Я люблю тебя!

— Целоваться в машине это, конечно, классика, — хрипло дыша шептал Дино прямо в губы Хибари, — но либо перебираемся на заднее сиденье, либо пойдем наружу. — Я сам решу, — холодный ответ и ремень безопасности отстегивается. — Разумеется, — полная коварной нежности улыбка, — еще пятнадцать раз можешь решать сам. — Ограничения, — шикнул Кёя, открывая дверь и выходя из машины, хлопая дверцей прямо перед аккуратным носом блондина. — Да-да, — улыбаясь как терпеливый родитель, пытающийся справиться с очень непослушным ребенком, протянул Дино. — А тут красиво, — немного запоздалое восторженное придыхание. Они стояли на внутреннем дворе. Вопреки ожиданиям никакой комнаты не было и в помине. Только небольшой сад с рисунками на песке, и кадками с молодыми бамбуковыми деревьями. Атмосферу красило тихое журчание небольшого ручейка в обрамлении округлых камней цвета золотисто-бежевого пляжного песка и звонкие трели птиц. Дино не знал, кому позвонили скрашивать свой досуг песнями в этом великолепном месте, но веселая мелодия идеально гармонировала с веселым журчанием воды и общими движениями пусть и искусственно созданной, но природы. Прозрачная гладь с радостью разбивалась о камни на мириады крошечных капель, весело орошая спокойный бархат песка едва различимыми пятнами сусального золота мокрого песка. Игриво падая на узкие, но длинные листья бамбука, тут же, безмолвно смеясь, скатывалась ровно по центру, соединяясь со своими сестрами, и уже насыщенными каплями падала в рассыпчатые объятья солнечного песка. — И без тебя знаю, — буркнул в ответ Хибари. Хиберд, непонятно как оказавшийся на макушке брюнета, сорвался ввысь и закружил между посаженными в клетку кадки деревьями. — Ты чем-то недоволен? Немного осторожно, немного с лаской. Словно бы говоря: Скажи, ведь я волнуюсь. — Я пойду в номер. – оставив вопрос так и висеть в воздухе безмолвным вопросительным знаком. — Кёя! – Дино ворвался в комнату, тут же прыгая на футон и нервно озираясь. Хибари не ответил, молча подняв серые глаза на блондина. — Т-там, — Мустанг быстро жестикулировал, пытаясь донести нечто совершенно непонятное для остальных, — большое… И с лапками! А еще длинное и такое… — тут же по телу прошла немного нервная дрожь. – Противное! — Многоножка? Мокрица? Чему тебя учили на биологии? – отстраненно, словно лишь комментируя. — Н-не знаю… — Цве-ет волос, — хихиканье, быстро сменившееся куфуфуканьем. — Мукуро! А ты тут откуда? – немного ошалевший вопрос и шоколадные глаза распахнулись в удивлении. — Разве я могу пропустить такую траги-комедию с элементами экшена? – снова издевка в голосе. — Но… Ну… — глаза в пол и невнятно мямлить. — Иди посмотри, чтобы еще одно травоядное не натворило тут дел. Иначе добью до смерти. Обоих. — Хибари-кун, так и скажи, что ты хочешь побыть с Дино-саном наедине, — снова приступ веселья со стороны иллюзиониста и тот вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Точнее не так: поспешно ретировался, оставляя явно обозленных на него людей в гордом одиночестве, при этом хихикая и развлекаясь как заправский темный кардинал. — Теперь с тобой – ты увидел насекомое и переполошился? – взгляд настолько резкий, что несколько неуютно. — Оно было такое… Мерзкое, — неуверенные, но искренние оправдания. — Мне тебе тапок дать? Или лучше тонфа в живот. Дино смахнул с себя все остатки растерянности и неуверенности, придвинувшись и заглядывая в стальные глаза, сейчас режущие получше стали. — Я люблю тебя. Словно оставлены без внимания и ни одна мышца не дрогнула на каменном лице. — Мне безразлично, — ледяной упрек. — Знаешь, сейчас я даже начинаю в это верить, — немного горькая усмешка. Больше от признания собственной вины. От признания собственных ошибок. И от признания собственной наивности. Мустанг ведь и правда верил, что со временем обязательно сможет пробиться сквозь каменные оковы сердца Хибари. Все же – как бы ни был замкнут человек он обязательно хочет поверить. Кому-нибудь. Разделись собственную жизнь. Поделиться впечатлениями о столько прекрасном и невыразимом мире. И своем и окружающим. И Дино хотел подарить весь мир Хибари. И пусть что это звучит слишком пафосно. Или слишком громко. Или слишком обыденно, ведь все влюбленные обещают друг другу едва ли не звезды с неба. Он готов был преклонить колени. Перед ним. А это отнюдь не пустые слова. Склонить голову перед тем, кого сам же поставил хоть на ступень, но выше себя. — И зря, — медленное, словно бы силой выдираемое признание, — ибо я не верю в это сам. Вспышка ослепительных эмоций, на секунду озарившая четкие черты лица блондина, кажется, запечатлелась в памяти Кёи навсегда. Он не верил ни одному его слову. Не одной клятве. Да, это правда. Но он так страстно желал поверить в них. — О боги, — Мустанг коснулся пальцами собственных глаз, скрывая за ладонью золотисто-ореховый омут, переполненный различными оттенками чувств, — я люблю тебя. Безумно. Ласковые объятья, отдающие частичками тепла во всем теле. Но самое главное – согревающие душу. И просто дающие возможность… нет, право… чувствовать себя важным. Нужным. И от этого невыразимо счастливым. — И спасибо тебе за каждый такой день. — дыхание немного сбилось от волнения, теплое дыхание Мустанга скользит по коже шеи, приятно щекоча. – И за то, что выносишь каждые мои капризы… Объятья стали крепче. Словно бы Дино, прижимал к себе самое ценное, что сейчас у него было, совсем как родившая женщина держит в руках столь долгожданного отпрыска. — И это все? – снова холодность в голосе. — А что ты еще хочешь? – губы изогнулись в совсем мягкой улыбке. — Задать вопрос и получить на него правду. — У тебя еще пятнадцать желаний, которые я с удовольствием выполню, — прижимая к себе брюнета, ответил Дино, ласково целуя взбухшую на шее Хибари аорту. — Это не желание. — М-м, это и не имеет никакого значения, — Мустанг улыбнулся, ослабляя объятья и заглядывая в лицо брюнету. И снова небольшое удивление в шоколадных глазах – кажется, на лице Кёи мелькает нерешительность. — Эти шестнадцать… — небольшая пауза и лицо сразу стало хмурым, — ты… — Я понял, — немного растерянно улыбнулся Дино, — я не любил их. И никому не говорил тех слов, что говорю тебе. Хибари удовлетворенно кивнул, снова открывая книгу. — Кё-ё-ёя, — Мустанг снова обнял, зарываясь лицом в шелковистые волосы, — неужели ты там читаешь что-то настолько интересное, что даже не желаешь провести хоть немного времени со мной? Обиженные нотки так беззаботно переплетаются с хитрыми. Хранитель немного молчит, а после медленно отвечает: — Там есть стих. — Капитан Очевидность, — тихо смеется Дино, отстраняясь и кидая взгляд на книгу. — Думаю, он ассоциируется у меня с тобой. — Стих… Со мной? – немного удивленно. – Надеюсь, это не проклятье? — Травоядное, — бросил Кёя, отворачиваясь и протягивая открытую книгу. — А с чего ты взял, что обо мне? – Дино уже мельком бежал по строкам: Головки золотой убор, И рук твоих благоуханье, И голос, нежный, как дыханье, И легкий мимолетный взор, И своенравный разговор, И нерасцветшего созданья Грядущей жизни ожиданье, И мысли трепетный узор, И вздох, лукавый и серьезный, И смех, живой и грациозный, Гвоздики губ и мрамор лба - Все это сети и капканы, Крючки, оставившие раны, Оковы и — сама судьба. — Ничего себе, — восторженно присвистнул Дино, так и не дождавшись ответа, — а кто автор? — Дю Белле, — коротко и снова отстраненно. — Вот после такого… Пусть у тебя там и есть какие-то желания… — на плечи Хранителя легли руки – настойчивые, между прочим. – Но я сейчас сойду с ума. От восторга. — Не вижу связи, — Кёя терпеливо выносит поцелуи в шею, стараясь держать дыхание под контролем. — Я люблю тебя, — мягкие и всегда теплые губы прекращают ласкать шею, в едином порыве добираясь до губ брюнета и даря самый нежный поцелуй, на который только были способны. Губы сразу стали влажные, продолжая медленный танец, со страстными искрами переплетения языков, во мгновенье ока разрушившие все очарование неторопливости, заставляя жадно хватать воздух и пытаться насытиться теми драгоценными секундами окрыляющего счастья. — У тебя совершенно эксклюзивная возможность, — горячее дыхание Дино согревало прохладную кожу Хибари, а шоколадные глаза светились от восторженной радости, — пожелать все, что ты хочешь. — Я это мог сделать и так, — равнодушное замечание. — Знаю, — ласковая улыбка и легкий поцелуй чужих губ, — но сейчас я просто хочу, чтобы все было идеально. Для тебя. — Тогда прекрати мямлить и будь тем, кому я позволил быть рядом, — дыхание все же сбилось, отдаваясь глухим стуком сердца о ребра. Стука настолько сильного, что, казалось, его слышно и за пределами комнаты. — Четырнадцать, — снова улыбнулся Мустанг, запуская пальцы в черные волосы и притягивая к себе, кусая губы. Ладони уже скользнули под официальный костюм, который так любил Хранитель, и коснулись торса, сжимая в объятьях. Хибари тяжело втянул воздух, не успевая даже понимать, каких частей тела касаются быстрые пальцы Дино, лишь отдаваясь полному наслаждению. Лишь иногда, когда удовольствие накатывало яркими вспышками, Кёя смог бы с точностью сказать, что вот сейчас Мустанг коснулся пальцами соска, обводя ореол пальцами и слегка сжимая кончик. И сразу же вторая ладонь коснулась бедра, слегка раздвигая ноги и поглаживая пах, разжигая огонь внизу живота. И снова тяжелый вздох и удовольствие несравнимое ни с чем. Просто его руки. Его губы. Поцелуй разорвался, и на губах Дино блуждала мягкая улыбка. — А сколько было у тебя… До меня, — такие не совсем приятные слова, но любопытство давно схватило за грудки и не отпускало. Кёя открыл глаза, медленно вдохнул, пытаясь привести дыхание в норму, и синхронизировать мысли, возвышая их над желанием. — Продолжай, — совсем легкая нотка дрожи в стальном голосе. — Ты коварный, — драматично вздохнул Мустанг, с улыбкой возвращаясь к приятному занятию. Быстро расстегнув рубашку, оголяя грудь. Губы медленно, давая полностью прочувствовать удовольствие, проходятся по груди. Сначала первый сосок, слегка лизнув, несильно зажав зубами а после оттянув, мягко поддерживая губами. Поцелуи по груди, и совсем медленные поцелуи снизу, от пупка. Ширинка быстро расстегивается не без помощи тонких пальцев Мустанга, резинка трусов отодвинута. Ладонь накрывает головку, аккуратно размазывая выступившую смазку, и сразу же пальцы обхватывают ствол, совсем несильно сжимая и симулируя. — Что ты… Дыхания предательски не хватает и остается лишь тяжело вдыхать. Хибари немного растерянно пытается податься назад, но Дино перехватывает рукой затылок и притягивает к себе, жадно целуя. И сразу же язык скользнул сквозь приоткрытые губы, лаская. Ладонь снова поглаживает головку, и почти мгновенно переключается на ствол, лишь большой палец вырисовывает блестящей смазкой неровные круги. — Скажи когда… Сквозь полузакрытые веки Кёя видит нежную улыбку. Разве что голова сейчас не соображает, а из горла только и вырываются что хриплые стоны, от которых щеки становятся пунцовые. Движения руки становилось все быстрее, даже поцелуи все ожесточеннее. Хибари сжался, готовясь вот-вот выплеснуться наружу, и Дино, уловив нужный момент, накрыл ладонью головку, даря губам теперь уже мягкий поцелуй. Горячий источник. Не зря Мустанг так рвался сюда. Вода горячая. Но не искусственно, как в ванных, а природно, что давало ощущения не то что единения с природой, но хотя бы необычайной легкости. Вода и освежала и расслабляла одновременно. — Вра-а-ай! – Ску вскочил, расплескав свою порцию саке из низенького пиалы. — Ску-чан, сядь, и полотенце накинь, — веселился Мукуро, регулярно поглядывая на входную дверь, ожидая прихода «сладкой парочки». — Какое к черту полотенце?! Это все мусор! – азартно махнул протезом мечник, не обращая внимания на белую ткань, медленно отплывающую на глади воды. — Кхм, тогда хотя бы не тряси так своим… Оружием, — давясь от смеха ответил иллюзионист. — Кёя, кажется они тут и без нас развлекаются, — хихиканье со стороны входа. Рокудо поворачивает голову и встречается с прикрытыми от удовольствия глазами Мустанга. — Супербиа! – теперь уже тоном строгого воспитателя. — Чертов Конь! – Ску пошатнулся, склонившись над Мукуро. — Сядь, а ты едва не тычешь этого синюшному ананасу в лицо своим… Оружием, — прыснув, скомандовал Мустанг. — К-каким оружием?! – попытался оправдаться мечник, но, пустив глаза вниз и встретившись со смеющимися глазами иллюзиониста, чье лицо находилось аккурат на сантиметр ниже паха, давая безупречный обзор всего, чем природа наделила Скуало. — Да-да, именно этим, — старательно пытаясь сдержаться, чтобы не загоготать, подвел итог Дино. — Да ты не понимаешь, — Ску встрепенулся, перескакивая через Мукуро, который от удивления успел только округлить глаза и моргнуть – все же, когда через тебя прыгает такая махина остается лишь поражаться собственной неудачливости. «Ну или удачливости» — мысленно куфуфукнул Рокудо, вспоминая то, чем тряс перед его лицом Супербиа. — Смотри! – Ску подскочил, шатаясь, взял ладонь Мустанга и положил на свое бедро. – Щупай! Дино открыл рот. Несколько нечленораздельных звуков – это все, что он смог сейчас вынести. Шокировано расширились шоколадные глаза, метнувшись в сторону стальных. — С-ску, н-не думаю… — попытка убрать руку не увенчалась успехом. Теперь уже мечник перенес ладонь чуть ниже пупка, расположив ее горизонтально. — Чувствуешь?! — Да, чувствуешь? – все еще не решаясь хохотать в полную силу – вдруг такое открытое веселье смутит Супербиа, и тот решит отложить этот спектакль до более уединенной обстановки. — Каким он был? Третьим? Десятым? – ледяной блеск серых глаз. — Он был первый! У меня – точно, — влез Ску, пьяно пошатнувшись. — Ах первым, — Кёя был готов если не забить всех до смерти, то покалечить точно. — Да! Ему первому я показал все свои шрамы! – гордо выпятил грудь мечник. – Чувствуешь же? – теперь уже прозрачные, словно кристаллики льда глаза обратились в сторону шоколадных. — Д-да, — нервно сглотнув, подтвердил Мустанг. — Это он Ямамото! Мы с ним тренировались две недели назад, он станет настоящим убийцей! – заявил Ску с очередным приливом гордости – все же, есть и его заслуга. И, явно нетрезвой походкой выплыл в отель, матерясь при этом так, что можно было бы подумать, что тут пьяный Занзас. — Два сапога пара, — нервно хихикнул Дино, переводя взгляд на Хибари, который… Разделся. Полностью. Лишь полотенце в руках загораживало самое интересное место. — Хибари-кун, решил повторить за Скуало-саном? – куфуфукал Мукуро. — Ему оно без надобности, — усмехнулся блондин, взглядом следуя по рельефам спины, поясницы и останавливаясь на подтянутых ягодицах, переходящие в стройные тренированные ноги. «Произведение искусства», — расплываясь в довольной улыбке, думал Мустанг. — О да, знаем, — хихикал иллюзионист, тут же немного напрягшись. — Поглядываешь, значит? – немного порозовев подвел итог Дино. — И как, нравится? — холодный взгляд Хибари из-под хмурых бровей. — ВЫ-Ы-Ы ВСЕ-Е-Е… ик-к… ЧЕРТО-О-ОВ, БЕСПОЛЕ-Е-Е-ЕЗНЫЙ… ик… МУСОР! – вместе с легкой дрожью принеслись и эти слова, который гордо орал Скуало, высунувшись из окна второго этажа. Как он смог туда залезть, будучи, мягко скажем, в нетрезвом состоянии, неизвестно. — Как думаешь, — Мустанг снял халат и аккуратно полез в воду, — через сколько нас выгонят?..