* * *
Венди жила на другом конце города, так что, выйдя на дорогу, я прислонился к фонарному столбу и поднял большой палец, ловя попутку. Первые три водителя пронеслись мимо, не обращая на меня ни малейшего внимания, однако четвертым оказался Нэд, который с удовольствием подкинул меня до места. Взбежав по ступенькам, я позвонил в дверь. Где-то внутри дома раздался мелодичный перезвон. Дверь мне открыла миссис Тестабургер. - Вверх по лестнице, а потом вторая дверь налево, дорогой, - напутствовала она меня и снова скрылась в кухне. Дверь с аккуратной табличкой, на которой фиолетовой краской было выведено ее имя, распахнулась, как только я занес руку для того, чтобы постучать. - Кайл! – воскликнула Венди, пропуская меня в комнату. – Я так рада, что ты пришел. Правда, спасибо. Я понимаю, что это вовсе не само собой… - Ничего, - ответил я, хотя на самом деле мне хотелось сказать совсем другое. «Ближе к делу, Тестабургер. Какого черта ты меня сюда притащила?» Я огляделся. Комната Венди была просторной, со вкусом обставленной и невероятно опрятной – такой, какой я ее и помнил. Большая кровать, застеленная красивым сиреневым покрывалом, натянутым так туго, что на нем не найдется ни складочки. Книги на полках выстроились в алфавитном порядке, на широком подоконнике стоят три горшка с цветущими азалиями, на письменном столе горит старинного вида лампа, погружая комнату в желтоватый полумрак. Именно из-за слабого освещения я не сразу заметил, что в комнате нас трое. - А он чего тут делает? – спросил я Венди. Она присела на краешек постели и аккуратно разгладила юбку на коленях. - Он виноват перед Стэном не меньше, чем я. Тебе так не кажется? - Кажется, даже очень. Но я все равно не понимаю, зачем... - Зачем мы позвали тебя сюда? Потому, что нам нужна твоя помощь. Картман громко кашлянул из своего угла. Венди закатила глаза. - Хорошо, хорошо, мне нужна твоя помощь. То, как я обошлась со Стэном... Как мы обошлись с ним... Не лезет ни в какие ворота, и, поверь мне, никто не понимает этого лучше меня. В тот день в супермаркете... Я сквозь землю готова была провалиться. Кайл, пойми, я все еще считаю, что поступила правильно: нельзя встречаться с кем-то просто по-привычке, и тем более нельзя встречаться с кем-то в то время, как думаешь совсем о другом человеке... – Венди быстро взглянула на Картмана и снова обратила свой невыносимо честный взгляд на меня. – Однако боль, которую мы оба причинили Стэнли, не дает мне покоя. Господи, мы все знакомы с тех пор, как были ростом с табуретку, и я просто не могу позволить такой глупости перечеркнуть столько лет дружбы! - Глупости? – Я ушам своим не верил. – Ты считаешь, что тот факт, что ты разбила Стэну сердце, уйдя от него к одному из его самых старых друзей – просто небольшая глупость? - Я совсем не это имела в виду. Я просто не так выразилась. - И почему ты говоришь все это мне? – Я чувствовал, что начинаю закипать – медленно, но неотвратимо. – Почему бы тебе не сказать все это Стэну? Почему бы вам обоим не попросить у него прощения? Не думаю, правда, что он согласится вас слушать, но почему бы тебе хотя бы не попробовать, Венди? - Говорил я тебе, Венсдэй. - Картман хмыкнул, отлепился от косяка, который подпирал плечом, и сделал шаг вперед. – Хреновая была затея. Я вскочил на ноги и уже взялся за дверную ручку, чтобы уйти. Венди вскочила следом за мной и мертвой хваткой вцепилась в мой рукав. - Пожалуйста, Кайл. Именно это мы и хотим сделать! Просто нам нужна твоя помощь, только и всего. Ты знаешь его лучше всех, ты практически его вторая половина... Что мы можем сделать, чтобы Стэн нас простил? Я высвободил свой рукав из ее хватки. Немного подумал, а потом выпустил дверную ручку и смерил обоих заинтересованным взглядом. - Что вы можете сделать? Хм-м. Думаю, чтобы Стэн поверил в то, что вы и в самом деле сожалеете... – Я ехидно улыбнулся, представляя лицо Кенни, когда он услышит эту историю. – Сначала вы должны убедить в этом меня.* * *
Таким образом была решена проблема с празднованием дня рождения Стэна. Мы с Кенни вздохнули свободно, когда подготовка к празднику полностью легла на плечи Венди и Картмана. Честно говоря, почти все наши вечеринки всегда организовывал именно он, потому что имел к этому делу бесспорный талант. Но в этот раз все было куда серьезней и значительнее, поэтому он и Тестабургер принялись за дело аж за неделю. Я изредка заглядывал к ним после школы, посмотреть, как идут дела, но своей помощи не предлагал. После всего, через что по их милости пришлось пройти Стэну, отгрохать ему незабываемую вечеринку было наименьшим, что они могли сделать, и я вовсе не собирался облегчать им работу. Венди предложила совместить семнадцатилетие Стэна с Хэллоуином, и я одобрил идею. Теперь с балок в огромном подвале Картмана свисали целые стаи мохнатых летучих мышей, страшно похожих на настоящих, во всех углах высились горы пузатых оранжевых тыкв. Я поймал себя на мысли, что вовсе не отказался бы посмотреть, как Венди оттяпает себе палец, вырезая в них скалящиеся морды, но быстро одернул себя. Если уж Стэн, выслушав ее сбивчивые, но искренние извинения (поддерживаемые скупыми кивками Картмана) прилагает все усилия, чтобы не держать на нее зла, то мне тем более следует попытаться забыть все случившееся. Теперь Стэн снова ходил в школу, и дни в его обществе летели незаметно. За обедом мы сидели с Кенни и Баттерсом. Иногда к нам подсаживался Такер с Клайдом, иногда – девочки, но никогда – Картман. В первый раз, когда Стэн увидел его, сидящего за дальним столом напротив Венди и Хейди, он ничего не сказал, но после проходил угрюмым весь день. Однако время шло, и с каждым днем он все больше шутил, смеялся. И все больше походил на настоящего себя.* * *
В день, на который была назначена вечеринка, было по-летнему тепло. В девять вечера я стоял перед огромным напольным зеркалом в спальне Шелли, покусывал заусенец на мизинце и нервно подгибал пальцы в невероятных черных сапогах, которые доходили мне почти до колена. Стэн как раз выпрямился, закончив зашнуровывать свои ботинки. Недостаток высоты голенища с лихвой компенсировали угрожающего вида шипы. Кроме сапог, на нем были узкие черные джинсы, черный ремень с бляхой в виде двух скрещенных пистолетов, и растянутая серая майка, художественно порванная по бокам. С захламленной кровати свисала, касаясь рукавом пола, кожаная куртка – тоже вся в шипах и молниях. Волосы у него были всклокочены, а вокруг глаза серебряной и черной красками нарисована пятиконечная электрическая звезда. Выглядел он так, словно место ему на каком-нибудь крутом рок-концерте из тех, что вошли в историю, а вовсе не в чертовом Колорадо. Он выглядел как Мик Джаггер, как Джим Моррисон... только намного круче. - Сидит, как родная, - сказал я, имея в виду звезду. – Марш, ты был рожден для семидесятых. На мне все это смотрится дерьмово. – В качестве доказательства я снова критически осмотрел свое отражение в зеркале. Идея с глэм-роком принадлежала Стэну. И именно из-за него мне пришлось терпеть издевательства Шелли, вооруженной с расческой и феном – она добросовестно, с долей какого-то садистского энтузиазма целых два часа выпрямляла и укладывала мне волосы и раскрашивала лицо. Потом они общими силами заставили меня влезть в узкие штаны на несколько размеров меньше нужного, а с эполет черного с золотом мундира, который Стэн откопал на чердаке, свисали сверкающие ленты серпантина, которые при ходьбе полоскались у меня за спиной, словно крылья. Напротив, в зеркале, Стэн зашел мне за спину и положил подбородок мне на плечо. Глаза его сияли. - Заткнись, - велел он. И, после секундной паузы, добавил: - Это круто. Ты похож на Боуи. - Я похож на придурка, ограбившего гримерку Элиса Купера. Стэн засмеялся и отступил. Подобрав с кровати свою тяжеленную куртку, он закинул ее на плечо. - Кайл. - Что? - Правда, заткнись, приятель. – Стэн взял из угла гитару, снова подошел ко мне и встал рядом. – Ты только посмотри на нас. Я снова уставился в зеркало. Оттуда на меня взирали приумноженные в несколько раз версии нас самих. Грозные и красивые. Наэлектролизованные. - Пойдем? – спросил я. Под пристальным взглядом незнакомых парней из зеркала мне было как-то не по себе. - Да, - сказал Стэн. – Да. Пойдем.* * *
Несмотря на то, что прибыли мы вовремя, а может, даже немного раньше, все парковки на Линден-драйв были забиты машинами. На подъездной дорожке рядом с пикапом Картмана ютился смертоносный бьюик Кенни с заклеенным скотчем лобовым стеклом и одним-единственным зеркалом, сзади обоих плотно подпирал оранжевый додж Бебе. Стэн, не мудрствуя лукаво, припарковал свой мотоцикл прямо на лужайке, мстительно задавив по дороге парочку пышных цветочных клумб миссис Картман. Сняв мотоциклетный шлем, я спрыгнул на траву и направился следом за Стэном к веранде. Кожаные штаны еле слышно поскрипывали при ходьбе, и я всерьез засомневался, а смогу ли я в них сесть. Уж о том, чтобы положить что-либо в карман, и речи быть не могло. Над крыльцом горела одинокая лампочка, забранная в сетчатый абажур. Перед тем, как нажать на звонок, Стэн обернулся ко мне и смерил меня очень долгим взглядом. Электрическая звезда, нарисованная вокруг его глаза, искрила и переливалась черным, серебристым и потусторонне зеленым. - Спасибо, Кей, - сказал он наконец, глядя мне прямо в глаза. - За что это? – удивился я. – За то, что разрешил твоей сестре запаковать меня во все это? Рано радуешься, приятель. Я буду припоминать тебе это, пока не превращусь в дряхлого старика, пока у меня все зубы не выпадут. Ты уже и сам не рад будешь. Стэн не улыбнулся, просто еще некоторое время продолжал смотреть на меня непривычно пристально. А потом отвернулся и нажал на звонок. Звонок у парадной двери в доме Картмана соединен проводами с самодельной сигнальной установкой на нижнем этаже, что находится под фундаментом. Так что когда кто-нибудь звонит в дверь, в прихожей раздается деликатный перезвон невидимых колокольчиков... зато в подвале, за тяжелой ангарной дверью, визжит оглушающая пожарная сирена, оповещающая о посетителях самого Эрика. Никто из нас никогда не знал, известно ли Лилиан что-нибудь об этом усовершенствовании. Мне всегда казалось, что сигнальная установка отлично передает характер этого дома. Опрятная кухня, душистые полотенца в ванной, элегантные вазы с тюльпанами или белыми розами на каждом журнальном столике – за всеми этими уютными мелочами и не догадаешься, что за хаос творится прямо у тебя под ногами. На звонок прибежал Кенни. Мы услышали грохот его пяток по паркету, и уже секунду спустя он распахнул перед нами входную дверь. - Стэнни! – в восхищении завопил он, пропуская нас внутрь. – С днем рождения, приятель! Господи, да ты только посмотри на себя! Вот это я называю по-настоящему крутым костюмом! Зашибенная звезда! Привет, Кайл! Святые ангелы-угодники, это кожаные штаны, или?.. - Если я скажу «да», ты обещаешь больше никогда не поднимать эту тему? - НЕТ! – радостно завизжал Кенни в ответ. Стэн отвесил ему подзатыльник. - А ты кто? - Как это – кто, разве не ясно? Я – мумия! Стэн прямо-таки покатился со смеху, и я тоже. Из одежды на Кенни была только малюсенькая набедренная повязка, сделанная из медицинских бинтов и туалетной бумаги. Еще один бинт обхватывал голову, то и дело сползая на левый глаз. - Пожалуйста, скажи мне, что у тебя под этим трусы, - простонал Стэн, вызвав у меня новый приступ хохота. - Может, си, а может, но. Делайте ваши ставки, амигос! Спустившись вслед за МакКормиком в подвал, мы оказались у огромной ангарной двери. Чтобы открыть ее, потребовались совместные усилия – Стэн тянул за ручку, мы с Кенни подталкивали спереди. Наконец эта громадина поддалась и со стоном уползла в сторону, и музыка, вопли и гомон десятков голосов обрушились на нас. В том, что вечеринка удалась на славу, не было никаких сомнений. С тех пор, как Кенни, Клайд Донован и Крейг Такер сдали на права и обзавелись собственными колесами, а вместе с ними и поддельными удостоверениями личности, позволяющими покупать пиво, а девчонки наконец осознали истину, которая открылась лапушке Бебе еще в третьем классе (женская грудь – это вам не просто так, это полноценное, эффективное, очень опасное оружие как массового, как и прицельного поражения)... в общем, с тех пор никто из нас не относился к Хэллоуину с былой серьезностью. Никто не ломал голову над костюмом, не украшал дом... Выпивка в красных пластиковых стаканчиках, громкая музыка, одинаковые футбольные куртки у парней и очень короткие платья у девушек, сладкий душок марихуаны в туалете и как минимум одна пьяная драка: праздники стали похожи друг на друга, как близнецы. Однако то, что устроили Картман и Венди, не имело с нашими обычными вечеринками ничего общего. Я медленно спустился по ступенькам, держась за увитые разноцветными рождественскими лампочками лестничные перила. Подвал Эрика было не узнать. С потолка гроздями свисали вырезанные из плотного черного картона летучие мыши с горящими красными глазами, в углах и между балками залегли клубы паутины. Лампы не горели, и свет давали только огромные оранжевые тыквы со свечами в оскаленных пастях - однако их было так много, что в подвале было совершенно светло. При взгляде на людей, снующих по комнате, у меня перехватило дыхание. На одно страшное мгновение мне показалось, что я не знаю ни одного из них, что все они – незнакомые мне существа, каким-то таинственным образом просочившиеся сюда из параллельных миров и пространств. Я замер и моргнул, прогоняя наваждение, и страшная морда огромного серого волка с грустными глазами, внезапно возникшая прямо передо мной, обернулась искусно раскрашенной маской. Взявшись за картонный нос, я потянул ее вверх и обнаружил под маской Крейга. - Круто, - сообщил я ему. Крейг ухмыльнулся и вернул маску на место, снова превращаясь в оборотня. Ведьмы с всклокоченными волосами, вервольфы, вампиры, призраки и банши - бледные, словно утопленницы - набросились на Стэна с поздравлениями и объятьями, как только он спустился. Его хлопали по спине, тыкали локтями, целовали. Худой и лохматый Питер Пен с настоящей шпагой на поясе, в котором я с большим трудом узнал Баттерса, сунул ему в руку банку пива. Я наблюдал за всем этим со стороны, приоткрыв рот... и едва не заорал, когда кто-то внезапно вынырнул из тени и положил руку мне на плечо. Рядом со мной стоял Твик. - Мне нравится твой мундир, - сказал он и отхлебнул из большой кружки-термоса. От него привычно пахло хорошо прожаренными кофейными зернами, а одет он был, в отличие от всех остальных, в простую серую футболку и вытертые на коленках джинсы. - Что тут происходит? Твик пожал плечами: - А тебе как кажется? Картман обещал отрезать яйца тому, кто придет в недостаточно страшном костюме, ну и... - Господи, это же настоящий Хэллоуин. Глазам своим не верю. Как ему удалось заставить всех так вырядиться? - Клайд говорит, что Крейг услышал от Томаса, которому сказала Бебе, которая, вроде бы, совершенно точно знает... что это Венди заставила его заняться этой вечеринкой всерьез. Похоже, они хотят таким образом загладить вину перед Стэном или что-то в этом роде. До того как вы пришли, Тестабургер устроила здесь такой фейс-контроль, что только держись. Выгоняла любого, чей костюм, по ее мнению, не соответствовал событию. - Тогда непонятно, как это она не прогнала Кенни. - Она и прогнала, - ухмыльнулся Твик. – Только он залез обратно через вон ту отдушину. И во второй раз, и в третий. А потом ей надоело. - А как насчет тебя? – Простая одежда Твика совсем не походила на хэллоуинский костюм. За спиной у него болталась скатка из одеял, а к ремню непонятно зачем была пристегнула походная фляжка. – Почему тебя не вышвырнули? - Потому что я – Крис Чамберс. – Твик повернулся, и я снова чуть не заорал: между лопаток у него торчала рукоятка ножа, из раны сочилась кровь... совсем как настоящая. – «Останься со мной». Все вокруг казалось таким странным и сюрреалистичным, что я терялся, мне не удавалось почувствовать время и ухватить собственные мысли за хвост. От Твика я, как переходящее знамя, перекочевал в общество Кенни и двух утопленниц, одной из которых оказалась Стивенс. Кожа у нее была мертвенно бледного цвета, губы – синие, обычно блестящие волосы обрамляли лицо безжизненной белой паклей... однако даже в таком виде она оставалась хорошенькой. Бебе одарила меня высоким пластиковым стаканом с неизвестной смесью, которую я храбро опрокинул в себя, не вдаваясь в составляющие. Рот тут же наполнился свежим привкусом мяты и лайма. С удовольствием распив в их обществе еще один такой коктейль, третий я решил взять с собой в путешествие по комнате. Самые разные люди появлялись то тут, то там. Люди, которых я знал, люди, о которых не имел ни малейшего представления... а так же люди, которые, как мне казалось, всего лишь однажды мне приснились. Я готов был поклясться, что черноволосого парня, который похвалил мои ботинки и предложил сигарету, зовут Крот и что черенок лопаты, выглядывающий из-за его плеча – вовсе не элемент костюма. Был здесь и Дэмиен – подпирал плечом косяк и точил лясы с каким-то привидением, посверкивая красными глазами, и Грег... и даже старая кошка Картмана, переодетая пауком. Она недовольно мяукала, пытаясь стряхнуть с себя дополнительные конечности, примотанные к ней серыми бинтами, но никто не обращал на нее внимания. Я поискал глазами Стэна и обнаружил его у дальней стены, рядом с горой усмехающихся тыкв. В одной руке у него был запотевший стакан с чем-то зеленым, в другой дымилась сигарета. Перед ним стояла Венди в костюме Мадженты из «Шоу Ужасов Рокки». Выглядел он слегка напряженным, но все равно улыбался. Картман переминался с ноги на ногу в двух шагах от них, вроде бы участвуя в разговоре, а вроде бы и нет. Я решил не вмешиваться – если Стэну захочется, он сам расскажет мне обо всем позже. Потом я снова наткнулся на Твика и вместе с ним оказался у импровизированного бара, за которым хозяйничал Такер и где кто-то собирался бить кому-то морду по недоступным мне причинам. Одного из дерущихся я узнал – это был Чед, парень из выпускников. Тот еще здоровяк. Слегка испуганный Твик заметил, что ему, кажется, не обхватить бицепсы этого зверя даже двумя ладонями, и я был с этим вполне согласен. Однако в конце концов зубы и рожи у всех остались целы: у бара появился дико раздраженный Картман и стал охаживать Чеда и его приятеля такими словечками, что, будь каждое из этих слов плевком, парни захлебнулись бы на первой минуте. Все слушали Эрика в благоговейном молчании, а когда он иссяк и снова скрылся в танцующей толпе, несколько человек даже зааплодировали. Я и сам чуть слезу не пустил. Я видел Стэна. Он мелькал то тут, то там, махал мне рукой или лавировал между всеми этими потусторонними существами, которые плавали в полутемном подвале, словно рыбы в подсвеченном аквариуме... но как только я собирался к нему приблизиться, кто-нибудь отвлекал меня, а когда я снова оборачивался, он уже пропадал из виду. Так что вышло так, что до самой полуночи нам не удалось обменяться ни словом. В двенадцать, когда забили огромные часы, я выскользнул на веранду, чтобы подышать свежим воздухом. Там-то он меня и нашел. * * * Стэн прикрыл за собой дверь, отрезая приглушенные звуки, доносящиеся из подвала, и уселся на перила рядом со мной. Немного повозившись, он извлек из внутреннего кармана своей куртки початую бутылку текилы, несколько ломтиков лайма, завернутых в салфетку, и здоровенную солонку в виде свиньи. - Черт! – воскликнул он, расставив свои трофеи между нами. – Забыл рюмку. Никуда не уходи, я сейчас. Пока он бегал на кухню миссис Картман, я с любопытством рассматривал все это богатство. - А солонка зачем? – спросил я, когда Стэн вернулся. - Ты когда-нибудь пил текилу? - Нет. - И я нет. Оказывается, это многоэтапный процесс, чтоб ты знал. - Неужели? – Я с улыбкой наблюдал, как Стэн протирает маленькую пузатую рюмку краем своей рубашки, скорее делая ее грязнее, чем чище. - Ага. Как тебе вечеринка? - Круче не бывает! Я, конечно, сказал этим двоим, что они обязаны устроить нечто невероятное, чтобы хотя бы частично загладить свою вину перед тобой, но это превосходит все разумные пределы. Тебе нравится? - Еще бы! Такер в самом начале дал мне стакан с какой-то зеленой дрянью, на вкус – прямо заспиртованная хвоя. Сразу искры из глаз посыпались. Надеюсь, Картман не рассчитывает, что мы будем помогать ему убираться в подвале, когда все разойдутся. - Уверен, что нет. Картман состоит из сплошных недостатков, но никто не сможет обвинить его в наивности. Стэн усмехнулся, разворачивая салфетку с нарезанным лаймом. Руки у него слегка подрагивали. - Это точно. Ты готов? Я посмотрел, как откручивает жестяную пробку. - К чему? - Мы должны выпить за мой день рождения. Только мы с тобой, Кей. Я улыбнулся: - Твой день рождения только завтра, Марш. Завтра в полночь. - Тогда притворись, что сегодня уже завтра. - Как скажешь. Что мне нужно делать? Несколько мгновений он молча смотрел на меня, словно не знал, как объяснить, и искал слова. Я вдруг отчетливо понял, что Стэн волнуется. Я понятия не имел, почему, но был уверен, что прав: на щеке, не закрытой звездой, вспыхнул румянец, пальцы нервно подрагивали... И я точно знал, что если положу руку ему на грудь, то почувствую, как сильно колотится его сердце. Его волнение в мгновении ока передалось мне, как было между нами всегда. - Просто доверься мне, хорошо? – попросил Стэн, и я послушно кивнул. – Окей. Поехали. Быстро! Следующие события не заняли и минуты. Уже потом, много времени спустя, я часто пытался вспомнить все это, ощутить заново... Однако так же как ни один, даже самый красноречивый, человек в мире не сможет как следует описать чувство, которое охватывает тебя, когда ты с широко открытыми глазами падаешь с большой высоты, так и мне больше никогда не удалось как следует воссоздать в памяти то, что случилось после слов Стэна. Действуя быстро и решительно, Стэн насыпал соляную дорожку между большим и указательным пальцем, и сунул мне в лицо. - Лизни, - велел он, и я послушно лизнул, ни на мгновение не задумываясь. Секунду спустя у моего лица оказалась полная до краев рюмка. Я опрокинул ее внутрь, и не успел скривиться, как Стэн тут же сунул мне между зубов кусок лайма. Я прикусил его, и рот тут же наполнился невероятным вкусом одновременно того, другого и третьего, холодящим и обжигающим разом, не похожим ни на что, что мне приходилось пробовать прежде. Стэн отобрал у меня лайм. - И это тоже, - быстро пробормотал он, и вдруг сделал шаг навстречу и поцеловал меня.