Hey, how are you true? The light will guide you home, yes it will. Hey, how are you true? Well there's one thing that you should know, Yes you should. You need love, you need love, you need love
До этого момента Деметра никогда полностью не осознавала своё положение. И вот она сидит: тощая девочка-подросток с разодранной одеждой, помнящая чуть меньше четверти своей собственной жизни и находящаяся в умелых руках Создателей, чью прихоть может исполнить в мгновение, просто схватив нож и прикончив кого-нибудь из близких друзей. И по вине этих же Создателей она вынуждена была испытать глубокую эмоциональную травму, страх и боль, наблюдая, как друзья вышвыривают её в Лабиринт, не говоря уже о прошлой её жизни в Доме. За всё время, что Деметра себя помнит, она всегда жалела саму себя, а потом плакала, уткнувшись в колени. Так было всегда — после каждой неудачи или несчастья, и всё повторялось по кругу. Но сейчас, сидя на кровати в маленькой комнате, она, наконец, решила, что хватит. Да, её попытались изнасиловать, но что важнее и хуже — воспользоваться её уязвимым состоянием. Она могла бы тогда держать себя в руках, могла бы стойко вынести Изгнание, могла бы ясно донести свои мысли. Могла бы с первого дня в Глэйде создать хоть какую-то иллюзию сильной и решительной девушки, которая знает, как за себя постоять, даже если это не так. В Доме она имела право и возможность ослабить бдительность, но здесь нет права на ошибку. Могла бы или нет, Деметра этого не сделала. И проблема даже не только в ежедневной осторожности, сколько в видении смысла существования, её веры в то, что можно что-то изменить и найти выход. Когда ты в лабиринте, тебя пропитывает адреналин, который заставляет кровь бежать по венам и пробуждает жажду к жизни. Но по эту сторону стены адреналина нет. Есть беспечность. Есть апатия. Есть трусость. Раньше её адреналином была Перси. Это была жизнь ради чужой жизни, но не ради своей собственной — в этом и проблема. Смерть для Деметры всегда была абстрактна и как будто несущественна, пока нет угрозы её близким. Теперь она ощутила хоть какую-то разницу: одно дело, когда тебя настигает бесцельная безликая смерть, а другое — когда кто-то конкретный посягает непосредственно на тебя и твоё тело даже без намерения убить. Это грязно, жестоко и бесчеловечно. Такое она не может допустить. И пусть даже рядом снова появились люди, которым можно начать доверять, и человек, которому, кажется, она уже давно полностью доверилась, — Деметра должна начать с себя и работать над собой, чтобы не позволить близким почувствовать ту боль, которую она эгоистично боится почувствовать сама. Утро в Глэйде было подозрительно тихим, не предвещавшим ничего хорошего. Судя по ощущениям, было около пяти-шести утра. Все обитатели ещё спали, поэтому вокруг не было ни души. Каждый уголок поселения заполонила вязкая тишина, обхватывая Деметру холодными объятиями. Она выпрямила спину и расправила плечи, чувствуя, как прохлада покрывает кожу мурашками. Если раньше Ди постоянно мёрзла, то теперь это ощущение бодрило и освежало. Именно этим утром вода в душе была особенно приятная и даже согревающая. С наслаждением смыв с себя отвратительные тактильные воспоминания о случившемся, Деметра нашла новые удобные штаны, но женского топа в шкафу с одеждой, естественно, быть не могло. Ди негромко цокнула и сморщилась от осознания того, что ей придётся его зашить и постоянно носить, ведь новый топ в блокнотик с заказами уже не впишешь, а шов будет вечным напоминанием об этом инциденте. Хотя, может, это будет даже немного полезно. К тому же нашлась серая майка, а сверху Деметра надела хоть и не идеально чистую, но уже неотъемлемую светлую рубашку Ньюта, и непроизвольно вдохнула пропитавший одежду запах. Девушка не могла точно его описать, но он был приятный и даже успокаивающий. Она подавила желание натянуть капюшон, вернуться в Хомстед в кровать, спрятаться в рубашке, как в коконе, и никуда не выходить. Деметра испытывала к Ньюту глубокую признательность. В самый тяжёлый для неё момент она доверилась ему и ничуть не жалеет об этом. Сейчас это кажется очевидным выбором, словно на его месте не мог быть никто другой. Мысли об этом вызвали у Ди румянец и непроизвольный взволнованный вздох по непонятной на то причине, знать которую она не предпочла. Прогулка в другой конец Глэйда прогнала остатки сна. Перед тем, как пойти на кухню, Деметра заскочила на ферму, сложила в ящик несколько десятков яиц и бутыли молока, а затем зашла в сад и прихватила парочку связок фруктов. Нести было не то чтобы удобно и легко, но за почти месяц она уже приноровилась. К тому же одной ходки в любом случае недостаточно, но хватит для ранних пташек в виде Бегунов и кураторов. Ключ от кухни был всего один — у Фрайпана. Однажды Деметре нужно было срочно попасть внутрь, и тогда она нашла способ открывать ставни на низком подоконнике, куда глэйдеры складывают грязную посуду. Нужно было лишь приподнять их, а затем просунуть мизинец в щель, чтобы сдвинуть крючок. Немного махинаций, и уже спустя пару минут Деметра стояла за плитой, раскладывая принесённые продукты. Готовить она, само собой, не собирается, иначе в Обрыв её скинет сам Фрайпан, а не Алби, тем не менее подготовить всё к появлению главного повара вполне имела право. Достать посуду, столовые приборы и сковородку, разложить в определённом порядке продукты вокруг плиты, помыть фрукты и даже немного почистить плиту — всё это Деметра успела сделать до того, как, намыливая руки, заметила, что на неё уставились три пары глаз. — Доброе утро, — выдавила она. — И тебе того же, — растерянно ответил Фрайпан, оглядывая своё рабочее место. — Я тут немного прибралась, принесла продуктов заранее и подготовила посуду, — сконфуженно объясняла Деметра, пропуская повара к плите. — Знаю, ты не любишь, когда кто-то хозяйничает на твоей кухне, но я решила, что... — Да всё нормально, спасибо, — ухмыльнулся он, повязывая себе фартук, а потом попытался взлохматить девушке волосы, но она профессионально успела увернуться — после его рук привести волосы в порядок крайне сложно. Минхо и Алби сели за стол, молча наблюдая, как Деметра безмятежно раскладывает вилки и ножи. Через пару минут на кухню подтянулись Кевин и Адам с ящиками в руках, приветственно махнули рукой Деметре, а потом началось то, за что она так любила работу на кухне. На сковороде резво затрещало масло, в мелодию вплёлся бойкий перезвон посуды, застучали дверцы шкафов и передвигаемые ящики. Парни обменивались шутками и улыбками, но работали как слаженная выверенная система без единого лишнего движения, ведь места было не так много, поэтому каждый шаг или движение локтей как будто было отрепетированно и не мешало другому. Фрайпану даже говорить ничего не надо было — парни молча подавали ему ингредиенты или посуду в нужный момент и так же забирали, даже не поворачиваясь. Вопреки тому, что Деметра работала с ними месяц, она так и не почувствовала себя частью этой системы, ведь они работали друг с другом намного дольше. И хотя ей хотелось ощутить хоть какую-то принадлежность в Глэйде, просто наблюдать за ними ей всё равно нравилось. Постепенно тарелки наполнились яичницей с беконом, и Деметра молча положила их на стол перед друзьями. — Ладно, начну я, — не выдержал Минхо и внимательно посмотрел на подругу: — Ди, ты... чё вообще? Алби закатил глаза, Деметра вскинула бровь, а Фрайпан хохотнул. — В смысле... Ты нормальная вообще — одна разгуливаешь? С головой в порядке? А в целом?.. — Минхо всё ещё пытался задать адекватный вопрос и определиться, наехать он хочет или поволноваться. — Да нормально я, — равнодушно перебила Ди, садясь за стол с тарелкой в руках. — В жопу их. Минхо хмыкнул и просто кивнул. Притворяется она или нет — сейчас не до этого, да и выяснять бесполезно. — Запомнила, кто это был? — вдруг подал голос Алби, напряжённо сжимая в руках нож. — Вчера наши поиски обломались. Деметра похолодела, но натянутая маска сильной и решительной ещё держалась. Хотя атмосфера безопасная, а рядом те, кто искренне за неё волнуется, расслабиться она пока не могла просто потому, что в её состоянии это роскошь, а тело будет активно сопротивляться подсознанию. — Нет, не запомнила — в лесу было темно, — медленно жуя и смотря в одну точку, протянула Деметра, а потом хмыкнула и сморщилась. — Их было двое, а одному из них я почти откусила палец. Ищите шанка с отпечатком зубов на руках. Парни тихо рассмеялись. — Ты заставила нас поволноваться, котёнок, — мягко произнёс Минхо. — Хотя, видимо, отбивалась неплохо. Стакан в руках девушки едва не полетел в стену, но Ди сдержала порыв, впившись пальцами в стекло. — Если бы я отбивалась «неплохо», то не позволила бы им связать себе руки с самого начала. Моя ошибка — моё неумение драться или хотя бы защищаться, — рассерженно отчеканила Деметра, злясь на саму себя, а затем немного склонила голову набок и скосила взгляд на бегуна: — Вот если бы кто-нибудь меня научил... — Не сегодня, — вальяжно откинулся на спинку Минхо, хотя польщённо улыбнулся. — Мы с Алби идём на гривера любоваться. Деметра замерла, медленно повернулась к бегуну всем телом, прищурилась и хладнокровно уточнила: — Прощу прощения? — А, точно. Ты ж меня тогда не слушала, — цокнул Минхо, проигнорировав гневно сверкнувшие глаза подруги. — Я вчера в лабиринте на гривера наткнулся. Мёртвого. — И на кой хер вам понадобилось пялиться на это отродье? — яростно зашипела Деметра, строго взглянула на друзей, а затем фыркнула: — Я и сама могу вам его в подробностях описать от цвета до запаха — так вы хоть жизнью рисковать не будете. — А вдруг там какая подсказка будет? — настаивал на своём Минхо. — Ну не зря же он там валяется! — Вот именно, что не зря, — качала головой Деметра, а затем с важным видом озвучила очевидное: — Тут точно что-то не так. Алби прокашлялся: — Что бы ты ни говорила, решать всё равно мне. — А куда трупы закапывать потом нам с Ньютом решать? — пробубнила Ди, вставая из-за стола, и по-матерински треснула Минхо по затылку. Алби треснуть тоже хотелось, но сегодня умирать она не планирует. — Если от вас вообще хоть что-нибудь останется. — Будешь ещё тут вякать! — возмутился Минхо, щёлкнув проходящую мимо подругу по носу. Она уворачиваться не стала. На самом деле ему, как и Алби, действительно была приятна забота Деметры, да и в её словах был смысл, но это не отменяло того факта, что в свете последних событий любая мелочь, которая сейчас происходит, требует внимания. Необходимость проверить вполне логична, пусть даже это очевидная ловушка. У них нет выбора. Когда глэйдеры, плотно позавтракав, ушли переодеваться, Фрайпан подозвал девушку к себе. — Держи вот одну порцию завтрака и суп. Отнеси это Клинту, ну или Джефу, смотря, кто их них дежурит, следя за новой девкой. Целыми днями не спят, бедолаги. Деметра кивнула и осторожно забрала поднос. По пути в Хомстед она гордо игнорировала все устремлённые в её сторону взгляды, натянув максимально безразличное выражение лица, которое было у неё в арсенале. Поспешно затопав вверх по скрипучим ступеням, Ди первым делом вдохнула знакомый спертый воздух, пропитанный запахом лекарств и спирта, затем толкнула деревянную дверь и резко застыла. На стуле сидел Джеф: мирно посапывающий, жутко помятый и с мешками под глазами. В другом углу на пуфике дремал Клинт, видом ничем не отличавшийся от своего напарника. — Ребята, — тихо позвала их Деметра, чтобы не нарушить сонную тишину, но намерения провалились. Джеф резко дёрнулся и упал со стула, чертыхнувшись, чем разбудил второго. Девушка не удержалась от смешка. — Здравствуй, Ди, — поздоровался Клинт, широко зевнул и внимательно её оглядел. — Ты в порядке? Тебя не было на кровати, когда мы проснулись. — В полном, — кивнула она и смерила их строгим взглядом. — А вы — нет. Я могу сегодня посидеть с ней, а вы нормально отоспитесь и отдохнёте, идёт? — Алби не против? — подал голос Джеф, с надеждой смотря на подругу. — Будет не против, — уклончиво ответила Ди и оставила еду на прикроватном столике. — Как только договорюсь, приду к вам и вы будете свободны. Выслушав благодарственную речь, которую медак проговорил заплетающимся языком и с почти закрытыми глазами, Деметра поскорее выскочила за дверь. По пути вниз она уже успела пересмотреть свою роль в Глэйде, которую теперь можно описать только одним словом: «мамочка». У подножия лестницы стоял Ньют, уставившись в пространство перед собой, хмуря лоб и как обычно вечно о чём-то размышляя. Деметра подошла и бездумно взяла его за руку. — Привет. Он вздрогнул, растерянно поднял взгляд и смущённо улыбнулся, что заставило Деметру умилиться: совершенно несобранного и озадаченного Ньюта редко увидишь. — Как раз шёл тебя проведать. Давно встала? — Да, примерно час назад. Успела подготовить кухню и позавтракать с Минхо и Алби. — Ди улыбалась, наблюдая за изумлённым лицом парня. — Знаешь, сегодня я пересмотрела свои принципы и своё отношение к некоторым аспектам жизни, поэтому знай: то, что ты сделал, очень многое для меня значит. И я не только про то, что ты меня спас. Так что спасибо, Ньют. Парень снова нахмурился, покачал головой и отвёл взгляд: — Но я тебя не спас. Я... мы всё равно опоздали. Не предотвратили, — тихо промолвил Ньют и поджал губы. — Я ведь хотел тогда пойти за тобой, но... Деметра вздохнула, подошла ближе и, обхватив его лицо руками, приподняла, чтобы он посмотрел ей в глаза. Мягко улыбнувшись, проникновенно посмотрела: — Ты не понимаешь, Ньют. Мне всегда было сложно довериться. Всегда. В том состоянии мной управлял далеко не разум, сколько инстинкты и подсознание. Будь на твоём месте любой другой — я бы ни за что с ним никуда не пошла, — склонила голову набок Деметра, удостоверившись, что он осознал сказанное, а затем отпустила его растерянное лицо и снова взяла за руку. — Поэтому когда я говорю «спас» — я говорю о чувстве безопасности, которое ты мне дал. Которое я в принципе ощутила впервые за очень долгое время, — а затем убедительно добавила, приподняв брови: — Очень долгое. Деметра вдруг осознала, насколько личные вещи ему рассказала, и покрылась румянцем. Затем всё-таки набралась смелости и ласково ему улыбнулась, с трудом заставив себя стыдливо не отвернуться, и чуть сжала его тёплую ладонь, точно как вчера это делал он, на что получила такую же смущённую улыбку и трогательно отведённый взгляд. Она хотела выразить и передать всю благодарность, которую чувствует. Переборщила?.. — Деметра! Шансов удержать равновесие не было, потому как девушку в прямом смысле снёс Чак, и она упала спиной прямо на лестницу, ударившись локтём о край ступени. Нецензурные слова чуть было не слетели с языка, но Ди его прикусила. — Чакки, чтоб тебя... Мальчишка тут же принялся тараторить извинения и неловко старался поднять её с пола. Оказавшись на ногах, Деметра быстро осознала, что Ньют исчез. По пути к главарю Чак семенил рядом. Ему было неловко говорить о произошедшем ночью, поэтому он скомканно сказал, что сожалеет о случившемся, а потом более оживлённо сыпал угрозами, что самостоятельно разыщет этих двоих и непременно отомстит. Сомнений, конечно же, не осталось. Уговорить Алби не составило труда, хотя он и не сразу согласился, но сочувствие к Медакам сейчас никому не побороть. Проводив главаря и Минхо в лабиринт, непременно перед этим их ещё раз отругав, она поспешила покинуть толпу таких же провожающих, что таращили на неё глаза, и побежала сменить Медаков, чтобы они, наконец, спокойно и надолго вырубились. По пути в Хомстед она неосознанно искала взглядом Ньюта, но его нигде не было. Вспомнив, что она всё ещё носит его рубаху, Ди начала теребить пальцами белую ткань в поисках успокоения и решила отдать её при первой встрече. Да и зашить топ не помешало бы, чем она сейчас и займётся. Вид мёртвенно-бледной девушки, бессвязно бормочущей какую-то ерунду, довольно-таки нервировал, поэтому Ди отвернулась к окну и время от времени кидала взгляд на копошащихся по всему поселению глэйдеров, снова выискивая Ньюта. И почему он тогда ушёл? Нитка никак не хотела влезать в ушко иголки, и Деметра непрерывно цокала и поджимала губы, пока это ей всё-таки не удалось. Руки по неизвестной причине едва заметно тряслись с самого утра, и, зашивая топ, Ди успела воткнуть иголку в пальцы как минимум раз пять, но шов всё равно оказался вполне сносным. Внутри росло дурацкое предчувствие чего-то плохого, и теперь руки совсем похолодели. Мысли постоянно возвращались к Алби и Минхо, рассекавших лабиринт в эту минуту. Быстро натянув топик, пока никто не ворвался в комнату, Деметра без лишней мысли надела и рубаху тоже, хотя могла поискать новую в этой же комнате. Пусть она пока побудет в его одежде — так девушка всё ещё чувствует себя в безопасности. — Будто одежда волшебным образом защитит меня от смерти, — буркнула она себе под нос, гадая, отчего появились эти сантименты. А затем сразу же перевела мысли в другое русло, избегая саму себя. Минуты текли незаметно. Вся деятельность Деметры заключалась в попытках распознать бормотание девицы, в размышлении о своих чувствах и поступках, а также в нервном подрыгивании ногой и поглядывании на глэйдеров и на Ворота, через которые ушли Минхо с Алби. Мысли чередовались с «что же за пиздец происходит» на «сегодня точно будет какой-нибудь пиздец» и обратно. Дрожь в руках усилилась, когда бормотания той девушки стали громче, чем до этого. Деметра уставилась на неё и слушала, почти не дыша, но всё равно не смогла разобрать ни слова — речь ни на секунду не стала менее спутанной и бессмысленной, чем раньше. Напряжённый момент нарушил стук в дверь. Ди слегка севшим от долгого молчания голосом разрешила войти, обрадовавшись, что её единение прервали. — Привет, — тихо проронил вошедший Ньют. Бросив мимолётный взгляд на Деметру и его собственную рубашку на ней, он посмотрел на снова что-то бормотавшую девушку. За ним вошёл Клинт с более-менее адекватным видом, держа в руках тарелку с обедом для себя и ещё одной порцией чего-то жидкого для своей подопечной. — Есть прогресс? — Ну, если увеличивающийся уровень громкости и истеричности её криков можно назвать прогрессом, то да, есть, — склонила голову на бок Деметра, пристально смотря на медака. — Тебе нужно больше отдыха. Я, вообще-то, могу ещё подежурить. — Да всё нормально. Меня потом Джеф сменит, — дружелюбно хлопнул её по плечу парень, проходя мимо, и улыбнулся. Деметра недоверчиво на него покосилась, но была одёрнута Ньютом: — Идём. У меня для тебя есть другая работёнка. Он молчал. Просто вёл её куда-то и молчал. Вид у Ньюта был мрачный. Он нервно вздыхал, время от времени поглядывая на Западные Ворота, а потом сверлил взглядом землю под ногами. К изумлению Деметры, он повёл её прямо к Картохранилищу. Раньше она там никогда не была, потому что кроме бегунов и Ньюта с Алби туда никому не позволялось входить, хотя многие и пытались, но чисто из любопытства. Звякнул тяжёлый замок, и довольно нехилая железная дверь с визгом открылась, впуская дневной свет в сумрак бункера. Она неуверенно взглянула на Ньюта, а он, оглянувшись по сторонам, нетерпеливо впихнул её внутрь и захлопнул дверь. Щёлкнул выключатель, под потолком загорелись лампы. Ди глубоко вдохнула запах, пропитанный медью, и блаженно выдохнула. — Вау. Здесь пахнет абсолютно так же, как в Карталажке. — Карта... чего? — Ньют изогнул бровь. Деметра вдруг захохотала. — Господи, только сейчас понимаю, как это тупо звучит. Боже... — Ньют с улыбкой наблюдал лёгкую истерику девушки, а потом, наконец, дождался ответа: — Карталажка это соединение слов «карта» и «каталажка». Мы с Исследовательницами проводили там чуть ли не всё свободное время, а его у нас было... Ну, почти и не было даже. Но любую минуту мы посвящали рисованию карт, расшифровке, расследованию, — в общем, искали разгадку и выход. Однажды мы просидели там чуть ли не целые сутки подряд, и Катрин сравнила хранилище карт с каталажкой. А потом мы так её и прозвали: Карталажка. И смешно, и грустно, ведь иногда мы там действительно сходили с ума от отчаяния и безнадёжности, — её голос поник. Ньют изучающе на неё смотрел. — Скучаешь? — Скорее нет, чем да, — поразмыслив, ответила Ди. — И только по таким вот моментам. У нас была куча разногласий, но в минуты работы мы были как единый организм. Мы чувствовали поддержку друг друга на эмоциональном уровне, даже не произнося ни слова вслух. У нас была общая цель, и мы всеми силами пытались её достигнуть. Жаль, конечно, что не все мы были достаточно сильны и... добросовестны для этого. Джил вот, например, уж точно не была, — печально ухмыльнулась Деметра и махнула рукой: — Ладно, это уже не имеет никакого значения. Так что мне надо сделать? Ньют после её слов ещё больше побледнел, задумавшись о чём-то своём, но всего лишь на мгновение. — Один бегун на днях из-за своей потрясающей ловкости споткнулся о те два ящика с картами восьмого и седьмого секторов. Карты, ясное дело, смешались, — кивнул он на стену, у которой валялось два опрокинутых ящика и огромная груда бумаги. — Вообще-то, разбирать эту кучу кланка должен я, но мне сейчас, мягко говоря, совсем не до этого. А доверить подобную работу могу только тебе. К тому же, ты наверняка прежде имела опыт работы с картами. На листках написан номер сектора и дата. Нужно распределить их так, чтобы... — Я поняла, расслабься, — улыбнулась Деметра. — И спасибо за доверие. Ньют незаметно вздрогнул, напряжённо кивнул и быстро вылетел из Картохранилища. Что ж, работа доставила хлопот и забрала кучу времени, но такой труд Деметру вполне устроил. Она любила порядок, а распределять бумаги, перебирая их в руках, приносило удовольствие и удивительно легко разгружало мозги. Ди смогла, наконец, расслабиться и на несколько часов полностью избавиться от тяжёлых мыслей. И вот она — последняя стопочка восьмого сектора ложится на своё место, полностью занимая оставшееся свободное пространство ровно доверху. Ди плюхнулась обратно на пыльный грязный пол, прислонившись к стене спиной и позволяя рукам отдохнуть, а потом с наслаждением прикрыла глаза, прислушиваясь к полной и ничем не нарушаемой тишине. Длилось это ровно пять секунд — дверь с диким грохотом резко открылась. От неожиданности Деметра вздрогнула, едва не упав и не задев рукой коробку со свеже-перебранными стопками карт. Сердце чуть не остановилось. В дверях стояли несколько испуганных бегунов, в шоке от того, что в Картохранилище находится посторонний. Прежде, чем они раскрыли рот, Деметра тут же дала понять, что их действие привело её в смятение: — Ёб твою мать! Какого хера? Поаккуратнее нельзя было? Деметра глубоко дышала и пыталась успокоить сердцебиение, поглядывая на хохотавших глэйдеров. Даже в лабиринте так не торкало. — Очень мило. А какого гривера ты тут вообще делаешь? — беззлобно поинтересовался один из бегунов. Скотт, кажется,— вспомнила Ди. — Ньют сказал распределить валявшиеся карты. Спешу сообщить, что руки у вас из жопы. Может, показать вам, как рисуются палочки, кружочки и квадратики? — ехидничала Деметра, вставая с пола и аккуратно поправляя коробки рядом. — Нормально мы рисуем, — пробубнил другой бегун, и они уселись за стол. — Можно подумать, ты в этом много смыслишь. Деметре очень захотелось по-детски его передразнить. Следующие пять минут она объясняла всем прибывшим бегунам, каким образом намного проще обозначать ту или иную информацию, тратя на это меньше времени, сил и сосредоточения. После лекции кто-то из парней поражённо на неё уставился: — Так ты, что, и правда была бегуньей в этом своём Доме? Если бы Деметра могла, то закатила бы глаза на все 180 градусов, но она лишь стукнула себя по лбу. — Да твою мать! Если я такая хилая, ещё не значит, что безнадёжная и ни на что не способная, — оскорбилась Ди. — У меня вот другой стереотип появился: чем больше накачан парень, тем он тупее. Взять хоть вашего куратора... Поднялся галдёж. Похихикивая, Деметра оглянулась на дверь, и тут до неё дошло: — А где Минхо и Алби? Настала тишина, бегуны переглянулись. — В смысле? — растерянно подал голос один из них. — Разве они ещё не вернулись? Сердце пропустило удар. Дыхание перехватило. Знакомый голос подсознания в голове громко зашептал извечное: Беги! — Сидите здесь и дописывайте карты. Не выходите отсюда к Воротам, пока не закончите. Карты, я так понимаю, на первом месте по важности, — осипшим голосом вдруг начала командовать девушка, но бегуны, как ни странно, никак не отреагировали на эту дерзость и лишь согласно кивнули, как можно быстрее выполняя свою работу. — Который час? Сколько уже времени? — нервно повысила голос Деметра, в панике оглядывая бегунов. — Через пять минут должны закрыться Ворота, — ответил чей-то слабый дрожащий голос. Его обладатель выглядел позеленевшим в бледном свете ламп, хотя Ди прекрасно понимала, что дело совсем не в освещении. Беги! Деметра рванула к выходу, сопровождаемая сочувственными и растерянными взглядами. Все были в шоке. Снаружи её встретили последние лучи солнца, почти спрятавшиеся за стену. Около Западных Ворот виднелись три силуэта, и она готова была поклясться, что один из них был Ньют. Деметра рванула что есть сил. Сейчас было плевать абсолютно на всё, ведь этих придурков, мать вашу, до сих пор нет! Как она не могла заметить это раньше? Да они должны были вернуться ещё в обед! Какая же она дура. Просто замечательная подруга, ничего не скажешь. Хорошенько себя обматерив, Ди подбежала к Ньюту и схватила за плечи, ошарашенно смотря ему в глаза. Они они бегали туда-сюда, блестя от наворачивающихся слёз, волосы взлохмачены, руки трясутся даже сильнее, чем у неё самой. Он почти не дышал, просто раскрыв рот от отчаянности и боли. — Ньют этого не скажет, — подал голос Чак, — но я скажу. Они, скорее всего, мертвы. Вы сами прекрасно знаете, что Минхо слишком умён для того, чтобы потеряться. Их нет уже больше десяти часов. Это невозможно. Они мертвы. И Чак ушёл. Мертвы. Слово вонзилось в мозг, как гвоздь в крышку гроба, раз за разом ударяя всё жёстче, пока крышка плотно не закрыла все щели. Она отказывалась в это верить. Ньют покачал головой и тихо прохрипел: — Ворота закроются через две минуты. Напоследок взглянув Деметре в глаза, он обречённо поплёлся прочь. Она увидела слёзы, и это ещё больше заставило её задыхаться. Собственные глаза защипало, она всхлипнула, опустив взгляд вниз, присела на корточки и обняла себя руками. Алби и Минхо стали её друзьями, что бы кто из них ни говорил. Осмелилась бы она рискнуть жизнью ради них? Своей собственной жизнью, которой она так дорожит? А они ради неё? Последнего Деметра не знала, но ответ на первый вопрос теперь для неё ясен. Ноги переняли дрожь земли, грохот ударил в уши, и Ворота с громким скрипом трения камня о камень начали своё движение. Деметра подняла взгляд и посмотрела на небольшую фигуру Ньюта вдалеке, всё ещё медленно ковылявшего в сторону Хомстеда. Мертвы. Стоявший в шаге от неё Томас вздрогнул, всматриваясь в глубину прохода. Деметра удивлённо на него уставилась и перевела взгляд туда же. Она вскочила, но тело мгновенно парализовало. Это был Минхо. Уставший, покрасневший, выбившийся из сил, но живой. Тащивший на себе тело Алби. Неужели... — Они его задели!.. — донёсся охрипший голос Минхо. По спине побежал холод. Деметра вдруг смотрела сейчас его глазами, снова вспомнила свои эмоции, как и с Беном, когда прямо перед ней закрывались Ворота. Беги! Подсознание играет с ней злую шутку. Ноги вот-вот подогнутся, чтобы сделать решающий шаг вперёд. Надо помочь. Просто помочь им. Они успеют. Минхо был готов рухнуть на землю. На его лице отражалось мучение и боль, какую он никогда не испытывал. Страх бесцеремонно гнул его колени, погружая сознание в оцепенение. Минхо переживает свой самый худший кошмар: Ворота закрываются, а он не успевает. — Ньют! — заорал Томас. — Они идут! Я их вижу!.. Деметре хотелось что-то закричать. Ей хотелось что-то сделать. Ей хотелось рыдать. Ей хотелось убежать в другую сторону и одновременно ей хотелось бежать вперёд. Ей хотелось помочь. Алби упал, и Минхо, чуть не упав следом, принялся тащить его по земле. Ворота медленно смыкались, наслаждаясь отчаянием своих жертв и дразня. Все поняли, что Минхо не успеет. Все уже давно знали. Ужас, наконец, полностью парализовал бегуна, и он обессиленно упал. Между Деметрой и глэйдерами всё ещё оставались целых тридцать метров. Беги! Сейчас! Её ноги подгибаются. Бежать? Они не успеют. — Только попробуйте! Не делай этого, Томми! Чёрт тебя дери, не смей!.. — слышался далёкий голос бегущего сюда Ньюта. Томас медленно и словно неосознанно передвигает ногу назад и слегка приседает, впиваясь взглядом в Лабиринт. Он посмотрел на Деметру. Она посмотрела на него. Оба точно знают, что сейчас собирается сделать Томас. И теперь, взглянув на неё, глэйдер понял, что останавливать она его точно не собирается. Беги! Сейчас же. Беги! Ворота словно ускорились, чтобы с торжественным и зловещим грохотом завершить свой ритуал, захлопнувшись прямо перед их носом. Четыре метра. Дыхание перехватило, ноги стали свинцовыми. Деметра просто-напросто не может бежать. Её парализовал собственный разум, а не кто-то, кто снова диктует ей движения. Три метра. В голове вспыхнул совсем другой голос: — Беги, Ди! Беги отсюда! Пожалуйста! Два метра. Томас весь напрягся. Её же ноги не могут сдвинуться ни на миллиметр. Никак. Деметру насмерть пригвоздило к месту. Действительно ли она хочет помочь? — Перси! Вернись ко мне! — Убегай, прошу! — Ночную тишину тогда нарушали лишь всхлипы да механический рокот. — Беги отсюда! — Я... я не могу, — голос срывался на рыдания. Она не могла пошевелиться. — Ты должна! Я всё равно больше никак не смо... Крик. Деметра слышала его каждую ночь в своих снах. Этот крик вызывает в ней дрожь, из-за которой хочется тут же себя прикончить. Этот крик она никогда не забудет. Вина навсегда останется чёрным пятном в сердце, разуме и памяти. — Деметра! Да сделай же что-нибудь, чёрт! Не позволяй ему!.. — отчаянно кричит Ньют, который, прихрамывая, всё ещё бежит сюда от Хомстеда. Он почти успел. Один метр. Острые шпили стремятся поскорее добраться до пазов. Ворота закрываются. Томас резко срывается с места, оставляя позади окаменевшую Деметру, и исчезает меж створок, которые спустя две секунды разделили жизни всех на «до» и «после», оглушив хлопком каждого обитателя Глэйда. Деметра задыхалась в пыли и слезах. Она снова не смогла это сделать. — Блять! Какого хера ты тут стояла, как грёбанная статуя? — налетел на неё только что подбежавший Ньют и непроизвольно её толкнул. От толчка Ди потеряла равновесие и, неуклюже попятившись, вместо падения упёрлась в стену Ворот. Ньют был зол, как никогда. Деметра от толчка и его напора совсем растерялась: — Я... — Мне не нужны твои оправдания! — свирепо и раздражённо нападал Ньют. — Но, надеюсь, тебе стало намного легче от того, что ты только что прикончила невинного парня, от которого вы с Галли хотели избавиться. Ну, что, теперь счастлива? Можешь поскорее рассказать ему об этом, раз уж вы так спелись вместе и затеваете хер пойми что. Да и, видимо, моё доверие для тебя ничего не значит. Что ж, невелика потеря. Переживу, — напоследок выплюнул он, ошарашенно застыл на мгновение, а затем резко развернулся и ушёл. Когда он говорил, Деметра дёргалась от каждого его слова, как от резких и болезненных пощёчин. Она физически ощущала моральную боль, что ей причинил человек, от которого это слышать было мучительнее всего. Которому она совсем недавно глубоко доверилась. Деметру поглотила вина, цепляя в свои тиски, издевательски нанося удары под дых вместе с сердцебиением. Слёзы опять сдавили глотку, и она осела на землю, молча рыдая. Деметра виновата в смерти Перси, а теперь ещё и в смерти Томаса. Она не спасла. Не помогла. Не остановила. Она просто стояла, как всегда это делает. К горлу подступила тошнота. В словах Ньюта у неё нет сомнений: никому не нужны оправдания. И случилось то, чего она боялась больше всего — потерять его доверие. Ньют ей дорог, но она совсем не хотела, чтобы всё так получилось. Она не хотела, чтобы все они погибали: Перси, Томас, Минхо, Алби. Тем не менее Деметра не удивилась, что он поверил, будто она сделала это нарочно. Да, конечно, он был в состоянии аффекта, но слова, которые произносит этот человек, всегда имеют под собой основание. Если он в них верит, то почему не должна она? Деметра и сама не понимала, почему не остановила Томаса. Слёзы всё ещё безостановочно лились по лицу. А ведь кто-то обещал больше себя не жалеть. Весь Глэйд был погружён в мертвейшую тишину. Сумерки сгущались у Западных Ворот, а на поселение, как купол, опускалась удушающая темнота и скорбь. Под ногами Деметры тихо шуршала трава. Она приближалась к костровищу, где в тишине робко потрескивали поленья. Все глэйдеры взглянули на неё, а Ди лишь растерянно шмыгнула носом и монотонно прогнусавила: — Алби задел гривер, Минхо тащил его на себе. Они не успели. Томас выбежал к ним в Лабиринт в последний момент. Мы ничего не смогли поделать. Они молчали. Деметра, встретив растерянный взгляд Галли, прерывисто вздохнула, поджала губы и направилась на кухню. Там, к счастью, никого не оказалось. Ди обнаружила на столе одинокую миску с остывшей едой. Аппетита не было абсолютно, но она с утра ничего не ела, а боль в животе начала сводить с ума. Пришлось насильно запихивать в себя еду. Хлопнула дверь. — Это не твоя вина. Деметра с удивлением взглянула на вошедшего и ошарашенно пролепетала в ответ: — Галли, а тебе-то что? — Я слышал, что сказал тебе Ньют у Ворот, — бессовестно заявил о своём подслушивании он. — Ни ты, ни я не виновны. Этот придурок сам помчался в Лабиринт. Туда ему и дорога. Галли присел рядом и уставился в стенку. — Почему ты со мной вообще разговариваешь? — оторопела Ди. — А что, противно? — как-то странно хмыкнул он и опустил взор. Деметра отложила вилку и попыталась заглянуть ему в лицо, чтобы выяснить, что с ним. Галли отвернулся, кажется, смущённый. — Не противно, — ответила она и развернулась к нему всем телом. — Просто странно. После того, как ты со мной обычно себя вёл... — Все мы совершаем ошибки, верно? Деметра вздрогнула. — Да, совершаем. — Тогда и ты ответь на вопрос, — подал голос глэйдер. — Почему почти никто не поверил в мои слова о Томасе, а ты вдруг — да. Действительно пыталась донести моё мнение до Ньюта и даже защищала меня. С чего вдруг? — Подожди-ка... Ты, что, и в тот раз подслушивал? — обалдела Ди. — Да вы вдвоём так разорались тогда, что почти каждый глэйдер в радиусе пятидесяти метров стал бы невольным свидетелем этой вашей брачной размолвки, — нагло усмехнулся Галли. — Ч...чего? — В общем, не суть, — отмахнулся он. — Ответь на вопрос. — Ну... — задумалась Деметра, уткнувшись взглядом в пол. — Мне казалось несправедливым то, что твою точку зрения не восприняли, как полагается. Опять же: ты всё-таки куратор. К тому же, если бы и я видела новичка в Метаморфозе, то уж точно не молчала в тряпочку. Ты сказал, что он опасен, значит — неспроста. На твоём месте я поступила бы так же. — Что-то я ни хрена не верю в эту твою трогательную чепуху, — сморщился глэйдер. — Ай, — отмахнулась Деметра, сдавшись. — Да откуда я знаю, почему? Потому! Сам сказал, что все ошибаются. Не могут же они быть вечно правыми. Мои девки из Дома тоже верили всем и всему подряд, легко велись на манипуляции. Наивные дурочки. А потом удивлялись, как это их другие обвели вокруг пальца. Так и остальные кураторы. — А вдруг они на самом деле правы, а я как раз таки и вру? — улыбнулся он. — Тогда получается, что наивная дурочка тут ты. Деметра возмутилась и, выпрямившись, рассерженно скрестила на груди руки. — А с хрена ли тебе нужно, чтобы какого-то левого Салагу вышвырнули отсюда с момента его появления? На садиста, любящего смотреть, как другие страдают, ты, конечно, похож, но всё равно кажешься адекватным. В сотый раз: не зря же тебя куратором выбрали. Или же зря? — Ди фыркнула и принялась за еду. — Ладно, верю. Расслабься. Галли снова хмыкнул, но уже как-то расслабленно и беззлобно. Деметра повела плечами, проворчав: — Не смотри на меня так. Дыру просверлишь. — Понять не могу, что в тебе нашли Создатели, вернув тебя, вылечив и всё такое. Учитывая, что до этого помучили тебя хорошенько и заставили меня ножиком пырнуть, чтобы мы тебя выперли. — В том-то, наверное, и дело, что ничего не нашли. Судя по всему, я для них подопытная игрушка, с которой весело поиграться, — вдруг высказала Деметра вслух то, что давно теребило её душу, и тут же замолкла. Галли напрягся. — Что, точно ничего не помнишь? — Да вы уже зае... — рыкнула Деметра, но её прервал Фрайпан, вошедший в кухню. — Ножи далеко? — хмыкнул он, бросив подозрительный взгляд на Галли. Он был из тех, кто недолюбливал куратора Строителей. — Идите-ка вы все нахрен, — закатила глаза Деметра и, поставив тарелку на подоконник, выскочила на улицу, уходя подальше от кострища. Вдогонку ей прикрикнули: — Спасибо. Она резко остановилась, обернулась и снова удивлённо уставилась на Галли. — За что? — Сама знаешь, — махнул он рукой, а на его лице промелькнуло подобие улыбки. Искренней. И Ди поняла, за что. — Обращайся, — со слегка вопросительной интонацией ответила она, продолжив свой путь. Но, чтобы сгладить ситуацию, прервав на корню все подозрения глэйдеров об их воображаемом сговоре, Деметра, хитро улыбнувшись, крикнула, не оборачиваясь: — Только если понадобится жилетка, чтобы поплакаться, меня даже не проси. Вслед ей громко и нарочито фальшиво рассмеялись. Надо срочно найти Ньюта,— это всё, о чём сейчас думала Деметра. Его нигде не было: ни около костровища, ни в Хомстеде, ни около Ящика, ни даже на Плантации, где он любил просто посидеть в саду. Единственный вариант — Могильник. Хотя Деметра и пообещала себе, что войдёт туда ещё нескоро, ибо ощущения там, мягко говоря, отвратительные, но сейчас был как раз тот момент, когда на себя уже давно пора наплевать. Неважно, что ей наговорил Ньют. Сейчас ему намного тяжелее, чем ей. А Ди уже потеряла достаточно друзей и не собирается терять ещё одного. Старательно отгоняя все мысли об этом, она отправилась на поиски единственного важного сейчас для неё человека. И вот Деметра остановилась, замерев. Небольшой лесок казался ей непроходимой чащей с кучей страшных зверей внутри и насильником у каждого третьего дерева. Уже давно стемнело, и поэтому её окружала беспощадная темень, освещаемая лишь чуть светлым куполом над головой. По ночам не было ни звёзд, ни луны, но оттенок неба сам по себе оказался менее тёмным, чем ночное небо вообще должно быть. Это позволяло видеть перед собой предметы на расстоянии примерно десяти метров, если ты далеко от костра и без фонарика. Однако у Деметры в руках он всё-таки оказался, хотя и крохотный. Это максимум, что она смогла раздобыть. Фонарик не особо-то и помогал, ведь лес это уже совсем не открытая местность, поэтому Ди выключила его и подобрала какую-то палку, чтобы, если что, защитить себя от очередного покушения. Ноги, кажется, начали подкашиваться от страха. Деметра молилась, чтобы Ньют оказался где-то там, иначе она свалится в обморок от сердечного приступа. В голову начали лезть неприятные воспоминания того вечера, и девушке сразу начали везде казаться те двое глэйдеров, что напали на неё из ниоткуда. Подождите-ка, а с хрена ли я уже спустя сутки после нападения шляюсь в одиночку? Ди в панике начала быстро оглядываться, вслушиваясь в тишину. Сердце громко стучало в её груди, и, казалось, что именно так она им себя и выдаст. Прекрати стучать зубами и хорошенько врежь им палкой, если придётся. Проиграв в голове небольшой монолог, Деметра глубоко вздохнула и кое-как успокоилась. Перед глазами не было абсолютно ничего. Просто тьма. Побродив так ещё минут пять, девушка больше не могла выдерживать давление неизвестности и мании преследования, поэтому как можно быстрее оттуда ушла. Сама не зная, как именно, но она быстро нашла выход и, выскочив на поляну, глубоко задышала, шёпотом проклиная Ньюта. С досадой возвращаясь обратно в Хомстед, Деметра нехотя метнула взгляд на те самые проклятые Западные Ворота и застыла. Всё время воротя взор от этого места, она поэтому и не нашла того, кого искала, хотя это было очевидно. Ньют сидел, прислонившись к одному из деревьев, что росли на окраине Могильника со стороны Ворот. Его голова была низко опущена, но он сразу заметил подкравшуюся к нему Деметру. Издалека парня было сложно разглядеть, однако ей это удалось без труда. Они чувствовали друг друга. Ньют поднял лицо и встретился с ней глазами. Они всё ещё блестели от влаги, отражая свет купола. В них было столько боли, что у Деметры защемило внутри, а на глаза в который раз стали наворачиваться слёзы. Ньют молча встал, слегка возвысившись над девушкой, и шагнул навстречу, печально смотря свысока, встав совсем близко. Они чересчур долго избегали друг друга. Чуть привстав на носочки, Деметра обвила руками его шею и положила голову ему на плечо, а Ньют обхватил её за талию и крепко прижал к себе, уткнувшись влажным лицом в её волосы. — Прости, — едва слышно прошептал он. Она слегка покачала головой. Чувствовать чужое тепло было приятно. Особенно сейчас. Просто стоять и слышать, как колотится чужое сердце, вдыхать уже полюбившийся запах человека, впитывать его эмоции, что едва ли не схожи с собственными. После всего пережитого это именно то, чего они заслуживают, — уединения друг с другом, что на время вылечит раны и успокоит душу, и ту безмолвную тишину, не требующую разговоров и объяснений. На их плечи свалилось слишком многое, и ни один из них не сможет пережить этого без другого. Они нуждались друг в друге. Они этого не знали. Неизвестно, сколько они так простояли. Может, пару минут, может, десять. Деметра сидела на земле, прислонившись к дереву, а на её коленях лежала голова Ньюта. Он уставился в небо, а она беспокойно теребила его волосы. — Я хотел покончить жизнь самоубийством. В мёртвой тишине это прозвучало резко и оглушающе. Руки Деметры замерли в его волосах. Дыхание перехватило. — Сиганул со стены, будучи бегуном, но в итоге просто-напросто повредил ногу, а Алби меня нашёл и дотащил до медаков. — Пауза. — Подумать только, я ведь мог сломать, например, позвоночник или стукнуться головой, но отделался хромотой. Просто издевательство для суицидника. Деметра ошарашенно смотрела на Ньюта, совестно прикрывшего глаза. Он всегда был для неё главной опорой и поддержкой. Слышать от него такое... не только повергало в шок, но и заставляло кровь стынуть в жилах. Обмануть человека, оказывается, так просто, ведь Ньют всегда создавал впечатление самоотверженного, стойкого и уверенного в себе лидера, являясь авторитетом для очень многих глэйдеров. И Деметра даже представить не могла, насколько тяжело ему это даётся. Ньют на ощупь нашёл её руку и слегка сжал, не смея открыть глаза. Она сделала то же в ответ и обняла ладонью его щёку. — Ну... Меня ты точно не переплюнешь в трусости, — горько усмехнулась Ди. — Помнишь, как я часто кричала по ночам? Вы все наверняка слышали. — Почти каждый обитатель Глэйда слышал, будь уверена, — тут же открыл глаза Ньют и грустно улыбнулся, хмурясь. — На Совете я соврала. Бежала из Дома я не одна, а со своей... сестрой или дочерью, проще говоря. Просто подругой её не назовёшь, уж слишком мы были близки. Её звали Перси. Выглядела она всего на одиннадцать лет, но вела себя, словно переросла всех в Доме. — Деметра улыбалась воспоминаниям, чувствуя, как влага наполняет глаза. Она быстро смахнула слёзы. Не плакать. — За день до нападения она упала с дерева и подвернула ногу. В ту ночь я бежала от гривера с ней на спине, а она сипела мне в ухо, трасясь от страха. Перси всегда считала, что поступает правильно, не терпя возражений. И все её поступки часто оказывались очень глупыми. Как и в тот раз. Деметра задрожала, снова сдерживая слёзы. Ньют приподнялся и, сев рядом, притянул девушку к себе, положив её голову на свою грудь. Она обняла его поперёк и прижалась всем телом. — То, что я несла её, очень тормозило нас. Я это знала. Она это знала. Гривер уже почти нагнал нас, как она вдруг отбрыкнулась от меня, упала на землю, а затем начала отползать в другой проход лабиринта. Я кинулась за ней, но... эта адская машина преградила мне путь. Меня словно током прошибло, я онемела от страха. Звала её, просила вернуться... — Деметру ещё сильнее затрясло, и она прерывисто вздохнула, продолжив: — В какой-то момент стена начала двигаться и преградила мне путь к проходу, в котором осталась Перси. Я кричала, а сама не могла сдвинуться с места. Прямо как сегодня. Она велела мне уходить, жертвуя своей собственной жизнью ради меня. Я не могла этого допустить, но допустила. И совершенно не заслуживаю этой жертвы. Если я не смогла защитить самого близкого мне человека, если страх попросту парализует меня... Как я смогу защитить тех, кто мне дорог? — Я с тобой. Ньют прижал девушку к себе крепче, а Деметра уткнулась ему в шею холодным носом, зябко пожав плечами. Он взял её руки в свои и грел их дыханием, пока Ди не провалилась в дрёму. Засыпая, она почувствовала лёгкий поцелуй в висок.***
Cage The Elephant — How Are You True