***
- Вот скажи мне, мой дорогой друг, тебе что, жить надоело? - деловито разливая саке по маленьким пиалочкам, поинтересовалась Рангику. Тонкие белёсые брови её друга детства, в этот момент старательно утрамбовывавшего внутрь своего стола какие-то важные бумажки, недоуменно взлетели и едва не встретились с корнями волос. «Изображаем непонимание, значит? Ты же знаешь, что это тебе не поможет. Не со мной, во всяком случае», - фыркнула она про себя. За долгие годы дружбы Рангику научилась читать ответы на свои вопросы по казавшимся одинаково неприятными ухмылкам, вечному прищуру глаз, по не всегда безобидным розыгрышам… - Я о том балагане, что ты учудил вчера на межотрядных учениях, - в ответ на почти искреннее изумление хмуро проговорила Матсумото. В их дуэте вопросы можно было не озвучивать. - Клянусь, таких квадратных глаз, какие вчера были у Хитсугаи, я никогда раньше не видела. - Это была закрытая вечеринка, его туда никто и не приглашал, - гаденько усмехнулся Гин, наверняка воскрешая в памяти то красневшего, то бледневшего Тоширо, чей летавший по полигону ледяной дракон безуспешно пытался отделить Ичимару от медленно, но верно сатаневшего капитана, не заморозив при этом последнего. Ками-сама, этот придурок в своем репертуаре! - Судя по твоему поведению, ты вообще никого не собирался к себе приглашать, кроме Ичиго-сана, - пробурчала Рангику, выразительно зыркнув на бочком пробиравшегося к выходу из кабинета Изуру. Кира дураком не был и мгновенно испарился, наверняка отправившись жаловаться на жизнь своему закадычному приятелю. А тот, и к гадалке не ходи, донесет своему командиру и… понесется чья-то душа на перерождение. - Против Кенпачи я как раз таки не имел ничего, - беспечно отмахнулся от неё Гин, отсалютовав ей пиалой с саке. - Когда он идет в комплекте с нашим тайчо, его общество можно даже назвать приятным, - почти пропел тот, лихо опрокидывая в себя выпивку. - Зачем вообще тогда было устраивать эти учения? - продолжила ворчать Рангику. - Всем же было бы проще, соберись вы как в старые добрые времена и… - На лицо Гина набежала метафорическая туча, заставив того закусить губу, и до неё медленно, но неотвратимо начало доходить, в чем же дело. - И вообще, за каким демоном ты решил прыгнуть и повиснуть на его спине, словно бешеный бабуин? - преувеличенно строго осведомилась она, ликуя про себя: ей только что пришла в голову очаровательная гадость. - Но это же весело, - тоном обиженного ребёнка протянул Гин. - И кому, по-твоему, должно было быть весело? - вкрадчиво осведомилась Рангику. Решив ковать железо, пока горячо, она опять разлила саке по пиалочкам и настойчиво пододвинула одну из них к своему собутыльнику. - Бьякуи, которого ты обычно доводишь, там не было, а Кенпачи, по-моему, глубоко по сараю - он же понимает, что раз Ичиго тебя еще не убил, то все нормально. Тем не менее эти шуточки уже слишком далеко зашли. Как думаешь, что с тобой, нет, с вами обоими будет, если по Сейретею поползут слухи о… твоих выходках? На лбу у Ичимару, задумчиво смотревшего на выпивку, залегла тревожная складка. Видимо, поддавшись сиюминутным желаниям, он как-то не посмотрел на проблему под этим углом. - Гин, если ты собрался рассказать, как тебе, бедному, скучно, можешь даже не начинать - я же тебя как облупленного знаю, - навалившись грудью на стол, промурлыкала лейтенант десятого отряда, заглянув в глаза и как бы невзначай положив руку Ичимару на запястье, одновременно с этим собрав реацу на кончиках пальцев. Каким бы скользким и продуманным ни был её приятель, он все же был взрослым половозрелым мужчиной, и уж кому-кому, а Рангику об этом было отлично известно и было бы глупо не воспользоваться этим в своих интересах, разумеется. Взгляд Гина всего на мгновение затерялся в глубинах её декольте, и этого было достаточно для того, чтобы отпустить рвавшееся с пальцев заклинание - ничего опасного, всего лишь медицинская техника, используемая некоторыми девушками из четвертого, чтобы отвадить неугомонных ухажёров. И тут же кубарем скатиться со стула - над головой пролетел Шиккахо, чисто машинально выпущенный в ответ на её кидо. Любимый ученик своего тайчо, чтоб его. - Что, неприятно, когда бьют твоим же оружием? - хмыкнула Матсумото, поднимаясь с пола. Однако Ичимару, какая досада, не мог ей ответить - его скрутил сильнейший приступ кашля. Сжалившись, она похлопала по спине подавившегося выпивкой приятеля. - Один-ноль в твою пользу, Ран-тян, - откашлявшись, просипел Гин, с благодарностью принимая из её рук стакан воды. «На самом деле два-ноль, просто ты ещё об этом не знаешь» - пронеслась у неё в голове злорадная мыслишка. - Просто я слишком хорошо тебя знаю… Лисенок, - поправила его Рангику, специально особо выделив интонацией домашнее прозвище Гина, и тот ожидаемо вздрогнул. Действительно, проблемы с психикой - все в точности так, как ей под большим секретом сообщила Котетсу перед тем, как их группа отправлялась в мир живых. Нет, они были у её приятеля еще до их знакомства, но именно сейчас произошло какое-то обострение на фоне чего-то - признаться честно, в этом Рангику не была сильна, - из-за чего её всегда излишне взрослый друг теперь спешил восполнить прошедшее мимо него детство. И Куросаки об этом превосходно известно, раз он, отодрав от себя Ичимару, спеленал того десятком едва ли не одновременно выпущенных путей связывания, да так и оставил наблюдать за учениями, посадив ему на колени опешившую от такой наглости нелегально проникшую на четвертый полигон Матсумото. После чего схватил в охапку ошарашенного Хитсугаю и ушел вместе с ним в шунпо, оставив своих подчиненных на Зараки и Киру с Хисаги. Где они были - неизвестно, но в расположение отряда Тоширо вернулся почти что просветлённым. Гин изумленно вытаращился, словно бы у неё выросла еще одна голова, после чего сокрушенно покачал головой. - Ты слишком многое у меня переня… - он не договорил, просто внезапно резко позеленел, затем побледнел, после чего вскочил со стула и бочком-бочком к открытому окну, из которого и сиганул, чтобы сократить время. - Два-ноль, - оставшись в гордом одиночестве, Рангику проказливо подмигнула глиняному кувшинчику и отпила из него, не утруждая себя переливанием в пиалу… - Все-таки два-один, - отплевавшись и прополоскав рот водой, с кислым видом признала она. И когда этот мерзавец только успел добавить в саке какую-то гадость?***
Ичиносе даже и представить себе не мог, насколько трудно отловить в Сейретее двухметрового детину с реацу, от которой зашкаливает любой датчик духовных частиц, всепоглощающей жаждой разрушений и топографическим кретинизмом. До этого момента. Маки уже несколько дней пытался поймать целеустремлённо носившегося по улочкам белого города Кенпачи, но ему никак не удавалось застать того хотя бы вместе со своим сопливым лейтенантом - подлый убийца, словно бы в насмешку, курсировал между третьим и девятым отрядами. И было бы форменным самоубийством нападать на Кенпачи на капитанских территориях, а в остальное время это чудовище, куда бы он ни пошел, сопровождали верные псы - Иккаку и Юмичика. Конечно, два офицера плюс крошка-лейтенант - слабая защита для того, кто даже не знает имени своего меча, но шум они могут поднять знатный, и на него, как бабочки на свет, слетятся другие шинигами. А Маки не для того столько лет оттачивал свои навыки, чтобы его убили при попытке отомстить за смерть его капитана. Если же ему каким-то образом удавалось застать демона битв без своих телохранителей, то к моменту, как Ичиносе добирался до того места, реацу Зараки-тайчо уже ощущалась совсем в другом конце Сейретея - они в очередной раз разошлись, как в море корабли. Признаться честно, Ичиносе уже начала здорово раздражать неуловимость его будущей жертвы. Он даже начал подумывать, что ему следовало бы поймать где-нибудь одного из своих бывших товарищей по отряду и вырезать вызов на бой прямо на его теле, как тут ему повезло - Кенпачи вместе с малышкой Ячиру обнаружился в Руконгае. А неподалёку от него - какая удача! - ощущалась только реацу того странного рыжего мальчишки из мира живых. Свидетелем будет.***
Возвращаясь в расположение своего отряда в одиночестве, Ичиго решил сделать небольшой круг и наведаться на свое любимое лесное озеро. На дворе пока еще не поздняя осень, так что какого черта он должен отказывать себе в удовольствии искупаться? Ему все равно рано или поздно придется сюда прийти, чтобы забрать кое-что, так почему бы не совместить приятное с полезным? Решено - значит сделано. Нежась в воде, подогретой слабеньким кидо до летней температуры, бывший временный шинигами откровенно наслаждался звуками природы и полным отсутствием всяческих грибников и охотников - у руконгайцев этот участок леса отчего-то не пользовался особой популярностью и они старались обходить его стороной, даже переселились подальше. И нет, он здесь совершенно ни при чем. Ну разве что совсем немножечко, - улыбнулся он своей находчивости, затем набрал воздух в легкие и нырнул. На поверхность Ичиго вернулся с сундуком - самым обычным, из тех, в которых шинигами хранят свои пожитки, только защищенный кеккаем, чтобы содержимое не промокло. Вернее, это сначала из воды на приличной скорости вылетел сундук, которому под водой придали ускорения, и обрушился прямо на берег рядом с одеждой, а следом за ним из воды вылез и сам ускоритель. Отменив барьер, кьюбантай-тайчо как был, нагишом, присел на свою добычу, решив немного обсохнуть перед тем, как одеваться. …Где-то неподалёку яростно вспыхнула реацу Зараки и кого-то смутно-знакомого. Он уже ощущал подобное, и притом не так давно. Вот только где? Плеснуло еще раз. И ещё. А затем над деревьями полыхнула вспышка, и рыжеволосого юношу осенило: Ичиносе. Чертыхнувшись, Куросаки соскочил с сундука и принялся поспешно натягивать на себя одежду. В той стороне, где сражались шинигами, полыхнуло нестерпимо-белым, а затем начал стремительно разрастаться световой купол, поглощая все на своём пути, и капитан девятого отряда забеспокоился. Из-за плясок с зампакто могло пострадать и его озеро. А где Ичиго ещё найдет себе такое шикарное местечко для единения с природой? Куда он потом будет смываться, когда слишком уж достанут друзья и подчинённые? Когда этот же купол схомячил добытый с озёрного дна сундук и тут же начал сжиматься обратно вместе со всем поглощённым - рыжий ныряльщик разозлился, пропустил по телу реацу, суша одежду и волосы, и пошел разбираться. Налетевшая на него на полной скорости и едва не отправившая на перерождение Ячиру, только укрепила кьюбантай-тайчо в желании навести порядок.***
На все больше и больше сжимавшийся купол света Маки смотрел с полным равнодушием. Смерть Зараки Кенпачи - лишь закономерный финал их встречи, ничего больше, но и не меньше. Убийца его капитана повержен, он сделал то, ради чего некогда покинул Общество Душ… Тогда отчего же его сердце не трепещет от радости? Не испытывает гордости за то, что удалось победить сильнейшего бойца поколения? Беглый офицер одиннадцатого отряда вообще ничего не чувствовал - ему было все равно. Или, быть может, на него так влияли его раны? Он будничным жестом вложил в ножны Нидзигасуме и собрался покинуть место своего триумфа - его здесь больше ничего не держало. Нужно найти Карию и извиниться перед ним за своё бегство. Господин благороден, он поймет и обязательно примет его покаяние. Нужно только немного подлечиться. Под чьими-то ногами хрустнула сухая ветка, и шинигами обернулся: на то, что осталось от лесной поляны, вышел мужчина, неся на руках странным образом присмиревшую Кусаджиши. Длинные золотисто-рыжие волосы были настолько похожи на рассерженных змей, что, казалось, вот-вот нападут; блестящие, словно полированный янтарь, глаза и хмурое выражение красивого лица с тонкими аристократическими чертами - все это предвещало ему крупные неприятности. На какой-то миг Ичиносе даже показалось, будто это лесной дух, что пришел за тем, кто уничтожает его владения, но потом вспомнил - духи не носят форму шинигами с наброшенным поверх неё капитанским хаори. - А где Кенчик? - недоуменно захлопала глазами крошка-лейтенант, тем самым разрушив странное наваждение. - Полагаю, в том пятне света, что сейчас стремительно теряет в размерах, - ответило ей это видение и аккуратно поставило на землю. - Зараки Кенпачи мертв, - сообщил Маки обоим шинигами и только после этого понял, что непроизвольно распрямил плечи и выпятил грудь. - Это не так, - упрямо топнув ножкой, возразила Ячиру. - Кен-тян жив! - добавила она, с вызовом подняв на него алые глаза. - Атака моего зампакто стирает не только тени, но и все, что их отбрасывает, - с жалостью поглядев на упорно не желавшую признать очевидное девчушку, разрушил её иллюзии беглый офицер одиннадцатого, почувствовав себя при этом самым последним мерзавцем. - Но тем не менее… - склонив голову к плечу, будто прислушиваясь к чему-то до крайности интересному, возразил незнакомый капитан и многозначительно на него посмотрел. - Боюсь, этим ты его только раззадорил, - почти сочувственно сообщил ему рыжеволосый шинигами. - Ячиру-тян, здесь я разберусь и сам. Ты не могла бы проводить в расположение моего отряда Иное с Исидой? Они как раз должны будут скоро проходить недалеко отсюда вместе с Такахаши. А я, в свою очередь, обещаю вернуть Кенпачи к ужину, - улыбнулся он ей мягко, заботливо и даже как-то по-семейному. Размышляла малышка не долго, видимо, для неё такие предложения были не в новинку. Интересно, что за отношения между ними? Кусаджиши радостно вскрикнула и взяла низкий старт. Потом притормозила, наверняка вспомнив о чем-то важном, и хлопнула себя по лбу ладошкой. - А… но… Ягодка-кун, ты же не убьёшь Маки-Маки? - спросила она, с надеждой заглянув в глаза рыжеволосого тайчо. - Только если он будет себя плохо вести, - смерив его выразительным взглядом, пообещал тот, потрепав лейтенанта по волосам. - Беги, - подтолкнул он Ячиру. Девчушка понятливо кивнула и, стартовав, на бешеной скорости куда-то понеслась, даже не оглянувшись. - У меня нет времени на эту клоунаду, а будешь мне мешаться… - Ичиносе не договорил, только угрожающе посмотрел на безоружного шинигами. Разгуливать по Руконгаю без зампакто; и о чем он только думал? Последовавшая за его словами вспышка знакомой, яростной реацу заставила мстителя и беглеца вздрогнуть и схватиться за рукоять меча. - Ха! Это была забавная атака, - прокомментировал демон битв с громами и молниями выбираясь из светового кокона Нидзигасуме, взорвав его изнутри всего лишь всплеском своей чудовищной духовной силы. - Невозможно. Не может быть! - воскликнул Маки, тяжело дыша, но при этом упорно пытаясь удержаться на ногах, что, учитывая бушевавший на поляне смерч духовной силы капитана Зараки, было практически невозможно. - Наоборот - все закономерно, - снисходительно поправил его рыжий шинигами. В отличие от Ичиносе, стоявшего на четвереньках и отчаянно боровшегося со своим телом, чтобы не свалиться под ноги презренному убийце, словно какая нервная барышня, этот твердо стоял на ногах, не сдвинувшись ни на дюйм. И реацу, ужасающая реацу джуичибантай-тайчо ластилась к нему, будто домашняя кошка. - Ты действительно верил, что, будучи на уровне даже не лейтенанта, а четвертого, ну максимум третьего офицера, сможешь убить Кенпачи? - недоверчиво вскинул тот брови. - Просто он не знает меня так, как знаешь ты, Ичиго, - миролюбиво, если не сказать добродушно, прогудел капитан одиннадцатого отряда, заставив Маки вздрогнуть и таки свалиться на землю - от изумления. О ками-сама, демон из Зараки улыбался! Не скалился, не ухмылялся, а именно улыбался! Кто же ты, о таинственный незнакомец, и что ты сделал с этим кровожадным чудовищем? Но постойте, он назвал его… Ичиго? - Мне иногда кажется, будто только я тебя и знаю. Что, конечно, завышает мою и без того отнюдь не низкую самооценку, но все же заставляет беспокоиться об умственном развитии бойцов Готей 13, - фыркнул тот, складывая руки на груди, пока горе-мститель пристально вглядывался в утонченные черты лица. А он всего лишь пытался понять, как этот красавчик может носить то же самое имя, что и крикливый пацан из Генсея. - Увы, такова жизнь, Куросаки, - философски заметил сильнейший боец своего поколения, закинув безымянный клинок на плечо и не заметив, как вздрогнул его бывший подчиненный при упоминании фамилии рыжего тайчо. - П… почему? Почему у меня не получилось? - приподнявшись на руках, с отчаянием выкрикнул он в пустоту, интересуясь то ли у неба, то ли у обоих капитанов. Но если облака и Король Душ были глухи к его вопросам, то те, кто находились поближе - нет. - Может быть потому, что у тебя кидо-типный зампакто и банально не хватает реацу. Или потому, что, несмотря на сотню лет тренировок, бойцом ты, может быть, стал и неплохим, но воином как был, так и остался отвратным. Выбирай любой вариант - все равно и тот и тот верный, - хмыкнул Зараки. Только что при нём руконгайский демон разрушений выдал несколько сложных фраз, причем превосходно понимая смысл им сказанного. И это были не сон и не галлюцинации - он проверил, ущипнув себя за руку. Что же, при должном старании даже зайца можно научить зажигать спички, - недоверчиво покачал головой шинигами и осторожно покосился на тихо совещавшихся капитанов. На Ичиносе - медленно, но верно истекавшего кровью от полученных ранее ран - эти двое совершенно не обращали внимания, будучи полностью поглощенными друг другом. И совершенно зря. Справиться с Кенпачи при помощи только Нидзигасуме не удастся, что тот ему уже наглядно продемонстрировал, однако его меч все еще при нём, и он все еще остёр как никогда. А от удара в спину умрет даже сам Ямамото-сотайчо, не то что презренный капитан одиннадцатого отряда, чей странный друг даже не догадался захватить с собой на прогулку зампакто. Приняв решение, Маки осторожно приподнялся на руках и пополз к выроненному ранее клинку, стараясь производить как можно меньше шума, потому как понимал: у него будет шанс всего на один удар. Теперь нужно постараться и не испортить его, ибо если его жертва все же сумеет увернуться, то казнит на месте. Он уже не жилец - с такими ранами любой истечет кровью, - так пусть же его смерть не будет напрасной. Последовавшие за этим события Ичиносе наблюдал, словно со стороны. Вот кто-то, похожий на него, бросился к затянутой в белое беззащитной спине Зараки, метя острием меча прямо в номер отряда. Но на пути у него встал отпихнувший приятеля в сторону тот самый рыжий капитан, радужки глаз которого сияли холодным голубым цветом, заполняя все вокруг, и не было сил, чтобы отвести взгляд от переливавшейся синевы. Удар! Из ослабевших рук выпал зампакто. Маки коснулся груди, не поняв, отчего ладонь не наткнулась на острие лезвия. Это чувство… будто его тело насквозь пробил клинок, а по груди ручейком побежала кровь. Пусть это была и иллюзия, но тело, глупое тело в неё поверило и к ногам того, кого он поначалу принял за духа леса, рухнула лишенная ниточек марионетка. - Ты перестарался, Ичиго, - отшвырнув ногой уже неопасный ему клинок, попенял Кенпачи. - Асаучи я с собой не взял, а активация шикая у меня сам знаешь, какая длинная, пришлось импровизировать, - отмахнулся Ичиго, осторожно приподняв его подбородок. Последнее, что уловило сознание перед тем, как перед глазами окончательно померк свет, - это повелительно вытянутая в сторону джуичибантай-тайчо рука и отданный мягким голосом приказ: «Я отрицаю…»