Разоблачение

      Постукивая пальцами по столу, комиссар Гордон пытался упокоиться, хотя получалось плохо. Окружающие бросали предостерегающие взгляды, пытаясь таким образом предупредить его, то, что он затевает, пахнет увольнением без пенсии и каких-либо привилегий, но кого это интересует, если чувствуешь, что до цели остался один шаг.       Брюс Уэйн выглядел абсолютно спокойным и даже расслабленным. Откинувшись на спинку неудобного стула, от которого ужасно болит спина, он вглядывался в лица присутствующих в кабинете комиссара и пытался не выйти из себя. Хотя он был несколько обеспокоен предстоящим допросом, который был назван простой беседой, но это беспокойство было каплей в океане в сравнении с теми чувствами, которые одолевали его при одной только мысли о Меган. Все же он был неправ: отправлять молодую и беззащитную девушку с собакой и надеяться, что все пройдет как по маслу было глупо - и это, по меньшей мере. Но проблемы нужно решать по мере их поступления, именно поэтому он снова улыбнулся и произнес в который раз стереотипную фразу: — Мне нужен адвокат?       Джеймс Гордон поправил очки и улыбнулся в ответ. Стучать по столу он прекратил, и несколько присутствующих облегченно вздохнули. — Это не допрос, мистер Уэйн. — Вы уверены? Как для милой задушевной беседы старых друзей, в кабинете слишком много слушателей, — он указал на десятки зевак, которые, стоило комиссару нарушить молчание, превратились в предмет мебели, уж слишком тихо они стояли. — Ах да, — небрежно смахивая пыль из стола, комиссар повернулся к зевакам и едва слышно что-то произнес. Брюс предположил, что он прошипел «пошли вон», так как после этой тихой фразы людей в кабинете разительно поубавилось.       Остались стоять только трое. Среди покидающих кабинет был и офицер Блейк. Уж слишком велико было желание остаться и послушать, как пойдет дальше, но это было бы уж слишком подозрительно. — Вы хотите поговорить о моем дворецком? — напрямик поинтересовался миллиардер. — Или о незаконном обыске моего поместья? Кстати говоря, мне не жалко одолжить департаменту полиции несколько кожаных ремней, но, надеюсь, мне их вернут.       Комиссар криво улыбнулся и произнес: — Они вам так дороги? — Да нет, просто очень сложно найти нынче хороший ремень для брюк. — Вы на что-то намекаете, мистер Уэйн? — комиссар казался спокойным, но его выдавали глаза и еще руки. — Я просто не люблю, когда берут мои вещи без проса, а вы нет? — Откуда вы знаете о пропавших поясах, мистер Уэйн? Вас же не было в поместье. — Я догадался, — продолжал заговаривать зубы комиссару миллиардер. — Много коллег-полицейских, слежка за домом, да и я без алиби. — Алиби, — произнес комиссар так, словно вспомнил забытое слово. — Точно. Где же вы были в ночь, когда случилось нападение на вашего дворецкого? — Рад, что вы спросили, — улыбнулся Уэйн. — На Грин-стрит 231. — На Грин-стрит? — переспросил комиссар, явно удивлен ответом. — Что вы делали в этой части города? — Там есть очень хороший бар, который я планировал приобрести, — ответ был заранее отрепетирован, но стоило Брюсу произнести эту фразу, как он почувствовал, что угодил в свою собственную ловушку. — Хороший бар, но Грин-стрит 231 это жилой дом, мистер Уэйн. — Да, там живет владелец этого заведения. — Этот бар, наверное, лакомый кусочек, если вы решили наведаться в такой район, да и еще в дом владельца. Там есть залежи нефти? Клад с сокровищами, закопанный под заведением? — Комиссар Гордон, я являюсь главным инвестором проекта облагораживания, скажем так, небезопасных районов Готэма. — И как давно вы главный инвестор этого проекта? Миллиардер сделал долгую паузу, что-то напевая себе под нос, но все же ответил:  — Уже три года как. Об этом была статья в какой-то газете. — Как удачно, что вы покинули поместье в ту ночь, когда было совершено нападение и проникновение. — Я подозреваемый? — уже серьезным голосом спросил Уэйн. — Не покидайте город, мистер Уэйн. Хорошего дня. — И вам хорошего дня.       Брюс поспешил прочь, не оглядываясь.

***

      Небольшое заброшенное здание на окраине Готэма было пустынным и тихим. Направляя упрямого пса прямиком к входным дверям, Уолдорф думала о том, что ей предстоит разоблачить своего друга детства, но вряд ли ей кто-то поверит. К тому же, по пути к месту назначения, она вспомнила и о том, кто же такой Джон Смит.       Его глаза были ей знакомы, а когда она увидела его лицо, стало намного проще его опознать. Джон Смит был психиатром. Все оказалось так просто. Ответы сами нашли ее.       Меган проголодалась так сильно, что стоило ей найти комнату потеплее и потемнее, как она набросилась на чипсы и колу с такой жадностью, что даже ее четвероногий друг неодобрительно залаял. — Тише ты, распугаешь всех привидений!       Оставаться здесь долго было небезопасно. Хорошо, конечно, что все считают ее мертвой. Хорошо и то, что она знает, кого нужно опасаться. Оставалась одна проблема — она не сможет убежать, даже если очень захочет. И еще она не сомкнет глаз сегодня, да и может больше никогда, после слов Дерека. Часть ее отказывалась верить, что мальчики виноваты, скорее всего, Доктор Смит с помощью гипноза внушал им совершать убийства. Но что-то не сходилось, все было слишком просто. Она просматривала много раз документы о мальчиках, ища совпадения, но помимо того, что они были усыновленными, ничего общего не находилось. Нигде не было отмечено, чтобы кто-то из них посещал Джона Смита, никто не пересекался с Дереком Бойдом.       И чем больше она думала об этом, тем хуже ей становилось, тем правдивей казалась ей история психопата. — Тоже мне нашла кого слушать, — фыркнула Меган. — Нужно срочно позвонить, у тебя нет телефона? — поинтересовалась она у пса, тот опять залаял. — Ладно-ладно, у меня есть одноразовый телефон, так кому будем звонить: мистеру Совершенство или мистеру Параноику?       Ответа, естественно, не последовало, а Меган тем временем уже набирала номер, который выучила наизусть. Трубку подняли на втором гудке: — Да, привет! У меня проблемы. То есть у нас большие проблемы. Нужно срочно встретиться и поговорить.