Widowspeak – Ghost Boy
Намджун понятия не имел, какого черта его занесло в угрюмое местечко грязно-серых тонов, пахнущее джин-тоником и рубящее современную музыку. Он занял столик и дождался того момента, когда напротив сел некто в темно-синей куртке. Сел осторожно и обозначил свое присутствие пронзительным взглядом, выражающим только налет заинтересованности. - Ким Намджун? – спросил он и снял капюшон. Все остальное точно поблекло и сделалось еще бледнее на контурах лица. По нему ничего нельзя было сказать наверняка, он похож на полотно в галерее, о котором впервые слышишь и, подойдя ближе, снова теряешься в догадках. Потому что там чернота, иллюзия. Новая куртка, идеальная укладка волос, отсутствие колец, шрамов, неровностей на коже, каких-либо признаков, по которым Намджун мог бы определить хоть что-нибудь, выявить маломальскую связь с точными фактами. О тех, кого не знаешь, обычно, складывается какое-то впечатление. Намджун, глядя в упор на персону впереди, не мог сказать вообще ничего. - Да, я Ким Намджун, - тихо произнес он, наконец. – Спасибо, что ответили так быстро. - Не стоит благодарности. Вообще-то, я рассматриваю все дела, но не за каждое берусь. Иногда предложенные роли мне не нравятся совершенно. - Как мне к вам обращаться, кстати? - Ах, это… Имена, на самом деле, такая глупость, вы не считаете? Но чтобы нам было удобно разговаривать, зовите меня Кён. - Как будто в фильме очутился, - усмехнулся Намджун. – Ладно, Кён-ши, значит. - Мы все как будто в фильме, - с улыбкой заметил «Кён». - Можете заказать что-нибудь поесть или выпить. - Вы что-нибудь будете? - Кофе, пожалуй. Эспрессо, - уточнил Кён и оживился. – Если вас не затруднит. Намджун сделал заказ и сцепил руки в замок, давая слово собеседнику. - Правильно ли я вас понял… - «Кён» вытащил из-за пазухи папку и быстренько нашел там распечатанный листок, извлек и пробежался по строчкам: - Вы хотите помочь своему другу, с которым знакомы год и три месяца. У него проблемы с матерью, отсюда вытекает социальная изолированность и отсутствие личной жизни, как таковой. Умно написано, к слову. Нечасто я встречаю подобные формулировки. - Благодарю. Я старался выразиться поточнее. Вы в этом профи? - Хотите спросить, смыслю ли я в психологии? Я вас понял – вот мой ответ. И я собираюсь оказать помощь. Иначе бы наша встреча не состоялась. - Остроумно, - кивает Намджун. – Друг, который посоветовал мне вас, сказал, что вы берете немалые суммы. Причем, сразу. Каким-то чудом все рассчитываете или что-то вроде того. - Финансы для бутафории, вещей, которые помогут решить проблему, деталей для декораций, если хотите. Собственно, мне самому остаются жалкие монеты. Я не гонюсь за деньгами, мне просто нравится моя работа. Это первое, что вы должны понимать. - А второе? Радужка глаз напротив стала еще темнее, до непроглядно черного. - Второе: доверие. Спросите про третье, я тоже отвечу. – Кён выдержал паузу, чтобы спрятать документы обратно. – Молчание. Вы не разглашаете тайну нашей встречи никому больше. - Как же о вас узнают другие? – удивился Ким. На мгновение уголки губ некого Кёна приподнялись. Он как будто знает больше, чем дозволено, заглядывает в конец книги. Намджун поежился и расстегнул верхние пуговицы на воротнике рубашки. - Я имел в виду, что вы не разглашаете вслух и на то время, пока я занимаюсь вашим случаем, - ровно уточнил Кён, стеля перед собой чистый лист бумаги. - Итак. Дайте мне десять минут, я составлю план. Намджун слышал только скрип остро заточенного карандаша, отчетливо, даже сквозь шум в помещении. Карандаш жил отдельной жизнью между графитовых линий и полос с аккуратными кругами, он выписывал программу на будущее, которое заказано. Человек же с карандашом оставался незнакомым, непонятным и далеким, выдуманным. Нам не смог притронуться к принесенному коктейлю, он поймал себя на мысли, что не может оторвать взгляда от того, чего ему не постичь. Выглядело странно и фантастически. Десять минут истекли. Кён отложил карандаш и взял чашечку эспрессо двумя пальчиками, сначала вдохнул его терпкий запах, прикрыл глаза. Намджун видел ряды густых ресниц, дрогнувших вровень вдоху. То, что Некто производит впечатление – факт. Он не выйдет из головы, если попадет туда однажды. И Намджуну неясно, как он может быть таким ускользающим и невидимым, будучи одновременно яркой вспышкой. - Внизу – сумма. Если вы согласны, реквизиты вышлю чуть позже. Ознакомьтесь. Намджун очнулся и спросил разрешения взглянуть на бумагу. Что поразительно: ровно выверенные строки, как будто написано по линейке, по схеме, которая вплетена, наверное, между пальцев кудесника, любящего кофе. План четок и прост, изложен в понятной форме, но Намджун абсолютно не видит возможности его воплощения. - Вы серьезно? - Почему люди так недоверчивы? – разочарованно вздыхает Кён. - Каждый второй задает мне этот вопрос. Да, я серьезно. Впредь буду дописывать это на полях жирным шрифтом. Поля на чистом листе. Они не существуют, их никто не рисовал там, но Намджун вдруг заметил их наличие, приблизительно два сантиметра с каждой стороны. До сумасшествия щепетильно. - Хорошо. Допустим, я согласен. Какие гарантии? - Если я не справляюсь: возвращаю вам деньги и исчезаю. Такое бывает редко. Правда, раз на раз не приходится. - То есть, это гарантии размером с ноль? – Намджун приоткрывает рот и оставляет на бумаге следы от ногтей. – Это не смешно. Полный абсурд. Нет, как так можно?! Чушь собачья… - Друг, который порекомендовал вам меня… Он ведь не ладил с отцом, помните? Намджун помнил. Тот всю жизнь был с отцом в контрах. Разные люди, интересы, мировоззрение. В недавней переписке Намджун припомнил: «Мы с отцом в бильярдной». Почему-то не обратил внимания. - И.. как вы это сделали? – выдавил Ким. - М-м-м, - Кён наслаждался последней капелькой эспрессо. Он заметил, что им интересуются. – Было нелегко. Знаете, иногда встречаешь случайных людей, заводишь с ними разговор, вдруг выкладываешь все, что накипело и напиваешься в стельку, продолжаешь капать на уши и неожиданно задеваешь слушателя за живое. Я был сыном, который потерял отца. Я играл его ровно неделю, попадался под ноги, давил на жалость, был таким никчемным и беззащитным… Меня защищали, хотя не должны были. - Я не понимаю… Вы просто притворяетесь? - Как грубо. Нет. – Кён подается вперед и выдыхает по слогам: - Я живу. Я живу так по-настоящему, как некоторые не умеют. Когда слишком счастливы – ноют, когда несчастны – тоже. Человеку трудно угодить. Он кичится своими страданиями, наваливает их на себя мешками и думает, что самый измученный в любых обстоятельствах. Он одинок и беспомощен сам по себе. Насколько, по-вашему, нужно быть сильным, чтобы перевесить гордыню? А здесь требуется далеко не сила. Намджун замолк и откинулся на жесткую спинку стула. Безумец и гений в одном лице прямо по курсу. Ему не хочется верить, но веришь, потому что так надо. Он затягивает. - Все это здорово, что вы говорите, конечно, - откашлявшись, отвечает Намджун. – Но мы беседуем о заказе. Я прошу вас наладить жизнь моего друга. Думаете, сыграв очередную роль, вам это удастся? - Почему бы и нет? - Похвальная уверенность. Но неужели ни разу вы не забывались до того, что не хотели остаться в образе навсегда? – подлавливает Нам, и Кён теряется на долю секунды. Такого не может быть. Где-то должен быть настоящий человек в этом калейдоскопе обмана. - Я не выбираю такие роли, в каких мог бы чувствовать себя комфортно. Чем неудобнее и сложнее, тем лучше. Поэтому не волнуйтесь. Я контактирую с клиентами по минимуму. - Тогда я согласен. Посмотрим, что вы с этим сделаете и как провернете. – Намджун поднялся. – Я пойду. Всего вам доброго, Кён. На улице было дождливо. И только на полдороги к дому Намджун остановился как вкопанный и вспомнил, что на его загадочном собеседнике не было ни капли, тот был сухим с ног до головы. Нам собственными глазами видел, как Кён зашел внутрь с улицы, вряд ли он мог ошибиться. И если тому есть логическое объяснение, он бы предпочел в него тотчас поверить, поскольку люди еще не научились проходить сквозь стены. \End of flashback\♯♯♯
Сказать, что Чонгук удивлен – ничего не сказать. На его коленях лежит зонт из ткани эпонжа, такой гладкой на ощупь. Гук не знает, что со всем этим делать и как понимать случившееся поутру. Приходится срочно написать что-нибудь его таинственному Мистеру. «Я видел тебя сегодня на остановке… Живешь неподалеку? Ты забыл кое-что, кстати». «Я тоже видел тебя. Нет, живу я явно не рядом. У нас теперь есть повод встретиться, не так ли?» «Скажи – где и во сколько». «Не торопись. Ты найдешь меня. Я буду в том же плаще». «Шутишь? И где мне тебя искать?» «Чонгук…» Чонгук замирает и прикрывает глаза, как будто слышит легкий шепот на ушко, ему кажется, что у того человека потрясающий голос, доводящий до мурашек. Почему он издевается, как смеет? «Что?» «Расскажи мне о себе. Что угодно». «Как насчет видеозвонка?». «Нет, ни в коем случае. Разве мы настолько близки? Я хочу видеть тебя между строк, я чересчур романтичен, видишь ли». Чонгук послушно выстукивает незнакомцу краткую сводку своей жизни, ни на что не жалуется, пишет фактами, не претендует на полную искренность, но надеется, что кое-кому понравится. И еще больше на скорую встречу. Однако, ему ничего не уточняют и не оговариваются о конкретном. После переписки и простого пожелания спокойной ночи, Гук идет проверить мать, подтыкает одеяло по краям и, поцеловав ее в висок, уходит. Только потом он замечает, что у него потрескались губы.