Журавль в небе

- Так и знал, что найду тебя здесь,- герцог Окделл вошел в часовню, и увидел у алтаря фигурку в зеленой шали. За разговором с Алвой он благополучно пропустил праздничную службу. Впрочем, герцог, верный старому-доброму абвенианству, давно перестал ходить в любые места, где молились Создателю, и постепенно отучал от этого своих подданных. Вопрос религии в Талиге оставался одним из самых сложных и неразрешенных. Официальная власть в лице короля и регентского совета опасалась резко менять политику в этом вопросе, считая обстановку неподходящей. Когда, по их мнению, она станет подходящей, Ричард не знал. Страх бунтов и религиозных войн висел над ними карающим мечом. Единственное, чего Повелители смогли добиться от короля - снятия официального запрета на абвенианство. Так что теперь люди молились, кому хотели. Дейдри осталась верна Создателю. - Что тебе нужно?- довольно недружелюбно ответила она. Голос ее гулким эхом разлетелся по часовне.- Уходи, еретик. Ты же не веришь в Создателя. - Я пришел к тебе, а не к Создателю, Ди,- спокойно ответил Ричард. - Что тебе нужно?- Дейдри отвернулась, давая понять, что не хочет с ним разговаривать. - Мне? Ничего,- пожал плечами Ричард, изучая ее закаменевший профиль.- Вопрос в том, что нужно тебе. - Прекращай говорить загадками. Я по-прежнему тебя не понимаю,- Дейдри поджала губы. - Знаешь, почему я спас того лисенка и подарил твоему сыну?- Ричард отвернулся и принялся разглядывать тусклые цветные витражи, знакомые до последнего стеклышка.- Потому что он напомнил мне одну девушку. Юную, невинную, красивую, которая однажды точно так же попалась в ловушку. И эта ловушка едва не стоила ей жизни. Теперь эта девушка стала женщиной, матерью, и почему-то решила, что если забыть прошлое, оно перестанет существовать. - Чего ты хочешь, Ричард?- Дейдри посмотрела на него с откровенным раздражением. - Я хочу, сестренка,- медленно и с расстановкой ответил тот,- чтобы ты каждый день, каждый час, каждую минуту, каждый раз, когда ты смотришь на своего сына, помнила о том, кто ты, и кто твой враг. - У меня нет врагов. Я счастлива. Закроем эту тему,- женщина нервно сжала пальцы у горла. Рефлекторный жест. Ричард прежде видел его лишь у Айрис. - Об этом я и говорю, Ди. Ты забыла. Забыла, кто твоя настоящая семья. Кому можно доверять. Кто спасет тебя из любой петли, в которую тебе хватит глупости попасть. Дейдри, мужчины злы. Тем паче те, чьи планы так внезапно и неудобно нарушают другие мужчины. И, поверь, если эти мужчины умны, они никогда, ничего не забывают. А герцог Придд, при всех своих недостатках, очень умен. - Валентин - благородный человек!.. - Валентин - расчетливая тварь, достойная своего герба!- резко перебил ее Ричард. Лицо его исказилось от ярости.- Знаешь, как называют его в армии? Нет?! Зараза! Достойное прозвище для благородного человека, не правда ли? Твой ненаглядный супруг спит и видит, как избавится от всех своих соперников, и он сделает все, чтобы на этот раз получить как можно больше. Женщины не бегут из дома к братьям, если они счастливы, Ди. Так что он тебе приказал? Что пообещал? Ты ведь получила письмо от Айрис,- внезапно добавил он. Голос его снова стал спокойным.- Придд знал, что регент едет в Надор, не так ли? - Ничего я не знала!- лицо Дейдри стало очень бледным.- Ты сошел с ума! Я тебя не узнаю, Ричард! - А я не узнаю тебя, сестренка,- Ричард подцепил ее двумя пальцами за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.- Ты ведь всегда была такой умной, такой осторожной... Что заставило тебя совершить подобную глупость? Предать меня? - Да что ты знаешь?!- Дейдри резко вырвалась из его хватки и отпрянула, сбив тяжелую шандалу со свечами. Та с грохотом упала на каменный пол. Горящие свечи раскатились в разные стороны.- Что ты знаешь о своих сестрах, Дик?! Играешь нами, как хочешь, как будто мы - твоя собственность, безропотная и безмолвная. Будто мы живем только лишь затем, чтобы удовлетворять твои амбиции! Ты не представляешь, каково это - жить с мужчиной, который тебя не любит! Годами добиваться ласкового взгляда, доброго слова, а в ответ получать лишь презрение и абсолютное, полное безразличие! А ты знаешь, каково Айрис?! Каково это - знать, что твой муж, человек, которого ты любишь больше всего на свете, предпочел тебе не другую женщину даже, не куртизанку, не шлюху портовую, а твоего родного брата, который громче всех кричит о долге перед семьей! Я устала, Ричард! Я замерзаю! И если что-то даст мне любовь мужа, я это сделаю, не задумываясь! - Вот как?- Ричард тоже побледнел, но не от страха, а от еле сдерживаемой злости.- А теперь послушай меня, сестренка. Надеюсь, ты еще помнишь, что у тебя есть сын. Я сегодня имел неприятный разговор с регентом, Ди. Касательно будущего твоего сына. Так вот, если ты продолжишь в том же духе, у Отто очень мало шансов дожить до совершеннолетия. - Валентин не воюет с детьми!.. - Это я не воюю с детьми, Дейдри! А для твоего муженька Отто - большая заноза в заднице! Он прекрасно помнит, в чьем кулаке его детородные органы, и сделает все, чтобы этот кулак разжался. А когда это произойдет, он в первую очередь избавится от тебя и твоего сына, женится на какой-нибудь богатой красотке и с превеликим наслаждением перешагнет через трупы нашей семьи. А знаешь, что будет дальше? А я тебе отвечу! Айрис, наша почти венценосная страдалица, своим нытьем сама наденет себе на шею петлю. Ворон не вечен, Ди. И не молод. Пока он будет жить, никто ему и слова не скажет. Но когда его не станет, кто защитит Айрис и ее детей от клеветы? Ведь так легко усомниться в законности наследников, если их мать сама обвиняет их отца в мужеложстве! - Никто не посмеет покуситься на детей регента!- воскликнула Дейдри. В голосе ее, однако, не было уже прежней уверенности. - Правда?- наигранно удивился Ричард.- Ты действительно полагаешь, что кэналлийцы станут защищать женщину, порочащую репутацию их ненаглядного соберано? Они скорее уверят в благородство Ворона, решившего прикрыть позор семьи, чем в правоту очерняющей его женщины! Кто тогда защитит ее? Никто. Потому что когда твой муж спросит у вас, подтверждаете ли вы мою связь с регентом, вы обе ответите: "Да". И обе будете считать, что поступаете правильно, наступая на горло собственному брату, единственному человеку, способному защитить вас, ваших детей и ваше будущее! - Ричард Окделл...- неверяще прошептала-прошипела Дейдри.- Какой же ты подлец! - Я подлец?!- воскликнул Ричард.- Я?! А как назвать твоего муженька, который сделал тебе ребёнка, а потом умыл руки? Как?! Он подумал, что Окделлы слабы, что никто не заставит его отвечать. Когда ты ложилась с ним в постель, ты действительно верила, что он мир к твоим ногам бросит, нищая, чумазая девчонка?! Да если бы Рокэ не любил меня, где бы мы сейчас оказались? Я - в могиле, а ты - в монастыре! И это в лучшем случае! А о сестрах ты тогда хорошо подумала? И Айрис!.. Как она вообще смеет жаловаться! Нельзя было её допускать ко двору, если она до сих пор не понимает, что значит - быть почти королевой! - Так и не допускал бы!- закричала Дейдри.- Спал бы сам со своим ненаглядным Вороном и не портил бы никому жизнь! - Ворон сам предложил жениться на ней! Полагаешь, отказ бы его не оскорбил? - Пережил бы!- в запальчивости Дейдри ткнула в него пальцем.- Признайся, хоть самому себе признайся, что это всё твои собственные амбиции! - Ни за что!- раздельно проговорил Ричард.- Айрис влюблена в него, как кошка. Ты думаешь, она бы не возненавидела меня, если бы я расстроил их свадьбу?! Ничего бы не изменилось. Кроме того, что мы потеряли бы выгодного союзника. Единственного человека, способного нас защитить. - Ты говоришь, как придворная шлюха! И это тоже подло!- Ричард заметил, как у уголках её глаз начали скапливаться слёзы. - Мы все подлецы, Ди,- тихо и примирительно проговорил он, хватая ее за руки и притягивая к себе.- Такова жизнь. Мы лжем, убиваем, спим со всеми подряд, распоряжаемся судьбами и сердцами наших близких только лишь для того, чтобы дожить до завтра. Мы можем прожить без денег, без власти, без привилегий и должностей, но не можем перестать за них сражаться, потому что выход из игры означает смерть. Вся политика есть суть выживания нескольких семей. И если ты хочешь жить, не забывай, что у тебя есть только одна семья. Все остальные лишь желают твоей смерти. Дейдри со всхлипом уткнулась лбом ему в плечо и разрыдалась. Платок упал ей на плечи. Ричард прижал ее к себе и принялся поглаживать по волосам. Ему всегда было больно видеть слезы своих сестер, и становилось противно от самого себя, когда он был жестоким и заставлял их плакать. Даже когда на кону стояла их жизнь. Ричард с усмешкой подумал, что ему пора сменить фамильный герб с вепря на заморского крокодила. Говорят, этот зверь плачет, когда пожирает своих жертв. Наверное, ему тоже больно и мерзко это делать, но иначе он не может. - Как все это низко и гадко, Дик,- прошептала Дейдри, поднимая на брата заплаканные глаза.- Нас в детстве учили совсем не этому. - Нас учили умирать, сестренка,- мягко ответил Ричард, вытирая пальцами ее слезы.- Но теперь настало время жить. Ты научишься. Обещаю.