Дневник Берта МакКрэкена

Sold my life to bring a rain, maybe to wash me clean. Sold my soul to stop the pain, hoping you’d set me free. Думаю, пути назад уже нет. Я мог постараться сопротивляться им и дальше, но в любом случае конец уже был для меня предначертан. Меня никогда не покидала мысль о том, что вся моя жизнь расписана по пунктам. Как будто есть кто-то, кто управляет мной, принуждает меня быть его рабом. В моем случае – это моя болезнь. Думаю, ничего бы и не произошло, если бы я не начал верить своим галлюцинациям. Но с другой стороны, разве у меня был выход? Теперь же я начал сомневаться в их реальности. Быть может, я и не болен совсем? Они настоящие? И почему они заставляют меня делать то, чего я не хочу? Должен ли я держать свое мнение при себе? Есть ли другой способ выжить?..

***

Я проснулся на крыше своей школы. Утро выдалось прохладным, небо было пасмурным и таким же серым, как и мое настроение. Легкий ветерок придал мне ясность мысли, и в этот же момент я ощутил, как в свои тиски меня схватила привычная мигрень. Тело непонятно отчего болело, руки дрожали. Но тогда мне было на это наплевать. Затуманенными и сонными глазами я наблюдал за медленно плывущими облаками. Вот-вот должен был начаться дождь. Когда мои веки медленно опустились, предо мной предстали воспоминания о почти беззаботном детстве. Раньше я при любой возможности убегал из дома и днями напролет мог гулять по местным окрестностям. Бывало, дремал на крыше высотки или на тихом лесном холме, что неподалеку от города. Никто не мог меня там потревожить. Казалось, проблемы больше не трогали меня, и я чувствовал себя свободным. Холодная, алого цвета слеза скатилась по моей щеке. Начался мелкий дождь. Немного привстав, я понял, что еще со вчерашнего дня я весь был в чужой крови. Рядом лежал дневник, на обложке и страницах которого красовались красные отпечатки моих пальцев. Я прочитал всего несколько строк из записей вчерашнего дня и тут же почувствовал приступ внезапной тошноты, который, к счастью, сумел подавить. Я…я подумал тогда, что еще смогу побороть в себе злые качества, смогу восстановить баланс между плохим и хорошим… Но этот день стал последним доказательством того, что ничего нельзя вернуть обратно и сворачивать на другой путь абсолютно бесполезно. Клянусь, я бы продал свою жизнь за дождь, который бы смог полностью очистить меня и снять с души все самые тяжкие грехи, чтобы вновь почувствовать себя человеком; продал бы душу, чтобы снять эту боль со своего сердца, и чтобы болезнь отпустила меня. Быть может, именно это избавило бы меня от мучений. Мне было страшно, мне было стыдно. Мне еще никогда не было так плохо только от одной мысли о том, кем же я стал. Горечь застыла в моем горле плотным комом, и я не мог спокойно вздохнуть. «Но Энди этого заслужил… Это он во всем виноват. Он получил по заслугам» - я утешал себя лишь этими мыслями. Не знаю, сколько времени я так пролежал, но дождь уже прошел, оставив после себя лишь прохладную влагу. Я по-прежнему лежал на крыше и размышлял над тем, что со мной происходит. Перевернувшись, чтобы посмотреть на город, я увидел нечто, что шокировало и заметно напрягло меня. На территории школы разгуливал эпатажный, весьма экстравагантный мужчина с синим цветом волос. Он осматривал здание и что-то записывал в свой блокнот. В его руке я увидел чертеж – схему нового здания. Я не мог поверить своим глазам. Неужели кто-то решился взяться за этот участок? Чтобы сохранить его, мне ничего не оставалось, как убить архитектора. Это был единственный выход. Мужчина уже собирался войти в школу, и я пулей спустился на первый этаж. У меня даже не было плана. Я совсем не соображал, что я делаю. Мне помогало только мое больное сознание, посылая в голову подсказки и тихий шепот темных силуэтов перед глазами. Лишь приоткрылась ветхая входная дверь, я схватил часть батареи и с силой ударил незнакомца по голове. Он упал на пол, но всё ещё оставался в своем слабом от боли и шока сознании. На его груди был прикреплен бейджик с именем «Мэттью Уайтсайдс». Пока этот Мэттью не понимал, что происходит, я решил этим воспользоваться. Оттащив его в кабинет №9, я привязал его к стулу старыми веревками. Я по-прежнему ни о чем не задумывался, не знал, стыдно мне или нет за то, что я творю. Мной овладела непонятная злость, а опасность собственных действий наводила на меня страх. В поддержку откуда-то из-за угла раздалось довольное шипение, придающее мне энергии и уверенности в собственных действиях. Мне не хотелось просто убить этого человека или же решить проблему мирным способом. Мне ужасно захотелось отыграться на нем, выместить на него всю злобу, переживания и обиду. Пытать и наслаждаться зрелищем… Помню, как посреди кабинета сидел связанный архитектор, а я ходил возле него и осматривал обстановку: повсюду валялся мусор, сломанная мебель, осколки зеркал. В углу стоял котелок на кострище, в котором я иногда готовил себе еду. И тогда в мою голову пришла замечательная идея. Поскольку в котелке еще оставалась вода, моей задачей было просто ее вскипятить, чем я и занялся. Мэттью не мог успокоиться. Он безостановочно задавал мне вопросы, угрожал или молил отпустить, предлагал дать мне денег. Я не желал с ним разговаривать. Я уже и так вытащил из его сумки и карманов все самое необходимое. Мне не давала покоя мысль о том, что мое родное здание хотят снести. Я чувствовал отвращение к этому человеку, хотя, возможно, идея принадлежала не ему. Я поднял с пола чертежи и начал изучать их, старательно пытаясь не обращать внимания на крики Уайтсайдса. Вот как. Они хотели построить на этом месте какой-то новый санаторий. Не позволю. Хорошо, что вода уже вскипела. Налив ее в найденную на полу пыльную вазу, я кинул в нее осколки зеркал: большие и маленькие. Мою задумку мужчина понял, потому и начал орать, что есть сил. Снова воспользовавшись его глупым поступком, я схватил его челюсти и начал растягивать в разные стороны, наслаждаясь его криками и кровью, что брызжет на мою и без того запачканную одежду от разрыва его рта и щек. Нет, я не хотел, чтобы он умер именно от этого. Тогда, когда он не мог сомкнуть челюсти, я залил кипяток с осколками ему в рот. Бедняге ничего не оставалось, как глотать. Кровь с новыми силами брызнула в стороны. Изо рта, в котором уже появились кровавые волдыри, исходил пар. Горло прорезало множество сверкающих осколков. Его безумный взгляд навсегда застыл на его лице, на котором отображалась гримаса боли и ужаса. Я медленно попятился назад, пока спиной не уперся в стену, по которой медленно скатился на грязный пол. Мне стало смешно. Оттого, что я сделал. Оттого, как выглядит архитектор. Оттого, что этот кошмар сотворил именно я. Но что же здесь забавного? Убить невинного человека, ради собственной выгоды, сломать не только его судьбу, но и судьбу его близких… Разве это нормально? Для меня – да. Я больше не думаю, что в этом есть что-то безобразное. И пусть его тело доедают крысы – мне плевать. «Мы все заслуживаем смерти. Просто некоторые встречают ее раньше положенного. В конце концов, не один я должен страдать из-за этого мерзкого общества» - на эти мысли меня подтолкнула маленькая девочка лет пяти. Она казалась такой милой и такой реалистичной, пока серым дымом не растворилась в воздухе.