***
Макс автоматически приходил в бешенство, как только видел Матвея в глазок входной двери. Ему уже так надоело слушать вечные сладкие речи о Хвостове, эти вопли разочарования, предложения напиться и один и тот же вопрос в конце: — Ну что, помирились? — Нет, — сухо отвечал брюнет, закатив глаза. И каждый раз Матвей пожимал плечами, не зная, чем тут помочь и как исправить ситуацию. И каждый раз после этого ожидаемого ответа он делал большой глоток приготовленного Максом чая, чтобы сгладить впечатление от неловкой паузы. Он замечал, как Неземнов всё больше замыкается в себе. Он перестал выходить из дома после расставания с Лерой. Единственный день в неделю, когда он покидал своё гнездо — это день, когда ребята показывали преподавателю свои части проекта, чтобы в будущем объединить их воедино. Максим не пускал в квартиру никого кроме Матвея. Он просил не приходить даже родителей, объясняя это тем, что теперь это его мужской уголок, и он может делать там что захочет. Матвей же не станет ругать друга за беспорядок в квартире, за усталый, неухоженный и измученный вид, за синяки под глазами и скудное общение. Однако одна деталь не ускользнула от внимания блондина. Он каждый раз замечал, что дверь в гостиную открыта, а дверь в спальню — закрыта. С одной стороны, личное пространство, тем более Матвей — гость, и это кажется обычным приличием. Но не в случае с Максимом. — Что ты прячешь в спальне? — поинтересовался парень во время очередного визита Макса. — Ничего, — ответил брюнет и косо глянул на Мэтта, будто подозревая в чем-то. Матвей снова сделал большой глоток и с громким шлепком ударил ладонями по своим коленям. — Хорошо, тогда я взгляну, — парень быстро поднялся и побежал в сторону закрытой двери. Он надеялся увидеть там кота, которого Макс не хочет никому показывать, или коллекцию эротических игрушек, которые он забыл спрятать, но ответ мгновенно стал намного дальше, чем казался. Неземнов схватил его за руку и одарил осуждающим взглядом. — Нечего там смотреть, — понизив голос, произнес парень, и Мэтту показалось, что он слышал скрип зубов. — Что ты там прячешь? — уже не на шутку испугавшись, снова спросил он. — Это тебя не касается, — Максим крепко сжал запястье друга и выкрутил руку за спину. — Ты совсем обезумел? — блондин заорал и попытался второй рукой схватить парня за волосы, чтобы потянуть назад, но боль становилась все сильнее. Еще мгновение — и он бы месяц провел в гипсе. Но Неземнов отпустил вывернутую руку Мэтта и сильно толкнул его вперед, прямо к закрытой двери, затем мощным движением руки развернул его лицом к себе. — Я сказал, что это тебя не касается, — прошипел Макс прямо в лицо обескураженному другу. Его глаза налились кровью, он схватил парня за грудки и швырнул в сторону от заветной двери. — Тебе лучше уйти, — он грозно посмотрел на упавшего от сильного толчка блондина, и тот ответил таким же взглядом. — Ты совсем с ума сошел, — Матвей поднялся, быстро поправил рубашку и начал поспешно надевать куртку. — Что ты там прячешь? Труп? — Я ничего там не прячу. Просто тебе там нечего делать, — он стоял около закрытой двери, и Матвей начал усиленно думать, как бы убрать его оттуда. — Максим, — он оделся, демонстративно поправил волосы и аккуратно добавил, — я уже обулся, а рюкзак на кухне забыл. Не подашь? Неземнов тяжело вздохнул и, раздраженно покачивая головой, пошел за рюкзаком, как тут же услышал громкий топот. Шаг, еще один, заветная ручка двери, и Матвей распахивает дверь, а вместе с тем узнает страшную тайну Макса. Лишь одна секунда была у него на то, чтобы увидеть причину озлобленности друга и попытки не допускать сюда ни единую живую душу. Он замер, оглядывая комнату, и в следующую секунду был повален разъяренным Максом, но это уже было бессмысленно. Матвей не сопротивлялся, он лишь пристально смотрел на брюнета, злоба которого постепенно стала сменяться полной растерянностью. Парень был настолько удивлен увиденным, что даже не мог подобрать слов, но решил в первую очередь сменить гнев на милость. — Максим, ты это переживешь, — Мэтт старался говорить как можно более мягко, но Неземнов продолжал держать его за куртку, приготовившись ударить кулаком в лицо. Однако с каждым новым словом блондина его рука постепенно мякла и ослабляла хватку. — Уходи, — наконец выдал он и слез с Матвея, попутно толкая его в сторону выхода. — Теперь ты доволен? Он поднял свои глаза на друга, и Матвей впал в ступор. Глаза цвета стали, которые были покрыты пеленой слез, смотрели на него без тени зла. — Ладно, прости, — Матвей поднялся и еще раз оглядел комнату. Она была вся увешена фотографиями Раевского. Самая большая фотография и, по его мнению, самая удачная лежала на подушке рядом со спальным местом Макса. — Я не хочу это обсуждать. Это мое дело и не стоит ничего говорить, — брюнет оставался сидеть на полу, понурив голову. Его голос не дрожал, но звучал ослаблено. — Прости, я подумал, что ты в порыве очередного приступа гнева убил кого-нибудь и прячешь его труп, — Матвей неловко улыбнулся и быстро пошел в сторону кухни. Он почувствовал себя неловко, ему захотелось сбежать с этого кладбища двух мертвых сердец. Эта зависимость уже начала казаться блондину маниакальной, и он поспешил удалиться. Взяв рюкзак, он подошел к входной двери, начал открывать защелку и услышал тихое: — Если я кого и убиваю, то самого себя.Глава 29
17 февраля 2017 г. в 20:47
Никита вернулся в класс и сел на место. Алекс пристально наблюдал за другом, пытаясь понять причину грустной мины на его лице. Но когда спустя минуту следом вошла Лиза, он всё понял. Девушка не была заплаканной, она не рвала на себе одежду и не била себя по лицу. Ее руки стали словно бескостными. Взгляд потускнел и смотрел вперед, не фокусируясь на объектах. Еще одна девушка, угнетенная и увядшая благодаря Раевскому.
Хвостов смотрел на Лизу, затем на Никиту, и заметил это невидимое напряжение между ними. Раевский смотрел перед собой, наблюдая за происходящим в классе, но когда Лиза бросала в его сторону короткий взгляд, он тут же отвечал ей, словно издеваясь, и девушке приходилось отворачиваться в грустном смущении.
— Никит? — протянул Алекс.
— Что? — он повернулся к другу и выдавил на лице улыбку.
— А почему вы с Оксаной расстались?
— Быть может, вы обсудите это, когда меня не будет рядом? — удивленно заметила Окси, которая сидела прямо перед Никитой.
— Просто вы давно друг друга знаете, и не было видимых причин расставаться… — Алекс нахмурился. Слишком много дум для его мозга без предварительной подготовки.
Оксана и Никита переглянулись. Он едва заметно качнул головой из стороны в сторону, давая понять, что желательно было бы оставить всё в секрете. Тем более, ее брат еще учится здесь, и из-за новостей о его ориентации фанатки разнесли бы школу раньше, чем ребята успели бы из нее выйти.
— Никита… — Окси не отрывала глаз от Ника, пытаясь придумать причину, которая звучала бы максимально правдоподобно. — Никита… Я… В общем, мы…
Раевскому надоело ждать у моря погоды. Окси так долго соображала, что у Алекса уже началась первая стадия засыпания. Кажется, он уже даже начал забывать, что спросил.
— Мы поняли, что мы друг другу не подходим, — подытожил Ник. — Мы скорее как троюродные брат и сестра.
Оксана с тоской посмотрела на рыжего парня, который уже отвернулся к другу и продолжил с ним диалог на свои мальчишеские темы. Ей было неприятно понимать, как легко он говорит об этом. И даже несмотря на то, что прошло несколько месяцев.
Она смущалась, ей было неловко в такие моменты, и эта тема казалась слишком неудобной для обсуждения, тем более с ним. А он без тени сомнения спокойно соврал. И девушке стало тоскливо, когда она спросила себя: «А ложь ли это?».