История двух «друзей»

Pov Марка. Единственный, на кого может клюнуть Лайнел — это Курт, его бывший парень. Драки за Лайнела уже в прошлом, и Курт всё-таки опасный соперник, но, что делать? Что же делать? Ладно, была не была, позову и его на днюху. Думаю у нас всё получится. И получилось ведь! Когда я отправил по телефону все фотки наших с Лайнелом друзей, то в ответ пришёл мне отрицательный ответ. Понятно - течка. Как, скажите, должно сбыться моё желание обладать им в свои восемнадцать лет? Не надо было мне никаких подарков, только Лайнел, только он, только этот омега. Мой выбор - Лайнел. Мой истинный - Лайнел. Моё солнце и луна - всё и всегда Лайнел. Любимый и гордый омега, красивый и непорочный, идущий к своей цели, не принимая помощь ни от кого, но я не могу ждать тебя так долго! - Лайнел? - обнимает меня папа. Не родной папа. Илья хороший человек, и отец женился на нём. Как и мой родитель, так и его партнёр, умерли от одной причины. Сначала им было о чём поговорить, одна тема о наркотиках. Затем они изредка стали встречаться, а потом Илья переехал к нам насовсем. Молодой, проницательный омега был ненамного старше меня, и мы всегда находили с ним общий язык. Он знал о Лайнеле и хранил мой секрет даже от отца. - Илья, он придёт? - его идея была послать фотки Лайнелу и особенно Курта, о котором он был наслышан от меня же. - Марк, ты всё сделал как я сказал? - папа отпивает глоток красного "октавиуса", смакуя его. - Он придёт, а ты пока выпей бокал вина, держи, тебе надо немного расслабиться, ты очень напряжён, держи. Илья импортировал дорогие вина, и он же научил меня их пробовать, находить в них прелесть и отличия в каждом, а я в свою очередь давал пробовать Лайнелу. Единственное вино "Октавиус" ему пришлось по вкусу, да и мне оно очень нравилось. - Марк, выпей бокальчик, это вино обладает сложным, плотным ароматом, открывающимся экзотическими тонами инжира и чернослива и завершающимся оттенками кофе-мокко и черной лакрицы, а послевкусие будет пышное и продолжительное. Не переживай, я знаю Лайнела, он придёт... ну, что я тебе говорил, смотри! Я стоял и смотрел в окно, за которым метель запорошила все машины приехавших ко мне на день рождение друзей. Сквозь стоявший автомобильный транспорт пробирался Лайнел. Я крепко сжал салатовую шапку для моего омеги, моё сердце учащённо забилось. - Думаю, мы с отцом и родственниками теперь можем уехать в ресторан, раз уж самый главный герой этого вечера наконец-то появился. И мой тебе совет Марк, будь пожалуйста нежным, очень нежным во всём, перед этим ещё ни один омега не устоял, а бокал для храбрости всё-таки выпей, а лучше два! - похлопав меня по плечу, Илья ушёл, напевая какую-то песенку. - Лайнел, наконец-то я почувствую тебя во всём вкусе, - а то ты всегда сидишь дома в эти дни и никого не подпускаешь. Я даже без зеркала чувствовал, как блестели мои глаза, глаза альфы, начавшего охоту за своим омегой. Я вышел из своей комнаты и стал ждать прихода Лайнела, всё равно дворецкий проводит моего гостя до меня. Второй бокал сладкого вина действительно расслабил меня, и когда друг появился в дверях обширной гостиной, я уже не смог удержаться и подбежал к нему, приподняв повыше. Какие всё-таки у него родные глаза, добрые и ласковые, как бы я хотел узнать какие они у него будут во время секса. - Лайнел, Лайнел, - улыбается мне омежка своей притягательной улыбкой, так что все наши гости перестали шуметь и обратили на нас внимание. Красавец да и только, ты видишь как действует твой обворожительный смех на людей, но сегодня я твой альфа, и только я. - Друг мой дорогой, бесценный друг, - действительно с ума сойду от твоего запаха сейчас, как же мне трудно сдерживаться. Я знал, что ты пахнешь райским садом, в котором только одно дерево произрастает с чудесными ароматными яблоками, вкусив плод которого однажды, я буду грешен всю жизнь. - МЯУ, МЯЯЯЯУ!!! - ОЙ, что это? Это ты? – слышу непонятный звук, исходящий от улыбающегося загадочно Лайнела. - Отпусти, говорю, меня, - пытается слезть с меня друг, - раздавишь нас, отпусти тебе говорю, - как же мне не хочется отрываться от этой вкусняшки, вдыхаю сильнее воздух около Лайнела и… отпускаю. - Кого вас? – нежность, Илья, я помню, только нежность, а я сграбастал его всмятку, но блин так хочется его тут… - Меня и подарок твой, - смотрит на меня мой омега. Точно, я же забыл в спальне для него шапку, смотрю на влажные волосы Лайнела от растаявшего снега. - У меня же тоже для тебя есть... - Кудаааа, - хватает меня за капюшон футболки друг, но я ведь только хотел ему отдать маленький подарок, вижу подошедших улыбающихся дружков, а у Лопаты так шире всех, сейчас точно рот треснет. Да. Как я сегодня рад тебе Лайнел и вам тоже, всем - всем, кто пришёл ко мне на днюху. - Вообще-то день рождение у тебя, а не у меня, - разворачивает Лайнел меня к себе. - Ну и что? Я что лучшему другу не могу подарок подарить? – уже спрашиваю я у всех собравшихся гостей вокруг нас. - Можешь, но потом. Марк, я честно не знал что тебе подарить, а тут попалось вот, - я уставился на то, что протягивал мне Лайнел. О Боже! Котёнок! Беленький пушистик с глазками как у моего омеги! Я смотрел и на Лайнела и на мелкое чудесное существо. - Это тебе. Он похож на меня, так, что будешь теперь его тискать, а не меня. Лайнел ты дурак. Я и котёнка зацелую до смерти и тебя тоже. - Ой, какой лапусенька, дайте потрогать, какой миленький, - слышу я со всех сторон. Ага, щас! - Стопэ, стопэ, ручки убрали от "ЭТО МОЁ" и разбрелись все по своим тарелкам, - эта копия моего омеги только моя и ничья больше. Оу, вот видишь, киса, ты уже кусаешься, прямо как Лайнел, когда я близко к нему подхожу или начинаю спрашивать о теме насущной всех омег и альф, так он так же огрызается и закрывает все дискуссии по этому вопросу. А именно об истинных. - Лайни, я буду тебя звать Лайни, - уже обращаюсь к котёнку и уношу ценный подарок к себе в комнату, предоставляя возможность пожулькать Лайнела нашим друзьям, которые уже с цепи рвались. Пусть радуется, я вижу как он сейчас счастлив, когда Борис зажимает его в своих «дружеских объятиях». Ему можно, Борис – альфа, но ему сегодня выпадает шанс заполучить своего омегу, только совершенно другого. Моего друга – хорошенького Сёмку из школы искусств. Ох, ну и сводник же я, но сегодня мне все и всё простят. Я же именинник в конце концов! - Батя, отпусти ты его, - хорош уже лапать моего омегу, даже я себе такого не позволяю, пока. Разрумянившийся Лайнел принимает объятия близняшек Вовки и Пашки. Классные парни. Всегда вместе, всегда помогут друг другу, есть конечно у них свои заморочки, типа Вилсона, но я думаю, что последний нисколько не страдает, принимая обоих. Хотя... молодость, пока мы молоды надо наслаждаться жизнью, пусть и трахется он с двумя сразу, никто же из них не против. А Лайнел? Он не такой. Он держит себя в руках и хранит для своего истинного, только ведь это я? Ну почему ты никогда не говоришь, что я нравлюсь тебе, я вижу это по твоим задумчивым глазам, я чувствую это, ощущаю шестым чувством альфы, но ты никогда не говорил, что я твой истинный. Ты просто не веришь в любовь, а я докажу тебе сегодня, что она есть. Перехватываю Лайнела у друзей и усаживаю его рядом с собой за праздничный стол. - А теперь, друзья, я хочу, чтобы вы пригубили частичку вкусного напитка в честь моего рождения и за моё крепкое здоровье, - подаю другу бокал его любимого вина. Надо тебе Лайнел тоже немного расслабиться, я хочу сегодня в полной мере насладиться твоим запахом, который поможет мне стать немного посмелее, понаглее, я так ждал этих восемнадцати лет, чтобы ты не смотрел на меня как на ребёнка. Я могу быть альфой, я могу быть сильным, я усмехнулся, силы-то у меня хоть отбавляй, ежедневные тренировки самбо и параллельно боксом-сават закалили моё тело, и я уже давно не малыш, которого ты в детстве оберегал от дерзких альф. - Марк, я ведь не пью, - шепчет мне Лайнел. Если бы ты знал, как твой голос окрыляет меня, а запах! Ну, неужели все эти книги, что я прочёл – бредни. Неужели то, что рассказывал мне Илья об истинных - это всё враньё? Если среди всех присутствующих омег лишь твой аромат меня возбуждает, всё моё тело накалено до предела от твоих движений и прикосновений. Нет, не сегодня, я не уступлю тебе, я так долго ждал этого дня, хочу напоить тебя, хочу услышать то, что я хочу, и увидеть то, что я хочу, и сделать то, что я очень-очень желаю, а именно - сделать тебя своим. - Лайни, прошу, мне всего один раз в жизни исполняется восемнадцать, пожелай мне здоровья, я хочу дождаться своего истинного, хоть ты и не веришь в эти сказки, но пожалуйста, выпей до дна за меня, сегодняшнего, каким ты меня знаешь и будешь помнить, надеюсь, долго-долго. Я держал перед собой сладкий "октавиус" и наслаждался вкусом вина и ароматом омеги. Очаровательный вечер. Давай же, не мигая смотрю в его прекрасные глаза, расслабься, не трусь, я ведь здесь и всегда буду рядом. Лайнел как будто слышит мои мысли и пригубляет глоточек вина, блаженно закрывая глаза. Дааа, вот так мой малыш. Малыш, так в душе я недавно стал называть тебя, когда однажды в зеркале института увидел нас двоих. Тело альфы намного мощнее, чем омеги, хотя ты и старше на одни год. Что такое один год? Ничего. Абсолютно ничего не подвластно полыхающей любви: ни время, не возраст, ни место. Я рад, правда, очень рад. Очаровательный вечер. Вопрос. Следующий твой вопрос возвращает меня из мечтаний в реальность. - Где Курт? Курт. Да вон твой бывший, сидит в углу за музыкой, киваю головой в сторону "друга" с прилипшими к нему омежками. Ещё бы, Курт - красавец, загорелый с чёрными глазами и чёрными волосами, как есть альфа - самец. В любви всем известно, что никому нельзя уступать, правильно говорят, третий - лишний. Курт не мог понять, что именно он и есть герой из этой поговорки - третий и лишний, пока я ему доходчиво на кулаках не объяснил в прошлом. Я сказал ему, что ты мой омега и только мой, но он только посмеялся. "Кто успел - тот и сьел" - вот его слова. Он старше меня на два года, и вообще он взрослее нас в нашей шумной компании и всегда был прирождённым лидером. Но своего истинного я с ним делить не хотел, и однажды набузгал ему морду, когда он чуть ли не силком затащил течного Лайни в кровать. Спасибо Вилсону, помог. Вот в принципе тогда я и стал Лайнела обучать приёмам самообороны. Омега расцвёл и это видел и чувствовал не только я, но и все похотливые альфы вокруг, такие как Курт. Выученные приёмы из самбо и некоторые хорошо заученные пинки из савата помогали Лайни выживать в нашем мире студентов, да потом ещё и я успевал отхаживать кулаком некоторых. Ты всегда был серьёзен в этом отношении, так почему же тебя так тянет к нему? Ведь он - не я? - Это кто с ним? - спрашивает Лайнел. - Тот что сверху висит, это Сём­ка, а тот, что с краю си­дит, мой зна­комый - Ки­ра, - поясняю ему. - Да? А я не знал, что у те­бя есть та­кой кра­сивый зна­комый. Кира... Да, знакомый, да, красивый, синеглазый такой мальчик. Только проблема у него в любовных отношениях в принципе такая же, как у меня, только с точностью наоборот. Его истинный совсем на него не обращает внимания, есть тут у нас в "Чайной розе" два братана, Рай и Рич, так вот Рай - полный кретин, в отличии от Ричи. С Ричардом-то мы друзья по совату в школе боевых искусств, а вот Раймонд ещё тот фрукт. Лайнел, ты так смотришь на меня. Что-то из сценки ревности или мне под нахлынувшую из динамиков музыку показалось? Иди-иди, тянут Лайнела друзья танцевать. Я только один раз видел как ты танцуешь у себя в комнате, с наушниками в ушах и с пылесосом в руках. Это было бесподобно, пусть и другие посмотрят на тебя в этот вечер. Тогда ты вытолкал меня из дому, а сегодня я у себя, в своей гостиной, буду наблюдать это шикарное представление, стоя в углу с улыбкой, скрестив руки на груди, я не сведу с тебя глаз, чтобы не пропустить ни одного твоего изящного движения. О, да! Вот оно! Танцующий, подвыпивший Лайнел и музыка как будто создана для такого тела как у него, Боже! Почему твои глаза гипнотизируют меня, ты так близко, аромат течного омеги накрывает меня, но Толик... ммм, Толик, зачем же ты уводишь от меня его, всё ещё оборачивающегося в мою сторону. Да, Лайнел, тебе хватило лишь одного бокала вина, и ты уже не можешь остановиться. Паша - виртуоз в танцах, осторожнее ты с ним... хотя в таком положении, полулёжа, с золотыми прядями на полу, ты выглядишь ещё сексуальнее. Да, отпустите его, и смотрите, каков мой омега в танце, МОЙ ОМЕГА. Курт, не старайся напрасно, тебе светит облом, я долго планировал эту встречу. Смех Лайнела я не слышу, слишком громко играет музыка. Что же ты там говоришь ему, если Лайнел такой раскрепощённый в твоих руках, а со мной он всегда серьёзен и задумчив? Курт - сука! Кто успел, тот и съел, говоришь... - Марк, ты так открыто на своего друга не зырь, а то дырку в нём сделаешь и сам подавишься, пойду, что-ли, ситуацию спасу, - это Сёма. Подходит к Лайнелу и что-то говорит, и моя половинка, поглядывая на меня опять стал снова тем серьёзным омегой. Закрывает вид танцующего Лайнела в кругу подошедший Кира. - Марк, ты звонил Раю? - спрашивает он. - Ммм, звонил, прости, но он не придёт, он присматривает за детьми. Кира, а если тебе самому к нему подойти, ну всё рассказать о своих чувствах... - Марк, а ты сам? Что же ты сам не можешь своему омеге признаться? - Ты о чём Кира? - Ой да ладно, что, я не вижу что ли, как ты поедаешь взглядом вон того зеленоглазого блондинчика, да и похоже не только ты, но и Курт тоже настроен серьёзно. - Кира, о чём ты? - Марк, ты такой открытый, как чистая книга, по одному только твоему лицу видно, что ты влюблён в Лайнела, и он тоже отвечает взаимностью, гляди, он смотрит только на тебя. Вы как дети, ей богу! - Дети, а сам тоже боишься открыться своему Раймонду? - Ну да, боюсь, у нас всё по другому, а ты смотри, как Лайнел сейчас изменится в лице и в действиях, смотри... Я не успел среагировать, как Кира в плотную приблизился ко мне и стал перебирать своими маленькими пальчиками мою золотую цепочку, которую он с родителями и подарил мне. Приятный аромат чистого омеги и только. Я улыбался тому, что никакого чувства я к Кире не испытываю, что по сравнению с Лайни он просто друг и всё. Провожу рукой по волосам Киры, да, ничего такого, чтобы меня могло зацепить, перевожу взгляд на Лайнела. Он стоял в кругу танцующих гостей, и как будто замер, хотя музыка громко играла и каждый в толпе отдавался ритмичному танцу. Столкнувшись с моим взглядом, омега отвернулся и, уже приветствуя Курта, флиртовал с ним. - Ну как, видел? Что я могу сказать ему? Ничего. Я не хочу открывать свой секрет, достаточно, что его знает Илья, а для троих это уже не будет секретом. - Смотри, уведёт у тебя твой дружок омежку и ням-ням, прощай, вкусняшка! Ладно, раз Рай не пришёл, потусуюсь ещё немного. - Ты только не пей, маленький ещё... - Маарк, кого ты учишь, ты же знаешь, что я вообще ни-ни. Хочется трезвой и светлой любви, мне и так в принципе весело. Ладно, ты это, давай для храбрости себе бокальчик и Лайни тоже снеси, он тебе не откажет и выпьет, я тебе говорю, ты ведь знаешь, у меня стопроцентная интуиция, никогда ещё не подводила, окромя Рая, а вот тут осечка вышла, даа... Кира утопал. Вино было налито в бокалы на больших подносах, я не видел даже, как тихий Констант, наш дворецкий, приходил и менял пустые бутылки. Подойдя к одному из столов и выпив ещё "октавиуса", я взял один бокал и направился к друзьям, отрывающихся по полной. К тебе, я иду к тебе, и чувствую похлопывания друзей по спине, пожатие руки от альф, и возбуждающий запах течного тебя среди этой толпы, усиливающийся при приближении. Божественно! Как бы я хотел сегодня обладать тобой, чтобы ты был только моим, каждый день моим, каждый час только моим, ежесекундно только моим и ещё раз моим. Золотые волны и частые движения рук под музыку вижу тебя перед собой, и ты замираешь, останавливаешься... Лайни. Какой же ты чудесный омега, я благодарен Богу за то, что именно ты достался мне, что именно сегодня, в свой День рождения я наконец-то могу насладиться твоим ароматом, я вижу тебя таким... таким, каким бы я хотел тебя видеть каждый день: жизнерадостным, очаровательным, сладким, открытым, сексуальным. Алкоголь. Да, пей. Я вижу, как крохотная струйка вина побежала по твоему подбородку, оставляя розовый след на твоей нежной коже, ммм... Я нежно вытираю пальцем своей руки винную дорожку от твоих губ до шеи, ты усмехаешься и продолжаешь медленные движения под музыку, смотря мне в глаза, а я просто уже ни о чём не могу думать, только о... - Оме­ги и аль­фы, иг­ра­ем в бутылочку, - слышу голос Курта, приглушающего Erotic Dreams, и что он это придумал? Оглядываюсь, идея толпе понравилось, ощущаю просто всплеск бурных эмоций альф, в виде свиста, и хихиканье омежек. Бутылочка значит. Попробуем. Где Лайни? На диване с Сёмкой, хорошо, тогда я напротив... Курт, сволочь, улыбающийся дружок сидел напротив Лайнела, рядом Борька и... я тожеее... сейчас втис-нусь меж-ду тобой, да-да, не смотри так на меня Курт, и ... Кирой. - О, привет Кирюша! Потираю руки, бутылочка, так бутылочка, бежит родимая по кругу... Боря и Сёма. Ого! Ну Борис ты даёшь, бедный Сёмочка, держись, попал ты, омежечка. Я рядом сижу и слышу даже сквозь приглушённую музыку постанывание Сёмки, да мальчик, волосатый Борька истинный представитель альф, самец, да и только! Он вытянет из тебя всё твоё смущение. Бедняжка Сёмчик, как покраснел, садись уж обратно на диван, тебе не выйти, кругом вплотную сидели гости, даже некоторые по двое, на коленях, у меня вот тоже Кирка пристроился, вернее его Вилсон посадил мне на колени до первого раунда, нагло втискиваясь тоже на диван, напротив же близнецы, понятно. Второй раунд, ждём-с... Лайнел и ...я? Но как я буду... Я не вижу своего любимого... Курт, сволочь опередил меня, донце ведь показывало на меня, но моего омегу целует... - Кто успел, тот и съел, - тихий шёпот Курта слышу возле своего уха, козёл! Наши глаза одинакового цвета встретились, напряжение нарастало... - Нет, нет, - зашумели гости, - пусть Лайнел целуется с Марком и Киркой, Курт уже был, давай Лайни, прими ещё порцию "любимчиков", - эээ, что, теперь точно я? Всё. Я совершенно забыл о том, что друг детства опередил меня и видел перед собой только драгоценные тёмные изумруды Лайнела. Да, ты не такой наивный и стеснительный как Сёмка, нет, ты знаешь себе цену, ты понимаешь, что в окружении этих гостей ты - самый красивый, самый чудесный омега, самый... Я не могу прочесть на твоём лице хоть что-то, ты замер и я уснул, и вижу дивный сон. Мягкие, притягательные губы манят и я чуть касаюсь их, затаив дыхание, навечно... Гости шумят и свистят, позоря меня, да-да я понимаю, я понимаю, сейчас, сейчас. Я только... вот. Придвинув поближе к себе Лайнела, стоя на коленях и обнимая за талию, я вслушивался в ритм двух буйных сердец: его и своё. Что же будет, когда я тебя поцелую по-настоящему? Я знаю, что... конец нашей дружбе. Последний штрих, одев подарок на волосы Лайнела, я прильнул к его сладким губам, и сейчас, владея застывшим омегой, я пользовался властью, данной мне порочной бутылкой, я вкушал настоящий вкус моего омеги, ощущая прилив жизненной энергии во всех клетках моей сущности. Надо дышать, я не понимаю, но чувствую это, и, напоследок, прикусываю твою губу, ставя хоть какой-то знак, что ты - мой. Ты вздрагиваешь, но продолжаешь крепко держать меня за футболку, не отодвигаясь и подставляя припухшую от укуса губу для дальнейшего поцелуя, чем я опять пользуюсь. Сладко, вкусно, и капельки крови возбуждают меня сильнее, это видно, я знаю и слышу, как толпа альф снова свистит, а омежки завистливо вздыхают. Не хочу, не хочу тебя отпускать, но Лопата уже держит наготове бутылку, соединившую нас с тобой на минуту. - Лайниии, - шепчу в твои закрытые глаза, - посмотри на меня. Как хорошо, что никто сейчас не видит твоих таких пленительно сексуальных глаз, я улыбаюсь в душе, что такое чудо доступно только мне сейчас, только одному мне видно твоё естество омеги. Я тяжело осел на свой диван, всё ещё прибывая в раю, из которого меня выдернул паразит Кирка, мучающий моего омегу. У Лайнела ведь течка, он просто магнит для всех присутствующих альф, которые не могут чувствовать его истинного запаха, но феромоны, уже зашкаливающие все показатели возбудимости альф и так видны по их сверкающим глазам. Так ещё этот мальчуган, Кирка, с цепи сорвался, что его Рай не пришёл, еле оттащил его от Лайнела, вот ведь вцепился, иди вон к своему, и целуйся с ним. - Эй, Лайнел, с тобой всё хорошо? - А, Ма­аарк, мне чер­тов­ски хо­рошо, - Лайни тянется ко мне, но Курт резко дёргает его к себе и усаживает рядом, сволочь! Всё-таки зря я его пригласил на День рождения, если бы не все остальные друзья с просьбой собрать всех вместе, чёрт! Меня уже не интересует бесшумно крутящаяся бутылка и её непредсказуемые круги, в заглушающей музыке Erotic Dreams – Water. Но блин, ревность во мне колыхала, как накопившаяся магма в молодом вулкане. Вовка и Пашка! Почему? Блин, я знаю, что они оба любят Вилсона, конопатого Пупсика, но отказаться сейчас от Лайнела они не смогут. Точно, рывком вытягивает меня Пашка с дивана, а Курта - Вовка, и оба приземляются к опьяневшему от поцелуев омеге. Вот чёрт, щассс взорвусь! Но останавливает меня страстный поцелуй Лайнела, взявшего оробевшего Вовку в оборот, у меня даже "шары" из орбит вылезли, а что интересно в кровати Лайнел будет делать в порыве страсти? Паша перехватил Лайни у брата и стал играть с ним, то пробуя на вкус его нижнюю губу, то облизывая верхнюю, засовывая глубоко язык и вкушая свои новые ощущения и ощущения чужого омеги. Вот обнаглели! - Эйй, эйй, хорош, хорош, давай дальше, Лопата крути, - шумит толпа, - а ты Лайнел отдохни немного, - офигевший Сёмка, откуда у него только смелость взялась вырвать моего омегу из лап этих двоих, меня же как парализовало. Я сидел и смотрел на Лайнела, которого прижимали другие альфы, шепча что-то на ухо. - Маарк, какого чёрта, выйди на минутку со мной,- тянет меня кто-то. Кто? А это ты, Кира. - Очнись, очнись, ревнивец, всё хорошо, смотри: гости танцуют, успокойся и расслабься... хотя, - смотрит на мои джинсы, - вряд ли конечно, но ты это, давай приходи в чувство, слышишь меня? - Кира похлопывает меня по щекам. - Да-да, слышу, - вот только я должен первым поймать сегодня дичь. - Мааарк? Всё ОК? - танцует Кира со мной, но я вижу только в дверном проёме уходящего Курта с омегой. - Сукаааа! - отстраняю друга и пробираюсь бочком к двери в коридор сквозь танцующую в темноте толпу гостей, смешавшихся с яркой цветомузыкой. Запах течного Лайниии! Ррр! - Друг, далеко собрался... с моим омегой? - не узнаю свой голос. - Марк, а почему с твоим? - Курт развернулся, поддерживая одной рукой Лайнела, который уже сладко посапывал, сука, на плече этого... - Отдай... моё! - подхожу ближе и свирепые взгляды наших альфовских натур метают искры. - Марк, ты не понял ещё, кто успел, тот и... - Я сказал - ОТДАЙ! - схватив за рубашку Курта я добавил ещё, - это мой истинный и ты здесь третий лишний, усёк? Хочешь его трахнуть, а немного ты на себя берёшь в моём доме? Силёнок хватит? - гну Курта вниз, перехватывая падающего Лайнела другой рукой. Курт вырвался. Он молчал. Я знаю, что он тоже сильный, а так же я знаю, что он не будет драться, всё это мы уже выясняли подростками, избив друг друга до полусмерти. - Марк, я уйду и я всё ещё считаю тебя своим другом, мы многое пережили в детстве. Но запомни. Третьего раза - не будет! Если ты сегодня его своим не сделаешь, я заберу его себе, ты понял?! - уже схватив меня за грудки дышал коньяком мне в лицо Курт, - своим, это значит трахнуть и пометить, понял? - отвернувшись он зашагал по коридору обратно к гостям, орущим, что музыка закончилась. Правильно, мне восемнадцать, сегодня. У меня же было и есть только одно желание, только сейчас оно занимает все мои мысли. Лайнел. Обладание Лайнелом, моим, к чёрту другом, моим омегой, моим любимым и истинным. Прижав к себе я потерялся в его запахе, ммм... - Кхм, кхм, - Констант кивает мне на дверь в мою комнату. Преданный мой безмолвный дворецкий, скорее всего наблюдавший всю эту сцену. Спасибо, говорят ему мои глаза, а руки поднимают Лайнела и ноги сами идут туда, где я его возьму, и пусть всё горит огнём! Зайдя в комнату, я даже не стал закрывать двери на замок, Констант всё равно сюда никого не пустит. Этот бета надёжней всякой собаки. В комнате нервно подёргиваясь от перенапряжения горел тусклый ночник, но моего омегу освещали звёзды с неба, пусть и искусственного, но сколько ночей я не спал предвкушая эту минуту. Бережно опуская Лайнела на кровать я наклонился к нему, целуя в губы. Не передать словами как же это божественно - целовать своего истинного! Ни о чём уже не думая, я начал медленно раздевать его. Когда я стал расстёгивать джинсы, то руки Лайнела вцепились в мои и он проговорил тихо, сквозь сон: - Никогда... без моего разрешения... но тебе... Марк, - он разжал пальцы, открывая доступ к его опьянённому телу. Глаза его были закрыты, но когда я склонился к нему, чтобы поцеловать ещё раз, руки Лайнела обнимали меня за шею и он отвечал мне в поцелуе. Будет ли он что-либо помнить потом, не знаю, а только сейчас я уже не могу остановиться, и сдёрнув с него джинсы раздевался сам. Как хочу я его горячее, хмельное тело омеги, как хочу целовать его везде... и здесь, и здесь, всё в этом теле восхитительно красивое. - Лайнел, как я тебя безумно люблю,- шепчу ему, поцеловывая низ живота и переходя к члену любимого, пусть наслаждается. Двигаю языком по аккуратному члену омеги, наслаждаюсь его стонами, изгибами его божественного тела... кончает. Чувствую немного белёсой вкусной жидкости у меня на губах, и я уже просто не могу сдерживаться. - Лайни, любимый, я хочу тебя, прости, - нет преграды моей восставшей плоти в юном омеге... - Ааа, Мааарк, дааа, - расслабляется Лайнел и позволяет мне взять его без препятствий, только пульсация моего члена говорит, что я на верном пути. - Лайни, Лайни, любимый, - говорю я, не осознавая, что я действительно трахаю своего омегу. Пусть такого, выпившего, но не отталкивающего меня, наклоняюсь и целую снова, одновременно двигаясь в горячем теле, как хорошо, ещё, да... -...ещё... ещё... Это Лайнел просит? Даа, это он. Звуки секса... запах течки... стоны любимого подо мной... жаркие поцелуи... Столько часов мечтаний и это хрупкое тело в моих руках, нет здесь остановки, только безудержная страсть обладать своим омегой. - Лайни, ты слышишь меня? - я хочу посмотреть в его глаза. - Ммм, Марк, ещё... сделай... мне ещё так, - рука блуждает по моей стриженной голове, спускаясь на шею и привлекая к себе для поцелуя, но глаза его закрыты. Любимый, я так хочу тебя снова и снова, мой член сам находит дорогу течного прохода, дурманя мне мозги. Заниматься с Лайнелом любовью сейчас, немного пьяным, это как колдовство, волшебная сказка, которая никогда бы не кончалась. Наши тела очень близки и я слышу возбуждённое дыхание омеги, я чувствую его усилившийся запах, и я делаю его своим, нежно и дерзко вторгаясь в тело моего истинного, моего Лайнела, да наконец-то, я сделал его своим! Ооо, как же божественна любовь альфы и омеги! Чувствуя кратковременное напряжение Лайни и появившуюся влажную теплоту между нашими животами, я оторвался от его губ и схватив крепче за бёдра, участил свои движения, и спустя секунду тоже выплеснул в него бурный поток спермы. - Ммм, Ммм, Лайни, Лайни, - что-то хриплое вырывается у меня из глотки. Нет, нет, я безумный, наверное, если я так тебя люблю. Что-то происходит... это? Так вот как наступает сцепка, Боже, организм альфы так устроен, что я ещё долго могу чувствовать кратковременные оргазмы Лайни от набухшего узла моего члена, это восхитительно ощущать дрожание его нежного нутра! Ложась поудобнее я полностью отдаюсь тебе Лайни, наши тела соединяет сама любовь омеги и альфы и нельзя ей противиться, так надо. Я не буду ставить метку, я сделаю это тогда, когда ты действительно примешь меня, а сейчас я воспользовался тобой, твоим нетрезвым телом, хоть ты мне и отвечал, и я точно знаю, ты был наконец-то искренен в своих чувствах, но... твоя гордость уничтожит тебя, когда ты проснёшься рядом со мной. Я глажу тебя по плечу и целуя его, я знаю, что так будет, но я не дам тебе уйти, нет, не дам, у меня больше силы и если надо применю, если надо и в клетку посажу... но не отпущу, нет, никогда. Сон одолевает меня, да...

***

- Молодой хозяин, Маарк... - Ммм, что... кто? - Молодой хозяин, Марк, прошу оденьтесь, простите что я зашёл в вашу комнату, но Марк, там один из ваших гостей... мм, простите, ведёт себя не адекватно, он вас ищет, я его не пускал, но он знает что вы здесь и не уходит от двери... - Кто? - вот чёрт, смотрю на мирно спавшего рядом под одеялом Лайнела. - Это Кира, да, давайте я вам помогу одеться... - Не надо, я сам, что он там опять натворил? - Ну, когда вы ушли, гости немного ещё потанцевали, а потом стали играть в конкурс на раздевание, вот его и понесло, у него наверно что-то случилось. - Ммм. Господи, ну почему сейчас? Ладно. Иди подержи его ещё минуту, я сейчас, - бета вышел. - Лайни, я сейчас, быстро, - целуя в золотые локоны своего омеги, я покинул комнату. - Мааарк,- ко мне бросился зарёванный Кира. - Что случилось, Кира? - успокаиваю полуголого омежку, дрожавшего у меня на груди. - Что случилось? - снова спрашиваю я. - Курт... я хотел, а он, - всхлипывает омега между своим сбивчивым рассказом. - Какого чёрта, Кира? Ты что, идиот? - трясу испуганного омегу, а он только плачет. - Иди сюда, - прижимаю сильнее мальчишку к себе, - всё, всё, ничего же не случилось, я так понимаю, раз ты всё ещё здесь, в моём доме, где тебя никто больше не обидит, так ведь? Курт не твоя пара и забудь о нём, да ты... пьян деточка? Пойдём со мной, вот так. - Констант, сообщи гостям, что вечеринка закончена и здесь останутся только друзья из мегаполиса, ты их проводи в комнаты. - Молодой хозяин, некоторые уже спят... - Оу, тогда остальных проводи, а кто уже отдыхает оставь пока, после расселим, а ты, Кира, останься, кто его знает куда тебя ещё понесёт. Приглушив свет в гостиной, я успокаивал дрожавшего и вдрызг пьяного омежку. И это он мне говорил, что он ни капли алкоголя не употребляет, вот тебе и ни-ни, глупый Кирка, скорее сам полез к Курту, а тот, скорее всего, нагрубил молодому омеге. - От тебя... сексом пахнет,- сквозь свои слёзы и сопли ворчит Кирка. - Мне уйти? - ни фига себе! - Нет, нет, полежи рядом, у меня так голова кружится, мне так плохо, а чёртов Рай так и не пришёл. Почему так в жизни получается, ты любишь, а он нет? - Я не знаю, что сказать, может он тоже любит тебя, но по каким-то причинам не говорит тебе? - я стал засыпать, чувствуя это, но и уйти не могу от хнычущего друга... я отрубился...

***

Встретиться с Лайнелом я смог только через две недели, когда показные соревнования в мегаполисе наконец-то закончились. Отец никуда меня не отпускал, заставляя ещё и первогодок вечерами обучать. Сборы были быстрыми, никто и не знал, что меня включат в старшую команду от шестнадцати до восемнадцати лет. Все были уверены, что я уже не смогу участвовать в этой возрастной группе, так как мне уже исполнилось восемнадцать, но оказалось, что заявление на участие в соревновании было зарегистрировано за день до дня рождения. Столько раз я звонил Лайни, но он сбрасывал, да и что я ему скажу по телефону? Что я тебя пьяного трахнул? Хорош дружочек. Нет, надо всё в глаза сказать и в подходящей обстановке. В Прибрежный я приехал в понедельник и сразу с автобуса побежал в институт, тебя там уже не было. Я бежал по Детскому бульвару ориентируясь только на твою салатовую шапку, так контрастно выделяющуюся среди снежного большого поля. Ты молчалив и не рад мне. Почему? Да подожди ты! - Лайнел, у тебя всё хорошо? Стой. Да постой же ты! - хватаю его за руку. - Ты... ушёл с Днюхи. Когда? - помнит что либо он? С чего мне начать, как сказать, как оправдаться, что вообще мне сейчас делать? - Утром почти, - я слышу тихий ответ моего омеги, молчу и он молчит, только не мигающе смотрит мне в глаза и ищет в них ответ на какой-то мучающий его вопрос. - Да, нормально всё, пошли. Скажи, что подарили тебе на День рождения? - спрашивает Лайнел, кутаясь в клетчатый шарф от резких порывов северного ветра. Неужели тебе так интересно знать, что я получил в этот день? Самое ценное, что было и есть у меня - это ты, но похоже, что ты ничего не помнишь? Зная твой характер, ты наверно бы меня сейчас избивал, как мог, по крайней мере попытался бы, а ты? Подарки... - Ну, мно­го че­го, нап­ри­мер, це­поч­ку зо­лотую по­дари­ли, - я перечислял подаренное, то, что в действительности никакого значения для меня не имело. Неужели всё то, что было между нами... он не помнит? Ничего? Он нервничает, я вижу, как он убирает волосы в косу, глупый, у тебя же резинки нет, на возьми, и молча стягиваю с запястья мелкий предмет для волос Лайни и так же молча подаю ему. Я всегда ношу чёрные резинки на руке, как вещь, что-то значащую для меня, а именно - напоминание о тебе. Надо переходить ближе к делу, в разведку идём. - Лай­нел, а я кра­сивый? - начинаю я с этого вопроса, - ну, как аль­фа, я кра­сивый па­рень? Его ответ меня вывел из себя. Курт лучше! Нахуй Курта, ведь это я тебя трахнул... - Ааа, что это? Это... снег? Лайнел, ты затолкал в меня снег? Ну я тебе сейчас и за Курта и за снег, куда, стооой, - конечно же ты не смог убежать от меня далеко, куда тебе - омеге. Сижу на тебе. - Я не кра­сивый! Это я не кра­сивый, да? Это толь­ко ты у нас кра­сав­чик, да? - сыплю крупинки снега на красивое лицо Лайнела, блядь! Сейчас поцелую, точно... последние слова омеги останавливают меня от задуманного. Так это что получается? Ты всегда чувствовал меня и никогда мне ничего не говорил? - Пах­ну? Я пах­ну вкус­но, то есть я... То есть ты... Дальше я вообще не слушал, что говорил Лайнел, я понял только из его слов одно - я его пара, истинная пара. Мармелад, да какая разница, лишь бы действительно он чувствовал меня на физиологическом уровне омеги и альфы, как я его. И чего я боялся, ведь я знал, ведь я же чувствовал последние года, что именно Лайнел предназначен мне судьбой. Даже лёгкие шлепки портфелями его сестёр ничего не значат по сравнению с тем, что я сейчас осознал. Лайнел уходит вместе с девочками, а я загребаю горсть снега и в лицо себе, да, так! Миллионы иголок холода впиваются мне в кожу, отрезвляя немного мой возбуждённый разум. Я просто счастлив! Сбылась мечта идиота дважды, и обладать им, и узнать правду о том, что я действительно его истинный, пусть и не в том порядке. Придя домой я застал у себя в комнате родителей. Что случилось интересно, да в принципе всё интересное уже и случилось, а всё остальное это ерунда. - Марк. Ты в финале по совату. Ого, ещё одна хорошая новость. - Отец, Илья, я хочу, чтобы Лайнел жил с нами, в смысле со мной. Он... мой истинный омега, - мой голос был твёрдым и уверенным, это понял отец и не стал задавать лишних вопросов, а предоставил мне только лишь одно условие. - Марк, неделя плотных тренировок в мегаполисе, первое место по боксу, и Лайнел твой. Я прошу тебя, как альфа - альфу, как мужчина - мужчину, подними рейтинг нашей школы боевых искусств на новую ступень. - Отец стоял напротив меня, Илья стоял рядом и молчал. Это наши отношения, отношения отца и сына, он не будет вмешиваться. Одна неделя и я буду с ним... Я уехал. Сжав все свои силы в кулак, я тренировался, я лупил всех и вся, я знал, что моя заветная цель близка. Каждый вечер я звонил Лайнелу, но он не брал трубку, что меня очень злило. Вот всю эту скопившеюся злость я и выместил на негре, доставшемуся мне на ринге в пару. Я победил. Радовался отец, радовалась моя команда, близкие и знакомые, а я нет. Не такая победа мне нужна, а другая, над гордым Лайнелом. Он не отвечал на мои звонки, специально? Может что-то случилось. Нет мне покоя. И вечерним рейсом я вернулся обратно в Прибрежный, оставляя празднование победы бойца из школы боевых искусств нашего города на своего отца и Илью. Господи, как же я был прав, всего одна неделя, а что случилось с моими любимым, ужас! Пропади пропадом все эти соревнования. Душа плакала только от одного его вида, он был нездоров. Волосы, Боже, что же ты сделал с собой? Как же у них холодно, ужас, да что это за отопление такое? Ладно, этот вопрос мы решим потом. Его надо в больницу, срочно, упрямится, зараза. Ничего, тебе со мной не справиться. Лайнел сдался и я везу его. Пусть врачи что-то сделают, это нереально за неделю превратиться в то, что сейчас сидело со мной рядом. Любимый, всё, я больше не буду тебя слушать, сделаю всё по-своему и ты будешь жить со мной, хочешь или не хочешь. Как же я ошибался на счёт этого... Лайнела положили в больницу и навестить я его смог только на следующий день вечером, когда бригада наконец-то закончила менять батареи в его квартире. Бетки были у меня дома с Ильёй, сегодня нет школы - выходной, да и отца у них дома тоже нет. Предупредить Габриеля не смог - телефон не берёт. Я взял на себя смелость позаботиться о его семье, позвонив ещё и нашим друзьям, чтобы кто-нибудь смог навестить Лайнела, пока я возился в его квартире с отоплением. Вечером я зашёл в цветочный магазин, купив букет роз, я отправился к нему. К тому, кого я так безумно любил, я просто скажу ему это и всё. Я совсем не ожидал встретить выходящего из его палаты Курта, опять он! Альфа не заметил меня, и я зашёл к Лайнелу. - Лайнел, ммм, как у тебя здесь яблоками пахнет, это Курт принёс, да? - вот ведь наглый самец, везде успеет, пока меня нет. - Мааарк... да-да, это Курт... яблоки принёс, иди сюда поближе, садись. Это что? Рооозы, обожаю красные розы! Мне? Как же я люблю эти цветы, у них такие красивые девственные бутоны, а особенно... я люблю отрывать им головы, как бы я тебе её оторвал! Глаза Лайнела лихорадочно блестели, он нервно обдирал все бутоны с букета, а потом перевернув его и сняв подарочную бумагу, просто лупил меня по лицу острыми шипами стеблей... Я не двигаюсь, ощущаю вновь и вновь резкую боль от впивающихся в моё лицо шипов таких прекрасных цветов, как Лайнел, как мой любимый омега... - Сука, так это ты был, это ты был, ненавижу, как ты мог, как ты мог! Я так тебя любил, я тебе верил, а тыыы, - на минуту побои прекратились и Лайнел уронил веник на кровать, устало произнеся, - сил моих нет, чтобы придушить тебя за то, что ты сделал, - поднял то, что осталось от букета и хлестанул меня ещё раз. - Уходи, мне плохо, очень. Я встал и направился к выходу палаты...