***
Этой ночью, Том не мог уснуть. Он ходил кругами по комнате, пытаясь успокоить ураган эмоций в душе. То, что произошло сегодня не входило ни в какие рамки. Даже в планах не было. А ведь все планировалось вполне невинно: прийти, отдать кольцо, уйти. И все. Ничего больше. Но как обычно, Крис сделал все по своему, не спрашивая у Тома разрешения. Когда схлынула первая волна паники, парень понял, что не сможет устоять перед напором альфы: зажатый между стеной и горячим телом, в его объятиях без какой-либо возможности вырваться, а все попытки сопротивления тут же пресекались... Эти руки, эти губы, этот голос... Тело моментально отозвалось на ласку, предав хозяина, мозг отключился, страсть захватила парня, возбуждение приятной волной прошлось от кончиков пальцев, вдоль позвоночника, собираясь узлом внизу живота. В этот момент стало ничего не важно: ни цель визита, ни прошлое, ни будущее, а только происходящее здесь и сейчас, в квартире, из которой когда-то был с позором изгнан. Том облокотился на подоконник, прислонившись лбом к стеклу, с улыбкой вспоминая сегодняшний вечер. Бессвязный шепот, перерастающие в тихие стоны, жадные поцелуи, тяжелое дыхание, руки, блуждающие по телу, знающие, где приласкать, чтоб сорвать очередной вздох наслаждения. Когда Крис вошел в него, омега потерялся в ощущениях, стоны превратились в хрипы, горло перехватило от эмоций. Резкие толчки внутри, сильные объятия до хруста костей, а потом накрыло… Томас оторвался от созерцания улицы, чувствуя нарастающее возбуждение. Чтоб отвлечься, парень подошел к кроватке и стал наблюдать за спящим в ней младенцем. — Завтра ты познакомишься со своим вторым папочкой, — прошептал омега. После секса, немного отдышавшись и придя в себя, был тяжелый разговор, в процессе которого выяснили все причины поступков, все недомолвки прошедшего времени. Том получил ответы на все свои вопросы. И даже больше. Крис, наконец, его пометил, сделал своим. Но омега соврал бы, если бы сказал, что рад этому факту. Когда-то он мечтал об этом, но альфа не спешил исполнять желаемое. А сейчас, когда их союз только начал восстанавливаться и был еще очень хрупок, это был поспешный шаг, так же как и предложение. Томас понимал, что это должно было оттолкнуть его от Кристофера, но за эти дни произошло столько событий, что уже не было сил чему-то удивляться или противиться, все воспринималось как факт. Благо, подъехал Лиам и разрядил обстановку, давая Тому повод поскорее уехать и все обдумать. «Так и с ума сойти не долго», — парень тяжело вздохнул, потер лицо руками и прилег на диван. Но уснуть этой ночью так и не удалось, Уилл потребовал внимание отца к своей персоне.***
— Роб, а не поспешил ли я? Может, стоило подождать?.. Стоило, рано еще знакомиться и вообще подпускать его к ребенку, — Том нервно ходил из стороны в сторону, глядя перед собой, сжимая в руках бутылку из-под воды и периодически кидая взгляды на спокойного Роберта, который сидел рядом на скамейке и покачивал коляску. — Что ты молчишь? Роберт поднял тяжелый взгляд на взвинченного друга, ухмыльнулся и покачал головой. — Угомонись. Вчера надо было думать, когда назначал встречу. И думать надо было мозгом, а не другим местом. Томас воздухом подавился от возмущения, но отвечать ничего не стал, а только отвернулся. На правду не обижаются. — Да, ты прав, отступать уже поздно, — наконец, признал омега, завидев знакомую светлую макушку. Он пару раз глубоко вдохнул, пытаясь привести чувства в порядок, встретился взглядом с Робертом и, получив утешительный кивок, снова посмотрел на приближающегося Криса. — А вас найти оказалось труднее, чем думал. Народу много гуляет в парке… — Кристофер встал чуть поодаль от ребят. Было видно, что он тоже нервничает, переступал с ноги на ногу, с любопытством поглядывал на коляску, но не решался подойти ближе. И Роб решил все взять в свои руки. — Ну что ты, как неприкаянный, подходи ближе, не стесняйся, — сказал он, вставая, — будем знакомиться. — Да-да-да, — тут же закивал Том, чуть вздрогнув, когда Крис подошел к нему и слегка приобнял. Омега несмело обнял в ответ, смутившись, когда почувствовал легкий, почти невесомый поцелуй на щеке. — Это тебе. Я помню, ты любишь такие — сказал альфа, протягивая небольшой пакетик, где лежали конфеты. — Спасибо, — Томас взял Криса за руку, подводя к коляске, где уже весело агукал малыш, развлекаемый Робертом. Кристофер восторженно смотрел на ребенка, не смея не то чтобы взять его на руки, а даже дышать на него, словно тот был из хрусталя. Том усмехнулся его поведению, вытащил малыша и, поцеловав того в лобик, произнес: — Уильям, знакомься, это твой второй папочка. Крис, твой сын Уилл, — ребенок улыбался во всю ширину своего беззубого рта, дрыгая ножками, издавая забавные звуки и смотря прямо на альфу. Тот осторожно протянул руку и екнул, когда маленькая ладошка обхватила его палец. — Это... Это удивительно... Невероятно, — бормотал Кристофер. — У него твои глаза... Том с нежностью смотрел на эту картину, краем глаза увидев, как Роберт плюхнулся обратно на скамейку, сгибаясь от плохо сдерживаемого хохота. Омега только фыркнул и обратился к Крису: — Хочешь его подержать? — Конечно! Томас осторожно передал ребенка альфе. Тот так же бережно взял его, приобнимая, и застыл на месте, боясь пошевелиться. — Ну что ты встал, как истукан, расслабься, не фарфор, не разобьется, — подал голос Роб, придя в себя после недолгой истерики. — Это удивительно. Мой сын... — продолжал говорить Крис, будучи вне себя от переполнявшего его счастья. — А ты боялся, — шепнул Роберт, вставая рядом с Томом. — И все равно я считаю, что поторопился. — Я не буду повторять тебе то, что сказал ранее. — Знаю, сам виноват. И что бы я без тебя делал? — Глупости. Томас потер лоб и улыбнулся уголками губ от посетившего его дежавю. — Том! — к ним подошел растерянный Крис. — Он хнычет. Что делать? — Кормить. Время обеда уже, — ответил омежка, забирая сына обратно. Усевшись на скамью, он принял из рук Роба бутылочку со смесью и начал кормить малыша. Альфа с удивлением на лице наблюдал за этим простым действием, как будто ему, как минимум, показывали доказательства существования магии. — А разве ты его не грудью кормишь? — робко спросил он. — Ну, не на улице же, — ответил ему Роберт, копошась в сумке. Найдя то, что искал, он радостно произнес: «Вот оно», и подал небольшое полотенце Тому, забирая пустую бутылочку. Сам Томас положил это полотенце себе на плечо, привел Уилла в вертикальное положение, чуть похлопав того по спине. — А это зачем? — озадачено спросил Крис. — Надо, чтобы он срыгнул лишнее, а то будет потом живот болеть, будем хныкать, папе нервы трепать, да, милый? — Том поцеловал малыша в щечку и передал его обратно на руки Криса. Тот с великой осторожностью взял сына и все так же смотрел на него, на маленькое чудо, улыбаясь и чуть покачивая. — Мимиметр зашкаливает, — шепнул Роберт, все так же ухмыляясь. — Прекрати так скалиться, а то мне за Криса страшно становится, — так же шепотом сказал Томас. — Заслуживает. Пусть тебя только посмеет обидеть снова, и даже уголовный кодекс не сможет меня остановить. — Скажешь тоже... Не волнуйся, все в порядке. — Том, он кулак в рот запихнул! — Вот беспомощное создание, — пробормотал Роберт. — Соска в коляске была, надо дать ему, — сказал он, уже обращаясь к альфе. — Что, кулачек вкуснее? Ну, извиняй, — говорил он к малышу, который махал ручками, вертел головой и мычал. Но Роб оказался проворнее и через минуту Уилл весело причмокивал соской. — Положи его в коляску, прогуляемся, может, поспит немного, — сказал Том и еле сдержал смешок, когда увидел растерянность на лице Криса. Со вздохом он взял сына и положил в люльку, накрыв одеялом. Малыш схватил лежащую рядом игрушку, зевнул и начал засыпать. — А шум улицы не будет ему мешать? — задал очередной вопрос Кристофер. — Не, он спит как убитый, — Томас уже взялся за ручку коляски, как тут же отошел от нее, приглашая Криса самому порулить, на что тот с радостью согласился. Омежке и бете было весело наблюдать, как альфа очень медленно шел с коляской, периодически заглядывая внутрь, проверяя покой ребенка и пытаясь смотреть вперед. Не дай бог ненароком кто-то пройдет рядом! Ребятам приходилось его осаждать, показывая, что все в порядке, опасности для малыша нет. — Крис, расслабься! Что такой нервный? — не выдержал Роб, когда тот недобро взглянул на кричащих и носящихся друг за другом детей. — Они же сына разбудят, он плакать будет и как его утешать потом? — Не волнуйся, Уилл на улице спит крепко, не то, что дома, — пришел на помощь Том. — Просто он такой маленький, беззащитный... Каждый его может обидеть... — стал оправдываться Крис. — А Том, значит, не беззащитный и ему не требовалась помощь, любовь и ласка близких людей, пока внутри него рос ребенок... — прошипел Роберт. — Так, вот только скандала мне здесь не хватало! Закрыли рты, оба! Мы все выяснили, все поняли, учли все ошибки прошлого, и я не намерен слушать ваши перепалки, — не выдержал Томас. — Все, идем домой. — Уже? — удивился Кристофер. — Да, мы и так загулялись, — омега взял управление коляской на себя и развернулся в сторону выхода из парка. — Ты уж это, прости меня, — парень краем уха услышал, как начал оправдываться Роб, — просто так привыкли справляться сами, что непривычно тебя рядом видеть. И его тоже прости, из-за встречи весь день на нервах. — Ничего страшного, это больше, чем я мог просить. Увидеть, наконец, сына, подержать его в руках... Это удивительно, нет слов, чтобы описать это состояние, когда твоя кровиночка улыбается тебе. И я не отступлюсь. Я сделаю все, чтобы Том мне поверил, чтобы мы могли создать полноценную семью. Я готов на все. А омежка шел впереди и слушал этот разговор со счастливой улыбкой на губах. Еще недавно он об этом мечтать не смел, а теперь это стало реальностью. По его мнению, встреча прошла успешно.***
— А чьи это пяточки у нас? А чьи это пальчики у нас? Р-р-р, какие сладкие, так бы и съел, — Том в очередной раз поймал маленькую ножку и поцеловал в пятку весело брыкающегося малыша. Уилл крепко держал и размахивал погремушкой, которой периодически заезжал папе то в нос, то в лоб и смеялся, когда попадал. — Ай-яй-яй, как не стыдно Уильям. — Его хлебом не корми, дай поколотить кого-нибудь, — Роб сел на диван, перед которым Томас стоял на коленях и играл с ребенком. — Жену проводил, теперь мы остались в чисто мужской компании. Ой, а у него хороший удар, — бета поспешно отдернул руку, по которой получил погремушкой. — Какой воинственно настроенный малыш, а мы сейчас как начнем мстить, — и начал щекотать Уилла, получив в ответ еще пару ударов погремушкой и порцию визгов. Том только уселся поудобнее на полу, как раздался звонок дверь. — Кого там нелегкая принесла, — проворчал он, вставая и направляясь в прихожую. — Лиам? Честно удивлен, что без звонка пришел. — Был повод, — вместо приветствия сказал тот, заходя внутрь. — Есть очень серьезный разговор. Они вместе прошли в гостиную и рассеялись по местам. — Можно мне его потискать? — спросил Лиам, протягивая руки к малышу. — Ты о чем-то хотел поговорить, — напомнил ему Том, наблюдая, как Роб передает ребенка в руки друга. — Вот, все в папке, мне интересно ваше мнение, — он кивнул на синюю папку, которую ранее положил на журнальный столик. — Да как он вообще смеет это делать, это... Это не законно! Он не имеет никакого права! — бушевал Роберт, нарезная круги по комнате, будучи не в силах сидеть и сдерживать эмоции. Сам Томас невидяще смотрел на бумаги перед собой, не желая принимать смысл их содержания. В трясущихся руках была копия заявления в суд на лишение его родительских прав. — А теперь, раз вы ознакомились документами, рассказываю, как они попали ко мне, — медленно начал говорить Лиам, укачивая Уилла. — Крис дал заявление нашему адвокату с вполне понятным желанием, чтоб ребенок был у него. Как он будет его растить — другой вопрос, но не в этом суть. Адвокат выслушал всю историю, покопался в делах и выяснил, что лишить тебя родительских прав очень трудно, так как ты вовремя подсуетился и нигде не указано, кто второй отец. Едем дальше. Вы же знаете, что наша семья сейчас переживает кризис и свободными деньгами не располагаем. Так вот... — он чуть помолчал. — Грубо говоря, растить ребенка некому, содержать тоже не на что. Поэтому, недолго думая, эти бумаги были показаны Люку. Заметьте, не отцу, с которым Крис разругался. Ну, а следующим был я. И сказал довести до твоего сведения, чтоб был готов на всякий случай. С Крисом по этому поводу еще никто не разговаривал. И прошу обратить внимание на дату написания. — Неделю назад, — сказал Роб. — Он тогда только приехал. Ребята что-то еще обсуждали, но Том их уже не слушал. Ему было достаточно того, что держал в руках. Значит, так обстоит дело. Значит, так Крис желал вернуть прошлое. Отсудив сына и кинув его на произвол судьбы... «За что ты так со мной...». — Том! Том! — перед носом пощелкали пальцами. — Ты как? — присел рядом взволнованный Роб. — Сам-то как думаешь... — ответил омега охрипшим голосом. — Том, как адвокат, я тебе могу со стопроцентной уверенностью сказать, что у него почти нет шансов. Хоть он мне и брат, я не собираюсь его поддерживать. Я полностью на твоей стороне. — Спасибо, — парень медленно встал, положил документы, взял сына на руки и направился в сторону детской. Там сел на кровати, качая малыша на руках, и тихо пел колыбельную песенку, которую переделал Роб ради смеха: Спи, моя радость, усни. В морге погасли огни. Трупы на полках лежат, Мухи над ними жужжат. Спи, моя радость, усни. Скоро там будем и мы. Уильям, словно уловив резко изменившееся настроение отца, лежал спокойно, глядя на мир серыми глазами и посасывая кулак. «Крис, что я тебе такого сделал, что ты хочешь забрать у меня самое дороге, что осталось в этой жизни? Разве мало ты надо мной издевался? Я же от тебя ничего уже не прошу... А вчера ты был так убедителен... Чтоб усыпить нашу с Робом бдительность? Не бывать этому. Я никому не отдам своего ребенка, буду стоять до последнего». Том прижал малыша к себе, целуя того то в носик, то в лобик, то в щечку, не замечая, как у самого по щекам текут слезы. — Э-э-э, такой большой, а сопли распускает, — протянул Роберт платок. — Бери пример с сына, лежит, лыбится. — Почему весь последний год моей жизни идет через одно место? — омежка задал вопрос в пустоту, утирая слезы. — Да не раскисай ты. Все образуется. Слышал же Лиама, никто не сможет у тебя забрать ребенка. Он, кстати, ушел по делам. — А если сможет? Роб, я же умру на месте. — Не бери в голову. Какого бы я ни был мнения об умственных способностях Криса, он не дурак. У него должен быть серьезный повод для такого решения. — Роб. — М? — Посидишь с Уиллом? — Так, никуда ты не пойдешь. Либо с моим сопровождением. Том начал лихорадочно соображать, как бы слинять из дома. Ему было необходимо сейчас поговорить с Крисом, пока не поздно. — Да я до магазина и обратно. Молоко кончилось, я забыл тебе сказать. — Тогда я сам схожу, — Роберт почти вышел из комнаты, как Томас крикнул, цепляясь за соломинку: — Я хочу чуть пройтись, привести мысли в порядок. Роб медленно развернулся, облокотился об косяк двери, скептически посмотрел на друга и, в итоге, произнес: — Ладно. Том тут же встал, положил спящего ребенка в кроватку и стал одеваться. Выходя из квартиры, его остановил вопрос Роба, заданный в лоб: — Ты же к Крису едешь, я прав? Парень остановился, чуть помялся на месте и честно ответил: — Да. — Будь сдержаннее, не наделай глупостей... Зря я тебя одного отпускаю. Иди, пока я не передумал, — вздохнул Роберт. Том кивнул и закрыл за собой дверь. На душе было паршиво, и ему, почему-то, показалось, что дверь хлопнула за ним как-то по особенному, словно вынося приговор. Тряхнув головой, парень вышел на улицу. Через некоторое время он стоял перед зданием фирмы и ждал, когда спустится Крис. — Том, любимый, что случилось? — альфа уже раскрыл руки для объятий, но Томас увернулся. — Скажи мне, — тихо, с угрозой в голосе начал он, вынимая копию заявления, — что это? Крис моментально изменился в лице, побледнел и севшим голосом спросил: — Откуда это у тебя? — Не важно. Я хочу знать, что все это значит. Кристофер устало вздохнул, провел рукой по лицу, взял бумагу в руки и начал: — Это не то, что кажется на первый взгляд... Точнее то, но уже не то... Черт... В общем... Да, вначале я хотел забрать ребенка себе. Как видишь, заявление накатал. Но мне сказали, что в этом деле мне не выиграть. А потом... После вчерашнего дня я понял, каким был дураком, что позволил таким мыслям взять вверх. — Свинья ты, Крис. Самая настоящая свинья. — Стой, Том! Я осознал, что это была ошибка! Я действительно хочу вернуть все назад! — Ты всегда красиво говорил, но слова сильно с делом расходились. Сейчас ты говоришь, что это не имеет значения, а потом, Бац! И я снова один. — Том... — Нет, Крис, с меня хватит этих нервов, этого унижения и страха. Отстань от меня, оставь нас с Уиллом впокое! — Том! Стой! — альфа схватил за руку Томаса и развернул к себе лицом. — Сейчас я искренен так же, как был искренен вчера, позавчера. — Отпусти меня! — омега дернулся, вырываясь из хватки. — Нет, не отпущу! Прошу, поверь мне, пожалуйста. — Ты предал меня один раз и вот доказательство следующего предательства, хватит мне врать, — Томас, наконец, вырвался, отскочив в сторону, — забудь меня! — Том! Дорога! — заорал Крис, кидаясь вслед за парнем и пытаясь вытащить того с проезжей части. Но слова потонули в гуле гудков автомобилей. Омега со всех ног рванул в сторону, но не успел. Последнее, что увидел Том, прежде чем провалиться в темноту, это слепящий свет фар надвигающегося на него грузовика.***
Brian Tyler – Further (Far Cry 3 Ost) POW Роберт Снова небо затянуло. Где-то вспыхнула молния. Рядом громыхнуло. Поднялся ветер. Но дождь так и не начинался. Я взял хнычущего Уилла на руки, одной рукой начал качать, а второй толкал коляску перед собой. Наконец, пришли. — Поздоровайся с папочкой, Уильям, — я расположил малыша поудобнее и с тоской посмотрел на могильную плиту, откуда на меня с улыбкой смотрел Том. Сегодня 40 дней, как его не стало… Я узнал, что с ним случилось не сразу, а часа через два. Прилетел в больницу и ждал под дверьми операционной, пока Сюзан была дома с ребенком. Том боролся за жизнь тринадцать часов. Но Госпожа Смерть оказалась сильнее его. Когда я узнал, из-за кого случилась беда… Хорошо, что Криса не было рядом, я бы его задушил собственными руками и плевать, что было бы потом. Я увидел его позже, наверное, на час восьмой сторожения кабинета. К тому времени злость утихла. Он присел рядом, обняв колени, периодически всхлипывая. Он шепотом просил прощения у Тома и молился, лишь бы тот остался жив. Мое настроение было и так на нуле, а слушая Криса, стало еще ниже. Я не помню, когда последний раз плакал. Но в тот момент беда сплотила нас, я был полностью солидарен с альфой… Лишь бы Том выжил… Я не сразу заметил, как из операционной начали выходить врачи. К нам подошла медсестра, и по ее лицу я все понял, но не мог и не хотел верить. Происходящее вокруг, казалось, нереальным, как будто не можешь очнуться от затянувшегося кошмара... Первые капли упали мне на лоб. Я посмотрел на небо. Начинался дождь. Сюзан раскрыла зонтик и накрыла им нас. Я снова взглянул на фотографию улыбающегося Тома. Как же нам его не хватает. Как же я по нему скучаю. Я так привык, что он все время рядом, что теперь плохо представлял дальнейшую жизнь. А жить надо. Ведь он нам оставил маленькое чудо, которое уснуло на моих руках. С плиты перевел взгляд на Криса, все это время стоявшего поодаль. Я кивнул и он подошел. Без слов осторожно передал ему Уилла, а он так же осторожно взял и начал покачивать ребенка, грустно улыбаясь. Нам нечего было друг другу сказать. Все уже было высказано, все решено. Я и Сюзан законные опекуны Уильяма. Так решил Том, если с ним что-нибудь случится. Но и мешать общению со вторым папой он не собирался. Так что встречи были предусмотрены. А ведь тогда, оформляя документы, он как будто знал, ну или предчувствовал... Крису не было прощения за то, что он натворил. И когда бросил беременного Тома, и когда хотел отсудить ребенка, и когда не остановил Томаса, когда тот выбежал на дорогу… Все мы совершаем ошибки. Никто он них не застрахован. Жаль, что понимание приходит слишком поздно. Крис осторожно уложил ребенка в коляску. Еще некоторое время понаблюдал за ним. Потом посмотрел на меня. Мы пожали друг другу руки. — Мне нет прощения, — с этими словами он развернулся и пошел к выходу с кладбища. Я смотрел ему вслед. Как же я хотел вернуться назад, исправить все ошибки, не допустить того, что произошло. Но не мог. Волей неволей, но и я приложил руку к этой трагедии. До сих пор жалею, что позволил ему тогда уйти, что не настоял на своем. Все это время вина грызет меня изнутри. Мы с Сюзан еще немного постояли под дождем и тоже пошли домой. Я скучаю по тебе, Том Хиддлстон.