Разоблачение

Альфред находился в плохом расположении духа. О чем свидетельствовала его осанка, отполированные до блеска туфли и целая гора серебра, которую он планировал почистить. Брюсу было сложно игнорировать тот факт, что в конце концов ему придется узнать причину: уж кто-кто, а дворецкий не задирал нос по пустякам. У Уэйна и своих проблем было невпроворот: возникли кое-какие неполадки с костюмом в последней стычке со злоумышленником, один из новоявленных миллиардеров наступал ему на пятки, чем сильно усложнял его жизнь. Раньше Брюс не слишком уж обращал внимание на свое немалое состояние, но в последнее время ему пришлось изменить себе и подмечать каждую мелочь. - Какое сегодня прекрасное утро, - краем глаза миллиардер заметил, как дворецкий дернулся на месте и чуть не уронил поднос со свежей прессой. – Что случилось, Альфред? - Ничего, сэр! - Вижу, фамильное серебро снова заблестит как новое. Разве это происходит не раз в месяц? - Нет ничего лучше, чем работа, выполненная вовремя, сэр. - А можно мне газету? – Альфред не двинулся с места. – Что не так с газетой? - Вас удивит то, что вы увидите, - предупредил дворецкий и положил несколько газет перед лицом мистера Уэйна. Первые три – газеты его издательства, но последняя. Она была тщательно скрыта за другими. И не зря. Стоило Брюсу присмотреться, как он узнал причину плохого настроения его дворецкого. «Мы снова в опасности!» - гласил заголовок статьи на первой страницы. Ее автора Брюс узнал – Меган Уолдорф. - Ничего так не портит аппетит, как свежая утренняя пресса. Все было очень вкусно, Альфред. Мне нужно сделать несколько звонков. - Что вы будете делать, сэр? - А что я могу? Запретить писать мисс Уолдорф не в моей силе. - Она работает на вашего оппонента. - Моя потеря, его находка, - пожал плечами Брюс, так как других слов он просто не мог найти. Она все-таки нашла себе работу по душе. Дориан Левитсон подбирался к нему, и пришло время нанести ответный удар. *** В главном офисе газеты «Нью Готэм» было шумно. Корреспонденты бегали от стола к столу, обсуждая последние новости, созванивались со своими осведомителями, корректоры закинули свою работу и так же сели за телефоны. Одна Меган стояла в эпицентре этого хаоса, не понимая, в чем дело. Этот переполох произвела ее статья. Амбициозная, написанная наспех. Несколько интернет-изданий цитировали ее, что немало порадовало главного редактора. Оставалось ждать того самого звонка от ее старого друга. И что она может сказать ему? «Извини, но теперь я в другой команде. Мне было страшно, но я все-таки нашла возможность проследить за злодеем. В тот момент мной двигал только журналистский интерес, а чувство самосохранение скрылось за поворотом.» Оправданий такому поведению не было. К тому же, чем больше времени проходило после встречи с новым персонажем первых полос, тем отчетливей Уолдорф понимала, что была на волоске. В заброшенных зданиях она чувствовала себя спокойней всего, поэтому начала искать супер злодея там. Покинутое здание фабрики находилось в эпицентре четырех последних нападений. Она начертила красным карандашом пиктограмму: по середине оказалось это здание. И что же она сделала? Никому не позвонила, а просто побежала к ближайшей станции метро. Оправдывало ее действия только дневное время этой проделки и электрошокер в сумке, наравне с фотоаппаратом, диктофоном, блокнотом, ручкой и солнцезащитными очками. Если верить очевидцам, когда Он появляется, вокруг возникает яркий свет, от которого желаешь закрыть глаза и убраться восвояси. Но никого не было. Так просто найти незваного гостя Готэма не получилось. Она обошла вдоль и поперек все здание, но и следа проживания кого-либо кто ни был безработным скитальцем не было. Ее одолело отчаяние на третий день, когда Меган обошла еще и прилегающую немалую территорию вокруг фабрики. И снова напрасно. Пришлось начинать все сначала, только в ночное время. Злодей так и не появлялся на улицах города. Все словно и позабыли о происшествиях, и именно тогда он снова дал о себе знать. - Ты его преследовала? – переспрашивал редактор, когда на его стол попал последний черновик статьи. – На такси? - Нет, на своих двоих. Просто догадалась, куда он пойдет, и срезала путь. - Это просто немыслимо, - было ли это выражением восхищения или раздражения – не понятно. Факт остается фактом, она нашла его, и место его пребывания. - Я ничего такого не сделала. Просто фотографировала и следила. - И он так просто позволил тебе это сделать? Тогда она задумалась. И правда. Все было слишком просто. Хотя долго она эту мысль не развивала, ее постоянно прерывали. Теперь же очередную гениальную догадку о том, кто именно орудует в городе, прервал не кто иной как Брюс Уэйн, который сделал вид, что заглянул по пути на работу. - Купаешься в лучах славы? - И тебе привет! - Снова связываешься не с теми людьми. - Привычка – вторая натура! – пожала плечами Меган. - И это твое оправдание? Ты работаешь на Дориана Левитсона, но ничего о нем не знаешь. - Это вызов? - Скорее предупреждение. Тебе нужно возвратиться к прежнему образу жизни, пока не поздно. - Это к тому, когда я жила в полуразрушенных домах и питалась воздухом? - Когда работала в ресторане и получала чаевые. - Здесь оклад получше. - Ты поменяла Карла на рыбу покрупнее. Но уверена ли, что сможешь ему противостоять? - Он не заманивал меня на работу, заключая пари, - это был удар под дых, но Уэйн только улыбнулся. - Нет. Он сунул тебе визитку в переулке, ночью. Так намного романтичней. - А тебе не кажется, что мне решать что делать? - Это предостережение, Меган. Сколько таких статей нужно написать, чтобы стать жертвой следующего психопата, разгуливающего по городу? - Ты мне скажи, Брюс. - Иногда мне кажется, что я все испортил своим появлением в твоей жизни, - Уэйн подошел впритык к столу Меган и понизил голос, словно опасаясь, что их услышат. – И я отошел, но это оказалось напрасно. Ты просто магнит для неприятностей. - Я всего лишь написала статью с оригинальным фото. - И кто же спасет тебя, когда герои твоих статей повернутся против? - Бэтмен? - Очень на это надеюсь. До встречи, мисс Уолдорф, - произнес миллиардер, покидая кабинет Меган. Она просто смотрела ему вслед, он не обернулся. Он был прав, рано или поздно все написанное сейчас используют против нее.