Чудеса под колпаком

- Твою мать звали Дженова. Она умерла. Это было единственное, что Сефирот знал о ней к шести годам. Он уже не был ребенком, но и взрослым тоже не стал. Мечты, надежды все еще теплились в его груди, надеясь хоть раз вырваться наружу, быть лишь высказанными кому-нибудь. Но жестокие тренировки, постоянная боль, датчики, уроки - все это убивало в нем мальчика, освобождая место для будущего Героя и верного Солдата Шинры. Ребенок никому не нужен. Герой нужен всем. Сефирот уже никогда никого не спрашивал о своих родителях, не пытался узнать очередную зацепку, хотя бы слово, а ведь мог попытаться. Он был для этого достаточно умен, хитер, да и уже тогда понимал, что имеет странную власть над работниками Шинры. Но Сефирот твердо решил, что он сам все сделает, сам найдет и сам все поймет. Потому что это его мать, и новая информация касалась только их двоих и никого больше. Не нужны ему эти люди, что смотрели со страхом и восхищением, хотя и были старше и больше, чтобы узнать правду. Ему вообще никто из них не нужен был. "У нее определенно были длинные волосы, теплые руки, красивые глаза и длинные ресницы. Она определенно умела вкусно готовить, а еще она очень чуткая и понимающая. Она не стала бы сердиться по пустякам, злиться из-за пропущенного удара, слишком долгого взгляда... Моя мама." Хотя Сефирот и думал так, но никогда не представлял ее себе в красках, какой-то размытое пятно из слов получалось в его воображении. Но самое главное, что решил для себя Сефирот - его мать была особенной. Да, особенной, чудесной, не такой как все, внеземной. Она была самой лучшей, намного лучше их всех. Потому что Сефирот тоже был лучшим, сильнее и умнее многих. Ему так говорили и он сам это отмечал. Почему же тогда она погибла? И погибла ли... Может ему просто соврали? Ведь его мать невозможно победить, он точно знал, даже смерти. Что же тогда произошло? Может они прячут ее или что-то случилось? Тогда он обязан прийти, помочь ей, спасти ее. Чтобы ощутить ее близость, услышать голос... Он бы делал для нее все-все, исполнял каждую ее просьбу, никогда бы не ослушался. Он был бы самым лучшим сыном. Сефирот часто думал о матери, когда оставался один. У него не было ни друзей, ни родных, только он сам, окруженный всякими датчиками и неприятными людьми, приказывавшим повторять тренировку раз за разом. А душа в то время неудержимо рвалась наружу, за стены этого огромного здания, желая найти свой личный райский уголок. Он не знал мать, но всегда любил ее. А иногда его мысли застилала черная пелена. Тогда и только тогда он вспоминал о том, что у него еще был отец. Вернее, должен был быть, иначе его, Сефирота, не существовало бы. Какой он? Когда первый раз мальчик задумался об этом, то попытался представить себе этого человека. Высокого, статного, смелого... Нет. Тут же этот образ таял, испуская ядовитые пары и обжигая сердце Сефирота необъяснимой ненавистью. Яростно и беспощадно в такой день он сражался с противниками по тренировки, не проявляя ни единой эмоции на лице. И тогда все были довольны и начинали что-то усердно записывать в свои журналы. Его отец был слабым, его отец не был нежным и добрым, это он и только он мог быть виновен в произошедшем с мамой. Сефирот не знал, откуда в его голове такие мысли, но не успел он разобрать их и попробовать разбить другими размышлениями, как они превратились в факт, который будущий герой просто усвоил, как до этого усваивал основы воинского дела. Мысли о матери всегда приносили надежду, а мысли об отце лишь отчаяние. Значит лучше просто не вспоминать? Да, так Сефирот и решил, а все, что он решал - приводил в жизнь, упорствуя в своих начинаниях, если не было обратного приказа. Он не знал отца, но всегда ненавидел его.