Программа защиты

Ресторан был жутко пафосным. Об этом кричала даже его вывеска – огромная, переливающаяся золотистыми огоньками. Вацлав так гордо на меня глянул, будто сам этот ресторан строил. На входе нас встретил молодой парень - швейцар, улыбающийся так радушно, будто в ресторан пожаловала его любимая бабушка. - Добрый день! Мы счастливы видеть вас в нашем ресторане, - заученно пробубнил он. – Позвольте вашу одежду. При виде моей куртки парень слегка удивленно приподнял брови. Понять его можно – вряд ли, работая в таком месте, он хоть раз держал в руках кожзам, купленный на рынке за полторы тысячи рублей. Следующей нас встретила хостесс. Как и положено людям ее профессии, девушка была очень эффектной. Чувственные пухлые губы, соблазнительная зона декольте, туго обтянутая юбкой упругая попка… Я сразу же про себя задался вопросом, сколько это великолепие стоит. В натуральную природную красоту этой особы верилось слабо. - Добрый день, Вацлав, - прощебетала она, профессионально ощупывая оного взглядом с головы до ног. Кажется, девушка была типичной представительницей тех, кому на лоб можно было клеить бумажку: «Хочу замуж!». - Здравствуйте, проводите нас к нашему столику, пожалуйста, - дежурно улыбнулся Вацлав. - Ах да, Вы сегодня с дамой, - улыбка стала натянутой, взгляд - колючим. Меня отчего-то пронзило чувство торжества. Я с чувством собственного превосходства самодовольно глянул на скисшую девушку. Выкуси, сучка! Впрочем, очень скоро мне стало не до торжества. Внутреннее убранство ресторана до жути напомнило мне обстановку клуба, с которого и началась моя канитель с переодеванием. Тут же, как назло, у меня жутко зачесалась задница. Из-за поролоновых трусов кожа в сакральном месте постоянно потела. Мне до зубовного скрежета захотелось задрать платье до груди, запустить руку в злополучные трусы и почесать зудящее полупопие. Но этого я, конечно, не сделал. - Присаживайтесь, Ваше меню, пожалуйста, - противная хостесс обращалась исключительно к Вацлаву, игнорируя меня. – Через несколько минут к Вам подойдет официант. - Ну что, - улыбнулся Вацлав, – нравится тебе здесь? - Миленько, - уклончиво ответил я. - Здравствуйте, Вы уже готовы сделать заказ? – Это перед нашим столиком замаячил официант. Внешне невозмутимый и подчеркнуто вежливый, он успел пробежаться взглядом по моей фигуре, задержавшись на груди, что не укрылось и от внимания Вацлава, который практически рявкнул: - Пока нет. Вино только принеси, самое дорогое. Официант понятливо кивнул и удалился. Я почти не сомневался, что вино он принесет средней паршивости, а переплаченные деньги уйдут к нему в карман. В конце концов, официантом я работал уже давно и знал все уловки. - Итак, я хотел поговорить о нас, Мира. Я сморщился, как от зубной боли. То есть я, конечно, и не рассчитывал, что Вацлав повел меня в ресторан для того, чтобы рассказать о влиянии озоновых дыр на экологию, но его постоянные попытки подкатить порядком раздражали. Больше всего тем, что он против моей собственной воли начинал мне нравиться. Потому что я видел, что за маской отпетого бандита, холодного и замкнутого, не способного даже улыбнуться, скрывается живая, яркая личность. А ещё потому что он чертовски горяч. Можно сколько угодно убеждать людей в том, что тебя интересует в человеке только душа, но первым делом ты оцениваешь подтянутую задницу, рельефную грудь, смазливое лицо и только потом внутренние качества. Встречают, как известно, по одежке. - Знаешь, на меня раньше ни одна девушка так не действовала. Я привык действовать нахрапом, напористо, нагло. А с тобой мне не хочется быть таким. Ты необыкновенная, Мира. Ты заслуживаешь только самого лучшего. Я замер. То как он говорил… как смотрел на меня при этом… Я ещё никогда не видел его таким. Таким открытым и искренним. И, черт возьми, это было соблазнение без правил. Самое хреновое, что это, мать его, действовало! Мира поплыла. К счастью, внутри Миры был все еще вполне благоразумный я: - А что там по поводу моего брата? Я уже могу вернуться в квартиру? Теперь поморщился уже Вацлав. Он-то, поди, рассчитывал, что я, как наивная дурочка, развешу уши и после его пылких признаний не менее пылко паду к нему в объятия, согласная на все. Хитер, подлец. Женщины любят ушами. Мужчины глазами. Эротическая поза номер семьдесят шесть: «Мужчина смотрит женщине в ухо»… - С твоим братом все сложно. Ни следа, ни зацепки, - Вацлав тихонько ругнулся. – Хотя знаешь, я его даже уважать стал. Так талантливо прятаться… умел бы так же талантливо держать язык за зубами – цены бы ему не было. И вообще, чего ты за него так переживаешь? – вдруг спросил Вацлав. - Это же брат мой, любимый! И как мне не переживать, если он ввязался в какое-то дерь… нехорошее дело, и его теперь ищут какие-то му…жчины. - А вы с ним точно только брат и сестра? – дотошно уточнил этот ревнивый лосеконь. - Да ты охренел, что ли? – от возмущения я забыл пропеть эти слова нежным девичьим голоском, и получилось почти что басом, Вацлав аж вздрогнул. - Прости, - он виновато понурил голову. – Я не хотел тебя обидеть. - А получилось как всегда, - возмущенно фыркнул я. – Может, в проститутки меня ещё запишешь? - Мира! - А что? В любовницы к брату записал, после этого не страшно. - Ваше вино. Вы готовы сделать заказ? Вацлав так злобно зыркнул на бедного официанта, что тот чуть не уронил бутылку с вином. Я, наконец, вспомнил про меню. Оно было ещё пафоснее ресторана – на французском языке. Языка я не знал, но вполне был способен интуитивно угадать, где там суп, а где десерт. На цены я старался не смотреть, ибо это было просто издевательством для моего воспаленного мозга - знать, что я месяц горбачусь в кафе, получая такую сумму, что в этом заведении на нее можно купить только луковый суп. - Мира, послушай меня, пожалуйста… давай вина, да? Я сдержанно улыбнулся и кивнул, решив про себя не пить больше бокала. Человеком я был непьющим, поэтому косел даже от малюсенькой порции спиртного. А окосевший становился совсем дурным – орал матерные частушки, мог запросто залезть на стол и станцевать стриптиз, но самое главное: я становился очень любвеобильным. А секса у меня уже три месяца не было. А Вацлав - сволочь. Но очень, очень, очень сексуальная. Поэтому пить было нельзя. - Как-то не так я себе это все представлял, - буркнул Вацлав. – Как-то по-дурацки все вышло. - Расслабься, - решил сжалиться я. – Все хорошо, я уже почти не сержусь. И ты так и не сказал, могу ли я вернуться в квартиру брата. - Нет, там все ещё опасно… ну, может быть уже не так опасно, но в любом случае, я не хочу тебя туда отпускать, тем более одну. - Но ты ведь говорил, что программа защиты не будет долгой, - напомнил я. - Дело в том, Мира, что я хочу, чтобы она была долгой. Я хочу защищать тебя всю жизнь. И не надо только вот думать, что я это все говорю из-за того, что ты близко меня к себе не подпускаешь и что я скажу все что угодно, лишь бы мне секс обломился. Ты мне действительно нравишься. Очень. - Правда? – ляпнул я. - Правда, - улыбнулся Вацлав, глядя мне прямо в глаза. И я понял, что попал.