Дыхание Дракона

Как хозяевам бескрайних небес, как вершине пищевой цепи, от самого рождения до смерти драконам был неведом страх. Всесжигающий гнев, слепая ярость, вспыльчивость, непоколебимая самоуверенность, легкомысленность – все, что угодно, но только не страх, присущий всем низшим существам, составляющим основной рацион питания крылатых ящеров. О, как дрожали никчемные создания при одном только виде упавшей на землю тени от могучих крыльев! Однако все изменилось, изменилось, когда примитивные двуногие создания, хилые, слабые, неспособные толком защититься даже от дикого кабана или лесного волка, украли у драконов Дыхание. Тогда страх впервые протянул свои крючковатые пальцы к тем, кто никогда его не ведал. Раэрвингу тоже было знакомо это ненавистное чувство. Хоть и очень редко, но все же бывали времена, когда липкие пальцы страха касались и его чешуи. Однако сейчас, пойманный магической сетью и стремительно несущийся к неумолимо приближающейся земле, он понял, что на самом деле еще никогда не испытывал настоящего страха. Ему было страшно, страшно, как никогда в жизни, но не за себя, а за своих пассажиров. Да, барьер все еще держался, хоть магическая сеть и упорно его истончала. До столкновения с землей он не успеет исчезнуть, он выстоит, защитит своего хозяина от серьезных повреждений, но Каин с Риогаллом... Если Раэрвинг упадет на них всем своим весом... От одной лишь мысли об этом по телу ящера разливался леденящий душу ужас. Если он не перевернется за эти считанные секунды, если продолжит падать спиной вниз... Дракон отчаянно боролся с сетью: драл ее когтями, вцеплялся зубами, бил крыльями и хвостом, силясь извернуться. Страх плескался в его широко раскрытых золотистых глазах. Он отдал бы все, лишь бы успеть! Лишь бы успеть! Рев ветра в ушах заглушал крики Каина и Риогалла, но сквозь толстую чешую Раэрвинг чувствовал их отчаянные барахтанья, попытки сделать хоть что-нибудь, хотя бы самую малость перед тем, как... Дракон стиснул зубы и с яростным рыком вложил всю силу в последнюю попытку. Опутанное сетью тело извернулось всего в десятке метров от земли, а затем грузно рухнуло в высокую траву, поднимая в воздух плотное облако пыли. Казалось, что от этого удара содрогнулся не только сам луг, но и стоящий позади него лес вместе с далекими горами. Взметнувшийся порыв ветра всколыхнул травное море, подгоняя перепуганных до смерти диких лошадей, что до этого беззаботно паслись неподалеку. В их испуганном ржании, топоте копыт и грохоте падения красного дракона потонул жалобный звон, с которым разбился защитный барьер, успевший поглотить почти весь полученный урон. От мощного удара из легких Раэрвинга вышибло воздух, его зубы клацнули, прикусив длинный язык, рот наполнился кровью, а перед глазами на миг все потемнело. Вспышка боли мгновенно разогнала окутавший разум туман, не позволив ящеру потерять сознание. Вместе с болью пришла и ярость, что свойственна всему драконьему роду. Золотистые глаза зажглись гневом, окровавленные зубы лязгнули; дракон мотнул головой, будто надеясь тем самым сбросить с себя сеть, но тут внезапно вспомнил о своих пассажирах. Пробежавший по его хребту страх немного оттеснил клокочущую ярость. Раэрвинг, насколько ему позволяла сеть, повернул морду, золотистые глаза с надеждой заметались по острому гребню. Вот тут, у основания шеи! Сначала ему показалось, что там никого нет, что заклинание притяжения развеялось прежде, чем чешуйчатое тело ударилось о землю, и двое его пассажиров... Страх до боли сжал грохочущее сердце. Однако в следующий миг переполненный отчаянием взгляд все же заметил слабое движение: Каин с Риогаллом только-только приходили в себя после столкновения с землей. Живы! Раэрвинг облегченно выдохнул. – Проклятье! – прошипел Каин, держась за гудящую голову. Его мутило, картинка перед глазами все время расплывалась, а из разбитой губы сочилась кровь. Он пытался собрать свои мысли воедино, но они разбегались от него, словно мыши в кладовой королевского замка. Когда же Каин попытался подняться, то едва не грохнулся из-за обрушившегося на него приступа головокружения. – Подштанники Айкана! Чтобы я когда-нибудь еще согласился... – бормотал себе под нос Риогалл, который в отличие от своего друга даже приблизительно не догадывался, что произошло. Самым ближайшим предположением несчастного случая было то, что переоценивший свои силы дракон в один прекрасный момент не справился с управлением и упал. А что? Некромант драконами никогда не интересовался и вообще мало чего о них знал. Может быть, подобные случаи у них в порядке вещей. Однако если бы его заранее предупредили о возможном падении, то он бы ни за какие порошки, реагенты или другие редкие ингредиенты не согласился лететь на спине полоумного ящера. – Слезайте! Я попробую ее скинуть! – внезапно прорычал Раэрвинг, и слова его мощной вибрацией отдались во всем теле. Магическая сеть предназначалась для ловли драконов, а не людей, поэтому дыры в ней были достаточно большими, чтобы человек мог без труда благополучно из нее выбраться. – Скинуть? Кого? Чего? – ничего непонимающий Риогалл потер лицо руками, а затем кое-как поднялся на нетвердых ногах и, запнувшись о толстый канат сети, кубарем полетел вниз. В этот раз удача ради исключения все же решила улыбнуться и ему, поэтому прокатившийся по опутанному прочными веревками крылу, некромант благополучно достиг земли, отделавшись лишь парой синяков да свежей ссадиной на ладони. Эта небольшая встряска подействовала на парня, как ведро холодной воды. Выпучив глаза, он тут же вскочил на ноги и завертелся, пытаясь понять, где он и как вообще здесь оказался. Повсюду высокая трава почти в человеческий рост, в воздухе витает еще не осевшая пыль, рядом лежит опутанный странной сетью красный дракон, а... Завершить исследование Риогаллу не дал Каин, который отчего-то тоже решил избрать тот же спуск. Его разогнавшееся тело сбило некроманта с ног, и они оба покатились по примятой траве. – Да что же за день такой?! Почему каждый так отчаянно жаждет меня покалечить?! Это вы нарочно, да?! У меня и так уже на теле живого места не осталось! – не переставал ворчать Риогалл, поднимаясь на ноги. – А мантия?! Ты только посмотри, что стало с моей драгоценной мантией! Еще чуть-чуть и она превратится в тряпку! Точно такую же тряпку, какой в замке полы моют! Я очень надеюсь, что тебе совестно! На самом деле совестно! – Извини, – невнятно пробормотал Каин, пытаясь унять головокружение. Мысли... Он должен собрать свои мысли воедино и что-то решить, что-то важное. Если бы только голова так не гудела. Тут к парню внезапно пришло озарение: магическая сеть – ловцы драконов – рабство или кража Дыхания. Каин замер и весь похолодел. Если сейчас же ничего не предпринять... Он с ужасом оглянулся на Раэрвинга, который, получив свободу, принялся яростно бороться с сетью. Он бился, рычал, рвал ее зубами, впивался когтями, молотил хвостом, но все тщетно. Такую сеть дракону не порвать. Если бы она не блокировала любую его магию, то Раэрвинг мог бы превратиться в человека и вылезти наружу. Если бы... Отчаяние захлестнуло Каина, он хотел броситься к дракону, вцепиться пальцами в толстые канаты и дергать их в бесплодных попытках разорвать, но парень смог обуздать этот порыв, смог вернуть себе холодный рассудок. Разрезать, можно попытаться разрезать проклятые веревки! Магия в сети направлена только на действия дракона, перед человеком же она бессильна. – Скальпель! – требовательно произнес Каин, поворачиваясь ко все еще ворчащему некроманту. – Быстрее! – Что? – Риогалл опешил от столь неожиданного приказа. – Я знаю, что ты его с собой носишь. У нас нет времени! Давай же! – Ну, если он не выпал, то... – промямлил некромант, роясь в одном из своих кожаных мешочков. Однако ни Каин, ни Риогалл не могли ничего видеть из-за высокой травы, а вот Раэрвинг мог. Он уже давно приметил пять фигур, неторопливо направляющихся в его сторону. Охотники не спешили, они были полностью уверены в своей победе и теперь лениво шли к поверженной добыче. Раэрвинг удвоил усилия, надеясь на свою природную мощь, на свою драконью силу, однако сеть, хоть и натуженно скрипела, поддаваться явно не собиралась. Три зеленых робы и еще два каких-то незнакомых одеяния. Ухмыляются, шутят... довольные... Наверняка предвкушают, как поработят новую ездовую зверушку, как будут издеваться над ней, наслаждаясь чужими страданиями. А может быть, они уже решили уничтожить его, чтобы сотворить нового мага или сделать сильнее кого-то из старых. Ярость забурлила внутри с новой силой. Пусть даже не надеются! Они его не получат! Дракон взревел и вновь накинулся на ненавистную сеть. – Подожди, Раэрвинг! – закричал Каин, сжимая в руке скальпель. – Я могу ее разрезать! – Вот так сюрприз! – вдруг присвистнул кто-то совсем рядом. Каин резко обернулся и увидел пять фигур, вышедших из высокой травы на их примятую полянку. Трое магов с отстраненными лицами и двое самонадеянных охотников в легких доспехах из вареной кожи. Хотя доспехами эти одеяния можно было назвать с трудом, потому что верхняя их часть практически полностью отсутствовала, обнажая выпирающие мускулы и белые рубцы старых шрамов. При виде отряда ловцов Раэрвинг издал угрожающее рычание и дернулся в их сторону, жаждя вцепиться в хлипкие человеческие тела своими острыми клыками. Однако сеть не позволила ему дотянуться до цели, остановив опутанную драконью морду в паре метров от ухмыляющегося охотника. Золотистые глаза испепеляли ненавистную цель, массивная пасть ощерилась тысячей острых зубов, окровавленный язык выгнулся, вздыбился, будто готовая к атаке гадюка. С чешуйчатого подбородка закапала алая слюна, оставляя на примятой траве красные капли. – Буйный-то какой! – восхитился второй охотник, разглядывая попавшую им в сеть добычу. – Как раз то, что надо! – Это мой дракон, – ледяным голосом произнес Каин, о существовании которого ловцы уже успели позабыть. – Твой, малец? – первый охотник вскинул брови, одаривая мальчишку насмешливым взглядом. – Вы сбили нас в полете, – не обратив на этот взгляд никакого внимания, твердым голосом продолжил сын главнокомандующего. Хоть надежда и была ничтожно мала, но он все-таки решил попытаться договориться с ловцами, параллельно силясь угадать, на чьей земле они оказались. – Да? – мужчина состроил удивленное выражение. – Какая досада. Надеюсь, вы не ушиблись, господин оборванец? Ловцы громко засмеялись удачной шутке своего товарища. Раэрвинг снова зарычал и клацнул зубами, попытавшись дотянуться до маячившей перед мордой цели. Один лишь Каин продолжил сохранять невозмутимое спокойствие. – Позвольте тогда поинтересоваться у вас, господин оборванец, – отсмеявшись, снова обратился к нему первый охотник, – а где же у вашего дракона ошейник? Или, быть может, он слетел, когда мы вас случайно подбили? Тогда нам всем стоит разделиться и поискать его, иначе господин оборванец не сможет продолжить свое важное путешествие. Воздух сотряс новый взрыв хохота, но Каин продолжал стойко молчать. Что же это за королевство? Чья земля? Он никогда не слышал, чтобы драконов ловили так далеко от городов. Может быть, Сантар? Или Кьявва? В какую сторону они летели? Каин пытался мысленно прочертить их маршрут. От этого многое зависело, очень многое. У каждого из королевств были свои законы, свои обычаи, свои негласные правила. Если правильно ими воспользоваться, то можно будет договориться. Хотя если бы у него был хотя бы крохотный мешочек золота, то ему сейчас не пришлось бы гадать над названием этой земли. – А кто это за твоей спиной прячется? – снова подал голос развеселившийся охотник. – Неужели твой маг? Сопровождает на важной миссии? Только что-то он у тебя больно бледный. Не больной ли, случаем? Холодный взгляд Каина еще раз скользнул по двум охотникам, по их странным доспехам, глубоким шрамам, чисто выбритым лицам, а потом, будто обнаружив какую-то зацепку, переметнулся к магам. Тоже чисто выбриты, хотя один из них уже далеко не так молод. Обычно в таком возрасте мужчины, а особенно маги, стремятся обзавестись бородой и усами, чтобы выглядеть более статно, более мудро. Джакка. Без сомнений это Джакка. Губы Каина сомкнулись в плотную линию. Нет шансов. Джакка понимает лишь грубую силу, она не терпит слабости и презирает мирные переговоры. Рука Каина сильнее сжала скальпель. – Хотя знаешь, Равво, – второй охотник перестал смеяться и прищурил свои темные глаза, – я, кажется, все же видел две скрюченные фигурки, болтающиеся на драконьем хребте. – Я так понимаю, что предположение о том, что они оказались там случайно, спутав спящего ящера с камнем, а потом тот взлетел, не заметив нежеланных пассажиров, отметается? – криво усмехнулся тот, кого назвали Равво. – Что ж, думаю, лорду Джакару будет любопытно на это взглянуть, – потом он обернулся к магам и коротко приказал: – Вяжите их. Каин не выглядел сильным воином или умелым бойцом, ловцы видели в нем лишь мальчишку-оборванца, который каким-то непостижимым образом умудрился оседлать дикого дракона. Риогалла же они в счет вообще не брали, ибо выглядел некромант так, словно его способен сломать пополам первый же порыв ветра. Каин прочел это по их лицам, по их презрительным взглядам, по искривленным в насмешке губам. Если у ребят и был хоть какой-то шанс, то только этот. Каин, конечно, не сильно верил в успех, но искренне надеялся на чудо. Он получил хорошую подготовку в Анатриуме и вполне мог вывести из строя двух взрослых мужчин, но проблема состояла в том, что Джакка как раз славилась опытными воинами, опытными и жестокими. Наставники говорили, что джаккайцы с младенчества обучают своих детей держать в руках оружие, будь то сын воина или дочь простого крестьянина. Если бы не Император, Джакка вела бы непрерывные войны до тех пор, пока не захватила бы все королевства до единого. Эти два охотника, несомненно, тоже были опытными бойцами и вполне могли дать отпор сыну главнокомандующего, но Каин поставил все на элемент неожиданности. Правда, нельзя было исключать и магов. Боготворящие грубую силу и искусство боя, джаккайцы не жаловали магию, презирали махание палками и бормотание непонятных слов. Никто из них даже под страхом смерти не захотел бы надеть зеленую робу. Однако без магов обойтись было нельзя, поэтому Джакка покупала или заимствовала их в соседних королевствах. Каин искренне надеялся, что эти трое окажутся такими же нерасторопными, как большинство носителей зеленых роб в Анатриуме. К тому же магам требовалось время на создание заклинаний. Если карты лягут удачно, то он может успеть обезвредить охотников, а после взяться и за магов. А если неудачно? Каин нервно сглотнул. Не хотелось думать, что произойдет в таком случае. Возможно, его даже убьют на месте за подобную дерзость, но... Раэрвинг... Сердце парня болезненно сжалось. Если ничего не сделать, если продолжать изображать из себя бесполезного мальчишку... Они наверняка... наверняка... "Отнимут его Дыхание", – пронесся в голове испуганный шепот. Каин останется жив, возможно, его даже отпустят, но Раэрвинг... Раэрвинг навсегда исчезнет из этого мира, исчезнет из памяти каждого, кто его видел и знал, исчезнет с осознанием того, что Каин даже не попытался что-то изменить, сдался, покорился судьбе, опустил руки перед неизбежностью. Но хуже всего то, что после страшного ритуала, потерявший важный фрагмент свой жизни, а вместе с ним и цель для продолжения путешествия, он, скорее всего вернется в Анатриум и заживет уже привычной жизнью, удивляясь как у него хватило смелости на побег, к тому же на такой бессмысленный. Он не будет мучиться от болезненной потери и гложущего чувства вины, не будет сотни раз прокручивать в голове их совместные с Раэрвингом воспоминания, их радости, несчастья, трудности и многое другое, что успело случиться за эту долгую неделю с хвостиком. Их маленькая совместная история исчезнет, растворится, словно забытый сон поутру. В горле Каина встал колючий ком. Нет. Что угодно, но только не это. Лучше погибнуть сейчас, лелея в душе драгоценные воспоминания, чем позволить бездушным джаккайцам их безжалостно уничтожить! Равво еще не успел повернуться обратно к пленникам, как Каин внезапно сорвался с места и ринулся к нему. Солнечный луч скользнул по зажатому в руке скальпелю, на миг ослепив второго охотника. Уверенное движение руки должно было перерезать горло начавшему поворачиваться мужчине, но тот почувствовал движение раньше, чем острое лезвие сделало свое дело. Скальпель полоснул по перекрестному ремню и слегка зацепил широкую грудь, оставив на ней длинную алую полосу. – Драконов огонь! – успел выругаться удивленный Равво, перед тем как на него обрушился град неистовых ударов. После первой же неудачи Каин понял, что безоговорочно проиграл, но явное поражение ничуть не убавило его решимости. Со стальным блеском в глазах он принялся яростно атаковать противника, все еще надеясь вывести его из строя. Напрягшийся было второй охотник расслабился и, сделав всполошившимся магам знак успокоиться, скрестил руки на могучей груди, намереваясь насладиться потешным поединком. Мальчишка оказался весьма сносен, о чем нельзя было судить по внешнему виду, но с этой жалкой булавкой в руках у него не было ни единого шанса на победу. Уклонившись от пары смертоносных атак, Равво выхватил висевший на поясе кинжал и, улучив момент, отбил хрупкий скальпель. От удара единственное оружие Каина сломалось пополам, но он все равно не отступил. Даже этим огрызком, этим жалким обломком можно было убить, можно было нанести смертельную рану или серьезно покалечить. Сын главнокомандующего успел царапнуть плечо противника перед тем, как тот перехватил его запястье и крепко сжал, заставляя поморщиться от боли и выпустить из сведенных судорогой пальцев окровавленный обломок скальпеля. На мгновение на скуластом лице Равво появилась победная усмешка, которая тут же исчезла, когда Каин, извернувшись, умудрился ударить противника в пах. С болезненным рыком Равво согнулся пополам, выпустив запястье мальчишки. В зеленых глазах сына главнокомандующего тут же вспыхнул нездоровый азарт. Вот оно! Почти победа! Всего лишь один удар! Всего лишь один удар и... Каин решительно вскинул руку, чтобы ударить ребром ладони по обнажившейся шее, как чей-то глубокий голос скомандовал: – Оковы! Парень почувствовал, как все его тело оцепенело, застыло в одной позе, не позволив довершить смертельный удар, а затем что-то незримое начало неспешно, но уверенно стягивать его запястья, намереваясь связать их вместе. Каин дернулся, пытаясь освободиться, но с невидимой силой невозможно было тягаться. Тогда он стиснул зубы и дернулся еще раз – опять тщетно. Однако парень не собирался сдаваться. Его душила обида, горечь отнятой победы и тупая злость на себя, на свое бессилие, на ловцов, на всю Джакку в целом и судьбу, выведшую их на этот проклятый луг. Стиснув зубы до скрипа, Каин поднял голову и бросил на оставшихся противников испепеляющий взгляд из-под свесившихся на глаза взмокших прядей. – А этот господин-оборванец стоит своего дракона, – присвистнул второй охотник. – Такой же буйный звереныш. – Сученыш он, вот кто! – прошипел Равво и смачно сплюнул в сторону. – Между ног целятся только имперские бабы. Разгневанный охотник выпрямился, сжал руку в кулак и нанес Каину удар в живот. Не ожидавший подобного, парень не успел ни увернуться, ни даже напрячь мышцы. Рвано выдохнув, он согнулся пополам от яркой вспышки слепящей боли, пошатнулся и едва устоял на подогнувшихся ногах. Замерший в сетях дракон яростно взревел и снова попытался атаковать недостижимые цели. – Смотри, защищать рвется, – удивился второй охотник, наблюдая за пойманной зверушкой. – Расскажи кому такое, не поверят ведь! – Хватит болтать, – огрызнулся Равво, настроение которого заметно испортилось после выходки Каина. – Тащи пленных в повозку. А вы, – он обратился к магам, – займитесь драконом. И живее! Время не терпит, а нам еще ехать! Маги послушно обступили бьющегося в сетях дракона и начали усердно читать какое-то заклинание, то и дело взмахивая своими посохами. Второй охотник лениво кивнул пленникам, чтобы те следовали за ним. Превозмогая боль, Каин выпрямился и мутным взглядом посмотрел сначала на самодовольного ловца, затем перевел его на виновато понурившего голову некроманта, а после вонзил его в троицу магов, которые с головой ушли в чтение сложного заклинания. Он не знал, что они собирались делать. Сковать волю дракона? Взять власть над разумом? Погрузить в бессознательный сон? Или же сразу забрать Дыхание? Их губы быстро шевелились, а прикрытые веки трепетали, взывая к украденной силе, к ворованной магии... Нельзя позволить им закончить. Нельзя! Каин стиснул связанные руки в кулаки и внезапно бросился к ближайшему магу. Помешать! Во что бы то ни стало он должен помешать ритуалу! – Драконов огонь! – вновь выругался Равво, бросаясь следом за неугомонным пленником, который уже начинал его порядком раздражать. Еще и получаса не прошло, а мелкий поганец создал ему столько проблем, сколько не создавала даже его сварливая жена за долгие годы брака! Каин успел налететь на ближайшего мага и сбить того с ног, тем самым прервав заклинание, прежде чем Равво со своим соратником поймали его и скрутили дополнительной веревкой. – Какой-то он уж чересчур буйный, – фыркнул неназванный охотник, грубо толкая сопротивляющегося пленника вперед. – Не трясись ты так, ничего с твоим драконом не сделают. Пока. Но это уже лорду Джакару решать. А пока... Остальные слова джаккайца потонули в раздавшемся позади драконьем реве, полном невыносимой боли и всепоглощающей ненависти. Глаза Каина в ужасе расширились, внутри все похолодело, а сердце, казалось, и вовсе перестало биться. Раэрвинг! С поразительной даже для себя самого силой он вывернулся из крепкой хватки охотника и рванул обратно к мечущемуся в сетях дракону. Он не слышал ни гневного оклика безымянного ловца, ни испуганного шепота Риогалла, ни громких слов заклинания, которые маги уже практически выкрикивали, вздымая вверх тощие руки. Боль красного дракона заполнила все естество Каина, остальное же для него перестало существовать, слившись в одно размытое пятно. Он должен был ему помочь, должен был его спасти, должен был сделать хоть что-то, пока не стало слишком поздно! Однако Каин успел пробежать всего несколько метров перед тем, как на его затылок обрушилась рукоять кинжала, который сжимал в своей руке Равво. Яркая вспышка боли на миг ослепила теряющего равновесие парня, а затем все заполнила тьма, тьма густая, непроглядная, всепоглощающая. Обмякшее тело безвольно рухнуло на землю, так и не достигнув желанной цели. – Идиот! – тут же заорал второй охотник. – Если ты его прикончил!.. – Хватит визжать! – рявкнул в ответ Равво и пнул распластавшееся на земле тело ногой. – Я его вырубил, что и надо было сделать с самого начала. – Не удивительно, что тебе все время отказывают в испытании, – хмыкнул его напарник. – Заткнись, пока я тебя рядом с этим сопляком не уложил! – Равво всего затрясло от гнева. Как этот выродок вообще посмел напомнить ему об этом?! – Сомневаюсь, что у тебя это получится, ведь я не тот сопляк, – самодовольно усмехнулся второй охотник. – К тому же лорд Джакар навряд ли придет в восторг от того, что один из его ловцов поднял руку на товарища во время задания. А то ведь понизят еще до смотрителя, и будешь до конца жизни сражаться с драконьим навозом. Пока двое джаккайцев грызлись между собой, Риогалл осознал, как он на самом деле слаб и бесполезен. Сейчас никто даже не смотрел в его сторону, он получил относительную свободу действий. Он мог бы тоже рвануть на помощь дракону, напасть на отвлекшихся охотников или хотя бы попытаться сбежать, чтобы после вернуться и помочь своим плененным друзьям, но вместо этого Риогалл продолжал покорно стоять, поджав искусанные губы. Виноватый взгляд серебристых глаз с болью смотрел на бессознательное тело Каина, Каина, который непременно воспользовался бы этим драгоценным шансом и сделал что-то. Однако Риогалл – не Каин. У него нет таких прекрасных физических данных, он совсем не умеет драться... Побежать на помощь Раэрвингу? Тут либо его на первых же неуклюжих шагах схватят охотники, изобьют, оглушат и бросят рядом с телом друга, либо драконопомешанные завершат свое заклинание раньше, чем он до них доковыляет. А если удача все же улыбнется ему, то тогда что? Как он им помешает? Толкнет, как это сделал Каин? И смысл? Его скрутят и после продолжат свое грязное дело. Может быть, ему стоит сначала напасть на охотников? Риогалл невесело усмехнулся. Это будет самый потешный бой в истории целого мира. Навряд ли кто-то из этих здоровенных громил почувствует его хилый удар. Он будет стоять, как кретин, и колотить их своими маленькими кулачками, пока кто-нибудь из охотников не решит согнать ползающую по нему муху, в которой, к своему удивлению, узнает беловолосого пленника. Сбежать? В длинной мантии, да еще и со связанными руками? Он будет спотыкаться через каждые три шага, а еще наделает шума больше, чем ломящийся через сухой кустарник за улепетывающим еретиком жирный жрец Айкана. Что бы он ни предпринял, все будет тщетно, все будет обречено на провал. Вот если бы у него были порошки или та сила... та сила, с помощью которой он раскидал анатриумских магов, словно котят... Но сейчас у него нет даже скальпеля. Он жалок, бесконечно жалок и бесполезен. Он никому не может помочь, никого не может спасти... Риогалл обреченно уронил голову на грудь, проклиная себя и свою никчемность. Он так глубоко погрузился в себя, что почти ничего не помнил из произошедшего далее. Кажется, драконопомешанные каким-то заклинанием заставили Раэрвинга принять его человеческий облик и совместно с этим потерять сознание, потому как до крытой повозки охотники тащили на своих плечах два бессознательных тела, не забывая при этом переругиваться между собой. После поспешной погрузки они все долго куда-то ехали по неровной дороге, жутко трясясь и подскакивая на каждой кочке или яме. Риогалл несколько раз даже умудрился стукнуться головой о грубый потолок и набить себе шишку. Однако он не стал привычно шипеть и ругаться, проклиная всех и вся, он будто вообще не заметил этих двух болезненных ударов. Риогалл нервничал, внутри него шла какая-то тяжкая невидимая борьба, отнимавшая все силы, поглощавшая все внимание. Он нервно кусал губы, судорожно сплетал и расплетал длинные пальцы; его лихорадочный взор беспорядочно метался по дощатому полу подпрыгивающей повозки. Все дело было в том, что на самом деле он знал, как им всем помочь, как их всех спасти. Знал, но упорно гнал эту мысль прочь. Нет, он не может. Никак не может. Возможно, он даже случайно потерял эту вещь. Со связанными руками ведь не проверишь. Раэрвинг столько раз кружился в воздухе, делал всякие кувырки и прочие безумства, он даже в озеро нырнул! Тут, хочешь не хочешь, все из карманов выронишь. "Но скальпель ведь остался", - ненавязчиво шепнул ему разум. Мешочки туго завязаны, надежно застегнуты... Но ведь какие-то могли развязаться, отстегнуться... Сколько бы он себя ни обманывал, Риогалл все равно знал, что амулет Вайэра у него. Он спрятал его слишком хорошо, чтобы тот не потерялся. Перед взором предстали насмешливые фиолетовые глаза с неспешно клубящейся внутри радужки субстанцией. Завораживающие, гипнотические... Издевательская ухмылка на тонких губах. Таких горячих и мягких, целующих его шею... Сильные руки, оглаживающие бока, властно сжимающие ягодицы... Риогалл зажмурился и тряхнул головой. Он не может, он не хочет, он не пойдет туда. Он не пойдет к нему! После всего того... того... Вайэр снова будет издеваться, снова заставит делать подобные вещи. Только на этот раз он его больше не отпустит, крепко сожмет в своих когтях и станет наслаждаться забавной игрушкой. Вытрет ноги об его чувства, обнажит и высмеет слабости, причинит боль. Нет, ничего хорошего из этого не выйдет. Если здесь еще и был какой-то шанс на побег, то в Вертикальных Параллелях Вайэр безграничный хозяин, бессмертный и практический всесильный. Риогалл так сильно прикусил нижнюю губу, что в следующий миг почувствовал вкус крови во рту. Лучше бы его тоже треснули чем-нибудь по голове, и он бы сейчас валялся на полу в блаженном бессознательном состоянии, а не мучился от грызущих его мыслей. И вообще с чего он взял, что потребуется сила? Может быть, все разрешится мирно и безобидно. Это ведь не Анатриум, а какое-то другое королевство, тут не знают, что сын главнокомандующего в розыске. Если сказать им, кто такой Каин, и придумать красивую сказку, объясняющую отсутствие у Раэрвинга ошейника, то их непременно отпустят. Да, отпустят! Никто не захочет проблем с соседним королевством. И почему ему это раньше не пришло в голову! Возможно, эти "дружелюбные" варвары их уже бы отпустили. Может быть, рассказать им об этом прямо сейчас? Или все же лучше будет, чтобы Каин сам поведал о своем происхождении? Кажется, второе будет разумней. Риогалл облегченно выдохнул и откинулся на стенку повозки. Он нашел выход, хороший выход, надежный выход, выход, который спас его от... Нет, лучше к этому не возвращаться, лучше упрятать все это куда-нибудь поглубже и больше никогда не вспоминать. А амулет... а амулет выкинуть. Выкинуть, как только ему развяжут руки. Освобожденный от тяжкого груза, Риогалл устало улыбнулся и прикрыл глаза, намереваясь немного подремать. Он сам не заметил, как уснул и благополучно проспал весь путь до пункта их назначения. – Поднимай свою задницу и на выход! Живо! – прогремел голос Равво, жестоко вырывая некроманта из сладкого забытья. Спросонья Риогалл ничего не мог понять. Где он? Как сюда попал? Кто эти люди? Куда его вообще ведут? Пока он продирал глаза и собирал разбежавшиеся мысли, кто-то грубо схватил его под локоть и куда-то потащил. Перед сонным взором замелькали двери, извилистые коридоры, песчаного цвета стены и узкие ступени. Что? Куда? Риогалл поморщился от начавшегося головокружения. Неужели они не могут тащить его чуть-чуть помедленней. Кто-то грубо пихнул пленника в спину, и тот чудом устоял на ногах. Он собирался обернуться и сказать нахалу пару "ласковых" слов, но тащивший его вперед мужчина резко дернул парня вперед, отчего тот пролетел несколько метров и упал на пыльный пол своего нового пристанища. Остатки сна сразу же развеялись под натиском проснувшегося гнева. Да, он пленник, но ведь он еще ничего не сделал, чтобы заслужить подобное обращение! Риогалл уже собирался вскочить на ноги и разразиться гневной тирадой, как ему в спину вдруг врезалось второе брошенное в клетку тело. Пока некромант шипел от боли и негодования, где-то позади послышался надрывный скрип закрываемой железной двери и громкий щелчок поворачиваемого в замке ключа. – Будьте хорошими мальчиками и наслаждайтесь своими последними минутами, – издевательски хмыкнул Равво и, крутанув пару раз связку ключей на пальце, бросил ее мрачному надзирателю. Он еще раз смерил презрительным взглядом неуклюже поднимающихся на ноги пленников, а затем развернулся и зашагал прочь. Каин очнулся как раз в тот миг, когда его грубо швырнули на пол грязной клетки и он больно врезался в лежащего там Риогалла. Взбудораженное столь варварским пробуждением сознание не сразу смогло восстановить цепочку последних событий. Каин кое-как поднялся на ноги, для чего-то подергал связанные спереди руки, а затем принялся обводить мутным взглядом пространство вокруг. Жутко помятый, с разбитой губой и мешками под глазами, он выглядел потрепанно и жалко, словно голодающий ребенок нищенки, потерявшийся в толпе на праздничной ярмарке. Раэрвинг... Сейчас Каин отчаянно искал Раэрвинга. Ему нужно было его увидеть, чтобы убедиться, чтобы... Сын главнокомандующего облизнул пересохшие губы, не обратив внимания на металлический привкус крови. Толстые черные прутья, вбитые в пыльный песочный пол, такого же цвета каменные стены, узкие окна-бойницы, кряхтящий на полу Риогалл, снова прутья, а за ними еще такие же клетки, только пустые. Коридор... Это не темница, а просто коридор с клетками по обе стороны от прохода. Клетки без соломенных подстилок и ведер для справления нужды – только голый пол, толстые прутья, да узкое окошко. Значит, они не предназначены для длительного заключения. Тут чуть прояснившийся взгляд все же заметил рогатую фигуру в одной из противоположных клеток. Первые секунды сердце Каина затрепетало в надежде, но потом... Это был не Раэрвинг. Тоже дракон, но не Раэрвинг. Всклокоченные соломенные волосы, широкие изогнутые рога, начинающиеся прямо от пересечения бровей, ожесточенный взгляд янтарных глаз с узким зрачком, обнаженный крепкий торс и обтрепанные грязные штаны непонятного цвета, множество шрамов на чуть желтоватой коже, острые черные когти на вцепившихся в прутья руках и длинный чешуйчатый хвост с маленькими костяными шипами вдоль гребня. А еще браслеты, магические браслеты с крупными синими камнями – один большой на шее, два на запястьях и два на лодыжках. В своей человеческой форме дракон выглядел значительно старше Раэрвинга. Он неотрывно смотрел на парней, прожигая их своим немигающим взглядом. Казалось, что не будь здесь этих толстых прутьев, ящер мигом бы сорвался с места и разорвал новоприбывших пленников пополам. От его взгляда Каину стало не по себе. Он еще раз облизнул пересохшие губы и отвел глаза. Надо было спросить у него про это место, про Раэрвинга, но... Тут парень заметил шевеление в соседней с соломенным драконом камере. Сердце снова учащенно забилось в груди, взгляд наполнился надеждой. Каин приник к толстым прутьям, не веря своим глазам. Раэрвинг! Вот он! Он здесь! Живой! Соломенный дракон тоже заметил шевеление и тут же переключил свое внимание на соседа. Его ожесточенный взгляд впился в поднимающегося на ноги Раэрвинга, а хвост раздраженно мотнулся по полу, потревожив старую пыль. Вместе с ней в воздух поднялся и неприятный запах от длительного пребывания дракона в клетке. – Раэрвинг! – на одном дыхании воскликнул Каин, завороженно наблюдая, за приходящим в себя красным драконом. Он боялся, жутко боялся, что маги что-то с ним сделали тем заклинанием, заклинанием, которое ему не удалось увидеть. Однако Раэрвинг выглядел таким же, как и прежде, за исключением магических браслетов – братьев-близнецов тех, что красовались на соломенном драконе. – Позор! Позор рода! – внезапно взревел ящер в соседней клетке. Его глаза вспыхнули ненавистью, нос сморщился, брови сошлись вместе, а шея по-драконьи выгнулась так, что через исполосованную шрамами кожу проступили острые позвонки. Узник оскалился, до скрежета сжал в когтях черные прутья и с такой силой ударил хвостом по щербатому полу, что в стороны полетели крошечные осколки желтого камня. Раэрвинг вздрогнул и повернул голову на звук. Он еще толком не успел прийти в себя, поэтому выглядел немного растерянно. Рассеянный взгляд золотистых глаз непонимающе скользнул по соломенному дракону в соседней клетке, потом переместился влево и наткнулся на прильнувшего к прутьям Каина со стенающим Риогаллом на полу. – Вонь! Весь провонял человеком! – полное яда рычание соломенного дракона вернуло к себе внимание Раэрвинга. Он тоже нахмурился и раздраженно мотнул хвостом. Что здесь происходит?! Кто это? И какое право он имеет его обвинять в позоре рода?! Золотистые глаза полыхнули огнем. – Да ты не просто воняешь – ты смердишь! – раздув ноздри, продолжал рычать соломенный дракон. – Смердишь так, что можно учуять даже за сотню дней полета! – Закрой пасть! – взбешенно зарычал в ответ Раэрвинг. – Как смеешь ТЫ говорить мне о позоре рода?! Что сделал ТЫ для рода, перед тем, как оказаться здесь?! Мне даже не нужно спрашивать, чтобы узнать, потому что вы все одинаковые! Ты наверняка сидел и трясся в своей пещере, раздумывая, где бы сегодня поохотиться, чтобы случайно не попасться людям! Ни разу не задумался, ни разу не попытался что-то изменить, чтобы вернуть былое величие роду, чтобы освободить его от людского гнета, чтобы уничтожить страх, нам не присущий! И после всего этого ТЫ что-то вякаешь о позоре рода?! Соломенный дракон ненадолго умолк, прищурился и шумно втянул воздух носом, тщательно к чему-то принюхиваясь. Раэрвинг стоял перед ним, распаленный, взбешенный, негодующий, готовый броситься в бой и отстоять свою честь. Вдруг в глазах соломенного что-то изменилось, он с отвращением отшатнулся от расцарапанных прутьев и презрительно скривился, смерив жестким взглядом сначала своего красного сородича, а потом замершего в противоположном ряду Каина. – Теперь все ясно, – буквально выплюнул он. – Подлый человечишка! Сто тридцать! Всего лишь сто тридцать! Да он же почти яйцо! Наивное, любознательное и доверчивое яйцо! Откуда ты узнал? Как нашел? До двухсот никого не выпускают из безопасной долины, чтобы у людей не было шансов заполучить, не было шансов испортить. Он с тобой недолго, а уже перестал быть полноценным драконом! Нахватался человечинщины, весь провонял тобой! – Этот человек мне нравится! Он – другой! – Раэрвинг раздул ноздри и оскалился. – И на контакт с ним я пошел только ради рода! Он поможет мне, вместе мы вернем свободу и величие драконьего рода! – Ха! – соломенный дракон громко фыркнул и снова стиснул прутья в своих острых когтях. – Наивное яйцо! Неразумное яйцо! Тебе дурят голову, вот и все! Опомнись! Все люди одинаковы, как одинаковы олени или дикие козы! То, что они чуточку разумней, не делает их особенными! Мне тысяча двести три года, и, поверь, у меня было достаточно времени, чтобы в этом убедиться! Оба дракона стояли друг против друга, разделенные толстыми прутьями своих клеток. Напряженные, разъяренные, с полыхающими глазами, они готовы были сорваться с места и вцепиться друг другу в глотки, чтобы отстоять свою правду. И это бы произошло, непременно произошло, если бы не магические браслеты и заговоренные железные прутья. Смотря на них сейчас, Каин понял, как сильно эти двое отличаются друг от друга. Казалось, что соломенному дракону слишком тесно в человеческом теле: его звериная часть распирала крохотное пристанище изнутри, силясь выбраться, прорваться наружу, вернуть себе свободу и расправить могучие крылья. В каждом его движении, даже самом простом, не было и отзвука чего-то человеческого. Если бы можно было убрать все видимые признаки: рога, хвост, когти, то ему все равно не удалось бы никого обмануть – люди так не двигаются, не стоят, не смотрят, не дышат, не говорят. Каждая клеточка его тела буквально кричала о том, что он дракон, а не жалкий человек. А Раэрвинг... Раэрвинг был другим. Он старался копировать человека, но при этом не терял и родных драконьих черт. Его движения были изящны, грациозны, полны дикой, завораживающей силы. Он отыскал тонкую грань между драконом и человеком и теперь умело на ней балансировал. Раэрвинг был похож на картину художника, который стремился показать дракона со всех сторон, подчеркнув его лучшие качества, в то время как соломенный узник казался наскальным рисунком озлобленного на весь мир человека, имеющего в своем распоряжении лишь кривой нож и бескрайний океан колючей ненависти. Драконы так громко рычали друг на друга, что Каин не услышал чужих шагов, приближающихся к ним из противоположного конца длинного коридора. Он повернул голову только тогда, когда незваные гости уже оказались у их клеток. Маг в неизменной зеленой робе и высокий плечистый человек с аккуратной бородкой и зачесанными назад длинными черными волосами. "Носит бороду – значит, лорд", – пронеслось в голове парня. Борода в Джакке являлась символом величия. Никто не мог стать королем, лордом или другим важным человеком, не доказав вначале, что достоин носить бороду. Джакка весьма ревностно оберегала от чужаков свои обычаи и секреты, поэтому знание об этом королевстве у Каина были только поверхностными. Какие испытания должен пройти мужчина ради бороды, он не знал, да и впрочем, не особо-то стремился узнать. Хватало и того, что он умел отличать знать от просто люда. – Усмири его, Ланс, – спокойным голосом приказал незнакомец с бородкой. Однако Каин уловил в его тоне жесткие нотки. Сын главнокомандующего не успел и рта раскрыть, как маг вдруг вскинул руку и пролаял неразборчивое короткое слово. Соломенный дракон взревел, отшатнулся от прутьев, будто те были раскалены, замотал головой, пятясь к противоположной стене, а затем внезапно рухнул на пол, лишившись сознания. Раэрвинг испуганно развернулся на месте и уставился на пришельцев широко распахнутыми глазами. – Этого... – начал незнакомец с бородкой, указывая на свое новое хвостатое приобретение, но быстро замолчал, потому что в этот момент к Каину подлетел Риогалл и взволнованно зашептал тому на ухо: – Скажи ему, что ты сын главнокомандующего Анатриума! Скажи! Сейчас! Ужас объял Каина, он повернулся и шикнул на разволновавшегося друга, но было уже слишком поздно. Мужчина с бородкой все слышал, все до единого слова. Он медленно повернулся к противоположной от дракона клетке и посмотрел на двух дополнительных пленников, которых, по словам ловцов, сбили вместе с красным ящером. Холодный взгляд темных глаз оценивающе скользнул по замершим перед ним парням и на несколько долгих секунд остановился на лице побледневшего Каина, внимательно его изучая. У парня по спине побежали мурашки. Кажется, он видел этого человека на одном из приемов в королевском замке. А, может быть, все-таки не его, а кого-то похожего? Сын главнокомандующего нервно сглотнул, не в силах отвести испуганного взгляда от возвышающегося над ним мужчины в черном плаще, из-под которого выглядывал тот же странный полудоспех из вареной кожи, что носил Равво со своим приятелем. Постойте, нет, не тот же самый. И плащ тоже не так прост. Этот материал... не совсем вареная кожа. Драконье крыло! Будто прочитав мысли пленника, человек с бородкой улыбнулся, и улыбка его вышла настолько жуткой, настолько жестокой и мерзкой, что Каин невольно отступил на шаг назад. – Что ж, добро пожаловать в Джакку, Каин... – жуткая улыбка на губах лорда Джакара стала еще шире.