Померкшее солнце Солярии

Горячий ветер озлобленно трепал золотистые локоны, больно бил песком по лицу. Воздух был иссушен, им невозможно было дышать – казалось, он обжигал лёгкие подобно кипятку. Принцесса, сильнее сжав урну, шла вперёд, сопротивляясь ветру, подло бьющему ей в спину. Она брела по бескрайней пустыне, мёртвой и жестокой. Вокруг километры земли, устеленные рыжим песком и шоколадными рубцами скал. Она шла вперёд, в неизвестность. Ноги тонули в сожжённом песке, ныли от боли, но она всё равно шла вперёд. А в мыслях засело одно единственное воспоминание… ...Радиус не выпускает из рук свою маленькую дочь. Принцесса с опаской смотрит вокруг, испуганная суровостью этих мест. До того момента она наивно полагала, что Солярия – это бескрайний цветущий сад, но этот пейзаж перечеркнул все представления о родной планете. О мире в целом. Здесь всё было подчинено смерти, даже в воздухе не было жизни – им было невозможно дышать. Принцесса не желает видеть мир с этой стороны, по её пухлой детской щеке скатывается слеза. От чего она плачет? От испуга ли? Или, может, от простого детского недовольства? Эта пустыня не подчинена её капризам и никогда не подчинится. Она хочет покинуть это место как можно скорее, сбежать от реальности. И не возвращаться сюда. Король разочарованно вздыхает и переносит их в королевский сад. Дочь успокаивается, отец же начинает волноваться – снимет ли его дочь розовые очки, когда придёт время… Но она не смогла. Не сняла. И осколки розовых линз теперь впились в её глазницы, продолжая искажать реальность. Принцессе не узреть истины. Истина достойна королей, принцесс же она убивает. Принцесс она не щадит. …а ветер всё не утихал. Продолжал швырять песок девушке в лицо. …а она всё шла. Брела в пустоту, сжав урну в руках. Глаза почти ничего не видели, они ужасно болели. От песка? Или же это те самые осколки? А так ли это важно? И всё-таки она остановилась. Спустя километры. Забравшись на выступ скалы и наблюдая за тем, как заходит солнце. Нельзя не согласиться с Блум – в Солярии необыкновенно красивые закаты. Даже здесь, в гиблой пустыне. От этого зрелища нельзя было оторваться: на горизонте кофейное небо сливалось с золотистым песком, игриво переливавшимся в свете умирающего солнца. И вот она сделала невозможное – вдохнула всеми своими лёгкими мёртвый воздух этой пустыни. Смерть… Принцесса увидела её, принцесса вдохнула её запах и, казалось, даже услышала её голос. Он и затуманил её рассудок. Но всё это было неважно – теперь она не боялась смерти. Она трепетала пред её величием, она изумлялась её тайнам… Но не боялась её, нет. Поймав поток ветра, она высыпала прах из урны. Пепел мгновенно слился с пустыней, стал её частью. И вот теперь она стояла совсем одна. Одна живая посреди этого мёртвого царства. Теперь ей здесь не место. Ветер уже почти сдирал с принцессы белую юбку, колотил песком хрупкое тело, словно намекая, что пора уходить. Подкинув перстень вверх, она получила уже магический посох. Ослабевшие руки с трудом удерживали его, но ей пришлось собраться с силами. Рассекая воздух, принцесса исчезла. Теперь пустыня осталась наедине с самой собой. Лишь несколько мгновений после ухода непрошенной гостьи скалы отбивали эхом её последние слова. Папочка, я не прощаюсь… …не прощаюсь… …прощаюсь.