***
На улице смеркается, но я всё ещё могу отчётливо видеть тело жертвы под собой и свои руки, которыми сжимаю её горло. Сердце бьётся так громко, что полностью заглушает прочие звуки. Я даже не моргаю – так сладок этот момент пытки. Сжимаю горло сильнее, наблюдая лёгкую синеву на чужих губах. Давай… Ещё чуть-чуть… Вдруг всё расплывается. Я сижу, опираясь спиной о стену гаража. Рядом со мной сидит Леви, он смотрит в небо, а его губы шевелятся, так, как если бы он что-то тихо-тихо говорил. Но я не слышу. В ушах будто вата, и вокруг – полнейшая тишина. Только что-то капает… Резко поднимаю голову. С крыши гаража свисает окровавленная рука и всё ещё шевелит пальцами. Моего плеча кто-то касается. Оборачиваюсь. Моя жертва. Запах гнили, крови и чужого пота. Жертва мне что-то говорит, и я, оказывается, уже могу слышать. «Иногда я боюсь ненависти, которую испытываю к людям». Наверное, он думает, что я убиваю его по этой причине. Но я его не убиваю. Моргаю. Я один. Подхожу к яме – она пустая. То есть я не вижу её дна, и не вижу трупов. Кто-то меня толкает. Падаю. В темноту. Полностью в ней утопаю. Леви вкрадчиво произносит: «Ну, как тебе?» Открываю глаза. Он всё также смотрит в небо, но уже ухмыляется, сжимая моё левое запястье. Опускаю взгляд. Из руки хлещет кровь и попадает мне на лицо. «Сегодня ты хорошо постарался». Леви меня хвалит. Поворачивает голову и смотрит на меня. А я не могу понять, за что временами его ненавижу. Сердце стучит, кровь льётся, на улице ночь. Мои губы шевелятся. «Иногда я восхищаюсь своей ненавистью, которую испытываю к ним всегда». Леви смеётся. Я даю ему по морде. Для меня больше нет человека ближе. Запах трупов и крови. Запах Леви и секса. Запах сигарет. Я душу свою жертву, и она умирает. Я всматриваюсь в её лицо, и вижу, что это я сам. Младше и чище. На моих руках кровь, а тело подо мной уже разлагается.***
В ушах звенит. Смотрю на камеру в правом верхнем углу. Показываю костлявый фак и сажусь, свешивая ноги к полу. Сегодня, должно быть, ещё не кончилось. За окном темно. Я слышу, как идёт дождь. Никогда прежде я не находил его настолько охуенным и интересным. Поднимаюсь и подхожу ближе к окну, всматриваюсь. Деревья несильно качает от ветра, а дорогу на территории психушки местами размыло. Я бы хотел сейчас оказаться вне этих стен и, хотя бы, просто постоять под дождём. Почему-то мне кажется, что это как-то исправило бы ситуацию. Щелчок. Кто-то решил меня навестить. Оборачиваюсь. Опять этот член. Если ему когда-то надоест лыбиться, это будет, скорее всего, значить, что я каким-то способом выберусь отсюда. -Чё тебе надо. -И когда же ты научишься вежливо говорить? -Дай мне нож в руки и ляг под меня, тогда это будет сделать намного легче. -Ахаха, всё-таки, ты сегодня более-менее уравновешен. Леви опять оказался прав. Я, пожалуй, больше не буду сомневаться в нём. И я до сих пор не понял, что их связывает. -Он хотел поговорить с тобой. Ты ведь не будешь стоять немтырем, как в прошлый раз? Надо же, Леви захотел со мной поговорить. Это шанс узнать хоть что-нибудь… -Давай эту блядскую трубку. -Подожди-подожди. Он позвонит через пару… А, вот и он. Подаёт телефон. Если бы здесь не было камер, то я бы попытался его укокошить. Но в прошлый раз это закончилось тем, что сюда приперлись четверо что-то типа людей поддержки и привязали меня к кровати на двое суток. Я попытаюсь как-нибудь ещё, когда у меня перестанет болеть спина и вывихнутая рука. -И что ты хочешь сказать мне на этот раз? Внимательно смотрю на мужика, и вместе с тем слушаю, что скажет Леви. Я не отвернусь. Прекрасно знаю способы атаки. -Какой у тебя озабоченный голос. Нечасто такой услышишь. Что, страшно? Или опять что-то придумываешься? Это бесполезно, знаешь же. -А тебе, смотрю, весело. -А как иначе. -Леви. Не прошло и тридцати секунд, как он уже раздражает меня. -Как проходит лечение? Даже смешно. -Как будто меня тут кто-то будет лечить. -Ты проницательный. -Это ведь значит, что ты предсказуем. -Только в этом. Я слышу, как он делает глоток. Опять пьёт свой чай. -Так что, можешь готовиться к ухудшению. Скоро твои кошмары перейдут в явь. Если не уже. -Я думал, ты заметил, что они давно тут укоренились. -Не ври. Тебе было лучше это время. Я попросил дать тебе лекарство. Так вот оно что. И зачем ему было это делать? -Мне встать на колени и поблагодарить тебя? -Ты можешь мне отсосать. Ах, точно, ты ведь в психушке. Издевается. -Почему я тут? -Как почему. Ты же больной, так что всё логично. -Ты имеешь в виду тот бред, что сказал мне этот гандон? -А что, не замечал за собой признаков болезни? Ты же не настолько идиот, чтобы не знать, что обычно для человека, а что – болезнь. Знаю и понимаю. Но если у большинства людей этого нет, не значит, что это болезнь. -Что произошло в школе? -Я откуда знаю. Если помнишь, меня там с тобой не было. -Не поверю, что ты не в курсе! Он что, держит меня за придурка? -Говори уже, как ты узнал, что это именно тот момент, когда я всё к хуям забуду? -Я и не знал. И никто не мог знать. Просто так совпало. -Да ну? Я что, по-твоему, тупой, чтобы поверить в это? Слишком «удачно» совпало, не находишь? Сжимаю пальцы в кулак. Бесит. -Нет, Эрен, я не считаю тебя тупым. Ты ведь сумел догадаться тогда заглянуть в мои бумаги. -Что ты имеешь в виду? -Я наблюдал за директором твоей школы, ты же знаешь. Помимо этой работы, он занимается делами купли-продажи. Грубо говоря, стоит сжечь его бумаги в его сумке, как тысячи людей останутся без крова. Я уничтожу этот город. Я увижу его крах. Так что моей окончательной целью была не школа. Для тебя у меня было ещё одно задание, после которого я бы думал, что с тобой делать дальше. Но ты сдулся раньше. Так что это просто воля случая. -Уничтожить город?.. А потом ещё один и ещё. В этом деле главное – начать. И ему это, конечно, окажется под силу. Тем более если учесть, что он действует не один. Я был прав: его цель в какой-то мере симпатизирует мне. Отхожу к стене. Сползаю на пол, пятерней зарываюсь в волосы. Леви сегодня разговорчив. Поэтому разговор будет долгим. И у меня будет возможность разузнать всё. -Это всё твои планы. Я бы не удивился, если бы ничего у тебя не вышло. -Не спорю. Но, можешь не сомневаться, касательно тебя всё будет именно таким, каким задумано. -И ты надеешься увидеть мою смерть? -Ага. -Думаешь, успеешь? Ты сдохнешь раньше меня. -Не считаю. -А я в этом уверен. Когда-нибудь ты обязательно просчитаешься. -Не спорю. Такие, как мы, и не живут долго. Я это знаю. Но, поверь, я не позволю себя поймать и убить, пока ты жив. Твою смерть мне хочется увидеть, как ничью другую. А это у нас с ним взаимно. -И что она тебе даст? -А что тебе даст моя смерть? -Ха-ха… Я и сам ещё не определился. В первую очередь, наверное, удовлетворение. А потом... -Я допускаю мысли о проигрыше, потому что не допускать их это уже проигрыш. Так что… Если всё же меня поймают и убьют раньше, что ж... Если бы не я, ты бы тоже давно был мертв, понимаешь, да? В таком случае ты бы умер синхронно со мной, полагаю. Может, у нас даже была бы братская могила? Под этими руинами – бывшим городом. Нашёл бы способ пометить твои кости, чтобы найти твоё иссохшее тело и лечь рядом. Он что там, ебнулся? -А знаешь, почему? Ты был прав: мы одинаковые. И я знал это ещё задолго до нашего официального знакомства. И этого более чем достаточно, чтобы считать себя нормальным, а поступки – правильными. И я знаю, как ты не любишь эти слова. Плевать. Уже поздно выебываться. Уж точно не тебе и не в твоём положении. Не похоже на Леви. Он бы никогда такого не сказал. Леви, которого я знаю, скорее сказал бы, что я ничтожный и за свою тупость достоин только смерти. -Смотрю, тебе там голову напекло. -Я решил сыграть в правду. -И чем я этого заслужил, интересно – чтобы ты и говорил мне правду? -Есть на то причины. -Или ты просто ебнулся, признайся. -Согласись, ты сам недалеко ушёл. -Леви. -Что. -Что ты сделал с Ханджи. -Она доставила проблем в конце. Ведь именно к ней ты побежал, когда неожиданно переключился. Так вот, значит, как… Это даже неудивительно. -А потом она начала натурально выебываться и идти на попятую. -И что с ней стало за это? Или всё же за то, что я навестил её? -Навестил так не вовремя. Пришлось тебя отбивать. А с Ханджи я сделал то, что следовало сделать с самого начала. Что?.. -Ты что… убил её?.. -Кто знает… -Ты!.. Ханджи мертва? Неужели… -Она в коме. Если хочет жить – выживет. В коме... Наверняка, подстроил аварию или что-то такое. Но с целью именно убить, так что это везение, что она выжила. Хотя... Везение ли? Сука. -А если нет. -Значит, умрёт. Но ты ведь знаешь ответ на этот вопрос. «Хочет ли Ханджи жить?» Нет. Не хочет. Ханджи натворила дел, которые не сможет себе простить. Она уже мертва. Она умерла ещё тогда, когда Леви пришёл и рассказал ей обо всём. Когда ей пришлось выбирать. И её выбор был верным. Гадким, аморальным, но верным. Поэтому она теперь умрёт. За меня. За моё существование. Так и не узнав, что Леви задумал делать дальше. Она не увидит, как я буду умирать здесь. Определённо – верный выбор. Она хорошо меня знала и знала, чего я сам для себя желаю. Не смерти, конечно. Но я желал идти против правил. И даже здесь, в психе, я найду способ применить этот принцип. -Ты там уснул, что ли. -Нет, я просто… -У тебя никого не осталось. Ты ведь знаешь об этом. Как-то быстро он темы меняет. Точнее... Говорит несвойственно ему, слишком конкретно. -Это не так уж и страшно. Наверное. -Ты ведь как-то с этим живешь. -И с чего это ты так уверен, что у меня никого нет. -Потому что тебе никто не нужен. -Я же только что сказал тебе, что не отказался бы от братской могилы. -От гейской, ты хотел сказать. -Трупам уже плевать. -Нам тоже, хотя мы не трупы. -Ты же говорил, что все люди – трупы. -Наша секунда ещё не пришла. Чувствую на себе пристальный взгляд. Поднимаю голову. Явилась. -Твой отец смылся куда-то. Залег на дно. -Надо же, я думал, ты его убьёшь. -Я так и хотел сделать. Но передумал. -И почему же? -Он к тебе теперь никак не относится, к тому же, живет в другом городе… Он мне не мешает. Пока что. Подходит ко мне и садится на корточки. Что-то ей от меня надо. -Что, Эрен, к тебе там кто-то пришёл? Насмехается. И как-то же понимает всю эту правду. -Тебе доставило? -Что именно. -Ну, всё это. Ты ведь веселился. А я был марионеткой. -Я просто думаю, что не пожалею об этом. Этого достаточно. Она протягивает руку к моей щеке, и я ощущаю прикосновение. Холодное. -Ты хочешь, чтобы я спал на твоей кровати. Почему-то я чувствую, что его самого не слишком-то устраивает положение дел, что странно. Нужно выудить из него правду касательно этого... Не отрываю взгляда от девчонки напротив меня и удивляюсь, насколько она реальна. Леви усмехается в трубку. Моргаю. -Я хочу, чтобы ты умер. -Но я же проницательный. Молчит. Делает ещё один глоток, и только через длительные секунды продолжает говорить. -Врачи хреново выявили твой диагноз. Точнее, одну из его частей. -Я тоже не особо в это верю. -Ты не помнишь не только то, что касается твоей другой личности. Ты почему-то забывал воспоминания и своей. Я тоже об этом думал. -Летом ты не замечал меня «второго»? -Нет. Если бы он вылез, я бы точно это понял. Больно уж вы отличаетесь друг от друга. -Значит, ты прав. Я не помнил большую половину лета, хотя Я это вроде был Я, как ты говоришь. Теперь я всё это вспомнил, и прочие моменты, которые временами забывал. -Сомневаюсь, что это еще одна отдельная личность. -А что тогда? -Откуда я знаю, я что, врач? Замолкаем. Кстати, о врачах. Я даже не заметил, как вышел мой «лечащий». Так что сейчас он не видит моего взгляда, направленного на мою личную галлюцинацию. Здесь она даже вливается во всё это окружение. Тихо. Ещё хуже, когда молчат трое. -Я тоже не буду жалеть. Само вырывается. Но если подумать, то так оно и есть. -Я знаю. Тебе и не с чем сравнивать. Если бы не я, у тебя никогда не было бы такой жизни. А у меня было достаточно марионеток, как ты говоришь. -Одну из них я убил. Конечно, я же теперь это вспомнил. -Только потому, что я тебе позволил. -Несомненно. Опять молчание. Молчать нельзя. Руки потрясывает, лицо горит. В палате темно, а белый не выделяется. Странный разговор, странная ситуация. Я снова себя не чувствую. Говорю, но говорю не я. А Леви говорит слишком, слишком много и это может значить только одно – он больше не позвонит. Минус один фактор, нарушающий эту звенящую тишину. Но ведь появилась девчонка. Я бы проголосовал за Леви. -Ты не можешь идти против своих принципов, поэтому я здесь? -Потому что там тебе самое место. Он говорит это, будто на автомате. Но на другой ответ я и не рассчитывал. -Ты знал, что у меня проблемы с памятью? -Я наблюдал за тобой и жил с тобой, конечно, я это знал. -И какой я, тот – второй. Конечно, мне уже говорили это, но хотелось бы услышать именно от Леви. -Как я уже сказал – он полностью от тебя отличается. Его бы я убил не глядя. Именно он тогда заставил меня наблюдать за тобой, именно, чтобы потом убить. Но я заметил, что тебя, оказывается, двое. -И что ты почувствовал. А он ведь должен был... -Предвкусил, скорее. Всё то, что было. -И что теперь? -Эрен, ты и так это знаешь. Ничего. Говорит это со скукой в голосе. Будто его это по-настоящему заебало. Но если бы это было действительно так, он бы не позвонил и не затеял этот длинный разговор - вот, что главное. Он бы просто вычеркнул меня. Или позвонил и отделался парой издевательств, как это было в прошлый раз. Может, его это и заебало, но так, как заебывает что-то привычное. А привычное не всегда значит, что ненавистное. -Оставишь всё, как есть? Чтобы я подыхал тут? -Что, не верится? -И не будет вериться. -В свою смерть никогда не веришь. -Я тебя ненавижу. -Но ты бы и не смог убить меня. -Как и ты меня, получается. Он ведь не взял и не выстрелил в меня. Он даже не планировал этого, он, наоборот, обеспечил мне жизнь, а если и смерть, то не от его руки. В их договоре с Ханджи ведь был такой пунктик. Но от Ханджи он избавился, значит, дело не в этом. -Я делаю это не потому, что не могу. -Именно поэтому. -У нас ничья, Эрен. Ты проиграл во всем, а я, выиграв, остался ни с чем. Я говорил тебе: победа выглядит не так. Я и себя имел в виду. Я уже тогда знал, чем всё это закончится. Даже если мои планы воплотятся в жизнь, это не будет являться победой. Я её оцениваю иначе. -Мог бы импровизировать, чтобы концовка стала неожиданностью. -Тогда сорвался бы я, а не ты. Это было бы интересно увидеть. -Тогда ты тоже оказался больным, и я – тот фактор, который тебя сдерживал. -Не значит ли это, что мы можем считать себя здоровыми? -И ты себя таким считаешь. -И ты тоже. -Значит, ты правильно выбрал? -Я никогда не ошибаюсь. -Значит, братская, да? -Только когда ты будешь мертв. -Хаха, ага, выкуси. Она сидит рядом и слушает. Только сейчас вспоминаю, что могу душить её снова и снова. Ухмыляюсь. -Кто он тебе? Этот мой «лечащий врач». -Он оказывает мне помощь и всегда держится на моей стороне. -А ты взамен его трахаешь? -Не без этого. -Это он лечил тебе раны? -Это логично. -Он не смахивает на убийцу. -А кто сказал, что он убивает? Он любит убийцу, всего-то. Любит? Ха-ха. Смешно. -Бред. -А кто любит тебя, Эрен? В чьей памяти ты останешься, как кто-то «светлый», когда умрёшь? Зачем мне это. Тем более, они уже и сами все мертвы. -Мне плевать на это. -Но ты подумал, что ни в чьей, поэтому ты бы никогда меня не убил. Ты провалился слишком глубоко, и до сих пор я остаюсь тем, кто еще может тебя вытащить. Это называется надежда, но подобные понятия в тебе атрофированы. Ты – интересный случай. Я тебя подобрал, и ты стал моим, сопляк. «Посмертно». Он точно больше не позвонит. Иначе, когда ещё он бы признал меня своей собственностью вслух? Поджимаю губы и крепче сжимаю телефон в руке. Я так ничего и не понял. Я просто не смогу этого понять, потому что, оказывается, Леви понимает и может чувствовать намного больше меня. Он оставит меня тут подыхать и задыхаться собственным безумием, чтобы потом вспоминать обо мне и насмехаться надо мной. Он больной, и больной ещё больше чем я, ведь я уничтожаю, потому что ненавижу или просто так хочу, а он убивает и то, к чему вполне может испытывать что-то человеческое, он может мучить себя такими убийствами, но по-другому уже не может. Он – человек. Не такой, как эти лживые прогнившие мудаки, которые боятся правды, и которые называются людьми лишь условно. Он человек именно тот, который настоящий в моём понимании. Весь этот мир – сущая ложь. И в нём меня нашёл он – самый что ни на есть настоящий человек. И я понял это только сейчас, когда он говорил мне правду теми словами, которые для него даже несвойственны. Он и из меня делал человека, но я забрел слишком глубоко и попросту потерялся. Леви рядом, Леви далеко, Леви на самом деле не существует. Но на самом деле не существует меня, потому что я даже не цельный. Я обуза и марионетка, я труп, за спиной которого десятки других трупов. И я говорю по телефону с самым мне ненавистным человеком, который на самом деле вовсе не ненавидит меня, он, оказывается, так мне помогал. Но труп не станет живым, если его будет трахать человек, он только сильнее начнёт разлагаться и гнить. И Леви тоже это понял, но раньше. Именно тогда у него возникла эта идея – посадить меня сюда, подальше от себя. Но я уже упал в яму. И теперь я на самом дне. Слишком глубоко – откуда нет выхода. Есть только Леви, который мог мне помочь. Но теперь он не может, потому что его помощь больше на меня не действует. -Должно быть, это ты. Слишком много лжи он называл правдой, что теперь я окончательно запутался, тем более после того, как всё это вспомнил. Но в одном я уверен точно: Леви бы меня не убил, даже не будь этого идиотского договора с моей теткой. Я ему надоедал, действовал на нервы, он уставал от меня, он презирал меня, но всё это было временно. Когда как я хотел лишь убить его, между тем чувствуя его запах, не похожий ни на какой другой и смотря в его слишком непроницаемые глаза, он решал лишь один вопрос: выйдет ли из этого что-то иное? Действительно, смог бы я его убить на самом деле? Возможно, я отвечу на этот вопрос, но потом. А положительный он будет или отрицательный – зависит от того, как будет проходить моё «лечение». Потому что я ничего не чувствую, кроме ненависти, но даже при ней не решался его убить. Возможно, её нужно больше или чуть меньше, чтобы дать ответ. Закусываю губу и закрываю глаза. Леви уже выпил чай – он стоит возле окна, смотрит куда-то вдаль... И ждёт. Он всегда терпеливо чего-то ждёт. -Леви, ты придурок. -Эрен, ты идиот. Гудки. Наверное, мы отключились одновременно. Наверное, он что-то увидел. Наверное, я больше не увижу ничего.