Дыхание Дракона

А? Что? Н-но… Риогалл так растерялся, что совсем забыл о сжимаемом в кулаке амулете и предстоящем переходе. Большой палец сам собой безотчетно потер гладкий бок обмотанного плетеной нитью камня. Сейчас ему надлежало сосредоточиться, представить родной мир. Не обязательно то самое место, откуда был совершен перенос в Параллели, ибо этот вид артефактов все равно работал только между двух точек: одна привязана к бывшему хозяину-Князю, а другая – сосредоточена в так называемом исходном месте. Представить, чтобы открыть путь, задать направление. Очень важный пункт, адепты-фанатики настойчиво втолковывали им это правило перед последним испытанием. Ведь если… Риогалл осознал свое упущение уже после того, как амулет активировался. Красно-фиолетовая Параллель закружилась перед глазами, дрейфующие астероиды размазались, исказились и дружно поплыли куда-то в бок, словно невидимый гигант вдруг накренил само пространство. Растерявшийся некромант с опозданием сообразил что к чему. Переход? Но? Когда? Это же… Он тут же крепко зажмурился, вспомнив о тошноте и прочих неприятных последствиях, наспех попытался представить родной мир, надеясь, что еще не слишком поздно. Травка, цветочки, торчащая из неряшливо присыпанной могилы рука – это он в тот раз чутка ошибся, выкопал не тот труп, пришлось закапывать обратно… Не самые подходящие образы, но… Зажатый в ладони амулет раскалился, сделавшись похожим на маленький уголек. Только бы прокатило! Только бы!.. Риогалл ведь даже толком еще не успел осмыслить значение произнесенных Вайэром слов, а призванный водоворот неукротимой энергии уже затягивал их обоих внутрь себя. Пальцы Князя на запястье, сильные, чуть грубоватые, потеряли осязаемость, растаяли, как коснувшаяся горячей щеки одинокая снежинка, и легкой дымкой потекли вверх по руке, смешались. Энергия Параллелей разбила вверенные ей тела на невидимые глазу частички, закрутила их в едином потоке, понесла сквозь время и пространство. Риогалл чувствовал, как частички Вайэра проскальзывают сквозь его собственные. Овеянные холодом, призрачно-непостоянные, как отбрасываемые неверной лучиной тени. В это короткое мгновение они были единым целым, и некроманту казалось, будто он слышит отголоски чужих мыслей, разрозненные обрывки блекнущих чувств. Но если в прошлые переходы подобные метаморфозы ощущались как-то туманно, неразборчиво, то сейчас же они сделались необычайно яркими, до невозможности живыми, почти что осязаемыми. Слишком интимно. Словно они соединили вместе не только свои тела, но и разумы. Да что там – сами души! Это одновременно завораживало и пугало. Душа Вайэра у него в ладонях. Трепещущий сгусток покалывающего холода. Это неправильно. Определенно неправильно. Риогалл видел красочные образы, которые мелькали в объединенном сознании так быстро, что невозможно было зацепиться, удержать в памяти хоть какой-то фрагмент. "Это все Вайэр, – пронеслось в мыслях. – Это все он". Он не понимал, что это означает. Просто мысли из ниоткуда, просто маленькие незыблемые истины, просто… Мельтешащие перед глазами образы вдруг вспыхнули и разлетелись в стороны осколками стекол. На их месте вдруг появился новый образ, образ, заполонивший собой все пространство вокруг. Недвижимый, пугающий в своем мертвенном спокойствии. Первой мыслью Риогалла было, что он случайно открыл глаза во время переноса и теперь воочию видит проносящийся мимо поток энергии с мириадами кружащихся внутри него частичек. Но это было не так. Иное. Недозволенное. Безумно красивое и пугающее своей непостижимостью, недосягаемое и… Тень, густая тень легла на нетканое полотно и побежала вперед, захватывая все больше и больше необъятного пространства. Нет, не тень. Тьма? Тень, что сделалась непроглядней тьмы? Что стала чернотой своей слепить подобно тысяче самых ярких солнц? Крыло. Широкий взмах. Птица, сотканная из тени, что заслонила собой саму тьму? Еще один широкий взмах струящегося, словно дым, крыла. Она летела вперед, покрывая немыслимые расстояния. Выгнула шею, щелкнула изогнутым клювом. А глаза – две пробитые в непроглядном мраке дыры, горели белым светом, будто звезды. Риогалла потянуло вслед за птицей, потянуло по дымному следу так, как тянет поднятым ветром за мчащейся повозкой сухие листья. Он не противился, позволяя неведомой силе тащить себя за собой. И чем дальше она утягивала свою добычу, тем невесомей становились частички расщепленного тела. Легче и легче, туманней и туманней… Риогалл чувствовал, что теряет себя, попытался шевельнуться, но вышло как-то вяло. Поздно… уже слишком по… Тяжесть всего мира внезапно обвалилась ему на плечи, придавила, резко дернула вниз. Хаотично мечущиеся частицы разом дрогнули, сбились с заданного ритма и, словно по немой команде, устремились собираться в единую, привычную им форму. Связь между сознаниями оборвалась, как натянутая до предела нить, больно ударила оборванным концом по воспалившемуся мозгу, образы перемешались и утекли прочь, как утекает в землю пролитое зелье. Под ногами снова появилась земля, душный воздух наполнил легкие. Переход завершился, но возможные последствия... Риогалл не на шутку запаниковал. Что же он наделал! Что же он наделал! Что если теперь он не досчитается какой-либо части? Или, открыв глаза, обнаружит, что одна его половина застряла внутри стены? Адепты сулили за малейшие погрешности еще и не такие страсти! Как он мог так оплошать! Невзирая на обуявший его ужас, некромант даже не стал считать до трех, чтобы наверняка, мгновенно распахнул глаза, едва под ногами проступила твердая земля. Обеспокоенный взгляд лихорадочно забегал по уходящим ввысь выщербленным ветрами стенам, прорубленным в камне узким окнам. Длинный пустой коридор, нет, скорее, галерея. Но… Айканов заусенец! Он сюда не по сторонам глазеть пришел! Риогалл тут же закрутился на месте волчком, попутно осматривая и ощупывая себя со всех сторон. Руки, ноги, голова… мантия… все цело, все на своих местах. Вроде бы. Тогда откуда же взялось ощущение, что чего-то не хватает? Он вдруг резко замер прекратив похлопывать себя по впалым бокам. Вайэр! Он больше не чувствовал на своем запястье чужих пальцев. Сердце в груди упало. Некромант боялся поднять глаза и осмотреться, ибо не помнил, чтобы его взгляд натыкался на кого-либо живого в абсолютно пустой галерее. Неужели… Риогалл шумно сглотнул. – Что-то потерял? – раздавшийся позади насмешливый голос эхом отозвался от стен. Риогалл круто развернулся, удивление в его глазах быстро сменила привычная угрюмость. Брови сдвинулись к переносице, образовав смешную складочку. Вайэр как ни в чем не бывало стоял позади, скрестив на груди руки, стоял, потешаясь над своим нелепым слугой. Не стоило переживать об этом засранце – такие типы, как правило, живучи не хуже тараканов. Даже если небо упадет на землю и уничтожит все живое, садистский Князь все так же будет щеголять своим обнаженным торсом, шествуя по руинам. Можно не сомневаться. И, конечно же, ухмылочка, его нестираемая самодовольная ухмылочка! Арр! И чтобы Риогалл еще хоть раз забеспокоился о своем мучителе! Да ни в жисть! – Да, потерял, – язвительно ответил некромант, тщательно скрывая проклюнувшуюся сквозь пелену привычного раздражения радость от присутствия Вайэра. – Терпение и свою прежнюю, спокойную жизнь, в которой не было одного прилипчивого Князя с садистскими замашками. – Как грубо, – Вайэр цокнул языком и расстроено покачал головой. – Хозяин любезно согласился присмотреть за своим слугой, сопроводить его в опасное место, оказать неоценимую помощь, а тот вместо того, чтобы рассыпаться в благодарностях, едва не отправил своего спасителя в Бездну, позабыв представить конечный пункт назначения. Более того, никаких глубочайших извинений за допущенную ошибку! Сплошь язвительность и неуважение. Ай-ай-ай. – Ну уж извиняйте, господин, – Риогалл скорчил кислую мину. – Если бы кое-кто не отвлек меня в самый ответственный момент, то никакой оплошности и не было бы. И вообще, дражайший хозяин, извините мне мою бестактность, но, кажется, вы здесь бесполезней, чем могила без мертвяка. Вы ведь теперь смертны, если я не ошибаюсь, и против толпы разъяренных диких варваров вряд ли выстоите, несмотря на столь впечатляющие физические данные. Боюсь, как бы теперь МНЕ не пришлось с вами нянькаться. – Не все победы приносит сила, – Вайэр загадочно улыбнулся, умолчав про свой маленький секрет. Тени за аркой на том конце галереи как раз бесшумно утаскивали в темный угол двух лишенных сознания воинов. – Не уверен, что эти бородатые дуболомы с тобой бы согласились, – хмыкнул Риогалл, не без дрожи вспоминая, как один такой почти голыми руками завалил дракона, пусть и лишенного пламени. Вайэр, конечно, сильный, но… С двумя, может быть, справится, или с тремя, но, как он сам же и говорит, джаккайцев сегодня на арене собралось великое множество. Целая армия! Против такого количества даже не лишенный силы Князь не выстоит. К тому же, не стоит забывать, что эти варвары, пусть грубые и неотесанные, далеко не такие тупые, как стражники Анатриума. Некромант почувствовал, что начинает нервничать все сильнее и сильнее. Он отвернулся от Вайэра, посмотрел на ряд окон, за которыми простирались неровные крыши городских домов. Полностью слепленные из глины, они тесно жались друг к другу, образовывая неряшливые лабиринты. Если бы Риогалл присмотрелся повнимательней, то непременно приметил бы множество драконьих костей, ставших украшением или даже неотъемлемой частью некоторых из них. Но у него не было времени любоваться видами. Все, что его интересовало там, за стеной – солнце. Восход? Конечно, восход. Если бы это был закат… то было бы уже поздно. Риогалл сделал глубокий вдох, собрался с силами и шагнул вперед, после чего его уверенность рассеялась, будто утренний туман. А собственно, куда ему идти? Кроме зала с клетками, он ничего здесь не знает. Судя по всему, арена и прилегающие к ней здания огромны, иначе как бы они вместили в себя столько гостей. Он может тут блуждать до следующего утра, но так и не найти своих друзей. Не может же он поймать в коридоре какого-нибудь джаккайца и будто бы невзначай поинтересоваться у него, как ему пройти в зал с клетками. Проклятье! – В чем дело? – вкрадчиво спросил стоящий за спиной Князь. – Я-я… – Риогалл замялся, ему было стыдно признавать очевидный факт. – Я понятия не имею, куда идти. Клетки рядом с ареной, но… – он подбежал к окну и высунул наружу голову, пытаясь определить свое нынешнее местоположение. Шкодливый ветер вырвал из-под капюшона прядь белых волос, швырнул в нос сорванную с крыши пыль, заставив сморщиться и громко чихнуть. Отсюда не понять. Кажется, они вообще на другой стороне. Риогалл потер чешущийся нос и, к своему ужасу, заметил двух джаккайцев, смотрящих прямо на него из окна полукруглого здания, являющегося частью арены. Мрачные, с густыми черными бровями и взглядами, обещающими далеко не самую быструю смерть. Задница Айкана! Он поспешил пригнуться, хотя было уже поздно. Его заметили и наверняка уже со всех ног неслись в галерею. Нужно удирать, а не рассиживаться. Хотя если удирать сломя голову, то велик шанс наткнуться на еще бо́льшие неприятности. Проклятье! Риогалл запаниковал, принялся нервно похлопывать себя по карманам и болтающимся на поясе мешочкам в поисках нужных ингредиентов, но потом вспомнил о теплящейся внутри силе и запаниковал еще больше. Джаккайцы явно не были похожи на тех, кто часто любуется видами из окна, так что выглянуть наружу их могли заставить только поиски беглеца. Или беглецов. Что если Каин с Раэрвингом нашли способ сбежать? Маловероятно, но случаются же чудеса. Правда, не понятно, к лучшему это или к худшему. Арр! Риогалл схватился за голову, взъерошил волосы под капюшоном. Сидит тут под окном, философствует, а солнце-то на месте не стоит! Он резво вскочил на ноги, вспомнил про предательское окно за спиной и, поспешно пригнувшись, отбежал на цыпочках к стене. Нужно действовать! Некромант снова зашарил по мешочкам и карманам. Если бы только здесь был хотя бы один завалящий труп, он бы поднял его новообретенной силой и отправил на разведку. Конечно, можно найти кого-нибудь и убить… Взгляд сам собой задержался на самодовольном Князе, которому было только в радость наблюдать за терзаниями слуги. – Разве тебе не следует поторопиться? – издевательски осведомился Вайэр. – Приготовления почти завершены. Зрители уже начинают занимать свои места. – Ты через стены, что ли, видишь? – огрызнулся Риогалл, не удовлетворенный обыском своих скудных запасов. Половина испортилась от воды, другая половина сама по себе являлась бесполезной. Он выудил из мешочка скукожившийся гриб, придирчиво его осмотрел и, раздосадованный, выбросил испорченный ингредиент через плечо. Ему бы хоть на пару минут вернуться в свою утраченную обитель! Он бы набил эти мешочки доверху, наварил бы себе всяких полезностей вроде огненного порошка или гремучей смеси. Эх… – Может и так, – Вайэр хитро улыбнулся. – Кстати, если продолжишь здесь стоять, то очень скоро соберешь свою собственную арену. – Ты, кажется, помочь пришел, только вот никакой помощи от тебя я пока что-то не заметил, – некромант краем глаза взглянул в окно и быстрым, насколько позволяла мантия, шагом направился в другой конец галереи. Как и ожидалось, две угрюмые варварские рожи больше не торчали в узкой прорези. Наверняка они сейчас со всех ног неслись сюда. Риогалл с удовольствием тоже сорвался бы на бег, если бы не опасался врезаться за каким-нибудь поворотом в другую такую же парочку. Осторожность – залог выживания. Однако серебристые глаза успели уловить и еще кое-что интересное. Кажется, за окном было вовсе не утро, а вечер. Конечно, он мог и ошибиться, но… Если сейчас только вечер, то в запасе еще целая ночь! Вайэр как всегда обвел его вокруг пальца. Времени нет! А его на самом-то деле полно! Это точно не мог быть вечер следующего дня, иначе все потеряло бы смысл, так что… От сердца немного отлегло. Риогалл торжествующе усмехнулся незаметно от своего мучителя. Нет, он ничего ему не скажет, пусть и дальше думает, что его слуга настолько глуп, что неспособен отличить восход от заката. Однако поторопиться все равно следует: если друзья в безопасности, вовсе не значит, что и он тоже. – Помогать? Разве я так сказал? – Вайэр изобразил удивление. – Присмотреть за непутевым слугой. Всего лишь присмотреть. Но, вижу, в этом больше нет надобности: никаких толп алчущих варваров или иных угроз для жизни поблизости. Думаю, моя миссия здесь выполнена. – Н-но… но, – некромант от столь неожиданного заявления растерял все слова. – Погоди! У меня нет проблем со слухом и для старческого маразма тоже рановато. Пока. Ты вызвался помочь, а теперь в кусты прыгаешь?! Я это четко слышал и не один раз! Опять издевается, да? Да еще в такой ответственный момент! Неужели он перенесся сюда только ради этого?! Риогалл, конечно, уже давно привык полагаться только на себя, но Вайэр пообещал и… Сейчас больше всего на свете он не хотел, чтобы его вот так внезапно бросили. – Чтобы тебе помогли, нужно об этом хорошенько попросить, разве не так? – Князь продолжал улыбаться. Даже в чужом мире, будучи смертным и лишенным своих особых сил, он по-прежнему чувствовал себя хозяином положения, способным контролировать абсолютно все – от настроения собеседника до погоды за окном. Подобная самоуверенность раздражала. Риогалл скорчил недовольную мину. В такие моменты он искренне ненавидел своего истязателя и жаждал как можно скорее заполучить в свои руки вожделенную куклу вуду. Пусть сейчас вечер и у них предостаточно времени для спасения парней, но неужели этот рогатый гад еще не наигрался?! Может быть, послать его к Айкану в задницу и уйти на поиски в одиночку? Он был близок к этому решению и едва его не озвучил, как из арки на противоположном конце галереи донесся грузный топот. Кто-то несся сюда и очень быстро. Отчего-то некромант не сомневался, что виновниками шума были те двое джаккайцев, с которыми он обменялся взглядами через окно. Из-за Вайэра он совсем о них позабыл. Парня обуяла паника, он снова принялся лихорадочно шарить по карманам и притороченным к поясу мешочкам, вспомнил о бесполезности данного занятия, схватился за запястье, где алели затянувшиеся раны после создания демона из крови. Скальпель потерян, ножа нет. Прокусить или попытаться расцарапать? – Так тебе нужна помощь? – вкрадчиво поинтересовался убийственно спокойный Вайэр. Риогалл открыл рот, ничего не сказал, закрыл. Поколебался, плотно стиснул губы. Демон из крови буквально сжигает силу. К тому же от него много шума, вполне вероятно, что в галерею сбежится целая арена. – Не могли бы вы мне помочь, господин Засранец, – небольшая пауза и выдавленное через силу заключительное слово: – Пожалуйста. – Манеры-манеры, – Вайэр тихо вздохнул, но все же сдвинулся с места. Топот был уже почти у самой арки. Еще немного, и в проеме покажутся две перекошенные варварские рожи. Риогалл сглотнул. Вайэр будет с ними драться? А если джаккайцы закричат, вызовут подмогу? Насколько бы ни был крут Повелитель Теней, с одного удара джаккайца ему все равно не вырубить. – Сюда, – Вайэр схватил слугу под локоть и увлек куда-то в сторону. Арка на другом конце. Немного левее. Тень. Ближе к углам галереи нет окон. Тень густая, и две статуи воинов по бокам. Потрепанные временем. Небольшая ниша. Кажется. Вайэр толкнул его туда, вжал в камень своим телом. У Риогалла перехватило дыхание. Слишком близко, да еще в такой момент! – Тссс! – мягко прошипел на ухо Князь и замер, словно статуя. Риогалл хотел осведомиться, в своем ли Князь уме, но в этот момент в галерею ворвались двое огромных, как столетние дубы, мужчин. Вздутые мышцы лоснились от пота, заросшие щетиной лица излучали холодную решимость, в руках было по изогнутому короткому мечу, а сосредоточенные взгляды рыскали вокруг, словно ищейки. Некромант прикусил язык и для верности затаил дыхание. Из-за плеча Вайэра ему было видно практически все. Юркнуть бы вниз, за плечо, чтобы не видеть, чтобы не выдать ненароком, но он не мог, боялся пошевелиться. Безумная затея и до ужаса глупая. Здесь негде прятаться, кроме этих темных углов. Их найдут, можно даже не сомневаться. Очевидно даже младенцу! О чем Вайэр только думает? Это не смешно, ни капли. Один такой дракона завалил, а тут сразу двое. Пальцы непроизвольно дотронулись до поджившего запястья, нервно погладили едва ощутимые шрамы. Риогалл ведь даже демона теперь создать не успеет. Не нужно было… не нужно… – Змееныш! – хрипловато гаркнул один из джаккайцев, не сбавляя скорости. Риогалл испуганно вздрогнул и юркнул за плечо Князя. Он был уверен, что их заметили, что этот здоровый лоб обращается непосредственно к нему. Желание тут же пуститься наутек непременно взяло бы верх, если бы Вайэр так сильно не вжимал своего слугу в стену. Не пошевелиться. Собственное сердце бешено колотилось в груди, в то время как чужое спокойно отбивало свой привычный ритм. Некромант кожей чувствовал этот сильный, уверенный пульс, ведь грудь Вайэра так тесно прижималась к нему. Твердая, рельефная. И жар, исходящий от тела, и… Неугомонная частичка уже хотела встрепенуться, начать доставать своего черствого, скептического хозяина, но неожиданно наткнулась на глухую стену. Стену страха. Да, в любой другой ситуации, более спокойной, столь вопиющая, неприличная близость непременно смутила бы Риогалла, навеяла постыдные воспоминания недавних событий, залила румянцем бледные щеки, но сейчас, сейчас он был полностью поглощен опасениями за свою жизнь и не только. О, Великий Аракус, пожалуйста! Пожалуйста! Он столько всего преодолел, чтобы добраться до друзей, а теперь… Пальцы сжали пропахший пеплом и солью плащ. – Был здесь, – рыкнул второй, кивая на одно из узких окон, мимо которых они пробегали. В проеме слой каменной пыли был тронут, смазан чьими-то пальцами. – Не показалось. – Понять не могу, где анатриумский выродок прятался все это время?! Сколько мы его уже ищем? – голос был уже рядом, буквально в нескольких шагах. Они еще не заметили, но непременно заметят. Можно начинать обратный отсчет. Риогалл зажмурился. – Дракон его знает, – с нескрываемым пренебрежением рыкнул второй. Несмотря на бег, оба джаккайца дышали ровно. – Может, в щель или трещину какую пролез. Готов поспорить, за всем этим тряпьем он тощий, как куриная кость. Вот между прутьев клетки и проскочил. Джакар гадает, а тут все ясно, как степь в безоблачный день! Джаккайцы пронеслись мимо, даже не сбавив скорости, чтобы вглядеться в темные углы. Просто пронеслись и все. Пугающий топот стал удаляться. Риогалл обомлел. Он не мог поверить в случившееся. Они же не тупее стражников, а последние при розыске беглецов всегда проверяли каждый угол, каждый камень, каждую выемку и щербинку! Так почему же? Как же? – Видишь? – довольный собой, Вайэр отстранился, отошел на пару шагов, позволяя потрясенному слуге, пошатываясь, выползти из ниши. – Но… – Если бы я был на их месте, то тоже не стал бы терять время на изучение каждого угла, – пояснил он, угадав невысказанный протест. – Такие, как ты, прячутся только, когда их зажимают с двух сторон, ибо ничего другого им просто не остается. В противном случае они бегут. К тому же, прятаться в том же месте, где тебя заметили преследователи, глупо. Они понимают эту простую истину. Все просто, разве нет? Не переживай, они вернутся, когда поймут, что допустили промашку. Вернутся и на обратном пути уже будут заглядывать под каждый камень. Так что тебе следует поторопиться к своим друзьям, не так ли? Некрасиво заставлять их ждать так долго. Вайэр развернулся и неторопливо зашагал в ту сторону, откуда появились джаккайцы. Полы плаща взметнулись в воздухе, подняв с пола каменную пыль. Риогалл кашлянул и замахал перед собой руками, отгоняя потянувшееся к нему облачко. Напыщенный засранец! Все-то он знает! И плевать, что слугу чуть удар не хватил. Надо же покрасоваться, блеснуть своим великолепием! Посмотрите, какой несравненный, непревзойденный, хитрейший из хитрейших Князь! Так и хочется сделать подлянку, чтобы сбить всю эту спесь. Риогалл поспешил следом, обгонять не стал, равняться тоже – предпочел держаться позади. Отчасти в целях безопасности, используя Князя, как живой щит, а отчасти чтобы еще немного украдкой им полюбоваться. Глупо, да, но он не мог ничего с собой поделать: взгляд сам собой притягивался к Вайэру. Возможно, влюбился, даже осознавал в какой-то мере, но принимать не желал. Слишком много событий, впечатлений, информации. Нужно время, чтобы привести все в порядок, сесть и основательно обдумать имеющиеся на руках истины. Потом, все это потом. Вайэр минул арку, вышел в длинный, закругляющийся коридор и уверенно направился вперед, словно арена и соединяющиеся с ней сооружения были его собственностью, вроде летнего замка для короля, куда тот в особо жаркую пору приезжал со своими приближенными отдохнуть от мирской суеты. Риогалл счел самым разумным хранить молчание, дабы не искушать судьбу. У джаккайцев наверняка острый слух. В отличие от и в ус не дующего Князя, он пребывал в постоянном напряжении: всякий раз прислушивался, нервно оглядывался и время от времени замирал, затаив дыхание в ожидании врагов. Внутренние коридоры арены словно вымерли. Это не могло не настораживать. Можно было, конечно, предположить, что эта часть строения неизвестного назначения просто не используется, оттого никто и не попадается им на пути, только вот сам некромант думал иначе. Стоило только присмотреться к Вайэру, и закрадывающиеся сомнения тут же крепли, превращаясь в уверенность. Он видит сквозь стены! А иначе как тогда объяснить все его резкие остановки и внезапные смены маршрута? Со стороны кажется, будто Князь сначала слегка задумывается, постепенно замедляя шаг, сомневается, этим ли путем он хочет пройти, а потом, приняв окончательное решение, уже сворачивает в другую сторону. Конечно, Риогалл не замечал, как перешептываются на стенах тени, как медленно перетекают друг в друга, сливаются в единое целое, а затем вновь распадаются на отдельные силуэты. Подобные метаморфозы происходили каждый раз, стоило только отбрасываемой Вайэром тени коснуться других, безжизненных и неподвижных. Вообще, повелитель Теней не любил жульничать, ведь в таком случае игра теряла весь свой шарм, всю интригу. Но порой сложившаяся ситуация вынуждала его прибегать к бесчестным трюкам. Не ради себя любимого, а ради самой игры, разумеется. Бывало, что он не мог удержаться и позволял себе недопустимые вольности, которые впоследствии ставили под удар очень многое, если не все. Так обстояли дела и на этот раз. Нет, второй акт Действа еще не начался, но час его неумолимо приближался с каждой минутой. Промедление подобно провалу. Он бы с превеликим удовольствием поиграл еще: предоставил Риогаллу самостоятельно искать дорогу к месту заточения горячо любимых друзей, а сам шел позади и отпускал насмешливые замечания по каждому поводу. Но, увы! Обидно до ужаса. Наверное, он даже пустил бы скупую мужскую слезу, если бы умел. Растянувшиеся по коридорам тени сообщали своему негласному хозяину о передвижениях находящихся внутри арены джаккайцев, любовно вырисовывали в голове подробную карту из темной материи с ползущими по проходам крохотными фигурками, больше похожими на силуэты, живые силуэты. Со столь полезной способностью нетрудно ориентироваться даже в незнакомом месте. Что касается Джакки, тут вообще отдельная история: постройки у джаккайцев всегда были примитивными, однообразными, отличающимися разве что количеством трещин на стенах. Чем постройка больше, тем она путаней. И дело не только в однотипности коридоров и комнат. Джаккайцы в первую очередь были воинами, а в прошлом еще и кочевниками, они не умели строить и мало чего в этом смыслили. Император, получивший в свои руки абсолютную власть, своим правлением вынудил степняков осесть, возвести ненавистные им города, жить по ненавистным им правилам. Дома и прочие сооружения, разумеется, строили рабы, руководствуясь невнятными указаниями хозяев, но последние, начав использовать готовую постройку, нередко обнаруживали, что им мешает угол, стена, окно или что-то еще. Нет, они не звали рабов, не заставляли их все переделывать. Джаккайцы просто брали в руки кувалды и устранили препятствие, как возникшего на пути врага. Непривлекательный вид изуродованных частей строения при этом их нисколько не заботил. Но ладно еще небольшой дом или лавка торговца, но такое сооружение как арена, изъеденное многочисленными, не предусмотренными мастерами дырами, прорубленными проходами, неожиданными завалами и тупиками становилось для любого неподготовленного гостя настоящим лабиринтом. – Ты видишь через стены, – выдал потерявший терпение некромант, когда Вайэр в очередной раз внезапно сменил маршрут. – Нет, – спокойно отозвался Князь и, не посчитав нужным что-либо добавлять, свернул в выдолбленный в стене темнеющий проем. Видимо, кому-то надоело ходить в обход, и этот кто-то решил срезать себе путь. Вайэр незаметно улыбнулся, вспомнив, как одного такого бунтаря раздавил обвалившийся в результате его же собственных действий потолок. Проходя следом, Риогалл споткнулся о валяющийся в проходе увесистый булыжник и полетел вниз. Руки панически замолотили по воздуху в попытке уцепиться хоть за что-нибудь, дабы предотвратить падение. Новые синяки, ссадины, а, может быть, даже разбитый нос. Или сломанный, если совсем не повезет. Сломанный нос – это кошмар. Он потом срастается криво и выглядит крайне непривлекательно, в чем некромант имел возможность, и не одну, убедиться, любуясь анатриумскими стражниками – любителями надраться и подраться. Столь непривлекательный трофей безвозвратно испортит личико, сделает его под стать телу. Нет, такого Риогалл не переживет, не… Рукам все же удалось за что-то ухватиться, неуклюже это что-то обнять, превратив падение в не менее неуклюжее сползание. Некромант уткнулся щекой в спасительное что-то, к слову, довольно гладкое и ничуть не похожее на камень. Его верхняя часть повисла на этом чем-то, в то время как почти вся нижняя часть распласталась на полу. Вот ведь! Если бы кто увидел, надорвал бы живот от хохота. И почему ему всегда так везет на камни? Впрочем, не только камни, но… Что сейчас важнее это… Риогалл осторожно поднял взгляд, чтобы определить, на чем или, скорее, ком он сейчас висит. Конечно, он не был глуп и давно догадался, но сейчас предпочел бы, чтобы его спаситель оказался неотесанным волосатым варваром. Тогда ситуация была бы куда менее смущающей, ведь… Вайэр медленно оглянулся, опустил взгляд и приподнял одну бровь. Руки его слуги обвивали крепкий торс, а лицо щекой прижималось к заднице. Под этим слегка удивленным взглядом Риогалл вспыхнул, разжал руки, попытался встать, но опять грохнулся. Чуть побарахтавшись в каменной крошке, предпринял вторую попытку, шлепнулся на задницу, нервно отполз назад и вывалился в коридор. – Я не… это… споткнулся… как-то… случайно… – невнятно затараторил некромант и для пущей уверенности замахал перед собой руками, словно говоря, что он тут ни при чем. – Ясно, – одно простое слово, небрежное, безразличное. Вайэр отвернулся и продолжил путь. Риогалл и сам не знал, почему, но подобное поведение его жутко взбесило. Он тут же вскочил на ноги, сжал руки в кулаки и громко выкрикнул удаляющейся спине: – Ты! Ничего тебе не ясно! Ясно? – он сурово поджал губы, полагая, что выглядит грозно, однако Вайэр не только не удостоил его ответом, но и вовсе скрылся в коридоре на той стороне проема. Зато кое-кто другой столь опрометчивый поступок незамеченным не оставил. – Слышал? – спросил кого-то грубый рокочущий голос. Совсем рядом. Кажется, за ближайшим углом. Риогалл мысленно отругал себя и юркнул в проход, по пути отряхивая любимую мантию от осевшей на ней пыли. Страшно подумать, во что она превратится в конце их путешествия. Если у того вообще будет продолжение. Может быть, Раэрвинг передумает после всех этих неприятных событий? Может быть, осознает, наконец, насколько опасна его затея? Может… Он как раз смахивал прилипчивую пыль с плеча, когда взгляд случайно скользнул по узкой прорези окна. Оттуда доносился какой-то шум. Разговоры? Скорее, гортанное карканье, будто стая воронья над усеянным трупами полем битвы. В просвете мелькнули трибуны, копошащиеся на них маленькие темные фигурки. Риогалл тут же остановился, потеряв всякий интерес к пыли, подбежал к прорези и выглянул наружу. Прошлый горький опыт позабылся, вылетел из головы. Не до этого. Серебристые глаза недоверчиво забегали по заполняющимся рядам. Джаккайцы. Собираются. Еще не так много, меньше половины, но… Взгляд камнем упал вниз, на поле для сражений. Рабы под строгим надзором надсмотрщиков тащили толстые железные пруты, втыкали их в землю, строя еще одну маленькую арену в самом центре. Щелкнул хлыст, один из рабов вскрикнул, пошатнулся, едва не выронив ношу. Ч-что это? Что? Ничего не понимая, Риогалл вскинул голову, посмотрел на небо. Солнце почти скрылось за трибунами. Сейчас вечер, нет сомнений. Вон кто-то даже факелы притащил, целую телегу. Н-но что же тогда все это значит? Почему они собираются? К чему готовятся, если Каина с Раэрвингом обещали вывести утром? Ранним утром! Передумали? Или же сейчас у них запланировано какое-то другое зрелище? Что-то подсказывало, что приготовления эти предназначены исключительно для его друзей и ни для кого более. Паника вернулась. Он-то был спокоен, а тут!.. Риогалл быстро нагнал Вайэра, вцепился в правую руку, попытался заглянуть в глаза, будто только в них можно было найти разумное объяснение происходящему. Он уже не беспокоился о рыщущих по коридорам джаккайцах, не беспокоился, что его снова кто-нибудь услышит. – Сейчас же вечер! Почему?.. Почему?.. – в голове не желало укладываться. У него ведь нет склероза. Каин говорил про утро! – Вечер, – спокойно согласился Князь, продолжая идти вперед, несмотря на вцепившегося в руку некроманта. Почти пришли. Даже немного времени в запасе осталось. Похвальный результат. – Я точно помню, что Каин говорил про утро! У меня ведь не галлюцинации! Я видел, как они готовятся и собираются! Там наполовину полные трибуны! Неужели они перенесли все на вечер? Вдруг передумали? – Нет, – Вайэр вошел в очередной прорубленный проход и, сделав меньше десятка шагов, оказался в коридоре с клетками. Донимающий его слуга был так занят допросом, что не заметил перемен вокруг себя. – Я ничего не понимаю. Не будь последней сволочью, объясни! Это же важно! – Утро уже было, сейчас вечер того же дня, – вздохнув, пояснил Князь. – Ч-что?.. – глупо переспросил Риогалл, вцепившиеся в руку пальцы ослабли, обреченно соскользнули вниз. Ч-что? Он ослышался? Это… это же…. Шаг замедлился. Некромант отстал, а потом и вовсе остановился рядом с одной из пустующих клеток. Не хотел верить. Что же… получается… получается… Вайэр не сбавил шагу, не оглянулся посмотреть, где же потерялся его слуга. Нагонит, и очень скоро. Ведь они уже на месте. Запыленные ботинки с мягким стуком ступали по каменному полу. Не было смысла таиться: те, кому надо, его уже заметили, о других же позаботились преданные тени. Полоска света пробежала по изогнутым вперед рогам, высветила глубокую синеву в черных волосах, коснулась лица, и отразилась в нечеловеческих фиолетовых глазах, которые затягивали в себя свет, собирая его по крупицам глубоко-глубоко в своих недрах. Каин резко отшатнулся от прутьев, даже не обратив внимания на отозвавшуюся в теле боль, боль, сделавшуюся за этот невыносимо долгий день его неотъемлемой частью. Дракон! Рога, необычные глаза… Не ошибиться. Соперник для Раэрвинга. Джакар ведь обещал найти. Обещал, а теперь вот притащил, чтобы в очередной раз потешить свое гнилое самолюбие, насладиться чужим страхом и отчаянием. Каин подготавливал себя к возможной встрече, был уверен, что не дрогнет, будет держать лицо, ничем не выдаст настоящих эмоций. Был уверен ровно до этого момента. Потому что… потому что… Потому что при одном только взгляде на черно-синего дракона, пусть и в человеческом обличии, становилось ясно, кто одержит победу во втором акте, кто станет приговором для сына главнокомандующего. У Раэрвинга не больше шансов, чем у щенка перед натасканным на медведя охотничьим псом. Матерый дракон, источающий силу и мощь одним лишь только видом. Человеческим! Что же будет в драконьем?! Каин не сомневался, что настоящий его облик способен бросить в дрожь любого смертного. Раэрвинг тоже напрягся, раздул ноздри. Золотистые глаза впились в приближающееся к ним существо. Именно существо, ибо источаемый им запах не принадлежал ни человеку, ни дракону. Такого запаха он еще не встречал. Почему-то при этой мысли вспомнилась бестелесная самка. Гадкая. С пугающими наростами. Раэрвинг ощерился, весь подобрался и утробно зарычал, ударив хвостом по истерзанному полу. Он вернул контроль над собственным телом, но продолжал лежать, накапливая силы. Он ждал, когда откроют клетку, чтобы увести его на тот круглый пустырь. Хотел уподобиться горной кошке: затаиться и напасть. Сначала на своровавших драконью магию, пока те не успели взять контроль над врезающимися в тело железками, а после наброситься на остальных. – Погоди! Ты… – Риогалл буквально влетел в полоску света, снова схватил Князя за руку. Он был так обеспокоен, что в упор не видел потрясенного Каина и слегка озадаченного Раэрвинга. – Рио?! – хрипловато выкрикнул Каин, обрывая друга на полуслове. Друга, которого уже и не надеялся увидеть. – Ка-Каин? – растеряно переспросил Риогалл, хлопая серебристыми глазами. После того, что ему сказал Вайэр, он был почти уверен… Почти… Некромант, не отрывая не верящего взгляда, выпустил руку Вайэра. Каин… живой. Неужели слова насчет вечера следующего дня были всего лишь жестокой шуткой? Неужели… Только тут Риогалл заметил, что друг его обнажен. Полностью. Что все его тело изранено. Синяки размером с яблоко, жуткие кровоподтеки, глубокие царапины, словно от когтей крупного хищника. Осознание камнем ударило некроманта по голове. Утро было. Вместе с ним было и зрелище. И пока Риогалл кувыркался с Вайэром в постели, терял голову от постыдного наслаждения, его друг страдал. Возможно, кричал от боли, звал на помощь, или, собрав волю в кулак, молча сносил пытки, в кровь кусая потрескавшиеся от сухости губы. Или же истязания случились раньше, например, когда некромант набивал живот дымящимися яствами в обеденном зале и со слезами на глазах думал, как же все-таки хороша жизнь. Риогалл поджал губы, бросил взгляд на Раэрвинга в соседней клетке. С драконом на вид все было в порядке. Может быть, варвары растягивали удовольствие? На утро – сын главнокомандующего, а на вечер – его чешуйчатый приятель? "Время еще есть", – прозвучал в голове насмешливый голос плутовского Князя. – Время еще есть, да? – Риогалл круто развернулся к стоящему чуть позади Вайэру. В глазах блестели слезы ярости, стиснутые зубы едва не скрежетали друг о друга. – Ты обещал! Ты!.. – Разве я его не выполнил? – мерзавец оставался невозмутим. – Твои друзья живы, и время еще есть. Так что ты можешь их спасти, как и хотел. Все честно. – Опять издеваешься?! – Риогалл накинулся на своего хозяина, схватил за грудки. Может быть, подобное действие и выглядело бы устрашающе, будь нападающий размерами и сложением с Рааля, а так – смешное зрелище. – Рио! – воскликнул Каин, испугавшись за друга, который, кажется, вовсе не видел никакой угрозы в этом… драконе? Как те крохотные собачонки, которых так любят таскать с собой придворные дамы. Сколько раз он видел, как они, удрав от хозяйки, бесстрашно кидаются на сноровистых жеребцов, пытаясь цапнуть их за ногу. За ногу, что способна без труда раздавить тщедушное меховое тельце. Такое случалось. Не раз. Теперь Каину казалось, что он наблюдает точно такую же картину. – Отчего же? Раны твоего друга не смертельны – легкое неудобство, не более. Вполне можно и перетерпеть, – Вайэр улыбнулся, чуть наклонился вперед и добавил почти шепотом: – Ну правда, не мог же я жертвовать своим удовольствием из-за пары пустяковых царапин, – снова отстранился, словно не замечая, как от этого маленького откровения его слуга стремительно превращается в готовый вот-вот извергнуться вулкан, и продолжил уже громче: – Время еще есть, но не так уж и много. Или ты передумал спасать своих друзей? Риогалл с ненавистью смотрел на Князя, подлого, жестокого Князя, которому наплевать на всех, кроме себя любимого. Лживый, фальшивый!.. И такого он… К такому он… Наворачивающиеся слезы щипали глаза. Он понимал, что Вайэр прав насчет времени, но не мог вот так просто взять и отпустить его, разжать задеревеневшие пальцы. Князь не возражал. Слишком болезненный удар кнута. Ярость, чистая, первозданная. На таком прелестном личике. Этот пыл бы да в несколько иное русло. – Рио, сними с Раэрвинга браслеты! – вмешался Каин. Он не понимал, о чем они говорят, не понимал, кто этот дракон и как его друг-некромант оказался по ту сторону решетки, если по правилам должен был появиться здесь, рядом с ним. А еще ему не нравилось, как рогатый мужик смотрит на их товарища. Усугубляло ситуацию и то, что второй акт неумолимо приближался. Солнце скрылось за трибунами, гул рычащих голосов за стенами становился громче. За ними вот-вот придут. Риогалл услышал друга, но отпустить оказалось так тяжело. Кипящая внутри ярость требовала возмездия. – Они скоро будут здесь, Рио, – Каин говорил быстро, но убедительно. – Я безумно рад, что ты жив. Мы тоже живы. Пока живы. Остальное не важно, слышишь. Все могло быть и хуже. Раэрвинг согнет прутья. Только сними браслеты. Скорее! Риогалл прикусил губу до крови. Оставил в покое Вайэра и поспешил к клетке с драконом. Тот уже перестал притворяться обездвиженным, подошел к прутьям. Взгляд золотистых глаз ни на миг не упускал неведомое существо, а ноздри продолжали трепетать, принюхиваясь к незнакомому запаху. Запах мог поведать о многом: к какому виду относится особь, какой образ жизни ведет, где охотится, что ест, чем болеет. Он мог даже рассказать о том, что данная особь недавно делала. Но у этого существа запах хранил гробовое молчание. И единственное слово, которое отчего-то приходило на ум, было – "вечность". Но вечность же не пахнет, или… – Он не сможет, – сообщил Вайэр, когда некроманту осталось сделать три шага до клетки. Связанный контрактом слуга и оба узника разом повернулись к нему. – Он ведь не маг. Джаккайцы во многом примитивны, но это вовсе не значит, что у них каменные топоры и мозги размером с горошину. Только маг может снять ошейник с дракона. Ну или другой дракон – у них одинаковая природа магии. Свободный, разумеется, и в человеческом облике, ибо заклинание это тонкое и требует узкой направленности. Впрочем, для вас это все равно не важно. – Ты же дракон и свободный, значит, можешь снять? – с надеждой спросил Каин. Ему до сих пор не удалось определить друг им этот настораживающий тип или нет. Откуда он вообще взялся? Услышав столь нелепое утверждение, Вайэр сухо рассмеялся. Сын главнокомандующего напрягся, непонимающе переглянулся с друзьями. – Это не дракон, – фыркнул Раэрвинг. – Это Князь, – мрачно сообщил Риогалл. На самом деле он очень и очень не хотел, чтобы друзья узнали о сделке, о бесчестном Князе-садисте и всем том, что рогатый изверг с ним сотворял. Еще больше он не хотел, чтобы они его увидели. Если Вайэр ничего не ляпнет, можно будет выкрутиться, немного приврать, кое-что опустить и приукрасить. Вопросов, правда, все равно не избежать, не стоит и надеяться. Каин хоть и был потрясен этим откровением, ведь он никогда не видел Князей Вертикальных Параллелей даже на картинках – одни только сказки да слухи – суть он не упустил. Этот опасный тип с рогами и странными фиолетовыми глазами им не поможет. Раэрвинг останется пленником браслетов. Даже если они сбегут, то маги без особого труда вернут хвостатого беглеца. Дракону придется бороться за каждый шаг, и чем дальше он будет уходить от места заточения, тем труднее будет становиться эта борьба. В конце концов, ящер выбьется из сил, проиграет бой и магия принуждения вернет пленника обратно в клетку. Каин ни за что его не оставит, несмотря на случившееся. Лучше погибнет во втором акте Действа, чем предаст, бросит на погибель, спасая собственную шкуру. – Прости, Рио, – слова давались тяжело, застревали комьями в горле. Но он был сыном главнокомандующего, его учили принимать тяжелые решения. – Уходи один, пока это возможно. Мне жаль, что я зря заставил тебя возвращаться на Параллели. – Чего?! Совсем сдурел?! – Риогалл подлетел к клетке друга, вцепился в толстые прутья. – Хрена с два я тебя и этого чешуйчатого тут оставлю! И не надо мне тут извиняться! Жаль ему! Я не зря возвращался на Параллели! Не зря пережил весь тот кошмар! Слышишь?! И кем ты меня вообще возомнил, если думаешь, что я скажу: "Что ж, ладно тогда, до новых встреч на том свете", помашу ручкой, развернусь и уйду?! Я что, по-твоему, бессердечный чурбан, как вот этот вот?! – он указал трясущейся от гнева рукой в сторону наблюдающего за развернувшейся драмой Вайэра, а потом и вовсе решил переключиться на него. – Ты ведь можешь что-то сделать! Можешь ведь?! Пожалуйста! Прошу, скажи, что можешь! – Что-то могу, – Вайэр улыбнулся, но улыбка эта некроманту отчего-то не понравилась. – Только вот ты совсем недавно жаждал меня уничтожить, обвинял в издевательстве, хотя я честно выполнил условия сделки, ни один пункт не нарушил. Даже больше, я сделал куда больше, и ты прекрасно это знаешь. – Я-я… – Риогалл не знал, что ответить. Гнев и нападки были вполне оправданы, ведь Вайэр мог предотвратить истязания друга, но не стал из прихоти! Из простой прихоти! Но с другой стороны подлый Князь был прав. Еще как прав. Условия сделки, контракта, договора – как ни назови, суть не поменяется – состояла лишь в том, что Риогалл прислуживает, выполняя все капризы хозяина, а тот за это позволяет наполнить опустошенные хранилища темной энергией. Пребывая в отчаянии, неискушенный в подобных делах некромант пообещал делать все, все, чего бы хозяин у него ни попросил, единственным исключением он назвал друзей – Вайэр не должен был трогать его друзей или заставлять своего слугу причинять им какой бы то ни было вред. Все это было соблюдено: Вайэр ни Каина, ни Раэрвинга не трогал, ни Риогаллу, ни кому-то другому не приказывал причинять им вред. К джаккайцам он никакого отношения не имел и за их действия не отвечал. Все честно. Более того, Князь вполне мог остаться на Параллелях, отпустить горе-спасателя одного обратно в родной мир, где он бы потерялся среди лабиринта одинаковых коридоров и, если не попался злющим варварам сам, то вызволить друзей точно бы не успел. И чья бы тогда тут была вина? Не Вайэра уж точно, ведь свою часть сделки он выполнил. Может быть, он все-таки не последний подонок? Хотя… – Признаешь свою неправоту? – где-то глубоко в фиолетовых глазах зажегся игривый огонек. Повелителя Теней забавляла эта внутренняя борьба строптивого слуги. Что же ответит? Порадует или разочарует? Правда, надо бы поторапливаться, но лишить себя возможности еще чуть-чуть подразнить своего любимчика. Ммм… нет, это выше его сил. Тени в соседнем коридоре оплели еще двух джаккайцев. Здоровенных, бородатых воинов. Явно высокого положения. Тревожный знак. Риогалл поджал губы, его свирепый взгляд из-под сдвинутых бровей грозился прожечь в Князе дыру размером с две джаккайские арены. Он молчал, не произнес ни звука. Хотя хотелось, ой как хотелось! Высказать бы все самовлюбленному говнюку в лицо, не сдерживаясь; высказать, а потом врезать, от души, прямо по красивому личику. Но нельзя, иначе этот самый самовлюбленный говнюк наверняка откажется от помощи. Все, что сейчас требуется от связанного контрактом некроманта – признать свою неправоту. Произнести несколько простых слов. "Я. Был. Не. Прав." Вроде бы легче и не придумаешь, но… Но укуси его Айкан за зад! Он был прав! Прав! Это выводило из себя, жутко выводило. Риогалл понимал, что наломает дров, стоит ему только разлепить плотно сомкнутые губы и выпустить на волю чешущийся язык. Поэтому он выбрал молчание в надежде, что хотя бы этим все не испортит. Вайэр с полминуты внимательно изучал своего непокорного слугу и, сочтя увиденное удовлетворительным, наконец, сдвинулся с места. – Я не дракон, но оказать небольшую помощь с кандалами, пожалуй, смогу, – тяжелые ботинки мягко, но уверенно ступали по усеянному глубокими царапинами и сколами полу. Маленькие облачка пыли разлетались в стороны из-под резных подошв. Каин с опаской наблюдал, как Князь приближается к клетке с драконом. Несмотря на обещание, доверия этот рогатый гость из смежного мира все равно не вызывал. Почему-то сына главнокомандующего не покидало ощущение, что где-то здесь скрывается подвох. Они все мыши, а Князь – ловчий кот. Сытый ловчий кот. Ходит вокруг, лениво помахивая хвостом, поглядывает прищуренным желтым глазом на замерших в страхе мышей. Довольный. Время от времени он выпускает когти, будто бы невзначай: легко царапнет землю и снова спрячет, иной раз широко зевнет, демонстрируя острые белые зубы, тонкие как иглы, но прочные, словно сталь. И все это время один его глаз неусыпно следит за парализованной ужасом добычей. Кто не выдержит первым? Чье сердечко окажется слабее? А может быть, кто-то осмелится дать деру, понадеется, что сытый кот будет не столь проворен, а, возможно, и вовсе поленится преследовать беглеца, ведь тогда остальные мышата останутся без присмотра. От этого Князя надо держаться подальше. Если же не получается, то тогда все время быть настороже. А Рио будто не видит очевидного, не понимает, как опасен его новый знакомец. Ведет себя с ним так беспечно, наивно полагая, что держит в руках ужа, а не гадюку. Но хуже всего то, что этих двоих явно что-то связывает. Видно невооруженным глазом. Скорее всего, контракт. Рио упоминал, что ему нелегко дается добыча силы. Как именно, оставалось только гадать. Контракт… Какие же условия поставил этот источающий опасность демон? Уж точно ничего хорошего. Во что же вляпался его друг? Если они отсюда выберутся, Риогаллу не избежать допроса с пристрастием. Раэрвинг в нетерпении застучал по разбитым камням костяным наростом на кончике хвоста. Странно пахнущее существо пообещало снять с него пропитанные украденной магией полоски железа. Свобода… Дразнящий запах свободы защекотал ноздри. Железо жжется, натирает кожу, давит магию внутри. Он чувствует, как оно сжимает невидимые вены, по которым течет чистая энергия, и они сохнут, как русла рек в пору затянувшейся засухи. Заставляет потоки течь в одном направлении, сгоняет их в пустующую полость, запирает, превращая бурные реки в застойное озеро. Озеро, которое непременно со временем превратится в вонючее болото. Магия стухнет, как кусок мяса на солнцепеке, придет в негодность. Вот что происходит с теми, кто попадает в плен к людям. Чем дольше они скованы железом, тем сильнее заболачивается озеро чистой энергии, запертое глубоко внутри. Когда оковы спадут, вместо бурных рек по невидимым венам потекут вялые потоки грязной жижи. Такой дракон будет все равно что живой мертвец. Даже огонь его не сможет причинить ощутимого вреда. Обретенное знание жгло каленым железом. Раэрвинг даже не мог сказать, что хуже: лишиться Дыхания и исчезнуть из памяти живущих или год за годом медленно угасать, чувствуя, как запертая внутри магия иссякает, разрушается, гниет. Они заплатят, каждый из них заплатит огненную цену за собратьев, за драконий род! И первыми расплатятся эти с шерстью на лице, что кинули их в клетки, что одурманили запахом и смотрели, как он делал что-то нехорошее с Каином. Он мог бы сказать, что не простит им этого, если бы драконам вообще было известно значение этого слова. Золотистые глаза пылали, пальцы с выпущенными когтями впились в прутья. Он не испытывал никаких чувств к подошедшему Князю – тот дракона не интересовал. Да, запах странный, неизвестное существо, сильное, но враждебность не источает – он бы сразу учуял. А самое главное: у существа нет трясущихся бугров с не моргающими глазами. Он хорошо рассмотрел. Вайэр остановился напротив клетки. Оглядел томящегося в ней узника, задержал взгляд на ошейнике, от которого уже начала расползаться по венам чернота, пока еще не заметная с расстояния – последствия недавнего бунта. Князь мысленно усмехнулся. Ящер-то еще более безумен, чем он предполагал. Мог ведь и погибнуть, разрушив весь старательно выверенный сценарий затеянной игры. Но так даже лучше, интереснее. Со сложными персонажами всегда интересней. Вайэр поднял руку. Тени, сотни тысяч теней за пределами коридора с клетками всколыхнулись, как от порыва ветра, дрогнули и потянулись, потянулись в точку призыва. Сначала медленно, неохотно, будто кто-то невидимый пытался оторвать вросшие в землю темные силуэты, но зовущий голос нарастал, и сопротивление стремительно слабело. Тени потянулись, уносимые невидимым течением, быстрее и быстрее. Закрытая плотными кронами лесная чаща сделалась светлой, как под лучами ослепляющего солнца, тени утекали подобно свежим краскам на холсте незадачливого художника, забывшего свой холст под проливным дождем. Испуганное зверье разбегалось, птицы с криками стаями взлетели с облюбованных деревьев, барсуки и лисы, вереща, выскакивали из ярко осветившихся нор. Тени от стволов, тени от листвы, от камней, от травы, тени под сучьями, тени в трещинках, тени между шерстинками на заячьей спине – все они неслись единым потоком к точке призыва. Табуны диких лошадей в степи с испуганным ржанием пустились в галоп, спасаясь от летящей по земле тьмы. Тени просочились под городские ворота, пронеслись по пустующим улицам и ворвались в безлюдные коридоры арены. Вайэр нарисовал им путь, свободный от джаккайцев, и тени послушно помчались по нему к взывающему. Князь специально встал так, чтобы никто не видел стекающиеся к его указательному пальцу темные силуэты. Им не нужно знать о его жульничестве, это испортит игру. Тень-лезвие. Уплотненная настолько, что способна разрезать все, что угодно, включая усиленные и насквозь пропитанные магией вещи. Правда, требует колоссальных затрат энергии и последствия после использования не слишком приятные. Пока Вайэр протягивал руку к поблескивающему на шее дракона браслету, на тыльной стороне его указательного пальца выросло маленькое тонкое лезвие, обсидианово-черное, тянущееся от подушечки до конца первой фаланги. Тень, уплотненная в сотни тысяч раз. Двое узников и некромант внимательно наблюдали за ним, с надеждой и сомнением. Отправленный за пленниками отряд во главе с Джакаром уже вошел в один из нижних коридоров. Вайэр улыбнулся про себя, предвкушая скорую реакцию, а затем небрежно мазнул пальцем сначала по ошейнику, потом по запястьям, а после присел и довершил начатое, разобравшись с кандалами на лодыжках. Оковы будто бы треснули. Одновременно. Раскрылись и со звоном упали на каменный пол, добавив древним камням новых щербин. У Риогалла отвисла челюсть, Каин просто смотрел широко раскрытыми глазами, а Раэрвинг же, напротив, вообще не выказал ни малейшего удивления: потер саднящие черные полосы обугленной кожи, оставшиеся от магических браслетов, одарил бесполезные железки гневным взглядом, не отказав себе в удовольствии пнуть самую крупную, и сразу же взялся за надломанные прутья. Заторы исчезли, в пересохшие русла вновь хлынула магия. Восхитительное чувство, словно первый раз поднимаешься в небо после вековой с ним разлуки. – К-как? Как ты?.. – Риогалл глупо хлопал глазами, переводя недоуменный взгляд со сломанных браслетов на полу клетки на указательный палец Вайэра. Лезвия из уплотненной тени там уже не было: он отпустил безмолвных пленников, и теперь они неслись обратно в леса и степи, распугивая по дороге живность. Истощение. Князь чувствовал чудовищное истощение, но внешне продолжал держаться все так же непринуждённо, словно то был сущий пустяк. Легкое головокружение, жалящая слабость в конечностях. Нужно возвращаться на Параллели, восполнить силы. Нет. Рано. Остался еще один маленький штрих. – Как?.. – не унимался некромант. Скрежет гнущегося железа и глухое рычание дракона почти полностью утопили в себе его вопрос. Раэрвинг выбрался, схватился за прутья клетки Каина. Вайэр подошел к любопытному слуге, приложил палец к его губам, заставив тем самым замолчать. – Тссс, излишняя осведомленность бывает опасна для здоровья, – прошептал Князь чуть хрипловатым голосом. Риогалл продолжал хлопать глазами, чувствуя горячий, чуть солоноватый палец на своих губах. Щеки тронул легкий румянец, а по позвоночнику пробежал далекий отголосок сладкой дрожи. Князь улыбнулся, убрал палец и прошел дальше. Риогалл растерянно обернулся и едва не оказался пришибленным сорванной с петель дверью клетки. Раэрвинг швырнул ее не глядя. Благо некромант успел пригнуться. Он уже собирался разразиться гневной тирадой, как Вайэр, остановившись перед зияющим проемом, неожиданно одним красивым движением сорвал с себя плащ и бросил его Каину. Тот все еще сидел на полу, но плащ поймал без особого труда. Риогалл почувствовал, как что-то больно сжало его сердце, под горлом вдруг стянулся неприятный тугой комок. Незнакомое чувство овладело им, похожее на обиду, но куда сильнее и глубже, а еще гадостней и больнее. Сам не зная почему, он спрятал глаза. Испугался острого желания кинуться вперед и вырвать из рук Каина плащ. Что-то внутри негодовало, вопрошая: почему Вайэр это сделал?! Почему?! Хотя все было очевидно и логично. Каин обнажен. Он не может бежать в таком виде. У Риогалла только мантия, если он ее отдаст, то сам побежит голым. Жилетка Раэрвинга слишком короткая. Остается только Князь со своим плащом. Но почему тогда это чувство не исчезает? Почему мучит его? Почему так отчаянно хочется быть единственным, кому Вайэр одалживал свой плащ? Он готов заплакать, вот позор! Глупо же! Подумаешь, плащ… Уймись! Проклятое чувство. Душит. Невыносимо. Некромант впился ногтями в ладонь. Значит ли это, что он ни разу не особенный? Что тот тронувший его поступок с плащом не значил ровным счетом ничего? Вайэр легко сделает то же самое для любого другого. Застрявший комок острыми иглами впился в глотку. – Спасибо, – слегка осипшим голосом Каин поблагодарил Князя. Тот уже отвернулся от клетки, намереваясь уходить. Он здесь закончил и получил свою награду. Взгляд фиолетовых глаз буквально пожирал пытающегося бороться с ревностью некроманта. Разве не милашка? Будь у него побольше времени… Эх… – Дальше сам, – обратился он к слуге, который так трогательно пытался на него не смотреть и в это же время не показать, что он старается на него не смотреть. – У меня появились кое-какие дела. Князь достал свой амулет. Два слова тихо пророкотали в гулком коридоре, два слова на красивом языке Параллелей. Языке, на котором он сказал Риогаллу одну красивую фразу, заставившую затрепетать не только доверчивое сердце, но и осмотрительную душу. Уходит… Некромант поспешно вскинул голову, но поймал взглядом только тающую сероватую дымку. Ушел. Сердце защемило. Риогалл почувствовал себя брошенным, одиноким. Он разозлился на себя самого. Глупости, глупости! С ним тут друзья. И вообще он радоваться должен, он ведь не мазохист, чтобы тосковать по хозяйской порке. От Вайэра только одни неприятности. Сначала по головке погладит, а потом под задницу пнет. Такое отношение понравится только окончательно сбрендившему, а Риогалл пока еще в своем уме. – Там был грохот! – донеслось из глубины коридора и трое беглецов напряглись. Убираться, надо немедленно убираться! – Идем, – Раэрвинг подхватил завернувшегося в плащ Каина под локоть. – Надо больше места. Стану драконом, сядешь на спину. Всех их сожгу, потом улетим. – Стой, – Каин зашипел от боли, когда Раэрвинг потянул его за собой. Ноги подкосились, он едва не упал. – Ты что творишь, безмозглая ящерица?! – Риогалл подлетел к ним, подхватил израненного друга под руку, перекинул ее себе через шею. – Он не может в таком состоянии ни бежать, ни тем более лететь верхом! Это его убьет! К тому же у нас, если я правильно понял, нет амулета, чтобы покинуть город, – он спешно ковылял с опирающимся на него сыном главнокомандующего к дыре в стене, из которой они вылезли вместе с Вайэром. Она была ближе всего, да и нарастающий позади топот все равно не оставлял иного выбора. Раэрвинг дернул ушами, мотнул хвостом. Ему не понравилось, как человек номер два осадил его и забрал себе Каина. Он больше не в оковах, он может спалить их всех! Зачем бежать? Они же не кролики! Не нравится. Каин хотел, чтобы Раэрвинг сжег людей с шерстью на лице, особенно вожака, самого мерзкого из всех. Дракону самому не терпелось рвануться в бой, превратить ненавистную арену, пропитанную кровью драконьих поколений, в смрадное пепелище. Так почему он должен бежать? Это возмутительно! Каин ранен, он видит, не слепой, но драться-то его никто не гонит. На драконьей спине он будет в полной безопасности. Так в чем же проблема? Он обернулся в сторону приближающихся звуков, еще раз мотнул хвостом, борясь с искушением ринуться в бой, и с превеликим сожалением полез в дыру, где скрылись его друзья. Пламя жглось внутри, распирало гортань, жаждя вырваться из плена, низвергнуться на врагов огненной рекой. Зубы во рту, острые клыки и множество плоских, бесполезных пеньков, зудели, вожделея впиться в тугую, горячую плоть; сдавить челюстями, упиваясь сладкой музыкой хруста дробящихся костей. Выпущенные черные когти сжимались и разжимались, не в силах уже оставаться без дела. Гибкий, чешуйчатый хвост тоже не стоял в стороне, нервно оббиваясь о стены костяным наконечником. Босые ноги шлепали по полу, уводя дракона все дальше и дальше от цели. Было невыносимо сложно заставлять себя бежать по коридору, когда жажда крови, словно заноза под кожей, не давала покоя. Каину бег давался невыносимо тяжело, он почти полностью повис на пыхтящем Риогалле. Постоянно зажмуривался от резких приступов боли, стискивал зубы и тихо шипел, когда становилось совсем невмоготу. Перед глазами все плыло, ноги не желали переставляться, все время подкашивались, заплетались, будто в них не было костей. Он не хотел быть обузой, изо всех сил старался бежать, но легкий туман в сознании уплотнялся, звуки доносились до него сильно приглушенными, будто он сунул голову под толстый матрас. Риск потерять сознание рос с каждым преодоленным шагом. Слишком большая нагрузка для истерзанного тела. Каин дышал шумно, рука, цепляющаяся за Риогалла дрожала. Раэрвинг… где… Он не видел, боялся, что дракон совершит глупость. Хотел позвать, но… Нет сил. Трое беглецов не успели уйти слишком далеко, когда в коридор с клетками ворвались двое самых быстрых из отправленного отряда джаккайцев. Ворвались и на секунду замерли в ступоре перед валяющейся посреди прохода покореженной дверью. Пленников не было. Только раздвинутые прутья, вырванная дверца да сломанные кандалы. Не давая себе времени на раздумья, один из воинов повернулся к проходу и громоподобно гаркнул: "Побег!" Происходи подобное в Анатриуме, обнаружившие пустые клетки стражники так бы и остались стоять на месте преступления, дожидаясь командира и его дальнейших приказов. Но здесь был не Анатриум, а потому, крикнув о побеге, оба джаккайца, не раздумывая, бросились в погоню. Лорд Джакар принадлежал к одним из самых быстрых воинов, но ввиду высокого положения не мог носиться по коридорам, заслышав подозрительный звук. Для этого в его распоряжении находились еще не заслужившие права носить бороду воины. Многие из них были не менее способные, чем собратья, уже сразившие своих драконов. В этот раз Джакар тоже не побежал: отправил вперед пару воинов, а сам вместе с оставшимся отрядом спокойно продолжил путь, как подобает лидеру. Грохот ему не понравился, очень не понравился. Между бровей даже появилась глубокая складка. Недавно ему доложили, что тот тощий анатриец в балахоне был, наконец, замечен в восточной части арены. Значит, не испарился все-таки, слизняк, хотя способ побега по-прежнему оставался покрыт тайной. Но это все ничего, под пытками тайны, как правило, быстро перестают быть таковыми. Главное изловить червяка живьем, а то он такой хлипкий на вид, дунешь – пополам переломится. Новость вроде бы хорошая, только вот другая, пришедшая с ней бок о бок… Отправленные на поиски люди исчезают, точнее, стали исчезать сразу после того, как анатрийскую крысу приметили на галерее. Некоторых обнаружили лежащими без сознания. Разве не подозрительно? От восточной галереи в сторону клеток с пленниками. Вывод напрашивался сам, но допустить мысль, что крепких и могучих воинов, как младенцев, вырубил полудохлый сморчок, который от собственного чиха улетает на другой конец степи! Абсурд! Если только кто-то не помог ему. Раб? Вряд ли. Несколько рабов? Тоже. Их бы заметили и столкнувшиеся с бунтарями джаккайцы, непременно кого-нибудь да отправили к праотцам, но других тел нет. Крови и следов борьбы тоже. Значит, это либо предатель из числа лучших воинов, либо из числа магов, мерзких магов, которым он никогда не доверял. Именно поэтому Джакар взял с собой отряд, именно поэтому приготовился к худшему. Сорвать второй акт Действа! Попрать великую традицию! Этого не будет! Пока в его жилах течет кровь великого Джакки, пока его сердце закаленного в боях воина стучит о ребра. Предатель или предатели будут пойманы и казнены. Он придумает для них такую смерть, какой и сам дьявол устрашится. Этих щуплых магов пора самих в клетки сажать и надевать на них сдерживающие ошейники, как крылатым ящерицам! Джакар недобро покосился на семенящих чуть поодаль магов в зеленых робах, те, уловив настроение лорда, испуганно сжались. Когда посланные вперед воины выкрикнули одно-единственное слово, их командир пришел в ярость и ускорил шаг. Побег! До второго акта осталось не более получаса, а у них побег! Сапоги из драконьей кожи громко стучали по каменному полу, плащ из драконьего крыла яростно бил по ногам. – Призывай дракона, дергай за поводок! – рявкнул Джакар на ближайшего мага. Тот вздрогнул и судорожно забормотал слова заклинания, подкрепляя их непонятными жестами. Бормотание это продлилось не больше минуты, как маг вдруг осекся и заметно побледнел. – Н-не выходит, – сбиваясь, пролепетал он. Чувствовал, что подписывает себе приговор, но молчание тоже не сулило ничего хорошего. Пот градом катился по спине, руки тряслись, ему хотелось достать платочек и промокнуть им взмокший лоб. – Что?! – Джакар круто развернулся к нему, горой навис над несчастным, грозясь вот-вот обрушиться и погрести под собой заживо. – Н-не… браслеты не… не активны… – казалось, маг сейчас грохнется в обморок. – Что это значит?! Что?! – лорд не спрашивал – рычал. – Я не… – договорить ему не дали. – За мной, – скомандовал Джакар, и его посуровевшие воины побежали следом к коридору с клетками, на ходу вытаскивая из ножен изогнутые сабли. Джаккайский лорд был вне себя от ярости. Как такое могло произойти?! Он-то был уверен, что все под контролем, что помогающие анатрийскому червяку маги побоятся снимать оковы с дракона. В крайнем случае, попытаются настроить их на себя, а тут! Хотя этот едва не обмочившийся от страха колдунишка мог что-то перепутать. И пусть он молится своему выдуманному богу, чтобы это оказалось действительно так. Однако стоило им ворваться в коридор с клетками, как Джакар понял, что надежды напрасны. Погнутые прутья, вырванная дверца, валяющиеся на полу оковы. Теперь в их коридорах бродит необузданный зверь, ничем не связанный, но что хуже всего – дышащий огнем. Струи огня в узких проходах… Даже лучшие воины не смогут выстоять против открытого пламени. Поможет отражающий щит, но за ним нужно идти в гробницу Джакки. Слишком долго. Есть еще маги, медлительные заморыши. Позволить им себя защищать… прятаться за спинами задохликов, не способных поднять одноручный меч и двумя руками… Посмертный позор для любого воина! К тому же теперь ясно, что предатель явно маг, никто другой не смог бы снять браслеты. В этот момент отряд нагнали запыхавшиеся маги. Рожи красные, языки вываливаются на бок. Согнулись в три погибели, никак не отдышатся. Мерзость! Подумать только, что один вот такой жалкий слабак сумел их обставить! Джакар в два счета оказался рядом с не успевшим опомниться магом, тем самым, что сообщил о сброшенных оковах. Могучая рука с бугристыми мышцами и вздутыми венами стальной хваткой сжала тоненькую шейку. Маг захрипел, затрепыхался, костлявые пальчики заскребли по чужим, жилистым и твердым, словно камень. – Одного из твоих работа! – не вопрос – утверждение. В ответ лишь придушенные хрипы. – Осмелели, да?! Раз дракона повязать хватает силенок, то уж джаккайцев вокруг пальца обвести и подавно, так?! Сдать щенка анатрийцам за звонкую монету да получить местечко в их башне, подальше от ужасных варваров, что так плохо с вами обращаются, совсем не уважают. Вот, что вы задумали, так?! – маг продолжал хрипеть, лицо его сначала покраснело, а теперь начало стремительно синеть. Собратья по ремеслу с неприкрытым ужасом взирали на развернувшуюся картину. Любой обладатель зеленой мантии боялся назначения в Джакку хуже испепеляющего драконьего пламени. Если бы им дали выбирать между Джаккой и бездной Аракуса, то мало кто остановился бы на первом варианте. Здесь их ни во что не ставили и относились, как к скоту. Всячески помыкали, унижали, частенько заставляли делать такую же работу, которой обычно занимались рабы: пол подмести, вычистить загоны для скота, постирать грязное белье. Каждый из сосланных в Джакку магов жаждал убраться отсюда, но осмелиться пойти против джаккайцев… Тут и безумец пальцем у виска покрутит. В чем джаккайцы хороши и изобретательны так это в казнях, точнее, в способах казни. Таких изощренных методов ни один палач в Империи не видел! О, что они ухитряются придумывать для предателей! Лучше никогда этого не знать, если же узнать ненароком, то милосердней сразу стукнуть себя камнем по голове, дабы напрочь отшибить память. Джакар отшвырнул в сторону почти задушенного мага, оставил его ползать по полу, хрипеть и откашливаться. Это мусор, настоящий предатель где-то там, в коридорах, ищет путь на свободу. Но недолго ему и беглецам осталось радоваться. Джакар махнул рукой воинам, посылая их в погоню за пленниками. Не желая лишний раз тревожить пребывающего в плохом расположении духа господина, носители зеленых мантий обошли лорда по стеночке и юркнули в один из проходов, оставив своего едва дышащего товарища на волю судьбы. Джакар не обратил никакого внимания на ретировавшихся магов. Не стихающие хрипы и надсадный кашель за спиной его тоже не заботили. Джаккайский лорд смотрел на клетку с сорванной дверцей, клетку, на полу которой виднелись подсохшие, едва различимые в пыли кровавые мазки. Грязный поднос в углу, разбитый маленький горшочек из-под меда. Маленький сучонок. Сбежал и думаешь, что все позади. О нет, дорогой, все еще только начинается. На губах Джакара расползлась злорадная ухмылка. Когда он вернет пленника, своего самого ценного пленника, тот будет каждую секунду жалеть о дерзком побеге и грезить о так и не свершившемся втором акте Действа, заключительном акте, ибо смерть – наивысшая блажь, с этого дня станет для него такой же недосягаемой, как оставшийся в Анатриуме папочка. Джакар превратит жизнь сына главнокомандующего в кромешный ад, без конца и края, сделает его джаккайской подстилкой, которую днями и ночами напролет будут брать все, кому не лень. И в уединении, и на арене, и посреди площади… Особенно посреди площади. Отличная мысль. Привязать мальчишку к столбу и пусть его имеет любой желающий. Будь то человек или животное. Да, животное! Избалованному папенькиному сыночку ведь так сильно нравятся животные. Он, правда, предпочитает ящериц, но это он просто еще не пробовал коней и собак. А может быть, ему больше придется по вкусу жирный боров? Сколько вариантов! Надо будет выделить человека, чтобы следил за процессом, ведь никто не хочет, чтобы их драгоценное развлечение подохло раньше времени. Всякий раз они будут старательно выхаживать его, приводить в порядок, а затем отправлять обратно на площадь. День за днем, месяц за месяцем, год за годом. Интересно, как быстро взвоет милый Каин? Будет ли он плакать, молить о пощаде? Конечно, будет. И ползать на коленях, и лизать покрытые грязью сапоги. Только спасения не обретет – поздно, слишком поздно. Джакар отвернулся от опустевшей клетки, в его глазах блестела сталь.

***

Первые преследователи появились неожиданно: выскочили из-за поворота впереди. Риогалл притормозил, запаниковал; свободная рука скользнула в мешочек на поясе и наткнулась на раскрошившиеся засохшие лепестки. О, Великий Аракус, почему он все время забывает, что там ничего нет! Кровь? Резать вену? Не успеет. Надо было заранее… – Вот они! – рявкнул безбородый джаккаец с глубоким шрамом на щеке. Трое его дружков целеустремленно бросились вперед по коридору. И если расстояние между беглецами и преследователями изначально было достаточно большое, то теперь оно стремительно сокращалось. Риогалл уже хотел развернуться и бежать вместе с повисшим на нем полубессознательным другом, который и несущихся на них джаккайцев-то не видел, так как голова его свесилась вниз и сил поднять ее у парня недоставало. Хотел и даже уже начал разворачиваться, как вперед красным вихрем выскочил Раэрвинг, про которого некромант успел позабыть. – Нгхаар! – прорычал он и выдохнул яростный поток испепеляющего пламени. Получив долгожданную свободу, огонь взревел, закружился в узком коридоре, выжигая на своем пути все живое и неживое. Отбившиеся языки пламени, вылетели в прорези-окна, лизнули засушливый воздух. Четверо джаккайцев успели лишь коротко вскрикнуть, скорее от неожиданности, чем от боли, прежде чем их поглотил огненный вихрь. Риогалл открыл рот от изумления, так и не завершив свой разворот. Жирная, черная копоть осела на крошащихся стенах, в воздухе летал пепел, а в том месте, где только что были их преследователи, темнели четыре небольшие рассыпчатые кучки. – Вот это да! – присвистнул некромант. – Только было бы гораздо лучше, если бы от них хоть скелет остался. Я бы поднял его и состряпал нам лишнего защитничка. На случай, если пламя кончится, – чуть помолчал и невесело добавил: – Или если драконопомешанные не решат помочь нам показать выход. Риогалл почувствовал, как давление на его плечо увеличилось. Он обеспокоенно посмотрел на Каина. Тот тяжело дышал, пот крупными каплями срывался с лица и падал на пол. Плохи дела. Ему сейчас нужен покой, а не игра в догони-и-поймай с толпой бородатых степняков. Впрочем, некромант и сам долго не протянет. Он ни силенками, ни здоровьем похвастаться не может. Зад до сих пор болит, да и все остальное тело не в лучшей форме. Риогалл покрутил головой, заметил вырубленную в стене дыру. – Двигаем туда, – скомандовал он и поковылял в заданном направлении. Из бокового коридора уже доносился отдаленный топот. Не хотелось задерживаться и проверять – вдруг драконопомешанные. Однако не успел он влезть в дыру, как дорогу ему преградил один хвостатый товарищ. – Я понесу, – заявил Раэрвинг и нагло протянул руку, требуя передать ему Каина. – Я тебе даже ночной горшок нести не доверю, – фыркнул некромант и попытался обойти препятствие, но безуспешно. Рассердился. – Слушай, у нас нет времени шутки шутить. Или тебе обратно в кандалы захотелось? По клетке соскучился? Я вот нет. Каин, думаю, тоже. – Это мой человек, – дракон оставался непреклонен. Ему не нравилось, что Каина тащит этот пропахший сырой землей беловолосый. И как он его тащит, ему тоже не нравилось. Каину трудно идти, каждый его шаг вымучен и отдает болью. Раэрвинг почти ощущал ее чешуйками, точнее, кожей. Человека надо нести на спине, то есть на руках, а не волочить за собой, как сломанный хвост. – С какой это радости? Каин тебе не кость, знаешь ли, чтобы его присваивать, и вообще здесь не место для разговоров, глупая ящерица. Да и на тебе бородатые и не очень дядьки, так что не отвлекайся, будь добр. – Ра… р…винг, – хрипло прошептал предмет их спора, коснулся неестественно горячей рукой оголенного драконьего плеча и приподнял измученное лицо. Он хотел сказать что-то еще, но на большее сына главнокомандующего не хватило. – Арр! – Риогалл не выдержал. – Просто расчищай нам путь, если не хочешь, чтобы он, а следом и мы, не сомневайся, умер. Раэрвинг недовольно фыркнул, развернулся к коридору, откуда доносился шум приближающейся погони, набрал полную грудь воздуха и выдохнул огненный смерч. – Нгхаар-ар! – вырвавшееся пламя не просто пронеслось по коридору, оно осело на полу, стенах и потолке, словно те были сделаны не из камня, а из дерева, добротного сухого дерева. Преследователей было много, от них разило сталью и потом, а еще мертвым драконом, точнее его шкурой. Своровавшие магию тоже были неподалеку, Раэрвинг чуял и их тоже. Огонь задержит, ненадолго, но все же. Раэрвинг тихо рыкнул, развернулся и побежал догонять друзей. Ветер нес по коридорам множество запахов, запахов врагов. До чутких ушей то и дело доносились далекие рявкающие крики и топот тяжелых сапог. Они продвигались слишком медленно. Если бы только хоть один коридор сменился просторным залом, Раэрвинг переменил бы облик, расправил крылья, вытянул шею и залил бы все эти каменные ходы потоками очищающего пламени. Несильно концентрированного, чтобы мерзкие людишки не сразу сгорали до горстки пепла, а еще некоторое время бегали и кричали, охваченные безжалостным огнем. Но залов на пути не попадалось, равно как и выхода. – Туда! – прогремел зычный голос по ту сторону прорубленного в стене проема. Раздался топот, лязг металла, скрип кожаных доспехов. В коридор высыпало пятеро разгоряченных воинов. Безбородые, но не менее устрашающие: здоровые, с бугрящимися мышцами и хмурыми, отталкивающими лицами. – Да что ж нам так везет! – ругнулся Риогалл, едва не врезавшись в самого грозного на вид джаккайца. Тот недобро усмехнулся и уже потянул свою огромную ручищу, намереваясь сгрести горе-беглецов, как откуда ни возьмись вперед выскочил дракон. Огненный плевок едва не лишил джаккайца половины лица. Реакция не подвела воина. Несмотря на внушительную комплекцию, он не уступал проворством горной кошке. Только вот здоровяк совершил серьезную ошибку, инстинктивно попытавшись отбить снаряд своей изогнутой саблей. Огненный комок разбился о лезвие, пылающие капли брызнули в стороны. Раздался короткий вскрик. Раэрвинг еле успел вскинуть руку, защищая барьером своих друзей. Шипящие капли расплавленного металла падали вниз с раскаленного докрасна клинка. Некоторые из них угодили на кожу хозяину сабли. Он натужно зарычал, отбрасывая рукоять. Глубокие раны дымились, запахло паленой плотью. Риогалл опомнился и потащил Каина прочь. Двое избежавших серьезных повреждений преследователей бросились за ними, но Раэрвинг не спал. Струя пламени ударилась в стену, взрывая камни, мелкая крошка и осколки разлетелись во все стороны. Джаккайцы успели увернуться и теперь вместе ринулись атаковать дракона. Трое их обожженных товарищей не остались в стороне. Пятеро на одного. Слишком близко, чтобы уничтожить их одним пламенным залпом. Раэрвинг отскочил назад, выплюнул новый огненный сгусток. Золотые украшения в волосах воинственно звякнули. Мимо. Чересчур изворотливые, как гадюки в яме. Впрочем, сам Раэрвинг тоже не неповоротливый буйвол. Он резко пригнулся, пропуская первую просвистевшую над головой саблю, сразу же откатился влево, позволяя второму клинку высечь искры из каменного пола и резво вскочил на ноги, перекатывая на языке огненную искорку. Испепеляющий шар опалил ногу одного из нападавших, вскрыл блестящее от крови мясо и часть белеющей кости. Джаккаец стиснул зубы от невыносимой боли, покачнулся и упал на одно колено. Края его чудовищной раны тлели, будто бумага или сухой лист. Однако успешная атака далась дракону не просто: третья сабля разбила невидимый щит, короткое копье зацепило ребра. Раэрвинг снова отскочил, хотел плюнуть огнем, но натиск оказался чересчур плотным. Он не успевал уворачиваться, крутился, как ужаленный пчелой щенок. Кое-как восстановил барьер, пару раз полоснул когтями, но и только. Его теснили, и это приводило в бешенство. Бесполезная форма! Будь он сейчас драконом, то без проблем прихлопнул бы назойливых людишек, но в коридоре слишком узко для перемены облика – он обрушит стены и потолок, в лучшем случае погребет под завалом себя, в худшем – еще и Каина с Риогаллом. Как же он ненавидел сдерживаться! Все равно что по доброй воле запереть себя в клетке. Сабля стукнула по рогу, оставила глубокую зазубрину. Боль вспыхнула в голове, ослепила на долю секунды. Удар по рогам чуть не свернул Раэрвингу шею. Он едва успел отшатнуться, как короткое копье пронеслось перед глазами, срезав прядь волос с вплетенным в них золотым цилиндриком. Это привело дракона в ярость. Он подался вперед, вцепился зубами в древко копья и, сжав челюсти, перекусил его пополам. Очередной выпад разбил барьер, чья-то сабля полоснула по бедру, светлые штаны обагрились. Боль и запах крови лишь раззадоривали дракона. Он с удвоенной силой набросился на противников. Сталь и когти сверкали в воздухе, звенел раз за разом разбивающийся барьер. Рык и крики, треск переломившейся кости, шипение голодного пламени. Драконье чутье и нечеловеческая быстрота реакции, а также магия и барьер помогали ему держаться против наседающих противников. Даже серьезно раненые джаккайцы не желали отступать. Невероятно живучие и упрямые. Не отвязаться. Блестящие от крови когти вспороли незащищенное плечо, чья-то нога с силой пнула в живот, оплавленное лезвие резануло по щеке. Раэрвинг отлетел в сторону, когти на ногах прочертили борозды на каменном полу, хвост извернулся в воздухе, возвращая хозяину равновесие. Дракон даже не успел разогнуться, как сразу двое противников с перекошенными от ярости лицами едва не насадили его на свои изогнутые сабли. Пара огненных плевков заставила их отпрянуть, но ненадолго. Раэрвинг тяжело дышал, кровь капала из открытых ран, заливала щеку, пропитывала одежду. Запасы магии понемногу истощались, потоки чистой энергии мелели, а друзья, которых он защищал, уходили все дальше. Что с ними будет, если на пути встретится еще одна стая людишек? Ему надо заканчивать здесь и уходить, но… Если так пойдет и дальше, его магия иссякнет, а без нее эта форма совсем бесполезна. Раэрвинг пытался найти выход, но ничего не получалось. Изогнутая сабля просвистела над головой, заставив дракона припасть к земле, в этот момент нога в утяжеленном ботинке пнула ящера под ребра. Он с рыком откатился в сторону и другая, занесенная над головой нога ударила в пол. Раэрвинг, не раздумывая, полоснул когтями по еще одной паре ног, оказавшейся прямо перед его носом. Когти разорвали плотную кожу сапог, не драконью, перерезали связки. Джаккаец со сдавленным рыком рухнул на колени, и дракон не упустил своего шанса. Времени на заклинания не было, поэтому он вцепился зубами противнику в шею, стиснул челюсти и рванул со всей силы в сторону, выдирая яремную вену вместе с куском мяса. Джаккаец захрипел, слабеющие руки попытались ухватить убийцу, но им достался один лишь воздух. Раэрвинг вскочил на ноги, чудом избегая смертоносного удара. Вскинул голову. Все его лицо было в крови, золотистые глаза горели, ноздри раздувались, а окрасившиеся в красный клыки блестели. Устрашающий вид, однако решимость противников он не пошатнул. Они перескочили через тело поверженного собрата и вновь накинулись на прыткого ящера. Джаккайцы весьма плохо работали в команде, каждый из них больше был воином-одиночкой и заботился лишь о себе и своей победе. Нацелившись все разом на одного противника, они сильно мешали друг другу. Один на один у джаккайцев было гораздо больше шансов одолеть хвостатого беглеца; все это понимали, но никто не желал уступать другому, каждый хотел сразить дракона, ведь если убить ящера вне испытания, то удачливый воин заслужит право носить щетину. Не короткую, едва заметную, какую жалуют за некоторые выдающиеся достижения, а длинную и густую. Раэрвинг не успел порадоваться первой победе, как чуткие уши уловили приближающийся топот. Только не это! Новые противники, а он почти на пределе. Не выстоять. Может быть, сменить облик? Достаточно ли далеко успели уйти его друзья? А если все равно зацепит? Люди же такие хрупкие… Раэрвинг обернулся в сторону доносящегося шума и чуть не лишился целого рога вместе с рукой. Хвост ударил по ногам напавшего варвара, но тот успел подскочить и снова замахнуться блестящим от крови оружием. Когти сдержали удар, чиркнули по лезвию, высекая искры. Раэрвинг дунул на них, обратив в пламя. Джаккаец отскочил, прикрывая обожженные глаза. В ноздри прокрался тонкий запах ворованной магии. Дело еще хуже, чем он предполагал. Двое других воинов заняли место отступившего товарища. Они яростно наседали с двух сторон, теснили к стене, чтобы лишить возможности уклоняться. Есть только один способ убраться отсюда живым, но сработает ли? Раэрвинг поднырнул под рассекающую воздух саблю, отпрыгнул как можно дальше к тому коридору, из которого вот-вот должна была высыпать новая порция свежих противников. Набрав полную грудь воздуха, он выдохнул в проход мощную струю пламени. Огонь с ревом понесся вперед, жадно вылизывая стены. Джаккайцы не дремали и в сторонке стоять не собирались. Этот маленький маневр стоил дракону разбитого барьера и глубокой раны на плече. Он с трудом увернулся от нацеленного в грудь лезвия, на ходу бормоча слова нового заклинания. Самый напряженный момент. Только бы успеть, уложиться. Барьер. Укрепление. Скольжение. Новые противники как раз выскочили в коридор, увидели несущееся на них пламя. До ушей долетели обрывки судорожно произносимых заклинаний. Первый маг перенервничал, ошибся. Второй, более опытный, не подвел. Отразил. Мог бы рассеять, конечно, но это заняло бы больше времени, которого и так не было. Огненный поток развернулся, понесся обратно, опаляя стены. Сабля джаккайца разбила тщательно возводимый барьер, Раэрвинг отскочил и начал по новой. Время таяло, драгоценные секунды уходили. Собственное пламя не причиняет вред хозяину, но отраженное, оно искажается и вполне может, как слегка обжечь, так и испепелить до самых костей. Джаккайцы видели несущийся на них огненный поток, понимали, что обречены, но даже не помыслили о спасении, не испугались, не запаниковали. Смерть в битве с драконом. Лучшая из возможных. Смерть же во время бегства – несмываемый позор для всего рода. Когти скрестились со сталью, два пальца коснулись губ. Поток пламени пронесся через сражающихся как раз в тот момент, когда с языка дракона слетело последнее слово заклинания. Огонь скользнул по возведенному барьеру, не причинив вреда, испепелил не успевших вскрикнуть джаккайцев и понесся дальше, постепенно теряя магическую силу. Раэрвинг не стал дожидаться, пока новоприбывшие враги сообразят что к чему, развернулся и вновь запустил в них огненную струю. – Нгхаар! Нгхаар! Нгхаар! – волна за волной огонь несся вперед. Двое запаниковавших магов в небольшом отряде попеременно отражали огненные удары. Они имели численное превосходство и полные магические резервы, но требуемые заклинания были длиннее в три раза, на них уходило намного больше времени. Маги кое-как отразили первые шесть огненных волн, седьмая же накрыла их маленький отряд с головой. Раэрвинг перевел дыхание, убрал прилипшие ко лбу волосы, мокрые от крови. Он почти исчерпал все запасы магии, оставшиеся крохи пошли на заживление полученных в пылу битвы ран. Столько огня потрачено впустую! Если бы только он сменил облик! Дракон мотнул головой и поспешил назад по закопченному коридору, туда, где скрылись его друзья. Минуя сожженный отряд, он отметил, что маги вовсе не превратились в кучки невзрачного пепла, как несколько сопровождавших их джаккайцев: на накалившихся каменных плитах лежало два скрюченных тела, полностью черных и иссохшихся, но все же тела. Невольно вспомнился другой мертвый маг в луже фиолетовой жижи. Противно. С этих тоже натечет такая же лужа. Самка без тела говорила, что дохлых воришек драконьей магии куда-то свозят, в какое-то особое место. Должно быть, в этом особом месте натек уже целый океан фиолетовой жижи. Раэрвинг поморщился, представляя себе эту ужасающую картину: простирающаяся до самого горизонта пузырящаяся жижа, плавающие в ней усохшие черные тела и извивающиеся голодные щупальца, что выстреливают из мерзкого варева, хватают пролетающих в небе птиц и выворачивают наизнанку, превращая в чудовищ. Босая нога наступила в горстку пепла, растревожила, разметала по полу. Таких горсток непременно станет больше, куда больше. Вот восстановит он силы, выберется на открытое место… Но сначала Каин. Усиливающийся запах гнал его по лабиринтам арены, которые с каждой минутой полнились и полнились рявкающими криками и тяжелым топотом. Преследователи пребывали. Пару раз на пути ему попадались небольшие группы джаккайцев: по два-три человека. Но благо на расстоянии и без магов, так что один мощный залп пламени быстро решал возникшую проблему. Если держать дистанцию, то все будет хорошо, главное не подпускать близко. Раэрвинг нагнал друзей вовремя: те снова едва не угодили в лапы преследователей. Бежали прямо навстречу трем свирепым варварам, один из которых был с шерстью на лице! Конечно, враги были еще вне зоны видимости, но как они топали! Мертвый бы услышал! Дракону пришлось снова выскочить вперед и окатить коридор перед собой очищающим пламенем. Расстояние позволяло. – Т-ты! – Риогалл удивленно уставился на потрепанного, покрытого кровью ящера. – Ну и видок у тебя. А мы тут… – он тяжело дышал, еле справляясь со своей ношей. – В общем, ты вовремя, – поправил сползающую руку, перевел дыхание и нервно огляделся. – Мы тут заблудились. Кажется. Если честно, я не представляю, где выход. Некромант утер пот со лба, снова нервно огляделся. Он выбился из сил, а повисший на плече Каин выглядел откровенно паршиво. Уже даже ноги не переставлял. Может быть, метнуться на Параллели? Нет, амулет же активируется только раз в три дня. Создать демона из крови? Навряд ли Риогалл сможет поддерживать его в таком состоянии. Ноги дрожат, не уронить бы Каина, куда тут еще созданную сущность контролировать. К тому же скоро сюда на самом деле сбежится вся арена, как и предсказывал Вайэр, демону одному не справиться. Вайэр… Если бы он был здесь… Странная тоска заскребла по сердцу. Есть только его запах. Легкий аромат соли и пепла. Плащ пропитался им. Плащ, который сейчас на Каине. То мерзкое чувство никак не желало уходить, притаилось и наблюдало, ворчало, ворочалось, не давало о себе забыть. Жутко раздражало. – Это просто, как огнем плюнуть, – Раэрвинг повернулся лицом к правому проходу, приложил два пальца к испачканным чужой кровью губам. – Нгхаар-ар! – неистовое пламя понеслось по коридору, оседая на стенах, полу и потолке. Дракон повернулся влево, обошел недоуменно наблюдающего за ним некроманта и проделал то же самое с другим коридором. Трое беглецов оказались заперты в кольце огня. Риогалл нахмурился, мотнул головой. Или он чего-то не понимает или их чешуйчатый товарищ решил всех сжечь, чтобы не даться врагам живыми. Однако Раэрвинг замыслил совсем другое. Повернувшись к узкой прорези окна, он снова приложил к губам два пальца. – Нгхаар! – обжигающий пламенный шар ударил в стену, взорвал толстые камни. Оглушающий грохот ударил по барабанным перепонкам, дымящиеся осколки застучали, запрыгали по камням. Раэрвинг вскинул руку, укрыл друзей невидимым щитом. Риогалл инстинктивно пригнулся, прикрыл голову рукой. Каин, кое-как удерживающийся в полубессознательном состоянии, измученно выдохнул, покачнулся, еще сильнее повис на едва стоящем на ногах некроманте. Свет заходящего солнца хлынул в дыру, порывы сухого ветра закружили в коридоре, колыхая горящее пламя, будто степную траву. – Выход, – гордо сообщил стоящий на краю дыры дракон. – Думаю, при других обстоятельствах вы с джаккайцами отлично бы поладили, – саркастично подметил Риогалл, скептически осматривая осыпающуюся дыру. Второй этаж. Мило. – И как мы… – начатый вопрос затух на середине. Раэрвинг уже творил новое заклинание. Рычащий шепот резонировал с танцующим в коридорах пламенем. Раньше он не пробовал ничего такого, но сейчас ему казалось, что все получится. С обеих сторон объятый огнем коридор уже осаждали подоспевшие джаккайцы. Их грубые голоса доносились сквозь рев неутихающего пламени. Магов не было, иначе бы отряды не топтались у огненной кромки. Раэрвинг не обращал на них внимания, он полностью сосредоточился на новой задаче. Разбросанные взрывом обломки камней дрогнули, чуть приподнялись в воздух и грузно поползли к взывающему. Притяжение. То самое заклинание, которым он привязывал к себе Каина с Риогаллом, чтобы те случайно не свалились во время полета. Только на этот раз дракон пытался притянуть камни к стене, сделать горку, по которой его человеческие друзья смогут спуститься вниз. Сам он легко бы спрыгнул, но человеки… Ужасно хрупкие существа. Стягивать камни к стене оказалось очень хлопотным делом. Необходимо было держать каждый из них на виду, не ослаблять контроль, иначе отдельные булыжники падали и приходилось снова мысленно цеплять их, поднимать и вести. Магический поток сократился до тоненького ручейка. Скоро он совсем иссякнет, а ведь еще даже раны не все долечены. Камни летели, катились, тянулись, ползли. Те, что вывалились из стены, и те, что лежали сами по себе. В последних недостатка не было, ибо джаккайцы, не желая заморачиваться, выкидывали в окна обломки из прорубленных ими проходов. Горка росла, не так быстро как хотелось бы, но росла. Голоса в коридорах становились громче, нетерпеливей. По вискам дракона катился пот, на лбу появились напряженные морщинки. Наблюдающий за работой Риогалл прикусил нижнюю губу, сильно проседая под весом Каина. Он сейчас свалится. Проклятье! – Готово, – наконец сообщил дракон, подошел к пошатывающемуся некроманту и, не спрашивая разрешения, забрал отягощающую ношу. Каин не поднял головы. Он сипло дышал, из последних сил держась в сознании. Ледяной, будто мертвец. Раэрвинг как мог осторожно взял его на руки. Сын главнокомандующего глухо застонал от боли, зажмурился, скривил пересохшие губы. Его голова безвольно уткнулась дракону в грудь, ослабевшая рука сжала чешуйчатую жилетку. Раэрвинг с болью посмотрел на замученного Каина, его Каина, плотно сжал губы и ступил на неустойчивую горку. Риогалл боялся, что ящер уронит Каина, хотел даже возразить, но ему хватило и одного взгляда на осыпающуюся неровную горку из камней, чтобы понять, что его собственные шансы уронить ношу куда больше. Впрочем, он сильно сомневался, что и сам не навернется. Голосов в коридоре тем временем становилось все больше. Кто-то метнул копье, но оно сгорело в пламени, не пролетев и половины пути. Скоро кто-нибудь притащит мага и тогда… Следует поторопиться. Раэрвинг спустился довольно быстро, ни разу не покачнулся, не отступился. Мелкие камушки скатывались вниз, горка угрожающе шаталась под ногами, норовя вот-вот рассыпаться. Риогаллу повезло меньше, но он и не удивился. С камнями у него не складывалось еще с начала их путешествия. Примерно на половине пути коварный булыжник выскочил из-под ноги, и некромант преодолел вторую половину кувырком, отбив себе при этом все, что не успел отбить раньше. Попеременно охая и чертыхаясь, он поднялся на трясущиеся ноги и заковылял следом за драконом. Улицы города были пусты, если не считать перепуганных до смерти рабов, боязливо выглядывающих из не знающих стекол оконных проемов. Все джаккайцы сейчас собрались на арене смотреть второй акт Действа, что было беглецам на руку. Укрыться, спрятаться… Риогалл мотал головой по сторонам, но не видел ничего подходящего. Скоро погоня возобновится, нельзя медлить, нельзя упускать этот шанс. Но где же спрятаться, где переждать? – Извините, вы не поможете нам? – некромант решил обратиться к рабу, наблюдавшему за ними из-за бочки с водой, ведь кто лучше рабов может знать укромные местечки в городе? Однако тот отшатнулся от него, как от прокажённого. Отшатнулся и убежал прочь, словно Риогалл не помощи попросил, а поинтересовался, каким способом бедняга желает, чтобы его препарировали. Что ж, ладно. Некромант подбежал к окну, обратился к другому рабу, но тот задернул закрывающую проем тряпку, даже не дослушав до конца, и скрылся в глубине дома. Гнев вперемешку с отчаянием закипал внутри парня. Что за отношение такое?! Без помощи им не выжить, их быстро схватят. Джаккайцам город родной, а беглецы здесь впервые. Неужели все их старания, пережитые мучения окажутся напрасными? Ну уж нет! Раэрвинг шел между глиняных домиков, бережно прижимая к себе Каина, который едва слышно дышал. Золотистые глаза внимательно следили за притаившимися людишками. Страх, от них разило страхом. Такие же пленники. Только трусливее мышей. Не стоят внимания. Может быть, сменить облик? Попытаться защитить Каина так? Нет, магия исчерпана, на перекидывание, возможно, сил еще хватит, но не более. Риогалл же не желал сдаваться: бегал, точнее ковылял через силу, от одного примеченного им раба к другому, просил о помощи, но все они убегали, прятались. Никто даже словом не обмолвился. Отчаяние росло. Он крутился между глиняных домиков, умолял, пытался достучаться. Тщетно. – Да чтоб вас всех Айкан отделал своим божественным молотом! – некромант сорвался на крик. – Неужели так трудно помочь?! Неужели язык отсохнет или рука отвалится указать безопасное место?! А?! – он обернулся вокруг своей оси, пытаясь поймать хоть один пристыженный взгляд. – Вы ведь прекрасно знаете, что с нами будет, если никто нам не поможет! Знаете же?! – молчание. – Они что, выбили из вас сострадание?! Посмотрите на него! – Риогалл указал рукой в сторону Каина. – Видите, что они с ним сделали?! Он едва держится! Ему помощь нужна и срочно! – и снова ни звука, ни движения. – Среди вас есть анатрийцы? Наверняка есть. Мы тоже анатрийцы. Может быть, для вас это ничего и не значит, но он сын главнокомандующего. Каин Хайроуд! – Риогалл стиснул зубы. Бесполезно, у них нет сердца. Горазды печься лишь о себе. Подумаешь, какие-то проходимцы. Ну, убьют их и пусть. И будь они все трое хоть сынами самого Императора. – Он же умрет! – последний отчаянный выкрик эхом отдался в пустом переулке. Сволочи. Непрошеные слезы защипали глаза, в горле встал комок. Великий Аракус… Вайэр… пожалуйста… Хоть кто-нибудь… ну хоть кто-нибудь… – Это будет на вашей совести! – горько воскликнул он. Уже не так громко. Только на себя, можно полагаться только на себя. Риогалл стиснул зубы, развернулся и пошел вперед. Его по-прежнему провожала гнетущая тишина. Он был так расстроен, что не заметил шевельнувшейся в проеме между двумя постройками тени. Припухшие пальчики схватили неудавшегося оратора за край рукава, потянули на себя. Риогалл удивленно обернулся и увидел низкорослую пухловатую рабыню с давно зажившим клеймом на лбу. Она смотрела на него нерешительно, поджимала губы. Все еще колебалась. Бросила быстрый взгляд за спину беглеца. Судя по выражению лица, увиденное ей явно не понравилось. Колебание стало ощутимей. Риогалл затаил дыхание. Не передумывай, пожалуйста. Рабыня еще раз посмотрела ему за спину. – За мной, – тихо бросила она и, не оглядываясь, поспешила вглубь узкого переулка. Риогалл почувствовал, как внутри него ожила надежда.