Seven ages of a man

— Луна! — окликнул Драко, увидев стоящую у входа в парк и кутающуюся в шарф девушку. — Драко, - улыбнулась она, оборачиваясь. — Может, мы сегодня пойдем в кафе? Я угощу тебя горячим шоколадом? На улице прохладно, — предложил Драко. — Нет, не стоит, — отказалась Луна, — давай лучше немного пройдемся. — Как тебе хочется, — вновь улыбнулся Драко ивзял Луну за руку. — Как дела в Академии? — поинтересовалась девушка. -Да как обычно. Ничего нового вроде. Уроки, балет, растяжка. Строгий Снейп, снисходительный Люпин, требовательная Тонкс, странный Локхарт... — с задумчивым видом начал перечислять Драко. — Вроде ничего не забыл, — с улыбкой закончил он. — А у тебя как? Прости, у меня давно не получалось увидеться с тобой. — Все нормально, — легко улыбнулась Луна. — Репетирую понемногу, слежу за квартирой. О, и я нашла работу, — немного смущено призналась она. — Работу? Кем? — Няней. Мне повезло. Понимаешь, просто молодая семья — ей лет двадцать, да и ему, кажется, столько же, — они искали няню своему сыну. Они не спросили ни рекомендаций, ни документов — вообще ничего. Так что это и впрямь удача. Теперь все будет честно. Рон ведь работает целыми днями, Гарри учится, а я сижу дома и ничем таким не занимаюсь. Да, они говорят, что мои выступления — это самая настоящая работа. Но все равно так было неправильно. — Здорово, — улыбнулся Драко, — а Рон и Гарри уже знают об этом? — лукаво посмотрел он на девушку. — Нет, — смутилась та. — Но я все равно не откажусь от этой работы. Ханна на меня рассчитывает. И потом, возиться с ребенком — это не так уж сложно. Их сын такой милый, — вдохновенно говорила Луна, — он похож на Джереми... — девушка резко замолчала. — Джереми? Кто это? — недоуменно спросил Драко. Луна молчала, очевидно, не желая отвечать. — Луна? Эй, ты чего? Я не хотел... — Драко не понимал, что произошло. — А? Драко, ты тут ни при чем, — покачала головой девушка. — Просто, это все так... — она неопределенно повела плечами. — Может, все-таки в кафе? — предложил парень. — Да, так будет лучше. Веди. * * * Зайдя в кафе, Драко выбрал столик с диваном, находящийся в углу — подальше от любопытных глаз и ушей. Он не сомневался, что причиной странного поведения Луны в парке было что-то связанное с ее прошлым. И он был абсолютно уверен в том, что Луна не хочет посвящать всех в эту историю. Он и насчет себя-то не был уверен, хотя считал, что Гарри точно все знает — тот стал для девушки некой смесью старшего брата, друга и чуточку отца. Так что никаких сомнений в осведомленности Гарри у Драко не было. — Вы готовы сделать заказ? — спросила подошедшая официантка. Драко посмотрел на Луну. Та сидела с отсутствующим видом. Малфой вздохнул и посмотрел на официантку: — Большую чашку горячего шоколада, кофе и две шарлотки. Принести все вместе, будьте добры. — Хорошо. Что-то еще? — Нет. Если понадобится, мы вас позовем, — ответил Драко и повернулся к Луне. Та все еще была где-то глубоко в своих мыслях. — Луна? — осторожно позвал Драко. — Да? Что? — отозвалась девушка. — Ты как? Тебе сейчас принесут горячего шоколада... — Драко, не нужно, — перебила его девушка. — Что не нужно? — не понял Малфой. — Не нужно вести себя по-другому. Ничего страшного не случилось, — улыбнулась девушка. — Я все тебе объясню. Ожидая, пока принесут заказ, Драко и Луна сидели молча. Луна собиралась с мыслями, а Драко терпеливо дожидался, пока девушка начнет свой рассказ. — Ваш заказ. — Да, спасибо. — Спасибо, — тихо сказала Луна, когда официантка ушла, взяла свою чашку и немного отпила. — Да ну, что ты, — улыбнулся Драко. — Джереми — сын моего отца и его новой жены, бывшей мисс Джонс. Дороти, как она предлагала себя называть. Я так и не смогла. — Он, получается, твой братишка? Луна покачала головой — Все не так просто. Это длинная история. И не самая лучшая, надо признать. — Луна, я... Я не прошу тебя рассказывать, если тебе неприятно об этом вспоминать. — Нет, нет. Я расскажу. Тебе стоит это услышать, я думаю. Только не перебивай меня и не задавай вопросов, пока я не закончу. Я вряд ли снова соберусь с силами, чтобы продолжить рассказ. — Договорились, — ободряюще улыбнулся ей Драко. — Когда-то давно, мне иногда кажется, что в другой жизни, — глубоко вздохнув, начала свой рассказ Луна, — у меня была счастливая, хорошая, просто замечательная семья. У меня были любящие и любившие друг друга родители. Моя мама была потрясающей женщиной — красивой, доброй, ласковой и такой понимающей. И у нее была очень красивая улыбка. Я была счастлива. И папа был счастлив. Это было здорово. Знаешь, на мой девятый день рождения мама подарила мне дневник, она сказала, что он должен быть у каждой девушки. И обещала почитать свой. И не успела... — Луна замолчала, грея руки о чашку. — Она... — девушка запнулась, подбирая слова, — она погибла через неделю после моего дня рождения. Восемнадцатое ноября — день, который разделил мою жизнь, как бы патетично это ни звучало. Мы возвращались домой из школы и как обычно шли через дорогу. На переходе, на зеленый сигнал светофора. И... И потом ничего. Я не знаю, не помню... Мама оттолкнула меня от машины. А сама не успела уйти с дороги, — Луна сильно сжала в руках чашку, и Драко осторожно дотронулся до ее плеча, отвлекая от воспоминаний. Девушка с трудом разжала руки и поставила чашку на стол. — Это было ужасно. Очень-очень плохо. Я не смогу описать то, что я ощущала в тот момент. Я ничего не чувствовала. Просто был шок, неверие, непонимание. И я поняла, что взрослые не держат слово. Они не очень-то стремятся выполнить обещания, данные детям. С места аварии меня увезли в больницу. Оттуда меня забрал отец, — Луна горько усмехнулась.— Папа... Он был в ужасном состоянии. Невозможно передать словами, как он выглядел. Было такое чувство, что он постарел, — Луна говорила отрывисто, как-то рвано, словно через силу выдавливая слова. — У него были запавшие глаза, он был весь, знаешь, такой серый. Когда мы приехали, он заперся в своем кабинете. Я была одна. Знаешь, Драко, — Луна посмотрела на Малфоя, — сейчас мне кажется, что он неправильно поступал в тот момент. Все-таки он был взрослым, а я... Я была ребенком. Мне было всего лишь девять, на моих глазах погибла мама, а он оставил меня одну. Разве это честно? — Луна потерла лоб и продолжила: — Возможно, он винил меня в ее смерти, я не знаю. Я никогда его об этом не спрашивала. Наверное, слишком боюсь узнать ответ. Но как бы то ни было, он оставил меня в одиночестве. С дневником — последним маминым подарком, — девушка отпила из чашки глоток, облокотилась на спинку дивана и закрыла глаза. — Похороны я почти не помню —только то, что было солнечно. После мы с папой стали жить вдвоем. Он постоянно запирался у себя в кабинете, я его не беспокоила — сидела у себя, читала. Знаешь, мне тоже не хотелось ни с кем разговаривать. Так прошел почти год. Папа пришел в себя, ходил на работу, но не особенно интересовался мной и моими делами. Мне кажется, что когда умерла мама, умерла и наша семья. До этого мы все были вместе, а после — отдельно я, отдельно папа. И мама — на кладбище, — Луна покачала головой. — Я часто ходила к ней, просто приходила и сидела рядом. После школы, а иногда и вместо занятий. Папу все равно не интересовало, где я, — горько усмехнулась девушка. — Мы разговаривали только за завтраком и иногда за ужином, когда он приходил не очень поздно. Такие дежурные вопросы и дежурные ответы. Но потом папа забеспокоился. Наверное, ему позвонила моя учительница, спросила, что со мной происходит. А что папа мог ей ответить, если он со мной не разговаривал почти? Вот он и отвел меня в больницу. Доктор сказал ему, что я больна. Я не понимала, как такое может быть. У меня не было температуры, не болело горло или живот, но меня все равно назвали больной. Это было странно. Но взрослые странные. Папа начал проводить со мной больше времени, стал со мной гулять, разговаривать, интересоваться моими делами. Мне это нравилось, — Луна улыбнулась, — это было почти как раньше, когда мама еще была жива. — Каждый месяц папа водил меня ко врачу. И один раз они забыли полностью закрыть дверь. Тогда я узнала, что мне почему-то становится хуже, и что меня надо положить в больницу, чтобы врачи мною занялись плотнее, чтобы, как он выразился, у меня был шанс на нормальную жизнь. Папа сначала сопротивлялся, не хотел, чтобы меня забирали. Но потом по работе его направили в командировку во Францию. Надолго, почти на полгода. И папа решил, что это знак, что меня надо оставить на попечение врачам. В сентябре он отвез меня в больницу, — Луна сжала кулаки и резко выдохнула. Драко осторожно обнял девушку за плечи, пытаясь ее поддержать. Она подняла на него взгляд и снова заговорила: — Я плохо помню, что там происходило. Я чувствовала себя как в клетке. Отец не приезжал ко мне, и я думала, что совсем не нужна ему, что он меня бросил, что он меня не любит. Это ужасное ощущение, будто меня просто вышвырнули, избавились, как от надоевшего домашнего любимца. Понимаешь, все вокруг было мрачным, черным. И все, что я могла чувствовать — это безнадежное отчаяние, — глаза Луны наполнились слезами, и Драко, не раздумывая, притянул ее поближе и уткнулся носом в ее волосы. — В апреле отец забрал меня домой. У него закончилась командировка, у меня — курс лечения. Так что теперь мы вновь могли жить вместе. Я пыталась быть идеальной, чтобы папа больше никогда не отдавал меня в больницу. Я ведь считала себя виноватой в том, что произошло. Знаешь, — Луна немного отстранилась, и Драко тут же отпустил ее, — я считала себя не вправе надеяться на какой-то интерес со стороны отца. Для меня было привычным то, что он поздно приходит домой, практически не разговаривает со мной. Я хорошо училась — чтобы папа мог мною гордиться. Я пошла в музыкальную школу — и закончила ее с отличием, чтобы папа знал, что я стараюсь. Я занималась домом, надеясь, что если буду полезной, то папа никогда не избавится от меня снова. Когда папа находил для меня время, — по настоянию доктора ему нужно было проводить хотя бы один день в неделю со мной, — я была счастлива. Мы могли просто посидеть вместе дома — мне было этого достаточно. Папа слушал, как я играю на фортепиано, говорил, что я молодец. Проверял какие-то школьные задания. Понимаешь, каждая минута, которую уделял мне отец, была для меня лучшим подарком. Мой двенадцатый день рождения мы встретили вместе. Мы пошли в парк, потом в зоопарк, потом посидели в кафе. Папа говорил тогда, что очень меня любит. А в начале декабря он привел к нам в гости свою коллегу — ту самую мисс Джонс, о которой я уже упоминала, — Луна как-то по-особому произнесла ее имя. Драко еще не слышал от нее таких интонаций. — Сначала она показалась мне довольно приятной женщиной. Она хорошо со мной общалась, но не пыталась стать мне матерью. Это мне в ней понравилось. Да и я не была против того, что отец снова будет счастлив. В конце концов, я считала, что не вправе ему мешать. Они встречались больше года и, когда мне было четырнадцать, поженились. И вот тут началась сказка про Золушку, — Луна грустно улыбнулась. — Мисс Джонс оказалась той самой мачехой из сказки. Она меня ненавидела. Знаешь, Драко, как можно ненавидеть, улыбаясь? Это отвратительно. Она сделала все, чтобы свести меня с ума, чтобы меня не было в ее счастливом мире! Она считала, что заслуживает счастья, а я ей только мешала наслаждаться жизнью. После выписки из больницы доктор сказал, что все будет хорошо, если я буду принимать таблетки, если в моей жизни не будет стрессов, если я буду чувствовать себя нужной. Да, хотя бы нужной, не лишней! И мисс Джонс знала об этом. Отец рассказал ей, чтобы она понимала, как ей стоит со мной себя вести. О, и она поняла, — Луна горько рассмеялась. — И делала все, что сказал отец. Вот только с точностью до наоборот. Она забывала дать мне таблетки. Ладно, это не страшно. В конце концов, я сама не всегда их принимала, не до конца понимая, зачем они мне нужны. Когда она поняла, что это на меня не действует, она решила пойти другим путем. Она говорила мне, что я мешаю им с отцом проводить время вместе — и я стала проводить выходные отдельно от них. Она говорила, что я бесполезная — и наняла горничную, показывая мне, что я ничего не умею делать по дому. Она говорила, что я ничего не умею — и ни разу не пришла на мои концерты, да еще и отца не пускала, вечно сказываясь нездоровой. Она говорила, что я глупая — и заявляла, что я могла бы учиться лучше и взять больше предметов. И еще она каждый день твердила мне, что я больна, что мне нужно лечиться, что мне не место среди нормальных людей, — Луна говорила отстраненно, без злобы, будто и впрямь рассказывала сказку. — Постепенно ей удалось расшатать мою психику. У меня начались приступы, — пояснила Луна заметив непонимающий взгляд Драко. — Сначала редко, а потом все чаще и чаще. Обычно ночью, когда они меня не видели. Но однажды у меня случился приступ за завтраком. И у мисс Джонс появился новый довод в убеждении отца, что я должна находиться в больнице. Отец не верил ей тогда, считая, что она преувеличивает. Но она ведь и на этом не остановилась. Она узнала про то, как погибла моя мама. И знаешь, что она сделала? — Драко покачал головой. — Она сказала мне спасибо. Мол, без меня она не получила бы такого прекрасного мужа. Кем надо быть, чтобы сказать такое ребенку? — Малфой замер, пытаясь осознать услышанное. Получалось плохо. — Если кто и был в нашей семье сумасшедшим, — тем временем продолжала Луна, — так это она. Когда она забеременела, все только усугубилось. Она большую часть времени проводила дома, так что я старалась появляться там как можно реже. Я стала посещать уроки гитары, задерживалась в школе, потому что не хотела идти домой. И я ведь не могла даже никому пожаловаться — все считали мисс Джонс прекрасной женщиной, а я была подростком в переходном возрасте, который просто ревнует отца к новой жене, — Луна явно кого-то передразнила. — Да еще и диагноз у меня был, чего скрывать. Я не знаю, как я выдержала. После рождения Джереми мисс Джонс вышла на работу. Она наняла няню, потому что не доверяла мне. А отцу сказала, что не хочет нагружать меня, что у меня и так много дел. А я наоборот стала раньше возвращаться домой. Няня не видела ничего плохого в том, что я играла с Джереми. Меня успокаивало то время, что мы с ним проводили вместе. Я не рисковала брать его на руки, поскольку не была уверена в том, что у меня не случится приступ. В то время они случались уже очень часто. Джереми был такой милый. Он всегда улыбался мне, и его улыбка чем-то напоминала мамину. Сейчас Джереми уже год и четыре месяца. А в июле мисс Джонс обнаружила, что с Джереми сижу я, а няня готовит обед. Мачеха вернулась раньше, а я так увлеклась игрой в кубики с малышом, что не заметила ее прихода. Раньше такого не случалось, — Луна расстроенно покачала головой. — Воспользовавшись тем, что няня была на кухне, мисс Джонс закричала, что я хотела убить Джереми, — Драко, только-только отошедший от прошлого признания Луны, застыл и неуклюже опустил на стол чашку, разливая остатки кофе. Девушка не обратила на это внимания и продолжила говорить: — Она закатила такой скандал, что няня поверила. Тогда они обе закрыли меня в комнате до прихода отца. Няня винила себя в том, что и раньше оставляла со мной Джереми. Мисс Джонс была в ярости, когда об этом узнала. Когда вернулся отец, она закатила скандал и ему тоже. Сказала, чтобы он выбирал — либо я отправляюсь в клинику, либо она с Джереми от него уходят. Я знала, что выбрал отец, поэтому даже не посмотрела на него, когда он зашел ко мне в комнату, чтобы поговорить. Он снова меня предал. Он не запер меня, просто прикрыл дверь, когда уходил. Я дождалась, пока они все уснут, взяла деньги из шкатулки для мелких расходов и ушла из дома. Ту ночь до утра я провела у мамы, как обычно рассказала ей всё, сказала, что не знаю, когда снова ее увижу. Я купила билет на поезд, собиралась уехать в другой город, туда, где раньше жила моя бабушка. Она умерла несколько лет назад, но там оставалась ее хорошая подруга. Я понадеялась, что она не выгонит меня. Вот только чтобы доехать, мне было нужно лекарство, чтобы не случилось приступа в поезде. Ехать мне предстояло на утреннем поезде, поэтому я немного прогулялась по городу, а ближе к вечеру пошла в аптеку, где выяснилось, что оставшихся денег мне не хватало на лекарство. Тогда-то я и встретила Гарри, — Луна улыбнулась. — Знаешь, Драко, эти последние месяцы были самыми счастливыми после смерти матери. — Господи, как... Как ты жила с этим столько времени? — тихо спросил Драко. — Он протянул руку, дотронулся до щеки девушки, заправил выбившуюся из прически прядь волос за ухо, крепче обнял Луну и невесомо поцеловал в макушку. Луна устроилась поудобнее и подняла глаза на Малфоя... — Еще что-нибудь будете заказывать? — официантка невозмутимо вытерла со стола пятна от разлитого кофе и выжидающе посмотрела на ребят. Парочка вздрогнула, и Драко рассмеялся. — Нет, только счет, будьте любезны. * Confide — сообщать по секрету