Только потому, что Рейвен Блэр этого хочет, — Страйкер сделал ударение на фамилии. — Вы можете использовать для встреч служебный кабинет в третьем блоке, номер ИД2. Старший помощник проводит вас. «Пока я не разбил тебе морду, самодовольный ублюдок», мысленно добавил он. Юн продолжал угрожающе скалиться. Майстер Лэ Стэннел двигался так, словно был здесь хозяином, но Юна это не смущало: старпом даже насвистывал какой-то беззаботный мотивчик. Рейвен ждал у двери. Едва он увидел Лэ, то замер, бледнея. Его пальцы сжались, будто от электрического разряда, но гибрид тут же расслабился и изобразил улыбку: — Спасибо, пап, — сказал он Юну, делая вид, что Майстера не существует. — Дальше я сам. — Удачи, Рей, — искренне пожелал тот, хлопнув полукровку по плечу. Ощущение его прикосновения продолжало сохраняться и тогда, когда Рейвен зашел вместе с Лэ в кабинет, предназначенный для дипломатических встреч. Приятное тепло легко покалывало кожу, но исчезло, едва Майстер Лэ сел в уютное кресло перед столом и произнёс: — Здравствуй, мой блудный сын. По телу Рейвена прошел озноб. Лэ молчал, больше не говоря ни слова, не задавая вопросов, не читая нотаций — просто молчал, внимательно глядя на своё непокорное творение. Всё вокруг будто теряло цвет: и круглый стол для переговоров, и темно-зелёная обивка, кажущаяся уже серой. Гнетущая тишина, весомая, давящая, как боль от неповиновения приказу. Рейвен упал в кресло напротив, вцепившись в подлокотники: — Зачем ты это сделал? — в голосе гибрида были слышны нотки мольбы. — Я вернул тебе свободу, возможность работать, даже денег достал! Ты мог бы спокойно жить, так зачем ты продолжаешь?! Майстер спокойно выслушал его, затем заметил: — Живое существо не может жить без цели, даже если это лишь простейшее желание плодиться и размножаться. Рейвен, за всю свою тираду ты ни разу не обратился ко мне, как к отцу, а ведь раньше ты через каждое слово твердил мне «Папа». — У меня есть отец, — яростно выдохнул тот. — Юн Блэр. Лэ улыбнулся: — Рейвен, семью нельзя просто поменять, когда она тебе надоест. Может, у тебя и настал период бунтарства, но я и все остальные мальчики не забыли, что ты — один из нас. Тот ничего не ответил, и Майстер продолжил: — Лен помог мне избежать бдительных стражей порядка, он же собрал остальных. Сеймур угнал тот корабль, на котором мы прилетели сюда, и помог мне частично восстановить аппаратуру из моей лаборатории. Было весьма досадно обнаружить, что ты уничтожил все мои исследования… — Они не твои, — тихо возразил полукровка. — Ты их украл. С моей помощью. — Рейвен, — улыбка Майстера Лэ Стэннел стала зловещей, — я приказываю тебе: передай управление системами «Софонистера» мне. Прямо сейчас. — Нет. Лэ внимательно наблюдал за лицом и жестами гибрида. От него не ускользнули ни дёргающиеся уголки губ, ни дрожащие пальцы, ни скачущий взгляд. — Тебе больно, Рейвен, — мягко сказал он. — Зачем ты не слушаешься? Ради чужих людей, которые даже не понимают, насколько ты уникален? Ради тех, кто презирал бы тебя, зная о твоей истинной природе? — Они знают, кто я, — прошептал тот, опуская голову. — Они думают, что это такая игра, Рейвен, — гладко продолжил Майстер. — Они играют в героев, пока ты играешь жертву. Как только ты перестанешь быть ей, тебя заставят — или вышвырнут прочь. — Нет. — Забудь о том, что в мире есть кто-то, кроме меня и твоих братьев. Они всё равно никто. Ты не предаешь никого, поэтому просто подчинись мне, отдай коды управления «Софронистером», Рей… — Рей? — вскинулся полукровка. — Ты никогда меня так не называл! Он вскочил и направился к выходу: — Приводи сюда моих братьев — твою армию! Я могу уничтожить и их, и тебя! — Приятно видеть, что ты в боевой готовности, Рейвен. Дверь закрылась, жалобно треснув, затем отскочила вновь: гибрид был в ярости. Едва Лэ встал, собираясь покинуть комнату, на пороге возник Юн Блэр. — Прежде чем вы начнете сражение, я бы наскоро побеседовал, — он сделал шаг вперёд. Майстер скривился пренебрежительной улыбке: — Как отец с отцом? — Как отец с мудаком, — поправил Юн, проходя и присаживаясь туда, где только что сидел Рейвен. Но сейчас с этой позиции атаковали, а не защищались. — И мудак тут не я. — Не пытайтесь смутить меня, — презрительно бросил Лэ. — Я ещё даже не начинал, — многообещающе ухмыльнулся Блэр-старший. — Но я больше спрашивать. Не расскажете ли, уважаемый гость, истинные ваши мотивы? Не ту лапшу, что вы вешаете на уши вашим так называемым детям, это слишком несолидно для вас. Тут что-то более конкретное и прагматичное, и я бы предпочел услышать это из ваших уст. — А с чего вы решили, что я расскажу это вам? — Потому что если не расскажете мне, я всё равно узнаю, — улыбка понемногу сползала с лица Юна, обнажая кое-что пострашнее вечной мерзлоты в глазах Майстера. — Или подскажу спросить Рейвену. Вы ведь боитесь его, верно? Боитесь его способности залезать в чужие мысли, но вам была нужна эта способность. Вы создали монстра, которого не смогли контролировать, но не учли, что он подчиняется лишь тому, кто вместо чудовища видит в нём человека. Лэ рассмеялся: — Рейвен никогда не был человеком. Он улыбался мне, вёл себя, как преданный щенок, заглядывал в глаза и выполнял любое желание, едва ли не предвосхищая. И всё это время он прикидывал, как меня уничтожить, и, едва выдался шанс, выдал имперским шавкам. Он двуличный монстр, забывший своего хозяина, чрезмерно возгордившийся своей силой. Я поставлю его на место. — Потому что он испортил ваш план? — кивнул Юн. — О да, это раздражает, наверное. Вы любите, когда всё идет по плану. Я немного покопался в вашем прошлом, весьма вдохновляющая история. Одаренный юноша из низов, родившийся в неблагополучном квартале Северной Унны, быстро и незаконно заработавший денег талантом к взлому компьютерных систем… — Я чист перед законом, если вы на это намекаете. — Оставьте закон нашим друзьям в солдатской форме, — оскалился Блэр. — Нашим столичным друзьям. Хоть вы и перебрались в Стэннел, столицу Стэннела-VI, огромный город развлечений, вы продолжаете его ненавидеть, да? — Не вижу причин любить его. Юн внимательно посмотрел на собеседника. —Но любите. Лэ промолчал. — Вы любите всю планету, в том числе и названную в её честь столицу. Но вам не нравится то, что происходит. Вы взяли бездушных кукол для развлечений и превратили их в опасное оружие, — Юн Блэр кивнул своим мыслям. — Вы решили начать войну. Майстер поморщился: — Вульгарно. Я не начинаю войну, я лишь отвечаю на агрессию… — Ага, — кивнул Юн. — Поэтому вы создали армию. Я ведь читал материалы по делу, да и у друзей-знакомых поспрашивал. И у знакомых друзей знакомых. Да у всех, в общем-то. Ред может анализировать и мгновенно замечать любые химические элементы. Ив один способен заменить целый взвод пехоты, он практически неуничтожимая машина войны. Сеймур с его способностью к маскировке идеальный разведчик. Охра, контролирующий гормональный баланс себя и любого, кого коснется, прекрасно подходит для шпионажа. Да и денег вам помог заработать, когда после первого поколения наступил застой в лаборатории, верно? Лен у вас самый настоящий диверсант, с его-то талантом к разрушениям. Хэло — подлинный ассасин, лучшее, что есть в шэхэйанской крови. И особенно была важна для вас его устойчивость к телепатии, верно? Потому что Рейвен, ваше орудие массового поражения, ваш козырь, был опасным телепатом, способным раскусить ваш план. — Зачем вы рассказываете это мне? — Потому что убеждаюсь, что не ошибся в вас, — Блэр откинулся назад. — И сейчас понимаю, зачем вы всё это проделали. Вы из тех идеалистов, которые более умны, и оттого более опасны. Любите родной дом, но не любите его хозяев. — Сластолюбца-императора? — скривил губы в презрительной ухмылке Майстер Лэ. — Рейвен как-то раз и Его Императорское Величество обслуживал, можете спросить его мнение. Зажившийся на свете безмозглый слепец. Ни он, ни его прихлебалы не видят всего потенциала, скрытого в технологии создания гибридов. — А вы видите? — Конечно, — эта тема была слишком близка и важна. — Я единственный, кто понимает, как на самом деле нужно использовать их. Юн пристально смотрел на собеседника. — Оружие, — негромко произнёс он. — Вы создали их разумными и чувствующими лишь для того, чтобы они были лучшим оружием, вашей личной армией. С которой вы, я полагаю, свергнете императора, вместо гибридов-игрушек подарив Стэннелу гибридов-солдат. — Да, вот только одна деталь отказывается выполнять свою работу. — Рейвен. Лэ встал, отряхнув с плеча невидимую пылинку, и развернулся к двери. Уже на пороге, он снисходительно спросил: — Не боитесь однажды умереть, глядя, как ваш корабль превращается в прах из-за предательства? Юн Блэр ухмыльнулся: — Если кто-то с «Софронистера» решит меня убить, он скажет «Юн, я убью тебя», а я отвечу: ладно, но давай сперва выпьем! Едва Лэ скрылся в «Джипси», проигнорировав стоявшего рядом Страйкера, из находившейся совсем рядом «Гарпии» — случайность? — пулей вылетел Клайд Иглтон, рванувшись к капитану. — Он говорил с Рейвеном? — только выучка удерживала Клайда, не давая нервно кусать губы. — Говорил, — общаться со стэннелским солдатом Страйкеру хотелось меньше всего. Хотелось позвать Юна, открыть бар и надраться до охренения. — Рей отказал ему? — не отставал Иглтон. Тут капитанская выдержка закончилась. — Ты идиот или притворяешься? Если бы не отказал, нас бы уже в живых не было. На лице стэннелца отразилось облегчение, быстро сменившееся пробивающейся через самоконтроль паникой. — Он же боялся этого, — словно не замечая Страйкера, пробормотал он. — Что Лэ придет за ним, и если не получит своё… — Да-да, уничтожит нас всех, — капитан зевнул. — Черт возьми, кто-нибудь, расскажите мне историю получше! Желательно, где мы не умираем, а получаем по пинте виски и премию. Он замолчал, наткнувшись на взгляд Юна Блэра. Тот стоял, прислонившись к «Гарпии», и сложно было понять, с какого момента он слышал разговор. Как всегда, впрочем. — А мальчик-то прав, — сообщил Юн. — Думаю, Лэ попробует в последний раз уговорить Рейвена, устами его братьев. Ну а потом нам всем крышка вне зависимости от ответа. Точнее, это если по плану этого Лэ всё пойдёт. — А как всё пойдёт на самом деле? — прозорливо поинтересовался Страйкер, наученный горьким опытом. — Как надо, мой капитан, так и пойдет. Вопросы безопасности корабля в данный момент абсолютно не беспокоили Марусю, с чисто кошачьим интересом изучающую систему вентиляции. Замки эдолианскую зверюгу не останавливали, она перегрызала металлические решетки. С непреклонным упорством Маруся карабкалась по тоннелям, принюхиваясь и иногда утробно завывая. У Маруси был март, а у всего инженерного — головная боль: Звёздочка лично возглавила операцию по поимке озаботившейся привлечением внимания и поиска места для гнезда чудо-кошки. — Она в четвёртой ветке, — сверилась с картой коммуникаций Куан Ченг, вызвавшаяся добровольцем. — Может, стоит оставить тварь божью в покое? — робко встрял Трис, взятый для моральной поддержки. — Объект прогрызает путь через шлюз между охлаждением «Ланселота» и движком «Айвенго», — доложил высунувший голову из вентиляционной шахты усатый техник-сомалиец. — Что прикажете делать? — А кота эдолианского к нам не завозили? — поинтересовалась Ченг. — Не-а, — мотнула головой Юля, подтягиваясь и забираясь в шахту. — Будем справляться своими силами. Куан полезла следующей, оставив Мегиста одного. — Да поможет нам Господь, — вздохнул Трис. На «Джипси» Майстер Лэ Стэннел закончил раздавать своим творениям указания. Лэ учился на своих ошибках: с того момента, как Рейвен сбежал, он тщательно формулировал каждую фразу, выбирал каждое слово, чтобы приказ не мог быть неверно истолкован. — Я не понимаю, — фыркнул Хэло, — зачем вообще тратить на Рейвена столько времени. — Возможно, — скривился Лэ, — Рейвен думает, что я не всерьёз. Досадное упущение с его стороны, верно, Хэл? Тот, не ожидав вопроса, кивнул после небольшой паузы. — Тогда зачем ты снова даешь ему выбор, отец? — встрял Лен. — Почему снова говоришь нам предложить ему присоединиться? Майстер повернулся в сторону гибрида-католарца, недоуменно глядевшего на него угольной чернотой, заливавшей весь глаз, не оставлявшей ни радужки, ни белка. — Лен, — спокойно и даже как-то по-доброму пояснил Лэ. — Если бы можно было вернуть Рейвена, избавившись от тебя, я бы не сомневался ни секунды. Ясно? — Ясно, пап, — опустил взгляд тот. Лен, в отличие от остальных братьев, искренне верил в то, что говорил ему Майстер. Ему лишь было жаль, что он родился не первым. Да если бы у него были силы таллуме, стал бы Лен изображать ту жалкую пародию на человека, которую пытался играть Рейвен? Чёрта с два! Лен первым бы вернулся к отцу после памятного взрыва, Лен бы был рядом, помогая создавать тот лучший мир, где генетические усовершенствования были бы повсеместны, где не было бы разделения на граждан Альянса и принадлежащих гражданам гибридов! И сейчас взбалмошный Рейвен был единственной преградой на пути к мечте отца. Лен очень хотел уничтожить это препятствие как можно скорее. Рейвен почти не шевелился, окаменев в ожидании братьев. Он стоял у входа в ту часть доков, где обосновались «Джипси» и «Гарпия» — сложно сказать, кто был менее желанным гостем. Лэ был прав насчет него как минимум в одном: полукровка-таллуме лгал Юну. И Страйкеру. Да всем, кому дал понять, что легко справится сам с Майстером и его небольшой армией. Битва с хэтх-хаа истощила Рейвена, опустошила, высосала почти досуха. Но показать себя слабым означало сдаться ещё до боя, и — единственная возможность — телепат полагался на спасительный шанс победить, закончив всё раньше, чем оно успеет начаться. — Я побуду рядом, ты не против, — Юн материализовался у входа, заставив гибрида вздрогнуть. — Вообще-то против, пап, — отвернулся Рейвен. — Это был не вопрос, — Юн Блэр был предельно серьёзен, но даже сейчас с его лица не сходила ухмылка. — Тем более, кто-то же должен присматривать за ним, пока ты разбираешься с братцами. Юн указал рукой на сошедшего с трапа «Гарпии» Клайда Иглтона. Солдат делал вид, что ничего не происходит, старательно глядя мимо полукровки и его приёмного отца, но его ладонь не отрывалась от кобуры. — Он не имеет значения, — Рей также смотрел мимо. Дети Лэ явились в полном составе. Возглавлял их Хэло, как второй по старшинству после Рейвена. Полу-шэхэйанец уже видел «Софронистер», его интерьеры крейсера не удивляли, а вот следовавший за ним Ред глазел по сторонам, едва не забыв о том, зачем их сюда послали. Сеймур оценивал происходящее больше профессиональным взглядом — где и что можно украсть, отвинтить или угнать, однако и он не мог не восхититься масштабами «Софронистера» и его мощью: нетипичные для космических кораблей огромные помещения, массивные машины для обслуживания судов, блеск прочнейших сплавов, низкий гул двигателей, запах масла и чистящей жидкости и множество источников света. Величие одного из крупнейщих крейсеров Альянса, однако, не задевало Охру: гибрид-джаггарец присматривался не к механизмам, а к живым существам. С его губ не сходила лёгкая беззаботная улыбка, двигался он расслабленно, словно танцуя: чуть шире улыбнулся Рейвену, подмигнул поджавшему губы Клайду и задержал взгляд на Юне. Блэр-старший ухмыльнулся с панибратским дружелюбием, с интересом глядя на «детей» Лэ. Ив выглядел почти безразличным, скованность движений указывала на напряжение. Лен замыкал шестерку, будто пресекая любые попытки дезертирства. Будто против приказа отца можно было пойти. Только вперёд — против собственного брата. Все шесть гибридов замерли, остановившись в трех шагах от Рейвена. Тот был сосредоточен, неотрывно наблюдая за братьями и, кажется, даже не моргая. Юн Блэр и Иглтон держались поодаль, наблюдая за встречей. Хэло небрежно улыбнулся и мелодично произнёс: — Это последнее предупреждение, братец. Давай уже к нам. Они — все семеро — были почти идентичны, но каждый отличался какой-то особенностью. И у всех гибридов были отличные от других глаза, выдающие нечеловеческое происхождение: у уже знакомого полу-шэхэйанца — белые, у его соседа слева — Реда — эдолианские красные с вертикальными зрачками, у Охры — явно джаггарские, миндалевидные и с коричневыми белками… Синеглазого Сеймура Юн узнал по описанию законного владельца «Джипси». Глаза Ива заливала темнеющая зелень, Лена — чернота. Целый отряд гибридов различных рас. Семь существ, способные заменить армию. Только сейчас их было не семеро, а шесть и один. — Давай же, — повторил Хэло, — не дури. Отец ждет нас. Рейвен сделал шаг назад, упрямо сжав губы, будто не желая отвечать вслух. — Отец приказал, слышишь? — повысил голос шэхэйанский гибрид. — Это… — Мой отец — Юн Блэр, — пробормотал, словно мантру, Рейвен. — Старший помощник AGFS-0802-2403 «Софронистер». Лен поморщился, выказывая пренебрежение, Сеймур пожал плечами. — Хорошо, — миролюбиво произнёс Хэло, — если ты отказываешься, мы уничтожаем этот корабль. Мы можем, Рейвен, ты отлично это знаешь. Тот поднял взгляд, пристально рассматривая своего брата по крови. — Да, — медленно произнёс он, — вы можете. Но и я кое-что могу. Несмотря на то, что остальные гибриды напряглись, Хэло рассмеялся: — Я — лучшее, что есть в шэхэйанцах, братец. Телепатия на меня не подействует. — Зато на меня подействует, — пробормотал стоящий рядом с ним гибрид-эдолианец. — Хэл, может, доложим отцу, и… — Заткнись, Ред, — отмахнулся тот. — А я вообще не понимаю, зачем мы здесь, — вмешался Охра, затем коснулся коммуникатора и поинтересовался, улыбаясь: — Па-а-ап, а можно нам с Редом обратно? Остальные и без нас справятся… А-а, ага, хорошо. Отключив связь, он пожал плечами: — Отец сказал, что это будет вроде как символично. Что если Рей не пойдет с нами, мы все вместе уничтожим крейсер и всё такое. — Я хочу лишь приструнить этого заносчивого придурка. — Хэло буравил взглядом Рейвена. — Ты думаешь, что ты лучше всех из-за своих таллумских генов, да? — Разумеется, — пожал плечами Рей. — Я и среди таллуме лучший. — Потому что отец тебя усовершенствовал. Давай, не придуривайся и возвращайся. Или мы с моей невосприимчивостью к телепатии начистим тебе морду, чему бы тебя на Талуме ни научили. Белые глаза, выдающие шэхэйанское происхождение, смотрели на Рейвена без особой злобы: Хэло начинал скучать. Телепата он не опасался, а в своём таланте к ближнему бою Хэл был уверен. Его оппонент явно проигрывал, и лишь из глупого упрямства не желал сдаваться. Рейвен всегда мастерски блефовал, готовый идти до конца, поэтому страха перед ним Хэло не испытывал, несмотря на всю серьёзность намерений. А Рей продолжал надменно: — На Таллуме меня научили не только телепатии, но и управлению временем, — он вздёрнул подбородок, свысока глядя на братьев. — Всегда хотел попробовать это на ком-то другом. Эта фраза стала последней каплей: — Да чего мы тут треплемся, раз ты всё решил! — Хэло был готов броситься вперёд, но Рейвен, как оказалось, только этого и ждал. Рука Иглтона дёрнулась к оружию, но полукровка-таллуме взмахнул руками — и окружающее пространство застыло. Воздух наполнился золотистыми искрами, стал вязким, давящим, словно глубина, обволакивающим, приглушающим звуки. Хэло замер, как и остальные братья Рейвена, лишь сам таллумский гибрид вздохнул, собираясь перед новым ходом. Искры поутихли, теперь они вились только возле оппонентов Рея. Клайд на секунду зажмурился, пытаясь справиться с накрывшей его волной паники. Юн щурился, пристально наблюдая за своим сыном. Глаза Рейвена затопило светом: теперь золотом сияла не только радужка, но и белки. Казалось, если полу-таллуме зажмурится, этот свет будет пробиваться сквозь веки. Полукровка шевелил пальцами, подобно дирижёру, и всполохи света подчинялись ему, словно королевский оркестр. Они собирались вокруг неподвижных гибридов, окружали, словно примеривались — можно ли? Удастся ли? Клайду понадобилось несколько секунд, чтобы опомниться и оценить происходящее, ещё мгновение он потратил на то, чтобы достать оружие, прицелиться и — выстрелить. Несколько золотистых вспышек взорвались, затрещав искрами, словно петарды. У ног Рейвена рифленый металл пола потемнел и обуглился, но огонь стэннелского «лучевика» выдержал. Предупредительный выстрел привел гибрида в замешательство: искры разлетелись в стороны, как пчёлы без матки, волна оцепенения прошлась по всей палубе. Почти одновременно прозвучал напряженный окрик: — Стой! Рей, не надо! Юн даже не шевельнулся. Кажется, стэннелский солдат хорошо знал гибрида-таллуме: сам Юн и заподозрить подобного не успел. Блэру-старшему очень не хотелось верить, что Рейвен сумеет убить своих братьев, но Юн также считал, что это личное дело самого Рейвена. Это его собственная часть жизни. К тому же, Юн обещал не вмешиваться. Зато капитан не обещал. Страйкер влетел в отсек дока, с порога заорав на Иглтона: —Ты что за хуйню творишь?! — Пытаюсь остановить его, разве не ясно? — солдат, не опуская оружие, снова обернулся гибриду, возвращающему контроль над своими способностями. Тот, похоже, всё ещё намеревался выполнить свой замысел: его пальцы плели невидимые кружева, золотые всполохи подчинялись каждому движению. — Ты не можешь уничтожить их! — Клайд отчаянно пытался придумать убедительный довод. — Теперь, когда они безопасны, их же можно перевоспитать… — Невозможно, — холодно парировал Рейвен, даже не глядя на него. — Они запрограммированы на подчинение создателю, их цель — геноцид. — Но ты изменился, малыш! — Иглтон кричал, его голос дрожал от напряжения. — Ты восстал, ты сделал столько хоро… Речь лейтенанта оборвал тот же равнодушный тон, нисколько не потеплевший: — Ты не понимаешь, Клайд. Ты никогда не понимал. В следующую секунду Иглтон упал на колени, хватаясь за горло и отчаянно пытаясь вдохнуть. Легкие горели, но грудную клетку сильно сдавило, будто сжала гигантская рука. — Я взорвал лабораторию Лэ — да, Клайд, это сделал я! — не потому, что проникся идеалами добра и чего-то там ещё, — эти слова были произнесены едва ли не с издевкой. — И не потому, что вдруг стал правильным, как ты. — Тогда почему? Несмотря на критическую ситуацию, Юн Блэр говорил спокойно. Вся его расслабленная поза выражала умиротворение, будто не судьба «Софронистера» решалась прямо здесь, а так, старпом поболтать пришел. Только его безмятежность удерживала Страйкера от того, чтобы броситься разбираться с бардаком на корабле, давая возможность молча возвышаться в тени и предполагая худший исход событий. — Потому что мы, таллуме, те ещё заносчивые и высокомерные задницы, — ухмыльнулся полукровка. — Я безумно хотел заткнуть этого ублюдка, и начал учиться программированию, начал следить за его работой, а тот только радовался, придурок. Я искал бреши в его системе — и в его приказах. Его лаборатория взлетела к чертям не из-за благих намерений, я вообще не думал, что выживу. Рейвен выглядел удовлетворенным от того, что наконец-то сказал это вслух. — Рей, — Юн говорил с непринужденной простотой, но его слова звучали проникновенно, — зачем ты сейчас рассказываешь это всё? Если бы ты хотел убить своих братьев, ты бы уже успел сделать это раз двадцать, а то и больше. Гибрид-таллуме отвел взгляд, после короткой паузы ответив: — Мне некуда торопиться. — Конечно, — кивнул Блэр. — Садись, сын, поговорим. Ведь этого ты и хотел? Чтобы кто-нибудь отговорил тебя, потому что ты сам не хочешь их убивать, ты любишь их. Героев здесь больше не видать, вон, тот выскочка коряжится, можешь дать ему ещё пару ментальных пинков, а потом отпусти, пусть гуляет. — Юн… Папа, ты уверен, что сейчас подходящий момент? Тот уверенно осклабился: — Если я хочу поболтать со своим сыном, момент всегда подходящий. Удостоверившись, что никто больше не собирается палить по внутренним переборкам «Софронистера», Страйкер собрался было передохнуть, подпирая собой стену ангара, но старпом выразительно посмотрел в сторону капитана. Взгляд его как бы говорил: «Спасибо, что позаботился о моём сыне и примчался сюда, Дэвид, но мы-то оба знаем, что ты просто не можешь быть в стороне, даже если обещаешь не лезть. Дуй обратно к стопке резюме на столе, они заждались». — Я проверю службу безопасности, — пробурчал Страйкер, найдя компромисс, и сделал пару шагов вперёд. — Эм, Рейвен… Полукровка обернулся. — Рейвен, послушай… Страйкер положил ладонь на плечо гибрида, ожидая вспышки гнева или холодного недоверия. И вправду, рука Рейвена дёрнулась с явным намерением прервать физический контакт, но замерла. Затем, продолжая движение, его ладонь накрыла собой ладонь капитана. Это усложнило задачу: Страйкер не знал, какими словами выразить то, что очень хотелось высказать, но… Гибрид внимательно смотрел прямо в глаза Дэвиду: — Я слушаю, капитан. И я слышу. Тот сглотнул, и произнес хрипло: — Удачи. Полукровка улыбнулся. — Спасибо, капитан. Стоило Страйкеру уйти — не очень спешно и не очень далеко, — как на полу зашевелился Клайд. Юн присел рядом и негромко посоветовал: — Твой долг — это твой долг. Так помни о нём. Либо ты идёшь на поводу у чувств, либо следуешь букве закона, определись. У меня будет к тебе пара вопросов, а пока лучше исчезни. Едва стэннелский солдат отполз в сторону своего корабля, Юн Блэр начал воспитательную работу. — Почему ты считаешь, что им нельзя помочь? — он сразу перешел к сути. — Ты же избавился от влияния Лэ. Рейвен опустил взгляд. — Мне понадобился месяц на Ануэн-Ра, — выдохнул он. — И три года, — телепат коснулся пальцами левого виска, — здесь. У них есть приказ, и если они его не выполнят… Пап, это невыносимая боль. Проще дать им умереть быстро. — Да, сын, — согласился Юн, — ты не можешь исцелить их или убить — нет, убивать их нельзя, я сказал. Но ты можешь дать им самое главное. — Что? — Второй шанс. Рейвен пожал плечами: — Пап, я не понимаю, о чем ты. — Дай им шанс, — настойчиво повторил тот. — Пусть попробуют пожить без приказов своего отца, Рей. — Бесполезно. Он будет приказывать. — Нет, не будет! — повысил голос Юн. — Ты прикажешь Майстеру, и он уже не сможет приказывать никому. Рейвен смотрел на своего приемного отца, не зная, как выразить эмоции без телепатии. Стальная решимость его была сплавом страха и безнадёжности, отчаянного желания вырваться из когтей Лэ, вытащить братьев, которым — полукровка прекрасно знал это — тоже больно и уже тошно от такой не-жизни. Но посягнуть на разум Майстера Лэ Стэннел, создателя… Такое Рейвен представлял только в самых дерзких мечтах, прекрасно понимая: это сложно. Сложнее, чем что-либо из того, что телепату приходилось делать раньше. Он тихо спросил: — Пап… ты уверен, что я справлюсь? — Конечно, справишься! — тот хлопнул его по плечу. — Ты ж мой сын! Гибрид улыбнулся: — Спасибо, пап. Я не подведу. Только… Полукровка смущенно опустил взгляд: —Мне не хватит сил на всех. Придется снять контроль как минимум с троих из них… Иначе… — Я понял, — Юн кивнул. — Кого отпустишь? Рейвен сосредоточенно нахмурился. Все его шесть братьев стояли, не двигаясь, глядя перед собой застывшим взглядом. — Ред, — произнёс телепат. Тут же самый младший, красноглазый гибрид-эдолианец, шевельнулся, затем испуганно заозирался. — Ред, — Рей позвал его, привлекая внимание. — Я могу дать тебе свободу. Поверь мне. Тот кивнул, шагнув навстречу брату. — Рейвен, что мне нужно сделать? — было видно, что полу-эдолианцу больно: ресницы дрожали, дергались уголки рта, пальцы судорожно сжимались и разжимались; сейчас нарушался первоприоритетный приказ. Впервые в жизни Реда. Повиноваться отцу его заставлял только страх, очень сильный страх. А брата-таллуме всегда окружал словно мистический ореол: ушел от отца, научился сопротивляться приказам, а теперь творит такие странные вещи… Но доверие было безоговорочным — потому что Рей всегда прикрывал младшего брата. — Просто поверь и закрой глаза, — телепат тоже шагнул вперёд, касаясь кончиками пальцев лица брата и опуская ресницы. — Расслабься… и спи. Ред осел на пол — мягко, на его лице было выражение безмятежного спокойствия. Юн успел подхватить эдолианского гибрида, тут же отнёс его в сторону и бережно опустил, прислонив к стене. Рейвен тем временем продолжил: — Охра. Выделявшийся означенным цветом кожи, полукровка-джаггарец моргнул и оглядел замерших братьев. — Рей, — заулыбался он, — я полагаю, ты не дашь мне себя коснуться. — Наоборот, — тот был сосредоточен, Юн заметил капельку пота на изгибе шеи. — Охра, помоги мне. Я выложился с хэтх-хаа, мне нужно… — Немного внутренних резервов? — подхватил Охра, танцующими шагами добравшись до брата. — Ты же понимаешь, что после этого мне будет очень неприятно? Рейвен кивнул. — Я верю тебе, так поверь мне. Гибрид-джаггарец прищурил миндалевидные глаза: — Рей, я знаю тебя больше, чем ты думаешь, — сказал он и протянул ладонь ко лбу брата. Тот одновременно повторил жест, которым усыпил Реда. Через несколько секунд дыхание Рейвена выровнялось, Охра же упал на заранее подставленные заботливые руки Юна. Устраивая полу-джаггарца рядом с полукровкой-эдолианцем, Юн Блэр поинтересовался: — Кто следующий? Рейвен, казалось, был в замешательстве: — Остальные не настолько сговорчивы, пап. Я бы выбрал Хэло, но… — Не парься, сын, — Юн уже набирал что-то на коммуникаторе. — Джей, девочки, я нашел вам ребёнка-шэхэйанца… Ну, не совсем ребёнка и не совсем шэхэйанца, зато можете забрать свой строптивый подарок прямо сейчас! Дж’Крат отреагировала быстро: прошло не больше минуты с момента вызова, когда экс-принцесса Шэхэйана со своей протеже Ур’Хэдж ворвалась в помещение дока. Обе шэхэйанки мгновенно оценили «подарок», встав в боевую стойку рядом с Рейвеном. Тот махнул рукой, Хэло резко дёрнулся — и бросился в атаку. Джей перехватила его, отбросив, а Ур тут же атаковала, но гибрид увернулся с поразительной даже для шэхэйанца ловкостью. — Я совершеннее, — довольно хмыкнул он. Его дыхание оставалось ровным. — Неуклюжий, — ухмыльнулась в ответ Ур’Хэдж, не обращая внимания на его слова. — Джей, ты уверена, что он стоит нашего внимания? — Полагаю, задатки есть, — в тон ей откликнулась начальница службы безопасности. — Но вот развивать их надо ой как долго… Хэло, не выдержав открытого пренебрежения, рванулся вперёд, снова нацелившись на Рейвена, но результат был тем же, только в этот раз Дж’Крат попробовала удержать строптивого полукровку. Тот рванулся резко, аж до хруста суставов, его глаза расширились от гнева — и азарта. — Никогда раньше не сражался с сородичами, — констатировала Ур. Хэло дёрнулся сильнее, изогнувшись и ударив державшую его шэхэйанку в живот, и вырвался — чтобы быть пойманным Ур’Хэдж и получить удар от Джей. Закинув отключившегося гибрида на плечо, Ур сообщила: — Придет в себя не раньше, чем через сутки. Мы за ним присмотрим. — А где моё «спасибо»? — напомнил о себе Юн, не выпуская Рейвена из поля зрения. — Я подумаю, — пообещала Дж’Крат, уходя вслед за своим офицером и её трофеем. Старпом обратил всё внимание на гибрида-таллуме, продолжавшего держать под контролем ещё троих. — Как ты? — без обиняков спросил Юн. — Лучше, пап. — Готов? Уточнений не требовалось, было и так понятно, о чем он. Рейвену захотелось надменно бросить «Да, готов», отталкивая от себя чужое беспокойство, но гораздо больше он желал понимания, а Юн Блэр ясно дал знать, что честен и хочет честности в ответ. —Не уверен, — телепат робко улыбнулся. — Но я рискну. — Вот это мой мальчик! — хмыкнул Юн. — Мне вызвать медицинский отряд для твоих братьев? — Пожалуй, да. Мне надо будет поработать с каждым, — Рейвен обернулся в сторону темнеющего силуэта «Джипси». — Но сейчас мне нужно поработать лишь с одним. Юн, все остальные члены экипажа «Софронистера», даже собственные братья — всё это словно отодвинулось на задний план, а главным был Майстер Лэ Стэннел. В его разуме крылось то, что начало всё это, там же следовало закончить. Рейвен выдохнул, концентрируясь. Лен, Сеймур и Ив под его контролем времени, и их можно удерживать без особых затрат энергии, спасибо Охре. Конечно, потом телепату это аукнется, будет плохо и тяжело, но он выдержит: из-за Лэ приходилось выдерживать и не такое. «Джипси» была типичным ирзанским кораблем, предназначенным для работы в опасных условиях: мощная броня, поддерживающая режим невидимости, но малая скорость и низкая маневренность. Об этом свидетельствовали плотные пластины покрытия, когда-то зелёные, а теперь выгоревшие до цвета «хаки». Несмотря на обстоятельность, для Лэ кораблик был лишь временным убежищем: слишком мал и неповоротлив для его личности. С каждым шагом «Джипси» словно таила в себе всё больше угрозы: как безмолвная неброская скорлупа, в которой сокрыто чудовище. Спокойно, напомнил себе Рейвен, чудовище здесь я. Едва гибрид собрался переступить пунктирную метку шлюза, как путь загородил Клайд Иглтон. Он уже опомнился от атаки Рейвена: более того, он ожидал её, надеялся, ведь гораздо легче охотиться за опасным преступником, чем за обычным мальчишкой. Очень важным мальчишкой. Но — закон превыше всего, а законом был приказ, который необходимо выполнить. В руках старшего лейтенанта был стэннелский «лучевик», индикатор на нём горел зелёным, сигнализируя о готовности к выстрелу. — Только не говори, что ты и вправду идешь просто поговорить. Рейвен сделал шаг к солдату, оказываясь почти вплотную к нему. Полукровка чувствовал упирающееся ему в рёбра оружие, а Клайд ощутил кожей горячее дыхание — сбивчивое, выдающее усталость. — Я никому не позволю мне приказывать, — гибрид смотрел Иглтону прямо в глаза. — И поступать так с моими братьям — тоже. Отойди. Тот вгляделся в золотые искры. — Рей... — он сбился и перешел на шепот: — Малыш, обещай мне, что сделаешь это, что сможешь. Я… я не хочу тебя убивать. — Так не убивай. Полукровка мягким жестом отодвинул Клайда — искры вокруг него взвились небольшим торнадо — и прошел мимо, растворившись в темноте шлюзовой камеры. «Джипси» была открыта: Лэ не боялся никого. Он находился в смежной каюте, просматривая видео с камер «Софронистера» с мониторов украденного кораблика. Вокруг его кресла лежала различная аппаратура: Майстер продолжал улучшать своих детей, дорабатывая и совершенствуя. На дисплее отражались мерцающие вокруг гибрида всполохи, в умеренном освещении фигура полу-таллуме словно светилась. На лицо и плечи Майстера Лэ падал свет от экранов. Две освещенные фигуры выделялись среди полумрака, а всё их окружение казалось нереальным, зыбким фоном, лишь декорацией. — Твоя защита не идеальна, Рейвен, — сообщил Лэ, не оборачиваясь. Тот перешагнул через протянутый по полу провод. Он сам не осознавал сейчас, как был похож на своего биологического отца: ведь человеческую ДНК ученый брал свою собственную — ещё одно проявление самодостаточности. Похож не столько внешне, сколько манерами и поведением. — Ты не пробился дальше первого уровня, — холодно ответил полукровка. — Иначе бы показал мне что-то покруче, чем это. Майстер не боялся. Он развернулся в кресле и спокойно посмотрел на Рейвена, а в его взгляде было только сожаление. — Досадно, — произнёс он, — когда твоё лучшее творение оказывается лишь одной огромной ошибкой. Гибрид на мгновение замер. — Я не ошибка, — его голос звучал глухо, тихо, но уверенно. — Я — это я. Рейвен Блэр. Золотые искры управления временем побледнели, зато глаза телепата засверкали ярче. Он смотрел Майстеру, прямо в его расширившиеся зрачки, и — нырнул в чужой разум, впервые настолько глубоко. «Причина, покажи мне причину. Почему ты это делаешь». Рейвен удерживал сознание себя, не желая потеряться в мыслях Майстера Лэ. Ему нужно было узнать, отчего, чтобы лишить мотивации. Он узнал. Увидел, почувствовал, впитал в свой разум чужие ненависть, презрение, чувство оскорбленного достоинства и страсть к усовершенствованию. То, что раньше лишь замечал, теперь принял, вдохнул, словно воздух, и растеклись по крови кислородом чужие чувства и знания. «Ты прав... отец. Ты не зря создал нас». Понимание, осознание, сопереживание. Перед ним оказались слишком правильные мысли, чтобы менять в них что-то. Лэ был прав, абсолютно прав в своих намерениях. Он собирался сделать что-то правильное, решительное, то, что спасло бы целую планету от «пира во время чумы». Не ради себя, ради таких же стэннелцев, как он сам. Пока стэннелские солдаты вяло содействовали существующему порядку, Майстер решил в корне изменить его, возвысить Стэннел-VI и дать возможность жить и выжить многим, кто раньше был этой возможности лишен. «Я — твоя ошибка, отец. Ты должен был сказать нам, зачем ты это делаешь. К черту их — ты должен был сказать мне. Я бы понял». Причина найдена, остается лишь разобраться с ней, нырнуть глубже — и вдруг заканчивается дыхание, и бездна чужого разума тянет за собой, подчиняя своей логичностью, заставляя симпатизировать и начинать желать того же… Клайд изнемогал от ожидания, не в силах как-либо повлиять на происходящее. Он умел ждать, но сейчас всё было слишком непредсказуемо. Что бы ни говорил Рейвен, он был похож на своего создателя: та же холодная манера держаться, та же гордость, пускай Рею она досталась от таллуме, та же гениальность, то же неподчинение правилам и чувство собственной исключительности. Иглтону было страшно думать о том, что может произойти, не совладай полукровка со своими силами. Поэтому, едва Рейвен сделал шаг наружу, тут же оказался под прицелом. — Ты ведь всё ещё ты? — Клайд, с оружием наготове, внимательно вглядывался в черты гибрида, пытаясь угадать ответ. — Расслабься, — ухмыльнулся тот. — Я всё ещё я. Арестуй его снова, пока я вас всех нахуй не послал. А то я могу. Клайд опустил «лучевик» и улыбнулся в ответ. — Точно ты, малыш. Такая же зараза. Губы Рейвена дёрнулись: — Не смей. —Что не сметь? — Быть таким… таким, как сейчас. — Каким? Клайд смотрел спокойно, но уже начинал испытывать раздражение. Что опять не так? Отчего Рейвен злится? Какого черта вообще происходит в его голове? — Перестань притворяться добрым, если ты просто используешь меня. — Но я не использую… — начал было Иглтон, но сам себя поправил: — Использую. И ты меня используешь. Это и есть сотрудничество, знаешь ли. — Ты не понимаешь, — Рейвен отвел взгляд, дёрнув плечом. — У меня не так много сил, Клайд, я должен идти. Лэ без сознания, он твой. — Я закончу здесь, — кивнул тот, стараясь успокоиться. — Спасибо, Рей. Гибрид таллуме всегда выбивал его из равновесия. Когда Рейвен вновь подошел к своим братьям, на его лице уже была заметна усталость: испарина, учащенное дыхание, расширенные зрачки — он был на пределе. — Рад видеть, — подмигнул ему Юн. — А то я уж заскучал среди твоих окаменевших сородичей. Если что, остальные трое уже в медлабе, спят крепким сном. — Сейчас разберемся с этими, — пообещал полукровка-таллуме. — Разберемся по одному, заодно познакомишься с ними, пап. Я могу помочь им справиться с одним приказом, но это было бы бесполезно, если бы Лэ приказал им что-то ещё. — А он прикажет? Рейвен ухмыльнулся, разминая пальцы: — Больше нет. Он обратил всё своё внимание на братьев, всё ещё неподвижных. Взгляд золотистых глаз замер на одном из них. — Это — Лен, третий брат. Гибрид с абсолютно черными глазами без зрачков, стоило золотым искрам отпрянуть от него, ошарашенно огляделся и, узрев брата-таллуме, вскинулся: — Ты предатель, Рейвен! Ты лишь прикидывался верным отцу, а сам бросил его! Ты понимаешь, как ты был важен, и даже сейчас, когда именно я вытащил отца со Стэннела и достал ему корабль, ты продолжаешь быть для него самым важным! Почему ты… Рейвен одним движением руки заставил его застыть. — В общем, это Лен. Пап, отойди подальше, я не знаю, насколько хорошо смогу блокировать его силы. Едва Юн выполнил его просьбу, полукровка-таллуме снова повернулся к гибриду-католарцу: — Лен. Он сосредоточился, убирая воздействие на время, но телепатически контролируя брата. Тот шевельнулся, но атаковать не спешил: не мог. — Лен, послушай, — серьёзно сказал Рейвен. — Я предал отца, ты прав. Но отец предал нас раньше. Я клянусь тебе, Лен, я не лгу. Я нашел это в его разуме. Он коснулся виска полу-католарца и прикрыл глаза, делясь обнаруженными воспоминаниями. «…как тяжесть тёмно-синих вод, свинцовой волной погребающих под собой в водовороте чужих мыслей: затягивает, манит, ошарашивает откровенностью. Ложь слетает стаей испуганных птиц с мифического Авалона, такого же призрачного, как и обещанный лучший мир. Гибриды не будут равными с «настоящими» никогда, ведь все они глупы, бестолковы и внушаемы, а век их короток. Надо быть идиотом, чтобы поверить, хотя Лэ знает, как подзадорить своих самовлюбленных детей, а если не верят — так есть приказ. Едва будет достигнута цель, уничтожить их всех, чтобы создать более послушных солдат, поумнее обычных гибридов, но без малейшего проявления личности. А пока пусть эти — сражаются, убивают, ведь они же не люди, а план нужен для людей, для тех забытых бледнокожих людей с потрескавшейся кожей пяток, живущих на окраине Северной Унны…» Лен оттолкнул брата, отшатнувшись. — Лжец! — Я не лгу, — голос Рейвена подрагивал, — ты знаешь. — Да кому ты нужен, — огрызнулся полукровка-католарец. — Я об отце… чертов лжец, да если бы я знал, для кого это всё, я бы и пальцем не шевельнул! Пусть подыхают в той яме, в которой появились на свет! Да пошло оно всё, я теперь с места не сдвинусь, пока кто-нибудь не предъявит мне веской причины! — А ты весьма приятный в общении, тебе кто-нибудь говорил? — вмешался Юн. Лен поперхнулся и уставился на китайца с таким видом, будто впервые его заметил. — Ты — тот придурок-человек, что связался с Рейвеном, — припомнил он. — А ты — тот придурок-гибрид, что только сейчас догнал, что его обдурили, — в том же тоне ответил Блэр-старший. Лен надулся и отвернулся, но Юн заметил подрагивающие губы и едва окрасившиеся румянцем скулы. Если китаец верно помнил католарцев, этот полукровка едва сдерживал горечь, не давая себе права разреветься при Рейвене и чужом человеке. А телепат уже занялся другим братом. — Сеймур, — позвал он. Гибрид-кх‘наанец моргнул, осознавая обстановку, и тут же исчез — прямо на глазах у Юна Блэра. — Сей, я знаю, где ты, — слова Рейвена звучали мягко, но смысл был угрожающим. — Я хочу показать тебе кое-что. Правду о нашем отце. «Прости, пап», — одновременно прозвучало в голове у Юна. — «Для них он отец». «Да я не возражаю», — ответил мыслью тот. — «Я усыновлял только тебя». Сеймур тем временем показался, всё ещё находясь в центре свободного пространства ангара. Поразительная способность, резкий взгляд: небесная лазурь белков и тонущие в ней чёрные зрачки, сузившиеся в ожидании опасности. — Сей, я нашел это в разуме отца, — Рейвен повторил объединение разумов вновь. Полукровка-кх’наанец отреагировал спокойно. — Так вот чего Лен хлюпает тут в углу носом, — хмыкнул он. — Я подозревал, что с батей что-то не так. А то, что у меня в башке так легко, это ты сделал, да? Телепат кивнул: — Я могу отменить один-два приказа довольно быстро. Тренировался, знаешь… — И ты всех нас так обработал? — Сеймур хлопнул его по плечу. — Зашибись, Рей. Не зря батя тебя так хотел и боялся. А с Ивом что делать будешь, тоже ликбез по коварным планам устроишь? — Если понадобится, — Рейвен уставился на гибрида-«вечнозелёного», рассеивая последний сноп искр. Ив медленно поднял на него глаза, затем перевёл взгляд на Сеймура, и, в конце концов, на Лена. Затем разлепил губы: —Подробностей не надо. Я с вами. Рейвен улыбнулся, глядя на братьев, стоящих на расстоянии друг от друга, но на деле ставших немного ближе. — Я скучал, ребят, — шепнул он и потерял сознание. Оставшись без поддержки со стороны медика, Юля и её помощники приняли решение окружать коварного зверя. Зверь, однако, окруженным быть не желал, да и чем ловить было всё равно неясно, поэтому пока Мегист, совесть половины экипажа, был занят в медблоке, Звёздочка и Куан Ченг отпустили сомалийца на перекур, а сами принялись играть в «Угадай, в каком я секторе по половине координат и шуму по рации». — Юль, как слышно? Приём! — Слышно отлично, Ку! Е-3? — Бери выше — Е-5! — Возле коллектора! — Так, а ты… — Ченг прислушалась. — Ты возле «железного Ганса»? — Тепло! — Б-12! — Ранен! — Б-13! — Убит! Так, а какие были правила? — Кто проиграет, тот объясняет капитану, где кошка! — Ну йошкин же кот… — Что, прости? — Это такое выражение, долго объяснять. Когда Юн Блэр притащил в медотсек своего приёмного сына, Трис привстал, но тут же сел обратно, приоткрыв рот и выпучившись на братьев Рея. — Всё нормально, Трис, — успокоил старпом. — Они с нами. — Нет, это ненормально, — пришел в себя Мегист, вздыхая и принимаясь за дело. Он уложил гибрида таллуме на стол биосканера и начал полный осмотр. Пока медик был занят, Юн обернулся к Сеймуру, Лену и Иву. — Там на соседних койках, за белой занавеской, Охра и Ред, — дружелюбно осклабился он. — Хэло лежит отдельно — пытался наезжать на нашу службу безопасности. Сеймур ехидно покосился в сторону соседней палаты: — Опять нарвался? Жесть, как очнется, надо будет поржать на эту тему. Лен фыркнул: — Тебе бы только ржать. — Да ладно, — отмахнулся тот. — Мне этого не хватало. Хочу смеяться столько, сколько могу — потому что наконец-то могу. — Юн, — Трис осторожно отозвал Блэра-старшего в сторону, пока те гибриды, что были в сознании, сидели на свободных койках, болтая ногами, и подкалывали друг друга. — Скажи, что ты сделал с Рейвеном? — В смысле? — прищурился тот. Мегист замялся: — Он истощен. Человек бы умер уже несколько раз, но Рей держится… Его тело регенерирует с необычной даже для гибрида скоростью. Юн мысленно чертыхнулся. — Не знаю, Трис, — он покосился на лежавшего на столе для сканирования полукровку. — Но сейчас узнаю. Юн Блэр развернулся к остальным братьям. — Эй, — окликнул он их, — что происходит с Реем? Первым обернулся Сеймур. — А, — махнув рукой, сообщил синеглазый полукровка. — Это Охра. Батя предупреждал нас, что Рей выдохся после вашей предыдущей драчки, ну, он был прав. А Охра вроде как умеет делать что-то там с организмом, — полукровка прищурил глаза, вспоминая, — активация скрытого потенциала… или как там батя это назвал… Короче, сейчас у Рея откат, нефиг было выпендриваться. — Что с ним будет? — Не знаю, — пожав плечами, кх’наанец толкнул локтем Лена, тот толкнул его в ответ, и между двумя гибридами завязалась потасовка, явно не всерьёз. Они задели Ива, и гибрид-«вечнозелёный», легко поднявшись, опрокинул обоих драчунов и присоединился к стычке. — Как дети, правда? — в кабинет вошла Гера. Если сержант была здесь, значит, с Лэ они уже разобрались и готовы вернуться на Стэннел-VI. Но сейчас у них ещё было время, необходимое для улаживания формальностей, поэтому Лим направилась сюда. — Так, — окрикнула она, оглядывая братьев Рейвена. — Ребят, скажите-ка, есть кто-то из вас хочет? Все трое гибридов мгновенно прекратили драку. — А чего жрать? — первым нашелся Сеймур. — Не жрать, а есть, — укоризненно поправила аналитик. — На «Софронистере» своя система гидропоники, так что есть свежие фрукты, и, если не ошибаюсь, обширное меню, если хотите… — Да! — вскочил Сеймур. — Хочу! Батя сказал, что пожрать некогда… Он замолчал, смутившись. Ив помрачнел, заворчав. — А что с отцом? — резко спросил Лен. Прежде чем Лим успела ответить, в дверях показался Клайд. — Там, где ему полагается быть, — холодно ответил он. — В камере временного заключения. Систему безопасности разрабатывал когда-то лично Рейвен, я не думаю, что Лэ вырвется. — А это откуда вылезло? — поморщился гибрид-католарец. Стэннелская военная форма явно не вызывала симпатии у нелегалов. Но презрение Лена не было и тенью того, что продемонстрировал Рейвен в первые дни знакомства, и Клайд, уже повидавший всякое, только усмехнулся в ответ: — Я бы спросил о том же, но мне прекрасно известно, из какой колбы ты выбрался, — Иглтон повернулся к Юну и Мегисту. — Как Рейвен? Гера придвинулась ближе. Она не беспокоилась, зная, что Реем займется его приёмный отец, а вот об остальных мальчиках, похоже, придется позаботиться ей. — Его организм работал на пределе, — вообще-то за пределами всех возможностей, но объяснять это Трису не хотелось. — Сейчас происходит восстановление. — Как долго? — Клайд помрачнел. — Не знаю, — пожал плечами доктор. — Я не работал с подобными случаями. Может, час, может, неделя… Рейвен вздохнул и пошевелился, затем приоткрыл глаза. — Или нет, — закончил Мегист. — Рей, ты в порядке? — Иглтон опередил с этим вопросом Геру с Юном, пытливо вглядываясь в черты лица телепата. Тот не ответил, приподнялся на локтях и огляделся с таким видом, словно не видел никого вокруг. — Рей? — почти шепотом повторил Клайд. Взгляд золотых глаз сфокусировался на стэннелском солдате, а спустя секунду Рейвен рывком дотянулся до Иглтона — и обнял его, крепко-крепко, зажмурившись и затаив дыхание. Тот тоже замер, не понимая причины такого поведения, но вдаваться в подробности не стал, осторожно обняв гибрида и прижав к себе. Сеймур присвистнул, но Рейвен никак на это не отреагировал. Он вообще не замечал ничего вокруг, ему сейчас нужно было только одно — чужие эмоции. Человеческое тепло, приникнуть, почувствовать, впитать в себя, будто нежась под солнечными лучами, оттаивая, оживая. — Рей, — шепот Клайда разрушил ощущение неприкосновенного покоя, — Рей, ты в порядке? Полукровка-таллуме отстранился, отступив назад. — Да, — ровно произнёс он. — Мне нужно было почувствовать чужие эмоции, чтобы запустить свои собственные и полностью прийти в себя. А сейчас я бы хотел разбудить оставшихся братьев. — А тебе не кажется, что ваша армия Апокалипсиса будет здесь немного не к месту? — вмешался Трис. — Мне вон те двое и так едва шкаф не уронили! Ив и Лен быстро сделали вид, что они ни при чем. — Я обещаю, с ними не будет хлопот. Рейвен легко привел в чувство обоих им же усыпленных братьев, коснувшись виска каждого. — Ред, — он в первую очередь потянулся к младшему, — давай расскажу кое-что. Тот удивленно кивнул, широко раскрыв испуганные глаза, но послушался. На то, чтобы поделиться мыслями с ним, у телепата ушло не больше пятнадцати секунд. — Ясно, — голос Реда дрожал. — Мне ещё можно будет увидеть Хэло? — Конечно, — Рейвен погладил его по голове. — Не бойся, Ред, я никому не позволю причинить вам вред. — А можно мне тоже краткий ликбез? — напомнил о себе Охра, беззаботно улыбаясь. Он, кажется, был самым спокойным из всех детей Лэ. — Да, — полукровка-таллуме коснулся его висков и сосредоточился. — Конечно. Охра отреагировал на новость неожиданно: он рассмеялся, и продолжал радостно хохотать ещё минут пять. — Ты просто прелесть, Рей, — произнёс он наконец, вытирая выступившие от смеха слёзы. — Я тебя обожаю. — Нам тут пожрать предлагали, — вмешался Сеймур, выразительно глядя на Геру. — Так что там с едой-то? — Думаю, вы все не откажетесь, — улыбнулась Лим. — Идите за мной, я отведу вас в столовую на пятой палубе… — Мне не нужна пища, — отмахнулся Рейвен. — Не сейчас. Лен, показав язык, удалился в сторону столовой вместе с Герой и остальными братьями. В медотсеке их осталось четверо: Мегист, Иглтон, Блэр-старший и Блэр-младший. Юн взмахнул руками, опередив Клайда: — Думаю, наш лейтенант, — ухмыльнулся он, — не будет против, если мы с моим сыном побеседуем в его каюте, наедине. — Не против, — ответил тот. Рейвен всем своим видом демонстрировал независимость: гордо вздёрнутый подбородок, презрительный прищур, спина прямая и словно генерал на смотр приехал, а не гибрид нелегальный только что едва не умер. Клайд едва дождался, пока оба Блэра покинули медлаб, а затем бесильно опустился в кресло у стола Мегиста. — Все будто сговорились, — пробормотал он. — Я устал. Трис внимательно посмотрел на солдата. — Клайд, верно? — уточнил он на всякий случай и получил в ответ утвердительный кивок. — Клайд, иногда каждый сталкивается с тем, что весь мир, как ему кажется, против него. — Но это так, — поморщился Иглтон. — Мой сержант, Рейвен, старший помощник с этого корабля… Все будто решили отчитать меня за то, что я просто следовал букве закона! Мегист выждал небольшую паузу, потом тихо задал вопрос: — Ты сам веришь в то, что ты делал? — Конечно, верю! — вспыхнул тот. — Я всегда делаю то, что правильно, я стараюсь поступать правильно! И я не вижу причин меня за это презирать! — Тогда продолжай поступать правильно, Клайд, — серьёзно сказал Мегист. — Истина на стороне верующего. Пока ты веришь в свою правоту, ты прав. Тот с подозрением покосился на медика, уже не зная, шутит тот или серьёзен, а Док добавил: — Мы все — лишь вера Господа в лучшее в нас. Вселенная существует, пока Всевышний ожидает от нас великих свершений. Когда Юн Блэр предлагал капитану взять в команду нелегального гибрида-хакера, он предвидел определенные проблемы. Когда узнал, что тот — наполовину таллуме, результат незаконных экспериментов во имя захвата власти, то предположил, что проблем будет больше, а и сами они будут посущественнее. Но верхом иронии было то, что главной причиной для беспокойства оставался сам Рейвен. Кажется, что он — простой юноша, только глаза необычного цвета. Но какие-то мельчайшие жесты, взгляд, движения рук — всё выдает нечеловеческое и особенное. То, как он зашел в свою каюту, бездумно набрав запирающий код, и устало опустился на кровать. Стоило Рейвену сесть, как тут же нахлынула усталость — требовалось больше энергии. — Рей, — Юн устроился рядом, приобняв его за плечи, — что произошло между тобой и Лэ? Рейвен прильнул к нему, прикрыв глаза, впитывая чужие эмоции, восполняя свой собственный запас сил. «Ты знал, что он лгал нам» — прошелестело в голове едва различимо, нельзя даже было понять интонаций. — Ага, — подтвердил Юн. «Если бы ты рассказал, я б не поверил». — Ты сказал, что разберешься сам, Рей, — китаец осторожно пожал плечами. — Я обещал не вмешиваться. «Он допустил столько ошибок, которых ты никогда бы не сделал…» — Каких именно? Рейвен нахмурился и перешел на устную речь: — Он лгал мне. Ладно остальным братьям, но я бы… я бы правда понял его. И помог бы, наверное, был бы даже преданнее, чем Лен. Но вместо этого Лэ лгал мне. — Настоящего чувства не создать из лжи, — кивнул Юн. — Ещё что? — Он дал нам личность, — продолжил телепат. — Так было лучше для дела. Но сам он с этой личностью ничего не делал, только ломал. Он называл нас «сыновьями», но никогда не относился к нам, как к своим детям. Всё, что было нашей личностью, его не интересовало. — Верно. — И… пап, знаешь, — Рейвен сбился. — Есть что-то общее у тебя и у него. Но это общее у вас совершенно разное… Не знаю, как объяснить это ощущение. — Всё просто, — Блэр-старший хлопнул сына по плечу. — Я никогда никого не просил делать что-то ради меня. Всё, что они делали, было ради них самих. Полукровка промолчал. В каюте был слышен гул корабля — то суммарное из шума механизмов, шорохов вентиляции, звуки тысяч шагов, вдохов и выдохов, слов и неисчислимых свидетельство того, что посреди космоса человеческий разум сумел выжить и обустроиться. — Пап, тебе не нравится, как я себя веду, — это был не вопрос, а признание — в том, что прочитал чужие мысли. — А тебе нравится? — ответил вопросом на вопрос тот. Рейвен откинулся назад, упав на кровать, и повернулся на бок, сфокусировав взгляд на одном из мониторов. — Не знаю, — пробормотал он. — Я никогда не пытался вести себя по-человечески. Сперва прятаться ради Лэ, потом закрываться от стэннелских солдат, а среди таллуме совсем иная манера общения… — Я заметил, — хмыкнул Юн. — Но тебе и не надо вести себя по-человечески. Он поднялся и потянулся, зажмурившись, словно довольный кот: — Будь собой, Рей. А там посмотрим. — Но если это никому не понравится? — А кто сказал, что будет легко? Успокоив сына и убедившись, что тот в относительном порядке, Юн Блэр направился по своим делам. — Юль, — позвал он по коммуникатору Звёздочку, — где сейчас наши стэннелские гости, можешь отследить? — Конечно, — уверенно зазвенело в ответ, — Сержант-аналитик на Д-5… ой, в смысле, на пятой палубе, в столовой, а старший лейтенант находится возле «Гарпии», в доках. — Спасибо, — поблагодарил Юн. — Кстати, поймали Марусю? — Не то чтобы… — Ясно всё с вами, — хмыкнул Блэр. — Удачной игры. «Гарпия» возвышалась там же: цепкая, неподвижная, но готовая сорваться с места в любой момент. Шлюз был открыт, и Юн воспользовался этим безмолвным приглашением. В комнате управления был только лейтенант, сидевший в кресле оператора и задумчиво впившийся взглядом в изображение с камеры наблюдения. Там, на экране, спокойно сидел в одиночной камере временного заключения Майстер Лэ Стэннел, отрешенно смотря перед собой. — Скажи-ка, — без приветствий начал Юн, — как ты узнал, что Рей решил убить своих братьев? Клайд вздохнул, не выдавая удивления от чужого присутствия. Он ждал — ждал кого-то, сам не зная, зачем. Не Рейвена, нет, Рейвена окружали люди, отталкивающие прочь. Сейчас один из зачинщиков этого конфликта пришел сам, и солдат ответил на его слова: — Вы знаете, что он был инициатором «Охоты на нелегалов» — крупнейшей операции, результатом которой стала полная зачистка всех подпольных лабораторий и их товара? — Что-то подобное слышал, — прищурился Юн. — Конфискованные гибриды, если они созданы не по стандарту Стэннела, подвергаются проверке, — Иглтон поджал губы. — Если изменения безопасны, то они перепродаются в дома развлечений. Если нет — их усыпляют, совершенно безболезненно и без сожалений, — лейтенант дёрнул плечом. — Всё это время Рей ходил со мной вместе, подсказывал мне, помогал находить доказательства и добывал информацию, чтобы уничтожить собственных сородичей… Клайд сделал паузу, припоминая: — Он сказал: «Если не остановить сейчас, потом их будет ещё больше». Я узнал этот взгляд, которым он смотрел на своих братьев. Так же он смотрел на конфискованных гибридов. Юн прищурился, некоторое время вглядываясь в солдата. Если бы это случилось чуть раньше, тот бы, может, вышел из себя, но сейчас на Клайда накатила волна спокойствия. Пусть Рей изображает заразу, пусть он не пришелся по нраву экипажу корабля (не считая медика, конечно), пусть Гера бегает с этой толпой детей — так только безопаснее. Главное, что он, старший лейтенант Клайд Иглтон, справился со своим заданием, и никто не пострадал. Но к тому, что китаец сделал дальше, Клайд был не готов. — Отлично, — Юн, ухмыляясь, хлопнул лейтенанта по плечу, — ты молодец. Считай, справился. — С чем? — удивился тот. — Со всем сразу, — подмигнул Блэр-старший. — Советую сейчас наведаться к Рею, у него сложный период. Пока тишина и твоя коллега развлекает его братьев, самое время. В каюте офицеров службы безопасности Ур’Хэдж и Дж’Крат сидели по разные стороны от лежащего на кровати Хэло. — Думаю, это не совсем то, на что мы рассчитывали, — наконец озвучила общую мысль Ур. — М-да, — примерно так переводился свистящий звук, изданный бывшей принцессой. Некоторое время они молчали. — Более того, — вновь нарушила тишину Ур’Хэдж, — это вовсе не то, на что мы рассчитывали. — М-да. И вновь ни единого звука. — Джей, — голос Ур едва заметно вибрировал, выражая нетерпение, — давай признаем: это не лучший вариант, но это всё, что у нас есть. — У нас есть преимущество во времени в тринадцать часов, — кивнула Джей, не сводя взгляда с полукровки. — Потому что кто-то слишком сильно приложил его по голове. — Полагаю, я должна произнести «Ой»? Клайд послушался совета Юна Блэра, но уже перед самой дверью каюты полукровки нерешительно замер. Он не знал, о чем говорить с тем, кто стал ему чужим за, казалось бы, недолгий срок — хотя для обоих словно прошли годы. Но поговорить было надо, это Иглтон чувствовал. Рейвен был ему важен, был особенным, не вписывающимся в систему и в то же время словно являющимся её то ли основой, то ли двигателем, словно сверхмассивная чёрная дыра в центре галактики. Я врывался с ордером в дома политиков, убийц, психов и кого только не, но боюсь постучаться к мальчишке, подумал лейтенант и невесело усмехнулся сам себе. «Хватит стоять и светить мыслями», — прозвучал в его голове голос Рейвена, лишенный всяческих проявлений чувств, — «заходи уже и говори, чего тебе надо». Вздрогнув от неожиданности, Клайд коснулся рукой вмиг отодвинувшейся в сторону двери и перешагнул через порог. Рейвен всё ещё валялся на кровати, глядя в сторону. Кончики его пальцев мелко подрагивали, он выглядел уставшим — ещё бы! — Малыш... — осторожно начал Иглтон, остановившись возле и не решаясь сесть рядом. — Я уже не малыш, я тебе это говорил. Снова ледяной холод, но Клайд уже понял, что это не то ледяное презрение, которое окружало Майстера Лэ. Наоборот, это — эмоции столь сильные, что удерживать их приходится за абсолютным нулём. — Рей... Рейвен, — Иглтон вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. Мир, всегда предельно ясный, вдруг стал запутанной сетью, где на каждом шагу — ловушка, обращающаяся в гнев, презрение и равнодушие. Он не хотел такого мира, не желал его, и Клайд знал, что в этом превращении виноват один-единственный нелегальный гибрид, вытащенный им из пожара год назад. Всего год. Кажется — вечность. — Рейвен, я никогда не говорил тебе этого прямо, но ты — эгоистичный, надменный и безрассудный мальчишка, не считающийся с мнением других и не уважающий никого. Тот нахально улыбнулся, чуть наклонив голову набок. — Я такой, Клайд. — Зараза, — хмыкнул Иглтон, но тут же посерьёзнел. — Послушай. Ты отказался разговаривать со мной тогда, да я и не мог услышать ответа, но сейчас я знаю, что ты слушаешь. Полукровка кивнул, подавшись вперёд. Золотые глаза не выражали ничего, но губы дрогнули, сжавшись в тонкую линию. — Я помню, что ты тогда сказал, ты повторяешь это и сейчас: что я тебя предал. Но ты знаешь, что это не так. Потому что тогда я могу сказать, что это ты предал меня, освободив своего создателя. — У меня не было выбора, — прошептал тот. — Ты знаешь. — Знаю, — кивнул Клайд, решившись наконец усесться возле, отодвинув одеяло, — но у меня выбора не было тоже. И ты прекрасно об этом осведомлен. У тебя был Лэ, у меня есть Стэннел-VI и его законы. И, Рей, для меня это важнее, чем ты. Потому что я пришел в армию добровольно, ради защиты жителей целой планеты. А ты хочешь, чтобы я бросил это тебе под ноги во имя твоих капризов? — Да, как будто ты сделаешь это ради какого-то нелегального гибрида, какой-то вещи. — Рей! — становилось сложнее сдерживать эмоции. И как Рейвену это удается? — Дело не в том, что ты гибрид. А в том, что я бы никогда не сделал, будь ты кем угодно. Но мне нравится иметь дело с тобой, понимаешь? Ты — не вещь, ты талантливый и умный, ты один способен заменить целую группу специалистов, ты, в конце концов, нравишься лично мне. Да, я не говорил тебе этого ни разу, но только потому, что ты отказывался меня слушать! Полукровка молчал несколько секунд, затем негромко рассмеялся. — Я слишком устал, чтобы испытать эмоции, которых стоит эта новость, Клайд, — наконец произнёс он, глядя чуть левее лица Иглтона. — Но я рад, — он перешел на шепот, — что ты сказал это сейчас. — А я-то как рад, — пробормотал тот. — Пришлось пол-Галактики пролететь и едва не разбить нос об пол из-за тебя, чтобы ты начал меня слушать. — Извини, — до Рейвена только сейчас, кажется, дошло, что он сделал. — Клайд, я правда… я не знаю. Мы с тобой иногда будто говорим на разных языках. — Ничего, — стэннелец осторожно прижал к себе полукровку, помня о том, что тот всё ещё нуждается в чужом тепле, — уверен, для таких талантливых ребят, как мы, не проблема выучить ещё несколько незнакомых слов. Верно, малыш? Рейвен, выдохнув, кивнул. «Клайд… знаешь, я скучал по тебе. Правда, скучал». «Я тоже скучал, Рей». Юн Блэр смотрел на Клайда так, будто знал о нём всё — вообще всё, — и ехидно усмехался. Даже несмотря на то, что тот уже понимал, что претензий к нему никаких, такой взгляд нервировал. — Итак, — довольно осклабился Юн, — вы уже помирились. Отлично, Клайд, не желаешь залить это каким-нибудь коктейлем? Рей маленький, ему нельзя, а вот с тобой бы я выпил… — Нет, спасибо, — сдержанно отказался тот. — Я при исполнении. — Да фу быть таким скучным, — шутливо надулся Блэр-старший. — Твоя напарница с мелкими братцами Рея, Джей с Ур спорят над ещё одним строптивым полукровкой, Трис — трезвенник, Юлька с Куан гоняет по вентиляции за кошкой-монстром. Он отвернулся: — Пойду, что ли, капитана подостаю. Восемь часов вечера по бортовому, наверняка ему нечем заняться. Определенно, привыкнуть к порядкам «Софронистера» Клайд никогда бы не смог. Да и не желал: четкая иерархия Стэннела-VI была ему привычнее. Хотя, конечно, сейчас часть его разума хотела, чтобы волокита с документами длилась подольше и можно было задержаться здесь — ради Рейвена. Гера помогла снабженцу «Софронистера» устроить новоприбывших полукровок в одной из кают. — Да мы привыкли, — сообщил Сеймур, дожевывая припрятанный сэндвич. — Мы обычно вместе держимся. Так вернее. Он всё ещё не доверял никому, кроме братьев. — А можно к Хэлу, — настойчиво спросил самый младший, преданно глядя аналитику в глаза. Та вздохнула. — Ред, милый, — мягко улыбнулась она. — Хэло на попечении службы безопасности, и, как бы то ни было, он на данный момент без сознания. Не хочешь проведать Рейвена? Гибрид-эдолианец замялся, но его вовремя выручил Охра: — Гера, — он сумел вложить в это обращение и тепло, и уважение, — я бы хотел узнать кое-что о том, что будет дальше с отцом… На этой фразе Ред не выдержал и незаметно ретировался. Звёзды умиротворяюще мерцали, несметным своим количеством украшая вид за огромным иллюминатором. Здесь, на обзорной площадке, существовавшей исключительно для удовлетворения эстетических потребностей экипажа, было почти безлюдно: все были заняты делом. Поэтому это место так понравилось Реду, его он выбрал после блужданий по кораблю, чтобы подождать, когда Хэло придет в себя. Несмотря на бахвальство и улучшенные гены, Хэл был всего лишь гибридом-полукровкой, и тоже мог быть ранен или даже убит… Больше всего Ред боялся, что медик «Софронистера» захочет изучать их , но Мегист Трис, похоже, не проявлял к гибридам никакого интереса, и эдолианец-полукровка потихоньку успокаивался. Однако, встречаться с кем-то из экипажа корабля, который они с братьями пытались уничтожить, всё ещё не хотелось, и поэтому, едва заслышав шаги позади себя, Ред испуганно обернулся, но тут же расслабился: — Рейвен… Его брат улыбнулся: — Привет снова, Ред. Хэло говорил, ты скучал по мне. Тот кивнул, смутившись: — Мне не хватало тебя там. Отец был вне себя, ты знаешь… — Я знаю. Они немного помолчали, глядя на звёздную панораму за иллюминатором. Рейвен пришел сюда, ещё не полностью восстановившись, но старался не показывать слабости перед братом. Именно его эмоции — яркие, жгучие, болезненные — привели телепата сюда. — Ты изменился, — прошептал Ред, не отрывая взгляда от какой-то яркой звезды. — Ты вырос, снова говоришь… Ты стал сильнее. — Да. Гибрид-эдолианец робко посмотрел на Рейвена: — Ты ненавидишь нас, да? — За что? — теперь, казалось, уже Рей был весьма увлечен созерцанием звёзд. Ред смущенно отвернулся. — За то, что мы слабые. Мы не смогли уйти от отца… даже сейчас. Вздохнув, Рейвен сделал шаг от окна, подойдя вплотную к брату и заглядывая прямо в глаза. «Ред, я никогда не буду ненавидеть тебя. Хэло порой полный придурок, но и его я не ненавижу. Я знаю, каково это: подчиняться ненавистным приказам, и не ваша вина, что только мои гены позволили мне освободиться». Ред замер, затем всхлипнул и обнял старшего брата, уткнувшись носом в воротник его куртки. Тот погладил Реда по спине. «Поплачь, брат. Станет легче». Рейвен не стал говорить, что именно Хэло будет тем, кто поможет Реду вырваться из пут Майстера окончательно. Это пусть Ред узнает сам. Но ничего не мешало успокаивающе шептать теплые слова, пока из по-эдолиански красных глаз брата текли слезы.