I'm an artist

- Наконец то отды-ы-ых!!!- воодушевленно проорал на всю квартиру Денис, чуть ли не вприпрыжку добираясь до ванной комнаты, запираясь там и начиная громко петь какую-то песню.Послышался шум воды и грохот свалившихся с полочки тюбиков с кремами и лаками для волос, неосмотрительно оставленными тут Сашей. Денис всегда после ее ухода скидывал их в пакет и прятал под ванную, получая потом за это оплеух, но радуясь, что девственную чистоту его холостяцкой ванной больше ничего не омрачает. Сейчас, смывая сонливость и раздражение, он чувствовал себя счастливее всех. Так всегда бывает. Каждое утро. После душа, парень, в чем был направился в комнату за одеждой. Найдя относительно не помятые, надел и отправился на кухню, где уже вскипел чайник. - Идеально, - с плохо скрытым удовольствием прошептал Денис, вдыхая запах любимого кофе. На тарелочке перед ним лежат оладьи с кленовым сиропом, ноги щекочет сквозняк, в комнате ждут несколько чистых холстов и новые краски. Кажется, жизнь прекрасна, ведь это и есть его счастье. Рука дрогнула. Несколько капель кофе выплеснулись, попав на белоснежную футболку. Денис разочаровано вздохнул. - Всегда так. Угрюмо глядя в пол, он дошел до комнаты, на ходу стянув футболку. Нужно теперь чистую искать. Казалось бы, ничего такого нет - подумаешь, маленькое незаметное пятнышко, дома все равно никто не увидит. Но… “Словно душу загадили… - копошась в ящиках, подумал парень.- Всегда так. Насколько бы идеальна не была моя жизнь, какой бы чистой и безоблачной она не была, всегда найдется туча, которая все испортит. Капля черного на белом. Всегда…” Существование каждого из нас полно таких капель. Насколько бы хорошо все ни было, в любой момент мы можем все испортить. Каждое неосторожное слово или действие - как кофейное пятно на белоснежной ткани. В жизни Дениса Алексеенко таким пятном была Саша, его девушка и - черт ее подери - невеста. И от этого не сбежать. Не избавиться от нее, как от мозолящего глаза пятна на одежде, не спрятать в ящик как надоевшую вещицу. С ней ничего не поделаешь. С ней надо просто смириться и жить дальше, создавая видимость идеальности в их отношениях. Только он срывается раз за разом, из-за любой мелочи. Потому что она чужая. Чужая на его территории. И она хотела эту территорию заполучить. Страх потерять свой идеальный мир, с кистями, бумагой и красками, давно завладел Денисом. Детское нежелание делиться своим с кем-то до сих пор его не отпускает, и мысль о том что свою постель он делит с Сашей причиняла невыносимую боль. Ему было до тошноты противно. “Это моя подушка, ее нельзя трогать”, “это мой стул, на нем нельзя сидеть”, “это мой воздух, не дыши им”, “Это мои рисунки”. “Никогда не смей их трогать”. Рисунки, утром разбросанные по хаотичном порядке по полу, сейчас аккуратной стопкой лежали на краю стола. Но он их не складывал. Он всегда бросал их там, где и оставлял. Значит, Саша их трогала. Она их видела. “Не смей даже смотреть на них”. Когда-то он с удовольствием, с радостью показывал Александре свои рисунки. Он рисовал ее. Она была необходима для душевного спокойствия и постоянного желания рисовать. Собственно, только это и нужно было Денису для полного счастья. Но потом он просто сорвался. В тот момент, когда пятно рыжей краски появилось на белом холсте. Понимание того, что он в чем-то ошибся, что начал не с того, окутали парня с головой. Набросок тонкой девичьей фигурки казался до кошмара отвратительным, а оранжевая краска, которую он хотел применить для раскрашивания ее волос, вызывала тошноту. С тех самых пор у Дениса появился нелюбимый цвет. Саша никогда не знала, какой подход к нему найти. Ее жених был гением, у него был талант. Его называли ребенком с необычным мышлением, спуская с рук все глупости, которые он совершал в достатке. Репетиторы, занятия, тренировки, поездки - все это было Денису до фонаря, у него в голове были лишь рисунки. И однажды, спросив, чего он боится больше всего, Саша получила ответ - “Я боюсь ослепнуть. Если я ослепну, то больше не смогу рисовать”. Тогда они поссорились впервые. Ревность, неожиданно вспыхнувшая к куче красок, холстов и кистей заполнила сознание рыжеволосой девушки, заставляя высказать все, что она думала о занятиях своего парня. А его реакция поразила Сашу еще больше. Реакции не было вообще. Он молча поглядел на Сашу, вздыхая и продолжая рисовать. Он просто никогда не воспринимал ее всерьез. Денис переоделся, и, посмотрев на свое отражение в зеркале, тихо что-то пробормотал. Нашлась только черная кофта. Все остальное он уже одевал на прошлой неделе. А если уж начинать день с чего-то нового, то пусть и одежда будет новой, ни разу не одеванной. Блондин закатал рукава, потягиваясь и возвращаясь к прерванному завтраку. Не желая более пачкаться, он, поставив локти на стол, стал потягивать кофе над скатертью. Особых дел у него на сегодня не было, так что можно было ничем не заниматься. Впрочем, как всегда. Вся деятельность Дениса была ограничена прогулками по Питеру, походами в магазин за новыми холстами и, естественно, рисованием. В свободное от рисования время он посещал выставки и картинные галереи. А в свободное от посещения выставок время он рисовал… Бросив короткий взгляд на ноутбук, что Саша оставила стоять открытым на подоконнике, Денис проглотил давящий ком в горле, вместе с ним глотая злость на глупую девушку. Каждой вещи свое место - так его учили. И у ноутбука было место на тумбочке, что стояла у его постели! Денис замер на мгновение. Раздражение, что затмило разум, постепенно отступило. Судорожно вздохнув, он сделал глоток кофе, морщась от горечи, которую теперь можно смаковать на языке словно сигаретный дым. До следующего глотка. До следующей затяжки. “За что я так с ней? - задумчиво подумал Алексеенко, подходя к ноутбуку и захлопывая его. Взяв вещицу с собой, парень медленно пошел в спальню, находя зарядку и подключая к сети питания своего серебристого друга. Вернувшись к трапезе, Денис первым делом поставил оладьи в микроволновку, а кофе вылил в раковину, в скором времени уже приготовив новый. Пить холодный кофе - себя не уважать. - Я никогда не испытывал к глупым людям злости. Глупость - не порок. Хотя… Разве? Если эта глупость вредит людям, то ее вполне можно считать пороком. Вредит ли мне глупость Саши? Ох, как я не хочу об этом сейчас думать. Не хочу думать о ней вовсе!” Помотав головой и отогнав от себя противные мысли, парень молча сел за стол, принимаясь за завтрак и заканчивая его в полной тишине. Ни одна мысль не потревожила его в эти молчаливые двадцать минут. Не потревожило ничего за весь день. - Холода в этом году рано пришли, - тихо вздохнул блондин, подпирая голову рукой. Часы мирно тикали на стене. Стрелка потихоньку сползла на отметку с цифрой восемь, но Алексеенко не обратил на это абсолютно никакого внимания. Кому какое дело до времени? Сейчас, проводя кистью по холсту, художник чувствовал небывалое успокоение. Он знал, что нужно делать. Он осознавал свои действия. Он знал, какой будет результат. Стабильность - вот то, чего хотят люди в наше время. Уверенность в завтрашнем дне. В том, что цены на нефть не упадут, а докторская колбаса в цене не вырастет. У Дениса такой уверенности не было. Была уверенность в том, что его кредитку не аннулируют. В том, что его будут ценить как художника. В том, что Саша… Нет. Стоп. В том, что касается Александры, он уверен не был. Эта девчонка могла провернуть все, что угодно. Могла в любой момент сломать все то хрупкое, что он очень долго выстраивал вокруг себя. - Так, надо успокоиться. Надо от влечься, - забормотал Денис, чувствуя как быстро заколотилось в груди сердце. - Точно! Давно я в кунсткамере не был...