Кошмар

Только выйдя наружу, я почувствовал себя в безопасности. Зоран не обманул – открыв «проклятую» дверь, я увидел ещё одну, а за ней уже было знакомое и казавшееся таким родным кладбище. Ещё есть один факт, который меня напрягал: во время нахождения в Аду я не чувствовал связи с господином, вообще никаким боком. Теперь, выйдя на свет, я все равно её не чувствую – и это напрягает ещё больше. Что там напрягает, это вызывает сильное беспокойство во мне. Наверное, именно поэтому я сейчас мчался по лесу, видя вокруг себя смазанные пятна, и остановился только на окраине. Для этого был повод, я действительно не чувствовал душу хозяина, хотя находился вроде как в непосредственной близости. Кроме того из-за холма что-то начало выдвигаться, много людей, и все в черном, бледные и печальные. Торжественное шествие, напоминающее не что иное, как похороны… Искусственное сердце забилось с утроенной силой, снова стало неправдоподобно страшно. Уже в третий раз за сегодняшний день, это было непривычно и раздражало. Отвратительное чувство мохнатых лапок, скользящих по твоему телу и въедающихся в кожу. Я не смел выйти из тени деревьев. Лишь молча издалека наблюдал, хотя вроде как должен мчаться к поместью господина. Есть лишь одна маленькая загвоздка, состоящая в том, что в радиусе нескольких километров вокруг нет человеческих поселений, а это значит, что хоронить могут лишь одного человека… Вся процессия, наконец, полностью вышла из-за холма, я разглядывал черный гроб, поверхность которого вызывающе блестела в солнечных лучах, но никак не мог заглянуть внутрь, где по теории должно лежать тело Сиэля. Я сидел на дереве, когда демонстрация направлялась вглубь леса. И собственными глазами сверху вниз увидел умиротворенное лицо мальчика, лежащего в большом для него гробу. Руки сложены на груди, как полагается, глаза закрыты, ветер слегка треплет шелковистые волосы, даже розы, заполнившие все свободное пространство в гробу, казалось, дышат – все было таким манящим, естественным и живым, мозг просто отказывался принимать, что он… мертв. Казалось, что граф просто уснул, но всегда во время сна он улыбается, а сейчас лицо было просто спокойным, без намека на какие-либо эмоции. -Говорят, что граф умер уже три дня назад, но мадам Рэд не позволяла хоронить мальчика, оплакивая его, - шепотом говорил какой-то старик. -Да, а его пресловутый дворецкий так и не был обнаружен поблизости или где-нибудь в городе, - заметил его собеседник. Подозреваю, что меня даже и не искали. -Странно, что мадам не почтила своим присутствием похороны. -Я самолично видел её: бледная и заплаканная, она совершенно потеряла вид уважаемой в обществе особы. По её словам на похороны не пошла, потому что её сердце не выдержит, если она увидит, как любимого племянника опускают в могилу. Ему что-то ответили, но я уже не смог расслышать. Мое внимание привлекли слуги: поникшие, помятые, с мешками под глазами, они, обреченно склонив головы, плелись в самом хвосте процессии. Вообще странно, что их пустили на столь серьезное мероприятие, если подумать, то здесь много всего странного. По всей видимости, тело Сиэля несут на бывшее деревенское кладбище. Как выходца из благородной семьи, графа, могут похоронить на обычном кладбище для простых смертных? Тем более что оно давно уже заброшено. И интересовал ещё один вопрос. Как, собственно, умер Сиэль? У меня в принципе немного предположений. Мальчиком он был здоровым, вредную пищу не употреблял (уж я то знаю), на сердце не жаловался, в общем, если б были у него какие-то проблемы, я бы узнал об этом первым по изменению его ауры. А тем более, если б были проблемы, которые могут повлечь за собой смерть. Вариант один – его душу исторгли, а тело, соответственно, оказалось мертво. И у меня есть предположения, кто бы мог это сделать в такие короткие сроки… *** -Клод, тварь, я тебя ненавижу! – когда демон открыл дверь, он явно не ожидал меня увидеть на пороге. Не тратя времени, даром я снес его с дверного проема, прижав за горло к стене. Сначала Фаустус удивленно взирал на меня, а потом его лицо приобрело привычно омерзительно-безразличный оттенок. Может ли вообще безразличие иметь какой-то намек на цвет? -Где он? Где? – прорычал я ему в лицо. -Не ожидал тебя увидеть, - будничным тоном просветил меня демон. Я тоже не ожидал, что вернусь, но это сейчас роли не играет. -Зачем тебе его душа? – сжимая пальцы на шее «отца», гневно спросил я. -Душа Аллоиса Транси уже потеряла свой первоначальный замечательный вкус, я больше в ней не нуждался. -Ты… убил своего хозяина? – я ослабил хватку – удивление было слишком велико. -Да, - Клод попытался пожать плечами, но я воспринял это как желание вырваться и сдавил шею, распарывая ногтями бледную кожу. -Но тебя ведь Зоран убьет, - растерянно проговорил я. -Я надеюсь, что ТЫ сделаешь это раньше! Я вздрогнул и отпустил мужчину, в глазах которого впервые явственно читалось ликование, а не сухое безразличие. Клод потер покрасневшую шею, смотря на меня. Я сжал виски пальцами, буравя взглядом пол. -Ты же мой… отец? – неуверенно, я ни в чем не уверен. -Глупо, Себастьян, неужели ты действительно воспринимал меня как отца? – насмешливо поинтересовался он, проходя мимо меня. -Нет! – выпалил я, не веря своим словам… своему слову. И не веря ушам, которые это посмели воспринять. -Вот как… Я услышал тихий плеск и обернулся, дабы увидеть, как Клод наливает себе в бокал вино. -Неужели ещё никто не обнаружил, что граф Транси мертв? – вопрос прозвучал безнадежно: я не знал, что спрашивать, восхищенный таким наглым пренебрежением правилами. Но он ведь такой сильный, он намного сильнее меня! А разве когда я мчался в это дурацкое поместье с намерением растерзать его тушку, посмевшую тронуть душу моего господина, я думал о преобладании его силы? -Нет, у него нет родственников, - выпил, поморщился. -Я не понимаю, ты ведь не знал, что я смогу вернуться от Зорана. -Не знал. Более того, был уверен, что вчера ночью ты уже был мертв. -Ты отвратительный отец, - вздохнул я, устало опускаясь на стул. -Не отрицаю, - заявило это бессердечное создание, выпивая ещё один бокал. Молчание. Меня совершенно не угнетало, в который раз убеждаюсь, что каким бы плохим Клод ни был, с ним я могу быть самим собой. Все равно нас связывает что-то большее, чем мнимое родство или секс, что-то незримое, но очень прочное, что невольно раскрывает меня при нем. Что-то, что дерзко срывает маску, уже практически вросшую в кожу, маску послушного дворецкого, которая мне так опостылела. А, собственно, нужен ли мне Сиэль как таковой? Я могу просто найти его душу и съесть её. Это будет одним из нарушений законов… Хотя какая разница? Во-первых, у нас тут нестандартная ситуация, а во-вторых, я же вообще теперь свободный демон и делать могу, что хочу! -Но ты ведь не поглотил душу моего хозяина, - демонстративно кладя руку со светящейся пентаграммой на стол, заявил я. -Себастьян, ты сегодня чрезвычайно глуп, - заметил Клод и осушил уже третий бокал, потом поставил его на стол и стал задумчиво вертеть. -Не зли меня! – сузив глаза, прошипел я. -Иначе что? – с вызовом посмотрел на меня, знает, что терять ему уже нечего: можно и эмоции показать и поговорить вдоволь. Я молчал, лишь кривя губы в злобной ухмылке. -Это, - Клод приподнял полупустую бутылку, покачивая ей в воздухе, - смертельный для демона яд, такой, каким пропитана вездесущая плеть Зорана. Мои глаза расширились. Клод пьет свою смерть? -Обычный демон умирает минимум через 15 минут. Как видишь, мы с тобой давно уже разговариваем, но можем подождать ещё, - лукаво заглядывая мне в глаза, предложил демон. Я снова молчал. На мой взгляд, это бессмысленная показуха. Эту мысль я даже решил озвучить, дабы спустить Фаустуса с небес на землю. -Бессмысленная показуха, - презрительно выплюнул я. -Может быть, - не став отпираться, Клод поднял руку с бутылкой вверх, позволяя солнечным лучам плескаться вместе с красной жидкостью. Я недоуменно следил за его действиями, а когда взгляд упал на бутылку, глаза стало щипать и из них покатились слезы. Я скорее отвернулся, вытирая лицо ладонями. -Что это было? – после некоторого молчания любопытство взяло вверх. -Этот яд создан для убийства демонов, он может влиять на все наши органы чувств, включая даже слух – правда, эту его особенность я ещё не успел изучить. Клод обронил несколько струек в бокал и пододвинул его ко мне. Зачарованно глядя на багровую жидкость, я протянул руку, дабы попробовать, но ладонь демона резко ударила по столу между мной и бокалом, что привело меня в сознание, заставив недоуменно воззриться на демона. -Только через мой труп, - усмехнувшись, выдал Фаустус, - причем в прямом смысле этой фразы. Если ты выпьешь хоть несколько капель – ты покойник… Кто тогда сможет убить меня? -Ты – эгоистичная сволочь, - скривившись, заметил я. -Может быть, - улыбка сползла с лица Клода, сменившись смятением и затаенной грустью. -И как я тебя такого неубиваемого смогу убить? – откинувшись на спинку стула, утрированно дерзко спросил я. -Но даже я бессилен против древнего демонического меча, - кажется, он не услышал мой вопрос, хотя это было ответом, ощущение, что он просто продолжал свою речь. -Глупо, Клод, - пародируя демона, холодно изрек я. -Почему же? – в его глазах был неподдельный интерес. -Ты хранишь у себя единственное оружие, которое может тебя убить. Это чрезвычайно глупо. -Наоборот. Ты ещё совсем юн, Себастьян, - его лицо снова стало серьезным и выражало крайнюю степень сосредоточенности, - я храню его именно для того, чтобы найти способ противостоять мечу. -Но, судя по всему, ты этот способ не нашел, - я все ещё пытался обратить все в шутку. -Нет, - эхом отозвался демон, кажется, его очень напрягал этот очевидный факт. -Но если бы ты нашел этот способ, то стал бы бессмертным, - внезапно осенило меня. -Я не хочу вечно жить – это ужасно утомительно. Когда-нибудь все устают от жизни, кому-то нужно сто лет, чтобы наиграться, повзрослеть и устать, а кому-то – тысяча. Однако, я думаю, что не стало бы мое тело бессмертным – с новыми достижениями, новыми созданными предметами, появляются предметы, которые могут их уничтожить. Это необратимый процесс. -Какой ты сегодня разговорчивый, - промямлил я. По правде говоря, мне не нравилось обсуждать подобную тему с демоном, особенно с Клодом – я действительно чувствую себя маленьким и беззащитным мальчиком, который вообще может умереть от дуновения ветерка. -Ты ещё воспринимаешь эту жестокую жизнь как игру. Жизнь, в которой такие сильные существа как демоны являются всего лишь пешками, а люди и вовсе травой под их ногами. Жизнь, в которой как бы силен ты ни был, всегда найдется кто-то, кто будет сильнее тебя. Это не игра, Себастьян. Но теперь тебе придется самому решать, как выжить в этой смертельной игре. -Для начала я бы хотел вернуть душу господина, - хмурясь, сказал я. -Конечно, - Клод невзначай обронил бутылку на пол, она не разбилась, ударившись о мягкий ковер, но жидкость начала вытекать. У меня, наверное, волосы встали дыбом, когда я увидел, как стремительно обугливается белый ворс. -Черт, - демон озлобленно посмотрел на солнечное пятно, возлежавшее несколько в стороне от лужи на ковре. В два прыжка Фаустус достиг окна, распахнул настежь тяжелые шторы, а потом вовсе сорвал их, бросив безобразной кучей на пол. Разбил ладонью стекло, и резкий порыв ветра рассыпал его хрустальной росой по полу. Я с больным восторгом наблюдал за быстрым возгоранием ковра, лишь только солнечные лучи упали на багровое пятно. Это было странное пламя – оно, словно дикий зверь, металось по кругу, задевая различные предметы и сея вокруг хаос, искры не прыгали, и не шумел огонь – он был как бесшумный убийца, пришедший лишь в одно мгновение перерезать глотку своей жертве. -Себастьян, - выкрикнул Клод за моей спиной. Вздрогнув, я обернулся. Я практически не ощущал жара, после Ада мне масштабный пожар казался детским лепетом. Но я не понимал, зачем Клод это сделал. Он хочет, чтоб мы оба сгорели? Я быстро достиг стоящего поодаль демона и с размаху ударил того по лицу. Очки слетели с насиженного места на переносице и утонули в подбирающемся пламени. -Зачем ты это делаешь? – злобно выкрикнул я, метнувшись к двери, но путь мне перегородил Фаустус, держащий в руках демонический меч. -Чтобы ты убил меня, - растянув губы в мерзкой улыбке, прошептал он. -Тварь! Дай пройти, - я выхватил ножи. -Эти игрушки не помогут тебе, Себастьян, - вздохнув, Клод покачал головой. Похоже, его совсем не волновала ситуация, разыгравшаяся в поместье. Хотя с чего бы, ведь он сам устроил поджог. Я выхватил из его рук меч, занеся оружие над головой, никак не мог нанести удар по демону. -Быстрее, Себастьян, ты можешь не успеть, - гадко ухмыляясь, заметил Клод. Я понимал это. Прекрасно осознавал, что, доберись до меня огонь, умру страшно и бесславно. Но это понимание не могло сшить силу, которая бы подтолкнуло на убийство отца. Да, он лишь превратил меня в демона, он мне далеко не родной отец. Но он подарил мне жизнь! Пусть эта жизнь не лучшая, но она есть, значит, я обязан ему жизнью. А вместо этого не могу выполнить его единственную просьбу. -Кстати, Себастьян, я видел воспоминания Сиэля. Это было так соблазнительно… В ушах зашумело, а глаза заволокло пеленой. -…что я не мог отказать себе в удовольствии… Договорить демон не успел, поперхнувшись собственной кровью. Я ничего не видел, лишь чувствовал приятное удовлетворение от того, как мягко входит оружие в грудь Клода. -Спасибо, Себастьян, - я распахнул глаза, которые успел закрыть, наслаждаясь его беззвучной болью. Клод улыбался, доброй отцовской улыбкой, из-за чего мне хотелось моментально прирезать себя за то, что я натворил. Я не видел даже манящую зеленую траву и блеск озера за плечом Фаустуса, лишь его печальные глаза, непривычно изогнутые губы, с уголков которых стекает кровь. -Нет, - в страхе выдохнул я, падая на колени рядом с отцом. Упоминание о Сиэле просто разожгло невероятную ярость, и я тут же последовал слепому желанию убийства, не осознавая своего поступка. Вытянув вперед руку, Клод схватил меня за шею, притягивая к себе ближе, ближе, а потом моя грудь наткнулась на рукоятку меча, торчащую из тела Фаустуса, мешающую последний раз демону поцеловать меня. В любой другой ситуации я бы не позволил ему этого сделать, но сейчас… пусть это будет его предсмертным желанием. Вдавив меч глубже, я сам подался навстречу бледным губам, Клод сморщился, но не обратил внимания на доставленную боль, коснувшись языком моей щеки. Потом губ и, наконец, проникнув в рот. Я не сжимал зубы, охотно подставляя себя поцелую. Но когда кровь демона хлынула мне в рот, попытался немедленно вырваться. Несмотря на всеобщую слабость тела Фаустуса, он крепко держал меня, а кровь продолжала заполнять мой рот. Ещё мгновение, я перестал трепыхаться и послушно начал глотать неприятно-вязкую жидкость.