Госпожа из Венеции

      В маленькие окна моих покоев проникал солнечный свет. Я заснула в своем дневном платье, так и не переодевшись в ночное. Перевернувшись на спину, я вновь закрыла глаза. Ну, нет! Почему я рыдаю здесь, как обычная одалиска? Я кадина, мать четверых детей султана, мне не пристало лежать и рыдать. Если уже не удержать Селима при помощи тела, то остается разум. В свое время, когда я жила с ним в Манисе, мы могли разговаривать часами о живописи, литературе, о быте Запада. Селим всегда интересеволся, как живут богатые люди Венеции и всей Европы.       Я резко соскочила с кровати, отчего слегка закружилась голова. Только сейчас я заметила в углу Джанфеду, которая проснулась из-за меня. - Что ты тут делаешь? - Госпожа, хазнедар-уста обязана находиться в покоях, когда спит хозяйка гарема.       И правда, таковы правила султанского гарема. Здесь всё сложнее, жёстче и опаснее, чем в гареме у Шехзаде. Правда, и там были свои опасности, особенно, если ты находишься в гареме не старшего наследника, или не самого любимого. - Ах, да, - начала оправдываться я. - Со всем забыла о правилах.       Я подошла к зеркалу, а Джанфеда Калфа сразу приказала принести мне горячей воды, чтобы я могла умыться. - Джанфеда, пускай мне еще приготовят хаммам. - Как пожелаете, госпожа.       Женщина уже собиралась пойти подготавливать мне баню, но я её остановила. - Джанфеда, пускай этим займется кто-нибудь другой, а ты пока останься.       В этот момент в покои занесли золотой таз с водой, а несколько девушек позади несли мне одежду для хаммама.       Я начала умываться, вода была теплая и с каплями ароматного масла. Мне помогли переодеться в легкое платье, а поверх него надели теплый халат для похода в баню.       Одна из девушек, с русыми волосами и большими голубыми глазами, начала заплетать мне косу. - Откуда ты, хатун? - ненавязчиво спросила я. - Я из Переяславль-Рязанский, госпожа. - Это где? - спросила я, ранее неслышав такого города - Русское государство. - Скучаешь по дому? - Очень, - коротко ответила девушка.       На нее зло глянул один из евнухов. Девушкам запрещено помнить о своем доме, теперь у них новая родина - Гарем Султан. Да, именно. Не Стамбул, не Османская империя, а гарем султана. Мы всего лишь зверье в клетке. Хотя, обычно нас называют прекрасными райскими птицами, которых посадили в прекрасную золотую клетку. Действительно, клетка была прекрасна, и облик каждой наложницы напоминал прекрасных гурий из Рая Аллаха. Даже я, Селимийе, Михримах Султан - все мы выглядели для своего возраста довольно хорошо. Врачи давали всевозможные средства Востока и Запада для поддержания здоровья, и уходящей молодости. Я начала красить свои волосы хной, дабы закрашивать свою раннюю седину. Всё горе, которое я пережила за эти годы, стало заметнее на моем лице и теле. - Как тебя хоть зовут? - вдруг опомнилась я. Правильнее было бы спросить сначала имя. - Мария, теперь моё имя Нулефер. - Водная лилия, значит? - Да, госпожа, - девушка закончила косу и склонила свою голову. - Джанфеда, пусть Нулефер Хатун теперь прислуживает мне всегда. - Как прикажете, султанша. - Благодарю вас, я не подведу, - Нулефер наклонилась и поцеловала мой подол. - Надеюсь, - я взяла Нулефер за подбородок.       Девушка была очень красива, и не похожа на меня, Селимийе и Наргизшах. Большие голубые глаза не искрились желанием захватить власть в гареме или над Падишахом. Взгляд девушки лишь говорил о большом горе, да все мы пережили не мало бед в своей жизни, но всё равно боролись до последнего, находили в себе силы.        Одалиски - мечтают попасть на ложе повелителя, борются за его внимание. Обычные рабыни остаются в гареме, работают не покладая рук, стирают, прибираются в покоях, кто-то становится калфой, кто-то позже выходит замуж. Одалиски же, родившие детей, а особенно мальчиков, начинают бороться не просто за любовь падишаха, а за свою жизнь и власть.       В этой же девушке не было никакого желания жить, она лишь следовала своей судьбе, склонив голову. - Ты пойдешь со мной в хаммам.        Все, кто находились в покоях и услышали это, удивились. Никто не понимал, почему султанша идет в хаммам вместе с простой служанкой. Лишь Джанфеда стояла с безэмоциональным лицом.       Кажется, она догадывается о моем замысле. Она не будет против, ведь одна из ее главных обязанностей это подготавливать девушек для султана, а я, лишь помогу ей сделать правильный выбор, и всё.