Мохнатый бычок резво бежал по широкой дороге через разноцветные поля, крытый фургончик бодро катился за ним, подпрыгивая на редких кочках. Все вокруг цвело и пело, задавая соответствующее настроение. Стоило только вдохнуть наполненный цветочным ароматом воздух, взглянуть на голубое небо с маленькими пушистыми облачками и прислушаться к тихому поскрипыванию старого фургончика, как на душе сразу становилось так легко. Наверное, раньше, до злополучной трагедии с первым Князем, эта Параллель была невыносимо прекрасна. Безмятежная жизнь: никаких угнетателей, разбойников на дорогах, Айканопомешанных со своими святыми походами против еретиков и Аракусопоклонников, никаких не дружащих с головой королей, злобных драконов с манией поджога и прочих неприятностей, которыми кишит родной мир. Здесь можно было забыть обо всем и спокойно заниматься своим любимым делом, не опасаясь, что кто-то помешает, вторгнется, уничтожит твою милую сердцу обитель вместе с трудами всей твой жизни.
Риогалл тяжело вздохнул, с грустью вспоминая про свои любимые подвалы. Казалось, что прошло уже несколько долгих лет с тех пор, как случилась та трагедия, как эти проклятые драконопомешанные ворвались в его обитель и принялись безжалостно уничтожать все, что он с таким трудом там собрал. Все книги, все труды, все достижения, все... Риогалл поджал губы. Он старался не вспоминать об этом, запрятать то происшествие глубоко внутри. Оно слишком болезненно отзывается в его душе. В носу сразу начинает щипать, на глаза наворачиваются слезы, а в горле встает ком. Хочется реветь навзрыд, до хрипоты, выть от бессилия. Ведь там осталось все, что... Риогалл сглотнул, пытаясь подавить накатывающий на него порыв. Смысл его жизни... Они все уничтожили... Книги, ингредиенты, древние свитки... Они, смеясь ему в лицо, бросали их в огонь, а он только и мог, что вопить, цепляться за их зеленые мантии... Сначала он пытался защитить обитель, но маги, превосходящие его по силе, только потешались над тщетными потугами отчаявшегося некроманта. Он был для них, словно беспомощный котенок. Потом... потом Риогалл начал умолять, просить... Да, противно и больно вспоминать, но он... он так хотел защитить единственное место, ставшее ему родным домом. У него ничего больше не было в целом мире, кроме этого подвала и вещей... вещей, которые он так старательно здесь собирал. А они, драконопомешанные, бесцеремонно вторглись к нему и... Они не имели права! Они лишь воспользовались своим положением, чтобы отыграться на нем за те шуточки на собраниях. Они... они ненавидели его, презирали, хотели сделать ему больно, и у них это получилось. Получилось, даже лучше, чем они могли себе представить. Одинокая слеза скатилась по бледной щеке. Риогалл тут же поспешно вытер ее рукавом. Хватит вспоминать! Достаточно! Тогда он еще смог сдержаться, потому что переключился на Каина и его дракона, побежал их предупреждать, отодвинув мысль в темный угол. А потом... потом все так завертелось, закрутилось, что не было времени вернуться к той трагедии. Да и что говорить, тогда, когда он вспоминал о ней, она начинала казаться ему какой-то неправдоподобной. Он знал, что обитель уничтожена, но в голове это осознание укладываться никак не желало, а сейчас... а сейчас почему-то уложилось. Уложилось так ярко, так...
Риогалл перевернулся на живот и уткнулся лицом в мешки, на которых лежал. Никому не нужный изгой, лишенный даже места, которое может назвать своим домом. Ничего не имеющий, кроме потрепанной мантии – единственного, что удалось спасти из разоренной обители. На душе стало невыносимо горько. В этот момент Риогалл почувствовал себя таким бесконечно одиноким. Захотелось, чтобы кто-нибудь, хоть кто-нибудь его утешил, прижал к себе, ласково погладил по голове и прошептал на ушко что-то успокаивающее, чтобы... Странно, он никогда не знал этих ощущений, но сейчас так отчаянно в них нуждался. Ведь никто... ни разу... На душе стало еще горше. Кто захочет обнимать это хилое, тощее тело? Кто не побрезгует прикоснуться к мерзкому некроманту, провонявшему землей и непонятными порошками? Каин? Каин, конечно, утешит... словами. Искренне посочувствует. Может быть, даже дружески похлопает по плечу. Что же касается объятий, то... Нет, Риогалл не мог представить подобное. Каин не станет, ему такое даже в голову не придет, ведь его друг – взрослый парень, а не ребенок или хрупкая девушка, да еще и старше его на четыре года. К тому же, кто видел, чтобы ужасные некроманты, вселяющие страх в людские сердца одним лишь упоминанием о себе, нуждались в утешении? Это он просто один такой несуразный – паршивая овца в стаде.
Риогалл скривился и еще глубже зарылся лицом в пахнущие травами мешки. Фургончик протяжно скрипнул, делая поворот, и придавленная некромантом груда мешков лениво качнулась. Цок, цок, цок. Копытца мохнатого бычка продолжали ритмично стучать по пыльной дороге под привычное мерное поскрипывание старого фургончика. Риогалл поежился и запустил руки в недра груды, стараясь ухватить как можно больше лежащих под ним мешков. Грубая ткань холодила пальцы, в ней не было ни капли того тепла, в котором нуждался некромант, но он все равно неуклюже обнял подпрыгивающую на кочках стопку и все так же неуклюже прижал ее к груди. Глупо. И смешно. Это не заменит настоящих объятий, потому что настоящие объятия вовсе не такие. Чужое тело, чужое тепло и чужие прикосновения, они... Перед глазами снова всплыл ухмыляющийся Вайэр. Его сильные руки, властные прикосновения, невыносимый жар, исходящий от крепкого тела... Он единственный, кто не побрезговал, единственный, кто обнял, кто дал ощутить, каково это. Он... Риогалл почувствовал, как к щекам против воли приливает краска. Раздразненное пикантным воспоминанием воображение тут же нарисовало желанную картину, да так ярко, что у парня невольно сжалось сердце.
Мускулистые руки обнимают дрожащее тощее тело, прижимают к крепкой груди... Даже через плотную ткань мантии Риогалл чувствует выступающий рельеф. От Вайэра веет силой, непоколебимой мощью. Он словно несокрушимая стена. Нет – крепость. Надежный, уверенный, невероятно сильный... По сравнению с ним Риогалл кажется таким хрупким, таким слабым, таким жалким... Но Вайэр с ним, несмотря на то, что видел его хлипкое тело обнаженным. Он обнимает крепко и в то же время как-то нежно. Одна рука успокаивающе поглаживает затылок, а вторая покоится чуть ниже спины. Риогалл тоже обнимает его в ответ: сначала робко, неуверенно, а после не выдерживает и стискивает в пальцах его дорогой плащ, словно боится, что Князь передумает и сбежит. Тепло чужого тела бережно окутывает его, укрывает нежной пеленой. Хочется довериться, открыться, излить свою израненную душу. Риогалл утыкается носом в плечо, вдыхает уже знакомый, ни с чем несравнимый аромат кожи Князя. Эмоции накатывают внезапно, он не сдерживается и выпускает их наружу, не стыдясь своей слабости, не стесняясь сотрясающих плечи рыданий. Вайэр продолжает крепко прижимать его к себе, продолжает успокаивающе поглаживать затылок. Его губы едва заметно шевелятся, нашептывая что-то успокаивающее. Приятный голос ласкает, помогая смягчить раздирающую душу парня боль, а нежные прикосновения...
– Хочу! – пронесшаяся в голове мысль была переполнена таким отчаянным желанием, что Риогалл не на шутку испугался. Нет, нет, нет! Это не так! Это неправильно! Это всего лишь глупая, очень глупая... Что? Мечта? Он завертел головой, Нет, нет, нет! Чтобы мечтать о подобном, нужно быть не в своем уме! Риогалл зажмурился и перекатился на соседнюю стопку мешков. Почему ему привиделся именно этот садюга? Нежность? Да он такого слова-то не знает! Он может только издеваться и унижать! Почему его воображение не могло нарисовать кого-то другого? От распирающего его негодования Риогалл схватился обеими руками за голову и принялся кататься по разложенным в фургоне пустым мешкам. Почему? Почему? Почему? Из всех существующих в мире людей и нелюдей Вайэр последний, о ком он предпочел бы вспомнить! И все же предательский мозг продолжает услужливо подсовывать ему образ этого озабоченного мучителя! Лучше бы он... лучше бы... Риогалл на секунду замер, приостановив свое нервное перекатывание по мешкам. А, собственно, кого он еще мог представить на месте утешителя? Он ведь почти никого не знает. Каин отпал сразу, Раэрвинг вообще не в счет, а кто еще? Кого Риогалл знает, кроме ненавистного Князя? Некромант в раздумьях закусил губу. Родную деревню с ее неугомонными фанатиками – в бездну, драконопомешанных Анатриума и всех прочих неприятных личностей, которых он успел встретить в их увлекательном путешествии, туда же. Кто остается? Созданные им некроморфы? Риогалл скептически осклабился. Утешители из них, мягко сказать, не очень. У этих милых созданий серьезные проблемы с координацией движений. Если им и удастся кое-как обнять своего создателя, то велик риск, что некроморф не рассчитает силу или его тело в этот момент просто скрутит в конвульсии, и он ненароком сломает Риогаллу позвоночник в трех местах. К тому же после подобных нежностей любимую мантию придется отстирывать с особым усердием. Мда, невелик список. Больше никого не... Некромант резко распахнул глаза. Как он мог забыть?! Есть же еще Великий Аракус! Правда, он уже давно не видел его изваяние, поэтому в памяти тот лик поблек и размазался, но... Риогалл зарделся. Кажется, он не на шутку разволновался из-за подобной мысли. Если представить Аракуса в реальном воплощении... Ой, он ведь никогда не позволял себе подобных мыслей! Риогалл закрыл лицо руками и возобновил свои перекатывания с удвоенной силой. Это так волнующе! Аракус... Аракус... Стоит только на секунду представить, и... Нет, слишком смущающе! И позволительно ли представлять такое по отношению к Великому Аракусу? Не богохульство ли это? Сгорая от объявшего его смущения, Риогалл подкатился к краю фургончика и едва не вывалился наружу. Объявшая его в этот момент вспышка страха подействовала будто отрезвляющая пощечина. Он поспешно вскочил на ноги, помотал головой, прогоняя остатки срамных мыслей, и поспешил перебраться в дальний угол, поближе к Ва-а-нану. Однако не успел некромант сделать и трех шагов, как вдруг запнулся обо что-то и полетел носом вниз, размахивая руками так усердно, словно готовился вот-вот взлететь. Бумс.
– О, Великий Аракус, что же мне так не везет?! – Риогалл поспешно вскочил на ноги. Благо его падение смягчила очередная стопка пустых мешков, иначе он точно расквасил бы себе нос и пополнил свою коллекцию лиловых синяков. Некромант глянул вниз, намереваясь выяснить, что же стало причиной очередной неудачи, и увидел, конечно же, мешок, ибо внутри фургона ничего иного и не было. Только вот этот мешок, в отличие от своих собратьев, не пустой. Там что-то есть. Что-то весьма объемное и бугристое. Риогалл знал, что это невежливо, некрасиво и вообще так не делается, но ничего не смог с собой поделать. Любопытство! Любопытство пересилило здравый смысл и подтолкнуло парня к пухленькому мешочку, одиноко примостившемуся у стенки фургончика. Риогалл не успел и глазом моргнуть, как его шаловливые пальчики уже развязали веревку и юркнули внутрь. В ладонь тут же легло что-то круглое, прохладное и гладкое. Что-то съедобное... Рука быстро вынырнула обратно, сжимая добычу. Плод! Серебристые глаза жадно уставились на увесистый круглый... плод? Красный, похожий на яблоко, он гипнотизировал взор. Риогалл почувствовал, как его рот наполняется слюной, а желудок сводит от проснувшегося голода. Он ведь целый день ничего не ел и даже не пил. А этот плод выглядит так аппетитно. Он наверняка сочный, так что можно сразу и голод утолить, и жажду. Полностью согласный со своим хозяином живот издал настолько громкое урчание, что его услышал даже Ва-а-нан.
– Если ты голоден, то можешь взять в мешке немного плодов утреннего дерева, – до некроманта донесся дружелюбный голос вардэ.
– С-спасибо, – смущенно пробормотал в ответ Риогалл и нетерпеливо впился зубами в лоснящийся красный бок странного плода. Раздался сочный хруст, и по подбородку парня потек желтоватый сок. Он приготовился почувствовать какой-нибудь необычный яркий вкус, но вместо этого по рту растеклось нечто бесформенное, неопределенное, пресное. Некромант поморщился и с отвращением покосился на надкушенный плод. Выглядит аппетитно, сочно, но... Челюсти продолжали без особого энтузиазма пережевывать безвкусный кусок. Какая мерзость! Через силу проглотив мерзкую пресную кашицу, Риогалл приподнял полог в задней части фургончика и выбросил недоеденный плод. Да, он голоден, но есть это... Интересно, сколько дней нужно обходиться без еды, чтобы подобные фрукты показались ему съедобными?
Риогалл вернулся к мешку в надежде найти там нечто более съедобное. Проворные пальцы воришки уверенно нырнули внутрь и принялись там по-хозяйски рыться. Круглое, круглое, круглое... Нет, все не то. Давай же! Здесь должно найтись еще что-нибудь. Ну хоть что-нибудь! Нет, ничего... Риогалл уже понурил голову, когда вдруг увидел другой мешок, наполовину опустевший. Странно, но он был не завязан, поэтому из-за легкой встряски оттуда на пол повозки выкатилось два странных продолговатых фрукта зеленого цвета. Недолго думая, некромант подлетел к находке, поспешно стряхнул с нее прилипшую пыль и тут же вонзил в зеленый бок свои острые зубки. По подбородку снова потек сок, на этот раз зеленоватый, но долгожданный вкус так и не соизволил явиться. Пресный! Снова пресный фрукт! Риогалл скривился, через силу проглатывая кое-как пережеванный кусок. Да что ж такое?! Может быть, у Ва-а-нана где-нибудь припрятана нормальная еда? Не странные фрукты, а что-нибудь более близкое к их человеческому миру?
– Это... – Риогалл почесал в затылке. – Слушай, а у тебя случайно нет чего-то... чего-то... Даже не знаю. Хлеба, например? Я, правда, не осведомлен, какая у вас тут еда...
– Хлеба? – задумчиво переспросил Ва-а-нан. – Кажется, я брал с собой небольшую краюшку. Сейчас... Вот, держи.
Под трепыхающийся полог пролезла рука с большим ломтем ароматного хлеба. У Риогалла потекли слюнки. Хлебушек! Родной! Вкусненький! Наспех поблагодарив отзывчивого вардэ, он схватил краюшку и, высунув голову на свежий воздух, с удовольствием откусил от нее большой кусок. Однако радость эта продлилась недолго. Счастливое лицо с зажмуренными от наслаждения глазами и пухлыми жующими щеками почти в ту же секунду сникло, сделалось кислым.
– Бээ, – Риогалл высунул язык и протянул надкусанную краюшку обратно недоуменному вардэ. – Почему у вас все такое безвкусное? Как это вообще можно есть?
– Ах, я ведь совсем забыл, – недоумение сменилось виноватой улыбкой. – Еда в Параллелях сильно отличается от той, что в вашем мире. Этого не замечаешь, пока не попробуешь чего-нибудь оттуда. Я никогда не ел, но мой хозяин как-то умудрился выменять у Князя, кажется, яблоко. После того, как он вкусил плод со столь ярким вкусом, никак не мог снова вернуться к привычной пище. Говорил, что все какое-то пресное, безвкусное.
– То есть я не смогу здесь нормально набить свой желудок? – Риогалл уперся подбородком в деревянный бортик.
– Если только в Торговом городе, – отозвался Ва-а-нан, направляя бычка к пышному зеленому лесу, в котором терялась их извилистая дорога. – Кое-где там продают еду из человеческого мира, но цены на нее очень высокие, ведь мало кто осмеливается на подобные путешествия.
– Что нельзя купить – всегда можно украсть, – едва слышно пробормотал себе под нос некромант, но вардэ его не расслышал.
По словам Ва-а-нана ехать оставалось недолго, и Риогалл, дабы убить оставшееся время попросил его рассказать о деревне. Как оказалось, эта деревенька была почти копией той из легенды: все живут дружно, друг друга любят, друг другу помогают и все такое. Только вот свободного времени у них почти нет – Младшие Князья заставляют их трудиться без устали, а тех, чьей работой они недовольны – безжалостно пожирают. Иногда кого-то забирают на потешные бои или иные развлечения, до которых может додуматься их извращенный разум. Кого-то могут продать на рыночной площади или просто обменять на что-то у другого Младшего Князя. Часто их выбор разбивает целые семьи, разлучает влюбленных, оставляет детей сиротами. Казалось бы, самая лучшая почва для того, чтобы взошли смена гнева, но нет, вардэ стойко держатся, покорно принимая на свои спины удары судьбы. Конечно, время от времени кто-то срывается, превращается в Младшего, но что поделать, если такова их доля. Риогалл был поражен рассказом, поражен подобным безропотным подчинением судьбе. Он бы не стал покоряться, он бы боролся до последнего, а они... С ними так жестоко обходятся, а они все сносят, все терпят, да еще и улыбаются. Может быть, стоит потом вернуться и помочь им? После того, как он получит некромантскую силу? Перебить Младших, освободить деревню от рабства... На его предложение Ва-а-нан лишь благодарно улыбнулся и покачал головой:
– Есть вещи, с которыми ничего нельзя поделать, как нельзя заставить солнце не прятаться за горизонт и светить на небе вечно. Погибнут эти хозяева – на их место придут следующие. Всех Младших не уничтожить, а если и уничтожить, то нет никаких гарантий, что легенда с проснувшимся семечком гнева не повторится. Спасибо тебе за беспокойство, друг.
Сердце Риогалла ёкнуло. Друг? Он назвал его другом?! На бледных щеках запылал румянец. Дабы не показывать своего смущения, некромант поспешил отвернуться. Друг... Только подумать! Он назвал его другом! Теперь у него целых три друга: Каин, Ва-а-нан и глупый дракон. Хотя последний еще под сомнением. Навряд ли он может считаться полноценным другом, скорее половинкой друга. Тогда у него уже два с половиной друга! Это так много!
– Вот мы и приехали, – из размышлений Риогалла выдернул бодрый голос нового друга. Фургончик остановился, и вардэ спрыгнул на землю, чтобы тепло поприветствовать бегущих ему навстречу сородичей.
Риогалл удивленно распахнул глаза и принялся непонимающе оглядываться. И как он не заметил, что они уже приехали? Надо же было так глубоко погрузиться в мысли. Взгляд широко распахнутых серебристых глаз пробежал по необъятным стволам высоких деревьев, к которым жались небольшие аккуратные домики. Маленькие загончики для скота, открытые мастерские, змеящиеся широкие тропинки, резвящиеся краснокожие детки и погруженные в работу взрослые. Вон там, на небольшой полянке перед домом что-то шьют женщины, они о чем-то беседуют и так беззаботно смеются, будто здесь никогда и в помине не было тех ужасов, о которых ему рассказал Ва-а-нан. Чуть дальше что-то стругают двое мужчин; им жарко, поэтому они сбросили рубахи на колоду для рубки дров. Красная кожа блестит от пота, натренированные мышцы под ней слаженно двигаются. Настроение у мужчин тоже приподнято, несмотря на тяжкий труд. Почти рядом с ними молодые девушки вывешивают сушиться из корзинок только что собранные травы. Они что-то напевают и все время улыбаются. Куда ни глянь, каждый чем-то занят, но не удручен, не расстроен, не сломлен. Риогалл протер глаза, но ничего не изменилось. Признаться, он рассчитывал увидеть угнетенную деревню, которая пытается улыбаться через силу, пытается держаться на ногах, несмотря на хлещущий спину кнут. Но наблюдая за этими вардэ, трудно поверить в нависающую над ними тень безжалостных Младших Князей. Риогалл перевел взгляд на Ва-а-нана, который сердечно приветствовал окруживших его сородичей; он улыбался, обнимал их, что-то говорил каждому, что-то теплое, согревающее душу, и они отвечали ему с взаимностью. Те же из вардэ, кто заметил фургон, но сейчас никак не мог оторваться от работы, махали рукой приехавшему сородичу и улыбались так широко, так добродушно, так искренне. Риогалл еще никогда не видел столь дружной деревни. Хотя он вообще мало что на свете видел, но здесь... здесь было так уютно, так... Он поджал губы. Хотелось бы и ему иметь такой дом, где тебя любят и ждут, где нет презрительных взглядов, насмешек и издевок, где...
–... Он не клеймен, и ему надо помочь, – до парня неожиданно донесся голос Ва-а-нана, который, видимо, рассказывал своим сородичам суть проблемы приехавшего с ним гостя. – Его друзья в опасности, но чтобы им помочь, он должен найти Князя, с которым заключил договор. Я думаю, что тот все еще в Торговом городе, но неклейменого человека там быстро схватят.
– Трудное положение, – произнес высокий вардэ, почесывая подбородок. – Я думаю, что нам всем нужно обратиться к Вианке, собрать самых смышленых и подумать над решением. Все вместе мы обязательно что-нибудь придумаем, не переживай, – тут он улыбнулся шокированному Риогаллу. – Ребята пока займутся загрузкой товара в фургон, а мы с Ва-а-наном соберем тех, кто сможет тебе помочь. Если хочешь, то пока можешь осмотреть деревню – Тира тебе все покажет.
– Пойдем! – Риогалл не успел опомниться, как на козлы вдруг влезла краснокожая девочка с большими глазами и взяла его за руку.
– Пойдем! – с энтузиазмом повторила она и потянула ошеломленного человека вниз.
Риогалл, растерянный, кое-как слез на землю. Собравшиеся вокруг повозки вардэ ему улыбались, а девочка продолжала нетерпеливо тянуть вперед. Не боится. Не презирает. Она даже не побрезговала взять его за руку! Они... Он обвел вардэ неверящим взглядом. Они все принимают его, как своего. Будто он их давний знакомый или вернувшийся из долгого путешествия сосед. Поразительно! Он опустил глаза на сжимающую его ладонь маленькую ручку. Обычно дети от него шарахались или старались закидать лошадиным навозом. Всех пугала его бледность, пугала его черная мантия и неестественно белые волосы. А она... и все они... Риогалл был тронут. В этот миг ему так остро захотелось здесь остаться. Он не сомневался, что вардэ приняли бы его род деятельности, с интересом слушали рассказы про Аракуса, исследования и эксперименты, хвалили бы за успехи, радовались новым начинаниям... А потом он вспомнил про ждущих его в клетке друзей, пресную еду и близкое соседство с Вайэром, который непременно его разыщет, когда заскучает без своей игрушки. Как жаль, что в свое самое первое посещение Параллелей он не попал в такую деревню. Тогда можно было бы столького избежать!
– Это Ва-а-рин и Ва-о-нин, – щебетала девочка, указывая на двух мужчин, занятых колкой дров. Они подняли свои головы, стерли тыльной стороной ладони заливающий глаза пот и приветливо помахали малышке и ее спутнику рукой.
– Хозяин поручил им колоть дрова, – продолжала пояснение жизнерадостная девочка, увлекая своего гостя дальше по дорожке. – А это Никиа, Вири и Тиама, они собирают цветы и травы. Я иногда тоже хожу им помогать. Никиа говорит, что через три лунных цикла я уже стану достаточно взрослой, чтобы работать так же, как они.
– Цветы... – пробормотал Риогалл и вдруг резко остановился. Черный листорог! У одной из девушек в корзинке был черный листорог! Такой редкий ингредиент! Из него можно сделать... столько всего! Он ведь!..
– Подожди! – некромант взволнованно окликнул девчонку, которая уже тянула его к следующей группке занятых работой вардэ. – То растение! Вон то с черным цветком в форме рога! Оно у вас растет? Здесь?
– Да, прямо на соседней полянке, – девчонка удивленно захлопала своими большими глазами. – Только сегодня там, наверное, уже все собрали, но что-то могли и пропустить.
– А ты не могла бы меня туда отвести? Ненадолго, – Риогалл умоляюще посмотрел на немного растерявшуюся Тиру. Та еще пару раз хлопнула длинными ресницами и согласно кивнула. Не ребенок, а чудо!
Риогалл был так возбужден, что до самой полянки даже не прислушивался к тому, что рассказывала ему девочка. Подумать только! Он сейчас станет обладателем черного листорога и не одного! Ингредиент его мечты! Он был описан в той книжке с Князьями. Лишь немногим удавалось подержать его в руках! А свойства! Какие же удивительные у этого цветка свойства! Если на полянке их окажется много, он забьет этими цветами все свои мешочки на поясе!
– Вот, – Тира вывела человеческого спутника из-за кустов на изрядно поредевшую цветочную полянку и указала на небольшую группку оставшихся черных цветочков. Однако Риогалл ее уже не слышал – он вовсю мчался к своей мечте. Спотыкаясь и путаясь в подоле собственной мантии, он пересек полянку и плюхнулся на колени перед желанными цветами. Серебристые глаза лихорадочно блестели, а пальцы дрожали, когда он тянулся к тонкому лепестку. Черный листорог! Настоящий! У него!
Тира решила не мешать странному человеку и вежливо отошла в сторонку. Она хоть и была еще мала, но умела уважать чужие интересы, какими бы те ни были. Но, как и любой другой ребенок, она не могла долго стоять на одном месте – это ведь скучно, а в ее молодом теле столько энергии! Порхающая над пестрыми цветами яркая бабочка быстро завладела вниманием девочки, она отвлеклась и выпустила из внимания своего спутника. Когда же, налюбовавшись танцем крылатой красавицы, Тира повернулась обратно, человека уже нигде не было.
Нет, Риогалл вовсе не планировал сбегать, он просто слишком увлекся сбором ингредиентов. Дело в том, что собирая черный листорог, он вдруг заметил под кустом маленький белый гриб с синими пятнами. Белая синюшка! Еще один очень редкий и очень важный ингредиент! А где одна белая синюшка – там и две! Они не растут группами, но и поодиночке тоже. Обычно одна синюшка находится всего в десяти шагах от другой, нужно только поискать. Этим он, собственно, и занялся. Риогалл впал в азарт, ему хотелось собрать как можно больше этих чудовищно редких для человеческого мира ингредиентов. Ведь другого шанса ему наверняка больше не представится, а тут!.. Он просто обязан набить свои мешочки на поясе до отказа! Вон еще синюшка! Выглядывает из-за дерева с раздвоенным стволом. Риогалл метнулся к маленькому грибочку и проворно вырвал его из земли вместе с куском грибницы. Еще! Здесь должны быть еще! Он поднял взгляд в поисках других белых шляпок с синими пятнышками и обомлел. Где он? Куда он зашел? Некромант вышел на прогалину, которую заливал неровный свет, пробивавшийся сквозь высокие кроны и придававший этому месту некую загадочность. Но вовсе не свет так удивил его, а руины, древние руины, поросшие дикими вьющимися цветами. Такими красивыми и нежными, что поднять на них руку не осмелился бы ни один человек, имеющий сердце. Но что это за руины? Что здесь было? Риогалл сделал вперед пару несмелых шагов. Оплетенные цветами камни все еще прочны. Некоторые из них даже сохранили вырезанные в них формы. Эти куски... Он опустился на одно колено перед одним из обломков и осторожно провел пальцем по неровному краю. Их разрушило не время. Что здесь было? Храм? Поклоняются ли кому-нибудь вардэ? Он легонько отодвинул цветочную лозу, чтобы рассмотреть резьбу на камне и вздрогнул. Глаз. На него смотрел глаз разбитой статуи. Женский и такой красивый. Хоть он и был холодным камнем, Риогалл мог поклясться, что в нем теплится жизнь. Он верил, что этот прекрасный глаз вот-вот моргнет, а затем снова уставится на него мягким, любящим взором. Некромант сглотнул и встал, осматриваясь заново. Да, теперь он видит и торчащую из земли кисть без трех пальцев, и отколовшиеся локоны, и разбитую надвое стопу, а еще какие-то завитушки, складки платья и части плавных фигур.
"Это она", – пронеслось в голове. – "Это Любовь". Риогалл замер, беспомощно взирая на утопающие в загадочном свете руины Любви, созданной и разрушенной многие тысячелетия назад. До чего же она была прекрасна, если даже ее руины вызывают у него столь яркие чувства! Могло ли существовать во всем мире хоть что-то более чувственное? У него защемило сердце. Тот вардэ тоже стоял вот здесь, стоял и смотрел на свое совершенное творение, на свою Любовь. Он ведь любил его, он вложил в него душу и все же смог поднять руку, чтобы... уничтожить. Риогалл подошел к груде камней и с тоской провел по ним подрагивающими пальцами. Это творение не заслужило подобного. Он не должен был... Взгляд серебристых глаз упал на оплетенный цветами ржавый молоток. Им тот вардэ... без жалости, без сожалений... Что чувствовал он, когда убивал Любовь? Когда его руки раз за разом опускали молоток на любовно вырезанный лик возлюбленной? Было ли ему тоскливо? Было ли ему больно? Или же он испытывал лишь мрачное удовлетворение? Пальцы Риогалла очертили выглядывающие из-под цветочной лозы чувственные губы. Он вдруг замер, пораженный пришедшей в голову мыслью. А кто он, этот первый Младший Князь? Жив ли он до сих пор? А если жив, то... Возможно, Риогалл встречал его уже. Возможно, даже говорил с ним или просто сталкивался взглядом. А возможно... возможно... это... Вайэр? Может ли это быть Вайэр? Его, конечно, трудно представить любящим резчиком по камню, но ведь и других Князей тоже тяжко представить простыми вардэ. Ненависть и гнев меняют их. Может быть, именно поэтому он любит издеваться, любит играть с чувствами, любит заставлять страдать? Может быть... Проклятье! Так хотелось увидеть Вайэра, чтобы спросить, чтобы удостовериться, чтобы...
Тут Риогалла снова осенила внезапная мысль. Вайэр? Сила. Каин с Раэрвингом в беде. Вардэ наверняка уже собрали свой маленький совет и нашли для него решение, а он здесь... потерялся! Некромант схватился за голову. Проклятье! Чем он опять думал?! На него же надеются, его же ждут! Ему нельзя их подвести! Надо выбираться, только вот как? В погоне за грибами он совсем не запоминал дорогу и теперь понятия не имеет, где находится. Что же делать? Что же делать? Ладно, он попробует вернуться на полянку по следу из вырванных грибов. Их ведь легко заметить. Наверное.
***
Когда человек ударился головой о верхнюю перекладину фургончика, задремавший Енка подпрыгнул так, что едва не слетел вниз. Да уж, с этим парнем ему скучать не приходится. Вайэр сделал хороший выбор. Он такой непоседливый, импульсивный и имеет весьма забавные странности. Вот, например, сейчас зачем-то катается внутри фургона по мешкам. Енке не видно, но хорошо слышно, если прижать ухо к крыше фургончика. А еще он что-то постоянно бормочет себе под нос. Жаль не разобрать. Манипулятор тихо хмыкнул, собираясь вновь развалиться на крыше, чтобы его пригрело ласковое солнышко, как его никогда не предающий инстинкт забил тревогу. Енка едва успел среагировать и поддержать нитями откидной задний бортик, иначе любитель перекатывания продолжил бы свое путешествие с несколькими переломами. Он ведь на вид такой хилый. Кажется, только дунь – пополам переломится. Благо глупый человек ничего не заподозрил, как и еще более глупый возница. Эти Отбросы такие никчемные! Если бы Енка голым сплясал на спине его быка, то и тогда этот кретин наверняка ничего бы не заметил. Поразительно, как Младшие не боятся доверять этим ничтожествам перевоз товара. Их ведь любой обкрадет прямо на ходу, а те даже ухом не поведут.
Енка снова прислушался. Кажется, человек решил перекусить. Жаль, что через эту плотную ткань нельзя будет разглядеть его лица. Когда всю жизнь питаешься на Параллелях, тебе кажется, что у этой еды есть вкус, но стоит только попробовать что-то из мира людей, как тут же осознаешь, что раньше ты и понятия не имел, что такое вкус. Это знание будет для бедняжки тяжкой ношей. Они вот с Вайэром теперь только человеческой едой питаются. Точнее, это Вайэр питается, покупает ее, иногда сам достает и запасает в одном из своих замков, а Енка регулярно наведывается к нему в гости и подъедает богатые запасы. Все-таки хорошо иметь такого друга, чертовски хорошо. Князь растянул губы в улыбке и прикрыл глаза. Он собирался вздремнуть оставшийся до деревни путь, нежась под ласковыми солнечными лучами. Однако не успел он как следует погрузиться в сон, как его в очередной раз разбудили разговоры Отброса и человека. Енка вымученно вздохнул и закатил глаза. Ну неужели нельзя заткнуться и помолчать до конца поездки?! Неужели они не видят, что Князь спит? Хотя да, не видят ведь. Он прислушался и почти мгновенно потерял к беседе интерес. Если легенду о первом Младшем еще было интересно слушать, то рассказы про деревню и жизнь Отбросов... Нет уж, увольте. Он и так достаточно наслушался подобной чепухи, когда... Мао... Длинные черные волосы в легком беспорядке, непривычно добрый для Князя взгляд и эта мягкая улыбка... Мечтательный голос... Они стоят на мостике через речку. В его Параллели. Маленькой, но уютной. Ночь. Небо усыпано звездами. Необыкновенно красиво. Мао опирается на деревянную перекладину и устремляет свой мечтательный взгляд в небо. Его губы шевелятся, он опять что-то говорит об Отбросах и своих планах, а Енка слушает, буквально заглядывает ему в рот. Нет, ему плевать на все эти речи. Просто голос такой приятный, а сам Мао, залитый лунным светом, невероятно прекрасен. И что-то дергается в груди. Почему он продолжает завороженно слушать весь этот бред? Почему просто не сделает то, что планировал с самого начала? Почему...
Улыбка сползла с губ манипулятора. Опять Мао. Опять воспоминания, опять это неприятное чувство, что заворочалось внутри. И почему оно никак не желает успокаиваться? Он ведь ничтожество, он не достоин подобного внимания, он... Енка поморщился и перевернулся на бок. Перед его взором предстали переполненные болью и немым укором зеленые глаза. Да, это предательство причинило ему нестерпимую боль, и Енка был рад тому, чего смог достигнуть. Был. Рад.
"Смотри, звезда сорвалась с неба", – восторженный голос, влюбленный взгляд. Черные волосы непослушным водопадом ниспадают на широкие плечи.
" Енка... – горячий шепот, нежное прикосновение прохладных пальцев к щеке. – Я уже очень давно влюблен в тебя... Очень давно..." Сердце почему-то вздрагивает от этих его глупых слов. Что за нелепость! Любовь – для Отбросов. Ненужное, сопливое чувство. Князья такое не испытывают, они в таком не нуждаются. Почему он слушает его? Почему продолжает смотреть в эти бесконечно-зеленые глаза с едва заметными темными прожилками? Он ведь не...
Енка зажмурился. Проклятые воспоминания! Конечно же, он не! Не, не и еще раз не! Он просто раздражен тем, что потерял забавную игрушку. Подобных экземпляров среди Князей больше нет. Этот был единственным. Разве он может смириться с его исчезновением? Он же не наигрался вдоволь. Вот когда наиграется, то Мао станет ему неинтересен, тогда этот слабак сможет спокойно катиться хоть в саму Преисподнюю – Енка не станет его разыскивать.
Манипулятор тяжело вздохнул и вдруг почувствовал, как фургон замедляет ход. Он резко распахнул глаза и, не раздумывая, прыгнул вверх, на ветку нависшего над ним дерева. Совершенный пожрал бы этого Мао! Мысли о нем всегда делают его неуклюжим, а Енка не может себе позволить быть неуклюжим. Если он потеряет бдительность, его уничтожат. Подумать только! Он едва не попался! Еще бы чуть-чуть, и вся деревня Отбросов лицезрела бы пригревшегося на крыше фургона Князя. Он провалил бы все, испортил бы игру, разочаровал Вайэра. Енка раздраженно цыкнул и скрылся в густой листве. Отсюда ему было удобно наблюдать, как ничтожные Отбросы бегут к фургону, обнимаются, лобызаются. Фу, гадость! Князь плюхнулся на толстую ветку и, закинув руки за голову, прислонился к шершавому стволу. Скукота. Когда они уже закончат свои телячьи нежности и начнут шевелиться? Беловолосому ведь сила нужна, кажется, и срочно, а он вылупился на эту убогую деревню так, будто никогда деревень в своей жизни не видел. И все же интересно, что он предпримет? Енка высвободил одну руку и вытащил из кармана маленький леденец – трофей из его путешествия к людям. Деревянную палочку он сразу отломил и выбросил, а сладкую вкусняшку с довольным видом отправил за щеку. Ммм... Объедение! Беловолосый внизу начал шевелиться, но так вяло и неуклюже, словно только что родившийся теленок. Может быть, он уже забыл о своем жгучем желании увидеть Вайэра и попросить у него силу? В таком положении, в котором оказался этот глупый человек, практически нет шансов выйти на повелителя Теней. Деревенька далековата от Торгового города, а в самом Торговом городе жадные до людишек Князья. Он ведь понимает, что шансов нет. Неужели сдастся? Енка переместил леденец за другую щеку. Мелкая девчонка взяла глупого человечишку за руку и потащила знакомить с Отбросами. Хех. Может быть, он собрался остаться с ними? А что бы сделал сам Енка на его месте? Как бы выкрутился? Князь задумался. Трудная задачка. Наверное, он попробовал бы прокрасться в город незамеченным, прятался, избегал бы любых встреч, вслушивался в разговоры. Шансов, конечно, немного, но если постараться... Опа! Девчонка беловолосого в кусты повела. Неужели собралась?.. Не, она ведь еще мелкая. Или не мелкая? Вайэру придется не по вкусу, если с его игрушкой будет развлекаться кто-то другой, тем более Отброс!
Енка вскочил на ноги и бесшумно последовал за парочкой поверху. Благо его опасения не подтвердились: беловолосому просто захотелось пособирать цветочков. Князь облокотился о ствол, скрестив руки на груди. Интересно, а Вайэр знает о его тайном пристрастии? С какой жадностью он запихивает сорванные цветы в свои мешочки! Будто он оголодавший Младший Князь, нашедший залежи человеческой еды. О! Он не только к цветам страсть питает, но и к грибочкам. Раз грибочек, два грибочек... А девчонка-Отброс ничего и не видит. На бабочку засмотрелась. Мда. И как только Мао... Енка прикусил губу. Он ведь решил больше не вспоминать. Но, Совершенные знают, как это мучительно трудно, когда рядом столько краснокожих Отбросов. Стоит бросить на них лишь беглый взгляд, как в голове начинает звучать полный бессмысленного энтузиазма голос Мао с его потешными идеями и идеалами. Спрыгнуть бы вниз, да порубить их всех на мелкие кусочки, чтобы земля стала такой же красной, как их кожа. Тогда они бы перестали мозолить глаза, и мысли о Мао исчезли бы сами собой, но нет – нельзя. Игра испортится. Да и Параллель – Общая. Станут разбираться, найдут, кто это сделал, опять несколько веков будут за ним гоняться все, кому не лень. Хлопотно.
Глупый человечишка нашел развалины той глупой статуи. Енка наблюдал за ним сверху. Опять стоит, как истукан. И ведь еще не понял, что потерялся. А ведь фургон уже наверняка загружен. Его ждут. А он тут рассматривает замшелые куски камня. Интересно, он знает, что грозит его дорогому Отбросу, если тот припозднится с товаром? Наверное, если бы знал, то не был бы сейчас таким спокойным. Глупый, глупый человечишка. Как там эту статую звали в легенде? Любовь? Ничего глупее изваять было нельзя. Статуя, которая должна была увековечить мерзкое, сопливое чувство. Енка покачал головой.
" Енка... Енка... – горячий шепот, влюбленный взгляд. – Я уже очень давно в тебя влюблен... Очень давно... Я люблю тебя... Только тебя..." А Енка смотрит ему в глаза и даже не знает, что на его щеках появился легкий румянец. Невинное прикосновение губ обжигает. Это даже не поцелуй, а у него почему-то уже все внутри перевернулось. Он...
Енка с силой вогнал ногти себе в ладонь. Дерьмо! Все не так было! Не смотрел он на него подобным образом и этот отбросовский недопоцелуй не вызывал в нем ничего, кроме смеха. И вообще... Енка широко распахнул глаза. Где беловолосый?! Проклятье! Когда он найдет Мао, тот ему за все ответит сполна! За исчезновение, за тщетные поиски, за навязчивые мысли!
Манипулятор нагнал Риогалла, когда тот пытался отыскать свой грибной след, но ничего не получалось, потому что он не туда свернул и грибной след остался далеко позади. Глупый, глупый человек! Совсем никчемный! Даже Мао мог превосходно ориентироваться в чужом лесу. Енка тяжело вздохнул и, оставив некроманта ползать по земле в поисках следа от вырванного гриба, отправился исправлять положение. За пару минут он протоптал заметную тропинку до поляны, для надежности выдернув вдоль нее несколько растений на равных расстояниях. И даже тогда у него были сомнения, ибо беловолосый с интеллектом явно не дружил. Енке стоило больших усилий направить своего подопечного по верному следу, но даже тогда этот Отброс человеческого мира умудрился два раза сбиться с пути. Неужели он не видит сильно примятую траву и следы на земле?! А еще лунки от вырванных с корнем растений?! Может быть, стоило вырывать вместо них кусты? Тогда бы он точно заметил, но навряд ли пошел по такому следу. Енка выбился из сил, когда глупый человечишка наконец-то вышел на полянку, заметил тропинку Отбросов и... и пошел не вниз, а вверх, прочь от деревни. Енка едва не взвыл. У него жутко чесались руки. Как же хотелось выскочить из своего укрытия, спеленать беловолосого в нитяном коконе и отволочь прямиком в деревню! У него ушло немало времени и сил на то, чтобы до глупого человека дошла его ошибка.
В конце проделанной работы Енка чувствовал себя так, будто ему целый день пришлось собирать вместе разбегающееся стадо непослушных овец: только пригонишь на место одну, как задницы трех других уже мелькают у кромки леса. Манипулятор тяжело вздохнул и растянулся на толстой ветке многовекового дерева. Кажется, с Вайэра причитается должок. Нужно будет ему потом об этом толсто намекнуть. Он довольно улыбнулся и отправил в рот второй леденец с обломанной палочкой.
***
Риогалл был готов проклясть все на свете. Он паниковал. Он никак не мог отыскать свой грибной след, а драгоценное время уходило. Ва-а-нан ведь мог уже уехать, и как тогда он вернется обратно в Торговый город? Пешком? Он не успеет! И Вайэр уйдет. Точно уйдет, а его друзья... Риогалл скрипнул зубами, в очередной раз теряя след. Как он мог быть настолько опрометчивым?! Из-за его жадности Каин с Раэрвингом... Они ведь верят в него, рассчитывают на него, а он!.. Ну где же? Где же лунка?! Он ползал по траве на коленях, не жалея любимую мантию. Он все испортил! Все! Ва-а-нан добрый, но он не станет ждать, ведь у него приказ, он сам говорил.
– О, Великий Аракус! Пожалуйста, пожалуйста, помоги! – отчаянно молил Риогалл, выискивая лунку. – Я сделаю все, что ты попросишь! Хотя ты никогда не просишь и вообще со мной не разговариваешь, но вдруг ты захочешь меня о чем-то попросить, и тогда я все исполню! Пожалуйста, пожалуйста! Помоги мне добраться до той поляны, а дальше я сам, по тропинке! Пожалуйста! Я же знаю, что ты меня слышишь! Ты ведь не оставишь своего верного последователя, единственного, кто тебя понимает? Пожалуйста, Великий Аракус, помоги мне! – где-то сбоку хрустнула ветка, некромант повернул голову и заметил под кустом вожделенную лунку.
– О, спасибо, Великий Аракус! Спасибо, спасибо, спасибо! Я так тебя люблю! Так люблю! – переполненный радостью, Риогалл бросился по вновь обретенному следу.
Он несколько раз терял его, а затем Аракус снова указывал заблудшему последователю правильный путь. Он вышел на полянку, нашел тропинку, но, ослепленный счастьем, побежал не в ту сторону. Чуть позже он это осознал и с удвоенной силой, спотыкаясь, бросился обратно. Взмокший, растрепанный, грязный, Риогалл выбежал к деревне и с замиранием сердца обнаружил, что фургон еще стоит. Он тут же согнулся пополам, упершись руками в колени, и дал себе пару минут на то, чтобы отдышаться. Обеспокоенные вардэ окружили его, поддержали, отвели в один из аккуратных домиков, где некроманта уже поджидал Ва-а-нан, Тира, тот высокий вардэ и еще несколько незнакомых фигур. Он со стыдом признался им, что заблудился, попросил прощения, но никто из них его даже не думал упрекать или ругать. Никто. Никто не наорал, не отвесил затрещины, не вышвырнул вон, отказавшись помогать, никто даже не наградил его презрительным или злобным взглядом. Вместо этого, они усадили его за стол, очистили, привели в порядок. Даже чай поставили – такой же безвкусный, но из вежливости Риогалл его выпил. Весь. Это меньшее, что он сейчас мог для них сделать. А потом... потом они рассказали ему свой план, свое решение.
– Мы долго совещались, – начала Вианке – женщина со старым шрамом на щеке, – долго думали и пришли к единственно верному решению. Мы могли бы отправить с тобой кого-то из наших, чтобы он отыскал твоего Князя и привел его к тебе, пока ты будешь прятаться на поляне в фургоне, но никто из нас не знает, как он выглядит. Вардэ не имеют права задавать вопросы, если кто-то увидит, как один из нас пристает к Князьям на площади с расспросами, то нас жестоко накажут. Так что найти своего Князя можешь только ты сам, но человек слишком заметен. Человек сразу бросается им в глаза. Единственные, на кого Князья никогда не обращают внимания – Отбросы.
– И... и что же мне делать? – Риогалл нервно сглотнул, опасаясь услышать неутешительные новости.
– Ты должен стать одним из нас, – улыбнулся Ва-а-нан.
– Что? – некромант непонимающе захлопал глазами. – Это как?
– У Вианке есть красная краска, – за пояснения взялся высокий вардэ. – Тира со своей матерью сделают тебе накладные рога. Волосы мы можем покрасить в темный цвет или надеть на тебя парик, но парик ненадежен. Младшие любят хватать нас за волосы. Если дорогу им перейдешь или толкнешь ненароком. Они не церемонятся – хватают за волосы и отшвыривают в сторону. Одежда у нас на тебя есть. Простенькая, неброская, но удобная. Никто не будет к тебе присматриваться: Князья и Младшие никогда нас не рассматривают – мы для них слишком отвратительные. Ты получишь полную свободу. Возьмешь в руки какой-нибудь сверток, сделаешь вид, что бежишь по поручению хозяина, и никто не обратит на тебя внимания. Когда найдешь своего Князя – раскроешься. Я уверен, что этот план сработает.
Риогалл открыл и тут же закрыл рот. Переодеваться. Снова. Что ж, кажется, его сегодня ждет весьма тяжелый денек.
