***
И снова жизнь закрутилась, как карусель - интересно и однообразно одновременно. Сакура отцвела, и дни становились всё теплее. Часто Шимизу думал, что если жизнь и похожа на карусель, то он, наверное - не катается на ней как все остальные, а стоит рядом и просто смотрит. Становилось немного грустно. А есть ли ему место на этой карусели? Может быть и нет. Уже почти доделанный, но отложенный в сторону, а затем и вовсе забытый рисунок однажды выпал из альбома и отлетел на несколько шагов, прямо под ноги кому-то, кто ещё сидел в классе, несмотря на поздний час. Вздохнув с досадой, Шимизу попытался тихонько подойти и поднять лист, так, чтобы парень ничего не заметил, но тот уже обернулся, и увидев лежащий у своих ног рисунок, поднял его. - Вот, держи. - паренёк протянул злополучный лист Шимизу. - Кстати, очень красиво получилось. - добавил он с улыбкой. - Спасибо... - нерешительно ответил Рен, беря рисунок. Он никак не ожидал похвалы, тем более от дружка Сугиямы. - Я статуэтку похожую видел... Это акварель? - Акрил. Было очень странно вот так просто разговаривать с кем-то. Непривычно было видеть улыбку собеседника, не кривую ухмылку, и даже не традиционно-формальную вежливость, а именно искреннюю улыбку. Непривычно, но приятно. Захотелось улыбнуться в ответ. Было уже очень поздно, надо было расходиться по домам. Как-то так получилось, что ребята вместе собрались и вышли из класса и вместе шли по коридору. - Коюки! Мы тебя ждём. Резкий голос Сугиямы разорвал идиллию. Шимизу помрачнел, и заметно ускорил шаг. Не успев дойти до поворота, он почти врезался в Кенту, загородившего ему дорогу, но всё же смог ловко обогнуть его и почти бегом устремился дальше. - Эй, чудик... - начал было Сугияма, но Рен был уже достаточно далеко. - Беги-беги, слабак! - крикнул ему вслед кто-то из парней. Стоявшие рядом засмеялись. - Ну и неудачник. Видели, как он сегодня на физ-ре поскользнулся? - увидев вопросительный взгляд Такаши, который был в другом классе, Чиба скорчил гримасу и сделал нарочито неловкое движение, имитируя падение и нелепо размахивая руками. - Да уж, было весело! - засмеялся Сугияма. - А как Каваде мячом запустили... Пересказывая друг другу события прошедшего дня и вместе смеясь над самыми весёлыми моментами, мальчишки пошли домой. Чиба предложил пойти к нему и поиграть в приставку, Харада добавил, что не мешало бы ещё купить поесть, Такаши вновь вызвал взрыв смеха очередной шуткой, а Коюки напрочь забыл о ждавшей его дома недочитанной книге. Он любил читать, но с друзьями было всё же гораздо интереснее. Шимизу шёл один. Он всегда гулял в одиночку, и вообще практически не общался с людьми за пределами школы. Белоснежные волосы казались золотыми в лучах заката. Очень красивое время суток: последние косые лучи и причудливая игра света, длинные тёмно-синие тени на земле и небо, словно залитое огнём, пылающие ало-рыжие разводы и мягкие нежно-золотистые облака, и тишина засыпающего города - полностью насладиться всем этим можно лишь в одиночестве, ни на кого не отвлекаясь. Придя домой, Рен сел возле окна и долго наблюдал, как золотой пожар на небе медленно выцветает, становясь розоватым, и как потом розовый плавно перетекает в фиолетовый, как начинают преобладать всё более тёмные оттенки, пока последние фиолетовые пятна не утонут в синем, тёмно-синем, и наконец иссиня-чёрном. Наступает ночь. Летом ночи короткие, и тёмные краски продержатся недолго, уступая место светлым, вначале вновь розоватым, а затем - лазурно-голубым с редкими серебристыми росчерками облаков. Начинается новый день. Каникулы наступили незаметно. Снова лето. Жара на улице, немного душная и лишь слегка разбавленная фруктовым мороженым, тёплое море и новые находки на морском берегу, яркие цветы-фейерверки в ночном небе, длинные светлые дни и беззаботная свобода. Всё же жизнь прекрасна, и так хочется жить дальше, дышать полной грудью, несмотря ни на что. Школа поприветствовала его новыми насмешками, но Шимизу заметил, что со временем косых взглядов постепенно становится всё меньше. Когда-то в детстве сверстники считали его неизлечимо больным или вообще проклятым, потом - просто странным, неправильным, а теперь всё больше его ровесников не обращали на это внимания. Наверное это и есть взросление - когда понимаешь, что кто-то может быть не таким как все, не таким как ты, и признаёшь это. Теперь уже не все, а лишь Сугияма со своей неразлучной шайкой доставали Шимизу. Их надо было просто перетерпеть. Хотя это и не было так легко, особенно когда задиры были настроены на драку. Однажды Рену не повезло. В классе искусств он столкнулся с Сугиямой. Почему, ну почему же он решил зайти сюда именно тогда, когда Шимизу решил больше не прятаться за мольбертом в дальнем углу?! - Коюки, ты уже... О, какие люди! Решил наконец-то раскрасить свою белизну? - Сугияма усмехнулся. - Хочешь, помогу? Вот этот цвет тебе подойдёт. Он схватил со стола банку с грязно-бурой от краски водой и хотел вылить её на голову Рена, но тот увернулся и попытался оттолкнуть обидчика. Вода выплеснулась на стол. Прямо на новый рисунок. Шимизу застыл на месте. Он не хотел верить тому, что видел. Вода капала со стола. Несколько дней работы, все вложенные силы и чувства смазывались и расплывались, сливаясь в неаккуратную кляксу на мокром листе. - Упс. Не хотел. - Сугияму всё это забавляло. - Хотя знаешь, по-моему так даже лучше смотрится. - Он приподнял лист за ещё сухой угол. - Не трогай! - неожиданно закричал Рен, очнувшись от ступора и попытался отобрать уже безнадёжно испорченную работу. - Ты чего это? - Кента удивился, ведь Шимизу никогда раньше не проявлял такой агрессии. - Я сказал, убери руки!!! - Прекратите... - Коюки хотел было разнять ребят, но разъярённый Шимизу грубо оттолкнул его руки. От толчка хрупкий Коюки налетел плечом на Кенту, тот дёрнул рукой, и намокший лист бумаги разорвался до середины. В следующую секунду в щёку Сугиямы со всей силы врезался кулак Рена, и хотя альбинос не был особо силён, от неожиданности Кента потерял равновесие и они вместе с Коюки шлёпнулись прямо в лужу грязной воды. - Убирайся отсюда! Я тебя ненавижу, ты слышишь, НЕНАВИЖУ!!! Схватив свою сумку, Рен пулей вылетел из класса. Сугияма ругаясь, промакивал салфетками мокрое пятно на брюках. А Коюки почему-то захотелось то ли догнать Рена, то ли сесть и заплакать. Шимизу плакал. В укромном уголке, куда никто не заглядывает, спрятавшись от жестокого и несправедливого мира, он всё-таки расплакался. Так же он плакал и в пять лет, когда мама случайно пролила на его рисунок кофе, и в восемь, когда тетрадка, служившая ему альбомом, в руках одноклассников превратилась в конфетти. И, выходит, с тех пор ничего не изменилось. Всхлипывая и размазывая слёзы по щекам, парень пытался успокоиться, но никак не получалось. Его рисунки всегда были частью его самого, в каждый из них он вкладывал всю душу, и это делало их живыми, а его - уязвимым. Если на бумаге - твоё сердце, открытое и искреннее, то когда она рвётся - а рвётся бумага легко - вместе с ней рвётся что-то внутри тебя, рвёшься на части ты сам, и в эти минуты бывает невыносимо больно. Коюки сидел в пустом классе. Он не смог побежать за Реном, и наверное впервые не захотел пойти вместе с Сугиямой. Он остался. Просидев какое-то время просто так, парень подобрал с пола слетевшие очки и принялся убирать последствия случившегося. Вытер воду, подобрал упавшую банку, придвинул на место стол. То, что осталось от рисунка теперь можно было только выбросить, но Коюки осторожно перенёс лист на другой стол, словно раненую птицу. Смертельно раненую. Бумага раскисла от воды, распадаясь в руках - спасать было уже нечего. Поэтому Коюки просто ушёл. Он не смог ничего сделать. И когда на следующий день компания увидела Шимизу, Коюки хотел подойти к нему, но Сугияма опередил его всего на пару сантиметров, и Шимизу тут же поднялся с места, с нескрываемой злобой глядя на своих врагов. - Не приближайтесь ко мне. - процедил альбинос сквозь зубы, и Коюки не смог сделать больше ни шагу. Не ожидавший такой наглости Кента открыл было рот, но Рен развернулся и ушёл, не дожидаясь его реплики. Коюки остался стоять на месте. Его напугала та ярость, придавшая красным от природы глазам Шимизу неприятный кровавый оттенок. Он и раньше видел обиду и злость Рена, когда того задирал Сугияма или кто-нибудь ещё, но такое видел впервые. И это было страшно и... неправильно. Улыбка, пусть и пока неуверенная, шла Шимизу гораздо больше. Они снова пересеклись только пару дней спустя, опять в классе искусств. В этот раз никто не мешал - остальные члены клуба уже разошлись, а Сугияма, похоже, решил больше не соваться в злополучный класс. Шимизу и Коюки были одни. Наконец, набравшись смелости, Коюки подошёл к альбиносу, который после случившегося пересел обратно в угол. - Шимизу-кун... - неуверенно начал парень. Рука сама по себе потянулась поправить очки. Рен перевёл на него мрачный взгляд. Коюки увидел, что лист Рена сегодня так и остался пустым. - Шимизу-кун... Прости меня, пожалуйста. Я... Мне очень жаль, что так получилось... тогда... Шимизу снова опустил глаза. Теперь в них была только грусть. Коюки не был ни в чём виноват, и злиться на него не хотелось, но всё же Рен не мог сейчас беззаботно рассмеяться, и сказать: "Всё в порядке, ничего страшного!". - Шимизу-кун... - голос сорвался. Почему Коюки так грустно, ведь пострадал не он? Рен всё ещё смотрел в пол, а Коюки не знал, что ещё сказать. Тогда он робко прикоснулся к плечу Рена. - Прости меня... - едва слышно прошептал он, опустив голову. - Не переживай. - тихо сказал Шимизу после долгой паузы. - Всё нормально. - Я... Рен мягко убрал руку Коюки со своего плеча, но не отпустил. - Ты не сделал ничего плохого и я ни в чём тебя не виню. Правда. Взглянув на Шимизу, Коюки увидел, что тот улыбается. Хоть улыбка и вышла немного вымученной, это была всё же улыбка. Парни встретились взглядами, и Коюки не смог не улыбнуться в ответ. В тот день Рен, выйдя из класса, глубоко вдохнул и выдохнул - и почувствовал усталость и облегчение. Злиться было неприятно, а ненависть словно выедала изнутри - как же прекрасно было не ненавидеть хотя бы кого-нибудь! После этого в классе искусств Шимизу снова начал чувствовать себя уверенно. Иногда случалось, что Шимизу улыбался и ловил ответную улыбку Коюки.***
Зимние каникулы прошли быстро и без приключений, в основном потому, что Шимизу неожиданно простудился и на Новый год сидел дома. В этом году опять выпало много снега, и Шимизу, успев насладится им всего за пару дней, стал с нетерпением ждать, когда всё это белое безобразие вновь растает. Январь прошёл, и уже близился День Святого Валентина. С неумолимым приближением этого дня Коюки нервничал всё сильнее. В прошлом году он так и не решился ничего сделать, и пообещал себе, что обязательно подарит что-нибудь прекрасной Фукуи Саки, первой красавице класса, в следующий раз. Теперь оставались считанные дни, и Коюки не находил себе места. Ему нравилась Фукуи ещё с шестого класса, она была очень популярна и с каждым годом расцветала как цветок, становясь всё красивее. Непопулярный и неуверенный в себе Коюки очень боялся быть непонятым и осмеянным. Шимизу относился к предстоящему празднику равнодушно. Всё это просто-напросто его не касалось. Для него шансы получить шоколад от девчонок были очень невелики, но Шимизу не видел в этом ничего плохого, и никогда не завидовал популярным парням. Его даже радовало, что никто не будет его трогать. А шоколадку, в конце концов, если так уж захочется, он себе и сам купит, без всех этих непонятных и бессмысленных церемоний. Коюки, в конце концов нашёл выход, и четырнадцатого февраля на парте Фукуи лежала красная роза с анонимной открыткой. Парень прибежал в школу ни свет ни заря, положил подарок, убедившись что никто не видит, и старательно стал делать вид, что ничего не знает, и вообще только что подошёл. Вначале девушка была приятно удивлена, а к середине дня розы уже не было видно под другими цветами, букетами и даже небольшими подарками - да, Саки была популярна. Юме высматривала в толпе белую фигуру - они с Шимизу неплохо общались, и многие девочки, подружки Юме, тоже дарили так называемый "дружеский шоколад", поэтому у Юме было приготовлено две порции. Наконец девушка выбилась из толпы и увидела Шимизу в конце класса. Он никого ждал, и поэтому просто сидел на своём обычном месте и читал книгу. - Шимизу-кун... - парень удивлённо посмотрел на неё. - Вот... это... Дружеский шоколад! - смущаясь выпалила девушка, протянула Рену маленькую коробочку и быстро убежала. - Спасибо... - растерянно пробормотал Шимизу, но девушки уже и след простыл. Подарок Шимизу был скорее просто благодарностью за те несколько раз, когда парень помог ей с учёбой, и вручить его было легко, но теперь девушка очень переживала, ведь вторая коробочка предназначалась её возлюбленному. Вокруг Сугиямы и его друзей кружилась стайка девчонок. Никто не заметил, как Юме с трудом втиснулась в общую кучу, а её тихий голосок вряд ли можно было услышать в оживлённом праздничном гвалте. - Такаши-сан!... Шимизу решил оставить сладкое на потом, и когда на предпоследней перемене он неторопливо смаковал лакомство, Сугияме стало скучно. Лекарство от скуки он знал. - Ого, смотрите-ка! И кто же тебя так щедро одарил? - с издёвкой поинтересовался он у Рена. - Твоё какое дело? Мне зато, в отличии от некоторых, диабет не грозит. - усмехнулся Шимизу, глядя на парты Сугиямы и Такаши, на которых несъеденный шоколад лежал горками. Кента не ожидал такого поведения и начал злиться. - Да не верю я, что тебе это кто-то подарил. Уверен, что ты стащил это у кого-то. А трогать чужое вообще-то не хорошо. - Да кто бы говорил! - вспыхнул Шимизу. Он так и не простил Сугияме тот случай с рисунком. И он не будет больше безмолвной жертвой. Всё, хватит. - Оставь меня в покое, Кента. - спокойно сказал Рен, глядя в глаза стоящему перед ним парню. За кажущимся спокойствием плескалась вся накопленная за долгие годы обида и злость. Умоляющего взгляда Коюки Сугияма не увидел и продолжал надвигаться на Рена. Тогда Такаши, стоящий за спиной у Сугиямы, положил руку на плечо друга. - Да ну его, пускай подавится. Ребята отошли, и Шимизу проводил их взглядом. По бледным губам скользнула непривычная улыбка. Возможно, это - его первая маленькая победа. ______ *Кагомэ-кагомэ (яп. かごめかごめ) — японская детская игра. Также название самой игровой песни. Один из детей выбирается «демоном», он закрывает глаза и садится. Остальные дети водят вокруг него хоровод и поют игровую песню. Когда песня заканчивается, «демон» называет имя того, кто стоит за его спиной и, если «демон» оказался прав, этот человек заменяет «демона». (взято с Википедии https://ru.wikipedia.org/wiki/Кагомэ_кагомэ)