* * *
Тот факт, что именно Картман предложил – вернее, не предложил, а просто поставил их перед фактом, не интересуясь ничьим мнением, кроме своего собственного (а может, просто не сомневаясь в нем) – отвести их «в одно местечко, я много о нем слышал», был принят без каких-либо возражений. Несмотря на то, что порой они могли перессориться и даже начистить один другому рожи из-за сущей мелочи, всегда оставались вещи, первая скрипка в которых была неоспоримой. Когда в чьей-либо машине начинало стонать и постукивать, каждый из них знал, что первым делом следует нестись к Кенни. За Баттерсом давным-давно закрепилось первенство в отношениях с техникой другого рода – компьютеры, смартфоны, планшеты и прочие представители этого семейства слушались его, словно долбанного шамана. Стэн с легкостью находил подход к людям любого типа, а прерогативой Кайла являлось все, что можно почерпнуть из книг. И, пусть Картман больше не являлся такой значительной частью их жизни, как раньше, давний инстинкт сработал: он выразил желание отправиться в казино, в которое пускают несовершеннолетних, о котором слышал от «приятеля приятеля своего троюродного кузена, ради Бога, вы ведь помните Густаво, парни, разве не так?», и ни у одного из них ни на секунду не возникло желания оспорить это решение. Настроение Картмана и Баттерса не подавалось осмысленью. Впрочем, если воодушевление жиртреста Кайл вполне мог понять – еще бы, получить возможность прошвырнуться по злачным местечкам Вегаса вместо того, чтобы снова кормить комаров и мошкару перед костром – Стотч оставался для него настоящей загадкой. Неужели его настолько мало волнует тот факт, что он сбежал из дома? В конце концов, в этот раз все было намного серьезней, чем опоздать домой к ужину или, разругавшись с родителями, уйти ночевать к другу. В этот раз он, черт возьми, купил билет на самолет и отправился в другой штат, а оттуда – еще дальше. Страшно представить, что сотворят с ним его предки, когда он вернется. Возможно, Баттерс до сих пор не осознал этого как следует? Или вовсе не планирует когда-либо возвращаться? Так или иначе, настроение у него было весьма приподнятое. Кенни, напротив, был лишен какого-либо энтузиазма. Ночь в Вегасе не входила в их планы, когда они мечтали об этой поездке, планировали ее. Однако он поддался на уговоры Лео и не стал портить остальным вечер: натянув поверх клетчатой рубашки черный свитер Стэна, он вышел на улицу вместе с ними. Миновав всего два квартала, они свернули в узкий боковой переулок, который вывел их к месту, о котором было известно Картману. Вывеска отсутствовала, вокруг резко пахло сигаретами, травкой и мочой. Здоровенная ангарная дверь, больше подошедшая бы какому-нибудь гаражу, чем игорному дому, со скрежетом уплыла вбок, открывая взору полутемную прихожую, в которой плавали клубы сигарного дыма. Казино, в которое привел их Картман, не отличалось роскошью. На самом деле, оно не отличалось даже малейшим намеком на представительность, не говоря уж о чистоте. Темный паркет под их ногами был сплошь заляпан лужами пролитых напитков, всюду валялись сигаретные окурки и смятые пластиковые стаканчики. Разглядев что-то у себя под ногами, Кенни наклонился и поднял с пола желтую фишку с наполовину стертой маркировкой. - Что это у тебя? – поинтересовался Баттерс, заглядывая ему через плечо. Сегодня он решил обойтись без заколок, и мягкие светлые волосы падали ему на глаза. – Смотри-ка – фишка на два доллара! - К ней прилипла жвачка, - поморщился Кенни. – Мерзость какая. Он собрался было выкинуть жетон через плечо, однако Стотч остановил его: - Дай мне ее, Кенни, я ее почищу. Может быть, она счастливая. - Счастливые фишки не валяются на полу в луже пива и черт знает чего еще. – Однако Кенни все же отдал ему жетон, и Баттерс тут же принялся ногтем счищать с него налипшую жвачку, нимало не заботясь о своем маникюре. Отойдя от остальных, Кайл как следует огляделся. Да, это место и в самом деле не напоминало казино, каким он привык видеть его в фильмах или на фотографиях. Круглых столов, затянутых зеленым сукном, не было и в помине, так же, как и роскошно одетых девушек или джентльменов в костюмах. Дюжина игровых столиков располагалась в дальнем конце зала, противоположную стену занимала внушительная барная стойка, которую оккупировали посетители самой разной внешности и возраста. Были тут и потрепанного вида рабочие, заскочившие пропустить по стаканчику после тяжелой смены, и здоровенные бугаи, громко выражавшие свое неудовольствие в случае проигрыша, и вызывающе одетые шлюхи, скучающие за баром, а также множество неформалов всех мастей, расцветок, подвидов и субкультур. Удивительно, но, несмотря на то, что от дома его отделяло большее расстояние, чем когда-либо, здесь Кайл почувствовал себя в своей тарелке. Именно так выглядело бы подпольное казино в Южном Парке, если бы оно там существовало. Похоже, это чувство посетило не его одного. Его спутники в мгновение ока распределились по залу, не испытывая в незнакомом пространстве никакого стеснения, никакой неловкости. Кайл уже слышал, как от одного из дальних столиков, где играли в карты, доносится укоризненный голос Картмана: - Это просто невероятно, Грег, чертова скотина. Ты выкручиваешь мне яйца, приятель! Выкручиваешь их голыми руками! Лохматая макушка Кенни мелькала рядом с рулеткой, а Баттерс присоединился к одному из столиков, за которым играли в блэкджек, и с улыбкой щебетал о чем-то с двумя проститутками в юбках из латекса, которые тут же принялись поглаживать его волосы и рассматривать лак на его ногтях. Совсем как в детстве, Кайл почувствовал, что окружающее пространство принадлежит им. Оглянувшись в поисках Стэна, который тоже успел куда-то запропаститься, он внезапно заметил у дальней стены что-то, чего просто не могло тут быть. Не могло, и все тут. Кайл несколько раз зажмурил и вновь открыл глаза, однако наваждение не исчезло: неподалеку от одного из столиков, который оккупировала стайка подвыпивших подростков с разноцветными ирокезами, висел экран... а перед ним стоял маленький мальчик и удерживал в руках игрушечную гитару. Осторожно приблизившись к нему, Кайл опустился рядом на корточки. Парнишке было не больше девяти лет, однако держался он независимо и вполне уверенно: бейсболка с эмблемой Бостонских «Ред Сокс» повернута козырьком назад, взгляд сосредоточен на экране. Кайл подождал, пока мальчишка закончит песню (партию Ричи Блэкмора в «Smoke on the Water» он исполнил безупречно; гораздо лучше, чем смог бы сам Кайл), и тронул его за плечо: - Здорово, приятель. Не против, если я присоединюсь? Мальчишка смерил его подозрительным взглядом: - Ты? Ты умеешь играть в «Guitar Hero»? - Еще как умею. Когда мне было столько же лет, как тебе... Пацан закатил глаза и презрительно фыркнул. - Когда тебе было столько же лет, как мне, по земле ходили динозавры. Что-то мне не верится, что ты говоришь правду, хрен рыжий. Взрослые ни черта не понимают в играх. Кайл рассмеялся и снял со стены вторую гитару – уменьшенный, игрушечный вариант великого Гибсона. Встав рядом с мальчишкой, он пощелкал переключателем, выбирая из списка песен те, что они со Стэном любили играть больше всего. - Я не взрослый – просто выгляжу похоже, - сказал он мальчишке, и остановил свой выбор на «I Love Rock 'N Roll». - Фигня это. Если ты выглядишь как взрослый – значит, ты и есть взрослый, по-другому не бывает. - Сейчас увидишь, - усмехнулся Кайл, и песня стартовала. Мальчишка тут же развернулся к экрану, вцепившись в свою гитару. Кайл последовал его примеру. Он стоял, широко расставив ноги, следил за лентой разноцветных аккордов на экране, и ощущал, что мог бы и не следить: его пальцы сами летали по грифу, нажимая на лады. Знакомое ощущение эйфории захлестнуло его, когда за первой песней последовала вторая, потом еще и еще. Мальчишка не отставал – стоя бок о бок, они шли вровень, и краем глаза Кайл то и дело замечал восхищенные взгляды, которыми одаривал его этот маленький нахальный подлец. Он выдохся после двух «выступлений», каждое по пять песен. Подушечки пальцев, давно отвыкшие от жесткого грифа, зудели, в напряженных суставах покалывало. Опустив гитару, Кайл обернулся к мальчишке. Тот с улыбкой развел руками, признавая его победу, и вскинул ладонь. Кайл дал ему пять и сошел с игрового квадрата. Однако не успел он сделать и шага, как дорогу ему преградил Марш. - Это было... – Взгляд у Стэна был нечитаемым. Очень странным. Вроде бы серьезным, но в то же время в нем смешивалось великое множество самых разных чувств. – Кей. Ну, ты даешь. Кайл улыбнулся. - Можно сыграть вместе, если хочешь. Если не боишься, что совсем одряхлел и продуешь мне. Стэн засмеялся, закинул руку ему на плечи и увлек в сторону бара: - Я бы с удовольствием, только сначала ты должен кое-что увидеть. Кайл, я хочу показать тебе кое-что... Вернее, кое-кого.* * *
Людей за барной стойкой было много. Не отпуская Кайла от себя, Стэн протиснулся в дальний угол стойки и облокотился о липкую деревянную поверхность. Кайл пристроился рядом с ним. Гомон и музыка здесь были сильнее, чем в любом другом конце помещения, и Стэну пришлось говорить, склонившись прямо к его уху: - Глянь на бармена – не мальчишку, а того, что дальше от нас. Пожалуйста, скажи мне, что я не сошел с ума, и он в самом деле напоминает... Кайл прищурился. - Моргана Фримена? - Нет, придурок. – Стэн пихнул плечом его плечо. – Посмотри повнимательнее. И Кайл посмотрел. Бармен, о котором говорил Стэн, был крупным чернокожим мужчиной. Кайл не смог бы назвать его толстым – конечно, ручищи у него были огромные, а живот, спрятанный под заляпанной горчицей футболкой, выпирал далеко вперед, однако в нем не было и намека на расплывчатость или рыхлость. От каждого его движения веяло силой, спокойствием и уверенностью, словно он не человек, а здоровенный мудрый морж. Без сомнения, что-то в этом человеке казалось ему знакомым. Такое чувство возникает, когда в дождливый день щелкаешь пультом, выискивая, что бы посмотреть по телевизору, и внезапно затыкаешься на заставку мультфильма, который обожал в детстве. Чувство узнавания пронзает тебя, и ты помнишь все слова из песенки, которая играет перед тем, как начинается серия, однако не можешь как следует вспомнить имена героев и тем более сюжет. - Я не... – начал было Кайл, не спуская глаз с бармена, однако Стэн шикнул на него, требуя заткнуться. - Подожди, пока он что-нибудь скажет. Я тоже не сообразил, пока не услышал его голос. Ждать пришлось недолго. Заказы сыпались один за другим, и бармен взмахнул огромными ручищами, призывая разномастных посетителей казино к порядку: - Полегче, ребята! Говорите по очереди. Тому, кто будет орать и толкаться, я ввинчу шланг от «Миллера» в задницу, а потом открою кран. Глаза у Кайла округлились. - Шеф! – воскликнул он.* * *
Если у него и оставались сомнения, они отпали, когда он увидел, как Шеф, близко склонившись к красивой женщине в брючном костюме и с пышной прической, что-то нашептывает ей на ушко. Улыбка, блуждающая при этом по его лицу, просто не могла принадлежать никому другому. Женщина покраснела, издала мелодичный смешок и, достав из миниатюрного ридикюля визитную карточку, прижала ее бокалом из-под своего давным-давно допитого мартини. Шеф, все так же плотоядно улыбаясь, забрал и бокал, и карточку. - Готов поспорить на что угодно – это он! – Стэн едва не подпрыгивал от волнения. - Скорее всего, так и есть, - согласился Кайл. – Интересно, что он здесь делает? - Работает, что же еще. - Я не об этом. Черт. Ты помнишь, как он исчез из Южного Парка? Я, например – нет. Помню, как мы каждое утро здоровались с ним в столовой, когда нам было семь, восемь и даже девять, а потом он просто исчез, словно сквозь землю провалился. Выходит, он перебрался в Вегас? Зачем? - Понятия не имею. Разве это важно? Зачем люди вообще куда-либо переезжают? - Думаешь, он вспомнит нас? - Собираюсь немедленно это проверить! И Стэн энергично замахал рукой, привлекая внимание бармена. Тот обернулся на зов и неторопливо подошел к ним. - Чем могу помочь, парни? Его лицо оставалось совершенно бесстрастным – на нем не отразилось узнавание, как надеялся Кайл. Конечно, было бы странно, если бы Шеф и в самом деле узнал их – в конце концов, со времен их последней встречи прошли долгие годы, и теперь в них вряд ли можно было с легкостью опознать тех мелких козявок, которыми они являлись восемь лет назад. - Два «Гиннеса», пожалуйста, - деловито заявил Стэн. - Два «Гиннеса», неужели? – бармен усмехнулся и положил свои огромные руки на стойку. – А как насчет удостоверения личности – покажешь его мне, приятель? Стэн, ни капли не смутившись, с готовностью сунул ему под нос корочки со студенческим билетом и удостоверением личности – ясное дело, фальшивыми. - Колорадо, - присвистнул Шеф, пробежав глазами по строчкам. Потом, двигаясь все так же медленно и обстоятельно, вытащил из-под стойки два внушительных размеров стакана, наполнил темным пивом сначала один, потом другой, и вручил их по назначению. – Далековато вы забрались, парни. Каким ветром в наших пенатах? Потянуло на приключения? - Мы направляемся в Калифорнию, - ответил Стэн, отхлебывая от своей пинты. – Я поступаю в колледж на побережье, а мой друг едет со мной. На самом деле, мы не должны были заезжать в Вегас, но так уж получилось. Вот, это Кайл. А меня... - Его зовут Стэн, - закончил Кайл, пристально вглядываясь в лицо бармена в поисках хотя бы малейшего проявления эмоций. – Стэн Марш. Мы из Южного Парка. Ты слыхал о таком? - Южный Парк? – Бармен задумчиво потер широкой ладонью щетину на подбородке. – Нет, впервые слышу. Что ж, приятно познакомиться, Кайл и Стэн. Меня зовут Джей. Позовите меня, если захотите чего-нибудь еще. А пока мне следует вернуться к работе – чертово пиво само себя не разольет, да, вот так-то. И он ушел на другой конец бара, где стайка веселых девиц помахивала ему смятыми долларовыми купюрами, требуя выпивки. Стэн и Кайл переглянулись. - Я на сто тысяч процентов уверен, что это он. - Я тоже. Какого черта он притворяется? - Понятия не имею, Кей. Ведь не может быть, чтобы он и в самом деле не помнил, как жил в Южном Парке? - Конечно, не может. Думаешь, он вспомнил нас, но не захотел говорить? Может, Колорадо для него – прочитанная страница, а здесь у него новая жизнь, и он старается убрать из нее все напоминания о старой. А может, это его злобный брат-близнец. Правда, на злобного он не очень похож, но уж на Шефа... Их шушуканье прервала одна из официанток. Ловко разлив по рюмкам что-то коричневое, с приятным пряным запахом, она поставила порции на небольшой деревянный поднос и подтолкнула к ним. - Это от Джея, - пояснила она прежде, чем они успели удивиться. – Вся выпивка для вас двоих сегодня за его счет. Он... – Девушка улыбнулась, бросив быстрый взгляд через плечо. – Он любит мальчишек, которые любят приключения.* * *
Стэн висел на нем всю дорогу до номера. Хорошо, что путь недолгий, подумал Кайл, пытаясь одной рукой провернуть ключ в замочной скважине, а второй поддерживать Стэна в вертикальном положении. Среди гостинцев, которыми одарил их Шеф-Джей, пока они толкались около бара, были скромные порции кофейного коньяка, текила с солью и лимоном, медовый йегермайстер, который Кайл никогда не пробовал, а так же небольшой аккуратный косячок. По сравнению с вечеринкой Донована выпил он всего ничего, однако смесь алкоголя и марихуаны всегда сильно действовала на него, ударяя и в голову, и в ноги. Справившись с дверью, Кайл с горем пополам проковылял в номер, прикрыл за собой дверь и сгрузил Стэна на первую попавшуюся горизонтальную поверхность. Здоровенный оранжевый пуф просел под его тяжестью, и он едва не завалился назад. Кайл присел рядом с ним и осторожно оттянул Стэну одно веко. Глазной белок испещрили красные прожилки, и от этого глаза казались розоватыми. Сам он, наверное, выглядел не лучше. Стэн перехватил его руку и настойчиво потянул на себя, заставляя улечься рядом. - Ты ведь останешься со мной в Калифорнии, так? – пробормотал он некоторое время спустя заплетающимся языком. Потолок над ними кружился и покачивался, мягко, словно палуба корабля в безветренную погоду, и Кайл не сразу сумел сфокусироваться на вопросе. – Останешься со мной еще немного? - Не знаю. – Кайл поморщился. – Зачем тебе это? Нам все равно предстоит видеться всего по нескольку раз в год, несколько дней ничего не изменят. - Не хочу-у-у-у, - внезапно заныл Стэн совсем как маленький, и уткнулся лбом в его плечо. – Я не хочу! Я не согласен! Все это огромная ошибка, Кайл, конспирация правительства против нас! Я не хочу ничего делать без тебя. Жить без тебя – все равно, что жить без пиццы. - Поверить не могу, что ты сравнил меня с пиццей. – Кайл захихикал, ощущая, как Стэн придвинулся ближе и потерся носом о его шею. - В этом есть смысл. – Горячий шепот обжег ему ухо. – Иногда мне хочется тебя сожрать. В этом не было ничего смешного, но ликер, который он бездумно опрокидывал в себя в пабе, делал свое дело, так же, как и косяк Шефа, поэтому он начал посмеиваться, сначала едва слышно, потом сильнее, и Стэн засмеялся следом за ним. Придвинувшись ближе, он шутя укусил его в плечо, по-видимому демонстрируя серьезность своих каннибалистических намерений, тем самым вызывая новый приступ веселья. Его зубы прихватили рубашку раз, другой, а потом Кайл без всякого предупреждения вдруг почувствовал их у себя на шее. Смех прекратился, словно его отрезали. За укусом – осторожным, на пробу – последовало мягкое касание языка, и Кайл перестал дышать. Рука Стэна у него на талии сжалась, дыхание участилось. Он провел языком по тому месту, которое только что прикусил, потом еще и еще, с каждым разом все увереннее. Не смея пошевельнуться, не смея поверить в то, что это на самом деле происходит, Кайл вцепился ладонями в оранжевую обшивку пуфа – просто на всякий случай, если его рукам вздумается сделать что-нибудь сумасшедшее, например, вцепиться Стэну в волосы и притянуть его ближе к себе, или отколоть что-нибудь в этом роде. Что-нибудь, что непременно заставит его очнуться. Член затвердел мгновенно и теперь натягивал плотную ткань джинсов, совсем рядом с тем местом, где Стэн крепко удерживал его за талию. Прикрыв глаза, Кайл тихонько застонал... и этого хватило, чтобы Стэн вздрогнул, прекратил свое занятие и снова уткнулся лбом ему в плечо. - Извини, - прошептал он, дыша часто и горячо. – Извини. - Нет, - зашептал Кайл в ответ. Будь что будет: другого шанса может и не представиться. – Сделай так еще. Пожалуйста. Стэн удивленно выдохнул. Его рот снова прижался к шее Кайла, однако поцелуя не последовало: он сомневался, боялся... Он не понимал, что происходит. Кайлу до дрожи хотелось прикоснуться к нему, сделать что-нибудь, что сказало бы без слов: «Все в порядке. Это я. Можешь делать со мной все, что тебе захочется». Однако невероятность происходящего парализовала его, он не мог пошевелиться, не мог разжать пальцы, стискивающие оранжевую материю. - Так нельзя, - выдохнул Стэн ему в шею, задевая его кожу губами. Голос его звучал так, будто он вот-вот расплачется. - Это не важно, - быстро зашептал Кайл в ответ. – Мне ничего не нужно. Я никому не скажу. - Кей, - всхлипнул Стэн, и на мгновение, на долю секунды Кайл почувствовал, как его губы размыкаются, чтобы впиться ему в шею. Он готов был поклясться, что услышал, как Стэн тихонько застонал, сильнее сжимая руку у него на талии, подтаскивая его ближе к себе... А потом он услышал стремительные шаги в коридоре, быстро приближающиеся к комнате. Раздался громкий смех, неразборчивый лепет Баттерса, и ключ заскрежетал в замочной скважине. Стэн отскочил от него, словно ошпарившись: мгновение назад они лежали совсем рядом, ближе, чем когда либо, и вот он уже на другом конце комнаты, таращится невидящим взглядом в окно и ерошит себе волосы. Кайл открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь, однако остальные уже ввалились в номер. - Здорово, ублюдки, - взревел Картман, распахивая дверь с такой силой, что она ударилась о стену. - Понимаю, вы как раз собирались трахаться, однако с этим придется потерпеть. Угадайте, что кошка нализала! Он с размаху хлопнулся на одну из кроватей – как был, в куртке и грязных ботинках. Баттерс, сияющий, словно начищенный пятак, присел рядом на стул. В дверях остался стоять только Кенни. Он оттягивал подол своей футболки, в которой что-то лежало. Выражение лица у него было крайне странным. Когда они были совсем детьми, то часто гуляли летом по подлеску неподалеку от пруда. Большая часть опушки была укрыта плотным ковром из листьев, прошлогодней травы и перепрелой хвои, кое-где росли раскидистые папоротники, однако там, где солнцу удавалось пробиться сквозь заросли и как следует прогреть землю, росла земляника. Сезон начинался в июле и длился не более двух недель. Кенни обожал землянику. Вдоволь наевшись, он всегда складывал немного в подол, чтобы съесть позже и угостить сестренку, не заботясь о том, что ягоды оставят следы на одежде, за что ему непременно влетит. Кайл открыл было рот, чтобы спросить, что случилось, однако Стэн опередил его: - Все в порядке, Кенни? – спросил он, делая шаг от окна. Голос у него был хриплый. МакКормик переводил растерянный взгляд с него на Кайла и обратно. Открыл было рот, чтобы ответить, но не нашел подходящих слов, и просто отпустил подол. Пачки банкнот, перетянутые зелеными бумажными тесемками, посыпались ему под ноги.