Кошмар

-Теперь ты будешь сильным, Себастьян, - тихо сказал Клод, - сильным, чтобы выжить. Я смотрел в его теплые глаза. Почему я раньше не замечал, что они цвета расплавленного золота, что они сверкают, как заходящее солнце? Почему я считал, что цвет глаз Клода – цвет желчи? Я чувствую себя таким ничтожным. Кроме того ощущаю льющуюся по венам силу, он действительно заботился обо мне. Он действительно любил меня, как отец. -Отец, - одними губами изрек я, вкладывая в это слово все чувства, которые когда-либо должен был отдать ему. -Прости, Себастьян, без меня ты не сможешь вернуть душу Сиэля в его тело. Прости… Но теперь у тебя достаточно сил, чтобы это сделал кое-кто другой. -Что ты имеешь в виду? – ничего не понимая, спросил я. Я дернулся и обернулся, когда язык пламени лизнул фрак. Одно мгновение я ничего не чувствовал, а потом резкая боль тонкой иглой прошила тело. -Сиэль… находится… Я тут же приблизился к нему, стараясь услышать последние слова, произносимые через силу. Клод говорил совсем тихо, мне было очень больно, из-за чего я не мог сосредоточиться и слышал только обрывки слов. А потом его дыхание прекратилось, несмотря на суматоху, творящуюся вокруг, я явственно ощутил перемену, испуганно посмотрел в узкие глаза. Они казались остекленевшими, затянутыми льдом драгоценными камнями. Сердце забилось быстрее, к горлу подкатил комок. Он мертв, - холодно выдало сознание. -Быстрее, - услышал я в мозгу голос Клода. Повинуясь инстинкту самосохранения, я вскочил на ноги и вынырнул в дверной проем на улицу, судорожно выпутываясь из горящего фрака. После на землю полетели лохмотья рубашки. Грохот, я обернулся, оседая на каменную дорожку. Особняк рухнул. Наверное, мне ещё повезло. Я скользнул равнодушным взглядом по догорающей рубашке, лежащей передо мной в полуметре, по чуть далее лежащему фраку, который жесткой тканью все ещё упорно сопротивлялся огненному напору. Теперь шикарное поместье было похоже на старые развалины, которые кто-то хочет окончательно стереть с лица земли. Хотя второй этаж ещё только начинал воспламеняться, это не портило общей картины. Ну что ж, наверное, мне следует приступить к поискам души господина. Судя по обрывочным фразам, сказанным Клодом, Сиэль находится в Лондоне, но раньше я чувствовал его душу на таком расстоянии, а сейчас мне что-то мешает. Пентаграмма есть на руке, что означает присутствие души в этом мире, тогда почему я её не чувствую? *** Запутанные улицы, пыльные дороги, сотни душ, соблазняющие мое сознание. И хотя я знаю, что запах души господина невероятен и разительно отличается от всех остальных, сейчас я не могу выцепить его из общей массы. Это невероятно удручает, но, по крайней мере, теперь я спокоен. Я уверен, что найду душу господина во что бы то ни стало, думаю, что Клод позаботился о её безопасности – это самое главное, остальное не суть важно. Удручает меня ещё очень странная одежда, в которую я был завернут. Времени на «лечение» своей собственной у меня не было. То есть оно было, но мне не хотелось тратить его на такую чушь, поэтому теперь на мне висела какая-то непонятная зеленая рубаха, определенно большая мне, а поверх темная кожаная куртка (чтобы прикрыть рубашку), такие обычно конюхи носят – хотя чего я хотел? Одежду забрал на первой попавшейся под ноги ферме… И все равно она мне не нравится. Надо сказать, что я очень долго привыкал к своей повседневной одежде, к ткани, которая прилегает к телу, к некоторой тяжести, которую я вынужден таскать на себе, к рукавам, стесняющим движения. А эта одежда была более удобной – видно, что для работы приспособлена. Хорошо, что я схватил-таки коричневато-бежевую шляпку, дабы прикрыть смазливую мордашку. Не нужны мне лишние задержки. Со скоростью метеора я оббежал весь Лондон несколько раз, нашел все улицы, которые могли бы оказаться нужными. И только на последней прочувствовал тонкий аромат, истекающий откуда-то издалека. Это был какой-то заброшенный район, в котором одна основная дорожка, где едва протиснется повозка, и отходящие от неё извилистые дорожки. Я чувствовал себя как в каменной пещере, когда тиснулся между двумя домами к цели, источающей умопомрачительный аромат. Вроде как я только несколько дней отсутствовал на земле, а уже успел отвыкнуть, теперь снова он поразительно действует на мое сознание. Радовал лишь тот факт, что я шел прямо по дороге и чувствовал запах все сильнее, зная Клода, могу предположить, что он мог и засунуть душу так, что я бы стоял возле стены и не понимал, как проникнуть внутрь. Но, пока что все шло очень даже неплохо. По бокам от меня были двери, много ничем не примечательных одинаковых дверей. Уже совсем расслабился, как внезапно почувствовал, что запах стал слабее, вернулся назад. Определенно, эта точка между двумя дверями, где аромат души наиболее тянет за собой мое обоняние. Да уж, нюх у меня, несомненно, очень острый, но, тем не менее, я никак не мог определить, в какую же дверь мне стоит войти. Вроде в правую меня тянуло сильнее, но левая тоже удерживала около себя. Недолго думая, я решил, что проще будет обе их проверить. Начал с левой… Зайдя в дверь, я огляделся, будто был вором, совсем обнаглевшим вором, надо сказать. Вот так припереться посреди бела дня. А что я? Надо было хоть дверь закрыть на ключ. Запах стал слабее, как только дверь за моей спиной плотно встала в коробку, тем не менее, я послушно обошел все комнаты, взялся за ручку последней – ванной. Оттуда слышалось пение и плеск воды. Пение женское, что несколько смущало ситуацию. Вообще мне кажется, что я зря ходил по комнатам, стараясь что-либо унюхать – господина, совершенно очевидно, здесь не было. Наверное, на подсознательном уровне я пытаюсь отсрочить момент встречи с ним. Хотя я даже не знаю, как теперь он выглядит. Ума не приложу, какую оболочку выбрал Клод для моего хозяина. Я собирался нажать на ручку, но передумал. Господина здесь абсолютно точно нет, не стоит зря тревожить женщину. Мгновение и я уже снова стою на пыльной дороге перед второй дверью. Сердце трепетало в груди, а голова слегка кружилась от чудесного запаха. Но, вместо того чтобы зайти, я стал рассматривать дверь. Она была даже чем-то примечательна в отличие от других. На улице в самом разгаре была весна, тепло, солнечно и красочно, а на двери висел рождественский венок с колокольчиком в центре. Сама дверь была коричневой, местами в темных пятнах, вся залатанная разноцветными кусками дерева. Очевидно, здесь жили весьма и весьма небогатые люди. А как мне нравится это ожидание! Я знаю, что душа господина там, стоит мне всего лишь открыть дверь. Но что я буду делать после того, как заберу «Сиэля» с собой? Клод говорил, что я сам не смогу вернуть душу в прежнее тело, но я и пытаться не буду. А надо ли мне это вообще? Может мне действительно стоит просто поцеловать нового обладателя, высосав из него сладкую душу? Нет-нет-нет! Это будет очень глупым поступком с моей стороны. Когда Зоран меня наказывал, я смог все осмыслить и переосмыслить, хотя мыслительный процесс тогда давался с трудом. Мне нужны были все эти странные отношения, дурацкая «игра», хмурящийся, но такой беззащитный Сиэль. Определенно, мне нужен весь комплект, а не просто голая душа. Именно Сиэль заставил чувствовать меня живым, к чему-то стремиться, именно из-за этого я вытерпел наказание, так неужели я теперь просто забуду обо всем этом? Конечно же нет! Я решительно открыл дверь. Решительно – не значит громко. Оказавшись в крохотной прихожей, осмотрелся. Прямо передо мной была гостиная, а за стену направо уходил узкий коридорчик. Через небольшой дверной проем в гостиной я видел только склонившуюся ко мне спиной женщину. Слышался шорох воды – поливала цветок, стоящий в большой кадке. Неужели это она? Клод заключил душу Сиэля в тело этой не очень юной особы? Внезапно запах ударил в голову с новой силой, я прислонился спиной к двери, дабы не потерять равновесие, сжал виски, пытаясь сконцентрироваться. Женщина не слышала звуков. Почему-то не слышала. -Господин? – позвал я, вытягивая руку и делая шаг вперед. Она вскрикнула, резко обернувшись, выронила кувшин с водой. Разлетевшиеся во все стороны осколки попали и в неё. -Кто вы? – хватаясь за сердце, спросила женщина. -Разве теперь это так уж важно? – мой голос был холоднее антарктического льда – определенно, хозяин бы узнал меня. Тело другое, но душа то прежняя. А это… Всего лишь старая хозяйка, которой просто не повезло. Её глаза закатились, и женщина упала возле кадки с цветком прямо на осколки. -Какая нелепость, - пробормотал я, подходя ближе. Уже успев попривыкнуть к аромату, источаемому цветком (в этом я теперь не сомневался), присел на корточки рядом с ним. Шикарный розовый куст, которому, как и этой женщине, просто не повезло. Было ясно, в какой именно бутон Клод заточил душу хозяина. Среди нескольких красных цветков выделялся один – абсолютно черный. Проклятая душа отравляет растение, ему просто не повезло… -Вижу, неплохо поживаете, господин, - взяв цветок в руки, сказал я. Растение будто потянулось каждым своим листочком в мою сторону, а от черного цветка исходило непонятное спокойствие, будто он – странник, долгие годы искавший себе пристанище на нашей грешной земле, который наконец нашел себе приют. Подавшись вперед, коснулся губами темных лепестков. Почувствовал легкую дрожь, растекающуюся по ним, дарящую мне внутреннее умиротворение. Дорогая Арра, очень жду вашего комментария к этой главе, дабы узнать, насколько сильно я оправдал ваши ожидания.)