Куколка

Когда Усаги выходила из школы вместе с Нару, то увидела красный Феррари Масато. Красавец, стоявший возле закрытой дверцы, облокотившись на неё, тут же приковал взгляды всех представительниц прекрасного пола в округе. Заметив, что одна из тех, кто её обижал, споткнулась на ступеньках лестницы, а затем покатилась вниз, девушка едва сдержала злую улыбку. Завистливые и ревнивые взгляды скрестились на них с Нару, когда Масато подошёл к ним, широко улыбаясь, а потом открыл дверцу перед Нару. Её тоже предложили подвезти, но Усаги отказалась, так как не хотела мешать влюблённым. Она всегда понимала, когда она лишняя, пусть и не всегда третья. Она лишь ненадолго оглянулась, чтобы хотя бы вскользь насладиться стонами и криками невысокой брюнетки с короткой причёской, которая валялась на ступеньках, хватаясь за ногу. "Надеюсь, ты её сломала, сучка!" - с этими мыслями Усаги направилась к дому. В глубине души она была очень благодарна красивому бизнесмену, ну, и подруге, конечно. После того, как Усаги сделала уроки, она помогла матери помыть посуду и убрать в кухне, которая одновременно служила и столовой, а затем отпросилась в редакцию. - Может, в будущем ты даже станешь журналистом или фотографом. Почему нет? - неожиданно для неё произнесла Икуко, когда Усаги, переодевшись, отправилась к входной двери, сжимая сумочку. Усаги только скривилась и побыстрее выбралась во двор. Ей не хотелось, чтобы мать снова давала ей установку на будущее, программируя, как старенький компьютер. И что ей делать, если ей не захочется быть репортёром? Или фотографировать? Или она отучится, а работу найдёт только в ближайшем кафе, уборщицей? Вешаться, что ли? В таких расстроенных чувствах девушка села на автобус, чтобы доехать до уже давно ставшего почти родным здания. Кенджи приветствовал её радостной улыбкой, но тут же снова погрузился в правку очередной статьи. Усаги поставила сумочку на стул возле стены и принялась за привычную уборку, стараясь двигаться как можно тише и быть незаметнее. Она знала, что нельзя трогать в кабинете отца, и больше не случалось таких казусов, как в её первые дни, когда она однажды отправила в прибор для резки бумаги статью, которую принесли для правки, а дискета с электронным вариантом неожиданно перестала открываться. Впрочем, её и тогда не прибили, что очень её удивило. Она ведь привыкла получать от одноклассников и за меньшее, и просто так. За то, что существует. Только один раз на неё наорала жуткая старая молодящаяся тётка, одетая, как старая проститутка, когда она по собственной инициативе решила отвезти на этаж выше документы. Тогда она столкнулась с ней на выходе из лифта и по рассеянности зашла и нажала нужный этаж. А затем бабка с жутким розовым румянцем и ярко-алыми губами, а также набеленным рисовой пудрой, как у гейши, лицом, костерила её на все этажи высотного здания. Усаги тогда очень испугалась, так как ей показалось, что на неё напала то ли террористка, то ли сбежавшая из сумасшедшего дома. Несмотря на многочисленные поклоны и извинения, женщина брызгала слюной и орала на неё на радость публике, делая вид, что, опоздав на пару минут, из-за того, что Усаги не дала ей вовремя выйти, она не сможет спасти человечество от Конца Света. После этого случая Усаги долго боялась заходить в лифт, но преодолевала свой страх. Это ей было не впервой, точно с таким же едва подавленным ужасом и отвращением девушка каждый день собиралась в школу. Впрочем, в самой редакции к ней относились очень даже неплохо, в основном с привычным равнодушием. И это ей импонировало, так как рядом был любимый папа, а также ей никто не говорил гадостей, не пытался избить ногами в живот и не крал её вещи, которые она потом находила в ближайшем мусорке или в толчке. Правда, пользоваться ими уже было решительно невозможно. - Привет! - воскликнула Эржбетта, когда Усаги вошла в общий зал. На этот раз она была в деловом костюме песочного цвета, а волосы заплела в простую косу. - Я рада тебя видеть, как ты? - забросала она её вопросами. - Мама не сильно ругала? - Нет, всё нормально, - сдержанно ответила Усаги. Внезапно ей подумалось, что ей не место рядом с такой замечательной и красивой девушкой. Они просто не смотрятся вместе. Словно куча мусора и дорогой бутик, неожиданно очутившиеся по соседству. - Я очень тебе благодарна за приятный вечер. - Не за что, это же мы тебя за собой потянули, помнишь? - рассмеялась красавица. - Здорово, что ты тоже хорошо провела время. Если хочешь, можешь посидеть рядом, - она указала взглядом на тот диванчик, на котором Усаги в прошлый раз читала мангу. - И заодно почитаешь мангу Цугуми. Ей это будет приятно. - Она что, телепатически об этом узнает? - поинтересовалась Усаги шутливым тоном. - Возможно. Или, что вероятнее, я ей сама об этом расскажу, - с лукавой улыбкой заметила Эржбетта. - Ты ей очень понравилась. - Она мне тоже, - чуть слышно заметила блондинка, затем стремглав кинулась в кабинет отца, откуда забрала сумочку и сообщила ему, что немного посидит в большом зале, тихо-тихо. Удобно устроившись на упругом кожаном диванчике, Усаги раскрыла томик манги. Чтение доставляло ей удовольствие, но на душе почему-то становилось всё тревожнее. Она не могла понять, отчего переживает. Ей даже пришло в голову, что в глубине души она беспокоится за Нару, так как не слишком доверяет Масато. Но затем пришлось отбросить и эту мысль, так как беспокойство явно возникло не из-за этой связи. В конце концов, за Нару приглядывали богатый отчим и любящая мать. Да и Масато не казался каким-нибудь маньяком. По крайней мере, насколько она знала, родители Нару знали, где тот жил. И в случае чего, полиция его бы нашла. Единственное, что, по мнению Усаги, грозило Нару, это боль от разочарования, если - когда - этот красавец её бросит. Но она была убеждена, что, несмотря на тот странный разговор насчёт "умерли в один день", её подруга никогда не попытается покончить с собой. Нару ведь была слишком жизнерадостной, очень привлекательной и богатой. Разве такие вообще могли испытывать боль? Они просто играли в жизнь и единственное, чего боялись, так это смерти. - О чём задумалась? - спросила Эржбетта. Остальные сотрудники постепенно улетучивались, проходя мимо. Впрочем, Усаги едва их замечала. Эта картина тоже была привычной. Она любила такие моменты, когда большое помещение оставалось пустым и создавалось впечатление, что оно целиком принадлежит ей. Девушка даже подумала, что ей бы подошла работа уборщицы, если можно было бы убирать по ночам в пустых помещениях. Ей бы такое точно понравилось. Белоручкой она не была, так как с самого детства помогала матери, а также наводила порядок в своей комнате. Ей была ненавистна сама мысль о том, что мать начнёт рыться в её вещах. Шинго когда-то нравилось таким образом бесить её, но однажды она, доведённая до белого каления, едва не прибила его. Правда, за это уже мать её едва не прибила: вне себя от ярости и страха женщина бегала за ней по всему дому и швыряла в неё вещи. Если бы отец не вернулся вовремя, то даже не ясно, чем бы всё закончилось. Усаги тогда была в такой ярости, что готова была спустить её с лестницы. Но с тех пор Шинго больше никогда не трогал её вещей и не заходил без разрешения в её комнату, правда, потребовал точно такой же услуги в ответ. На что она пошла легко, так как ей никогда не хотелось рассматривать его вещи. По крайней мере, Усаги была рада, что хотя бы не вела дневник, как глупые девочки, которые потом и страдали оттого, что кто-то его находил и читал. А потом, конечно, осмеивал. Ведь держать язык за зубами - это слишком сложно. - Думаю о подруге. Мне кажется, что она встречается с неподходящим парнем, - закрыв мангу отозвалась она, подняв взгляд. - Конечно, это не моё дело, - быстро добавила она. - И я держу своё мнение при себе. Мне не хочется её потерять! - Понятно, - кивнула Эржбетта. - А я-то думала, что тебя так произведение Цугуми пробрало, - слегка улыбнулась та. - И это тоже. Это ведь мистический триллер, так? Пробирает до самых костей, - хрупкая девушка начала дрожать. - Да, меня тоже, - созналась Эржбетта. - Учитывая, что фантазии-то как раз мои... Картина удручающая. Кстати, хочешь на роликах покататься? Не всё же свободное время за автоматами проводить. Нужно расширять кругозор. - Не знаю, мне никогда не хотелось перемен. В плане развлечений, - задумчиво заметила Цукино. - Да и одета я неподходяще, - девушка взглянула на своё жёлтое платье с рисунком из белых кроликов и с белым круглым воротничком. - А возвращаться домой, чтобы переодеться, я не хочу. Мама может отыскать для меня тысяча и одно занятие, только чтобы я дома сидела, - она поморщилась. - Нет, я понимаю, что женщине одной трудно с двумя детьми, но ей так хотелось мальчика! Шинго даже свои игрушки никогда не убирает. Не говоря уже о помощи по дому. Отличный подарочек для какой-нибудь несчастной девушки растёт! - Глупости, хорошее платье, тебе идёт. И я тебя подстрахую, ты не упадешь. Обещаю. - Я не против, - Усаги поднялась с диванчика и спрятала томик манги в сумочку. - Только папу предупрежу.