Венок Альянса

Budjonny Reiterlied (Конармейская) - Немецкий Музыка: Дмитрий и Даниил Покрасс Слова: Erich Weinert Und sie nahten sich brausend an die hundertmaltausend, unsern Sieg zu ersticken in Blut. Doch wir saßen zu Pferde und es stand unsre Erde vom Kuban bis zur Wolga in Blut. Und wir sprengten geschlossen als Budjonnys Genossen wie ein Sturm in den feurigen Dampf. Und wir packten die Zügel, über Täler und Hügel ging es vorwärts, zum ruhmvollen Kampf. Und es bleichen wie Steine die verfluchten Gebeine unsrer Feinde nach blutigem Tanz. Wir vertrieben vom Lande die verruchten Bande, Atamane und polnischen Pans

      Погрузка первой партии бомб, со склада в землях Каро, прошла практически безболезненно: отряд, посланный дракхами на перехват, опоздал, а к тому же был рассеян и побеждён сформированным защитным отрядом – генералы-дракхи и остраженные центавриане были технично отсечены от основного войска, без их контроля войску сражаться как-то не очень хотелось, двое дракхов и оба Стража были уничтожены телепатами – кстати, местными, центаврианскими, разысканными всё теми же неутомимыми агентами, один из дракхов, раненный и физически, и морально телепатами, был взят в плен для допроса. Увы, тяжело ранен был и Милиас…       Зато на второй склад, в северном полушарии, дракхи не пожалели кораблей – при том, что они даже не могли знать, что это тоже склад, они знали об отправке бомб только на первый. Причина проста – они полагали, что здесь Андо, к которому они имели уже несколько счетов. В этом они тоже ошибались – Андо здесь не было. И троим телепатам, которые тут всё-таки были – Рафаэлю и двоим центаврианским – пришлось непросто. Правда, на арену боевых действий понемногу начали подтягиваться и военные части, не подконтрольные дракхам – внезапно осознавшие, видимо, что вокруг происходит война, и, кажется, за их мир. Но все были брошены на защиту «Асторини»:       – Если нас подобьют – максимум чьё-то поле засыплет обломками. Это прискорбно, но переживаемо. Если сдуру взорвут «Асторини» – боюсь, в радиусе, превышающем орбиту спутников планеты раз в десять, некому будет рассказать, какое было зрелище.       Отмерли, внезапно, и новости. Поскольку долее делать вид, что ничего не происходит, становилось всё более невозможным. По радио каждые два часа передавались сводки с внезапно обнаруженных фронтов. При этом одни радиостанции громко ужасались внезапной беде, обрушившейся на Центавр, и славили бесстрашных освободителей, а другие, занимающие, по сложной зависимости от тех или иных родов, продракхианскую позицию, изображали, что это наглые вторженцы Альянса принесли свою войну на их мирную планету. Звучало это всё, по крайней мере с точки зрения Рикардо, очень забавно. Слушать он счёл нужным по очереди те и другие – на «своих» волнах могли передаваться какие-то нужные им сведенья, на «вражеских» можно было почерпнуть информацию о состоянии дел противника. И не важно, что обтекаемых форм, домыслов и вымыслов там было, как водится, больше, чем надо – он уже научился вычленять ценное даже из дезинформации, «переводить с центаврианского на обычный».       В целом разброд и шатания в СМИ отражали аналогичный разброд в правительстве. Никакого официального заявления сделано не было. В ответ на заявление со стороны второго отряда диверсантов, что воевать они сюда пришли не с Центавром, а с наследниками Теней, и, кстати, не против услышать какое-то объяснение их укрывательству, император Котто ответил, что организует тщательнейшее выяснение, откуда здесь взялись дракхи. То есть, проще говоря, вопрос повис в воздухе. Никто императора за это не винил – во дворце, где дракхов, в общем-то, было как грязи, любое лишнее телодвижение было не просто проблематично, а практически невозможно. По слухам, новоиспечённый император остражен не был… что было удивительно, но те же слухи объясняли это каким-то туманным соглашением между дракхами и покойным Моллари – как-то он сумел выторговать относительную свободу для своего помощника… Но остраженных хватало среди советников и министров, поэтому тот максимум, на который был способен – и делал – император, это препятствовать дракхам до последнего увидеть реальное положение дел. Подделывание отчётов и заворачивание нежелательных доносов организовано было на самом высоком уровне. Отдельно замечательно то, что незадолго до срыва покровов он, через голову военного министерства (на что, впрочем, как император имел право) услал большую часть космофлота, который на ходу, в конвоях с грузами к колониям. Нельзя сказать однозначно, что тем он оставил планету без защиты от дракхов, но можно уверенно сказать, что обезопасил этот флот от возможного распоряжения дракхов. Учитывая, что в военном министерстве, опять же если верить слухам, а чего бы в этом плане им не верить, остраженных хватало как мало где. Военные, разумеется, были в ярости и очень хотели сагитировать Центарум наложить вето, но не сумели обосновать – у инициаторов были, традиционно, недоброжелатели, ловко выведшие разговор на «не хотите ли вы сказать, что метрополии угрожает что-то достаточно серьёзное и вы всё это время ничего не предпринимали». Надавить на императора пытались многие, в том числе, говорят, дракхи лично – не вышло, Вир с юношеских лет в совершенстве умел включать дурачка. Забота о колониях, пребывающих все последние годы в довольно удручающем положении, его долг верховного правителя, о Приме ведь достаточно заботятся дракхи, разве нет? В том числе и о своих маленьких проблемах в Неизведанных горах они способны позаботиться исключительно своими великими, заслуживающими всякого восхищения силами. В распоряжении дракхов, конечно, ещё оставалась воздушная авиация, правда, не вся, но ирония в том, что её огневая мощь едва ли могла тягаться с дракхианским кораблём. Оставались ещё законсервированные космодромы, и в воздухе повис ещё и вопрос, отдавать ли, и в какой момент, приказ о расконсервации.       В сложившейся ситуации были свои немалые плюсы. Как то, не нужно было больше соблюдать строжайшую конспирацию. Андо наконец снял ненавистный платок и освободил грудь от позорной конструкции. Дэвид пока не торопился – гребень на его голове слишком легко мог навести на догадку, кто он такой. Из минусов было то, что, поскольку официально им не было объявлено ни противодействия, ни поддержки, каждый на Центавре действовал исходя из собственных соображений, а богата родина, по выражению Гратини, была и патриотами, и идиотами, и не всегда сразу можно было определить, кто где. Здесь дракхам уже было проще – желающих пойти на сделку (видимо, насчёт планов по поводу судьбы Центавра им были предложены какие-то свои версии) хватало. Появились награды за голову – появились и охотники за головами. А как назло, тяжёлый атмосферный истребитель, на котором Рикардо с Винтари и Лаисой третий день пытались добраться до условленного места посадки на «Асторини», был машиной весьма приметной. Как в силу яркой расцветки, которая замышлялась-то, видимо, как демонстрация мощи и гордости, но на фоне песков Катаринского плато просматривалась отовсюду отличнейше, так и в силу того, что был, в общем-то, не прошлого поколения даже, а позапрошлого. Ну, более новую технику им достать не смогли, да не столько её на Центавре, последние сто с лишним лет делавшем упор на космическую технику, и было. Поэтому обстреляны они были уже три раза, и два из них – превосходящими силами. Пришлось сесть в горах для починки, благо, деталями как раз на такой случай пилот – младший брат агента Дормани – загодя запасся. Пользуясь случаем, связались со вторым складом – склад доложил, что больше уже в общем-то не склад, последние две бомбы отправили вдогонку, спецрейсом, потому что как защита ни старалась, сорвали эти твари нормальный процесс погрузки. Дэвид, Амина и Уильям обозначились, что они тоже в шаттле, только пассажирском, не было сигналов от Адрианы, Иржана и Ады, что было уже беспокоящим. Директива Рикардо была жёсткой – «Асторини» стартует, как только прибывают оставшиеся две бомбы, пусть даже к точке сбора не будет успевать кто угодно – он сам, Дэвид, Винтари, все вместе. Спасение попавших в окружение – вторичная задача, эвакуация – первичная. Здесь все знали, на что шли.       Повреждённое крыло, для удобства работы, решили «раздеть» от обшивки полностью, потом решили снять обшивку и с корня крыла, как оказалось, дальновидно – фронт работы обнаружился и там. Винтари заглянул в пованивающее гарью нутро, спросил, долго ли до нужного места идти пешком – во всяком случае не исключено, что это безопаснее, пешие цели противника могут и не заинтересовать, и осталось ли в музеях техники Примы ещё хоть что-нибудь. Рикардо, напевая что-то весело на испанском, вытащил из хвостовой части загромождавшие её короба – предстояло прямо здесь, по древней и довольно ветхой инструкции, собрать некий полезный механизм, с помощью которого получится вытянуть сгармошившийся от прямого попадания лист обшивки. Полностью, правда, проблему это не решит, часть обшивки сгинула где-то в песках Катаринского плато. Крисанто бодро заявил, что это не критично, «Гармы» в истории, случалось, летали и более ободранными. Печальнее то, что заменять придётся несколько больше начинки, чем только необратимо сгоревшее – с оригинальными деталями для «Гарм» в нынешние времена уже напряжёнка, здесь же вам не Минбар, чтоб выпускать детали для любой рухляди. Рухлядь, по слухам, готовилась к продаже в какой-то отсталый мир, где и этому рады б были, но сначала торговались о сроках и объёмах поставок, а потом случился Картажье и все развязанные им войны, а потом случилась эта самая изоляция, сперва было не до того, потом затруднительно, а теперь разве только следующих дикарей искать, эти явно или купили у кого другого, или вовсе своё изобрели, чем чёрт не шутит. В общем, как пояснял Крисанто с интересом расспрашивавшей Лаисе, тут есть то, что совершенно точно подойдёт, потому что общее для всех «Гарм», да и много какой техники ещё, то, что совершенно точно не подойдёт (само по себе, вот потому-то и придётся менять несколько вполне ещё живых реле и ещё некоторой дребедени, они в этом вопросе играют роль своеобразных переходников), и то, что одни боги ведают, подойдёт ли, потому что пока никто до таких экспериментов не додумывался. Рикардо предложил Крисанто молиться Иларус – в торговых родах самое почитаемое божество, а Дормани переквалифицировались недавно и очень частично, оторваться от традиций не должны успеть.       Вышел на связь Брюс, сообщил, что оба отряда, сопровождающие бомбы, соединились в условленном месте и сейчас движутся в нужную сторону согласно графику. С души у Рикардо немного отлегло. Ещё б, конечно, хорошо было получить вести от Андо… Но заряда в переговорнике осталось не так много. Хорошо хоть, под ясным небом за время их вынужденной починки он хоть сколько-то подзарядится…       Из неисправимого – связь с пультом у орудий левого борта была теперь утрачена насовсем, такое в походных условиях не чинится. Существовали, конечно, мини-пульты у самих орудий, можно выдвинуть их и перебросить управление полностью на них. В этом есть, правда, две проблемы, помимо того, что в этой закабинной части, не без ухмылки величаемой Крисанто салоном, станет просто не повернуться – при условии неисправности экрана, а экраны первыми выходят из строя, стрелять оператору придётся практически вслепую, а хвостовых орудий они лишаются полностью – их пульт был не убирающимся и во имя удобства размещения вот хотя бы этих самых коробок был недрогнувшей рукой демонтирован ещё давно. Хвостовые орудия не бог весть что, мощность у них остаточная, а всё же досадно.       Починка была закончена наполовину, Лаиса распотрошила сухой паёк, Винтари и Крисанто вытерли руки и подошли к импровизированному столу.       – Настрой на новости, что ли. Хоть послушаем, что там без нас в небесах изменилось…       Ловилось в горах откровенно плохо, первые минут десять диверсанты наслаждались исключительно шипением и треском.       – Ну, глобально сейчас на планете две точки притяжения – Неизведанные горы с захваченным кораблём и Мальдира с бомбочками, всё, что летает и стреляет, либо там, либо там.       – Так, да не совсем. Организовали им ребята и немного дополнительных шишек геморроя. То-то они так на Зуттаби взъярились, хотя и не знали даже, что там бомбы, думали, «Асторини» там ребят забирает…       – Да уж если б знали – так бы, поди, по ней не палили, не самоубийцы же они сами-то! Одно дело надеяться взорвать дистанционно бомбы, находящиеся хотя б даже на поверхности планеты, и совсем другое – обстреливать корабль, начинённый взрывчаткой более чем с горкой. Тут, правду сказать, мы сами себя перемудрили.       Рикардо покачал головой.       – Если они узнают, чем на самом деле начинена «Асторини», то просто выведут все корабли, которые на ходу, на орбиту. И окружат живым щитом центаврианских машин, на случай возможной атаки «Белых звёзд». А «Асторини» – любыми кукурузниками под управлением смертников с детонаторами. Кто быстрее достигнет орбиты, они или дряхлый грузовоз? Счастье не только в том, что они не знают, но и в том, что они надеются именно вернуть бомбы. И что радиус действия взрывателя невелик, а самим идти героической стезёй смертников в основном не хочется. Что ж, возможно, мы из этой баньки живыми не выйдем… Ну, а если выйдем… Определённо, будет, что рассказать потомкам. Да что ж такое, тут что, вообще «мёртвая зона»?       – Каким потомкам, Рикардо? Разве наши расы способны к естественному рождению гибридов?       – А эти ваши слова, Лаиса, мне следует расценивать как ваше согласие выйти за меня замуж?       – Что вы за человек, Рикардо, серьёзное дело – бракосочетание – и то в хохму обратите!       – Ну уж что тут поделаешь, не моя вина, что добрые почтенные центаврианские традиции не по зубам-то нам выходят и не ко времени! По-хорошему, по-порядочному я должен сначала обратиться к вашему роду, точнее, глава моего рода должен, но пожалуй, я сам являюсь его главой, так что…       – Да вот увы, нет у меня рода, неизвестно, от кого я происхожу. И фамилии вообще нет. Понятия не имею, как Гратини собирался делать мне документы.       – Что ж, теперь, полагаю, это просто не проблема Гратини.       – Ну тогда уж точно согласна! Грех создавать сложности хорошему человеку-то...       – Ладно, создавайте проблему мне, я не против. Значит, раз не у кого мне просить руки невесты – похоже, провести церемонию по центаврианским традициям нам не светит совершенно… Там же надо проходить под скрещёнными мечами и луками? Боюсь, это ж придётся ограбить все музеи на Минбаре!       – Это обряд аристократов, у простолюдинов иначе…       Винтари отвернулся, пряча улыбку, делая вид, что его как-то вдруг заинтересовали испещренные трещинами камни, поросшие бурым высушенным солнцем мхом и какой-то колючкой. Созерцание счастливых пар странно делало счастливым его самого. Будто совершенно случайно попал на чужой праздник и был встречен как дорогой гость…       – В конце концов, с земными традициями тоже… Католический священник на Минбаре, допустим, может найтись, если как раз на какую-нибудь религиозную или культурную конференцию приедет, они более-менее регулярно случаются. Но тут ещё важно, чьего подчинения, вопрос венчаний с иномирцами всяк кардинал по-своему решает. И материно обручальное кольцо мне Кончита вряд ли пришлёт… Ей самой оно, конечно, уже без надобности, она замужем, так Мальвине… Ерунда это всё. У нас же война тут вроде как? Так попросим нас обвенчать капитана «Асторини». Венчание под огнём вас не пугает, Лаиса? Есть поверье, что это залог долгой счастливой супружеской жизни.       Радио наконец ожило. И сквозь треск помех «продракхианская» волна гордо сообщила последнюю новость: корабль диверсантов-провокаторов – тот самый, захваченный дракхианский – был окружён в ущелье Дан и взорван…       В повисшей тишине глухо зазвенела о камни жесть выроненной Винтари банки.       – О боже… Тжи’Тен, Ше’Лан… Ребята… Как же так…       Крисанто неловко и подавленно опустился на камень рядом. Он на взорванном корабле, конечно, никого не знал, и первое время, как и все, думал, что это какие-то внутренние странные разборки дракхов – от брата-инженера он знал об этих существах немногое, тот сам лично видел их один раз издали, впечатления передал как премерзейшие. Но сейчас он уже знал, что люди с того корабля значат для его спутников. Их прикрытие, их возможная поддержка… Их друзья. Теперь снова одни, одни против дракхов и подконтрольных им, или просто не разобравшихся, центавриан…       Радио продолжало разливаться дальше, но подробностей они уже не слышали. Они перебирали все свои догадки относительно состава диверсионной команды, осознавая, что лишь по возвращении (если оно благополучно состоится) узнают, какие из этих догадок были верными, с кем они не успели проститься. Каждый, встречаясь лицом к лицу с войной, открывает заново смысл этих слов. Винтари не мог не думать – какова она, гибель во взорванном корабле? Успевает ли умирающий что-то почувствовать, о чём он успевает подумать в последние минуты своей жизни? Здесь небо над горами такое чистое, безоблачное, странно представлять, что где-то там, далеко за горизонтом, меж такими же вечными скалами бушует огонь и клубится ядовитый дым, и не видимое за плотной тёмной завесой такое же высокое и равнодушное небо принимает то, что было сердцем, мыслями, желаньями твоего друга. «Я мечтал показать Дэвиду небо Центавра… Оно уже было осквернено чёрными кляксами Теней, теперь вот серыми страшилищами дракхов, это нам дико, что в одном дыме сливается то, что было нашими врагами и нашими друзьями, а небу – ему всё безразлично-нормально…»       – Вот вообще, как интересно они умеют преподнести гордо и с апломбом очевидную нелепость! «Вражеский корабль», ну да… И то, что он единственный противостоял всем остальным дракхианским, дела, конечно же, не меняет? Или дракхианских кораблей среди тех, кто блокировал ущелье, совершенно никто, ни одна живая душа, не заметил?       Крисанто потёр лицо, размазывая по лбу пыль и мазут.       – Всё они заметили. Всё они давно знают. Но сказать прямо, как есть – принцип не велит, говорят так, как принято. То ли кто-то не видел, что происходит на континенте Зон? На самом уж континенте точно все видели. Но кто ж прямо вслух скажет, что чужаки здесь хозяйничают, как у себя дома? И что сейчас это не наши доблестные военные уничтожили врагов, а враги уничтожили друзей… Эта девушка, Амина… Я не хотел бы быть в числе тех, кто сообщит ей об этом.       – Я думаю, она уже слышала. Такие новости они разносят быстро.       – Для них это, видимо, знак… Дело чести. Они думают, что это деморализует нас, заставит отступить…       – Странная логика. Они не слышали, что за убитых друзей мстят?       Рикардо поднялся, отряхивая руки.       – Они совершенно точно не слышали, что ради погибших друзей доводят их дело до конца. Они не случайно потеряли свои жизни в их рядовой победе, не потерпели поражение на чужой территории… они отдали их, чтоб мы – закончили. И мы закончим.       – Ну всё, готово, - Крисанто захлопнул крышку последнего люка, - садись да лети. То есть, по крайней мере, лететь-то сможем. Долететь – другой вопрос…       Лаиса собрала банки от сухого пайка в пакет.       – Ладно, пока не взлетели – показывай, учи, как стрелять. В воздухе некогда будет.       – Стрелять?       – Нас тут, по удачному стечению обстоятельств, четверо, так? Это как – чтобы один вёл, второй сидел на аппаратуре, третий вертелся между орудиями, а четвёртый в окошки в это время глазел? Если я всё правильно поняла, на эту дуру 4-5 человек изначально и полагалось, пока в какую-то голову со слишком длинным гребнем не пришло оптимизировать и перекинуть управление орудиями тоже на центральный пульт, как пилот будет маневрировать и стрелять одновременно – его проблемы, армии нужны асы. Опять же, у мужчин свои преимущества природой установлены. Крисанто, видимо, при мне ими пользоваться стеснялся, вот нас и подбили. Диус нужнее за пультом, тут не всё может взять на себя пилот, а я в этом и после года в Академии не научилась бы разбираться. Остаться хотя бы даже без связи мы не можем, но оставлять один борт без огня – тоже самоубийство. Ещё вопросы?       Холмистый пейзаж внизу, изрытый мелкими котлованами и кое-где усеянный обломками техники, был довольно уныл и однообразен. Наслаждался им, сопровождая редкими комментариями, главным образом Винтари, у Лаисы и Рикардо обзора не было, экраны имели по проекту возможность переключения на реальное изображение, по факту этот режим давно не работал.       – Ага, вон и они, голубчики…       – Может, птицы?       – Да точно они… Классический порядок. Радует только, что у них, похоже, того же возраста и состояния машинки – не «Гармы», правда, «Киррены»… Но в некоторых вопросах им даже посложнее будет, чем нам, маневренность у «Кирренов»… оставляла желать лучшего, как помню…       Рикардо сзади присвистнул – если у какой-то машины маневренность заявляется хуже, чем у тяжеленных неповоротливых «Гарм», на которых пилоту приходилось вкладывать всего себя в манёвр сложнее простого поворота, то это должен быть просто кошмар. Впрочем, чему удивляться, машины, названные в честь императора Гармы Победоносного, сколько-то побед ему, конечно, принесли, главным образом потому, что противостояло им в завоёвываемых мирах что-то совсем несерьёзное. Но проект был старше самого Гармы весьма существенно, при нём были внесены незначительные конструктивные доработки. Что касается «Кирренов», обязанных своим именем возвышению рода Киро – они считались лёгкими истребителями, но легко за их штурвалом бывало только очень опытным пилотам. Неопытные регулярно, не успевая выйти из виража, проносились мимо цели, что породило немало анекдотов и в конечном итоге и привело к тому, что «Киррены», как и «Гармы», осели по ангарам в ожидании продажи кому-то, кому и о таком только мечтать приходится.       Кстати в такой момент передатчик устами Уильяма сообщил радостную весть – бомбы в сборе, их шаттл тоже идёт на посадку, была в пути одна атака дракхов – недолгая и безуспешная, были вынуждены отступить, слишком много интересного происходит вокруг их собственных баз. По преимуществу теперь уже бывших баз… Винтари удовлетворённо хмыкнул – дивизии Ларю отлично справлялись с задачей удержать противника как можно дольше от продвижения к складу, без всякого дополнительного инструктажа.       – Что я говорил, пожалуйста. Корабль дракхов, заходит на посадку, как понимаю, для ремонта. То ли летят к Мальдире, то ли уже оттуда, получимши… Эти ребята – видимо, их эскорт… Сворачиваем?       – Они нас всё равно уже видят. Кроме того, вон летит союзная солянка из «Гарм» и «Кирренов»… Господи, ну как так воевать! Определить в бою, где свои, где чужие, можно только интуитивно… И поди определи, на чьей стороне перевес…       – Было примерно поровну, но корабли эскорта, по крайней мере «Гармы», явно колеблются. Похоже, все уже с повреждениями, потому и жались позади.       Крисанто весело тряхнул гребнем.       – Ну так добавим им огня… В конце концов, задача отвлекать их от Мальдиры подальше и подольше – она и наша маленечко тоже. Врезаемся вон в ту кучу-малу, Лаиса, шквальный огонь, Рикардо, твои орудия молчат… После разворота по моему сигналу поливаешь корабль дракхов. Им, может, и как мёртвому припарка, но хоть обидно-то будет?       Вообще-то не такое уж и безумие, как на первый взгляд кажется. «Гарма» с полуободранным крылом – мишень соблазнительная, но и дракхианский корабль всем своим видом являет, что очень даже они уязвимы. При уже имеющихся повреждениях и при проектной мощности орудий им сейчас и «Гарма» вполне может испортить самочувствие. Правда, до проектной мощность орудия не дотягивала и до повреждения, и они там могут это понимать, коль у них свои «Гармы» того же вида и состояния. Но если удастся не погибнуть в первые минуты, то союзная стая уж поможет заклевать…       Путь преградил «Киррен» дракхианского эскорта. Устало-ленивый голос, предлагающий чужакам сдаться и под конвоем отправиться на базу… Винтари не поверил своим ушам, но восклицание вырвалось помимо его воли.       – Акино?       – Диус?       Центавр – это одна большая связь, но до сих пор это не сказывалось так. Сколько раз Винтари довольно усмехался, что никто до сих пор его не узнал, ни с кем знакомым дороги не пересеклись. Как выражается Ада, накаркал. Несомненно, в истребителе, преградившем им дорогу, был Акино, его троюродный брат.       – Диус Винтари, как особе королевской крови, вам не причинят вреда…       Успел доложиться, или на головном корабле прослушивают, или чисто от себя и по ситуации?       – Акино. Просто. Уйди с дороги.       – Похоже, он разворачивает орудия…       – Акино, не дури. Я тебя знаю, ты не самоубийца. Что они тебе пообещали? Включи голову, это дракхи! Просто выйди из боя, последуй мудрому примеру вашего правого фланга.       Если б они висели друг напротив друга неподвижно, возможно, за стеклопластиком кабины можно б было рассмотреть лицо. Оценить, как он изменился за эти годы (едва ли перестал выглядеть карикатурным отпрыском знати, от которого семья хочет большего, чем он объективно способен). Но карикатурные птицы – красно-фиолетовая «Гарма», сиреневый с золотом «Киррен» – вели в воздухе не менее карикатурный танец, Крисанто пытался обогнуть помеху, а помеха снова и снова вырастала на пути.       – Жизнь мне и моей семье, Диус! Я не самоубийца, в этом ты прав. Миру гореть, и я не хочу гореть с ним вместе. У меня жена, она ждёт первенца, мне есть, что защищать…       – Жена? Надо же… Чем таким был обязан её род твоему, что ей пришлось выйти за тебя замуж? И что же ты теперь намерен ей предложить? Улететь с дракхами в их землю обетованную, любуясь в иллюминаторы на догорающий Центавр, растить детей рабами слуг тьмы?       Очень трудно вести бой и агитацию одновременно, шипела Лаиса, едва успевая разворачивать орудия после очередного скачка машины, всё остальное поле боя, к сожалению, не замерло, наблюдая за встречей после долгой разлуки.       – Если ты настолько наивен, что надеешься спасти целый мир, то я – нет. Я предложил тебе сдаться…       – Что, твои хозяева так добры, что и меня готовы взять на борт? Я не хочу тебя убивать, Акино. Ты мне всё-таки брат, ради памяти детства…       На миг их ослепила вспышка – орудия дракхианского корабля испепелили стоящую в нейтралитете «Гарму». Следующим выстрелом смело перешедший на сторону союзников «Киррен», вместе со случившейся поблизости «Гармой» эскорта.       – Детство мертво, как и наш мир. Есть победители и побеждённые, то есть трупы. Ты сделал свой выбор, Диус.       – Крисанто, левый разворот и резкий уход вниз, ныряем под него. «Петля Киррена», лучший приём против истребителей этого класса… Рикардо, огонь по моей команде, целься в брюхо… Впрочем, можешь особо и не целиться, в двигатели непрерывным огнём ты попадёшь и не целясь. Ах ты ж… Отвлеките кто-нибудь «Гарму» этих самоубийц… Рикардо, огонь!       Взрывом их швырнуло в сторону, только чудом они избежали столкновения с той самой «Гармой»-«самоубийцей».       – Второй двигатель подбит. Боюсь, мы ещё на шаг ближе к тому, чтоб погибнуть героями…       – Ну, это не так и плохо…       – «Гарма»-40, вызывает «Гарма»-29, - заскрипело в наушниках, - вы горите, катапультируйтесь.       – Маленькая проблема – нечем! Парашютов нет и не было!       – Вот же… Попробуем взять вас на борт, приготовьтесь к манёвру!       Резкий уход с линии огня – глазами противника выглядел как падение, выстрелы «Киррена» разочарованно скользнули мимо… «Гарма»-29 выпустила спасательный щуп.       – «Гарма»-40, доложите о готовности, нам не дадут танцевать так долго.       Жёсткий толчок швырнул Лаису на коробки с ремонтным инструментом – это спасательный щуп ухватил специальную скобу над дверью. Винтари через повалившегося при следующем рывке Рикардо перебирался к контейнеру под потолком, где могли храниться специальные стропы… могли, но не было их. Длина щупа определяется размахом крыльев «Гарм», так что спасение в воздухе лучше смотрится на учениях, чем в реальном бою. Спасательная «Гарма» это понимает, поэтому подошла навстречу, носом в сторону хвоста, перекрыв крылом обзор Крисанто, но какое это уже имеет значение. Выдвижение щупа это позволило сократить вдвое, но всё равно каков шанс пройти это расстояние на руках под шальными выстрелами? Какой-то да есть. Он больше, чем выжить в машине, нутро которой затягивает едким дымом быстрее, чем этот дым выносит в открытую дверь.       – Рикардо, вы первый.       – Ага, сейчас! Вперёд женщин и детей?       – Диус, руку убери, прицел собьёшь! Иди первый и не препирайся – если я прекращу огонь, ты только голову из люка высунешь, как тебе её отстрелят.       Ремень – так себе замена стропам, но лучше в дыму и тряске не найдёшь. Как она в этом дыму что-то видит на экране? Как-то приходится, желающих воспользоваться уязвимым положением и уничтожить две «Гармы» разом хватает.       – Лаиса, любое промедление…       – Я помню, что мне ещё замуж! Ты всё ещё здесь? Брысь!       В утробе спасательной «Гармы» всего света – только тот, что достаётся через стеклопластик кабины, да от орудийных экранов какой есть – тускло-зелёный. Но и без освещения понятно, всеми остальными органами чувств, что здесь и без них не протолкнуться. Здесь на месте все три орудийные пульта, соответственно и трое нехрупких габаритами стрелков, и такие же ящики с инструментами и запчастями при виражах медленно – тяжёлые – но всё-таки скользят туда-сюда. Диус плюхнулся на один из этих ящиков – хотя бы стабилизировать своим весом, хоть какая-то в полёте польза. Вскоре и Лаиса, нечаянно получившая локтем от стрелка правых орудий, упала рядом.       Последним, вывернув штурвал резко вправо, в люк прыгнул Крисанто. Опустевшая машина, повинуясь последней команде, резко ушла вверх и врезалась в гущу сражения над ними.       – Красиво…       – Наших тоже зацепило, правда.       – Зато эти без двигателей манёвра недолго протянут… Это ж двигатели манёвра были?       Рикардо навалился на дверь и она защёлкнулась с истеричным скрежетом, извещающим, что замок терпит такое принуждение к работе последний раз. Сидящий на полу Крисанто зашипел – стрелок левых орудий нечаянно наступил ему на руку.       – Все целы? Слава богу. Рвём на базу.       – А…       – Такой перегруженной машина всё равно особо не поманеврирует. Без вас тут есть, кому посражаться. «Гармы» 30 и 31 прикроют наш отход, вас к отправке ждут, не спорьте, у меня приказ.       – Так вы… летели встречать нас?       – Ну, и это заодно.       Покинуть поле брани им удалось достаточно легко – за несколькими взрывами не сразу поняли, видимо, что это не подранок, решивший разбросать свои обломки немного подальше, а потом оставалось только пострелять вслед для порядку.       – Куда мы летим? Разве Мальдира не в той стороне? Нам же туда!       – Вот и они думают, что туда. Старт не там. Он в Канне.       – Но «Асторини»… Я же слышал, что она стоит в Мальдире.       Света от кабины хватало только обозначить силуэты Крисанто и Рикардо, сидящих за креслами пилота и радиста, но голос Рикардо явственно устало улыбался.       – Мы не просто так ни разу не упоминали в эфире ни названия «Асторини», ни каких-либо её характеристик. «Асторини» стоит в 10 километрах от Кантона, возле бывшей военной базы Канн, и бомбы на неё уже погружены. А в Мальдире, точнее, на плато Маратци в 50 километрах от Мальдиры, стоит крейсер «Джента», от которого, буквально через полтора часа, или даже менее, отправляется грузовой шаттл якобы за бомбами.       – Изящно.       – Инсценировка более чем убедительна, согласитесь. «Джента» – один из крупнейших и лучше всего вооружённых кораблей, перешедших на нашу сторону. Разумеется, их это не остановит от того, чтобы напасть… Но победить быстро они могут и не надеяться – дальнобойность главных орудий «Дженты» сопоставима с их, к ней ещё приблизиться надо. К тому же, там будут все «Сентри», что в нашем распоряжении.       Пилот дал отмашку стрелкам, что всё чисто, и они тоже сползли на пол, пристроившись под не убранными пока что пультами. Усталые ноги, увы, не вытянешь…       – А я уж думал, мы без «Сентри» обойдёмся вовсе… А мы справимся одними «Гармами»?       В кабине рассмеялись.       – Придётся справиться. Да пока они будут думать, что настоящая цель – «Джента», а «Асторини» послана исключительно подобрать вас… Конечно, кому ж может придти в голову, что вы сделали ставку на грузовую развалину, помнящую мальчиком покойного императора Турхана?       – А там к тому же придётся рассеять силы на большее расстояние… Попытаются отсечь шаттл от «Дженты» и от базы, и, желательно, захватить целым… Эх, вот в этот момент накрыть их «Белыми звёздами»!       – «Белыми метеорами» тогда уж. Они в атмосфере действеннее. Правда, в сравнении с истребителями дракхов мошки. Но сам факт их появления может обратить дракхов в бегство… раньше времени. Их нельзя выпускать на орбиту раньше, чем вы уйдёте в гиперпространство. Их необходимо задержать, навязав им бой, который они считают главным. И их необходимо не изгнать, а именно уничтожить. Ни один корабль не должен уйти.       Защитных кордонов на подлёте к Канне действительно не было. База выглядела обманчиво тихой и безлюдной. Ещё один пейзаж конца цивилизации – практически от всех ограждений остались только столбы, местами погнутые или поваленные, кое-где из песка поднимались бугры покорёженной, проржавевшей сетки. Неказистая «Асторини» так удачно гармонировала с пустынным фоном, что казалась покинутым рассыпаться в прах старым списанным кораблём. «Прикинулась ветошью», как выразился Рикардо. Правда, в тени отвесной скалы, не видимые первым взглядом, дремало штук 15 «Гарм» и несколько изрядно потрёпанных «Кирренов». Под открытым небом, на виду, стояло только четыре пассажирских и один грузовой шаттл. Верно, с воздуха можно подумать, что «Асторини» села на аварийную посадку, и шаттлы тут то ли разбирают груз и незадачливый экипаж, потому что авария всё, окончательная, то ли привезли работяг-ремонтников, надеющихся и в этот раз совершить чудо.       Рикардо первым спрыгнул в мягко пружинящую под ногами золотистую пыль, посмотрел из-под руки в сторону молчаливых, будто бы пустых строений. Две беды на Приме – люди, которым негде жить, и места, которые некому заселить. Но кто бы и зачем заселял такое место, кроме как временно и по служебной надобности? И то до тех пор, пока какие-то мутные логистические сложности не покончат с этим насовсем.       – И даже не встречают…       – Почему же – вон, встречают!       Со стороны скалы, выскочив из кабины истребителя, к ним бежал… нарн. Форма рейнджера, по которой они успели соскучиться, сверкнула брошью на солнце.       – Ну слава Г’Квану, народ, хоть вы наконец!       Винтари покачнулся, сомневаясь в глазах и в рассудке.       – Тжи’Тен… Как?! Мы же слышали… Это была дезинформация, да? Экипаж жив?       Тжи’Тен – это был действительно он, живой и практически, не считая царапины на виске, невредимый – грустно улыбнулся.       – Увы. Никакого чуда, да и везения никакого. Мы пятеро в это время были на земле, встречались с агентами для координации действий. Остальные, все двадцать наших парней и девушек, погибли.       И мороз по коже не продрал, нет – не потому только, что слишком здесь жарко. Глубину ужаса осознания они испытать уже успели – было время по дороге, а вот на то, чтоб успеть поверить вновь, немного времени не хватило.       – Двадцать… Мы ведь даже не знали – ни сколько вас, ни – кто из вас здесь… Значит, всего вас было двадцать пять?       – Тридцать. Пятеро погибли ещё при захвате корабля. Для такого здоровенного корабля было даже маловато, учитывая, что трое, гм, были единицами больше не боевыми, а… Давайте в корпус, скорее.       Вахта на входе пребывала в полуразобранном виде – надо полагать, всё мало-мальски ценное оборудование вывозили при закрытии базы, а что не сочли целесообразным, то после растащили бродяги, которых нелёгкая сюда донесла. Но в развороченных пустотах, создавая несколько жутковатое впечатление, мерцали наскоро вмонтированные мониторы, на них выводились изображения с камер по периметру, которые ещё, оказывается, работали, по крайней мере, некоторые. Заблаговременно навстречу вошедшим поднялась Амина, молча обняла последовательно Винтари и Рикардо, пожала руки Крисанто и Лаисе. Винтари улыбнулся, подумав, как совершенно незаметно и естественно все стали на ты – война меняет людей, тут не до церемоний…       – Все в сборе?       Дверь в коридор мигала лампой кодового замка, но кроме лампы, ничего больше в замке не работало, дверь была открыта. Рикардо остановился в проёме, поглядывая то на Амину, которой предстояло остаться за мониторами, то в коридор, из которого слышались голоса сидящих где-то там дальше соратников.       – Теперь да. Ждём Андо и Табер.       – А они где?       – Полетели в ущелье Дан.       Для Винтари в услышанном главным было одно – Дэвид тоже уже здесь, и значит, какие-то последние минуты отделяют их от старта… и последние двое опоздавших, которые – что, ПОЛЕТЕЛИ туда? Табер (и она здесь, и она в числе выживших) полетела туда, где счастливой случайностью не обрела свою смерть, да ещё и в компании Андо?       – Это долго объяснять. Так нужно Табер, и она смогла настоять на своём. Андо может ей помочь.       – Она надеется, что кто-нибудь выжил?       Амина покачала головой.       – Чудес с нас, видимо, хватило. Этот взрыв обрушил несколько скал, огню в ущелье было тесно… в таком аду не выживают. У Табер свои резоны, она… Ей нужно найти хоть что-то от Энтони, как бы дико это ни звучало, хотя бы один фрагмент тела. На это тоже мало шансов, но всё-таки – эти шансы есть.       Едва ли этот огонь стих полностью и теперь, подумалось. Сколько прошло часов? На события они были богаты, но огню на это плевать. Это Неизведанные горы, там и в штатном режиме видимость так себе. Как она рассчитывает… с помощью Андо? Казалось, его способности касаются только живых.       – Понимаю, конечно… Но стоит ли так рисковать – сейчас? Подобрать тела павших, если таковые найдутся, смогут союзники после нашей эвакуации.       Девушка вздохнула.       – Именно сейчас. Есть такие вещи, для них есть или то время, что сейчас, или никакое уже больше. Поймите, но… С чужими верованиями вообще очень тяжело спорить. Да и нужно ли. Табер бракири, у них особые отношения со смертью. Ей нужно провести обряд. Установить связь с Энтони… Не спиритический контакт или что-то в этом роде. Сложнее. Они не успели обвенчаться… Но они ещё могут это сделать. В течение трёх суток после смерти ещё могут. Она станет невестой мёртвого, у них есть такое понятие. Это поможет их душам… остаться связанными, можно сказать… Чтобы они могли встретиться после смерти, чтобы душа Энтони не потерялась во множестве миров – это очень сложно, ведь он не бракири, его не ведёт комета-богиня… Табер моя лучшая подруга, я сама полетела бы с ней, но лично я мало чем могу ей помочь.       – Нет, я понимаю девушку, - кивнула Лаиса, - сама б так поступила, если б верила во что-то подобное.       Винтари устало привалился ко второй створке двери, потёр пропитавшееся пылью и копотью лицо.       – Да, мы другие, нам не понять, только принять как данность. Это для нас глупый, несвоевременный риск в то время как в любую минуту… Ведь бомбы уже всё?       Амина неловко улыбнулась.       – Погружены, да. Но Арвини пока не дают добро на посадку. Проверяют и перепроверяют там все эти крепления – Милиас шутит, что ещё ваткой их обкладывают или там стружкой, как дразийские горшки. Такие смешные. Будто если какая бомба сдетонирует, нас убережёт расстояние в несколько метров.       И Милиас здесь. Где ж ему ещё быть. Лучше б в медблоке «Асторини», хотя велики ли те преимущества, медблок мал, оснащён скудно, практически формальность, потому что нельзя кораблю, совершающему дальние перелёты, без медблока. Арвини грозились достать для него того и этого, но успели ли?       – К счастью, здесь ещё имеется кое-что рабочее. Но он очень плох, и при попытке перемещения может снова открыться кровотечение, даже наверняка откроется, просто чудом его доставили живым сюда. Удар дракхианского меча пришёлся по боку, и перерубил два из… ну, вы поняли… Обычно от кровопотери умирают на месте, хорошо, успели наложить жгуты… Когда на корабль, который его перевозил, напали, один из жгутов ослаб… Им бесполезно говорить, что у нас на борту раненый. Сейчас он стабилен, хоть это и мрачная стабильность, если мы успешно переместим его на «Асторини» и если он дотянет до Минбара – его жизнь вне опасности. Сейчас за ним ухаживает Адриана, как сама стала чувствовать себя получше.       Если б можно было оставить его в любом, даже пусть провинциальном и скромном госпитале Центавра… если б иметь основания считать, что этим не убили б его ещё вернее. Нет никакого подходящего имени, которое он мог бы назвать в госпитале вместо настоящего. Мелкому торговцу, а тем более уж бездокументному бродяге, в госпитале делать нечего, Милиасу Нерулии, отец которого всё ещё под следствием, не продвинувшимся, кажется, ни на шаг – тем более.       – А с ней что? Ранена?       – Нет, слава богу. Ментальная перегрузка, им там на базе Илту пришлось жарко...       Закрылась дверь, отделяя от них вахту, к которой вернулась Амина, и теперь навстречу им по полутёмному коридору шёл, со стороны пробивающегося света и голосов, человек в рейнджерской мантии. Винтари узнал его первым.       – Зак Аллан? Вы… тоже здесь? – он крепко стиснул руку землянина, отметив мимоходом, что сейчас, может, и паршивое освещение тут виновато, но скорее не оно, он кажется почти стариком. Вполне очевидно, почему…       – Так уж получилось, принц, - Зак похлопал его по плечу, а потом крепко обнял, - должен был быть там, с ними… Но в последний момент сказали – надо, чтоб и самый главный был. Упёрлись, как бараны. Что делать, пришлось идти. Тут говорят – случай, случай… не было случайного. Тжи’Тен – потому что так уж вышло, в центаврианских всех приблудах получше нас всех разбирается, Далва – потому что медик там нужен был, Табер – потому что с теми ребятами она контакт устанавливала, вот это да, это случайно тогда вышло...       Винтари скользнул одобрительно по стойке с оружием у стены – это, конечно, свеженькое, привнесённое, своё. Предполагается, что дракхи этой покинутой базой и не заинтересуются, пока поздно не станет, но как известно, надеяться надо на лучшее, а готовиться к худшему. Гнездящиеся у скалы истребители призваны охранять отход «Асторини», чего б оно ни стоило, а тут часть отряда призвана, в случае неудачного поворота событий, удерживать натиск дракхов столько, сколько нужно будет, чтоб другая часть отряда укрылась на подземном этаже и двери за собой задраила, будто их тут и нет. Так будет шанс спастись хотя бы тем, кто, ввиду отсутствия рейнджерской броши на груди, чести поскорее умереть за Единственного изыскивать не обязан.       – А мы-то надумали себе, что командир второго отряда Тжи’Тен. Хотя и того знать на самом деле не могли, что он вообще там будет.       – Да вот и я думал, что командиром Тжи’Тен будет, что он, не справился бы? С чем угодно справился бы. Но президент, дай ему бог здоровьичка, тоже упёртый хоть куда – как хочешь, Зак, а шуруй, твоя это операция. И то верно, там всем дело нашлось. Дракхов там было что тараканов в харчевне на Веге… Вот куда столько на разведчике-то? Как чуяли чего...       Дошли до комнаты, которая одни только центаврианские боги знают, для чего служила раньше, а сейчас служила местом сбора почти всего отряда – кроме раненых и тех, кто за ними ухаживает. Вот Иржан, вот Брюс. Ада оказалась у самого входа, вне поля видимости, и выскочила как чёрт из табакерки. У дальней стены дремлют на каких-то мешках Уильям и Рафаэль.       – В этом у нас, конечно, немножко битый битого. Адриана эта… Перегруз, это всё понятно. У кого тут не перегруз. Но что-то в обмороки, сколько она, никто не шлёпался. Это не только что при мне, это мне рассказали ещё. Вот ведь вроде вакцинировались от всего, чем могли заразиться на Центавре, но всё же чем-то она заболела.       Ада посмотрела на Зака как на идиота.       – Да думаю, этим она заболела ещё на Минбаре. Нормальная женская болезнь, беременность называется.       – Ада! Откуда ты…       – Да много б вы понимали, мужчины! И вообще… Я как бы тоже телепат всё-таки!       – Какого ж чёрта она отправилась сюда, если знала, что беременна? Что, больше некому было?       Ада пожала плечами – действительно, к ней ли это вопрос.       – Она могла ещё и не знать тогда. Хотя телепатки обычно это понимают гораздо раньше нормалок… Кроме того – с нами отправились её отец и Андо. Это аргумент.       Рикардо помотал головой.       – Уильям тоже хорош… Должен был отговорить! Господи, да она ж ещё совсем дитя, какого… А, что теперь… Надеюсь, с Андо ничего не случится. Загоняли парня по самым горячим точкам. Андо то, Андо сё… Ну а что поделаешь, если как ударная сила он нас всех заменит и ещё три таких взвода… Милиаса ведь доставил тоже он?       Зак усмехнулся.       – Иначе, боюсь, Милиаса бы с нами не было. Ну, конечно, по связи-то у него был даже бодрый голос…       – У Милиаса?       – Не у Андо же. Андо был лаконичен, как всегда. «База всё». Хотя в общем-то, он прав, именно – всё.       – Ну, я сообщений по радио не ловил…       – О таком и не сообщают. Был бы взрыв – тогда б ещё да. А Андо на сей раз удивил и их, и нас. Он их не взорвал. Он их… Ну, не знаю, что именно он там запаял наглухо, но не взлетят они уже никогда. Даже не заведутся. Тридцать памятников дракхианскому кораблестроению в натуральную величину, так сказать.       Рикардо просто присвистнул, Винтари поражённо покачал головой.       – Это хорошо… Взрыв нанёс бы много ущерба, не говоря уж об унесённых жизнях. Всё население мыса, как минимум…       – Вот Андо учёл эти соображения и выбрал поступить экологичнее. Ничего, оттянулся потом на дракхах…       Расположились понемногу. Рикардо затребовал карту с последними данными, центаврианин в потрёпанной форме гвардейца выкатил из угла установку с голографическим проектором, долго в ней ковырялся, но голограмма получалась бледной, мутной.       – Уж извините, с техникой у нас когда как…       Был бы Милиас на ногах – можно б было всё иметь в наилучшем виде. Иржан и Рафаэль хоть видели, как он работает – сами лезть в дракхианскую систему опасались. Одно неверное действие – их местоположение вычислят и в общем-то всё. История закончена не лучшим образом. Приходится оперировать приблизительными данными, часто уже неактуальными, потому что ситуация меняется каждый час. Хорошо б точно знать, какой ущерб был нанесён дракхианскому флоту, очень воодушевило бы ребят, так-то может показаться, что кораблей у них почти не осталось. Столько-то вывел из строя отряд Зака, столько-то вот Андо теперь, и между этим ещё по мелочи там, сям… Но начисто вычеркнуты только уничтоженные корабли, а повреждённые можно и починить, дракхи уж не будут докладываться, сколько им на это потребуется времени. Милиас бы точно сказал, сколько новых и сколько старых, и где находятся, и по состоянию тоже, а так по разрозненным сводкам не подсчитаешь – корабли дракхов быстроходны, именами на боках, как у землян и центавриан это принято, не красуются (а и красовались бы – что, тут многие на дракхианском читать умеют?), вот и пытайся понять, где союзники с одним и тем же кораблём перестреливались, а не с разными, а где наоборот дело было.       – Полностью игра вслепую, да. Мы и наших посчитать, откровенно говоря, не можем – только то, что у агентов. А армия… сами видите, что армия, ситуация меняется буквально поминутно. По радио, конечно, не скажут, а кое-кто тут донёс… ну кто – один кораблик, перешедший на нашу сторону. Там у них с управлением швах полный. То есть совсем полный. Военного министра два дня никто не видел и не слышал, подозревают, что мёртв. Кто убрал? Да кто угодно. Говорят, он остраженный был, то есть это ещё постараться надо было, но у нас талантами родина полна. А нового не назначают, император почти в открытую всех посылает, у него, видите ли, предсвадебные хлопоты и ему не до того.       – Вот он молодец, нашёл же время.       – Уж извините, господин Алварес, - прыснул Крисанто, - ладно б не вы это говорили.       – Да чего уж, как раз молодец. Открыто выступить против дракхов он не может, вот что может, то и делает – не позволяет армии вместо дракхов уничтожить нас. Потому что так бы оно и было. Среди генералов тоже остраженных хватает, ими и раньше дракхи практически напрямую командовали, но теперь-то это очевидно. Так что всё как по-писанному – генералы открыли грызню, одни перед дракхами выслуживаются, другие наоборот, увидели шанс проявить себя, но большинство, конечно, держит нейтралитет, ждут, когда прояснится чего.       – Да не так уж прямо император устранился-то, оборону Мальдиры, между прочим, возглавляет лорд Мюррей, его кузен. Вряд ли без его ведома. Столько «Сентри» незаметно в любом случае не подымешь. Но обсуждают сейчас больше не это. Асмаил Джаддо, а он глава дома Моллари, решил, первый из всех влиятельных лиц, разъяснить происходящее народу. В общих чертах, зато правду. Рисковый малый. Так что теперь можно ожидать действительно чего угодно.       – Джаддо – глава дома Моллари? Это как?       – А что там самого рода Моллари осталось. Около двадцати женщин и примерно столько же несовершеннолетних детей. После смерти Антиллы, а потом и Лондо, возглавить род по правилам должен был Карн Моллари, потому что больше вообще некому. Но Карн – он такая фигура… У него с родиной полная взаимность, ни родина его знать не хочет, ни он её. Даже неизвестно, где он сейчас, с Рагеша уехал, говорят, в какое-то ещё более убогое место. А род Джаддо включён в род Моллари по обычаям мораго, это теперь одно семейство.       – Понятно, понятно…       – Силы Джаддо-Моллари также есть у Мальдиры, кроме того, это их «Сентри» добили базу на Катарине и сейчас блокируют там несколько кораблей, успевших взлететь. Это единственная наша заметная поддержка, остальные понемногу помогают неофициально, большинство – тем, что не мешают… Мы пытались выйти на тех, чьи части выступают на стороне дракхов, пока безрезультатно. Похоже, они и между собой не очень скоординированы, и лишь малая часть выступает на стороне дракхов добровольно.       Винтари занял освобождённое подскочившим, по писку рации, центаврианином сиденье, прикрыл глаза, вспоминая, естественно, Акино. Откровенно, вспоминать было нечего – Акино всегда был третьим бесплатным довеском к старшим братьям. За проказы отвечал Дармо, беспокойный и деятельный, за более мирные игры с тем же пересказыванием занимательных историй – Элаво. Однажды он признался, что часть этих историй сочинил сам, Диус даже не удивился, хотя они были необыкновенно правдоподобны, и в них фигурировали и реально существовавшие лица. У него был дар слова, дар убедительности, он мог стать неплохим писателем, если б его отец не находил это всё чепухой и если бы… Мать обмолвилась однажды, что тётя Диллия ей сказала – накануне трагического события братья крупно поругались, Элаво наговорил много всякого – от него, обычно спокойного и выдержанного, неожиданного. Видимо, он полагал, что проклял брата, и проклятие сбылось… Что ж, вот Акино не проклинал никто, его собственный выбор привёл его к такому финалу. Но мог ли он сделать другой выбор? В герои он не годился как мало кто, но мог он по крайней мере не быть подлецом? Его не получалось даже ненавидеть, только жалеть, как жалеют что-то бракованное, то, что не получилось. Акино с самого начала не получился, с чего было ожидать, что это волшебным образом изменится в последний момент?       Рядом тихо присел Зак.       – Устали, принц?       – Это приятная усталость, господин Аллан. Мы выполнили миссию. Практически выполнили…       – Негоже оно так говорить, сейчас, да ещё и мне, но не сглазьте. Последние шаги – они самые нервные всегда, даже в более простых каких-то делах. Особенно если вот как сейчас – сидишь, ждёшь, грызёшь ногти… Всякая дрянь в голову лезет, что не сам где напортачишь – так со стороны чего-нибудь прилетит. Там, в горах, и то проще было. Там всё понятно было, всё в наших руках. Разбили по отрядам, по сменам – эти похватали пушечки и пошли по позициям, эти по своим позициям, иллюзии свои делать, кто остался – те данные принимать и обрабатывать, все при деле. А тут вот… когда они там копаться закончат? Уже бы внутрь перегрузились – спокойней бы стало. Думаешь, лучше б там сейчас, у «Дженты» был…       – Не стоит так думать, господин Аллан. Мы отдали за успех этой миссии слишком много, чтоб хоть что-то теперь могло отнять у нас победу и право её увидеть, насладиться ею. Мы уже утёрли дракхам их уродливые носы. Уже. Если они этого пока не поняли, так это тоже нам на пользу.       Зак посмотрел искоса, с полуулыбкой то ли скептической, то ли удивлённой.       – Прямо необычно такой оптимизм от центаврианина-то слышать. Извините, так мне показалось, что вы народ такой, к подлостям судьбы в фоновом режиме готовы, даже не понимаете, если их чего-то долго нет.       – Просто я был частью лучшей команды, подчинённым лучшего командира. И исполнял приказ лучшего военачальника. Как и вы.       Землянин посмотрел пристально, пытливо, и тон его как-то вдруг изменился на серьёзный, участливый, даже мягкий. И сразу почувствовалось – Винтари всё же не мог сказать, чтоб знал Зака Аллана достаточно хорошо, он был не из эйякьянцев, и в Тузаноре бывал от случая к случаю – что такой тон и такие слова для него редкость, может, что-то исключительное, чему и сам он в следующую секунду удивится.       – Вам ведь очень важна его оценка, его похвала. Даже не будь это ваша родина – вы полетели бы по его слову? Он очень много значит для вас?       Винтари усмехнулся.       – Не то слово. Был бы девушкой – наверное, был бы влюблён в него. Не делайте такое выражение лица. У нас, центавриан, не считается зазорным, когда мужчина восхищается другим мужчиной, это не считается умалением его собственной мужественности. Тем более когда этот мужчина столь влиятельный лидер и настоящий герой. Мы умеем понимать такие вещи так же хорошо, как разбираться в алкоголе, господин Аллан. Нам почти всегда приходится подчиняться дутым авторитетам, дарованным лишь саном, и чествовать героев, просто поименованных таковыми, но встречая настоящую волю, настоящий характер, проявляющийся и в словах, и в поступках, и просто, кажется, в каждом шаге и повороте головы – мы не можем не чувствовать этого.       Мелодично заиграл сигнал к всеобщему вниманию.       – Всё, пора. Андо с Табер на подлёте, они сядут прямо возле «Асторини». Три «Гармы» возможного прикрытия уже в небе, больше нельзя – привлекут внимание…       Бойцы похватали нехитрые пожитки – всё было собрано и упаковано заранее, а у кого и нечего было упаковывать. За время пересидки большинство из прибывших раньше успели сменить изничтоженное дорогами и боями тряпьё на центаврианскую защитную экипировку – броши Исил’за смотрелись на бронежилетах довольно сюрреалистично – и вооружились плазменными ружьями и короткими клинками для ближнего боя. Лаиса, которая переодеваться уже не успевала, позаимствовала себе такой клинок, Рикардо и Винтари взяли по ружью. Дэвид и Адриана, сопровождающие капсулу с Милиасом, вооружены не были – оружие только мешалось. А вот Ада цапнула себе бластер.       – Грустите, улетая? – спросил Тевари, один из пилотов, - скучать будете?       Рикардо рассмеялся.       – Мне уже кажется, что я тут целую жизнь прожил. Большую, интересную жизнь…       – А вы, принц? Остаться не хотите?       – Нет уж, не сейчас. Пока у них тут весь этот шорох в связи с «неожиданно обнаружившимися дракхами» не закончится – делать мне тут совершенно нечего. Мы и так ажиотаж произвели.       Двигались нестройной кучкой, почти полностью прикрываемой с воздуха истребителями. Винтари нервно поглядывал на небо – откровенно не верилось, что они вот так просто могут взять и улететь, без сюрпризов. Рикардо приговаривал, чтоб посматривал лучше под ноги – местность тут пересечённая, где сетка эта проклятая, где обломки невесть уже чего из песка торчат, а небом будет, кому заняться.       Чёрной стремительно растущей точкой в небе обрисовался истребитель Табер и Андо.       – Отряд 1, - ожил у Рикардо минбарский передатчик, - у нас дракх на хвосте, ускоряйтесь с погрузкой, мы постараемся его увести.       – «Гарма»-19, отставить! Высаживайтесь и марш в корабль! Крисанто, Тевари, - это уже в рацию, - займитесь… отвлечением… Кроно, остаёшься на прикрытии отряда. База, просим подкрепление!       База и сама видела. Из тени скалы взвилась стайка «Гарм». «Гарма»-19, сделав вид, что собиралась лететь дальше, на восток, резко нырнула вниз и не слишком аккуратно приземлилась на относительно чистом пространстве, где ранее стоял грузовой шаттл. Дракхианский по инерции пролетел мимо, разворот у крупной посудины времени требует, но что за беда, пока можно высыпать истребители. Всего пять, правда – интересно, это всего столько у них осталось, или решили, что обойдутся этими?       Андо и Табер, выпрыгнув из истребителя, уже со всех ног мчались к товарищам.       – Ребята, быстрее! В движущиеся мишени сложнее попасть!       Количественно «Гарм» в два раза больше, чем этих, но преимущество только количественное и есть, «Гармы» уже побиты жизнью в разной, иногда серьёзной степени, а у дракхов куда больше огневая мощь. Но «Киррены» рванули к кораблю-носителю – не пропустить его сюда важнее. Практически только две машины кружили вокруг дракхианских истребителей, пытаясь выстрелами, не причиняющими им особого вреда, раздразнить и отвлечь подальше, остальные пытались образовать щит над бегущими, что было непросто – бежать приходилось петляя, огибая препятствия и пытаясь не попасть под выстрелы сверху. Гравиплатформа с капсулой Милиаса угрожающе запищала, сообщая о недопустимых для ценного груза встрясках.       – Расслабьтесь, - хмыкнул Андо, - я их и отсюда… отменю…       – Андо, отставить! Опасно взрывать что-то крупное вблизи «Асторини» с её грузом.       – Ладно, ну, можно и по-другому…       Выход Андо нашёл, заблокировав носовые орудия и шлюзы истребителей. Последние – просто запаяв намертво. После чего – напряжение, ввиду расстояния, было всё же слишком большим – покачнулся и осел на руки Табер, носом пошла кровь.       – Все к кораблю! Атаковать они не могут, а материться сверху могут сколько угодно.       – У них ещё боковые остались…       – Это уже забота базы, не наша.       По крайней мере, они не стреляют по «Асторини», ни одного выстрела по ней сделано не было. Они считают её мёртвым кораблём? Наверное, сверху может показаться, что бегут они к пассажирскому шаттлу, всё ещё стоящему поодаль, и наверное, стоит сделать вид, что это так… Если б эти посудины могли развивать достаточно приличную скорость, можно б было нескольким из них действительно запрыгнуть в него и рвануть с места, получилось бы создать картину панического бегства наиболее ценных членов команды… или не получилось бы, но хотя бы на какое-то время точно отвлекло врага от остальных…       – Они высаживают десант!       – Ну отлично, а я уж боялся, обойдёмся мы в этой войне без рукопашной…       Может быть, тактика дракхов в воздухе и была довольно бестолковой (всё-таки, действуя под началом Теней, больше они привыкли к действиям в космосе), но с десантом это был гениальный ход. Особенно если учесть, что высадили они его хоть и ближе к шаттлу, но путь к «Асторини» таким образом перекрывали тоже. Прорваться, как ни странно, успели только Иржан и Тжи’Тен с перехваченной у «мелюзги» гравиплатформой Милиаса.       – Плохи дела… В рукопашном бою одолеть дракха, даже будь он без брони вовсе, дело не самое простое. У них сами тела непробиваемые, кожа как каменный панцирь какой-то.       – Очень даже пробиваемые, - Андо удержал равновесие, схватившись за плечо Брюса, и послал импульс в ближайшего из мчавшихся на них чудищ. Дракх замер, словно натолкнулся на невидимую стену, потом покачнулся. Из груди, словно взорвавшейся изнутри, брызнула фонтаном бесцветная кровь. Сам телепат снова осел на руки друзей, на лице, с которого отхлынула вся кровь, прикушенные губы были неестественно алыми.       – Андо, прекрати! Тебе нужно время, чтобы восстановиться, ты себя убьёшь!       – Я должен… И я сделаю…       Вперёд, заслоняя Андо, вышел Уильям. Повторить приём он, конечно, не мог, но его сил вполне хватило на то, чтоб трое дракхов внезапно лишились зрения, а ещё один схватился за горло с внезапным приступом удушья. Что ж, хотя бы минутное замешательство в них это всё же вызвало… А следом по ближайшим чиркнуло лучом бластера – стреляла Ада:       – А теперь вперёд! На прорыв! Если штык слетел – добивай врага прикладом!       Вести перестрелку на площадке, практически лишённой укрытий, долго не получилось бы ни у кого, отряду пришлось рассыпаться. Лаиса и Рикардо заняли позицию за истребителем Андо и Табер, песок вокруг словно бурлил от выстрелов сверху – боковых орудий одного из трёх остающихся в строю дракхианских истребителей. Три «Гармы» разом, бьющие одновременно в одну точку, желательно достаточно удачную точку, оказалось, умножают на ноль даже дракхианскую машину. Две таким образом отправили в гостеприимный катаринский песок, на очереди была третья, прекрасно это понимающая и всеми силами виляющая, три истощившие боезапас «Гармы» уже устремились к скале, одна из них не долетела…       Амина сцепилась с массивным дракхом, методично кромсая его броню клинком, пока он пытался за шиворот оттащить её от себя и перехватить и вывернуть её руки. Со стороны выглядело как схватка кошки с бульдогом, но Винтари, продолжавший тащить на себе полуобморочного Андо, поставил бы всё же на кошку.       Ада попыталась сбить дракха, кинувшись ему под ноги, он с размаху ударил её прикладом – и тут же принялся кататься по земле, сбивая несуществующий огонь. Откуда ему было знать, что хрупкая человеческая козявка отрабатывала приёмы, позаимствованные у телепатов Ледяного Города, на пленных дракхах…       Со стороны «Асторини» вели огонь Иржан, Тжи’Тен и капитан, Джирайя Арвини.       Попытавшись схватить Брюса за волосы, дракх остался с париком в руках – и минуты замешательства хватило, чтоб пропустить удар клинка Табер.       Винтари невольно залюбовался. С раскрашенным лицом, стремительная, словно молния, Табер была настоящей богиней войны.       Зак, прикрывшись Скрадывающей сетью, задал ей цвет и фактуру песка. Медленно, но неуклонно «бархан» полз в сторону скопища дракхов, теснящего Дэвида, Уильяма и девушку, имени которой Винтари не знал, познакомиться не успел – одну из тех четверых, кого Заку посчастливилось взять с собой на те переговоры. Видел этот манёвр, опять же, только Винтари – ещё в первый свой выход с Дэвидом он обнаружил у себя странное свойство: Скрадывающая сеть его не обманывала. Дэвиду тогда надо было изобразить одного сухонького старичка-магистра, чтобы пробраться к нужному им объекту, и Винтари, подумавший было, что сеть не работает, долго не мог поверить, что это не так – пока к Дэвиду не обратилась «милый дедушка» пробежавшая мимо и случайно толкнувшая его девушка.       Они долго размышляли, как так может быть. Дэвид объяснял ему принцип работы сети – насколько знал его сам, а Винтари пытался понять, почему именно этот вид голограмм он способен увидеть, только расфокусировав зрение.       Песок снова прошила очередь сверху.       – Эх, что поделать, орудия по нулям… - раздался в рации голос Крисанто. Винтари глянул вверх. Развернув свою «Гарму», Крисанто острым серпом крыла на полном ходу срезал три из шести орудий правого борта у врага, но и от крыла в итоге остался обрубок. Горящая «Гарма» красивой дугой ушла вниз и врезалась в песок в трёх метрах от камней, из-за которых Винтари вёл огонь по дракхианскому десанту.       – Достойно, я думаю… разве нет? – простонала на прощание рация.       Винтари, пригибаясь, почти ползком, добрался до машины, рванул дверцу, схватил Крисанто за плечи, уже залитые кровью из разбитой головы.       – Давай пошли! Камикадзе нашёлся!       Сверху на них посыпался дождь обломков и горячего пепла – вторая из разрядившихся «Гарм» довершила начатое Крисанто, взрыв не только снёс оставшиеся орудия, но и проделал существенную брешь в обшивке. Итого… Итого у дракхов остался один истребитель, и тот уже не вполне невредимый? Не многим от этого легче, головного корабля и десанта тоже более чем достаточно.       Вырвавшись из-под Скрадывающей сети, Зак ураганом пронёсся по толпе дракхов, срубив центаврианским мечом голов пять, прежде чем его самого свалил выстрел в спину.       – Разве кто-то из нас выберется отсюда живыми? – пробормотал Крисанто. Очень хотелось сказать ему, что он не прав, очень. Но сейчас важнее понять, где там Андо, тащить Крисанто тоже туда или как? Как он рассчитывает тащить двоих раненых один?       Дракх со знаками различия старшего офицера схватил Дэвида за горло и прижал к боку опрокинутого истребителя. В другой, занесённой над головой, руке сверкнул кинжал. «Нервнопаралитический яд!» - трепыхнулась о сознание Дэвида паника Стража. Кинжал был нацелен в плечо, именно то, на котором сидел Страж.       Доли секунды. Доли секунды Дэвид смотрел в холодные, дышащие отчужденной ненавистью глаза врага, пытаясь обеими руками – нет, не оторвать его руку от горла, прикрыть Стража от удара.       Единственный раз Страж взял его тело под свой контроль, отведя руки. Жгучая боль прошлась по руке и позвоночнику, когда кинжал погрузился в студенистое серое тело – и тут же затухла, словно её вытянули прочь. Страж отсоединился, вытащив щупальца раньше, чем яд перейдёт в тело носителя, серой стрелой метнулся на дракха и влился в раскрывшуюся выемку между грудными пластинами.       В тот же миг сзади на дракха обрушился удар Брюса, но, в общем-то, он был уже не обязательным – пальцы солдата тьмы разжались, освобождая горло мальчика, в глазах мелькнуло что-то вроде удивления и запоздалого протеста.       Доли секунды. Он не смог подавить рефлексы собственного организма в момент присоединения Стража, и теперь яд тёк по его телу. Его пальцы бессильно царапали грудную клетку, пытаясь вытащить Стража – хотя едва ли это ему помогло бы. Смешанная кровь – дракхианская почти бесцветная, Стража – гуще и с зеленью, сочилась между грудных пластин. Доля секунды – и он рухнул между Дэвидом и Брюсом.       – Дэвид, бежим!       – Подожди…       Мальчик опустился на колено, приложил ладонь к груди поверженного врага.       – Он ведь… там? Он ещё жив? Ты слышишь его, Брюс?       Брюс слышал. Их обоих, так странно слышать от одного тела два голоса, одинаково стонущих от боли, кричащих от бессильной ярости, воющих в смертной тоске. Спорящих, сражающихся друг с другом.       Это не передать, не описать. Но седьмой уровень позволяет передавать образ, стать мостом между двумя сознаниями, одно из которых билось в предсмертной агонии.       И он понял – это нужно сделать. Дэвиду нужно. Пусть над ними сейчас гремят выстрелы, пусть дрожит под ними земля. Доли секунды. Всего лишь доли секунды. Они ничего не решат посреди сражения, но они много значат для Дэвида.       «Зачем?» - голос дракха, ослепляющая ненависть.       «Зачем?» - голос Дэвида, жалость и шок.       «Разве не правильно? Ты живой, он умрёт. Это правильно».       «Жалкая тварь! Ты предал своего хозяина, предал всех нас!»       «Не ты мой хозяин».       Тонкое щупальце бессильно, слепо ткнулось в ладошку Дэвида, он легонько сжал его.       «Тьма уходит, и я, как её часть».       «Умереть, чтобы спасти меня – не поступок тьмы».       «Я больше ни на что не гожусь. Я даже не существо. Не полноценный. Не душа. Кусок тела».       «Не важно, какое у тебя тело. Твоя душа станет свободной там, где не падает тень. Спасибо тебе».       «Спасибо тебе, Дэвид».       Мальчик выпрямился, сжимая трофейный кинжал.       – Значит, этот яд действует и на вашу плоть… Ну что ж, хорошо…       Брюс не успел его остановить, да и едва ли смог бы. Если Табер летала, как разящая молния, как смертоносный вихрь, то Дэвид шёл спокойным, и оттого не менее пробирающим морозом по коже шагом. Третий из сражённых им дракхов сорвал платок с его головы, взвились на ветру чёрные волосы… Это шла смерть – справедливейшая, священная смерть. Именно в этот момент Винтари поверил – в пустыне при Канне будет не их братская могила. А братская могила дракхов.