Между мной и тобой.

На следующий день, после уроков друзья собрались в музыкальном классе. Что они там забыли? Все просто. Добрый папа Натаниэля выделил им кабинет для их будущей музыкальной группы. Внезапность сего мероприятия никого не смущала. Просто, сидя на уроке литературы, Бьянки предложил Фоксу создать группу. Ну а собственно, почему бы и нет? Натаниэль согласился. И вот теперь ребята сидели и ждали, что на повешенное в коридоре на первом этаже объявление кто-нибудь откликнется. Как ни странно, долго сидеть без дела им не пришлось. Они едва успели рассесться и придать себе серьезный и сосредоточенный вид, как вдруг дверь отворилась, пропуская внутрь двоих. Это была девушка среднего роста, с коротко стриженными красными волосами, и ярко-зелеными глазами, но больше всего бросался пирсинг в носу. За руку девушка втаскивала в комнату высокого щуплого парня, с длинными ярко-рыжими волосами, собранными в неаккуратный хвост. Глаза у неизвестного тоже были зелеными. - Ночь за окном, трусы на столе. Мозги улетели, вернутся ль ко мне? Кровать утонула, стул ушел на базар, Не нужно мне было пить скипидар, - вещал дурным голосом рыжеволосый юноша, при этом бурно жестикулируя и пытаясь интонацией передать, что это стихотворение – самое важное, за всю его жизнь. Дослушав это четверостишье, Бьянки сделал фейспалм, в то время как Натаниэль попросту свалился со стула в диком приступе смеха. - Мы тут по вашему объявлению пришли, - просветила друзей девушка, одергивая брата за рукав и мило улыбаясь Фоксу. Натаниэль вылез из нирваны смеха и попытался снова придать себе серьезный вид. Выходило сносно, но сложно. Наконец, в помещении воцарилась тишина, и тогда азиат заговорил: - Добро пожаловать, миледи. Услышав подобную реплику от друга, Хилл вытаращил глаза, глядя на него в недоумении. Это еще, блин, что такое? Ловеласовские чары в действии? И ведь точно – девушка смущенно отвела взгляд и даже покраснела. У Бьянки даже челюсть отвисла, в то время как Фокс продолжал: - Мы так рады, что столь прекрасное создание посетило нас. Вы чего-нибудь хотели? - Свершить хотели мы переворот, И гуфнуть все, но вот проблема: Ну кто таких лохов возьмет? Через кровать – да здравствуй, сцена!,- вклинился в разговор парнишка, снова заставив Хилла зафейспалмить. Фокс же решил, что ему бросили вызов, и вместо того, что бы, как в прошлый раз, упасть под стол и начать ржать, он вступил в словесный поединок с незнакомцем: - Через кровать вы не пройдете, Спаси Господь, таких «любить», Вам сцена ручкою помашет, Вон швабра, тряпка и ведро, - начинающий пирожковый поэт Фокс настолько разошелся, что не успел заметить, когда Хилл подкрался к нему сзади, что бы заткнуть рукой рот. - Что ж, приступим к делу, - натянуто улыбаясь, обратился к гостям «попугай», в следующий момент словивший тычка от Натаниэля. Друга пришлось отпустить. К тому же, он, кажется, успел успокоиться. Выкрутившись, Фокс подошел к девушке и, взяв ее за руку, отвел в другой угол кабинета, видимо, решив, заняться с ней индивидуальным собеседованием. Хилл понял, что сумасшедший недо-поэт достался ему. Тяжело вздохнув, он жестом пригласил рыжеволосого сесть за стол вместе с ним. - Бьянки Хилл, - представился парень, глядя на «новобранца», - Может быть, вы тоже назовете мне свое имя? - Родился я в далеком прошлом, Всю жизнь я был большой дурак, Бревном я был – что в смысле пошлом, А звали меня просто – Жак,- вместо того, что бы по-человечески назвать свое имя, скандировал рыжеволосый. - Допустим, - морщась, согласился Хилл, - Тогда следующий вопрос. Почему вы хотите попасть в нашу группу? - Свершить хотели мы переворот, И гуфнуть все, но вот проблема..., - начал было Жак, но Бьянки жестом его остановил. - Так-так-так, это я уже слышал. Что вы можете кроме того, что бы писать стихи?, - он с угасающей надеждой во взгляде посмотрел на собеседника. - В делах домашних бесполезен, Зато поэтом я хорош. Но в свете том, что нам известен, Цена таким поэтам – грош, - с какой-то печалью в голосе поведал Жак. - Натаниэль!, - позвал Хилл друга, решив, что тут он бессилен. - Да ладно-ладно!, - вдруг затараторил Жак, - Умею я говорить по-человечески. В этот момент в кабинете воцарилась тишина, и фраза Жака была услышана всеми. И все присутствующие уставились на него, с выражением недоверия на лицах. - Да ладно, - с едкой улыбкой поинтересовалась девушка. Теперь, когда девушка заговорила, Бьянки обернул голову в ее сторону. И что вы думаете, он увидел? Незнакомка восседала на коленях Натаниэля, обнимая его руками за шею. - Гм. Мы вам не помешали?, - поинтересовался Хилл. - Нет, ну что ты, продолжайте, - пожал плечами Фокс, которому, по всей видимости, до них дела не было. - У нас тут поэт-психопат. А ты что нарыл?, - не давая другу отвлечься, поинтересовался «попугай». - Ну, - задумчиво протянул Натаниэль, которому, собственно, дела до талантов девушки не было никакого. - Что значит ну? Я пою, между прочим!, - произнесла девушка и ткнула острым кулачком парня в плечо. После чего она поднялась и, всучив Жаку нотную папку, взявшуюся невесть откуда, и заставила его сесть за рояль. Он послушно заиграл и тогда девушка запела. - Одним прекрасным летним днем, С тобою в речке мы утонем, Навеки будем мы вдвоем, И ололо, пыщьпыщь, синоним… Уже в самом начале песни стало понятным, кто ее автор. После девятого же куплета, друзья были готовы были плакать и биться головой о стену, только бы этот кошмар прекратился. - Кто-то должен остановить это безумие, - прошептал Натаниэль, и тогда Хилл мужественно вклинился в бредовые стихосплетения с криком: - Довольно!, - заставив всех замолчать и поймав на себе вопросительные взгляды, он мило улыбнулся и, прокашлявшись, продолжил, - Так вот. Мы услышали все, что хотели. Достаточно. - Мы вам подходим?, - поинтересовалась девушка, заставив Жака собирать ноты и пристально глядя на Бьянки. Из этой неловкой ситуации его спас карамельноволосый. Обворожительно улыбнувшись, он обратился к ней: - Конечно же, да. Позвольте мне вас проводить, - он направился к девушке, взяв ее под руку и отводя к двери, - Я тебе позвоню, малыш, - произнес Фокс, шлепнув девушку по попе, а после вытолкав парочку за дверь. Когда же звуки их шагов стихли в коридоре, друзья смогли перевести дыхание. - Знаешь, что я тебе скажу?, - обратился к «попугаю» Натаниэль. - Ну и?, - в ожидании чего-нибудь эдакого, спросил Хилл. - Абзац подкрался незаметно. На крыльях ночи черный плащ, Убей, прошу, тех двух придурков, Спаси от смерти разум наш,- закончив говорить, Фокс поклонился, одаренный рукоплесканиями со стороны своего товарища. - Браво, браво!, - хохотал Бьянки, а потом внезапно сделал серьезное лицо, - Как ее хоть зовут-то, узнал? - В детстве у нее были длинные волосы. А сейчас у нее третий размер груди, а ее маму зовут Олей, - уплывая куда-то в нирвану, вещал азиат. - Имя, - строго потребовал Хилл. - А. Чо? - Имя этой выдры крашеной. - Даэ, - парень почесал голову, а потом неуверенно добавил, - Кажется.