Разоблачение

Меган не могла прийти в себя. Руки так дрожали, что она едва могла дотянуться до стакана и сделать несколько глотков воды, хотя большая часть жидкости пролилась на ее больничный халат. Это был страх. Отшельница никогда такого не испытывала. Если в злости тебя словно накрывает красная пелена, и каждый бросок как последний, то когда тебя окутывает страх, хочется бежать так далеко, как сможешь. Она знала все выходы из города. А так как с детства привыкла полагаться только на себя, то первый выход из сложившийся ситуации, который она увидела, был предсказуемым. Но она быстро откинула его. Если она бросится в бега, то всю жизнь будет оглядываться через плечо. Пульс участился так сильно, что делавший обход особенно надоедливый интерн бросился со всех ног искать наставника, так как принял волнение за симптом болезни. Но день все не заканчивался, как и гости, которые решили ее навестить. Если первый оставил после себя неопределенность в будущем, то второй подсказал еще один выход из ситуации. То, что нужно было знать всем об Альфреде - он никогда не вмешивается в отношения своего босса. С одной поправкой, он никогда ранее не нарушал это правило. Сегодня он решил сделать исключение. «Отшельница вряд ли станет болтать налево и направо», - рассудил он. И отчасти был прав. Иногда все события складываются невообразимым образом. Когда кажется, что хуже быть уже не может, всегда находится место для еще одной неприятной ситуации. Альфред вошел в палату тихо. Брюс Уэйн, который не один год жил с дворецким привык к его едва уловимым для слуха шагам. Даже иногда шутил, что дворецкий умеет летать. - А взмах крыльев, по-вашему, не производит шум? – подыграл тогда Альфред. На этом шутке приказали долго жить. Меган испугалась, когда увидела дворецкого на пороге своей палаты. Он был молчалив, спокоен и слишком загадочен. - Выздоравливаете, мисс Уолдорф? – дворецкий все еще не двигался с места, словно ожидая жеста или приглашения войти в палату. - Да, - голос Меган звучал лучше, не так жалко и тихо как раньше. - Вы, наверное, теряетесь в догадках, о причине моего визита к вам. - Сегодня я ничему не удивляюсь, - призналась Меган. - На пороге смерти мы все задумываемся о своей жизни, о принятых решениях, - философствовал мужчина. – Вот сегодня я думал, что плохо почистил серебро, и, если бы меня не стало, мой последователь счел бы меня лодырем. - То есть, вы почистили серебро и решили мне рассказать об этом? - Я знал Генриха Уолдорфа. Он был человеком старой закалки. Строгим, даже жестоким. Особенно со своими близкими, - Меган покраснела, ее дыхание участилось. Теперь страх сменился паникой. - Вы знали моего деда? - Только по рассказам. Но как бы он отреагировал на то, что его единственная внучка, которую все считают мертвой, на самом деле обитает в Готэме. Живет в заброшенных домах и питается объедками. - Он прекрасно знает, - тень улыбки мелькнула на лице девушки, словно сказанное ее позабавило. - Генрих Уолдорф имеет несколько газет. Думаю, если внучка вернется в лоно семьи, то он с радостью предоставит вам место корреспондента или журналиста. Возможно, даже главного редактора. Меган молчала. Не потому, что сказанное Альфредом было правдой, а потому, что сама мысль о возвращении домой казалась абсурдной. - Нет, уж лучше я останусь жить под мостом в пластиковой коробке. - Он защитит вас. Странно, но во время беседы дворецкий не сдвинулся с места, что немало беспокоило девушку. - Защищать нужно тогда, когда что-то угрожает. Я научилась защищать себя сама. - Тогда сделайте это не ради себя, мисс Уолдорф. - Ради вас? - Нет, мисс Уолдорф. Сделайте это ради Брюса Уэйна. Он ведь вам небезразличен. Ради офицера Блейка, который вторые сутки борется за свою жизнь. - И во всем этом виновата я? - Мы снова возвращаемся к началу нашего разговора. На пороге смерти мы все задумываемся о своей жизни и о тех решениях, которые изменили нашу жизнь. - Я не выдам его секрет. - Знаю, - улыбнулся Альфред. Эта улыбка была такой естественной и, казалось, он стал моложе лет на двадцать. - Мой ответ – нет, - несколько секунд спустя произнесла девушка. – Я не стану бежать и скрываться в фамильном замке. - А что же вы собираетесь сделать? - Написать разоблачительную статью, Альфред, - с вызовом произнесла она.