Дифферент

Тобиас       Кристина все время поддерживала меня, успокаивала и говорила теплые слова, от которых становилось только хуже. У Зика была другая система поддержки: он все время пытался отвлечь меня чем-то, чтобы я хоть на час стал самим собой. Мы как-то даже подрались, потому, что Зик хотел вытащить меня куда-то прогуляться, а я наотрез отказывался. Но тот день мы вспоминаем с улыбкой.       На самом деле, я не доверяю первому встречному, но Джулиана... я не знаю, почему доверился ей. Почему-то я посчитал ее частичкой Трис, поэтому всю дорогу был рядом с ней. В отличии от Крис и Зика - которые тоже были частичкой Трис - от Джулианы у меня приходили другие эмоции. Мне было не больно - я был спокоен. И надеялся, что слова Зика - неправда. Потому что, в таком случае, я просто буду опозорен и оскорблен самим собой.       Но Джулиана была права. Трис на самом деле была там. А так же там находился Юрай.       Трис... когда я увидел ее, я подумал сначала, что это лишь сон. И я опять попытаюсь взять ее за маленькую ручку, и она вновь испарится. Так происходило во всех снах при разных обстоятельствах.       Но она не исчезла. Не испарилась Она была настоящей, и самое главное - живой.       Трис была вся серая и сильно исхудавшая. Когда я взял ее на руки, мне казалось, что одним легким нажатием руки она развалится. А на ощущение она казалась легче пушинки. Сначала мне было страшного от мысли, что я могу причинить ей больно любым случайным движением. Но потом я почувствовал другое: силу, которая не разрушит ее, а защитит. Я буду для нее стеной, ее защитой. Я не хочу вновь ее терять.       В машине стало еще теснее, и мне было плохо - я же, все-таки, клаустрофоб. Поэтому я не очень люблю машины. Но я прижимал Трис ближе к себе, вдыхая запах ее волос. Пахло больницей. И ею.       Господи.       Как же я рад, что она вернулась...       Она лежала в больнице в Штабе приблизительно две недели. Я все время был рядом с ней. Разглядывал ее.       На ней отразились эти два года. Она выросла, ее лицо приобрело новые черты лица. Но это все еще она. Моя Трис. Сколько ей должно быть сейчас? 18? 19? Мне без разницы. Но боль в груди иногда пронзала меня. У нее пропало два года. У нас пропало два года.       К ней приходили все, для кого она была важна. Кристина. Зик. Калеб. Уже проснулся Юрай, и он заходил пару раз, но каждый раз уходил, не говоря ни слова. Кажется, он до сих пор не может свыкнуть с той мыслью, что прошло два года и для нас они оба считались умершими. Видимо, вечно веселого Юрая теперь не будет.       Еще приходила моя мама. Эвелин. Закатила ссору, что я должен был отпустить ее, и не мучаться. Я просто стоял и смотрел сквозь нее. Мне было все равно, что она скажет. — Тобиас, — Она наконец успокоилась. Я хмыкнул, выжидая, что еще она скажет. Она подошла ко мне, и покладила по щеке. У нее на глазах застыли слезы, — Ты любишь ее? — Да, люблю. Конечно же да. — Я рада за тебя, сын... но от нее ведь столько проблем. И, тем более, она вроде как умерла... — Я не хочу разговаривать на эту тему, — Прервал ее я, убирая руку с моего лица, — Если ты не можешь понять, что Трис - все для меня, можешь уходить отсюда.       И она ушла. Я надеюсь, она простит меня.       Позавчера я вновь уснул у Трис в палате, и проснулся от ее стонов. Я позвал врачей, и держал Трис за руку. Она что-то бурчала про себя. Я думал, что у нее нет сил, но она сжала мою руку так... в общеи, Трис мне ее сломала.       Сегодня она опять бурчала что-то, а потом сказала мое имя. Я мигом оказался рядом с ней. И она открыла глаза. — Т-тобиас? — Вялым охрипшим голосом она сказала мое имя. Но это был ее голос.       Я видел в ее широко распахнутых глазах жизнь, и улыбался. Я был счастлив, моя радость выливалась через край, и, в конце концов, я просто радостно кричал, ходя по комнате. Я чуть-ли не плакал.       А Трис, не понимая, почему я так радуюсь, просто наблюдала за мной. И слабо улыбалась. Смотря на ее улыбку, на ее саму - я радовался еще больше.       И как только ее перетащили в другую палату, все остальные узнали о том, что она проснулась. И радовались так же, как и я поначалу. Только она ничего не знает, что произошло. И мне стало больно. Я должен ей все рассказать. — Тобиас, — Она попыталась встать с кровати, сев в удобное положение. Я подлетел к ней, придерживая. Я до сих пор боюсь сделать что-то не то, и что она развалится на мелкие кусочки. — Сегодня было столько посетителей... — Начинает она, осматривая. Трис остановилась на моих губах. И я нежно поцеловал ее, поглаживая ее спутавшиеся волосы. — Я скучал по тебе, — Говорю я. Мы упираемся друг другу в лоб. Я чувствую ее дыхание. Мы дышим одним воздухом, и от этого понимания мне становится чуть легче.       Я расскажу все ей завтра.       Сегодня я просто хочу насладиться тем мгновеньем, в котором мы снова обрели друг друга. Мы снова вместе.