Апрель в Лондоне

К дому Эйприл подошла, когда все уже закончилось. В третий раз подняли из обморока миссис Донован, врач обработал ее руки и руки миссис Смайт противоожоговой мазью, Кэвин сидел под замком, но не плакал. - Боже правый! - воскликнула девушка, похолодев. После услышанного от мистера Дурсля она ожидала самого худшего. - Что случилось?! - Вы сказали, он ничем не помешает Мэгги, - всхлипнула миссис Смайт, - а там полкухни полыхнуло! Боже, боже, какая боль!.. Подите, Эйприл, и примерно накажите этого гадкого мальчишку! Немедленно! - Уже бегу, мадам! - крикнула та, бросила сумку и ринулась в детскую. - Господи, маленький мой, ты в порядке, с тобой ничего не случилось... Не плачь, никто тебя не тронет, ты со мной, слышишь? Со мной! - Эйп! - всхлипнул мальчик. - Я обжег Мэгги! - Да ничего страшного, у нее только фартук обгорел. Перепало только мадам, когда она кинулась огонь сбивать, нет бы залить из кувшина... Перестань, никто не умер, никто не покалечился. А что мадам будет страдать несколько дней, нам на руку, погуляем подольше... А? - Это нехорошо. - Да ну тебя! - фыркнула Эйприл. - Кстати, я должна тебя выпороть. Начинай кричать! - Как? - шепотом спросил Кэвин. - Ну как... Ай! Ой! Больно!.. ...- Ай! Ой! Больно! Не надо! - раздавалось вскоре под сводами особняка. - Я не буду!.. - Ах, Эйприл даже слишком сурова с ним, - проговорила миссис Смайт, запивая стресс коктейлем, - у меня всего лишь пара волдырей, уже почти сошли. Я сама виновата. Не надо было совать руки в огонь, а вам, Мэгги, следует внимательнее следить за ребенком, если уж он остался на вашем попечении! - Конечно, мэм, - понуро ответила та. - Но он такой живчик... - Ну, надеюсь, этот живчик хотя бы пару дней не сможет сидеть, - хохотнул доктор и закрыл свой саквояж... - Что случилось, можешь сказать? - тихо спросила Эйприл "наказанного" Кэвина. Тот сидел у нее на коленях, якобы слушал сказку, даже раскрытая книжка лежала рядом, но это было только прикрытием. - Я не знаю... - шепнул он. - Правда. Я сидел, рисовал... смотрел на плиту. А потом... Оно само, честное слово, Эйп! Я не хотел! Я ничего не... - Я тебе верю, - искренне сказала она, погладив его по голове. - Успокойся. Мадам считает, что ты из любопытства открутил вентиль конфорки, вот и полыхнуло. Так и говори: повернул краник, и все. Ясно? Мальчик кивнул. Эйприл посмотрела в окно. Небо все еще радовало ясной летней синевой, но листья уже начали желтеть. Скоро осень, скоро начнутся занятия в колледже, а как оставить Кэвина на попечение этих двух куриц? "Рано. Но деваться некуда, рискну, не впервой..." - Тебе тут нравится? - спросила она Кэвина. Тот помотал головой и снова прижался к ее плечу. - Вот и мне не нравится. - Ты уйдешь? - тихо спросил он. - Когда-нибудь непременно уйду, - твердо сказала Эйприл, глядя в серьезные глаза. - Но ты не беспокойся... Я слышала, мадам скоро поедет в Лондон на какую-то там распродажу... А мы пойдем погуляем не к пруду, а подальше. Как ты на это смотришь? Кэвин улыбался редко, но так светло и искренне, что устоять было невозможно. "Черт меня возьми, - подумала Эйприл печально. - Это ведь не как прежде. Это пахнет большими неприятностями!.. Дурсля однозначно привлекать нельзя, но его телефон и адрес у меня есть, свяжусь, если что... Ну и все. Пора убираться." - Ты спи, - произнесла она. - Спи. Никто тебя не тронет, обещаю. Спи, малыш... Обычно у Эйприл Кимберли было лицо славной девушки с захолустной фермы. Сейчас, однако, ей не нужен был грим, чтобы напугать стороннего наблюдателя... Несколько дней в доме царила благостная тишина. Ожоги миссис Донован оказались неопасными, но мешали ей работать, так что готовила и прибиралась Эйприл, приговаривая, что ей вовсе несложно это делать, что она совсем отвыкла от этого, что домашние дела ей в удовольствие... Словом, заговаривала зубы, и небезуспешно. Кэвин ходил за ней как привязанный и заглядывал в глаза, но молчал. - Милейшая девушка, нарадоваться не могу, - говорила об Эйприл миссис Смайт другим дамам, - такая вежливая, услужливая... Простушка, конечно, но зато не задирает нос! И ребенок при ней стал тихим и послушным... Ну, нашалил, конечно, что он понимает в таком возрасте? Эйприл-то с него глаз не спускает, а Мэгги отвлеклась, вот и результат... Слава богу, все обошлось! Дамы кивали, только миссис Дурсль прятала за улыбкой недовольство: она видела, как эта девица любезничала с ее супругом, упрашивая подвезти, а потом как-то остановилась у их калитки и передала записочку... И лица у мужа и нахалки были очень серьезными! Записочку миссис Дурсль так и не нашла, а впрямую спросить у супруга не решилась, он не любил, когда за ним подсматривали... И что он нашел в этой тощей девице? Ни кожи, ни рожи, две косички, веснушки, мешковатый свитер и старая юбка, чулки наверняка штопаные, ботинки старые, руки неухоженные... Неужто в Лондоне не нашлось девушки покрасивее, недоумевала миссис Дурсль, слушая дифирамбы миссис Смайт и кивая в такт остальным женщинам. Что поделать, та была законодательницей мод в маленьком городке, самой богатой и, что греха таить, самой громогласной, и никто не осмеливался ей перечить, даже Петуния Дурсль... ...- Эйприл, я буду к вечеру, - сказала миссис Смайт, натягивая перчатки. Снаружи нетерпеливо сигналило такси. - А может быть, заночую в Лондоне. - Да, мадам, - ответила та, опустив взгляд. - Я знаю, я могу положиться на вас с Мэгги, - дама потрепала девушку по щеке и величаво спустилась с крыльца. - Всего доброго! - Всего доброго, мадам! - помахала ей вслед Эйприл и хищно улыбнулась. - Гуляй, гуляй... Подольше гуляй!.. * Никто в городке не обратил внимания на скромную девушку с рюкзачком: все уже привыкли к тому, что у миссис Смайт живет студентка, присматривает за маленьким приемышем. Вот и сейчас она, видимо, повела мальчика на прогулку: за спиной рюкзак, одной рукой девушка крепко держит за руку ребенка, в другой у нее большой сверток, наверно, плед, чтобы расположиться на траве. Обычная картина! И денек такой хороший, солнечный! Скоро осень, больше не погуляешь этак вот. - Да, повезло нам, - негромко сказала Эйприл, скинув рюкзак. Кэвин — постоянно нести его она не могла чисто физически, слишком много было поклажи, - плюхнулся на траву. - Устал? Отдышись, я сейчас термос достану, чаю тебе налью... Верно, окажись день дождливым, поди еще выйди из дому! Тогда уж точно пришлось бы подключать Дурсля, чего Эйприл совсем не хотелось: помнила она взгляды его женушки... Приревновала, не иначе, хотя было бы к чему ревновать! Впрочем, сам Дурсль мужик нормальный, и если он все понял правильно, то и поведет себя, как должно. - Ты отдохни, я переоденусь, - сказала Эйприл и ненадолго скрылась в кустах. Потом выбралась оттуда и принялась за дело. Кэвин, приоткрыв рот, наблюдал за ее преображением. Вытертые брюки сменились новыми джинсами, вытянутый свитер — кашемировой водолазкой с щегольским кардиганом, старые ботинки — новыми. Эйприл расплела косы, зачесала волосы в высокий хвост, вдела в уши крупные серьги, запудрила веснушки, подкрасила глаза и губы... ...и стала другим человеком. - Кэвин, это я, честное слово, - негромко сказала она, видя недоумение и даже испуг мальчика. - Ну... как в сказке. Скинула лягушачью шкурку и стала... не принцессой, но вполне симпатичной девушкой, как считаешь? - Ты очень красивая, - искренне произнес он. - Почти как мама. - Спасибо за комплимент, сэр, - кивнула Эйприл и принялась перепаковывать вещи. - Ну вот. Сумка с твоими вещичками да мой саквояж, уж доедем как-нибудь! А это припрячем подальше, авось не сразу найдут... Идем! И помалкивай, ладно? На милую молодую мамочку с очаровательным послушным малышом многие смотрели с улыбкой. Кто-то уступил место, кто-то помог с багажом: Эйприл Кимберли умела располагать к себе людей, а те платили ей сторицей. - Все, мы уже в поезде, - прошептала она на ухо Кэвину, обменявшись любезностями с парой молодых людей, помогавших выбрать купе. - Ты дрожишь весь. Устал? Или испугался? Ты так тихо себя вел, умница мой... - Твой? - вскинул голову мальчик. - Мой, - беспечно ответила Эйприл. - Ну что? Есть хочешь? Или в туалет? Кэвин покачал головой. - Мы же на станции поели, - сказал он. - И все остальное... Я просто боюсь. - Чего? - Что нас догонят. Меня отнимут, а тебя посадят в тюрьму. - А то я той тюрьмы не видала! - фыркнула Эйприл. - Не догонят, малыш. Мы уже черт-те где, а мадам, скорее всего, еще не вернулась. Пока-а сообразят, что к чему, пока-а начнут искать... И ты уж извини, - честно сказала она, - я уверена, что в первую очередь разыскивать станут не тебя. Кэвин недоуменно посмотрел на нее. Эйприл проверила, хорошо ли закрыта дверь купе, порылась в рюкзаке и вынула тяжелый сверток. - Мадам любит бриллианты, - сказала она просто. - Я тоже люблю, но чисто как способ заработать. Загоним камушки и заживем... - Так ты... ты их украла? - произнес Кэвин, явно пытаясь осмыслить происходящее. - Ага. И тебя заодно. Не переживай, я не первый год этим промышляю... камушками, в смысле, не детьми, пока не ловили. - А тюрьма? - прицепился он. - Ну ладно, разок посидела... по подозрению, - нехотя ответила Эйприл. - Я еще мелкая была, не умела толком шифроваться. Но ничего доказать не смогли! Кэвин? Ты что? - Я... - он моргнул. - Опять вспомнил. Папа сказал... сказал... "чем в тюрьму, пусть лучше сразу убьют", вот так. А мама заплакала... Что это, Эйп? - Откуда я знаю? - мрачно ответила она. - Ты поспи. Нам еще несколько часов ехать, успеешь отдохнуть... До дома доберемся, там уж нас не достанут. "Я очень на это надеюсь", - добавила она про себя. - Я пока спать не хочу, - сказал Кэвин, крепко держась за ее руку. - А ты почему решила прямо сейчас меня украсть? - Случай удобный подвернулся, - пожала плечами Эйприл, подумала, стоит ли говорить правду, сперва решила, что нет, затем сообразила, что случая поговорить вот так может больше и не представиться, и произнесла: - И еще мне кое-что рассказали про тебя. Очень важное. - Что? - жадно спросил мальчик, заглядывая ей в лицо. - Про мою семью? А, Эйп? - Ну... почти, - задумчиво выговорила она. И как прикажете объяснять подобное ребенку? Впрочем... ему как раз проще будет поверить, чем взрослому! - Скорее, про тебя самого. Помнишь, как кухня загорелась? - Конечно, - вздрогнул Кэвин. - Знаешь, почему? - Не-ет, - помотал он головой. - Ты сказала, чтобы я говорил — я открутил краник на плите, но я этого не делал! - Я знаю. Это у тебя не нарочно получилось. Так бывает у маленьких волшебников. Кэвин уставился на нее с недоумением. - Ты шутишь, Эйп? - спросил он. - Нет, - покачала она головой. - Ты, похоже, волшебник. - Как в книжке? - Ага. Только еще не вырос и не умеешь колдовать. И палочки волшебной у тебя нет, рано пока. Пойдешь в школу, тогда будет. - Эйп, ну скажи, что ты смеешься! - жалобно попросил он. - Зачем ты это придумала? - Кэвин, я не смеюсь, - серьезно произнесла Эйприл, крепко обняв мальчика. - Это не шутки. Я потому и решила удрать поскорее, что узнала кое-что... Мне сосед рассказал. У него племянник жены тоже волшебник. - Но... я думал, такое только в сказках бывает, - растерянно сказаль Кэвин. - Я тоже была в этом уверена. А оказалось — все не так просто... Твои родители, скорее всего, были волшебниками. И, наверно, не из бедных... - Мадам поэтому меня взяла? - живо сообразил он. - Наверно. Думала, ты подрастешь, наследство получишь, будешь ее обеспечивать. А еще потому, что ты наверняка из хорошей семьи, может, даже знатной. А мадам, сам понимаешь, лишь бы похвастаться хоть чем! Неважно, новой брошкой или приемным сынишкой... - А ты не будешь... хвастаться? - после паузы спросил Кэвин. - Глупый ты еще, - буркнула Эйприл. - Познакомишься с моей семейкой, перестанешь такие вопросы задавать! И вообще, ляг поспи, а? - Ага... Эйп? - Что? - Если у меня правда есть это... как его... наследство... - Ну? - Я все его тебе отдам, только ты меня не бросай, ладно? - серьезно попросил он. - Был бы ты постарше, я б тебе по заднице надавала за такие слова, - в сердцах ответила Эйприл и взъерошила мальчику светлые волосы. - Себе оставь свое наследство, а у меня вон камушков сколько, мне хватит... - Так не бросишь? - допытывался Кэвин. - Никогда, - помолчав, ответила она. - Только... - Что? - Нет, ничего. Поспи немного, скоро уже приедем. - Ладно... "Что, если у тебя еще осталась родня? Может, дяди или тети, как у соседского мальчишки? Что тогда?"