Я люблю тебя!

День Всех Влюбленных. — Кея! – едва не падая, ведь он споткнулся на пороге, зовет Дино. Но в ответ лишь тишина – кабинет Хибари пуст. Мустанг нервно переступил с ноги на ногу, но тут же вспомнил, что «Облако» любит отдыхать на крыше. — Кея! – уже беспомощно протянул блондин, за спиной которого громко хлопнула дверь на крышу. Брюнет никак не отреагировал, все так же продолжая лежать на крыше, не двигаясь и едва заметно дыша. «Неужели спит?», — с нежностью подумал Дино. Стараясь не производить шума, блондин подошел и присел рядом с Хибари. Мирное лицо, ресницы слегка дрожат, тонкие губы едва приоткрыты. Дино быстро приблизился, целуя. И сразу же металл тонфа у шеи. Нехотя блондин отодвинул лицо на несколько сантиметров. — Я сделал тебе шоколад, — фарфоровые щеки тронул нежный, словно лепестки сакуры, румянец. Хибари сощурил глаза, представляя сколько пришлось испортить шоколада этому неумехе, прежде чем вышло нечто приемлемое. Хотя картина блондина, перемазанного шоколадом, была слишком заманчива: и слизывать сладкие капли с его кожи… — Я не буду его есть, — грозно сказал Кея, видя, как сразу же грустнеет лицо солнечного Дино. — Но я ведь так старался, — беспомощно протянул блондин, — может хоть кусочек. — Нет, я не буду его есть, — отрезает Хибари, тут же добавляя — один. — Ке-ея, — только это может выговорить мустанг, обнимая непокорное «Облако». День Рожденья Хибари Кеи. Дино нервно бился головой о свой стол. Ромарио уже тревожно кидал взгляды со стола на стену, которая тоже подходила, готовый в любой момент встрять в приступы мазохизма блондина. — Босс? — Завтра пятое мая, — сокрушенно сказал мустанг. Ромарио лишь пожал плечами: пятое, шестое, какая разница? — Завтра у Кеи день рожденья, — продолжал блондин, в очередной раз стукая свой светлый лоб о равнодушное дерево. Тут уж Ромарио предпочел промолчать. Отношения между Десятым боссом семьи Кавалоне и Хранителем Облака Вонголы казались ему дикими. — Что можно подарить тому, кому ничего не нужно? – взмолился Дино, потирая тонкими пальцами ушибленный лоб. Ромарио деликатно помалкивал. — Эй, Ромарио, придумай что-нибудь, — за секунду Дино потерял весь свой беспомощный вид и снова стал суровым боссом. — Боюсь, что тут я вам не помощник, — с сожалением покачал головой мужчина, — этому мальчишке нет дела ни до чего. У него есть даже Вы. Дино резко поднял голову. — А ведь и правда! У него есть даже я! Хибари нехотя обратил свое внимание на что-то увлеченно рассказывающего мустанга. Брюнету было совершенно безразлично, что он говорил. Кажется, сейчас он что-то у него спросил, и, не получив ответа, расценил безразличие как немое согласие. Но Хибари даже не стал вникать в ситуацию. Если что – он забьет этого коня до смерти. А вот зря Кея не обратил внимания на слова блондина, потому что вечером он нашел в своей кровати… довольного Дино, смущенно кутающегося в белоснежное одеяло. Эта ночь была без сомнения самой приятной за весь год. «А просыпаться в объятьях кого-то, может, и не так бесполезно», — размышлял Хибари, разглядывая счастливо сопящего на груди блондина. — Я люблю тебя, — сквозь сон пробубнил Дино, прижимаясь сильнее. «Это травоядное даже во сне болтает». Всемирный день поцелуев. (6 июля) — Кея, хочу! – капризно надул губы Дино. Но Хибари молчит, лишь переворачивает новую страничку книги. Книги, являющейся для него едва ли не эталоном – сборник правил средней школы Намимори. — Кея, ведь праздник! Снова ноль реакции. — Иначе я выйду и поцелую первого, кого встречу за дверью, — пригрозил Дино. — Там Ромарио, — совершенно четко ответил Кея. И блондин даже удивился – ведь Хибари назвал по имени, а не обычное «травоядное». — Хорошо, — придумал новый план Дино, — вечером я буду ждать тебя на крыше Намимори. Блондин выскочил из комнаты. Хибари прочитал еще пару страниц и закрыл книгу. Уж что, но какие-то дни поцелуев он праздновать не собирался. Но на крышу придет – все же любимое место. Да и совсем чуть-чуть было интересно, что же придумал этот мустанг. Дино осторожно приоткрыл дверь, встречаясь взглядом со сталью серых глаз. Солнце уже село, забирая с собой последние лучи алого марева. Теперь небо было словно безжизненное. Без матового блеска звезд или серебряного сияния луны. — Я сбегал к Ямамото и заказал суши, знаю, что ты их любишь, — Дино опустил рядом с сидящим Хибари плетеную корзинку. Облако промолчал, даже не поднимая глаза за блондина. — Знаешь, — мустанг сел, спиной опершись на спину Хибари, — я рад, что могу провести это время с тобой. А еще месяц назад был день блондинок. Дино хихикнул. — Самый главный твой праздник, — Кея быстрым движением выудил из корзинки суши, и тут же отправил вкуснятину в рот. Дино пораженно замер: Хибари сейчас попытался пошутить?! — Жуй потише, — в тон ответил мустанг, тут же почувствовав холодный металл тонфа у шеи. Они так и сидели, смотря на серое небо. Перекидываясь ничего не значащими фразами. Дино смеялся, Кея иногда хмыкал, но чаще все же приставлял тонфа к шее блондина. А когда собрались сумерки, и уже становилось прохладно, Дино нерешительно коснулся руки Хибари, сжимая ладонь своими тонкими, уже холодными пальцами. — Небо цвета твоих глаз, — запрокидывая голову и кладя ее на плечо Кеи, сказал Дино. Брюнет ничего не ответил, лишь наблюдая, как на сером полотне летнего неба одиноко вспыхивают тонкие огоньки далеких звезд. День Мира ( 21 сентября) — Ке-ея, садись! – мотор «Ferrаri» зарычал, привлекая внимания прохожих, столпившихся кучей вокруг ярко-красной машины. Хибари лишь презрительно фыркнул, не двигаясь с места. — Ну скорее же – светился от нетерпения Дино. — Кто это? – восторженно запищала какая-то девушка. — Тот, кто в салоне – такой красавчик, — вторила ее подруга. — Вот бы он на меня взглянул, — поддержала третья. Хибари нервно сжал тонфа и повернул голову. Мимолетного взгляда на разъяренного брюнета хватило, чтобы вокруг дорогой машины оказалась мертвая зона в несколько метров. — Кё-тян такая прелесть, когда ревнует, — смущенно хихикнул Дино, открывая соседнюю дверь. — Как ты меня назвал? – занял стойку Кея, металл тонф сверкнул в ярком осеннем солнце. — Скорее же, — поторопил блондин, давя на педаль зажигания, отчего машина снова зарычала. Хибари убрал тонфа и с величественностью хищника уселся на переднее сиденье, не забыв пристегнуть ремень. Дино со всей силы давил на педаль, быстро переключая рычаг зажигания. Всю дорогу он хранил молчание, что было весьма подозрительно. Хибари с совершенно неподвижным лицом сидел и смотрел ровно на середину дороги. Деревья уже меняли свой насыщенно-зеленый цвет листвы на приятно-золотой. И листья медленно падали на широкую полосу шоссе. И быстрым вихрем поднимались, стоило красному спорткару пронестись мимо. Даже небо сейчас было не пасмурно-дождливое, а чистое и сине-голубое, с перьями прозрачно-белых облаков. — И что я тут делаю? – тихо хлопнул дверью Кея, ступая на сырую землю. — Сегодня День Мира, — гордо сказал Дино, выпячивая грудь так, что можно было подумать, что это он защищает этот самый «мир» и это его профессиональный праздник. — А в остальные – Дни Войны? Мустанг осторожно нахмурился: в последнее время Хибари пытался шутить. И это как-то пугало. — Ромарио! – довольно крикнул Дино, видя силуэт своего помощника. — Босс, я принес их! Мужчина выставил на обозрение клетку с парой голубей. — Давай сюда, — воодушевился Дино, аккуратно принимая в ладони встревоженный белоснежный комочек жизни, чье птичье сердце отчаянно стучалось. Хибари принял голубя с таким трепетом и по-хозяйски, словно бы это его любимый питомец с самого детства. — Сейчас я бы хотел пожелать, чтобы у нас всегда был такой же мир как и сейчас, — Дино улыбнулся настолько ослепительно, что мог с лихвой закрыть собой солнце. Белоснежный голубь вспорхнул из ослабленной хватки длинных пальцев и устремился в небо, словно относя это желания ангелам. Хибари лишь несколько мгновений посмотрел голубю в глаза, но почему-то у Дино ревниво екнуло сердце – голубь уже кивнул в их немом диалоге, и сейчас послушно сидел на одном пальце, изучая круглыми глазами лицо брюнета. Дино показалось, что из горла голубя вот-вот проклюнется человеческая речь, но вместо этого лишь гортанный крик и птица сорвалась с пальца и под громкие хлопки собственных крыльев устремилась в яркое небо. — А чего ты загадал? – улыбнулся мустанг. Кея ничего не ответил, лишь направился обратно к машине и отчужденно ждал, когда Дино закончит обсуждать дела семьи. Минут через семь Кавалоне возвращается. На губах извиняющаяся улыбка а в глазах неимоверная теплота. Именно она почему-то согревает сейчас сильнее печки или одежды. — Ты ведь не скажешь, что загадал, да? – спрашивает Дино, хотя уже уверен в положительном ответе. — Чтобы ты не менялся, — равнодушно ответил Хибари. — А зачем тебе это? – удивился блондин, заводя машину. — Тогда ничего не изменится. Хэллоуин. Хибари Кёя раздраженно моргнул. Именно раздраженно и именно моргнул. У него было желание врезать этому недотепе, который тридцать первого октября что-то начал твердить про праздник. Да мало того, что Дино что-то взбудоражено говорил, так еще и нарядился в… костюм птенца. И десять минут хохотал над лицом Хибари. Тут даже Хиберд что-то протестующее пискнул. Сам «Облако» получил трофейный костюм кота, состоящий из: ушки – 1 шт., хвост – 1 шт., меховые напульсники – 1 пара. Переодевать Кёю пришлось едва ли не силой, потому что он злобно сверкал глазами, дергался и всячески вырывался. — Дино-сан! – радостно закричал Цуна, махая рукой. Они еще заранее договорились, что будут выбирать только костюмы животных. И вот Цуна был в костюме, наверное, это был Винни Пух – больше Дино не мог вспомнить кого-то настолько желтого и с ушами медведя. Гокудера – что весьма удивительно, в костюме Пятачка. (Дино едва не захохотал, осознав, что Хаято подбирал костюм, чтобы лучше смотреться с Джудайме). Такеши – вполне предсказуемо – собака. Остальных пока не было. — Х-хибари-сан, — едва увидев, кто именно идет тенью за мустангом, Цуна побелел и сжался в комочек. — Ке-ея, подожди, — смеялся Дино, высыпая все конфеты радостной толпе ребятишек. Хибари лишь приостановился на секунду, подождав, пока мустанг едва не упал на его спину. — Тебе не нравится? – жалобно протянул блондин, беря под руку брюнета. — Толпы травоядных, — холодно заметил Хибари, не двигаясь с места. — А я так старался, думал, что в первый наш Хеллоуин ты будешь веселиться. В ответ на эту реплику, Дино получил лишь колкий взгляд. — А знаешь, — тихо начал Дино, шепча на самое ухо, — из тебя такой сексуальный кот. Я отдался бы на съедение хоть сейчас.