Интересненько это они придумали...

В окрестностях цитадели зла было темно, серо, голо и уныло. В точности, как когда-то давно в соседнем измерении. Только тогда Тенька и Майтимо пришли сюда в составе огромной армии, а сейчас – для разведки, в компании Глорфиндела и второго Майтимо, который заявил, что настоящие нолдор никогда не остаются в стороне, если речь идет о кознях Врага. Они притаились за какой-то грудой мусора, и Тенька опять раскрутил на ладони вилку. Та немного поартачилась и четко указала в сторону от черных стен. - Ничего не понимаю, - проговорил Майтимо с веснушками. – Если их пленили на пути от Эглареста и притащили сюда, то почему все выглядит так, будто их нет в Ангамандо? - Может, они успели сбежать? – предположил его двойник. – Или их держат не в цитадели. Глорфиндел задумчиво посмотрел на черную крепость и назад, где простиралась выжженная пустошь. - Я полагаю, друзья, все опять намного проще. Мы не можем знать, когда Гимли и Леголас попали в плен – если это вообще произошло, и они просто не сбились с пути. Напомню, Амон Эреб очень, очень далеко. И даже если это случилось возле Эглареста, они могут быть лишь на полпути сюда. - Ни крокозябры это не проще, - отметил Тенька. – Теперь надо либо сесть и все-таки монтировать водяное зеркало с настройкой по псевдогенетическому принципу, либо скакать по всей длине пути от Амон Эреб сюда и по вилке высчитывать нужный квадрат поисков! - А что быстрее? – уточнил Майтимо, знакомый с основами просвещенной мысли. - От везения зависит! - развел руками колдун. – На зеркало стабильно недели три-четыре. А доскакаться мы можем за день-два. Или за месяц. - Поскакали, - решил Майтимо. – Я считаю себя везучим! - А я вот уже что-то сомневаюсь, - проворчала его однорукая копия. - Ты тоже везучий! - Потому что я – это ты? - Нет! Потому что в противном случае я бы тебя сегодня прибил! - Очень смешно. Настоящие нолдор таким дурацким образом на себя руки не накладывают! - Не надо мне тут рассказывать о настоящих нолдор! - О, сейчас опять подерутся, - фыркнул Тенька. - Лорды, - вмешался Глорфиндел, - будьте благоразумны. - А ты вообще молчи, - огрызнулся местный Майтимо. – Вы в вашем Гондолине настолько благоразумны, что мы тут вынуждены одни бороться со злом! - О, да, - не менее язвительно парировал другой Майтимо, опередив Глорфиндела. – Вспомни еще, что было на заре времен. - Это для тебя предатели из Гондолина были так давно, что можно сравнивать с зарей времен, а для меня… - Мы – предатели?! – возмутился Глорфиндел. – А кто напал на Дориат и Гавани? Кто вынудил Эльвинг броситься в море? - В глаза не видел никакую Эльвинг! - Да, это произошло несколько позже, но ведь было! - Это у вас, в ваших драных варгами измерениях, а у нас… И тут на головы всех троих обрушился короткий, но обильный и холодный водопад. Вода не долетела до земли, на уровне коленей изойдя на такой же холодный и густой пар. Спор захлебнулся, вымокшие эльфы непонимающе переглянулись, а потом безошибочно уставились на виновника. - О, сработало, - обрадовался Тенька, встряхивая ладонями. - Ты зачем это сделал? – тоном, еще более ледяным, чем недавний душ, спросил местный Майтимо. Колдун почесал в затылке. - Я подумал, что раз этот интересненький способ действует даже на злокозненных обд, то с вами тоже должно получиться! - Да нет, зачем ты, человек, вообще влез в разговор высших эльдар? - Этот человек… - оскорбленно начал было второй Майтимо, но Тенька и сам за себя ответил: - Чего же ты, такой из себя высший, со своей депрессией на разведку полез? Теперь ты смотришь вокруг, вспоминаешь чего-то нехорошее, хочешь поплакать, не можешь при нас и срываешься на самом себе, потому что знаешь его лучше меня и Глорфиндела. А наш Майтимо не понимает, какая тебе вожжа под хвост попала, но, зная за собой привычку поскандалить и глядя на нее со стороны, бесится. Ну а Глорфиндела вы втянули просто за компанию, чтоб с самим собой не скучно было. И он, конечно же, втянулся, потому что втайне тоже мечтал высказать все, что думает о твоем поведении, но стеснялся нашего Майтимо, которого любит и уважает как родного, - Тенька флегматично полюбовался на вытянувшиеся лица эльфов и заключил: - В общем, кто-то же должен был вам сказать, как вы это интересненько придумали! Тут уж либо я сейчас, либо ваш потревоженный шумом Моринготто минут через двадцать. Посрамленный и изобличенный Майтимо покосился на своего веснушчатого двойника и спросил: - Он всегда подобное выдает? - Частенько, - вздохнул тот. - И как этого колдунишку до сих пор никто не прибил?! - Сам удивляюсь… Но Тенька прав: довольно спорить, надо убираться отсюда. - На Амон Эреб? – уточнил колдун как ни в чем не бывало. – Или поскачем? - Поскачем! – единодушно решили все. Сорок три часа и две с половиной секунды спустя - Я же говорил, что мы везучие! – довольно отметил Майтимо, лежа в густых зарослях крапивы, подмороженной, но от этого лишь более жгучей. - Ничего себе везение! - не согласился второй Майтимо. Ехидно, но без вызова, опасаясь, что колдун опять уличит его в какой-нибудь недостойной нолдо депрессии. – Отряд голов на двести. - Зато мы их нашли, - напомнил Глорфиндел. Многострадальная пропажа обнаружилась в нескольких днях пути до Ангамандо в деревянной клетке посреди здоровенного орочьего отряда, разместившегося в поле на дневную стоянку. Издалека Гимли и Леголас выглядели сильно потрепанными, но живыми и относительно невредимыми. - Толку с того, что нашли? Мы их оттуда не вытащим. И нечего на меня коситься! Это не депрессия, а здравый смысл! Тенька отодвинул мешающий стебель крапивы, разглядывая лагерь и путь от крапивника до клетки. - Нам главное добраться до них, а там нырнем в водяное зеркало. - В любом случае придется подождать до ночи, - заметил Глорфиндел. - Они вскоре снимутся с места, - напомнил Майтимо без веснушек. – На следующий привал остановятся поздно ночью и выставят такие караулы, что без войска не подберешься. - Значит, пойдем сейчас, - пожал плечами Тенька. - Как ты себе это представляешь? – уточнил Майтимо с веснушками. – Хотя, с тебя станется просто подняться в полный рост и пойти. - Это с моей дорогой обды станется! Ей бы еще наших пленников с извинениями до Амон Эреб донесли. А у меня есть генератор дыма. - Это тот, который я перепутал с океаном пламени? - Он самый! – Тенька деловито порылся в мешке и достал уже знакомую белую сферу с кислотно-зеленой спиралью. – Эй, высшие эльдар, меткие и длиннорукие, забросьте ее кто-нибудь в центр лагеря, поближе к клетке. - А оно точно не рванет? - Рванет, конечно! Но не интересненько и дымом, - глядя, как Глорфиндел размахивается и бросает, колдун мечтательно протянул: - Давно его испытать хотел… - То есть, ты даже не видел эту штуку в действии?! – одинаково ужаснулись оба Майтимо, но было уже поздно. Хлопнуло, пыхнуло, и из центра лагеря по всему полю стремительно разрослась приземистая шляпка белого дымного гриба. Клубы медленно завивались барашками и казались густыми, точно жирная сметана. В этом дыму путались даже крики сбитых с толку орков. Тенька первым вылез из крапивника, эльфы поспешили за ним, цепочкой держась друг за друга и за колдуна, чтобы не потеряться. Нужное направление все четверо запомнили заранее. - Здорово надымило! – восхитился Тенька, перекрывая шум. - Надолго ли? – уточнил Глорфиндел. - Понятия не имею! – весело отозвался колдун. Что-то гулко бумкнуло. – Уй! А вот и клетка. - Тенька! – радостно заорал Леголас, и его осунувшееся чумазое лицо вынырнуло из тумана между частыми, грубо сколоченными из дерева прутьями. – Майтимо, Глорфиндел! Откуда, как вы нас отыскали?! - Давайте сядем и об этом поговорим! – съязвил Майтимо: из-за дыма не понятно, какой. - Потом расскажем, - добавил Глорфиндел. - Мы расшатывали прутья! – гордо поделился Леголас. – Вот эти два, надо только немного подналечь… - Не заморачивайся, - отмахнулся Тенька, доставая свое карманное водяное зеркальце и просовывая его между прутьями. - Залезайте! Леголас обернулся куда-то в туман. - Сейчас. Гимли ранен и не может ходить. Я его притащу! - Скорее, - Глорфиндел огляделся по сторонам. – Дым рассеивается. - А время действия кто-нибудь засек? – поинтересовался Тенька. – Эх, и я забыл. Придется еще раз испытывать! Но до чего же занятная штука получилась! А Феанаро все бурчал, что удельная погрешность на скорость ветра обнуляет коэффициент полезности… О, а вот и Гимли! Гном выглядел неважно, но на скорость его втягивания в водяное зеркало это не повлияло. Следом исчез Леголас. Тенька выставил зеркальце в сторону спутников, силуэты которых едва различал в дыму, а затем и сам ткнулся носом в переливающуюся радужную гладь. Мгновение маленькое зеркальце и держащая его изнутри рука висели в воздухе, а потом водяное стекло втянуло через оправу само себя, схлопнулось в точку и пропало. Три секунды спустя. Амон Эреб Путники и спасенные пленники вывалились наружу посреди центральной крепостной площадки в разгар перестроения караульных, и подняли кругом грандиозный переполох. Сперва их приняли за врагов, потом на командный голос разъясняющего ситуацию Майтимо сбежались его встревоженные братья и заодно все эльфы, оказавшиеся поблизости. Потом Леголас, у которого тоже внезапно прорезался командный голос, заорал, что его друг умирает, и все сообща потащили Гимли в лазарет. Уже к дверям лазарета толпа немного поредела, часть народа не влезла в помещение, и еще часть выставили возмущенные целители. Леголас каким-то образом оказался в числе выставленных, и друзья, а заодно все интересующиеся, принялись наперебой расспрашивать его о путешествии по морийским подземельям и дальнейших злоключениях. При этом многие в толпе даже отдаленно не догадывались, кто Леголас вообще такой, и задавали этот вопрос кому угодно, но не эльфийскому принцу. Больше всего страдал от вопросов так же ничего не понимающий Макалаурэ, поскольку окружающие привыкли, что он управляет делами крепости и все знает. В процессе расспросов внезапно выяснилось, что принцу Лихолесья помощь целителей тоже очень нужна, и всеобщий поход в лазарет повторился. Наконец все улеглось, хотя местные жители по-прежнему толпились в коридорах, обсуждая произошедшее. Глорфиндел остался в лазарете со спасенными, Амбаруссар побежали торопить поваров, чтобы накрыли обеденный стол пораньше, замороченный суматохой Макалаурэ спустился в сад, а Тенька присел на нижнюю ступеньку главной лестницы и принялся делать в своей записной книжке очередные пометки. Из мешка колдуна доносилось задушевное урчание разумной жизни. Единорог Вася, который бродил поблизости и тоже рад был видеть вернувшихся товарищей, а особенно колдуна, заинтересованно сунул морду в мешок, но был безжалостно укушен разумной жизнью за нос. Едва крепость начала возвращаться к прежнему порядку и покою, как из сада раздался громкий вопль Макалаурэ, совершенно нечленораздельный, который мог означать что угодно, от пришествия светлых валар до личного явления Моринготто прямо у менестреля под носом. Едва успокоившиеся жители крепости тут же опять всполошились и ринулись в сад. Даже Глорфиндел из лазарета прибежал. Макалаурэ обнаружился у холма с тремя колами, и причина его крика тут же стала понятна: по упомянутым колам вились нежные стебельки молодой поросли, напоминающей горох, только не зеленые, а полупрозрачные, сверкающие перламутром. - Да, это оно, - тоном знатока подтвердил Тенька. – Сильмарилловое дерево! Эх, друг Феанаро опять обидится, что я без него экспериментирую! Но, надеюсь, как и в прошлый раз, поймет. - Ростки взошли так скоро? – удивился Глорфиндел. - Мы их модифицировали, - непонятно пояснил колдун. – Это Трандуил может кофейные кустики годами выращивать, а у нас была нацеленность на скорый результат! – он наклонился к всходам, безо всякого трепета надломил один из полупрозрачных усиков, растер на ладони и понюхал. – Интересненько получилось… - Не трогай! – перепугался Макалаурэ, взирая на колдуна как на святотатца. - Да ничего ему не сделается, - успокоил Тенька. – Еще потом выпалывать замаешься. Хорошо растут! Если взойдут все пять семян, то здесь такие заросли будут, что не протолкнешься! И урожай должен быть ого-го! - Насколько «ого-го»? – уточнили любопытные близнецы Амбаруссар. - Не знаю, - задумался Тенька. – Может быть, пятнадцать-двадцать… - Камней? – охрипшим голосом переспросил Макалаурэ. - Ведер! Пока окружающие пытались вообразить себе хотя бы одно ведро сильмариллов, Глорфиндел заозирался и спросил: - А где лорд Нельяфинвэ? - Я здесь. Как я могу такое пропустить?! Глорфиндел беспокойно скользнул взглядом по его чистому лицу и отсутствующей кисти на правой руке. - Да нет же, где наш Нельяфинвэ? - Может, в лазарете? – предположил Тенька. - Его там не было! - На кухне тоже! – отрапортовали Амбаруссар. - И в саду, - добавил Макалаурэ. - Да и во дворе я его не видел, - нахмурился имеющийся Майтимо. - Интересненько это получается! – почесал в затылке Тенька. – Куда же он делся? Около двух часов пропажу добросовестно искали по всей крепости и даже в ее ближайших пределах, но так и не нашли. За это время как раз накрыли столы к обеду, но собравшимся в трапезном зале друзьям уже было не до еды. - Неудачные поиски говорят об отсутствии объекта на данной территории, - по-научному рассудил Тенька. - Но где он тогда? – тихо спросил Макалаурэ. – Не могли же вы его там оставить? Или?.. - Исключено, - твердо отмел Глорфиндел. – Я все время держал лорда Нельяфинвэ за руку. - Ты держал меня, - просветил местный Майтимо. – А другого меня держал Тенька. - Я? – удивился колдун. – Нет, рядом со мной Глорфиндел был. Я думал, вы там друг за друга держитесь… И за столом сама собой повисла тяжелая гнетущая тишина. Четыре часа спустя - Вот так и получилось, - подытожил Тенька. – Майтимо-абориген думал, что наш Майтимо со мной, я думал, что они вместе, а Глорфиндел вовсе их обоих перепутал в тумане. - Он остался там? – с ужасом переспросил Леголас, полусидя на подушке. - Мы вернулись на то место, как только все поняли, - Глорфиндел опустил голову. – Но ни орков, ни лорда Нельяфинвэ не нашли. - Учитывая, какой тут вокруг него ажиотаж среди всяких нехороших личностей, - прибавил колдун, - вряд ли его пристукнули на месте. - Если лорд Нельяфинвэ попадет в Ангамандо, то неизвестно, что хуже, - тихо заметил Глорфиндел. - И ничего нельзя сделать? – у Леголаса стояли слезы в глазах. - Почему нельзя? – удивился Тенька. – Можно! Когда это наука пасовала перед трудностями? Сквозь окна лазарета струились мягкие лучи рыжего предзакатного солнца. Снаружи доносились мерные голоса, скрип колес, и перестук копыт. На соседней кровати, чуть похрапывая, крепко спал гном. А эльфийский принц, которому сейчас было не до сна, и легендарный герой еще не случившейся в этом измерении битвы за Гондолин наблюдали, как колдун выкладывает прямо поверх одеяла свое очередное творение. - Похоже на канделябр, - высказался Глорфиндел. – Только пожеванный драконом. - Это какое-то страшное оружие? – уточнил Леголас. - Лучше! – заверил Тенька. – Это переходник! Он соединяет вербальные дисфункции с копулятивно-волновыми колебаниями водяного зеркала и передает полученный набор свойств в точку вывода! - Ты хочешь этой штукой победить Моринготто? – попытался разобраться Глорфиндел. - Да нет же! Я хочу найти Майтимо, не тратя недели на перенастройку зеркала. Когда мы туда-сюда скакали, меня внезапно осенило: а чего я постоянно пытаюсь задать функции одного устройства для другого, если их можно просто объединить? – он критично оглядел разлапистую проволочную загогулину, которую держал в руках и добавил: - Правда, тут еще надо немножко доделать. Расщепить каналы, приладить провода, смонтировать несущий движок системы... Интересненькая предстоит работа! А ты, Леголас, пока расскажи, как вас с Гимли угораздило через подземелья Мории вляпаться в вашу Первую Эпоху. - Я и сам не знаю, - вздохнул эльфийский принц и начал свой рассказ. Первоначально путешествие в Морию воспринималось участниками чем-то средним между разведкой, экскурсией и особо оригинальным вариантом прогулки от Лориэна до Ривенделла. Гимли красочно расписывал величие пещер предков, обещал показать другу все великолепие каменных залов и сокровища глубинных шахт. Он так здорово об этом рассказывал, что в конце концов Леголас, вопреки отцовскому воспитанию, начал считать народ гномов ничуть не хуже народа эльфов и захотел проникнуться красотой руд и драгоценных камней. Кроме того, друзья намеревались найти удобный путь для железной дороги леди Галадриэль, поглядеть, что вообще творится в заброшенных пещерах, а то и отыскать тамошних гномов или хотя бы их следы. Слухи об обитателях Мории были противоречивы и больше напоминали ночные страшилки, поэтому разузнать правду было просто необходимо. Гимли где-то раскопал древний, кое-где заплесневелый и поеденный мышами план морийских подземелий, и это была единственная карта, которой располагали доморощенные исследователи. Но они не унывали: карту можно подправить и дорисовать на месте. Несостоятельность этого плана во всей красе проявила себя уже в первые дни путешествия. Судя по всему, на карте с реальностью совпадали только полустертые руны масштаба. Вместо обещанных древним документом коридоров друзья натыкались на замурованные стены, шахты оказывались парадными залами, полными орков, а когда они попытались найти хоть один подземный колодец, то вылезли в полуразрушенное нутро громадной доменной печи. После этого коварная карта была непочтительно засунута на самое дно походного мешка, и дальше друзья пробирались на свой страх и риск. Поначалу оба были уверены, что идут прямиком к Ривенделлу, но на пятый день эта уверенность поблекла, а на десятый Гимли заявил, что все понял: они не там свернули, и надо возвращаться. Леголас воспринял это скептически, поскольку они куда-нибудь сворачивали каждый день, и определить неправильный поворот не смогли бы даже пресветлые валар. Гимли возразил, что плевал он на пресветлых валар (всех, кроме Махала, разумеется), а возвращаться все равно надо. Они пошли обратно и, несмотря на метки, заблудились еще больше. Так и начались их скитания по неизвестным и бесконечным подземельям. Один раз им повезло выбраться на поверхность и даже повстречать местную жительницу – очень милую старушку, которая впервые видела эльфов с гномами и никогда не слышала про Средиземье. Она назвалась волшебницей, и у нее при себе была чудесная книга, выраставшая из наперсточного размера в огромный том. Старушка листала страницы и бормотала: «Бамбара, чуфара, скорики, морики, турабо, фурабо, лорики, ерики…» К счастью, Леголас и Гимли были знакомы с Тенькой, и знали, что колдуны и волшебницы частенько ведут себя странно. Эта милая старушка даже ничего не взорвала, зато дала совет: «Вы преодолеете все испытания и вернетесь домой, если смело пойдете по тому пути, который укажет вам сердце. Не жалейте тайн для тех, кто в них нуждается». Поблагодарив старушку за ее непонятные, но добрые слова и переночевав на поверхности, друзья опять спустились в подземелье, искать обратную дорогу или, на худой конец, «путь, который укажет сердце». В сущности, не важно, как оно будет называться, рассудил практичный Гимли, лишь бы в Средиземье вело. Но пути и дороги подземелья выносили их куда угодно, только не на родную сторону. Друзья оказывались в сплетениях бесконечных туннелей, устеленных рельсами, однажды наткнулись на огромного облезлого дракона в цепях, который испуганно шарахнулся, когда Гимли звякнул секирой о камень. Они набрели на город странных существ, называвших себя глубинными гномами или свирфнебли, и поучаствовали в их битве с другими странными существами, похожими на красноглазых эльфов с эбеново-черной кожей. Наконец, в очередном подземелье, отчаявшись, они извлекли со дна мешка злополучную карту и с удивлением обнаружили, что по ней запросто могут понять, где находятся. Друзья поспешили к ближайшему выходу и вылезли в каких-то горах, где (о, счастье!!!) нашлись родные и знакомые эльфы, пусть и нолдор. Правда, вели они себя странно, пользовались какой-то придуманной географией и гербами давно сгинувшего Гондолина. И вот, во время спора с одним из тех эльфов, в мысли Леголаса начало закрадываться невероятное и чудовищное подозрение… - Хорошо, хоть там у вас хватило ума не высказывать все подозрения вслух, - отметил Глорфиндел. – Грустно говорить об этом, но в последние десятилетия здравый смысл жителей Гондолина заменила паранойя, которая нам все равно не помогла. Леголас потупился и признался: - Дело не в уме. Сперва мы слишком растерялись, а потом нас выставили. Я только и успел предупредить о предателе Маэглине… - …Который тогда еще не подозревал об этой странице своей жизни, - качнул головой Глорфиндел. - Да, - снова потупился Леголас. – Я уже сообразил, что постыдно мало знаком с историческими датами. - Ты не переживай, - успокоил Тенька, не прекращая увлеченно ковыряться в своем новом изобретении. – Рассказывай дальше. И Леголас покорно продолжил. …Отойдя от поста на достаточное расстояние, чтобы их не услышали, эльфийский принц в красках расписал другу, куда их угораздило попасть. Гимли признал, что занесло их и впрямь очень далеко, без посторонней помощи не выберешься, не то, чего доброго, еще дальше занесет. И предложил поискать Гэндальфа – он, говорят, и в те (точнее, уже в эти) времена жил. Мужик он умный, вдобавок, волшебник. Может, присоветует чего. «Жить-то он жил, - просветил Леголас, - но на острове Валиноре за морем, куда добраться не легче, чем нам - в свои времена. И у нас, между прочим, уже есть один совет от волшебницы: следовать за сердцем и не жалеть тайн. А мое сердце зовет меня на родину отца, в Дориат. Мы расскажем им все тайны времен, чтобы они смогли избежать падения». «А чего ж ты этим, в Гондолине, почти ничего не сказал? – закономерно удивился Гимли. – До Дориата еще топать и топать, а Гондолин - вот он. И, как мне доводилось слышать, тоже пал от чего-то нехорошего». «От предателя Маэглина! Я их предупредил, чтоб ему не доверяли. А больше я и сам ничего не знаю. Зато очень хорошо помню про Дориат! Туда нам и надо, чтобы осчастливить всех своими тайными знаниями!» «Вечно эти эльфы всех без разбору осчастливить норовят, - не разделил гном его энтузиазма. – Про Дориат я тоже слышал. Мудрые говорили, что именно там случилась скверная история, поссорившая наши народы. Не хочется мне лезть в логово дурных озлобленных эльфов». «Вовсе они не дурные и не озлобленные! Это гномы… - тут принц осекся и твердо подытожил: - Ты будешь со мной, и пусть только посмеют тебя тронуть!» «Лучше бы мы не совались к твоим сородичам, а поискали на севере древние гномьи кланы. Вот уж где нам оказали бы славный прием!» «А Дориат в это время пусть гибнет?! Нет, если ты твердо не хочешь туда идти, то я отправлюсь один! Надо предупредить их!» Гимли не пожелал бросать товарища, и в синдарское королевство они отправились вместе. Гном был почти прав: уже на подступах к лесу его попытались подстрелить из лука, и только вмешательство Леголаса спасло положение. Странную парочку доставили к королю Диору. К чести Диора, когда ему выложили все о путешествиях во времени и скором падении Дориата, он не велел тотчас же гнать полоумных кликуш взашей или пристрелить на месте, а попытался разобраться. «С чего бы Дориату быть взятым? Наш лес окружен крепкими стенами, наши воины доблестны, и о возможном нападении сыновей Феанора мы знаем уже не первый год». Леголас замялся, поскольку всю жизнь думал, что несчастные жители Дориата до последнего ни о чем не подозревали. «Да разве это стены? – со знанием дела влез Гимли. – Частокол да каменные кучки на каких-то соплях вместо цемента». Диор очень оскорбился и принялся доказывать, что на частокол пошли деревья самых крепких пород, а цемент, между прочим, еще в позапрошлом столетии закупали у гномов, чтоб они пропали, эти коварные гномы со своим цементом. Гимли парировал, что коварные как раз эльфы, это всякому гному известно, и мирное разбирательство медленно начало перетекать в кровопролитный скандал. Видимо, таким уж был мятежный воздух Первой Эпохи: всех тянуло ссориться, делать глупости и давать начало долгой взаимной неприязни народов. Леголас попытался вмешаться. «Может, вы вовсе не будете давать повода к новой братоубийственной резне? Пусть бы в самом деле подавились эти нолдор своим сильмариллом, он без того не принесет им счастья. Дориат бы уцелел…» «Это НАШ сильмарилл! - отчеканил Диор. – А вы, похоже, нолдорские лазутчики!» Леголас обиделся до глубины души. «Это неправда! Мы не солгали вам! И… - тут его внезапно озарила потрясающая, как тогда казалось, идея, - …и мы докажем это! Мы пойдем к королю Гил-Галаду, всё расскажем, и он прискачет к вам на подмогу!» Если до этих слов Диор сомневался, лазутчики перед ним или сумасшедшие, то теперь всецело склонился ко второму варианту. «Эй, - дернул друга Гимли. – Я тоже слышал эту легенду. Тот король вроде бы поближе к нашим временам жил». «Ты слышал, а я знаю точно! – убежденно заявил Леголас. – Король Гил-Галад родился еще в Первую Эпоху!» Но, как показало время, прав был скорее гном. Родиться-то Гил-Галад родился, но проку с этого не было никакого. А из войск у Кирдана Корабела имелся только флот, который невозможно было доставить в Дориат, да еще за короткое время. И никто никуда не собирался плыть, поскольку Кирдан считал, что нолдор на Дориат все же не нападут. Друзья наверняка знали обратное. И поняли, что действовать надо самим. Раз не получилось договориться по палантиру, надо лично пойти на Амон Эреб и всех там вразумить. Даже Гимли успел проникнуться азартом и рвался исправлять ошибки прошлого. - Но на десятый день пути мы попали в лапы к оркам, - закончил Леголас. – Они сочли, что эльф и гном вместе – это подозрительно, попахивает новым союзом против них, и решили доставить нас в Ангбанд. И почти доставили, если бы не вы. - А теперь в Ангбанд вот-вот доставят Майтимо, если он жив, - напомнил Глорфиндел и безнадежно зевнул. – Тенька, как там твое изобретение? - Пока стабильно, - оповестил колдун, ковыряясь в недрах чудо-переходника светящейся отверткой. – Где бы еще гномью ручку раздобыть… А то она так интересненько придумана, что мне на воссоздание по формулам понадобится не меньше пары месяцев! - Ручка-то тебе зачем? – удивился Глорфиндел. - Для переходника! – колдун взял отвертку в зубы и влез в свое творение голыми руками. – Шишмы-шибы! - Чего-чего? – переспросили оба эльфа. Тенька снисходительно выплюнул отвертку и пояснил внятно: - Синтез, говорю, будет! К одному концу я подсоединю водяное зеркало, к другому опознаватель генетического признака, а к третьему – гномью ручку. И получится, что оно будет отыскивать Майтимо, показывать и точно к нему перемещать! Интересненькое должно получиться устройство! Только без гномьей ручки – никуда. Дроу того найти, что ли? Так это не легче, чем Майтимо… В этот момент с соседней кровати донеслось: - А что случилось с Майтимо? - Гимли! – обрадовался Леголас. – Как ты себя чувствуешь? - Неплохо, - степенно ответил гном. – Так в чем дело? Ему объяснили, и после этого Гимли долго задумчиво молчал, уставившись куда-то вдаль и машинально оглаживая бороду. - Ручка от наших ворот, говорите? – наконец произнес он. – Это старинный секрет, утерянный еще в древние времена. Леголас горестно вдохнул, а Глорфиндел чуть приподнял брови. - Хочу напомнить вам, друзья, что нынче мы как раз находимся в тех самых древних временах. - Так надо пойти к здешним гномам, – загорелся Тенька, - и попросить одну ручку взаймы! - Вам не дадут, - покачал головой Гимли. - А тебе? – уточнил Глорфиндел. - Возможно. Но тогда я не дам вам. - Почему? – удивился колдун. - Это же секрет народа! – со значением пояснил Гимли. – Секреты нельзя раздавать всем подряд! - Да я эту вашу ручку несколько недель в мешке таскал! - И совершал этим самым святотатство! - Майтимо бы порадовался, что еще кто-то разделяет его убеждения насчет методов Тенькиной науки, - отметил Глорфиндел. - Значит, пусть он теперь погибает из-за ваших секретов?! – воскликнул Леголас. - Майтимо мне друг, - возразил Гимли. – И я не хочу, чтобы он погибал. Но открыть тайну!.. - А что нам говорила та волшебница? «Не жалейте тайн…» - «…Для тех, кто в них нуждается», - закончил Гимли. – Я помню. То же самое ты говорил, когда убеждал меня идти в Дориат, и вот, чем все обернулось. Глорфиндел чуть улыбнулся, и в его глазах мелькнул свет. - Так может, до сих пор вы открывали не те тайны? Или в них никто по-настоящему не нуждался? - Допустим, - проворчал гном. – Но до ближайших гор многие недели, а то и месяцы пути! И я не могу пока быстро ходить или держаться в седле. - Так ты согласен? – обрадовался Тенька. - А если и да, что толку? Колдун достал из кармана водяное зеркальце. - Покажи, где ваши горы на карте, и переместимся за две минуты! К счастью, в отличие от увлеченного легендами и пасующего на географии принца Лихолесья, древние места обитания своих сородичей гном знал неплохо. Вечером Тенька и Гимли отбыли за гномьей ручкой, а три дня спустя вернулись на Амон Эреб. Помимо необходимого артефакта колдун нежно прижимал к груди целый короб всевозможных диковинных штуковин. Гимли потихоньку пояснил друзьям, что к исходу второго дня, когда его сородичи малость привыкли к Теньке, то почуяли в нем родственную душу и устроили такой взаимовыгодный обмен научными секретами, что великим предкам и не снилось. Правда, поначалу уговорить гномов древности оказалось непросто, только присутствие сородича спасло положение, иначе одного Теньку даже на порог не пустили бы. Гимли тоже держал в руках объемистый короб. Гномы на днях собирались устроить большой пир, но узнав, что дорогие гости слишком спешат, чтобы на него остаться, наделали им в дорогу целую кучу разнообразных бутербродов. Колдун стребовал у имеющегося в крепости Майтимо «опознаватель генетического признака», а проще говоря, пузырек крови и прядь волос, приладил это к своему переходнику, подсоединил водяное зеркало и гномью ручку. Испытывать изобретение собрались в саду, чтобы заодно полюбоваться на обильную завязь сильмарилловых ростков, чуть ли не на глазах ползущую вверх по трем колам. Кое-где уже виднелись набухающие почки, а в одном месте распустился первый лист, который Макалаурэ демонстрировал всем желающим с такой гордостью, словно это его родной ребенок. Лист был нежный, тоненький, такой же перламутровый, как ростки, с сияющими прожилками, а в целом напоминал боярышниковый. Вести по крепости разносились быстро, поэтому поглазеть на ход эксперимента собралось почти столько же народу, сколько некогда провожало спасенных путешественников в лазарет. Тенька сел на скамейку, положил свою загогулину на колени, покрутил ее так и эдак, а потом соединил два каких-то проводка. Раздался громкий хлопок, и все окружающее пространство заволокло едким сизым дымом. Часть эльфов попадала на землю, часть бросилась бежать, задние ряды привставали на цыпочки, пытаясь понять, чего же там случилось. Глорфиндел, Гимли и Леголас ринулись к колдуну, уже не чая увидеть его невредимым, Макалаурэ бросился к сильмарилловой завязи, намереваясь не то проверить ее сохранность, не то заслонить своим телом. Сквозь поднявшийся шум прорвался командный голос Майтимо: - Отставить панику!!! «Так у нас здесь паника?!» - сообразили присутствующие и запаниковали еще больше. Наконец, дым рассеялся. Целый и невредимый Тенька сидел на той же скамейке, только был перемазан копотью с головы до ног. Загогулина на его коленях не пострадала, но тоже изрядно закоптилась. Чумазыми были Глорфиндел, Гимли и Леголас, Майтимо и его братья, и остальные жители крепости в радиусе двадцати метров. Только сильмарилловые ростки сияли первозданной чистотой, а к одинокому листику даже добавился второй. - Контакт перегорел, - невозмутимо пояснил колдун, облизнув черные губы таким же черным языком. Оглядел царящую кругом разруху и удивленно протянул: - Интересненько это у меня получилось… - Ничего не вышло? – упавшим голосом переспросил Леголас. - Все под контролем! – отмахнулся Тенька и хорошенько встряхнул свое изобретение. В недрах загогулины что-то затарахтело, и окружающие отступили на несколько шагов, закрывая головы руками. – Сейчас контакт заменю, вербальные полюса разбросаю, и все заработает! Вы только не волнуйтесь! При стабильных условиях…