Король в кандалах

Хотя и сладостен азарт По сразу двум идти дорогам, Нельзя одной колодой карт Играть и с дьяволом, и с Богом. (с) И.М. Губерман

      В доме чародея царил медный полумрак: по углам сонно горели свечи, и на бледных стенах плясали живые чёрные и серые тени, рисовавшие замысловатые узоры при каждом дуновении воздуха, что колыхал огонь. Из-за просторного помещения и небольшого количества мебели казалось, что в доме было пусто. Лишь одна стена комнаты, в которую чародей пригласил Кея, была полностью скрыта за длинными стеллажами с дряхлыми свитками и увесистыми книгами.       Кей был довольно высоким молодым человеком, но рядом с чародеем он почувствовал себя маленьким и ничтожным. Мужчина был выше него на голову и шире в плечах, так что больше походил на воина, чем на колдуна. Хотя кто знает, быть может, ранее он и воевал. Он был лыс, и гладкая кожа головы отражала многочисленные золотистые блики пламени свечей. Зато брови его были чернее угля, как и тонкие усы, и бородка, казавшиеся нарисованными тушью на его лице. Серые глаза были словно залиты сталью — так ярко они блестели в полутьме.       — Цукиёми предупредила меня о том, что ты придёшь. Демон светлого дня, ангел тёмной ночи.       Кей затаил дыхание на мгновение. Точно так же назвала его Прорицательница несколько лет назад — он не забыл ни одного слова. Как чародей мог быть связан с одарённой старухой, и причём тут Цукиёми, он не понимал. Он вообще мало что понимал в последнее время, хотя думал о невероятных событиях, происходящих с ним, постоянно.       — Пожалуйста, — отчаянно взмолился Кей и покачал головой, — хватит загадок. Я превращаюсь неизвестно во что и хочу знать ответы.       Чародей поднял на Кея тяжёлый взгляд. В жёстких стальных глазах промелькнула жалость, или же Кею так показалось?       — Как тебя зовут?       — Кейтаро Сакураи, — без особой радости и привычной гордости в голосе ответил парень и устремил усталый взгляд на огонь свечи, танцующий за спиной чародея, но тот двинулся чуть влево, и пламя исчезло за его могучей фигурой.       — В каких богов ты веришь?       Этот вопрос заставил Кея удивиться. Он полагал, что раз уж этот человек — чародей, то речь всё равно пойдёт о каких-нибудь силах, но чтоб спрашивать вот так прямо в лоб — этого он не ожидал.       — Ни в каких.       Чародей фыркнул, и его плечи чуть вздрогнули.       — В каких богов верят твои родители? Они поклоняются местным божествам синтоизма?       — Да, — смутившись, ответил Кей и недовольно посмотрел чародею прямо в его светящиеся от огней глаза. — Какое это имеет отношение ко мне?       — Прямое, — уверенно ответил чародей и подошёл к Кею, осматривая его со всех сторон. Он снова почувствовал себя маленьким, когда огромная фигура мужчины неспешно приблизилась к нему. Вблизи можно было рассмотреть морщины на лице чародея — ему было около пятидесяти лет. — Женщина, что являлась тебе во сне, — лунное божество. Для меня, твоих родителей и всех деревенских она — Цукиёми-но-микото, считающаяся, впрочем, мужчиной, но мне она всегда являлась в женском обличье. Потому что на самом деле неважно, как её называть и кем считать — Цукиёми, Артемидой, Нанной, Син или Чанъэ, мужчиной или женщиной. Суть всегда остаётся одной. Лунное божество не имеет ни пола, ни возраста, ни единого облика, потому что ничто над ним не властно. Оно всегда таково, каким хочет быть в тот или иной момент. Мне и тебе оно пожелало явиться в образе Артемиды — его любимого обличья.       — Чушь… — поспешил заключить Кей, но голос его дрогнул: такая ли это чушь, как ему кажется? — Как Вы можете мне доказать её существование?       — Ты и есть доказательство бытия богов, — ответил чародей, сложив руки на груди. — Ты, я, Прорицательница и Красная змея, что приползала ко мне недавно по той же причине, что и ты.       — Красная змея? — изумился Кей, но яркая картинка тут же вспыхнула перед его глазами: длинные и толстые косы красных волос, спадавших на грудь юной девушки. — Чизу?       — Да, потомок Прорицательницы, — кивнул чародей. — Увы, не лучший. Тщеславие станет её погибелью.       — Откуда Вам знать? Вы тоже своего рода пророк?       — Нет. Я знаю только то, что мне положено знать. Красная змея приползла ко мне за помощью, однако она явилась раньше тебя, и я не впустил её в свой дом.       — Но ведь она первая стала… такой, значит, имела право на Вашу помощь, — наивно предположил Кей, припоминая череду событий в академии.       — Не мне и не тебе это решать. Солнце впервые погасло ради тебя, и совершенно неважно, когда Луна решила забрать её смерть себе. Ты — Первородный, и никто не смеет оспорить это.       — О боги, хватит! — Кей схватился за голову. — Хватит! Вы всё ещё больше усложняете.       — Сядь, — приказным тоном попросил чародей и указал ладонью на рядом стоящий стул. Кей замешкался, но сел. Руки его дрожали, не то от страха, не то от негодования. В комнате очень тихо трещал огонь свечей, похожий на успокаивающий шёпот. — Вспомни Гнев богов. Это не вымысел старых людей, не миф, созданный для того, чтобы пугать маленьких детей, а истина. И началось всё с того…       …Что несколько десятков лет назад солнечное божество, родственное лунному, разгневалось на людей. Ты видел бога Луны в образе Артемиды, поэтому будет проще, если я стану называть бога Солнца Аполлоном, ведь в той религии, из которой они пришли, они брат и сестра, коими являются на самом деле. Для меня же они — Цукиёми-но-микото и Аматэрасу. В других религиях они носят иные имена, им приписывают иные действия и слова. Каждому народу досталась лишь частичка истины, но никто не знает всей правды. Кроме таких, как я и Прорицательница.       Но вернёмся к Гневу богов. Ты знаешь, что человечество существует уже достаточно давно, но так и не поднялось выше по лестнице развития. Думаешь, мы слишком глупы и безнадёжны? Отнюдь. Наши действия —убийства, ненависть, зависть, жадность — разозлили Аполлона. Солнечный бог — один из самых могущественных и агрессивных. Он подарил людям тепло и свет в надежде, что мы станем использовать его дары во благо. Но мы, приняв и не отблагодарив, стали совершать преступления и при свете Солнца, при лучезарном лике Аполлона. Твоя бабушка когда-нибудь говорила тебе, что Гнев богов настиг людей за их грехи? Не сомневаюсь, что говорила. И она, как и многие другие старики, была права. Аполлон давал людям всё больше и больше тепла, пока оно не превратилось в адское пламя, чтобы люди поняли, насколько разрушительна может быть сила подающего бога. Люди гибли в невидимом огне раскалённого воздуха, дышали этим пламенем, горели деревья, и реки мельчали, превращаясь в пар. Потом всё внезапно кончилось, и наступили неведомые ранее холода — солнечный бог отнял тепло у людей. Поистине гнев Аполлона не имеет границ. Но годы холода длились недолго, потому что жалостливая Артемида на коленях умоляла брата остановить уничтожение людей — ей было жаль созданий, которых их Отец так любил и в которых она всё ещё верила. Аполлон согласился, но при условии, что Артемида создаст хищников в человеческом обличье, полубогов — тех, кто родится от смертных отца и матери, но будет обладать невероятной силой, для того чтобы охотиться на нечестивых людей и подчинять их своей воле, если те посмеют ослушаться божеств. Аполлон даже решился принять непосредственное участие в создании этих хищников — он пообещал, что будет днём гасить Солнце, закрывая его лунной тенью, чтобы позволить такому ребёнку родиться на свет — ведь человеческий мир, чувствуя угрозу при свете дня, не позволил бы родиться существу, угрожающему всем живым. Так было решено впустить в этот мир тех, кто помог бы человечеству спастись от уничтожения, ценой жизни будущих жертв.       Но прежде этого Аполлон послал на землю несколько Прорицателей, которые бы предупредили человечество о беде, что их ждёт, если они посмеют ещё раз ослушаться своего Дарителя. Солнце всегда имело власть над временем, определяло его ход и задавало развитие, вращаясь бесконечно в хаосе мира, рисуя временную спираль. Поэтому те, кто был послан Аполлоном, имели дар прорицания. Но и у Артемиды были свои посланники: колдуны и чародеи, ибо Луна, скрываясь в тени земли и отражая свет Солнца, давала волю мрачным силам, что спали днём и скрывались от людей.       — Значит, Вы, — осторожно спросил Кей, — посланник Артемиды?       — Именно так, — кивнул чародей. — Я и несколько других изгоев, которых общество не приняло и стало бояться. Артемида послала нас, чтобы проверить, не уничтожит ли сила магии хрупкое человеческое тело, и способны ли мы выдержать её. Оказалось, что нет ничего невозможного. Но за такие дары надо платить. Магия колдунов и чародеев ограничена, мы живём чуть дольше, чем обычные люди, однако не зависим от крови, как зависите вы. Вы же, Первородные Прародители бессмертного рода, награждены вечностью, но вынуждены платить за неё жаждой крови.       — Только вот почему-то меня никто не спросил, хочу ли я этого, — прошипел Кей, со злостью глядя на чародея, хотя тот не был виновником его страданий, скорее наоборот — такой же фигурой в игре высших созданий.       — Это вопрос вторичный, — возразил мужчина. — Тебя выбрали, как и Чизу, как и выберут позже многих других.       — Нет, это самый важный вопрос! — закричал Кей и, поднявшись со стула, начал метаться по комнате из угла в угол. Ему хотелось уничтожить этот дом, этот лес, превратить гору в пустое место, благо, он чувствовал в жилах огромную силу и осознавал, что был способен это сделать. Пожалуй, только хозяин этого дома вряд ли оценит разрушительную мощь своего ночного гостя. — Я убил жену брата, даже не понимая, что я делал в тот момент. И сколько ещё невинных я убью, выполняя прихоти высших существ?       — Если бы Артемида не пошла на сделку с братом, то от гнева Аполлона погибли бы тысячи. Они бы умирали долго и мучительно. Когда убиваешь сотни, думай о сотнях тысяч спасённых.       — Это один из законов войны, — заключил Кей, наконец, остановившись прямо перед чародеем. Теперь рядом с ним ему больше не казалось, что он меньше и слабее, наоборот: осознание собственного могущества, подтверждённое словами колдуна, придало ему самоуверенности. — Разве это война?       — Это борьба, — вздохнул чародей и развернулся к стеллажам. — Борьба за выживание. И Артемиде следует сказать спасибо, что она на нашей стороне.       Воцарившуюся тишину можно было пощупать: плотный и душный воздух скользил по коже, одежде и дереву стен, отражая запахи тканей, пота, земли, принесённой вместе с башмаками в дом, растопленного воска.       — Она прислала меня к Вам, чтобы Вы объяснили мне всё? Или преследовала иную цель? — разрезал тишину бесцветный голос Кея. Он уже не сопротивлялся ничему, ибо чародей был прав: он сам был доказательством того, что боги существуют. Сложно было привыкнуть к этой мысли, но отрицать — уже бесполезно.       — Да, — кратко ответил чародей и снова повернулся к собеседнику. — Я должен научить тебя всему: контролировать свою силу, использовать свои новые возможности, раскрыть их, и самое главное — жить среди людей.       — Боюсь, я теперь для них опасен, — с горечью в дрогнувшем голосе сказал Кей, — я должен держаться подальше от людей, особенно от семьи.       — Нет, — твёрдо возразил чародей и положил руки на плечи юноши. — Убежишь — окончательно превратишься в неуправляемое чудовище с бесконечной силой. Если рядом не будет смертных, что любят тебя, ты сойдёшь с ума и потеряешь рассудок. Поэтому убегать нельзя. Не волнуйся, я научу тебя всему, чему нужно.       При упоминании о любви Кей подумал о матери. Не о Хитоми, не, тем более, о Мизуки, а о родной женщине, что подарила ему больше всего любви, ласки и тепла, и не требовала ничего взамен. Как теперь ей улыбаться, зная, что ты убийца и монстр?       — Как мне Вас звать? — Кей внезапно вспомнил, что чародей так и не назвал своего имени.       — Рокудо-сан.       Когда Кей ушёл, не было ещё и середины ночи, и лунный свет мягко пробивался сквозь тонкую чёрную вуаль ночи. Рокудо погасил свечи, и в его доме воцарились мрак и тишина. В этой холодной тишине среди густого мрака чародей спросил невидимого собеседника:       — Цукиёми, Ты же видишь, что разрушаешь его жизнь? Зачем калечишь его душу? Ведь Ты сама знаешь, что он мог бы стать достойнейшим предком человеческого рода. Ни злобы, ни корысти, ни ненависти в нём сейчас нет. Ох, что же с ним станет потом… Примечания Не стала лепить это в графу "комментарии к части", ибо слишком много и не поместится (проверяла уже). Глава вышла чуть меньше предыдущих (всего одна сцена), т.к. я побоялась, что она окажется сложной для восприятия. Для тех, кто не знаком с мифологией (ну а вдруг): Аполлон и Артемида — боги Солнца и Луны соответственно в древнегреческой мифологии. Аполлон был своего рода покровителем предсказателей (погуглите Кассандру и Дельфийский оракул), Артемида же нередко отождествлялась с Гекатой — богиней мрака, лунного света и покровительницей чародеев. Однако основная функция Артемиды — покровительство охоте (что тоже немаловажно в этой истории, охотнички-то разные бывают — не только на зверьё). Аматэрасу (Аматэрасу-оми-ками) — богиня Солнца, одна из главенствующих согласно японской религии синто. Цукиёми (Цукиёми-но-микото, но вообще там море вариантов — Цукуёми, Цукуёмо и т.п.) — в общем и целом бог Луны и ночи всё в той же религии синто. Собственно, отсюда и название города Микото в данной работе. Друзья, я знаю, что Кейтаро мало походит на Канаме: слишком импульсивен, наивен, растерян, несобран. Но я делаю это намеренно, чтобы показать весь его путь от хрупкого человека до могущественного чистокровного. Ведь не верится совершенно, что он с самого начала был такой, он должен до этого дорасти, собрать достаточно сил. Как человеку ему уже за двадцать, но как Канаме он младенец. Поэтому, пожалуйста, наберитесь терпения и дождитесь того момента, когда перед вами предстанет настоящий Король в кандалах во всей красе. Процесс обращения Кея в него уже запущен. P.S. Я просто ужасно переживаю по этому поводу: со стороны выглядит так, будто это такой жуткий ООС Курана. :( P.P.S. У работы появилась главная музыкальная тема. Причём можно сказать, что она сама меня нашла. Кто любит печальную и красивую музыку, прошу: Persephone — The man who swallowed my soul Она идеально подходит к этой работе: настроение, тембр голоса певицы, каждая нота, даже каждое слово. Не ожидала вот так наткнуться на неё совершенно случайно. P.P.P.S. Я, кстати, готовлю два больших плейлиста-саундтрека к этой работе. Относительно скоро представлю их вашему вниманию. ;)