Evi Vine – In This Moment
Не претворяешь мечту в жизнь, не купаешься в лучах солнца, даже не делаешь то, что нравится. Просто подходишь к тому, что вызывает ненадежную полуулыбку, а затем разрывается петардой в груди и душит. Одно событие, пахнущее тишиной. Тэхён замер у могил родителей – в глазах ни слезинки. Он устал плакать. С этой минуты решается важное, проворачивается шестеренками в огромном механизме времени и постукивает маятником по вискам. Когда он подходил – столкнулся с незнакомым мужчиной, тот поздоровался с ним и сказал, что знал его маму, он был ужасно растроган тем фактом, что увидел ее сына. Тэхёна зачем-то обняли, и только минутой позже, когда ссутуленная спина в черном завиднелась уже вдали, Тэ догадался, кто это был. Он потерял сразу двоих и, может быть, был тем, кто позаботился сохранить тайну. Какая разница. Августовский наивный вечер, розовато-серебристый, проскальзывающий под воротник рубашки. Тэ сидит и рассматривает свои пальцы. Когда-то он дергал ими за ниточки чувств, пользовался запрещенными приемами и всецелым доверием. Хватит менять чужие жизни. Если ты нужен кому-нибудь - ты не одинок, в крайнем случае, можешь понадобиться самому себе. Какой дар – быть живым! В сравнении с кладбищенским безмолвием понимаешь такое острее. Ты уйдешь на своих ногах, ты выпьешь горячего любимого кофе, а они останутся здесь. Хотя, никто не знает, куда они ушли. И Тэхёну пора. Он поднимается, отряхивает джинсы и машет надгробным плитам. Оборот в несколько секунд, взгляд в серую плитку асфальта за каждым шагом и только потом, у выхода, неожиданное и сумасшедшее предчувствие. Как будто кто-то наблюдает. Тэ поднимает голову и резко тормозит. Впереди – Чонгук. Это все и ничто одновременно, большой взрыв и атомарный распад. Тэхёну перекрывает кислород, он отшатывается назад и пугается. Он смотрит на него, как на иллюзию, на это вымученно-радостное лицо, постигшее тайны мира. А всего-то и надо было поохотиться за убегающим, покрутить кубик Рубика. Быстро колотящееся сердце? Есть. Ощущение, будто готов все отдать за то, чтобы это было правдой? Да. Билет в один конец – вот что это за взгляды. Тэ не уверен, может ли он… Но Чонгук мягко улыбается и отвечает увлажнившимися глазами. Хорошо, что с Тэхёном все в порядке, он жив-здоров, ужасно одет и отвратительно причесан, но это мелочи и ерунда, боже мой, какая ерунда. Чонгук сам заключает его в объятия и пылко прижимает к себе. Вообще не знает, о чем говорить, и нужны ли в таких случаях слова, чем они могут быть полезны. Всхлип. Щека Тэхёна становится мокрой. И даже не верится в первые секунды, что это Чонгук, его самый мужественный и смелый мужчина на свете. Он плачет, зажмурившись, крупными слезами. Плачет по-настоящему, выдержав это болезненное испытание. Его Тэхён нашелся. Тэхён, из-за которого оббежал бы земной шар, за которого бы что угодно сделал, этот любитель испаряться в воздухе – он здесь, в руках. И тоже молчит, сиротливо уткнувшись носом в родную шею. У него дрожат губы, и немеет язык. Он что, не знал, как многое значит? Не знал, что спрятался за этими ребрами в крепкой грудной клетке? - Не плачь, - просит он, отстраняясь. Гук спешно кивает, но ничего поделать не может. И только когда пальцы Тэхёна заботливо отирают его скулы, он немного успокаивается. - Я так скучал по тебе, Тэхён. - Я тоже. Очень сильно. – Тэ тихо выдыхает: - Прости меня. - Неважно, Тэхён-а, - Чонгук притягивает его за шею и целует. И тысячи, миллионы искорок загораются под кожей. Тэхён улыбается в поцелуй, потому что счастлив. Получается искреннее, чем когда-либо. Чонгук не держит на него зла, он только ненадолго лишает его воздуха, обхватив за талию и сладостно забирая награду за упорство. - У меня есть для тебя одна загадка, пойдем. Чонгук берет Тэ за руку и ведет к машине, а затем оборачивается и видит квадратную безупречную улыбку. Ему хочется видеть ее каждый день.♯♯♯
Квартира Чонгука. Все логично и совсем правильно. Тэхён предполагал и втайне даже надеялся. Трепет разламывает косточки, безумно хочется дальше-дальше, пить до дна. Чон хитрит и закрывает ему глаза ладонями, только подогревает интерес. - Не подсматривай. Тэ поджимает губы и держится за запястья Гука, они идут одним целым вперед до тех пор, пока Чон не предупреждает: - Стоп. Теперь я медленно опускаю руки, а ты открываешь глаза, когда я скажу. Странный звук и запах. Что-то знакомое, отсутствующее и позабытое. Тэ утвердительно кивает и цепенеет. - Открывай глаза, Тэхён-а. Пусто. Отчего и эхо. И несоразмерно с волнующимся сердцем – тихо. А еще белым-бело и звездные скопления пылинок летают в вечерней толще выглянувшего солнца. Тэхёну золотит ресницы, он ошарашенно осматривается и видит впереди двуспальную кровать, бросает взгляд на подоконник, а там его блокнот, песочные часы и документы с «вишенкой» наверху. А вокруг. Вокруг стопки его книг, оставленных в деревне. И ловец снов, качающийся от дуновения ветра из приоткрытого окна. - Что… что это значит, Чонгук? - Добро пожаловать домой, Тэхён, - выдыхает тот, обнимая его. - Ты – все, что мне нужно. Уму непостижимо. Тэхён прижимает ладони ко рту и дрожит, напрочь выпадая из реальности и не зная, нормально ли хотеть реветь навзрыд в такой ситуации. Но Чонгук приходит на помощь. - Извини, правда, за одну деталь, - кривит рот он. - Кровать? – ухмыляется Тэхён. - Да. Ну не могу я спать в гамаке. Я пытался. Но не получилось, честно. Тэхён опускает голову и начинает смеяться. И Чонгук заслушивается голосом, в который вложен набор его любимых децибел. - Что? Что смешного? - Ты смешной. – Тэхён подтягивается ближе и шепчет в губы напротив выдержанное: - Я люблю тебя, Чонгук. И солнце с кончиков его ресниц щекочет Чонгуку щеку. В глазах сплавленная из тоски и чувственности просьба-ответ. Сглотнув волнение, как будто все снова впервые, Чон подхватывает Тэхёна на руки, целует в замедленном действии и несет на белые простыни и подушки, на их кровать. Тэхён хочет принадлежать ему, он вздрагивает от каждого прикосновения и прикрывает веки от удовольствия, плохо справляется с дрожью. Они сидят и целуются, наслаждаясь каждой секундой, миллиметром, глубиной дыхания. Чонгук все еще пугается того, что проснется сейчас – и все исчезнет. Тэ убедительно кладет ладонь ему на колено и пробирается выше. И Чон верит, прижав его руку и томно вздохнув. Любимый запах, кашемировая кожа и хрустящий шорох постельного белья. Падение в облако с земли. Белый очень идет Тэхёну, его невинной улыбке. Чонгук расстегивает пуговицы на его рубашке невыносимо медленно, всего двумя пальцами, превращая раздевание в обряд посвящения. Он обтачивает острые углы языком, ласкает Тэхёна, возвращая свои владения. Сладко и совсем по-другому. Не так, как раньше. Что-то меняется прямо в тесном пространстве между ними, формируется магнитом и не дает надолго расстаться. Именно с этого момента начнется их общая история. Когда Чонгук соберет поцелуями все страхи с бесценного тела, когда сделает все, чтобы ему было не больно. Так оно и есть. И Тэхён доверчиво закидывает руки на шею Чонгуку, тот смотрит на дьявольски прекрасную родинку и улыбается, приближаясь. С нее все и началось, подумать только. Тэ прикрывает глаза, скрещивая щиколотки на пояснице Гука, и запрокидывает голову, изгибаясь ему навстречу. Нет ничего важнее, чем сейчас. Он был прав когда-то. Завтра может быть, никогда не наступает. Какое оно имеет значение, когда здесь их собственное время на двоих? Физика бессильна над тем, что дарят чувства, накалившиеся до предела. Скользят пальцы, ломаются брови, расходится разгоряченным басом волна стонов. Тэхён чувствует себя целым миром, когда Чонгук сжимает его в объятиях, доводя до исступления и хрипя: «Люблю тебя, Тэхён». И одного этого достаточно, чтобы он желал быть собой. В этом и есть смысл его жизни.