Глава 61. Капризы хозяина
13 февраля 2017 г. в 17:36
– Ч-чего?! – Риогалл поспешно прикрыл срам руками, заговорил сбивчиво, взволнованно. – Не на что там смотреть! Ты уже все видел не один раз! И вообще!..
– Я не рассмотрел, – нагло заявил бесстыжий Князь. Его необычный взгляд не отрывался от восхитительного личика своего раскрасневшегося слуги.
– У тебя свой есть, на него и смотри, сколько влезет! – Риогалл чувствовал, как тело предает его, призывно требуя утолить жгучее желание. Возбуждение даже не думало спадать, наоборот, оно только усиливалось под гипнотическим взглядом фиолетовых глаз. Положение значительно усугубляли и его собственные руки, которым приходилось касаться взбунтовавшейся плоти через одеяло. Он еле сдерживался, чтобы не начать тереть и поглаживать не дающий покоя бугорок. Нет, нет, нет! Он еще не опустился до такого! Видит Великий Аракус, не опустился.
– На свой я уже насмотрелся, но могу показать и тебе, если так желаешь, – Вайэр коварно улыбнулся.
– Нет уж, избавь меня от этого зрелища, – некромант замахал на него руками, но его собственный взгляд против воли украдкой метнулся к паху сладкоголосого искусителя и с неподдельным изумлением обнаружил там такой же бугорок, бесспорно превышающий в размерах его собственный.
В-вайэр возбужден?! Возбужден?! Н-но почему?! Как?! Неужели… неужели… Он… Он хочет его? Желает? По-настоящему? Риогалл почувствовал, как дрожат и слабеют его ноги, как наливается свинцовой тяжестью пах. Это… это… Да, в прошлый раз Вайэр тоже… тоже. Но там… тогда… Он трогал, терся и стимуляция… естественная реакция и все такое. Как в алхимии. Она же происходит независимо от внешности, убогости того, кого собираются… это… ну это... Риогалл не мог даже заставить себя мысленно произнести все те непристойности. Его познания в плане плотских желаний и реакций нижней, греховной части оставались ничтожно малы, несмотря на приобретенный опыт. Большинство из них он сам надумал, накрутил, раздул до немалых размеров и теперь свято верил, что стоит там только правильно потереть, потрогать, помассировать, как срамной орган тут же придет в боевую готовность, невзирая на отторгающий облик партнера для предстоящего совокупления. Будь это жирный боров с десятью складками на животе или полуразложившийся труп, поднятый некромантией. Но сейчас Вайэр себя не трогал, иначе Риогалл бы заметил. А это значит… значит… что Вайэр, безумно красивый, совершенный Вайэр с богоподобным телом и колдовским взглядом, Вайэр, способный заполучить в свою постель любого, кого только пожелает, на самом деле хочет жалкого, тощего некроманта-неудачника? Конечно, Риогалл должен быть сейчас возмущен, ведь подобная демонстрация грязных намерений по отношению к преданному последователю Великого Аракуса – непростительное оскорбление, но почему тогда вместо всего этого он испытывает трепет?
Его хотят… его желают… Искренне. Несмотря на многочисленные изъяны.
"Арваар виран Эстэ раа эр най, Рио-Галл", – соблазнительно прошептал в голове бархатный голос, и по телу тут же пробежала приятная дрожь. Риогалл вдруг почувствовал под прикрывающими срам пальцами влагу, бросил тревожный взгляд вниз и испытал нечто среднее между жгучим стыдом и паническим ужасом. Нет, он не кончил из-за воспоминаний о голосе Князя-садиста, иначе точно прямо на месте отправился бы к праотцам, но смазка, так обильно выделившаяся смазка, пропитала насквозь слой одеяла, и теперь на вершине бугорка отчетливо выделялось мокрое пятнышко. Вайэр не мог этого не заметить, конечно же, не мог. Можно было даже не поднимать головы, чтобы в этом убедиться. Позор! Какой же невыносимый позор! Он так открыто желает своего мучителя, что аж течет, словно… словно… Агх!
Риогалл не выдержал, закрыл лицо руками и повалился спиной на подушки. Так нельзя. Ну нельзя же. Это слишком подло – играть на его слабостях. И вера… Великий Аракус… Он должен сражаться до последнего, сопротивляться, а у него… Плохой, плохой организм! Подлый, бесчестный! Падай, ну падай же! Однако предательский орган оставался глух к мольбам отчаявшегося хозяина. Он гордо вздымался под одеялом, ничем не стесненный, избавленный от пытавшихся усмирить его рук. Риогалл этой картины теперь не видел и счел спасительную темноту за благо, но надолго ли? Ответ на этот вопрос пришел почти сразу же, вместе со сдернутым одеялом. Прохладный ветерок обдал оставшийся без защиты пах. Запаниковавший некромант рывком подтянул к себе ноги и зажался, пытаясь хоть как-то укрыться от прожигающего взгляда подлого Князя. Он не осмеливался убрать руки от лица, не осмеливался сделать хотя бы щелочку между пальцами и одним глазком выглянуть наружу. Так, ничего не видя, ему было спокойней. Того, что задумал Вайэр, навряд ли удастся избежать, но если до самого конца не отнимать от лица руки, то перенести предстоящие непотребства будет куда легче. Возможно, ему даже удастся сохранить лицо перед Великим Аракусом. Не поддаться искушению, устоять перед гнусными чарами.
– Нет, так не пойдет, – голос Вайэра, приятный, пробирающий до мелких мурашек. Здесь, в темноте, он казался еще более притягательным. Риогаллу хотелось, чтобы этот голос не умолкал, чтобы продолжал литься, лаская слух и дурманя разум. Непокорный член вздрогнул, выражая свое согласие с мыслями хозяина, одна из выступивших на головке капель смазки сорвалась вниз, приземлившись на бледную кожу чуть выше пупка.
– Не расстраивай своего хозяина, раздвинь ножки, – промурлыкал Князь. Судя по голосу, он сейчас находился перед его прижатыми к животу ногами. Риогалл зажмурился, зажался еще сильнее. Раздвинуть? Раскрыться? Воображение услужливо рисовало ему картины одну похабнее другой. Нет, нет, нет. Слишком смущает. Да, Вайэр все равно своего добьется, нет ни единого шанса, что произойдет обратное, но Риогалл просто не мог ему подчиниться так просто, даже зная наверняка, что бунт будет подавлен, едва успев начаться. Сдаваясь после череды сопротивлений, он мог хотя бы сказать себе, что пытался, мог хоть как-то очистить свою совесть перед Великим Аракусом.
– Двадцать очков, – пальцы Вайэра легко скользнули по напряженному бедру, заставив слугу вздрогнуть. – Я добавлю тебе целых двадцать очков, если выполнишь указание. Будет девяносто. И останется набрать всего десять. Разве не заманчиво звучит?
– Из… Изврат! – сквозь зубы выдавил из себя некромант. Предлагать такое! Словно он девка из борделя: вот тебе, милочка, пара серебряков, будь так добра – подними юбки. В другой раз Риогалл непременно взбрыкнул бы: пнул рогатого засранца ногой, разорался и попытался сбежать, но сейчас… сейчас он был так возбужден и желание так сильно распирало изнутри. Он хотел, чтобы Вайэр прикоснулся к нему, утолил терзающий голод, усмирил беснующийся жар. Как он сделал это чуть ранее. Тогда Риогаллу было так хорошо, так… Он прикусил губу, отогнал непристойные мысли и поспешно прикрылся счетом, ждущими его друзьями, чтобы оправдать себя перед собой же. Он их единственная надежда, поэтому двадцать очков… их нельзя упустить. И все равно некромант испытывал жуткую неловкость, неуверенно убирая ноги от живота. Как хорошо, что он ничего не видит. Как хорошо.
– В стороны. Разведи их в стороны, чтобы твой хозяин смог полюбоваться одной очень любопытной картиной, – Вайэр хотел видеть все, и его слуге пришлось подчиниться, пришлось, сгорая от стыда, раздвинуть ноги, так широко, насколько это было возможно. Наверное, он не смог бы проделать подобное, если бы не закрывал лицо руками, если бы спасительная темнота не прятала от него Князя и его гипнотизирующий взгляд. Гипнотизирующий взгляд, который сейчас жадно впивался в открывшуюся перед ним картину, такую развратно-невинную. Худые, но в то же время стройные ножки разведены в стороны, дырочка, такая соблазнительная и манящая дырочка, слабо пульсирует, влажно поблескивая от медленно вытекающей спермы, которой Вайэр смазал стенки во время их маленькой забавы. Над ней нависают крепкие, поджавшиеся от возбуждения яички, а чуть выше вздымается набухший член со вздувшимися венками и покрасневшей головкой, мокрой от продолжающей выделяться смазки. Смазки, которая из-за своего обилия капала на плоский живот и медленно стекала по подрагивающему в нетерпении стволу.
Риогалл ожидал прикосновения, каких-то действий, но ничего не происходило. Тогда, изнывая от постыдного желания, он чуть раздвинул пальцы и выглянул наружу через узкую щелочку. О Великий Аракус, какая развратная, непотребная поза! И Вайэр… Вайэр так смотрит прямо туда… таким голодным взглядом… Он тихо выдохнул, чувствуя, как лихорадочно горят его щеки и безумно колотится в груди ошалевшее сердце. Коснись! Коснись же! Что за мысли? Но… Терпеть невыносимо, особенно под этим взглядом. Нырнуть бы обратно в спасительную темноту, но он почему-то не может оторваться от Вайэра, от его фиолетовых глаз, так бесстыдно его рассматривающих, от красивых черт надменного лица, от обнаженных, мускулистых плеч и оставленного собой укуса на одном из них. А в голове бьется лишь одна мысль-мольба: Коснись уже! Коснись! Будто услышав ее, Князь поднял взгляд, встретился им с Риогаллом, и тот невольно стиснул простынь пальчиками на разведенных в стороны ногах.
– Какой вид! – усмехнулся Вайэр, упираясь указательным пальцем в сочащуюся смазкой головку. Риогалл нетерпеливо заерзал. Палец проехался по уздечке, заскользил по венкам. Мало! Чертовски мало! Как тогда… Хотелось, как тогда…
– Хватит издеваться! – некромант дернулся, вроде бы попытался сдвинуть ноги, но как-то слабо, неубедительно. Вайэр легко этому воспрепятствовал.
– Издеваться? Я всего лишь любуюсь видами, ничего более, – палец коснулся влажных складочек сфинктера, отчего тот дрогнул и сжался, задумчиво погладил, надавил. Слегка, чтобы насладиться его почти девственной податливой упругостью. Чуть ослабил давление, снова погладил и опять надавил. Раздразненная дырочка запульсировала, требуя уделить ей больше внимания.
Риогалл закусил губу, нетерпение разъедало его изнутри. Он уже готов был возненавидеть все это. Играется! Прекрасно знает, каково сейчас его слуге, но все равно играется! Это так унизительно! Поднявшаяся внутри злость приглушила смущение, он убрал от лица руки, намереваясь обрушить на садистского Князя весь накопившийся гнев.
– Бери уже, что тебе надо, и оставь меня в покое, – серебристые глаза злобно сверкнули. Этот гневный, воинственный вид так не вязался с разведенными ножками и истекающим смазкой стоящим членом. Картина одновременно смешная и дико возбуждающая. Вайэр оторвался от своего увлекательного занятия, смерил строптивого слугу недвусмысленным взглядом и улыбнулся, так опасно, что Риогалл тут же пожалел о брошенных словах.
– Действительно, почему бы и нет, – промурлыкал Князь, рывком закидывая худые ножки себе на плечи. Некроманта обдало волной животного страха. Да, до этого момента он хорохорился, но теперь… оказавшись в такой странной, еще более постыдной позе… Слишком внезапно! Все случилось слишком внезапно! Он панически вцепился руками в простыни. Так близко! Его лицо теперь так близко! Волосы щекочут ключицы. И глаза, эти колдовские глаза с клубящейся внутри фиолетовой субстанцией. А еще изогнутые в ухмылке губы. Губы… С такого расстояния ведь начинается поцелуй, да? Поцелуй… Риогалл запаниковал еще сильнее. Он не помнил точно, как это делается. В прошлый раз все произошло как-то само собой. А теперь? Что ему делать теперь?
Риогалл не успел толком закончить свою мысль, как почувствовал прикосновение чужой плоти, горячей и возбужденной. К тому месту, которое вовсе не предназначено для извращенных помыслов. Он неосознанно сжался. Больно? Сейчас ведь будет больно? В прошлый раз было. Но Вайэр засунул ему в рот язык и отвлек. Сейчас он сделает также? Нет, в прошлый раз перед тем, как заставить его опуститься на… на… он делал другие вещи, а сейчас сразу… Лучше бы, как в прошлый раз, Риогалл тогда хотя бы знал, чего ему ожидать, к чему готовиться… Неизвестность приводила в леденящий ужас.
– Любишь боль? – поинтересовался Вайэр, намеренно медля с проникновением.
– Нет, – хрипло выдохнул некромант, пойманный в ловушку колдовского взгляда.
– Тогда расслабься, – извивающиеся узоры в яркой радужке медленно таяли, растворялись, плавно перетекая в новые, еще более причудливые формы. Не оторваться. В них будто заключен целый мир, непознанный, неисследованный. Казалось, если вглядываться чуточку дольше, то можно будет разглядеть там нечто такое...
– Я-я не могу, – даже околдованный, Риогалл все равно не мог перестать нервничать. Близость Вайэра сводила с ума. Он одновременно ждал и страшился предстоящего действа, разрывался между двумя желаниями. Остаточные воспоминания о недавнем удовольствии не успели еще поблекнуть в памяти, такие заманчивые, зовущие… Искушающие… Как им противиться? Как? Но…
– Можешь, – Вайэр был уже в полушаге от желаемого, требовалось всего лишь двинуть бедрами и войти на всю длину, игнорируя болезненные крики упрямого человека. Он так долго ждал, что теперь, казалось, на свете не было ничего, способного помешать ему взять долгожданную награду. Почувствует Риогалл боль при проникновении или нет, его особо не волновало, ибо тот так или иначе все равно в процессе получит свою порцию удовольствия. Ради такого можно и потерпеть, разве не так? Обещанные, многократно усиленные и обостренные до предела ощущения манили, надламывая привычную сдержанность. Одно лишь движение, один маленький шажочек. Азарт закипал, проклевывался сквозь истончившуюся пленку хладнокровия, почти такой же, как перед началом кульминации грандиозной игры, когда пешки уничтожены, декорации лежат в руинах, а два главных действующих лица схлестнулись в смертельной битве. Вайэр довел себя до грани, но почему-то продолжал удерживать рвущееся наружу желание. То, что его слуга немного покричит в начале, повырывается, возможно, поплачет, никак не повлияет на затеянную им большую игру. Это даже добавит некой пикантности, ведь в слезах юный некромант такой милый. Он усмехнулся и двинул бедрами; упершаяся в сжавшийся анус головка начала настойчиво преодолевать сопротивление.
– Нет! Подож… – Риогалл зашипел от резанувшей его боли, дрожащими руками попытался хоть как-то отстранить от себя Князя. Ничего не вышло, боль продолжала нарастать. Он запаниковал, на глаза против воли навернулись слезы. В прошлый раз… в прошлый раз все было иначе! Он сжался еще сильнее в попытке предотвратить надвигающийся кошмар. В прошлый раз было не так больно. Он бы запомнил. Вайэр снова надавил, намереваясь протолкнуть внутрь головку полностью, но стенки сжались так сильно, так плотно, что продолжи он упорствовать, его слуга не избежит серьезных повреждений. Пришлось остановиться, заглянуть во влажные серебристые глаза. Страх, смятение, неуверенность. Они почти полностью затмили недавнее возбуждение. Член все еще стоял, но мысли Риогалла больше не занимала жажда прикосновений. Надо было все-таки уделить достаточно внимания растяжке, но сейчас уже нет времени с этим возиться.
– Какой упрямый у меня слуга, – Вайэр видел свое безупречное отражение в блестящих серебристых глазах, взирающих на него смятенно и несколько испуганно. Глупенький мальчик, привыкший ожидать только худшего. И вот сейчас тоже затаил дыхание, искренне веря, что его мучитель возьмет крепость безжалостным штурмом и кроме чудовищной боли из предстоящего действа он ничего не получит. Большинство Князей в основном только так и тешат свою плоть, стоит только человеку-питомцу оказаться у них в руках. Они упиваются чужим страхом, болью и криками – тем, что так щедро подпитывает разросшееся внутри семечко гнева. Но для Вайэра подобные забавы всегда навевали скуку. Слишком просто, слишком примитивно. Каждое живое существо – уникальный инструмент, над которым необходимо потрудиться, чтобы научиться извлекать ласкающие слух дивные звуки, а не бить в исступлении по одной и той же струне, как привыкли делать его сородичи.
– Расслабься, – вновь попросил Вайэр, не отрывая взгляда от серебристых глаз.
– Я не мо… – подрагивающим голосом начал было некромант и едва не задохнулся на полуслове, когда рука Князя обхватила прижатый к животу член и большой палец прошелся по влажной от смазки головке, не забыв подразнить маленькую дырочку. Приятная судорога скрутила пах, напряжение отпустило бедра. Вайэр не преминул воспользоваться моментом и толкнулся вперед, проникая в сводящую с ума обжигающую узость. Тугие стенки тут же крепко обхватили член, словно бы вбирали его в себя, затягивая глубже. Молодец, хороший мальчик. Восхитительный! Вайэр шумно выдохнул и ненадолго прикрыл глаза, оглушенный долгожданными ощущениями. Да! Именно этого он и добивался.
– Нгх! – Риогалл запрокинул голову и выгнулся. Пальцы сильнее стиснули льняную простынь. Он внутри! Он там! И это так… так… Внизу все горело, и зажатый между телами член ныл от переизбытка возбуждения. А еще это ощущение чужой пульсирующей плоти внутри. Совсем не такое, как в прошлый раз. Оно глубже и, кажется, ярче. Как-то неприятно, непривычно, неправильно. Хочется вытолкнуть и в то же время удержать.
Вайэр чуть помедлил, смакуя патокой разливающееся внутри удовольствие, награду, ради которой он так долго сдерживался. Девственно тугой, обжигающе горячий внутри и такой трогательно дрожащий. Второй раз, не менее сладкий, чем первый. Можно даже представить, что его слуга вновь лишается так рьяно оберегаемой целомудренности. Почему-то эта мысль показалась особенно волнительной. Вайэр открыл глаза и начал двигаться, пока что неторопливо, позволяя партнеру привыкнуть, а самому насладиться его великолепной узостью.
Риогалл часто задышал, пытаясь удержаться на накатывающих на него волнах будоражащих чувств. Ему казалось, что его разрывает там, внизу. Боли почти не было, но это странное чувство заполненности… Оно немного пугало. А еще лицо Вайэра, так близко, что они едва не соприкасаются лбами. Он чувствовал на губах его почти ровное дыхание, но не осмеливался податься вперед и прикоснуться, перехватить идеально вычерченные тонкие губы. Ему было страшно. Он не умел, не помнил как. Он непременно опозорится, выставит себя последним идиотом. Если Вайэр рассмеется над ним сейчас, в такой момент, то… Риогалл мог только ждать, когда Князь сам решит сомкнуть их губы.
Но мучитель не спешил; в нынешнем акте его увлекательной игры поцелуев предусмотрено не было. Нет, вовсе не потому, что повелитель Теней не чествовал "обмен слюной", как некогда выразился его слуга. Нет, для этой маленькой забавы он отвел отдельное место в их следующей встрече. Пусть немного помучается. Пусть смотрит на его губы и терзается в нерешительности, потом его слуга будет долго проклинать себя за упущенную возможность. Однако если он все же осмелится, что маловероятно, Вайэр не оттолкнет. Вознаградит за способность удивлять.
Сильные руки схватились за закинутые на плечи бедра, крепко стиснули их. Князь чуть отодвинулся, почти полностью вышел, чтобы в следующий миг с напором толкнуться вглубь. У Риогалла перехватило дыхание, он шумно вдохнул и судорожно вцепился ногтями в предплечья удерживающих его рук. Вайэр навалился на него всем телом, безжалостно вжимая в кровать. И это было так… Ощущать на себе его вес, чувствовать каждой клеточкой кожи твердое рельефное тело… Тело, к которому его всегда тянуло прикоснуться… Быть под Вайэром, в таком положении, когда гулкое биение его сильного сердца отдается в кончиках пальцев, а исходящий от разгоряченного тела легкий, ненавязчивый аромат соли и пепла заполняет легкие… Он сойдет с ума, точно сойдет с ума или сейчас хлопнется в обморок от переизбытка чувств. Серебристые глаза подернулись легкой дымкой вожделения, пульс зашкаливал, а сбитое дыхание шумно вырывалось из приоткрытых губ. Это… это нормально, хотеть его? Нормально же?
– Очаровательный, – хрипловато выдохнул Вайэр в самые губы. Его колдовские глаза горели, не позволяя отвернуться или хотя бы на секунду отвести взгляд. Но Риогалл и не пытался, он тонул в фиолетовой дымке, опьяненный, терялся в извивах танцующей внутри субстанции. Крепкие, мускулистые бедра с пошлыми шлепками ударялись о его собственные; при каждом толчке пылающее в лихорадке тело вздрагивало, жадно принимая в себя чужую плоть. Так приятно… Так приятно… Голова идет кругом. Хочется… Хочется… Что именно ему сейчас хочется, Риогалл не знал, мысли путались, обрывались. С приоткрытых губ срывались сдавленные стоны и рваные выдохи, такие эротичные… Вряд ли кто-либо мог себе представить, что недружелюбный беловолосый некромант способен издавать в постели такие сладостные звуки. Настоящее сокровище!
– Посмотри, какой ты очаровательный, – от бархатного голоса по всему телу пробежала череда мелких мурашек, пробежала и собралась там, в паху. Риогалл заерзал, терзаемый пыткой сводящих с ума удовольствий. Слишком хорошо. Так хорошо, что он вот-вот достигнет своей кульминации. Не хотелось, чтобы все закончилось так быстро. Еще, Вайэр! Еще! Взгляд молил, а изнемогающий член терся о твердые кубики пресса. Еще! Пожалуйста!
– Посмотри, – снова прошептал Вайэр, беря слугу за подбородок и поворачивая его голову в сторону ростового зеркала, того самого, куда связанного неразрывным контрактом некроманта обманом заставили заглянуть перед началом всех этих непристойностей. Затуманенный взгляд кое-как сфокусировался на ненавистном ранее предмете.
– Разве отвратительно? – в голосе проскользнула насмешка, но Риогалл ее не заметил. Он смотрел на отражение сплетенных на кровати тел, на свои рассыпавшиеся по подушкам белые волосы, на раскрасневшееся лицо, на закинутые на крепкие плечи стройные ножки, на выгнутую, божественно-идеальную спину Вайэра, на его мускулистые руки, сжимающие его влажные от пота бедра. Вайэр не снял штаны – только приспустил, но и этого оказалось достаточно, чтобы увидеть его поджарые ягодицы. Теперь он не только чувствовал, как в него вколачивается чужая плоть, но еще и видел это со стороны. Видел всю картину полностью. Картину, которая должна была вызвать у него приступ тошноты, как напоминание о мерзкой оргии в сарае-развалюхе, именующейся храмом среди фанатиков родной деревни. Должна была, но не вызвала. Ему не было противно, наоборот, их отражение, этот взгляд со стороны, возбуждали, дико возбуждали. Даже собственное тело сейчас не казалось Риогаллу таким ущербным. Вайэр уже отпустил его подбородок, но он продолжал смотреть. В этом нет ничего мерзкого, то, что происходит сейчас между ними – не оргия между осоловевшими, потерявшими разум от дурманящих благовоний фанатиками. Совсем другое… совсем другое.
Риогалл заметил, как в отражении Вайэр опустил голову к его шее. Иссиня-черные волосы защекотали тонкие ключицы, горячие губы прикоснулись к нежной коже и принялись ее целовать, время от времени несильно прикусывая. Некромант выгнулся, глухо застонал. Пальчики на ногах поджались. Вайэр… целует… И это так… Ннн… Блуждающий, осоловелый взгляд устремился обратно к зеркалу. Губы Вайэра на его шее, спускаются все ниже и ниже. Скользят по ключице, оставляя под ней слабый, едва заметный засос, находят затвердевший темный сосок и смыкаются на нем, зубы ощутимо прикусывают маленькую бусинку. Риогалл вскрикнул, стенки внутри плотнее обхватили настойчиво ласкающую их плоть. Его руки неосознанно метнулись к голове Князя то ли в попытке отстранить, то ли чтобы зарыться в его волосы, но наткнулись на гнутые рога и инстинктивно вцепились в них. Твердые, ребристые, прохладные. Приятные на ощупь. Будь ситуация иной, Риогалл непременно возжелал бы исследовать их, пройтись пальцами по каждой выемке, по каждому бугорку, но сейчас…
Вайэр вдруг зарычал, толчки сделались грубее, напористей. Он поднял на дерзкого слугу какой-то звериный, даже несколько безумный взгляд. Тот продолжал сжимать в пальцах крепкие рога, постанывая и трепеща всем телом от ярких вспышек удовольствия. Блаженный в своем неведении. Схватить Князя за рога – обычно было последним, что успевал сделать в своей недолгой жизни наглец-смертник. Столь вопиющий жест! Проделать подобное – все равно что залезть рукой под юбку благовоспитанной дочери из знатного рода на глазах у ее родителей или схватить оную за груди и потрясти ими перед толпой. Конечно, некромант не мог этого знать, более того, он даже не понимал толком, что делает. Просто ему нужно было за что-то схватиться, что-то сжать в дрожащих пальцах, чтобы не лишиться сознания от вскруживших голову чувств. Вайэр прекрасно осознавал это, но… Как зверя, как быка. Вот так просто. Человек. Низший. Укус засаднил, напоминая. Последняя сдерживающая княжью сущность печать треснула, надломилась и осыпалась. Вайэр даже не пытался вернуть над собой утраченный контроль, он брал Риогалла как хотел, по-звериному, грубо, с силой, с каким-то пугающим утробным рычанием. Остервенело вколачивался в него, изнемогающего, уже без стеснения стонущего в голос. Как же чудесно он сжимается внутри, как извивается под давящим на него телом, как хватает своим маленьким ротиком ускользающий воздух и смотрит так умоляюще полностью затуманенным взором. Прелесть!
Вайэр толкнулся особенно глубоко, и Риогалл с глухим вскриком откинул голову на подушки. Перед глазами все плыло, голова шла кругом, а тело полыхало огнем. Невыносимо жарко и так хорошо… Так хорошо… До невозможности. Он больше не сможет. Не сможет удерживаться. Он… По телу пробежала приятная дрожь, Риогалл выгнулся с протяжным стоном, царапая предплечья Князя. Это… это… это… Он чувствовал, что сейчас взорвется. В паху наливался и пульсировал кипящий лавовый ком. С каждым новым, особенно глубоким толчком он разбухал все сильнее и сильнее, грозясь вот-вот прорваться наружу. Риогалл содрогнулся всем телом, пах скрутило судорогой, а в легких вдруг разом кончился воздух. Он почти достиг того желанного, почти добрался до казавшегося недосягаемым пика. Почти… Нгха! Оргазм взорвался внутри миллионами ярких красок, подобно летним фейерверкам в ночном небе. Непослушные пальцы соскользнули с исцарапанных предплечий, вцепились в смятую простынь, губы жадно хватали воздух, а мутный, ничего не видящий взгляд устремился в потолок. Горячая и вязкая сперма испачкала его живот, грудь, вымазала трущиеся о член кубики пресса Вайэра. Ее было так много… так много…
Князь не остановился, продолжил вбиваться в разгоряченное, податливое тело. Несмотря на все свою выносливость, он едва не кончил вслед за слугой, когда узкие стеночки внутри начали конвульсивно сжиматься, пульсировать, дрожа от пронзающего их оргазма. Он мог бы не выпускать своей игрушки из постели до глубокой ночи, наслаждаться его охрипшими стонами и мольбами, заставлять его кончать раз за разом, выжимая все до последней капли. Мог бы и сделал, но время… У них уже почти не осталось времени, а потому… Вайэр с рыком сделал два сильных толчка, вгоняя член на всю длину, вжался в мокрые от пота и смазки бедра и излился внутрь.
Обжигающее тепло разлилось в паху, такое приятное… Риогалл шумно задышал, окончательно потерявшись в охвативших его ощущениях. Густой туман в голове мешал думать. Укутанный блаженной негой и отдающимися эхом отголосками оглушившего его оргазма, он выпал из времени и пространства. Все шло кругом, танцевало и плыло перед туманным взглядом. Предметы вокруг вытягивались, складывались, множились и сливались в единую массу, теряли свои очертания и обретали новые, странные, непонятные формы. Некромант облизнул пересохшие губы и ненадолго прикрыл глаза, чтобы эта безумная пляска успокоилась, а туман в голове рассеялся и вернул ясность мысли. Чтобы… Краем одурманенного сознания он почувствовал, как его бедра отпустили и полуопавший член выскользнул из расслабленного тела. А дальше… дальше все накрыла блаженная темнота.
Риогалл уснул, вымотанный, изможденный. Он так устал за эти почти двое суток без сна, нега сморила его, утянула в чертоги духов сновидений. Вайэр тем временем тщательно вытерся, натянул штаны и после посмотрел на сладко спящего слугу. По правде говоря, этот пункт не входил в его планы. Время неумолимо таяло, приближая погибель красного дракона и его человеческого дружка. Им еще за силой заскочить надо, да и последний этап игры в очки еще не пройден. Князь улегся рядом и подпер щеку кулаком, фиолетовые глаза задумчиво смотрели на милое, расслабленное личико, с которого еще не сошел румянец от их недавней шалости. Свежие царапины на руках саднили, укус слабо ныл, а на рогах все еще чувствовалась хватка этих утонченных рук, что на пике экстаза так отчаянно комкали простыни. Полон сюрпризов. И это замечательно. Сюрпризы Вайэр любил. Разумеется, исключительно приятные.
Ему следовало бы разбудить юного некроманта, наплевав на его усталость и истощение. Двое суток тот держался, продержится и еще пару-тройку часов. Ведь если этого не сделать, если подарить два из трех имеющихся в запасе часов, финальный этап игры на очки придется принести в жертву. Вайэр пострадает, лишится целых двух часов поддразниваний. Он так щедро раздавал очки, что Риогалл уже добрался до отметки в девяносто. Наверняка расслабился из-за близкой победы. Но хитрый Князь не планировал отдавать последние десять так же просто, хотел растянуть их, пощекотать слуге нервишки, чтобы тот снова его возненавидел всеми фибрами своей некромантской души.
Однако… Вайэр вздохнул, убрал свободной рукой прилипшую к виску белую прядь. Риогалл ничего не почувствовал, продолжая крепко спать. Его обнаженная грудь с поблескивающими капельками белесого семени мерно вздымалась и опадала, веки с темными ресничками едва заметно подрагивали. Не слишком крепкий на вид, этот парень стойко продержался на ногах двое суток, голодный, измотанный путешествиями, поисками, беготней и устроенными ему испытаниями. Он заслужил свой отдых. Но, несмотря на это, Вайэр все равно разбудил бы его ради своего удовольствия. Разбудил бы, если бы ему в голову не пришла иная мысль. Без этих двух часов отдыха его слуга может выдохнуться в любой момент, свалиться от усталости. Даже если он выстоит, развлечет хозяина в последнем этапе их игры, то по возвращению в свой мир может подвергнуться серьезной опасности. Когда будет освобождать своих друзей или убегать вместе с ними от озверевших джаккайцев. Сколько времени после возвращения с Параллелей ему еще предстоит провести на ногах? Вайэр мог предположить, но точного ответа у него не было. Слишком уж велика вероятность лишиться драгоценной игрушки из-за глупой прихоти. Он не будет рисковать, подарит Риогаллу эти два часа отдыха.
Князь перевернулся на спину и закинул руки за голову. Образовавшееся время он собирался потратить на изменение пострадавших пунктов плана. Последние десять очков придется отдать разом, но за что? За какую вкусняшку? Она должна того стоить, должна хотя бы наполовину возместить нанесенный ущерб. Углубившись в размышления, он не заметил, как его обнаженный слуга поежился сквозь сон от прохладного дуновения из приоткрытого окна. Одеяло в пылу их страстных телодвижений сползло на пол, так что единственным источником тепла оказался полуобнаженный Князь, улегшийся рядышком. Риогалл неосознанно потянулся к источнику, перевернулся на бок, прижавшись всем своим телом к чужому, мускулистому и горячему; уткнулся щекой в широкую грудь, перекинул тонкую руку через рельефный живот и довольно засопел. Вайэр скосил взгляд и удивленно приподнял брови. Как ребенок, право. Даже слюни пускает. Но, тем не менее, в этот момент выглядит таким обаятельным, что можно простить излишнюю влажность на своей груди. Губы Князя тронула легкая улыбка. Он отвел взгляд, намереваясь вернуться к прерванной мысли, очень занимательной, как его слуга что-то недовольно промычал во сне и закинул на свою "грелку" правую ногу. Видимо, для большего счастья. Вайэр усмехнулся, все его внимание вновь обратилось к вжимающемуся в него человеку. Занимательная мысль, обиженная столь неподобающим с ней обращением, поспешила покинуть неблагодарного хозяина. Но того это уже не волновало.
Действительно, как ребенок. Слишком большой для своих лет. Отчаянно тянется к теплу. Растрепанные белоснежные волосы упали на лицо, несколько волосков прилипло к нижней губе, и Вайэр бережно убрал их, а затем задумчиво пропустил одну из прядей сквозь пальцы, наслаждаясь ее необычайной мягкостью. Редчайший экземпляр. И наверняка единственный в своем роде. Где еще можно найти симпатичного беловолосого некроманта с таким изумительным характером? Навряд ли он когда-либо сможет надоесть своему хозяину, с которым заключил контракт. Не в этой жизни, нет.
Продолжая лениво поглаживать шелковистые волосы, Вайэр прикрыл глаза и вернулся к прерванным размышлениям. Когда два часа истекут и блаженный в своем неведении слуга проснется, его ждет весьма забавное представление. А до тех пор… Князь отгородился от мира, возвел непроницаемый барьер, чтобы полностью и без помех погрузиться в хитросплетения тщательно вытканной им схемы. Схемы той самой грандиозной игры, идея которой пришла ему в голову как раз после того, как он впервые заглянул в мысли украденного им с турнира некроманта. Одна из самых увлекательных затей из всех, что ему доводилось проворачивать. И одна из самых сложных. Схема ее ветвистая, закрученная, плотно переплетенная, как нитки в гобелене. В наракском гобелене – стоит выдернуть одну и все полотно распустится. Здесь нужен тонкий подход, продуманность, отсутствие малейших погрешностей, каждая из которых подобна той самой нитке. Даже мелочи важны. Такие, как двухчасовой сон его слуги. Все соединено, все взаимосвязано. И если какой-то пункт претерпевает изменения, значительные или же пустяковые, пересмотренным должен быть весь план, вся схема. Так же, как оставленный в живых годовалый отпрыск врага, хворый, едва дышащий, через два десятка лет неожиданно становится причиной твоей смерти только потому, что в тот раз ты не счел его угрозой. Сейчас же речь шла, конечно, не о смерти, но о куда большем несчастии – неудаче, необратимом провале, испорченном развлечении. Нет, Вайэр ни в коем случае не лишит себя удовольствия и не позволит никому другому проделать с ним подобное. Именно поэтому схема должна быть пересмотрена полностью. С особой придирчивостью и дотошностью. Вайэру подобные занятия никогда не были в тягость, наоборот, это являлось его излюбленным занятием. Погружаясь, он оказывался посреди хитроумной паутины с выкрашенными в разные цвета нитями, которые ветвились, извивались, связывались в тугие узлы, чтобы в конце образовать единую картину. Стоило лишь тронуть одну из них, изменить или убрать вовсе, как менялся и сотканный ею причудливый узор. Вайэру нравилось наблюдать за метаморфозами, как от его прикосновения дрожит и преобразуется вся цепочка. Порой он проделывал это намерено, просто чтобы посмотреть, как поведет себя общий рисунок при иных обстоятельствах, действующих лицах или событиях. Он мог просиживать за этим занятием днями напролет, подправляя узор, подтягивая провисшие ниточки, завязывая и развязывая все новые и новые узелки. Словно гигантский паук в своей паутине. Ему было жаль, что в этот раз время пребывания там ограничено, но сейчас главное привести в порядок общий вид. Чуть позже он возьмется за дело всерьез, чуть позже. А пока…
Князь так увлекся перестраиванием схемы, что едва не пропустил пробуждение слуги. Бессмертным трудно следить за временем. Он с сожалением оторвался от схемы, которая тут же померкла, начиная стремительно таять. Если бы в этот момент Риогалл бодрствовал, он мог бы с изумлением разглядеть отражение прозрачной схемы в глазах Вайэра, в радужке с фиолетовой, нет, уже разноцветной субстанцией, так похожей сейчас на те самые фейерверки в ночном небе Анатриума. Но некромант сладко спал, и фейерверки погасли, растворились в фиолетовой мгле.
Существовало множество различных способов, чтобы разбудить человека, но Вайэр выбрал самый необычный и мало кому известный – точку сна. Точку, способную, как погрузить в сон, так и вывести из него. Она располагалась на шее, чуть сбоку от… Пальцы быстро нащупали нужное местечко замерли на пару мгновений, словно бы в нерешительности. Вайэр чувствовал себя тираном, бесчувственным, безжалостным. Тревожить сей дивный сон. Какое кощунство! Плохой Князь, плохой! Он улыбнулся и коротко надавил на уязвимую точку. Риогалл нахмурил брови и недовольно заворчал сквозь сон. Вызванные нажатием неуютные ощущения настойчиво тормошили его, подобно назойливому комариному жужжанию, бесцеремонно вырывали из ласковых объятий сна. О, как же ему не хотелось просыпаться! Великий Аракус, еще немного, пожалуйста, дай полежать так еще немного! Тут тепло, хорошо, спокойно. И мягко. Он, кажется, целую вечность не спал на мягком! А еще под боком что-то твердое и горячее, такое… Риогалла кольнуло смутное сомнение, он разлепил глаза и сонно уставился на… тело? Чье-то богоподобное тело с рельефными мускулами, выпирающими на животе кубиками и едва уловимым запахом соли и пепла. Он пару раз моргнул, причмокнул пересохшими губами, неуклюже вытер слюну в уголке рта и снова опустил тяжелые веки, собираясь продолжить прерванный сон. И только в этот момент на него снизошло осознание. Серебристые глаза широко распахнулись. Вайэр! Риогалл в ужасе отпрянул, да так резво, словно рядом с ним лежал никакой не Князь, а опрокинутый осиный улей с парой сотен гудящих внутри разъяренных ос. В стремительном рывке некромант немного переусердствовал и свалился с кровати. И хоть оказавшееся там ранее одеяло смягчило его нелепое падение, поясницу все равно прострелило резкой болью, растянутые мышцы неприятно заныли, а задница… Ох! Ощущения были еще хуже, чем в прошлый раз. Определенно!
Не давая себе времени вспомнить произошедшее, Риогалл поспешно закутался в упавшее одеяло и враждебно уставился на довольного Князя, который как ни в чем не бывало продолжал лежать все в той же позе, с интересом рассматривая растрепанного слугу. Он не собирался заговаривать первым, оставив этот ход за некромантом, в голове у которого сейчас был настоящий кавардак. Не думать, не думать, не думать! От промелькивающих в сознании сцен хотелось помереть на месте. Риогалл чувствовал, как горят его щеки. Но сейчас это имело куда меньшее значение, чем его собственное поведение во время… во время этого… акта? Не важно, какое имя он даст всем этим непристойным вещам, суть не изменится. Он должен был бороться, противиться княжьим проискам, а вместо этого он сдался, уступил. Такой же слабый волей, как и телом. Но с Вайэром было так хорошо и в тот момент происходящее между ними не казалось грязным или отвратительным. Да и спать с ним в обнимку было так уютно. О Великий Аракус, он спал с ним в обнимку! Погодите… Спал?! Его обдало холодом. Каин и Раэрвинг! Риогалл забеспокоился. Сколько времени?! Сколько времени он спал?!
– Почему?! – единственный вопрос, произнесенный сиплым голосом. Румянец сошел, лицо снова побледнело, глаза сделались большими, испуганными.
– Ты был таким милым, что я не осмелился тебя разбудить, – пояснил Вайэр, удивительно спокойный и расслабленный.
– Я должен идти! Я должен… – Риогалл пытался сохранять хоть какое-то подобие спокойствия, но паника уже начала пробиваться наружу.
– Мы еще не закончили нашу маленькую игру в набор очков. Неужели ты забыл? – этот ровный тон, приправленный легкой издевкой, окончательно вывел из себя некроманта.
– В задницу Айкану эти очки! – некромант сжал кулаки. – Ты специально это сделал, да? Сделал так, чтобы я оказался виноват в их гибели и не смог предъявить тебе нарушение контракта? – отчаяние било уже через край.
Друзья, конечно же.
– Какие серьезные обвинения, – Вайэр улыбнулся. – А ведь твои друзья живы, – небольшая пауза. – Пока.
– Откуда тебе знать?!
– Я внимательно слежу за временем. Не переживай. К тому же их трагическая гибель в мои планы не входит. И теперь, когда мы во всем разобрались… – Князь не потрудился закончить фразу. Вместо этого он потянулся к колокольчику.
Некроманта вновь охватил страх. Невольно вспомнился Младший с пятном на щеке, его колкий, злобный взгляд. Сделалось не по себе. В замке есть и другие Младшие, не обязательно, что придет именно этот. Но что более важно: зачем Вайэру понадобился слуга? Легкий звон колокольчика пролетел по комнате и замер где-то под потолком.
Вопреки надеждам менее чем через минуту в спальню бесцеремонно вторгся тот самый, с пятном на щеке. Первый же его взгляд достался Риогаллу, второй – спине хозяина. Некромант плотнее завернулся в одеяло, ему показалось, что уголки губ Младшего при взгляде на него чуть изогнулись в едкой усмешке. До чего же неприятный тип! И почему явился именно он? Да еще и так быстро, словно все это время простоял под дверью в ожидании звоночка. А что если так оно и было? Вдвойне пугающе.
– Ванну, – сообщил Князь, не потрудившись повернуть голову и в этот раз. – Приготовь ванну.
– Ага, хозяин, – небрежно выплюнул Младший и перед тем, как покинуть комнату, одарил Риогалла долгим взглядом, будто хотел хорошенько запомнить. По спине парня пробежали мурашки. Что ему надо? Чего так пялится? Или он жаждет отомстить за тот удар теневым хлыстом?
Видимо, помня недавнее наказание, слуга не стал задерживаться и незамедлительно покинул хозяйскую спальню. И только когда за его спиной захлопнулась дверь, Риогалл смог ненадолго расслабиться. Однако почти в следующий же миг он вновь напрягся, вспомнив приказание Вайэра.
– Ванна? Зачем? – недоверие сквозило в каждом слове.
– Чтобы вымыться, разумеется.
– Хочешь, чтобы я тебе спинку потер? – в голосе некроманта проскользнул сарказм. Он чувствовал себя ужасно неловко и всеми силами пытался этого не выдать. Как обычно. Нужно вести себя как обычно. Только вот смотреть на Вайэра открыто не выходит, взгляд сам собой убегает в сторону, а еще этот беспокойный зуд во всем теле, будто он сидит на муравейнике. Сбежать бы сейчас подальше, усмирить бушующий в голове хаос. Как в прошлый раз. Однако отправившихся ему на выручку Раэрвинга с Каином в этом мире нет, а потому придется полагаться лишь на себя одного.
– В этом нет нужды – ванна для тебя, – Вайэр улыбнулся и, видя, что его слуга собирается возразить, непринужденно добавил: – Кто знает, когда тебе в следующий раз посчастливится увидеть пригодную для купания воду. Джаккайцы не слишком фанатичны по отношению к гигиене, ибо настоящий воин должен пахнуть битвой, а не душистым мылом и ароматными маслами. Так что вряд ли кто-то из них сможет предложить тебе принять ванну, а с тем подарком, что я оставил внутри, думаю, ходить не слишком приятно. Чувствовать, как…
– Хватит! Я понял! – резко оборвал его покрасневший некромант. О Великий Аракус, неужели мало того, что он при каждом брошенном на этого пусть и обаятельного, но мерзавца взгляде невольно вспоминает о творимых ими постыдствах! Стоит взгляду упасть на сильные руки, как по бедрам, в том месте, где они особенно крепко их стискивали, проходит дрожь; стоит ему скользнуть по торсу, и руку, которой он обнимал его во сне, охватывает пламя. Губы, что он так и не осмелился поцеловать; глаза, что так глубоко затягивали его в свои омуты; грудь, к которой он прижимался щекой… А теперь еще и напоминание о том, что Риогалл так отчаянно пытался не замечать. Семя. Оно уже начало неспешно вытекать, пачкая его бедра и одеяло. Неприятно и так стыдно, что хочется закрыть горящее лицо руками. Вайэр прав, ему жизненно необходима ванна. Он согласен даже на холодную, лишь бы поскорее избавиться от… от…
– Вот и чудно, – подытожил Князь, немного помолчал, задумчиво рассматривая насупившегося слугу, а затем добавил: – Кстати, мне вот тут стало любопытно, переменил ли ты свое суровое отношение к…
– Нет! – резко отрезал Риогалл. Хватит, хватит уже говорить об этом!
– Просто мне показалось, что…
– Что бы тебе там ни привиделось, все равно нет! – когда он уже оставит в покое эту тему?!
– Что ж, пусть будет так, – легко согласился Вайэр, улавливая краем уха торопливые шаги за дверью. Не прошло и нескольких секунд, как она отворилась и в спальню ввалились двое запыхавшихся Младших, несущих на плечах искусно вырезанную деревянную бадью. Риогалл напрягся, но ни у одного из них пятна на щеке не имелось. Не менее озлобленные, они едва ли удостоили беглым взглядом хозяина и его гостя. Каждый из них мечтал поскорее сбросить тяжкую ношу и убраться восвояси. Им до человеческой игрушки дела не было. В отличие от собрата с пятном, который остался в дверях и словно бы контролировал работу. Это показалось некроманту странным. Насколько он знал, Младшие друг другу не подчинялись, а взбреди кому из них в голову попробовать взять верх, без кровопролития точно не обошлось бы. Он даже подумал, а не превратил ли ненароком Вайэр еще какого-нибудь Князя, только не в статую, а в Младшего. Маловероятно, конечно, но…
Слуга с пятном что-то услышал позади, обернулся и после отошел в сторону, освобождая проход для новых Младших, спешащих скорее опорожнить оттягивающие руки ведра с нагретой водой. Как же они ненавидели прислуживать! Казалось, еще немного и злобные твари сорвутся: окатят ненавистного хозяина кипятком, наденут на голову пустое ведро и удовлетворенные выйдут вон. Риогалл не забыл пинки и затрещины, которыми его щедро награждали представители этого сословия там, на торговой площади. Ему хотелось, чтобы они поскорее сделали свое дело и убрались. Младший же с пятном все стоял в дверях, наблюдая, как его "подчиненные" носятся туда-сюда: выливают воду в поставленную перед изножьем кровати бадью и спешат обратно за новой порцией. Чем дольше Риогалл наблюдал за этим процессом, тем сильнее у него складывалось впечатление, что настоящий хозяин замка – Младший с пятном, а повелитель Теней всего лишь важный гость, которому нужно угодить.
Вайэр молчал, не сказал слугам ни слова до тех пор, пока они не заполнили принесенную бадью. Некромант тоже молчал, беспокойно наблюдая за суетой. Колкий взгляд нервировал. Ничего, скоро они уйдут и тот с пятном уберется тоже. Чуть-чуть потерпеть, совсем чуть-чуть. Плеск выливаемой в бадью воды немного успокаивал натянутые нервы. Скоро они уйдут, и он сможет погрузить ноющее тело в ванну. То будет ему наградой за перенесенные мучения. Скоро…
– Трое, останьтесь, – неожиданно приказал Вайэр, когда в бадью опрокинулось последнее ведро и пятеро Младших уверенно направились к выходу. Слуги остановились, с сомнением переглянулись. Видимо, не могли решить, на кого же выпадет жребий. Ни одному не хотелось задерживаться здесь еще дольше. Однако проблема разрешилась каким-то невидимым способом: трое стоящих ближе всех к бадье с явной неохотой остались, кривая тонкие губы, а двое освободившихся поспешили к двери, пока хозяин не передумал и не увеличил необходимое ему число. Младший с пятном уходить не спешил, наверняка хотел знать, зачем Князю понадобились те трое. Риогалл, хмурый, тоже ждал пояснений.
– Вы поможете ему вымыться. Хорошенько вымыться, – Вайэр небрежно указал на опешившего некроманта кивком головы.
– Ч-чего?! Ты шутишь?! – серебристые глаза округлились, не в силах поверить в услышанное.
Младший с пятном мгновенно оживился, быстрым шагом прошел в комнату, грубо отпихнул попавшего под руку собрата и нагло занял его место. Уязвленный собрат одарил его жгучим взглядом, но вступать в конфликт не стал и покинул хозяйскую спальню. Возмущенный до глубины души некромант этих перемен не заметил, все его внимание было обращено к одному Вайэру.
– Отчего же? – усмехнулся Князь.
– Я и сам прекрасно справлюсь! К тому же слуги слуг не моют, – Риогалл принялся лихорадочно искать спасения. Нет, он не станет, но и Вайэр не отступится. Надо убедить его, хоть как-то!
– Каприз хозяина, – просто пояснил Князь. Младший с пятном презрительно фыркнул, остальные двое неприятно оскалились. Риогалл не видел и этого.
– Ни за что! – твердо отчеканил он, смотря хозяину прямо в глаза. Это чуть ли не хуже того, что он с ним сделал. Ладно еще перед Вайэром, но предстать обнаженным перед этими глумливыми отродьями! Позволить им к себе прикасаться! Нет! Это худшее.
– Неужто предпочтешь ходить грязным? – Вайэр выгнул в шуточном изумлении правую бровь. Младшие у медленно остывающей бадьи нетерпеливо переминались с ноги на ногу.
– Предпочту, – некромант упрямо стоял на своем. Уж лучше так, чем позволить кому-то лапать себя с головы до ног. Не бывать этому, не бывать! Тут он мельком взглянул на ожидающих его Младших, заметил в их рядах перемену в виде типа с пятном и ужас сковал его полностью. Они и этот будут?.. Великий Аракус, нет! Одна лишь мысль об этом бросала в холод, заставляя сердце сжиматься от страха. Только сейчас он осознал, что все, что до этого момента проделывал с ним Вайэр, воспринималось как-то иначе, совсем по-другому. А эти… Ему стало по-настоящему страшно, вспотевшие пальцы стиснули одеяло.
– Как же так? – Вайэр изобразил удивление. – Не любишь, когда тебе трут спинку?
– Все, что нужно, я могу потереть себе сам.
– Нет, так дело не пойдет, – Князь покачал головой.
– Почему?! – в голосе сквозило отчаяние.
– Я тебе не доверяю, – бессовестно выдал Вайэр. – Ты наверняка что-нибудь пропустишь, и это что-нибудь останется грязным, а мой слуга должен быть тщательно вымытым.
– Я все вымою тщательно! – Риогалл понимал, что проиграл этот бой с самого начала, но все равно продолжал цепляться за прозрачную надежду. Что угодно, только не тот с пятном и его прихвостни.
– Лезь в бадью, – Вайэр оставался непреклонен.
– Нет! – Риогалл поджал губы и замотал головой.
– Минус один, – два слова прозвучали, как хлесткая пощечина. – Лезь, иначе я продолжу отнимать очки, пока не доберусь до нуля, – некромант снова замотал головой. – Твои друзья погибнут и почему? Потому что ты не захотел помыться? Сможешь ли ты посмотреть в глаза их бренным душам, что будут проплывать по реке Мертвых в той самой Параллели, где ты должен был получить силу, чтобы их спасти?
Риогалл сглотнул, а потом вновь поднял глаза на своего мучителя.
– Зачем? – язык с трудом ворочался в пересохшем рту. – Зачем тебе это?
– Ты так говоришь, будто я приказываю лезть в котел с кипящим маслом. Это всего лишь горячая ванна, где ты будешь сидеть, как господин: слуги потрут тебе спинку, смоют всю грязь, распутают волосы. Разве плохо? – Вайэр выставлял все так невинно, что некромант хоть и самую малость, но засомневался. – Ты будто нищий, шарахающийся от протянутого кошеля с монетами.
"Нищим никто не протягивает кошели с монетами. С благими намерениями уж точно. Попрошаек вообще нигде не любят", – промелькнуло в мыслях у Риогалла. Вслух он ничего не сказал, только сильнее втянул голову в плечи.
– Я даже буду столь великодушен, что пожалую тебе оставшиеся очки и закрою счет, – бархатный голос искушал, притупляя страх. – Мы сразу же отправимся наполнять твой опустошенный резерв, а после я, как моему трудолюбивому слуге, дам тебе отгул. Вернешься в свой мир, спасешь друзей… – Риогалл жадно слушал медовые обещания, которые трепетом отдавались в его душе. – Ты ведь не хочешь из-за глупого каприза потерять заработанные с таким трудом очки? Да и времени, чтобы набирать их заново почти не осталось.
Риогалл до побелевших костяшек стиснул в пальцах одеяло. Всего лишь купание с помощью прислуги, неприятной прислуги. Вайэр наверняка тоже прибегает к их услугам, когда желает помыться. И скрытых мотивов в его приказе нет. Разве что в открытую поглазеть на мучающегося от смущения и неловкости слугу во время купания. Как там, на реке. Только Князю тогда пришлось прятаться, а сейчас он сможет наслаждаться зрелищем, не таясь. Удобно. К тому же это не смертельно, можно и пережить. Некроманта бросало то в холод, то в жар, пока он собирался с силами. Решиться на такой шаг для него было очень трудно. Младшие увидят все его уродство, тело, большую часть соков которого вытянула голодная искра некромантии. Они не будут сдерживаться, как Енка в обеденном зале, они высмеют жалкое ничтожество из человеческого мира, высмеют от души. Риогаллу почему-то представилось, как он идет обнаженный между двух рядов ядовито хохочущих, улюлюкающих и подвывающих Младших. По телу пробежала невольная дрожь. Их не две колонны, всего трое. Каин с Раэрвингом не должны погибнуть из-за его трусости.
Некромант неуклюже поднялся на сделавшиеся ватными ноги, пальцы, казалось, приросли к одеялу, которое он никак не мог из них выпустить. Затравленный взгляд уткнулся в пол. Это ведь ничего, если он дойдет до бадьи завернутым в одеяло? Да, особой роли это не сыграет, ведь их разделяет от силы полдесятка шагов, но Риогаллу этот путь видится длиною в несколько лошадей. Он пытался оттянуть неизбежность хоть на секунду, хоть на две. Неуверенный шажок вперед, ноги словно чужие.
– Собираешься залезть в воду в одеяле? – поинтересовался Вайэр, видя, что его слуга не намеревается расставаться с упомянутым предметом. Заждавшиеся Младшие оскалились. Тот, что с пятном, успел выбрать из принесенных принадлежностей мочалку и теперь раздраженно комкал ее в жилистых пальцах.
– Просто… из окна дует. Холодно, – подрагивающим голосом ответил некромант. Замечание Князя прозвучало для него приговором. Конечно, ему-то хорошо с таким телом. Наверняка он сбрасывает с себя всю одежду еще на пороге и вальяжно идет к ожидающей его ванне, демонстрируя слугам свое идеальное тело. Будь у Риогалла такое, он бы только нагишом и ходил. Разве может зажравшийся Князь понять, что сейчас испытывает связанный с ним контрактом слуга? Для Вайэра проделать подобное сущий пустяк. Это так взбесило некроманта, что он отбросил прочь полюбившееся одеяло и с вызовом посмотрел на оживившихся Младших. Что ж, гогочите, если угодно, но не жалуйтесь, когда загорятся ваши тощие задницы! Как только он доберется до необходимых ингредиентов, то первым делом приготовит огненную смесь, которой щедро угостит всех своих обидчиков, никого не забудет.
Младшие не загоготали, но исказившие их лица кривые ухмылочки были ничуть не лучше. Тот, что с пятном, бросил быстрый взгляд вниз, туда, где по внутренней стороне бедра ползла белесая струйка. Ухмылка стала еще гаже.
Подогретый гневом, Риогалл этого не заметил. Он устремился к бадье, от которой в воздух поднимался пар. Чем быстрее все начнется, тем быстрее закончится. Не видел он и ярко вспыхнувших глаз наблюдающего за ним Князя, ибо нагота и ярость были его излюбленным сочетанием в человеческом слуге.
Риогалл дошел до бадьи, смело перекинул ногу через бортик. Он пребывал не в том состоянии, чтобы заботиться о температуре. Будь там хоть кипяток, он бы все равно залез из чистого упрямства. Однако вода оказалась в самый раз. Риогалл перекинул вторую ногу и с плеском сел в бадью, слегка окатив не успевших отпрянуть Младших. Все трое злобно зашипели, взирая на расцветшие на одежде темнеющие пятна так, будто то была не вода, а шлепнувшиеся с неба птичьи испражнения. Некроманта их недовольство не заботило. Он смотрел на Вайэра, угрюмо, обхватив руками тощие колени. Смотрел так, будто хотел сказать: ну что, теперь доволен?
Князь был доволен. Жалел он лишь о том, что путь до бадьи был столь короток. Он бы не отказался полюбоваться чуточку дольше.
– Я хочу, чтобы мой слуга сиял, позаботьтесь об этом.
– Да, хозяин, – сквозь зубы прорычал Младший с пятном и что-то нечленораздельно буркнул двум своим собратьям. Вайэр видел, что они были готовы приступить к работе, как только Риогалл опустил в воду одну ногу, но тот, с пятном, незаметно, как ему казалось, придержал их. Если бы не это, их возможно бы и не окатило водой из бадьи. Оба понимали это, ненавидели меченого товарища, но отчего-то продолжали его слушаться. Вайэр горько жалел, что пропустил этот момент, который превратился для него в крайне любопытную загадку. Загадку, которую он надеялся разгадать, не прибегая к жульничеству. Младший с пятном был одним из его сокровищ, удивительный экземпляр. Помнится, Вайэр не посещал эту скучную Параллель пару веков, а когда, наконец, посетил, то обнаружил не в меру наглого даже для своего рода Младшего вовсю заправляющего здесь, словно Князь. Не стоило говорить, что в отсутствии хозяина он сделался настолько дерзок, что занял хозяйскую спальню. Возвращению блудного Князя Младший, естественно, не обрадовался и ясно дал это понять. Когда же блудный Князь зачастил с визитами, тот и вовсе пришел в ярость. Пока Вайэра не было, Младший, тогда еще без пятна, чувствовал себя полноправным хозяином и творил на Параллели все, что ему заблагорассудится: не стеснялся производить всякого рода изменения, наплевав на истинного владыку. Он умудрился даже соорудить мост в обе стороны, да не абы какой, а широкий, прочный и украшенный резьбой. Любой другой Князь на его месте немедля уничтожил бы сосредоточие безрассудной дерзости, но Вайэр редкую диковинку, конечно же, оставил. Он играл с Младшим, отыскивал и ломал произведенные им изменения, доводил до истерик, наблюдал за фанатичными поисками способа уничтожить выводящую из себя помеху в лице повелителя Теней. Это было действительно забавно. Один раз Вайэр подсунул ему свиток, в котором якобы говорилось о фразе на языке Параллелей, способной испепелить любое стоящее перед говорящим живое и не очень существо, будь то Высший Князь или сам Совершенный. Так Младший без пятна стал Младшим с пятном. Он был хитер, но его хозяин обладал в стократ куда более хитрым умом. За подобный подарок мечтающий быть Князем слуга его возненавидел так, как не способен, наверное, возненавидеть и сам Первый. Имени его, правда, Вайэр не знал и узнавать не стремился, ибо обращаться к Младшему по имени, даже мысленно, значит признать его, считаться с ним. Да, он хорош, но не настолько.
Всю спесь с Риогалла сбило одно единственное прикосновение жилистых пальцев к голому плечу. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому они принадлежат. Словно из железа. Неприятные, холодные, способные причинять одну лишь боль. Он вздрогнул и дернулся, когда вслед за прикосновением по спине грубо проехалась шершавая мочалка. Младший с пятном нажал на нее с такой силой, будто намеревался счистить с некроманта не только грязь, но и кожу. Риогалл зашипел, но тут его за волосы схватил другой Младший. Вторая мочалка опустилась на грудь. Болезненные вспышки посыпались со всех сторон, подобно камням, которыми "добрые" горожане забрасывают приговоренных преступников. Слуги драили парня с таким усердием, будто тот был не живым человеком, а закопченным чугунным котлом. Они не обращали никакого внимания на его яростные попытки вырваться, оказать хоть какое-то сопротивление. Младший с пятном усердствовал больше остальных, один раз он даже улучил момент и незаметно ущипнул Риогалла за сосок, зло, болезненно. И если до этого момента некромант еще лелеял надежду, что Младшие такие грубые, потому что привыкли к твердым мускулам Вайэра, то теперь окончательно убедился, что они действуют сознательно, по крайней мере, тот с пятном уж точно. Ему сделалось страшно. Это уже не просто забава, не невинное издевательство. Акт насилия в чистом виде. Он снова рванулся, и снова стальные пальцы удержали его на месте. Риогалл ощутил себя таким беспомощным. Как угодивший в паутину мотылек. Вайэр! Переполненный отчаянием взгляд метнулся к кровати. Почему он продолжает смотреть?! Неужели не видит, что они творят?!
– И там вымыть тоже не забудьте, – напомнил Князь, с виду бесстрастный и бездушный.
Наигрался? Хочет сломать и выбросить? Промелькнувшая в голове мысль больно кольнула Риогалла в самое сердце. Но как же? Он же… Все ведь… Его внезапно подняли под руки. Мочалки заскребли ниже, превращая бледную кожу в красную. Некромант не успел опомниться, как его ягодицы бесцеремонно раздвинули и кто-то резко вогнал внутрь два пальца. Проход все еще был расслаблен, поэтому вызванная этим жестоким действием боль оказалась не такой сильной, как рассчитывал слуга с пятном. Риогалл вскрикнул и рванулся с такой силой, что застигнутые врасплох Младшие на мгновение выпустили свою жертву из цепкой хватки. Помутневшая вода в бадье заплясала, переливаясь через борта. Слуги гневно зарычали, спеша исправить оплошность. Их руки снова вцепились в хилого на вид, но весьма прыткого человека.
– Нет! – Риогалл закричал, яростно вырываясь. Черствые пальцы впивались в кожу до синяков. Задыхающийся от ужаса, он не думал, инстинктивно схватился за того, кто уже не раз приходил ему на помощь. – Вайэр! Вайэр!
Глаза Князя вдруг чуть расширились и вспыхнули. Сколько отчаяния в голосе! Сколько мольбы во взгляде! Но это не главное. Сейчас юный некромант всецело обращен к нему, тянется изо всех сил. Последняя надежда. Нет, не так. Единственная надежда. Самый важный из всех. Не Великий Аракус, а Вайэр. Это так поразило Князя, что он почувствовал, как внутри шевельнулось что-то странное, неведомое ранее. Он затеял купание со слугами вовсе не для того, чтобы причинить Риогаллу боль. Он хотел, чтобы тот попросил его лично занять их место. Хотел посеять в душе своей игрушки еще большее смятение. Хотел ясно вычертить ту пока еще блеклую грань. Его слуга, неопытный, только-только откусивший от запретного плода, сделался уязвим. Уязвим к сомнениям и необдуманным поступкам. Существовала немалая вероятность, что в борьбе с пугающими его чувствами к жестокому Князю-истязателю юный некромант зацепится за убеждение, будто то всего лишь естественные реакции организма на прикосновения и проделай подобное кто-то другой, никакой разницы не будет. Он может возжелать доказать это себе на практике. Звучит, конечно, смешно, ибо трудно представить, как этот замкнутый и чурающийся прикосновений парень станет просить пусть даже того же Каина его потрогать. Не обязательно в тех самых местах. Разумеется, игру это не испортит, даже не всколыхнет слабый узор разноцветной схемы. Просто Вайэр жутко не любил, когда у него крали внимание. Если то будет Каин, Риогалл негативных чувств не испытает, но от того только сильнее запутается и станет думать уже не только о своем одновременно ненавистном и невыносимо притягательном мучителе. Поэтому Князь счел за лучшее показать разницу немного раньше. Жестокий урок – самый лучший, разве нет?
– Довольно, – Вайэр поднял руку, и Младшие с неохотой замерли. Риогалл с бешено колотящимся сердцем снова рванулся и едва не опрокинул бадью, однако держали его по-прежнему крепко, так что очередная попытка бегства провалилась.
– Ну и чего ты так? – Князь мягко обратился к тяжело дышащему некроманту, мокрому и взмыленному. Настолько перепуган, что уже даже не задумывается о своей наготе, которая каждый раз так сильно его тревожит. Смотря на него сейчас, отчего-то хочется прижать к себе дрожащее тело и успокоить, поглаживая по белоснежным волосам, немного потемневшим от воды. Чувствовать своей грудью его маленькое трепещущее сердечко и текущие по щекам горячие слезы. Слушать короткие всхлипывания и прерывистое, чуть хрипловатое дыхание. Странное желание. – Как кот, которого пытаются вымыть. Твой великодушный хозяин позаботился, предоставил ванну с горячей водой, дал слуг, а ты так неблагодарно себя ведешь.
– С-сам… Я лучше сам, – сбиваясь, выдохнул Риогалл.
– Опять ты за свое, – Вайэр тяжело вздохнул, краем глаза отмечая, что Младший с пятном едва сдерживается, чтобы снова не засунуть свои пальцы в отданную на растерзание хозяйскую игрушку. – Я ведь уже объяснил, что самостоятельно ты непременно что-нибудь пропустишь, а слуги…
– Только не они! – некроманта снова охватил ужас, когда он осознал, что это всего лишь короткая передышка и отступивший в сторону кошмар скоро может вновь на него накинуться. – Ты! Но только не они! Пожалуйста! Только не они!
– Я? – Вайэр изобразил удивление. Опять этот взгляд, как на единственную во всем мире надежду. Какие же чувства он вызывает? Польщение? Нет. Самодовольство? Нет. Радость? Пф! Тоже нет. Это что-то куда сложнее, глубже, запутанней. Интересно. – Где же ты видел, чтобы хозяин мыл слугу?
Вайэр буквально почувствовал, как внутри у Риогалла все упало, как затрещала и накренилась лелеемая надежда. Он все еще смотрел на Князя тем взглядом, но теперь отчаяние в нем перевешивало надежду и навернувшиеся на глаза слезы блестели, словно ледяные кристаллики одной из его любимых Параллелей. Готов сдаться? Принять поражение? Или же?..
– К-каприз хозяина, – с трудом выдавил из себя некромант. Вернул ему его же слова. Да, он куда сильнее, чем можно подумать. И умеет удивлять.
– Вон! – властный голос Князя заставил Младших поморщиться. Им нравилось новое развлечение, и уходить так рано никто из них не желал. Особенно тот, с пятном. Все трое медлили, но стоило только теням вокруг них зашевелиться, как двое простых слуг сразу же позорно сбежали, а третий, меченый, покинул комнату, держа голову гордо, а спину прямо. Будто его никто не выгонял и решение об уходе он принял самостоятельно.
Получив свободу, Риогалл обнял себя за плечи и опустился обратно в воду. Его трясло. Эти руки, эти прикосновения. Ничего более мерзкого он еще не испытывал. Отвратительно, отвратительно, отвратительно! Он все еще чувствовал стискивающие его плечи жилистые пальцы и жесткие волокна мочалок. Кожа в тех местах горела. Риогалл крепко зажмурился, смаргивая слезы. Никогда, никогда! Больше никогда он не позволит кому-либо к себе прикасаться! Никогда… Он не заметил, как Вайэр подошел, как поднял оброненную мочалку и присел перед бадьей. Когда его пальцы аккуратно отвели с шеи прилипшие мокрые волосы, Риогалл едва не подскочил от неожиданности. Страх на мгновение вернулся, но почти сразу же отступил. Это Вайэр. Его прикосновение узналось почти мгновенно. Пальцы сильные и твердые, но не такие, как у Младших, они не причиняют боли. Жесткая мочалка не царапает нежную кожу. Напрягшееся было тело понемногу расслабилось, признав "хозяина", сведенные мышцы отпустило. Риогалл поджал губы. Врезать бы ему за эту выходку. Развернуться и врезать. Плевать, что Вайэр вряд ли почувствует его хилый удар. Зато на душе станет спокойней. Зачем он отдал его Младшим? Почему позволил им творить такие вещи? Трогать… Заботливые руки бережно собрали липнущие к спине волосы и перекинули их через правое плечо, шершавая мочалка заскребла по шее. Не больно, даже несколько приятно. Может быть, если бы Младшие мыли его так же осторожно, то… Стоило Риогаллу только представить эту картину, как его сразу же передернуло. Нет, определенно нет.
– Что-то ты совсем тихий, – заметил Князь, и бархатный голос дрожью отдался в позвоночнике. Его лицо, его губы, его дыхание. Они были так близко. У самой кожи.
Риогалл не ответил, продолжая хмуро смотреть в свое колеблющееся на воде отражение. Вайэра там видно не было, зато, если повернуть голову в сторону зеркала… "Посмотри. Разве отвратительно?" – зазвучал в голове хрипловатый голос. Взмокшие, сплетенные тела, движущиеся в едином ритме бедра… Одурманенному, ему виделись невероятные картины, завораживающие, перехватывающие дыхание и переворачивающие внутри что-то такое… Но сейчас, если он посмотрит туда сейчас, то его непременно встретят все те же хлипкие ручонки-веточки, тонкая шея, которая по непонятной причине еще не разломилась пополам под тяжестью головы, костлявые плечи, худющая спина с торчащими позвонками. Дурмана нет, разум чист, все иллюзии развеяны по ветру. Однако вместо огорчения, уже привычного стыда или смятения, Риогалл сейчас чувствовал злость. Злость на Вайэра, которая не унималась, даже несмотря на приятные прикосновения, что дарили ему ласковые руки. Мочалка старательно терла спину, очищая ее от пота и воспоминаний о злобных Младших.
– Ты урод! – неожиданно выдал некромант, буравя взглядом изрядно помутневшую воду.
– Да? А я думал, ты считаешь меня красивым, – в голосе Князя слышалось насмешливое удивление. Его лицо по-прежнему было невыносимо близко, губы едва не касались выпирающих на шее позвонков.
– А слуги твои еще хуже, чем ты!
– Правда? – мочалка перебралась на грудь, Риогаллу пришлось убрать руки, которыми он продолжал себя обнимать. Какой же Вайэр все-таки!..
Эти руки… С каждым их движением злиться становилось все труднее и труднее. Нечестно! Это подлые приемы. Он не может так легко его простить. Не после того, как бессердечный Князь беспрепятственно позволил Младшим проделать с ним все эти отвратительные вещи. Нужно показать, что у Вайэра нет над ним такой власти, что, несмотря на все свои хитрые уловки у него не выйдет крутить связанным контрактом слугой, как ему заблагорассудится. Риогалл видит его насквозь. Он далеко не глуп и прекрасно понимает, что для Князя является не более чем занятной игрушкой. Если тому будет и дальше все сходить с рук, то в следующий раз его забава вполне может переплюнуть предыдущую. Риогалл не хотел от Вайэра жестокости. Чувствовать себя особенным, нужным, небезразличным. Чувствовать, что для кого-то он по-настоящему важен; что этот кто-то искренне хочет о нем заботиться и для него не будет иметь значения, что парень с белыми волосами – презираемый всеми убогий некромант-неудачник. Вайэр единственный, кто обратил на него внимание, кто не побрезговал прикоснуться… Да, конечно, был еще Каин, но… Риогалл поджал губы. Мочалка перескочила на руку, которую пришлось приподнять для удобства, потом перебралась на открывшийся бок. Ее движения были такими приятными, что хотелось просто закрыть глаза и отдаться на волю этим ласковым рукам. К Айкану в задницу эту злость, этих Младших. Он скоро вернется в свой мир, в конце концов, он имеет полное право напоследок насладиться прислуживаниями Вайэра. Вот ведь! А он даже об этом не задумался! Вайэр ему прислуживает, а сам он сидит в бадье, словно Князь. Можно даже чуточку схитрить, представить, будто он отдает рогатому засранцу приказания, а тот послушно их выполняет. Вроде: "Теперь потри ниже, а потом поднимись чуть выше. Тщательней, тщательней! Не смей отлынивать!" Взволнованный сделанным открытием, некромант прислушался к внутренним ощущениям. Оказывается, это чертовски приятно, в какой-то степени даже лестно и… Вайэр прислуживает! Это же почти то, о чем он мечтал!
– Раздвинь ножки, – бархатный голос защекотал вмиг покрасневшее ушко. Подбородок Вайэра уперся ему в плечо, а широкая грудь прижалась к спине. Разомлевший Риогалл встрепенулся, несколько неуклюже. Млея под ласками Князя, он успел полностью расслабиться и потерять всякую бдительность. Хоть такой поворот и был вполне ожидаем, если вспомнить прерванных Младших, он все равно оказался к нему не готов. Р-раздвинуть ноги?! Свободная от мочалки княжья рука тем временем уже опустилась под воду и… Риогалл запаниковал и плотно сомкнул худые ножки.
– Тебя там, помнится, так и не вымыли, – напомнил Вайэр, рука под водой замерла, так и не коснувшись парня.
– Я-я сам! – запинаясь, выпалил слуга. Он не мог позволить Вайэру засунуть туда пальцы. Потому что… потому что… Пусть намерения сейчас и совсем иные, но это слишком уж похоже на то, чем они недавно занимались.
– Хорошо, – неожиданно согласился Вайэр. Убрал руку из-под воды, но положения своего не изменил: подбородок все так же упирался в плечо, а грудь прижималась к спине. От этого некромант чувствовал себя вдвойне неловко. Но хуже всего было отражение заглядывающего через плечо Князя. Пусть расплывчатое и неустойчивое, оно служило прямым доказательством того, что за ним будут наблюдать, внимательно наблюдать. Отражение плясало на воде, искажая черты, но два фиолетовых огонька, казалось, не двигались с места. Риогалл сглотнул, чуть развел торчащие над водой колени, протянул руку и… Нет, не под этим взглядом.
– Отвернись, – потребовал Риогалл, стараясь, чтобы в его голосе звучало привычное недовольство.
– И пропустить такое? – усмехнулся Вайэр. Его чарующий голос мелкими вибрациями расходился по телу.
– Я так не могу, – Риогалл заерзал на месте. Близость Вайэра нервировала. И его взгляд. Да, он не раз видел своего слугу обнаженным, более того – трогал везде, где можно и нельзя, творил немыслимые непотребства, но даже после всего этого некромант испытывал жуткий стыд и жгучее желание прикрыться или сбежать всякий раз, когда взгляд фиолетовых глаз падал на одну из его нагих частей, будь то плечо, лодыжка или задница. Особой разницы не было. Наверное, любой другой человек уже давно привык бы или, по крайней мере, испытывал куда меньше неловкости, но у Риогалла все ощущалось будто впервые. Он никак не мог себя пересилить. Хилое тело, которое он всю жизнь прятал от чужих взглядов, вот так внезапно выставлять напоказ… Он не был готов к подобному. Ни тогда, ни сейчас. Риогалл твердо уверовал, что, будучи изгоем и ярым приверженцем убеждений Великого Аракуса, никогда не познает не только плоских утех, но и чужих прикосновений вовсе. И если плоских утех он сторонился, то ласковых прикосновений – жаждал. Отверженный людьми и мастерами темных искусств, некромант смирился со своим положением и покорился, пусть и несправедливой, уготованной ему судьбе, как вдруг ему на голову обрушился Князь-изврат и все перевернул, посеял в душе смуту и хаос, заставил снова жаждать и желать. Но хуже всего то, что Вайэр дал ему почувствовать, каково на вкус то, о чем раньше несчастный изгой мог только грезить. И теперь того буквально разрывало на части.
– Подайся чуть назад и разведи шире, – хрипловато прошептал Князь, дотрагиваясь до скрытого под водой бедра слуги. Тот рвано выдохнул, чувствуя, как чужие пальцы опускаются ниже, касаются мошонки, пробираются под нее и… Риогалл невольно выгнулся, запрокинул голову так, что она легла Вайэру на плечо. Стоило только пальцам проникнуть внутрь, как в паху у него сладко заныло, по телу пробежала приятная дрожь, а член дернулся и приподнялся. Неуемный зверь, имя которому "желание" приоткрыл один глаз, учуяв пищу. Некромант испугался. Быть такого не может! Он ведь всего пару часов назад с Вайэром… Разве не должно было его тело угомониться?! Почему оно отвечает с таким рвением?! Неужели он все-таки уподобился фанатиками? Неужели стал… Нет, нет, нет!
– Какое великолепное тело, такое честное, молодое и ненасытное, – сухо рассмеялся Вайэр, двигая пальцами внутри с целью вычистить оставшуюся сперму. – Я бы помог тебе, но у нас мало времени, да и силы моему слуге тоже стоит поберечь.
– Я не такой, я… – Риогалл с трудом подавил стон, его собственные пальцы вцепились в борта бадьи.
– Вполне ожидаемая реакция от молодого организма, только-только начинающего познавать всю прелесть секса, – успокоил его Князь, он уже почти закончил свою работу и жалел, что не может подразнить слугу чуть подольше.
"Хочу", – единственная мысль неустанно билась в голове. Хочу! Риогалл ненавидел себя за слабость, но проклятое желание было слишком велико. Хочу! Больше прикосновений, больше ласк, больше чужого тела, твердого и мускулистого. Он готов был отдаться еще раз, готов был, но дарящие удовольствие пальцы вдруг выскользнули, прижимающееся к спине тело отодвинулось. Риогалл чуть не взвыл от негодования. Его член стоял, а тело изнывало от жажды. Оно требовало продолжения, продолжения, которого так и не последовало. И тогда парень впервые ощутил неудовлетворение, такое удушающе резкое. Это бесчестно! Разве так можно поступать с человеком?! Как же ему теперь? В том постыдном месте жутко свербело, и чувство незаполненности причиняло невыносимое неудобство. Но Вайэру, кажется, было наплевать.
– Полагаю, ты уже достаточно чистый, – заключил он, откидывая в сторону не нужную больше мочалку. – С таким слугой мне будет не стыдно выйти на улицу. Вообще я был бы не против прогуляться до портала, но время поджимает, да и Енка все еще в замке. Не думаю, что тебе захотелось бы отвечать на его бестактные вопросы. Так что придется воспользоваться амулетом.
– Кто такой Енка? – вдруг спросил Риогалл. Спросил, сам не зная зачем, просто нужно было отвлечься, чтобы бурлящие внутри желания, наконец, успокоились, чтобы спала ненавистная эрекция и он смог спокойно вылезти из остывшей бадьи, пока кожа окончательно не сморщилась от длительного пребывания в воде и он не стал похож на столетнего старикана. К тому же вопрос был действительно занимательный. В голове не укладывалось, что у такого самовлюбленного подлеца, как Вайэр, могут иметься друзья.
– Енка? – Князь искренне удивился. Вот так вопрос! Прежде чем на него ответить, он выдержал небольшую паузу, словно решал, говорить ли слуге правду.
– Ен – мой любовник, – бессовестно соврал повелитель Теней, не без удовольствия наблюдая, как округляется глаза некроманта, как мертвенно бледнеет его лицо.
– Н-но разве… – голос предательски сорвался, Риогалл умолк. Откуда эта боль? Почему ему так больно? Так нестерпимо больно, что хочется сжать в руке ноющее сердце. Всего лишь два слова, каких-то два слова, которые раскаленной добела иглой вонзились ему под ребра и застряли там, подобно той занозе, что терзала мальчика-изгоя в день, когда Великий Аракус стал его путеводной звездой. Только их так же просто не вытащить, не избавиться. Ему не должно быть дела до Вайэра и его постельных приключений, он ведь с самого начала понимал, какое положение занимает. Так отчего же тогда непрошеные слезы щиплют глаза? Риогалл растерялся, он выглядел сейчас таким беспомощным, таким уязвимым… Слишком сильное потрясение, слишком неожиданное.
– Разве что? – Вайэр улыбнулся. – Удивляешься, что я развлекаюсь с тобой вместо него? Не переживай, Ен не ревнивый. У нас с ним некоторая свобода в отношениях. Понимаешь, когда у тебя в запасе вечность, то многие вещи приедаются, наскучивают. Хочется чего-то нового, чего-то такого, что тебя хорошенько встряхнет, развеет застоявшуюся скуку. Енка понимает это как никто другой. Так что он не имеет ничего против таких вот шалостей, – он поднял с ковра свой плащ, который одалживал искупавшемуся в реке слуге, и привычно накинул его себе на плечи. Князь мастерски делал вид, что даже не смотрит на ошеломленного признанием некроманта. Впрочем, он мог и не стараться, ибо тот навряд обратил бы внимание даже встань он напротив и начни пялиться в открытую.
Риогалл смотрел в остывшую мыльную воду и ничего не видел перед собой. Лжец!.. Руки под водой сжались в кулаки. Лжец! Лжец! Да, у них контракт; да, Вайэр ничего ему такого не обещал и, следовательно, ничем не обязан, но он так относился к нему… делал всякие вещи, которые… которые… Вайэр заставил его поверить, будто связанный контрактом человек для него особенный, а на самом деле… особенный – Енка. Риогалл же всего лишь средство развеять скуку. Вполне ожидаемо, разве нет? Енка красивый, и тело у него шикарное. Не то, что… Оно и понятно. Только за вечность Вайэру идеальность наскучила, захотелось чего-то необычного, а тут как раз под руку подвернулся убогий некромант. Почему бы не испытать острых ощущений? Когда диковинная игрушка ему надоест, он выкинет ее и вернется к прекрасному Енке. А все эти чудесные спасения, красивые слова, нежные прикосновения, подаренная теплота и ласка – ложь! Они пустые и фальшивые, как плоские декорации в театре. Риогалл почувствовал себя преданным, хотя сам был виноват. Как наивный ребенок купился на дешевый фокус проходимца. Так жаждал чудес, что поверил в иллюзию. Схватился за первое, что подвернулось под руку. Никому он не нужен. Жалкий изгой.
– Кстати, твою мантию принесли, – подметил Вайэр. – Отжали и высушили. Содержимое мешочков, правда, сильно пострадало.
– Ага, – вяло кивнул некромант и неохотно поднялся из воды. Перекинул за бортик сначала одну ногу, потом другую. Мягкий ковер жадно впитывал в себя стекающую с тела воду. От прохладного ветерка кожа покрылась гусиной кожей, но по обыкновению мерзлявый Риогалл, кажется, не обратил на это внимания. Он поднял с пола оставленные Младшими полотенца, кое-как вытер покрывшееся гусиной кожей тело и направился к брошенной на кресле мантии. Его родной и горячо любимой мантии. Мантии, к которой в любой другой раз он непременно рванул бы со слезами счастья на глазах, стиснул в объятиях и принялся плакаться о том, как же он по ней скучал, как мучился и вспоминал каждую секунду разлуки. Но сейчас… сейчас ему было так паршиво, что драгоценные одеяния не вызвали никакой радости. Даже когда Риогалл, сгорая в лихорадке, лежал на полу и проливал горькие слезы из-за своей беспомощности и гложущего изнутри одиночества, он не чувствовал себя настолько отвратительно. На Вайэра он не смотрел. Хотелось поскорее покончить со всем этим, чтобы потом остаться одному, забиться в какой-нибудь темный угол и просидеть там до тех пор, пока от него не останутся голые кости.
Вайэр просчитался. Хоть он и терпеть не мог, когда происходило нечто подобное, но такие вещи были, как правило, неизбежны. Человеческая душа сложна и порой непредсказуема, и если бы можно было так просто предугадать каждую ее реакцию на то или иное действие, то дорогие княжьему сердцу игры быстро растеряли бы все свое очарование. Вся соль, вся прелесть как раз таки в сюрпризах, в маленьких неожиданностях. Правда, сюрпризы эти не всегда бывают приятными. Вайэр ждал, что его слуга приревнует, разозлится, накинется на него с кулаками. Будет трястись от гнева и выкрикивать что-то вроде: "Да что ты говоришь! Это же замечательно! Только тогда какого Айкана лысого ты вытворяешь со мной весь этот срам?! Иди и тыкай в Енку своим членом! Он, наверняка, от подобного приходит в дикий восторг!" Ревнующий Риогалл. Вайэр так хотел увидеть у него эту безумно любопытную эмоцию, что поспешил. Рано. Для такого хода еще рано. Слишком глубоко въелись в молодого некроманта надуманные страхи. Он предпочел отступить, убежденный, что не способен не только соперничать с Енкой, но и даже стоять в его тени. Глупый-глупый мальчик.
– Расстроился из-за Енки? – в голосе прислонившегося к стене Князя слышалась легкая насмешка. Ситуацию следовало подправить, иначе дрогнувший узор цветастой схемы грозил оборваться в нескольких важных местах. К тому же видеть своего слугу подавленным не приносило вовсе никакого удовольствия.
– С чего бы? Какое мне-то до этого дело? – фыркнул Риогалл, натягивая сброшенные у кровати ботинки. Он старался не смотреть ни на Вайэра, ни на смятые, испачканные простыни, так живо напоминавшие о творившихся на них безобразиях.
– Ты во многом его превосходишь, – признался Князь, ничуть не кривя душой. Риогалл даже перестал зашнуровывать ботинки, так и замер, сжимая в руках концы кожаных полосок, сделанных из того же самого хваленого намандра.
– Ха! – он повернул голову к "шутнику", в серебристых глазах промелькнул прежний непримиримый огонек. – Издеваешься? Это ни разу не смешно.
– Разве я смеюсь? – Вайэр отделился от стены и подошел к сидящему на кровати слуге. – Енка не способен показывать такие милые выражения на своем прекрасном личике, он не обладает столь яркой палитрой эмоций. Ты же в этом бесподобен. Енка бесстыж, а ты стесняешься самых невинных вещей и постоянно краснеешь. Поверь, это заводит куда больше, чем его наглые домогательства. Еще Енка предсказуем, а ты не перестаешь меня удивлять. И твои мягкие, шелковистые волосы… белые, словно свежевыпавший снег, – он дотронулся до влажных прядей, наклонился, поднес их к своим губам. Риогалл завороженно смотрел на Князя, и сердце в его груди билось, как сумасшедшее. – Енка не может похвастаться такими же. В нем нет ни капли невинности, что продолжает сохраняться в тебе, несмотря на все, что мы с тобой вытворяли. Ты уникален. Настоящее сокровище. И тело у тебя куда честнее, чем у него, – рука отпустила пойманную прядь, скользнула по тронутой легким румянцем щеке; пальцы мягко приподняли за подбородок голову очарованного некроманта, заставляя заглянуть Князю в глаза. Туда, где медленно клубилась и извивалась загадочная фиолетовая субстанция. – Если бы ты был Князем, я бы оставил Енку.
Риогалл медленно сглотнул, продолжая смотреть на довольного хозяина широко раскрытыми глазами. Шнурки давно выскользнули из ослабевших пальцев, и теперь он сидел в глупой позе, как обведенный вокруг пальца деревенский дурачок. Как можно было не поверить этим лестным, льющимся, словно патока, речам? Никто и никогда так красочно не расписывал его достоинств, не признавал так открыто его превосходство над кем-то. Из уст Вайэра все это звучало так искренне, так убедительно, что Риогалл сам возжелал обмануться. Трепещущая внутри частичка ликовала. "Видишь, видишь, видишь! Сокровище, он назвал тебя сокровищем!"
"Угомонись, – мысленно осадил он ее. – Это еще ничего не значит".
"Значит! Сокровище. Уникален. Лучше Енки", – ее звонкий голосок эхом отдавался внутри. И хоть Риогалл продолжал ворчать, опровергая каждое ее слово, делал он это, скорее по привычке, и немного из-за вызванного смущения.
Некромант не успел далеко продвинуться в своем споре с доверчивой частичкой, как Вайэр уверенно схватил его за руку и дернул на себя, заставляя подняться на ноги. Парень растерялся, инстинктивно схватился за Князя, чтобы не упасть. Тот, недолго думая, тут же приобнял его за талию и вытащил свободной рукой из кармана окованный серебром граненый кристалл, внутри которого сонно клубилась иная субстанция багрового цвета. От прошлого амулета Вайэр отказался в пользу нового, более совершенного, который раздобыл на недавно захваченной Параллели.
– Наарак Шаран, – мелодично произнес Князь, и комната вокруг них дрогнула, поплыла, предметы начали стремительно терять свои очертания, превращаясь в одно большое размытое пятно. Пусть и немного сбитый с толку, в этот раз Риогалл успел вовремя зажмуриться и избежать неприятного головокружения. Подхваченное неведомой силой, его тело в одночасье потеряло вес и разбилось на множество маленьких частиц. Доля секунды, и частицы подхватил мощный поток энергии, подхватил и увлек за собой в настроенную на амулете Параллель, оставляя далеко позади пребывающую в беспорядке княжью спальню, построенный посреди широкой реки замок и Ва-а-нана, обретшего новый дом под сенью густого леса.
Перед тем, как последняя частичка унеслась вслед за своими собратьями, сердце Риогалла тронула странная, необъяснимая грусть, грусть сродни той, которую обычно испытываешь покидая обжитое место. Нечто подобное он чувствовал, когда оставлял за плечами родную деревню, которая, несмотря на все связанные с ней неприятные воспоминания, все равно занимала в сердце изгнанника особое место.
Бурлящий поток энергии прорвался сквозь пространство, пронзил невидимую границу Параллели и хлынул внутрь, разбиваясь о выросшие на пути камни. Власть амулета над ним ослабла, и высвобожденные чужеродные частицы стремительно потянулись друг к другу, жаждя обрести прежнюю форму, вновь стать единым целым. Почувствовав под ногами твердую землю, Риогалл осмелился разлепить отяжелевшие веки. Ему казалось, что от его усердий те срослись и не видать несчастному белого света, как родной обители в подвале анатриумского замка. Но все обошлось. Уже знакомая красно-фиолетовая бесконечность ударила в глаза буйством красок, дыхание томящейся в воздухе силы опалило щеки. Запертая глубоко внутри искра отозвалась на немое приветствие, ярко вспыхнула и тут же угасла, растратив последнюю крупицу теплящейся силы. Не успев толком сориентироваться в пространстве, Риогалл шагнул вперед, наступил на развязанный шнурок и, потеряв равновесие, полетел носом вниз. Вайэр без особого труда поймал неуклюжего слугу за капюшон и поставил обратно на ноги.
– Айканова титька! Мог бы предупредить! – вознегодовал некромант, бросаясь завязывать шнурки, пока он снова не забыл про них и не споткнулся в очередной раз.
– Айкан – мужчина, у него нет титек, – подметил Князь.
– Да без разницы! – отмахнулся слуга. Он все еще ковырялся со шнурками, сгорбленный, уткнувшийся взглядом в бугристую поверхность астероида. До конца не верилось, что он вновь очутился здесь. Казалось, минула не одна сотня лет с того момента, как он стоял на краю такого же болтающегося в небе куска камня и вглядывался в текущую внизу реку мертвых душ. Неужели он, и правда, здесь, на пропитанной темной энергией Параллели? Конец путешествия и злоключений, выполненная миссия и возвращение домой. Он должен прыгать от счастья, должен броситься со всех ног наполнять опустевший резерв заслуженной силой, а после показать Вайэру язык и смыться с Вертикальных Параллелей, зажимая в кулаке спасительный амулет. Так откуда тогда взялось это нежелание уходить? Неужели из-за Вайэра? Кто сможет предсказать, когда они увидятся в следующий раз. Зная Князя-подлеца, можно предположить, что скоро, но кто скажет наверняка. Бессмертные иначе чувствуют время. И чем будет в отсутствие слуги заниматься скучающий хозяин? Пойдет к Енке? Арр! Что за мысли такие!
Риогалл покончил со шнурками и уже собирался разогнуться, как перед его лицом скользнули чьи-то бесплотные руки. Он тут же отпрянул и удивленно воззрился на… душу? Духа? Нечто беззвучно стенающее, не имеющее определенной формы тянуло к остолбеневшему парню искривленные руки, сквозь которые было видно пористую поверхность астероида. Оно тянулось так отчаянно, но бьющий прямо за крутым обрывом нескончаемый поток душ держал своего пленника слишком крепко. Он утягивал отбившуюся душу обратно, очень настойчиво. Она не могла этому сопротивляться, но все продолжала тянуть и тянуть бесплотные руки к живому, дышащему человеку, в венах которого бежала горячая кровь. Несчастная душа не оставляла своих попыток до тех пор, пока бурная река не поглотила ее полностью, затеряв среди ей подобных. Вскоре на смену ей из потока выбились еще две такие же души и потянули к Риогаллу свои изломанные руки. Все это время завороженный некромант слышал наполнявшие реку неразборчивые шепотки, приглушенные рыдания и полные бессилия восклики.
– Мертвые всегда тянутся к живым, – Вайэр нарушил молчание. – Оплакивают утраченное или же хотят его вернуть. А может быть, просто завидуют и в ненависти своей стремятся уничтожить. Те, кому удается покинуть реку, обладают запредельной силой воли.
– Почему ни один не досаждает тебе? – Риогалл с подозрением покосился на стоящего чуть поодаль Князя, на которого вырывающиеся из общего потока души обращали не больше внимания, чем на камни или встречающиеся кое-где на астероидах редкие полусухие деревца. – На дохлого ты явно не тянешь.
– У меня другая природа, – чуть улыбнувшись, пояснил Князь. – Я для них чужой.
– И что мне теперь? Прыгать туда за силой? – Риогалл отшатнулся от едва не схватившей его за нос бесплотной руки. Что произойдет, если один из призраков до него все-таки дотронется, он не знал и проверять это не имел ни малейшего желания.
– Если только хочешь навеки распрощаться с симпатичной мордашкой, – усмехнулся Вайэр, провожая взглядом очередную затянутую в поток душу. На эту Параллель редко заглядывали гости, так что ему нечасто доводилось наблюдать это явление. Помнится, Енка подскочил чуть ли не до соседнего астероида, когда к нему потянулась целая вереница стенающих душ. Тогда словарный запас Вайэра пополнился множеством неведомых ранее отборных ругательств.
– А… да, – забывчивый Риогалл хлопнул себя по лбу. Совсем вылетело из головы! Вайэр ведь рассказывал ему, что будет, если сигануть в реку мертвых душ. Но зачем он тогда притащил его сюда, так близко к опасному потоку? Не полюбоваться же переливами пурпура в кипящей темной энергии.
– И что же мне делать? – с сомнением спросил некромант, отшатываясь от еще одной тянущейся к нему руки.
– Я был так великодушен, что решил избавить своего слугу от прыжков, – тут Риогалл понял, что не зря насторожился. – Миазмам, что вьются вокруг реки, будет достаточно, если ты просто подойдешь к краю. Они быстро приметят твою слабую искорку и тут же возжелают ее раздуть. На большом расстоянии трудно привлечь их внимание, скорость – единственный из способов.
Просто подойти к краю, да? Так он и купился! Здесь явно был подвох, рогатый изувер иначе не может. И, кажется, Риогалл уже догадался, в чем.
– А эти настырные господа, конечно же, вспомнят о хороших манерах и благоразумно отойдут в сторонку? – скепсис так и сочился из каждого слова. – Что-то я не уверен, что их прикосновения благословляют.
– Они вытягивают жизнь, – Вайэр охотно подтвердил худшие опасения слуги. – Но не переживай, в отличие от миазмов, их сдерживает поток. Тебе нужно только привлечь внимание этих самых миазмов, а затем сразу же вернуться в безопасную зону.
– Лучше бы я прыгал, – проворчал себе под нос явно не обрадованный известиями некромант, попутно отшатываясь от новой порции протянутых рук.
– Я знал, что ты оценишь, – издевательская улыбочка изогнула тонкие губы Князя. Он действительно хорошо постарался, придумывая "прощальное" развлечение. Было бы непростительным упущением так легко расстаться с полюбившейся игрушкой. Раз они пока не могут позволить себе проводить друг с другом больше времени, то нужно извлекать выгоду из каждой минуты совместного времяпровождения.
Риогалл повернулся к Князю. Хмурый, с поджатыми губами и горящим в серебристых глазах непримиримым огоньком. Светлые от природы, они ловили танцующие красно-фиолетовые отблески, отчего казалось, будто принадлежат вовсе не человеку – Князю. Прекрасен!
– Издеваешься, да? Я и двух шагов не сделаю, как превращусь в старикана! – Риогалл прикинул: до края было не меньше двадцати шагов. Бегал он из рук вон плохо, голодные души успеют сделать из него сушеную виноградину, пока он будет добираться в один конец. Вайэр потом навряд ли захочет прикасаться к сушеной виноградине. Проклятье! Почему все его мысли за последний день крутятся только вокруг этого!
– Я в тебя верю, – в своей манере подбодрил его Князь. – Твои друзья без сомнения – тоже.
Опять шантажирует друзьями, сволочь. И ведь не надоедает. Риогалл ничего не ответил, только одарил "великодушного" хозяина сердитым взглядом и повернулся обратно к реке душ. Добежать до края и вернуться… Чистое безумие. Вайэр навряд ли допустит, чтобы его игрушку уничтожили раньше времени, но все равно боязно. Одно прикосновение, и кожа на руке обвиснет, станет дряблой и морщинистой, противной, как у столетнего старика. По спине пробежал холодок.
– Ну же, – мягко подтолкнул его повелитель Теней.
Каин с Раэрвингом ждут, не время сомневаться. Риогалл собрался с духом, дождался, пока поток не начнет утягивать в свои недра очередную отправившуюся на прогулку душу, и перешагнул невидимую черту. Три неясных очертания вымученно плыли ему навстречу, их бесплотные руки отчаянно тянулись к живому, пульсирующему теплу. Было видно, что они продвигаются вперед, прилагая немалые усилия. Одна из душ заметно отстала от двух других, ее воля оказалась слабее, и неуемный поток брал свое. Воодушевленный, Риогалл ринулся к краю в обход распадающейся троицы, однако не успел сделать и трех шагов, как что-то переменилось. Возможно, неприкаянные души почуяли, что приманивающая их добыча оказалась в зоне досягаемости, ибо в следующий миг кишащий бесплотными оболочками поток пугающе вздулся, искривился, а затем его прорвало, словно бобровую плотину. Души, сотни душ хлынули на бугристую поверхность астероида. Большую часть из них, правда, почти сразу же затягивало обратно, но освободившиеся места быстро занимали другие. У Риогалла волосы на голове встали дыбом. Он и помыслить не мог о таком исходе. Целая армия против одного несчастного некроманта! Душам по-прежнему было тяжко преодолевать сопротивление потока, однако, ведомые неутолимой жаждой, они двигались теперь заметно быстрее. О Великий Аракус, за что на его долю выпадают все эти ужасы?!
Риогалл круто развернулся, намереваясь бежать сломя голову на противоположную сторону астероида. Отчего-то ему казалось, что теперь бестелесных преследователей уже ничего не остановит. Но замеченный краем глаза проблеск света заставил его заколебаться. В том месте путь к краю был свободен. Вдруг другого шанса не будет, вдруг души не успокоятся, не вернутся в поток и останутся вечными стражами на границе астероида. Тогда Вайэр пожмет плечами и скажет, что выполнил свою часть сделки: дал силу, а то, что слуга отказался ее брать, не его проблемы. Рогатый засранец вполне способен на подобную гнусность. Некромант стиснул зубы и развернулся к просвету. Слишком многое поставлено на кон, он не может струсить. Полный решимости, он бросился вперед, стараясь держаться как можно дальше от стягивающихся к нему изголодавшихся душ. Там, за краем лениво извивались щупальца миазмов, безучастные ко всему происходящему.
"Ну почему они такие вялые?! Эй, вы, заметьте меня уже!" – мысленно кричал Риогалл, уклоняясь от первой выросшей на пути бесплотной массы. Ее длинные руки задели край мантии, и парня обдало мертвенным холодом. Сердце в груди екнуло, испуганно вжалось в позвоночник. Неужели из него высосали крупицу жизни? Состарили какую-то часть на пару сотен лет? Если б он мог, то непременно остановился и тщательно себя осмотрел, дабы развеять гложущие разум страхи. Но подобные действия сейчас были сродни самоубийству. Души тянулись к некроманту со всех сторон, оставляя все меньше и меньше пространства для маневров; глухие стенания и настойчивые шепотки усиливались, становились громче по мере приближения ко все еще далекому краю. Ноги путались в мантии, замедляли бег. Риогалл молил Аракуса, чтобы тот не позволил ему споткнуться. Если он упадет, если… Образ безобразного древнего некроманта, что питался своими же собратьями в городе ученых, настойчиво вставал перед глазами. Он не хотел превратиться в его копию. Больше всего на свете не хотел.
Уворачиваясь от очередных протянутых к нему рук, Риогалл наступил в небольшую ямку. Носок ботинка зацепился за край, и похолодевший от ужаса некромант растянулся на земле, ободрав ладони о грубый камень. Запах пролитой крови привел души в неистовство, они с удвоенной силой потянулись к упавшей добыче. Игнорируя боль, Риогалл поспешно поднялся на четвереньки. Край… край был всего в нескольких шагах. Всего… Души уже нависали над ним, заслоняя красно-фиолетовое небо. Он не успеет! Вайэр! Риогалл крепко зажмурился и закрыл голову руками, будто это на самом деле могло его спасти.
Однако запах пролитой крови раздразнил не только неприкаянные души, он привлек к себе и внимание сонных миазмов, которые оказались куда проворнее привязанных к бесконечному потоку бестелесных призраков. Пробудившиеся щупальца с молниеносной скоростью ринулись к источнику. Слабая искорка, а теперь всего лишь тлеющий уголек, послужила для них ярким маяком. Сгрудившиеся вокруг сжавшейся добычи души резко отпрянули, когда миазмы ураганным вихрем налетели на некроманта, вспенили застывшую в жилах кровь, наполнили чудовищной силой каждую клеточку съежившегося тела. Волна экстаза, куда более сильная, чем при оргазме, пронзила Риогалла насквозь. Он выгнулся, широко распахнул глаза. Ощущение всемогущества вмиг уничтожило страх, как уничтожает тьму яркая вспышка света. Он всесилен! Всесилен! Губы расползлись в безумной улыбке, глаза лихорадочно заблестели. ВСЕСИЛЕН! Аха-ха-ха-ха! До чего же упоительное чувство! До чего же!.. Ннн… Риогалл вскочил на ноги, чувствуя себя так, словно вместе с хлынувшей в него силой, преобразилось и хилое тело, стало таким же крепким, мускулистым, как у Вайэра. Державшиеся на расстоянии души медленно поползли обратно в поток. Хотелось громко рассмеяться. Боятся! Теперь они его боятся! И не только! Все, весь род человеческий и княжий, все демоны Преисподней, каждая живая и неживая тварь в этом мире и всех последующих трепещет перед ним, склоняется! Признает его абсолютную власть! Он… Кружившийся внутри необъятный торнадо пошел на спад. Нахлынувшая приливом волна покатилась обратно в море. Как и в прошлый раз Риогалла охватила паника. Нет, нет, нет! Это ЕГО сила! Никто не может ее отнять! Никто! Он упал на колени, пытаясь в отчаянии ухватить отступающие щупальца миазмов, но пальцы только проскальзывали сквозь них, хватая воздух. Не-е-ет! Волна схлынула, руки безвольно упали. Сила ушла, оставив после себя сосущую пустоту. Мерзкое чувство. Словно души все-таки добрались до теплящейся внутри тела жизни и вытянули ее до последней капли. Отрешенность. Апатия. Риогалл кое-как поднялся на ноги. Его мутило. Зад болел, не пришедшее еще в себя после любовных утех тело ныло, а ободранные ладони саднили. Он снова чувствовал себя неудачником. Донесшееся позади одинокие хлопки заставили некроманта чуть встрепенуться.
– Похвально, – прокомментировал Вайэр, лениво хлопая в ладоши. Его стоявшие наготове тени незаметно утекли обратно под камни. Их помощь не потребовалась. Чудесно. Какой сильный дух в этом слабом на вид теле! – Только я не советовал бы тебе задерживаться на одном месте, – он кивнул в сторону реки мертвых душ. Риогалл растерянно обернулся и увидел, что бесплотные силуэты вновь забеспокоились. Не желая испытывать судьбу, он поспешил к невидимой черте.
– Кстати, ты в тот недолгий момент триумфа действительно мог бы уничтожить одним взмахом руки астероид, вообще всю Параллель или даже меня, – хриплый смешок и глаза такие хитрые-хитрые. Потешается, гад.
– Жаль, что ты не поведал об этом раньше, – проворчал некромант, потирая кровоточащую ладонь. Сила получена, небольшой сгусток слабо пульсирует внутри. Пора уходить, а он все тянет. Тянет, несмотря на то, что друзья ждут. Как глупо! Давай, соберись! Достань амулет!
Риогалл не смотрел на Вайэра, старательно делая вид, что занят полученным ранением. Если бы в мешочках остался целебный лист, он мог бы изобразить бурную деятельность по врачеванию царапин, тем самым урвав еще пару минут рядом с Вайэром. Какой же он кретин! Садистский Князь столько всего с ним сотворил, а он приклеился к нему и не желает уходить, хотя в пору было бы бежать без оглядки в родной мир. Дать бы себе хорошую затрещину!
– Ну… я… пойду? – слова прозвучали жалко, неуверенно. Риогалл готов был от стыда разбежаться и прыгнуть с обрыва. Болван! Остолоп! Что же ты творишь! И к чему эта вопросительная интонация? Ждешь, что он скажет: нет, я тебя не отпускаю? Жаль, здесь нет дерева, о которое можно было бы стукнуться лбом, чтобы поставить на место съехавшие мозги.
– Иди, – равнодушно отозвался Вайэр, и внутри что-то болезненно сжалось. Проклятье! Чего же он хочет? Чего ждет? Некромант опустил глаза и полез непослушной рукой в потайной кармашек на мантии, где покоился подаренный амулет.
– Только перед этим я хотел бы тебя спросить, – рука замерла, едва коснувшись артефакта, серебристые глаза неуверенно посмотрели на Князя. – Как ты собираешься спасать своих друзей?
– А? Ну… – Риогалл был обескуражен подобным вопросом. У него не было никакого плана. Он даже не удосужился подумать, какие именно некромантские фокусы собирается применить, когда вернется обратно в клетку. – Призову демона, наверное. Или создам из крови. Или… или…
– Посмотреть на арене предстоящее зрелище собрались лучшие воины и воительницы Джакки, – некроманту сразу же вспомнился другой, удивительно схожий момент, когда Вайэр сообщил ему, что некромантская сила не поможет пройти через Мертвый Лес. – Стоит только поднять тревогу, как они все сбегутся усмирять ужасного некроманта и двух других беглецов. На драконе наверняка ошейник, и помочь он не сможет, твоих же сил на всех джаккайцев не хватит.
Риогалл стиснул в руке амулет перемещения. Замечательно! Опять он зря проходил все испытания, чтобы получить возможность выбраться из заточения?
– Я постараюсь не шуметь, – некромант недовольно высказал первое пришедшее в голову решение.
– Этого может и не получиться, если амулет выбросит тебя, скажем, посреди их пиршественного зала во время трапезы или в самый центр арены, когда зрители начнут занимать места. Этот маленький камушек не способен вернуть своего хозяина в то же самое место, откуда тот отправился в путешествие. Погрешность небольшая. Ее можно не заметить, если это степь или лес из пеньков, но в здании…
– Я очень этому рад, – ядовито ответил Риогалл, чувствуя, как острые края амулета впиваются в раненную ладонь. – Если у тебя все, то я пошел.
– Как невежливо по отношению к тому, кто собирался предложить свою помощь, – Вайэр сокрушенно покачал головой.
– Помощь? – Риогалл недоверчиво прищурился. Какую еще помощь? Очередной подвох?
– Я пойду с тобой, – выдержав интригующую паузу, наконец, сообщил Князь.
– Ч-чего? – некромант потрясенно захлопал глазами, не в силах поверить услышанному. Слуховые галлюцинации? Наверняка, слуховые галлюцинации.
– Не могу же я позволить своему драгоценному слуге бесславно погибнуть и оставить хозяина неудовлетворенным, – Вайэр коварно улыбнулся и мягко взял Риогалла за запястье, готовый к переходу.