Слишком глубоко

После того нашего разговора Леви стал ещё раздражительнее, и это продолжается уже почти неделю. Он каждый день куда-то съёбывает, возвращаясь либо вечером, либо ночью. А я сижу здесь, без возможности выйти куда-то, убить кого-то, а он только этим, похоже, и занимается. За всё это время мы сказали друг другу едва ли три десятка слов. В первые два дня была сказана большая часть из них, так как темой была Ханджи и то, какого хуя он рассказал ей о моих убийствах. Ведь сам до этого настаивал, нет, приказывал, чтобы я делал всё, но лишь бы тётка о моих кровавых похождениях не знала. Как же это бесит. На этот счет, кстати, он ничего путного не сказал, но у меня всё-таки есть несколько предположений, однако все они сводятся к тому, что Леви либо грамотно меня наебал, а с какой целью – без понятия, либо этим он будет шантажировать или меня, или мою тетку. И я даже не уверен, что первый вариант такой уж и безобидный. Сегодняшний день ничем не отличается от предыдущих: я опять один, скуриваю полпачки сигарет, хотя встал всего часа четыре назад; по телевизору – новости, в которых обо мне упоминают все менее и менее красочно, видимо, все это пошло на спад, не хотят лишний раз вызывать панику в городе или хотя бы в отдельных его районах. Я лежу на диване и беспрерывно думаю о своей ненависти и этом чертовом заточении. Этот Леви… он меня довести хочет? И у него это выходит. Переворачиваюсь с бока на бок, потом на спину, а следом на живот. Слишком часто тереблю свои волосы и реально порываюсь их обстричь, но в тот же момент понимаю, что это слишком муторно, да и убийца с клоунской прической как-то не выглядит устрашающе. А когда я закрываю глаза, то, да, я вижу красный и только его. Меня будто пропитало насквозь этими кровавыми видениями. Не могу расслабиться ни на секунду, все тело в сильнейшем напряжении. Голова раскалывается, совершенно не получается собрать мысли в кучу. Такое состояние… уязвимое. Если бы я не был в заточение, то давно бы оплошал и поймался, но, постойте-ка, если бы я не сидел здесь как гребаный заключенный, то и напряжения бы такого не было – я бы мог позволить себе расслабиться в любую минуту. А иной раз, открыв глаза, мне чудится полнейшая ересь. Сегодня, например, проснулся от того, что кто-то как будто здесь кричал, такой женский, высокий голос, ужасно режущий по ушам. Открыв глаза, я увидел комнату, полностью застланную туманом (крик, кстати, в ту же секунду прекратился). Я сначала подумал, что это дым, и в хате что-то горит, хотя характерного запаха не было, но это оказался действительно туман. Как будто я находился возле какого-то гребаного болота летом, в раннее слегка прохладное утро. Этот туман был именно влажным, таким неприятным, вызывающим мурашки, я ощущал это собственным телом, поэтому у меня пошло такое сравнение. Но я в квартире, а в квартире не может быть такого тумана. Я открыл окно, но его даже не высасывало наружу, будто стены истощали его и он «затвердевал» прямо в воздухе, не смея «пошевелиться». Это было чертовски необычно, мне от этого стало немного не по себе. Но я был рад, что Леви не было дома, потому что чем чаще он замечает за мной такие «состояния», тем больше у него будет подозрений. Хотя вряд ли это теперь имеет значение, потому что ему хватит одного-двух раз, которые уже были, чтобы вывести что-то для себя и использовать против меня. Это и понятно, потому что я и не знаю, как это может воздействовать в мою пользу. Эти, как говорит Леви, «глюки»… С чего бы им вообще появляться? Возможно, от переутомления, но я чувствую себя как прежде, не считая той смертной скуки. Или, может, от голода? Тоже не то, потому что здесь, опять же, по той же причине, я ем чаще, так, что иногда реально сижу возле туалета, потому что позывы на рвоту просто охуеть, какие сильные. Но скуривая сигарету, а потом другую – всё это проходит, вместо этого появляется привычное мне жжение во всем животе. А может, эти консервы все-таки бракованные. Сажусь, свесив ноги к полу, и смотрю вперед. Тишина давит по ушам, но не хочется её нарушать, скорее заткнуть сами уши, чтобы гудело в них, но здесь всё оставалось беззвучным. Я даже не слышу звуков от машин. Ни собственного сердцебиения. Ничего. Только начало вечереть, поэтому я нехуево так вздрагиваю от неожиданности, когда слышу звук открывающегося замка. Леви сегодня раньше, чем все дни до этого. Что, неужели планы сорвались? Я внимательно вслушиваюсь, пытаясь уловить каждое его движение. Это я делаю прежде, чем понимаю, чем это может мне помочь. Наверное, на подсознательном уровне. Мозг таки просыпается. Он сейчас пойдёт в ванную, и если я узнаю, куда он денет ключ, которым только что закрыл дверь изнутри, то я смогу выйти отсюда. Только нужно успеть открыть дверь до того, как он наберет ванную, потому что потом он точно услышит. Так… если он не начинает снимать с себя одежду в коридоре, значит, он вначале зайдет в ванную, включит воду, и только потом там же начнет раздеваться. Следовательно, у меня будет больше времени. В противном случае, собственно, меньше. В этот момент я должен достать ключ и открыть замок, закрыв его после на другой, который обычно и закрывают, находясь дома, и который есть возможность бесшумно открыть. Когда он разденется, то может выйти, и вряд ли будет всматриваться на этот замок и плюс к тому, в коридоре темно. И как только он вновь пойдет обратно, чтобы выключить воду и залезть в ванную, я быстро начинаю одеваться, а после очень тихо обуваться, потому что даже неаккуратные шорохи будут слышны. А там дело за малым: открыть дверь. Да, как только он выйдет, то увидит, что она не заперта и сразу же всё поймет, ну и что с того? Хаха, ему меня будет уже не остановить. Я знаю, блять, знаю, что нельзя, что нужно терпеть, но… Ха-ха, это невозможно! Если бы Леви пошел на уступки, позаимствовал бы и мне одним телом, чтобы я тоже поучаствовал в тех его убийствах, но нет ведь! Как же меня это выносит и нестерпимо злит. Тогда пусть идет нахуй! Катится ко всем чертям. И без него смогу! Убью. Подумаешь, будто кто-то обратит на это внимание. Одна никому ненужная чья-нибудь жизнь! А мне нужная лишь для того, чтобы лишить её своих физических свойств. Да по человеку можно сказать, когда он нужен кому-то, а когда – нет. И чем он взрослее, тем отчетливее это видится. Подловлю какую-нибудь бабенку с мрачным видом, в глазах у которой полнейшая пустота. Прикинусь тупым подростком, который заблудился на этой о-очень странной улице, вблизи этого о-очень страшного района. Хаха, аж руки вспотели. Но не всё так уж легко… Он взял связку ключей, на которой болтается всего два ключа, второй, кстати, не от квартиры, а отчего-то по типу кладовки или склада, однако Леви ни разу не упоминал об этом, я сам пришёл к этому выводу – он самый подходящий. Стоп. А если он возьмёт его с собой?! Да нет. Нахуй ему ключ в ванне. А если он предвидит побег?! Да ну… Хотя не исключено. Мне эта мысль только пару минут назад в голову влетела, а у него могла быть уже не первые сутки. Но… он оставляет их в куртке? Серьезно? Я ведь не ошибся? Нет. Точно. Да. По звуку я понимаю, что ключ оказывается в кармане его верхней одежды. Ха… Хаха. То-то же. Неужели… Понимаю, что сижу в какой-то неестественной позе, одна нога упирается в диван, а другую я будто пытался на нее закинуть, а потом передумал, но она так и осталась висеть едва ли на коленке, а тело при этом выгнуто как-то по ебанутому, не уверен, что эта поза, та поза Х, в которой лучше всего подслушивать, а особенно было бы косячно, если бы Леви вдруг решил пройти мимо комнаты и увидел меня в таком положении. Что насчёт моего плана: уже примерно пять вечера, где-то в полвосьмого или в восемь на этом районе будет кромешная тьма. И его жителей никто не отменял. Считаю, что во время моего убийства мешать мне не будут, а вот до него… Тогда я просто буду действовать быстрее. Если мне ничто не помешает, и я сейчас имею в виду свой организм, то всё пройдёт гладко. Во всяком случае, я постараюсь, чтобы именно так всё и было. И я ведь буду вооружен. В коридоре Леви расстегнул только ремень и ширинку у джинсов, зашел в ванную, и секунды три спустя слышу включившуюся воду. Замечательно. Поднимаюсь и тихо иду за ключом, быстро, но всё равно как можно тише открываю дверь и закрываю на другой замок. Ключи кладу обратно. После действую по своему плану, все выходит гладко, даже слишком. Разве что Леви не выходит, когда вода набирается, поэтому заставляю себя впустую тратить эти пять минут, потому что рисковать было бы действительно нежелательно. Наконец, звуки замолкают, я поднимаюсь с кровати. Одевшись, заруливаю на кухню, беру нож, что побольше. Это, конечно, не тот, что у меня, но убить еще одну тварину – сойдет. Завтра надо будет поискать свой, хоть Леви вполне мог утащить его с собой. Тихо обуваюсь, затягиваю шнурки, но не завязываю, пихаю их внутрь. Подхожу к двери. Руки всё еще подрагивают, а слюни только и успеваю сглатывать. Блять. Всего лишь один шаг. Мне даже истерически смешно от самого же себя. Сбегаю, как мелкий пацан. Даже будучи младше, никогда так тихо из дома не уходил. Но ситуации совершенно разные. Если сейчас мне не получится выйти, этим ножом я зарежу Леви. По крайней мере, поранить успею, он не будет ожидать, точнее не будет знать, какой именно рукой и как я достану нож из-за пояса. А если не получится сделать это, то я просто еще раз попрошу оттрахать меня, и тогда уже он будет резать мое тело. Я не против. Но настоящая моя цель на данный момент – убийство – гораздо привлекательнее. Закусываю губу, делая один оборот. Щелк. Тц. Леви наверняка услышал. Надо быстрее. Но так же тихо продолжаю. Щелк. Щелк. Всё. Открыта! А Леви? Леви в ванной? Хаха, да. Вот он олух. Быстро проскальзываю в маленькую щель, даже не открываю дверь полноценно, ибо точно помню, что, открываясь под каким-то углом, она скрипит. Аккуратно прикрываю её за собой, она немного отходит. Вообще такие двери, если их прихлопнуть, то будут плотно закрыты, но эта довольно старая и наверняка многое повидала, и потому уже успела осесть, поэтому из-за этой хуеты Леви всё поймет, как только выйдет из ванной. Ну и срать на него. Заебал. Я ему не гребаный заключенный и не его собственность. Что бы он там не говорил, вслух но он ни разу не сказал мне именно об этом. По лестнице спускаюсь сначала почти бесшумно, ближе к первому этажу увеличивается и скорость, и громкость шагов. Довольная улыбка не спадает с моего лица, а стуки собственного сердца проникают ко мне в голову, бьют по вискам. Щеки горят, пытаюсь остудить их похолодевшими ладонями и лезвием ножа. Подъездная дверь легко поддается мне, и, выйдя на крыльцо, я смотрю вперед. Сумрачно. И кажется еще темнее из-за того, что здесь нет ни единого фонаря, только на некоторых подъездах горят лампочки. Подъезд Леви в это число не входит. За этим домом, когда я смотрел с окна, улица казалась немного светлее. По спине пробегают мурашки. Лишь одна быстрая мысль (когда я сидел в комнате, она только формировалась) проносится в голове, что мне лучше вернуться. Я игнорирую её. Я уже всё решил. Не вижу наглядных причин, чтобы возвращаться именно сейчас. Такого шанса мне не представится ещё как минимум две недели. И ждать я больше действительно не могу. Это тот случай, когда «выше моих сил». Я больше не хочу контролировать это, и не суть, занимался ли я этим до этого или нет. Черт, даже вчерашний секс, который не смотря на ненавистную обстановку смог у нас сложиться, не доставил мне того удовольствия, которое мне было необходимо после всех этих непрекращающихся мыслей. Мне нужно больше. Убийство с расчленением вполне сможет утешить меня. Довольно ухмыляюсь, пихаю нож за спину, преодолеваю три ступеньки, осматриваюсь по сторонам, особенно тщательно всматриваюсь в самые темные углы. Не заметив движений, поворачиваю направо – к более ближнему «выходу» из района. Отдаленно слышится шум машин, больше этот звук даёт в правое ухо, а в левом гудит от чрезмерной тишины. Моя левая часть тела будто холоднее, будто этот легкий сумрак на самом деле – темнота – глубокая яма, которая все еще продолжает засасывать меня вниз. Ровно половина. На тринадцатый шаг я четко ощущаю это. Сердце особенно быстро стучит – понимаю это за секунду. Резко оборачиваюсь. Что-то заставляет меня обернуться. В глазах стало еще темнее и лишь секунду я уверен, что мне чудится это чужое движение вдалеке от меня, но потом я понимаю – не чудится, это человек. Здешний. И если он увидит меня, поймет, что не знает меня… Нет. Зачем об этом думать, если этого не произойдет? Я просто пойду дальше, вперед. Пока я буду «ловить» свою жертву, этот мужик уже съебет отсюда. Но всё же нужно вытащить нож. Точно. Вытащить… Завожу руку за спину. Моё запястье со всей силы сжимают. Замираю. Не услышал, как он подошел? Или был второй? Не мог тот так быстро подойти ко мне! Этот вышел из подъезда? Дверь была приоткрыта? Не помню. Я не смотрел на эти чертовы двери! По большим размерам ладони могу предположить, что мне пиздец. Громко сглатываю. Думай же, думай. Как уйти от них? Как обезвредить? Как? Если лишить меня ножа он сможет в одно движение, и оно будет быстрее, чем моё! Пока он один, у меня есть шанс. Переставляю одну ногу так, чтобы повернуться лицом к человеку за спиной, но он быстро перехватывает мою талию своей второй рукой и прижимает к своему телу. Оно намного крупнее, чем Леви и мое. Вместе взятые. Смотрю прямо перед собой. Брови медленно ползут к переносице. Ну уж нет. Ты действительно думаешь, что сможешь сделать что-то со мной? И касаться меня своими потными руками смеешь? Эй ты, ублюдок. Идите нахуй все, кто срывает мои планы. Ни одна тварь не посмеет сдела… -Гляди-ка, ты уже поймал кого-то. -Ага, видно заплутал малец. «Малец»? Я вам чё… -Слышь, ты... -О, я уж думал ты немой. Пытаюсь вырваться, он напрягает свои руки еще сильнее, порция воздуха шумно вылетает из моих легких. Он сильнее. Намного. Да я по сравнению с ними ебаная букашка. Во всех блять смыслах. С-сука. -Отпусти. Голос у меня выражает всю злость, даже не дрогнул. -Нет. А у него насмешливый. Вообще бессмысленно просить его об этом, поэтому начинаю натурально брыкаться. Второй рукой бью ему куда-то в бок (он даже никак не реагирует на это!), пытаюсь залететь ему ногой в пах, но он умело уворачивается. Конечно, тц, если здесь все такие же, как и Леви, то вероятно и они тоже отлично умеют драться и защищаться. -Я сказал отпу... -Тш-ш. Затыкает мне рот своей мерзкой, холодной, чем-то воняющей рукой. Блядина, убери свои потные грабли! Воплю в его руку, не перестаю пытаться вырваться и ударить хоть куда-нибудь, но это не дает абсолютно никаких результатов. Для него удержать мое тело никаких сил не стоит. Он снова напрягает свои руки и плотнее прижимает к себе. Жар от его тела я отчетливо чувствую и сильнее хмурюсь. Теперь совершенно не могу двигаться, будто он пережал мне каждую часть моего тела. Он тащит меня назад. В самую темноту. Туда, где я так люблю веселиться. Блять, ну я же знал…

***

Я мог быть здесь со своей жертвой. Но сегодня я занял эту роль. Смешно. Не знаю точно, что со мной будут делать, но вижу сейчас у них пару ножей, которые они доводят до идеального состояния, будто нарочно – неужели дома нельзя было этого сделать? Прядь волос закрывает обзор, но не получается ее убрать, потому что меня обвязали какой-то веревкой, как будто я бешеный в припадке, ведь связали не только руки и ноги, а всё тело. И повалили меня на землю вблизи одного из гаражей, прямо напротив ямы. Я лежу боком и изучаю торчащие оттуда мешки. Да когда же она уже заполнится. Всё тело занемело. Ни черта не чувствую. Разве что могу шевелить языком, но пользы от этого – ноль. Да я бы и не стал говорить с ними, даже если бы мой рот не был заклеен. И орать бы о помощи – тем более. Я же знаю, как это тупо. Я же убивал. Помнится, та девчонка не просила о помощи. Она лишь смотрела на меня и пыталась понять, действительно ли перед ней – я. Она теперь в паре метров под этими мешками. Я даже не смогу различить, какой именно оттенок трупной вони принадлежит ей.( И почему блять я вспоминаю именно ее?) Сегодня я окажусь там же..? Это было бы глупо. Такая смерть реально самая тупая, которую можно придумать для меня. Убийца, убитый убийцами. Отличный заголовок. Убийца, убитый убийцами, которых убил убийца. Еще круче. Это на случай, если Леви опоздает. Он ведь догадается прийти? Хм, кажется, минут двадцать назад я искренне желал, чтобы он провалялся в своей ванне часа три или четыре. Но правда в том, что он моется быстро. -Ты там не дохни. Ещё не время. Отклеивает скотч от моего рта, так что теперь я могу спокойно говорить. Он, как и я, уверен, что и без этого самодельного кляпа я не смогу вызвать помощь. Не у кого. Я всем своим выражением лица показываю ему, как он мне ненавистен. Эти гребаные суки ответят сполна. Уже только лишь за то, что связали меня. И к этому я обязательно учту всё: каждую деталь, которую они сделают со мной дальше. Запомню всё. Они меня не убьют. Не сегодня. И точно не они. На самом деле они оказываются не крупнее нас с Леви вместе взятых. К Леви прибавить мою половину – вот размер телосложения этих двоих. Они выше и мускулы у них выделяются сильнее, чем у Леви. У одного ебало вечно ухмыляющееся, страшное и просто противное, а другой какой-то слишком тихий. Может, он сомневается? А сомневаться над моим убийством (по их планам, но не по моим) он может в одном случае – видел меня с Леви и возможно даже, когда мы в очередной раз тащили сюда труп. Сразу понятно, кто из них кем рулит. Это как у нас с Леви, однако, я всё же охотнее иду на своеобразный контакт. Тот, который «главный» подходит ко мне, пихает под бок свою ногу и пытается перевернуть меня на спину. Я скалюсь и пытаюсь перенести вес своего тела в противоположное направление, но тела я блять не чувствую, поэтому в следующую секунду смотрю в небо, полностью застланное тучами. Почему-то мне кажется, что сегодня туман. -Давай же, кричи и пытай вырваться. Сделайся посмешищем. Черта с два. -Я что, по-твоему тупой? -Раз оказался здесь - да. Сука, это ты ебаный тормоз. -Леви. Знаешь это имя? Знаешь. Я уверен, что знаешь. Это не только способ защиты, но и открытая угроза. Его выражение лица меняется на секунду, а потом он начинает медленно, показушно смеяться. А другой походу сейчас обосрется от страха – его мысли подтвердились. -Знаю, и что с того? Думаешь, он сможет понять, кто именно прикончил его очередную шлюху? Мы ему этим даже поможем. Леви не любит марать руки о таких, как ты. Как же хочется ему въебать. Соскоблить ножом эту мерзкую рожу. А ногу, которую он поставил на мой живот, засунуть ему в задницу. -Давай подождём и узнаем, какая будет у него реакция. И моя, как только выберусь отсюда. Потому что тем ножом я пользуюсь ежедневно. И не для кухонных целей. Если не вдаваться в подробности, то это правда. -Я бы на твоём месте себя пожалел. Мелкий убийца попался в руки других убийц. И ты этого достоин. Один твой вид говорит о том, что ты - неудавшийся. Если это вообще правда, потому что настолько избитых я еще не встречал. Во всех смыслах. -Жалеть себя? Я уже занят ненавистью к тебе. Облизывается, ухмыляется и нависает надо мной. Я пытаюсь отстранить свое лицо, но некуда. А прет от него хуже, чем от тех пакетов. Незамедлительно хватает меня за подбородок, сжимает его и зазывает открыть рот. Ага блять, так я тебе и поддался. -Ты хоть сделай вид, что тебе страшно. Кому, как не тебе знать, как это возбуждает. Возится с веревкой, освобождает меня от нее. Кивает другому, он хватает меня за ноги и крепко сжимает. Чувствительность медленно возвращается. Надо успеть дать им сдачи сейчас, пока еще не поздно. Почти. Но он начинает кусать мою шею. Как же мерзко. Чертов сукин сын. Сколько времени уже прошло? Как далеко они успеют зайти, прежде чем этот хрен поймет, что нужно искать меня именно здесь? Где мой нож? Он должен быть где-то здесь. Блять, если бы не это мудатское ебало возле моей шеи, я бы мог повернуть голову влево. Будто услышав мои мысли, он отстраняется. Смотрит сначала в мои глаза, я красноречиво смотрю на него, но потом он переводит взгляд на мои губы, изогнутые в отвращении и злости. -Член между твоими губами будет смотреться идеально. Я и без тебя это знаю, урод. Но твой член – это не тот член, которому суждено там быть. А? Серьезно..? -Руки убери. К моим штанам полез. Ублюдок. -Руки убрал. Игнорирует. Ещё бы. С новой силой принимаюсь ерзать под ним, главное, чтобы хоть как-то задержать. Мои руки он завел над головой и прижал к земле, держит их одной рукой. Пока он пыхтит себе что-то под нос и внимательно сверлит взглядом мой пах и свою руку на нем, я резко вырываюсь из его хвата. Сразу же завожу руку для удара, но реакция у него отменная. Однако второй рукой мне удается всадить ему в висок, но он тут же вновь держит меня. Сейчас хочу выбить ему челюсть. Оторвать язык и вырвать глаза. Сорвать скальп, черт возьми! Оставить от его головы только череп. Он тянется за чем-то, потом я понимаю, что за скотчем. -Не умеешь ты грамотно подыгрывать. И сразу после мне прилетает кулаком в лицо, а он в это время обматывает скотчем мои запястья. Движения у него быстрые и точные, я даже не успеваю ничего понять, как он уже в моих ногах: стягивает с меня штаны вместе с трусами. Мои барахтанья делают только хуже – он действует быстрее. С каждым его действием я убиваю его мысленно самыми изощрёнными методами. Я не чувствую паники или страха, но это совершенно не значит, что я готов позволить каким-то страшным левым ублюдкам трахать меня. Особенно если знаю, что после того, как они кончат - последует моя смерть. Я во время своих убийств кончаю быстро. Наверное, это основной фактор, из-за которого я сделаю все возможное, чтобы максимально задержать всё это. Мои рыки он игнорирует, но не мои движения. На них он отвечает синяками и ударами. Резко и шире, чем нужно, раздвигает мои ноги, говоря второму, чтобы готовил свой член, и стягивает штаны теперь с себя, заставляя меня увидеть его вставший член. -А члены в синяках - фетиш Леви? Стараешься угодить своему ебарю? Молчу, смотря исподлобья теперь на этого второго. Движется ко мне, а потом становится прямо над моим лицом. Леви, блять, где ты. Плотно сжимаю губы, чувствуя член возле своей дырки, напрягаюсь еще сильнее, хотя прекрасно знаю, что церемониться со мной не будет. Пытаюсь отодвинуться и немного даже выходит, но ему быстрее и легче вновь преодолеть это мизерное расстояние и опять приставить свой член. -Только попробуй... Я... -Что? -Убью. -Буду убит, ты хотел сказать. И вставляет. Сдавленный какой-то собственный вой полностью удержать не удается. Раскрываю глаза, по инерции выгибаюсь и всё пытаюсь отстраниться. Но. Это. Бесполезно. Ублюдок. Убью. Изничтожу. Не оставлю на нем ни живого места. Взгляд падает на подранные тренники этого второго, который до сих пор готовит свой мизерный член. Больше не дергаюсь, задницу пытаюсь максимально расслабить. Потому что если продолжу так и дальше - все выйдет быстрее. Его член проникает глубже с каждым толчком, я лишь сильнее сжимаю челюсть, не давая мыслям кроме ненависти проникнуть в мой мозг. Потому что я осознаю, что заднице глубоко насрать, что именно служит раздражителем - одинаково приятно от всего, и чем это больше, тем приятнее. Тем больнее и приятнее. А член у него нормальный. Я блять даже не буду сравнивать его с членом Леви. Просто заткнись. Этих уебков я уничтожу. Убью. Во всех самых каверзных смыслах этого слова. Своих ног и задницы я почти перестаю чувствовать. Он оставляет синяки от своих пальцев, плотно вжимающихся в мою кожу. А трахает рвано. Главное, чтоб и задница такой же не стала. Собственный член болтается от этих быстрых и глубоких толчков, а сверху ко мне приближается чужой. Леви, мать твою, если ты не успеешь… -Нх. Простата. Нарочно долбится в нее. Чтобы я не выдержал и этот… -Мн-х! Смог вставить. Сразу по самые яйца. Глаза начинают слезиться, появляются явные позывы на рвоту. Но я уверен, даже если меня вырвет дневными рыбными консервами, он не остановится. И тот – тоже. Кажется, или он стал трахать еще глубже? Поднимает мои бедра еще выше, ноги безвольно болтаются по бокам от его предплечий. Это вышла бы отличная порнуха, если бы это их ебали так же. С одной стороны мне до ненависти противно, что я допустил то, чтобы со мной сделали что-то против моей воли. Но с другой стороны вся эта резкость неосознанно вызывает во мне возбуждение. Если бы Леви пытался меня убить, то я бы выбрал именно такой способ (хоть меня бы и не спрашивали) – ебля, где я лежу под ним со смертельными ранами и смотрю на его безумно-удовлетворенное лицо, на то, как он восхищается своей работой. Но вновь опуская взгляд на ебаря в настоящий момент, желание прекратить все это возвращается. Мне нравится ситуация, как эротическая фантазия, но не эти пидорасы в главных ролях. Они даже ни под какие мои критерии не подходят. Руками рефлекторно дергаю, когда и во рту и в заднице члены начинают двигаться еще быстрее. Что-то холодное касается моей шеи. А он заметно осмелел. Это нож. Не мой. Проводит им по моей щеке и неглубоко режет. Чувствую отстраненность. Боли от пореза нет. Член мельтешит перед глазами, голова начинает кружиться и с каждой секундой все сильнее. Становится реально плевать, что происходит со мной. Эти звуки, запахи и секса, и трупов становятся настолько далекими, будто всё это сон, и я, наконец, медленно прихожу в себя, или это очередные глюканы, и трахал на самом деле меня Леви. Но я же знаю, что этот вариант точно не подходит. Я сам загнал себя сюда. Я сам. И только я. И может дело в том, что я не так уж сильно хотел предотвращать это..? Удар приходится в щёку. Широко раскрываю глаза, мгновенно прихожу в себя. Меня будто переклинило. Со всей силы сжимаю челюсть, ответом мне служит вопль и маты. Член в заднице останавливается, но тут же делает толчки еще сильнее. По ложбинке вниз течет его смазка и точно моя кровь, я это чувствую. Вообще все чувства возвращаются ко мне. Нужно выбираться. Какого хуя я здесь разлегся. Какого хуя я позволил им это. Какого. Хуя. Хочу было начать брыкаться, но слышу выстрел. И еще один. Вижу брызнувшую кровь над собой. Прямо в член. И в сердце. Тело этого отмороженного падает куда-то вбок. Я наблюдаю за этим как завороженный, не сразу даже поняв, что трахать меня перестали, и что больше вообще никто меня не держит. Только ощущаю тело вблизи своих ног, которые, кстати, без сил упали на землю, оставаясь все так же расшиперенными. -Ещё дальше. Леви. Но только ты опоздал. Закидываю голову и смотрю на него, а он смотрит на меня, направляя мушку на этого ублюдка. Он осматривает моё тело, а здесь всё и так понятно. В его глазах тут же вспыхивает злость. Теперь смотрит на ещё живого недоебаря. -Поднимайся. Эрен. Он не убивает его. Он знает, что я сам хочу это сделать. Говорить легче, чем делать – я едва шевелюсь. Именно для поднятия тела, сил мне вряд ли хватит. Но если я не встану, он убьет его сам. Нет. Ни за что. Я должен сделать это. -Дай мой нож. Доползу на четвереньках. -Где его нож. Указывает. По земле Леви швыряет его ко мне. Сразу же разрезаю скотч на запястьях. Сейчас Леви точно видит, что с моей задницей, потому что я повернут к нему именно ей. Приближаюсь к мудаку, что посмел трахать меня без моего полного согласия. Во рту ужасный вкус, задница горит, а руки еле шевелятся, но я вытягиваю из себя кривую ухмылку с дрожащими губами, но абсолютно точно означающую его полное поражение. Ты ответишь за всё. -Леви, мы же не знали, что он с тобой. Начинает визжать, как свинья. -Мне плевать. -Ха... Не пизди! Я сказал вам сразу же! Ты... я убью тебя... Тебе место в этих мешках! Будешь гнить там, как падаль. Ха... Хаха... Хахаха. Так еще никто не решался нарушать мое личное пространство без моего собственного одобрения. Ненавижу. Убью. Уничтожу! Он даже не боится пиздеть в лицо про меня при мне же. Этим злит ещё сильнее. Именно это помогает мне быстрее добраться до него и завести нож для первого удара. -Стой! Я... я правда не знал, что и ты тоже... Я думал ты лишь глупая игрушка! У тебя все признаки для этого! -Да иди ты на хуй со своими отговорками! Ты всё равно сдохнешь! И только попробуй сделать что-то лишнее. Голос дрожит, но эффект производит. Правда немного не тот. Его лицо меняется. Становится не жалким, а злым. Он лишь успевает перевести взгляд на своё оружие – тот самый нож, который точил, лежащий сейчас справа от него в паре метров, как Леви стреляет в него. Куда-то в район живота. Белая рубашка в тонкую еле различимую бледно желтую полоску окрашивается в красный цвет. Пока он отвлекся от меня на свою рану, замахиваюсь и наношу удар ему в руку, которая лежит у него на ляжке. -Смотри на меня. Чертов ублюдок. И правда – смотрит. И лицо его снова жалкое. Он понимает всю безвыходность своего положения. -Ну и как тебе? Давай же, прокомментируй мою задницу! Молчит, а я пододвигаюсь еще ближе, смотрю прямо в его заплывшие глаза. Вынимаю нож из ляжки-руки. Широкая улыбка растягивается на моем лице ровно за секунду, как он начинает дико орать, хватаясь за свой член, теперь проткнутый острым лезвием. -Ахаха, а теперь? Или для оргазма мне сделать так еще пару раз?! Бедолага, мудак, ты же даже не кончил! Смотри на меня! Смотри. На. Меня. Сжимаю его челюсть, насколько позволяет сила в руках, заставляю держать голову прямо. Отпускаю, небрежно разворачивая в сторону, а потом толкаю его на бок. Тварь. Тебе надо полежать. -Ложись, давай, быстрее. Если не хочешь лишиться своего члена окончательно. Это будет ведь ещё больнее, я прав? И не смей терять сознание. Ведь кому как не тебе знать, как это вызывает скуку. Кашляет. Пока что не кровью. Я толкаю его еще сильнее, нарочно режу ножом его предплечье с этой же стороны. -Да иди ты, пацан. Леви, просто пристрели меня. Я знаю, что уже труп. Леви молчит. Я вообще уже забыл, что он здесь. Но какого хера этот мудак смеет просить его об этом?! Он должен меня умолять просто проткнуть ножом его сердце или ебануть ему им по черепу! А не Леви, который стоит в стороне и по существу нихуя не делает! Да какого черта. Гребаные люди. Как же я ненавижу вас всех. Каждую ебаную тварь. -Проси. Об этом. Меня. Чеканя каждое слово, смотря пристально в глаза, говорю ему это в лицо. -Это бесполезно. Сука. Это последнее ебаное слово, которое он говорит. Замахиваюсь, чтобы нанести удар куда-то в район его щеки, но он решил сопротивляться, преграждая мне путь, останавливая руку и крепко сжимая запястье. Я лишь ухмыляюсь. У меня есть вторая рука. И есть то, что я отлично смогу сделать ей. Быстро перемещаю ее к чужому глазу, сразу же давлю со всей силы, пока он не начал сопротивляться теперь этому. В ответ он хватает меня за волосы и оттягивает назад, бьет куда-то под ребра, но не слишком-то больно получается. Хватается за руку, пытаясь отодрать ее от своего глаза. Я закусываю губу. Потому что он опоздал. -Пхах. Ахах. Снова какие-то крики и стоны вырываются из его рта, а я облизываю губы, безмолвно открываю рот и все пытаюсь вырвать глаз до конца, чтобы выкинуть его подальше, а не так, чтобы висел из глазницы. -Ахаха, заткнись, блять. Заткнись. Хахах, хуле ты орешь. Это же великолепно! Ты только глянь! А... Упс, ты же не можешь. Ахахаха. Делать задуманное быстро не удается, потому что руки давно в крови и это немного мешает, поэтому оставляю глаз так. Хотел было приняться за второй, но он отпускает мою руку с ножом и пытается ударить меня. А я бью в ответ. Нож влетает в его приоткрытый в крике рот, я не успеваю остановиться и протыкаю его глотку насквозь. Черт. Он же сейчас сдохнет. Хватаю его за шею, хаотично наношу раны на тело, не успевая удивляться скорости, с которой делаю это. Еще, еще, еще и еще. Больше. До его смерти нанести их нужно как можно больше! -Сдохни. Сдохни, тварь! Замахиваюсь. Ударяю в район груди, куда-то справа. -Получай! Ещё раз. Ещё. Ещё! Чтобы вся его грудная клетка была похожа на решето. Чтобы кровь сочилась из каждого участка его тела! Чтобы он ощущал сильнейшую боль! Давай! Сильнее! Ещё! Вгонять нож глубже по самую рукоять. Руки в крови. Всё в крови! Умри. Будь убит. Мною. Кровь брызжет на лицо. Слипшиеся пряди волос закрывают обзор. Этот красный мне мерещился. Впитать его в себя. Глубже. Навсегда. -Ха-а... Хаха. Ну... чего это ты заткнулся. Масленым взглядом смотрю на его лицо. Я уже успел продырявить ему щеки? -Ну и рожа у тебя. Хотя сейчас немного привлекательнее. Я бы даже засосал. Хаха. Ахаха, придурок. Тупой уебок! Ты! Рука машинально где-то ниже не переставая режет его тело, уже и так полностью изрезанное. -Нееет, ты можешь быть ещё красивее. Втыкаю нож во второй глаз. Поворачиваю несколько раз. Режу лицо снаружи. Чтобы не красного не было нигде. Резать шею, как сырокопченую колбасу, облизывать лезвие ножа, восхищаясь ее истинно кровяным вкусом. Втыкать его в гортань. Смеяться от хлюпов и задыхаться от запахов. -Наглая морда... Точнее то, что от нее осталось. Но это еще не всё, мне нужно ещё. Нужно ещё… Ха. Хаха... Точно! Хуев ты недоебарь! Член! Твой член! Он все еще на месте! -Хаха. Я оторву тебе член! Я оторву тебе твои руки! Ты посмел трогать меня... отрежу, разрублю! Хахах! Ненавижу. Чертов уебок. Ненавижу. Последний раз бью по остаткам лица и шеи, перемещаюсь ниже, попутно вставляя нож в его раскромсанное тело, задевая кишки, совершая может ошибку, потому что их забитость должна была насторожить. Но сейчас плевать на эту хуню. А вот и член. Одним махом отрезаю его, отшвыриваю в сторону, он ударяется о гаражи и эффектно падает рядом с ямой. Режу ноги. Провожу глубокие полосы, из которых уже не сочиться кровь. Кожа у ран заметно разъезжается. -Ненавижу... Ненавижу... Ненавижу... Ненавижу... Ненавижу! Ненавижу! Режу. Режу глубже. Разрезаю. Его мясо виднеется из-под раскромсанной кожи. Вырезаю кусок, беру в руки. Вырезаю еще один кусок, побольше. И еще один чуть выше. Возвращаюсь к его роже. -Жри! Смотри как вкусно! Твоё мясо не отличается от мяса дикого кабана! Ахаха, такой же боров... Пихаю в его предположительный рот его же части тела. -Может, добавки? На добавку у меня сил не хватает. Тело становится каким-то тяжелым. Чуть было не падаю лицом в кровавое месиво, но успеваю удержаться рукой. Хотя было бы неплохо. -Захотелось ему, чтобы застрелили... Ага, как же. Не с тем связался. Сука. Ударяю кулаком в раскромсанное тело. Этот чмошник посмел выебать меня, как жалкую беззащитную жертву. И он до сих пор не расплатился. И не смог бы. Блять, даже жаль, что тело его не было еще больших размеров… -Вот сейчас ты выглядишь охуенно. Я вижу кровавые кости в некоторых местах. Осматриваю свою работу. Улыбка сама расплывается на лице. Этот вид завораживает. То, что мне нужно постоянно. Слышу шуршание за спиной. Ну да. Опять забыл. Леви же здесь… -Эй. Леви. Тебе нравится? Говорю медленно и сравнительно тихо. Ответа не следует. Расцениваю за положительный. -Это лучшее, да? Что может быть здесь, вот здесь, в этом чертовом мире. И снова молчание. Но я же знаю, что прав. Хотя бы потому, что истинно так считаю. -Только почему, черт возьми, отчего так, что это противоречит их дерьмовым правилам? Еще раз «окунаюсь» рукой в останки. Криво ухмыляюсь. Главное, что мне повезло осознать это.