Чудеса под колпаком

Заку всегда было сложно усидеть на одном месте. Энергия, как только он опускался на кресло, стул или диван, концентрировалась в одном месте, заставляя это самое место отправляться на поиски приключений, а значит уже надо было вставать, нестись изо всех ног куда глаза глядят, реже куда надо, а потом, активно жестикулируя, объяснять Анджилу, почему на него вновь поступили жалобы за сбивание людей в коридоре. Даже от Кунселя. Но в церкви он мог сидеть невероятно долго, не произнося ни слова и наблюдать, как нежные руки касаются листьев цветов, как прядь волос выбьется из прически и прижмется к щеке, и ждать, когда милое сердцу лицо будет обращено к нему, а на губах заиграет улыбка. И не было в тишине и спокойствии этой церкви ничего гнетущего, а наоборот сердце переполняло тепло, что проникало с лучиками света сквозь дыры крыши. Нет, с ее присутствия здесь. Но Зак всегда был уникален, поэтому даже в столь удивительном месте, оказывавшем на него подобное влияние, он находил причины для резкого вставания, рассказов в темпе скороговорки, а иногда и приседаний. Это случалось редко, но девушка успела привыкнуть к подобному поведению Солдата. И сейчас, наблюдая за Аэрис, он тоже нашел крючочек, за который смогла ухватиться бесконечная нить его любопытства. Он вскочил, в мгновение ока оказался рядом с ней и тут же присел на корточки, без всякого смущения смотря на ее губы, которые совсем недавно что-то тихо-тихо шептали цветам, а сейчас были плотно сжаты. - Ты продолжай, не волнуйся, - произнес бодро Зак, все так же удерживая на лице любопытство. - Только это... а зачем ты с цветами разговариваешь? Они же не ответят. А если тебя что-то беспокоит или ты хочешь узнать совет, то лучше рассказывай всё мне. Аэрис не удержалась и тихо засмеялась, прикрыв рот рукой, хотя до этого непонимающе смотрела на своего новоявленного психолога. - Цветы любят, когда с ними говорят, - нежно и трепетно проговорила девушка. - Они каждый день ждут меня здесь, радуются моему приходу, любят слушать мой голос. Тогда они вырастают большими, красивыми и очень нежными. Но к каждому цветку нужен свой подход. У них у всех свой характер. Белые, например, очень добрые, но ранимые, если их не защищать от других, то они скоро заболеют и исчезнут. А желтые очень красивые, но немножко... - Аэрис приблизилась к Заку и шепотом произнесла ему на ухо. - вредные. Они очень не любят, когда смотрят на других и стараются занять все пространство. Но зато они все любят мои песни. - Аааа... - протянул Зак, словно он что-то понял, и почесал затылок, взъерошив свои черные волосы. - Так ты любишь петь? - Ага. Петь это очень... здорово. Когда я пою, то душа переполняется таким чистейшим светом, что мне то хочется плакать, то смеяться. И это часто помогает справиться с волнением... Если ты нервничаешь, то можно тихо-тихо, для себя, начать петь и вот ты уже не боишься, словно рядом с тобой есть кто-то еще, оберегающий тебя. Песня она... обволакивает. - Ух ты, - воодушевленно произнес парень, осознавая, что не постичь ему этих тонкостей души Аэрис, но то, что это определенно что-то воздушное и светлое, он чувствовал. - А мне ты споешь? Думаю, что я достаточно красив и интересен, чтобы услышать твою песню. Аэрис вновь не выдержала и засмеялась. Она всегда рядом с ним смеялась и улыбалась. Зак умел светить, как солнце, отгоняя своей широкой улыбкой все волнения и заряжая уверенностью. Рядом с ним хотелось быть, на него хотелось смотреть и согревать тем самым свое сердце, касаться и убеждаться, что счастье действительно существует. Вот оно, совсем рядом. - Но ведь ты не завянешь, если я этого не сделаю? Шучу-шучу, обязательно спою! Если хочешь, то могу прямо сейчас. - Отлично! Да, конечно, сейчас... - тут он осекся, вспоминая, что сегодня он не получал увольнительные, перерыва ему никто не давал, на носу миссия, а Кунсель не сможет бесконечно выигрывать ему время. - Тебе пора бежать? - Аэрис как всегда поняла все до того, как Зак что-то сказал. - Беги, не волнуйся. Я всегда буду ждать тебя здесь, поэтому, как только закончишь, приходи за своей наградой. Зак вскочил на ноги и радостно закивал. - Аэрис, ты лучшая! Я мигом: туда и обратно. Покажу им класс, и сразу же сюда. Даже не приводя себя в порядок! Поэтому готовься! - Лучше все же на обратном пути умойся, а то в трущобах пойдет слух о том, что Шинра слишком жадная даже на воду Солдатам. - Хорошо! С этим словом он выбежал из церкви, махнув напоследок рукой и, спрыгнув со ступенек, скрылся в трущобах. А Аэрис вновь занялась цветами, не сдерживая улыбки и горящих розовым щек.