Клетка для мотылька

Часто ли можно увидеть, как человек ломается под гнетом того или иного происшествия? А какова вероятность, что сразу несколько людей пойдет на дно по одной причине? Мне довелось увидеть такое. И я бы даже врагу не пожелала подобного, ведь и просто наблюдая, не испытывая настолько сильной боли, ощущаешь, как внутри что-то трещит, догорая. А потом — пепел под сердцем. Нам было очень тяжело. С того злополучного дня И Фань больше не улыбался. Вернувшийся Сын Хен начал собирать вещи, и я не знаю, что его остановило, но он немного ожил, проводя все больше времени с наследным принцем. Я пока не хотела думать о том, что И Фаню все же придется занять место брата и стать королем. Он тоже, потому что раны еще не затянулись. Но время коронации неумолимо приближалось, буквально наступая на пятки. Королева Мира вовсе погасла, замкнувшись в себе. Она крайне редко выходила из комнаты, много плакала и не отпускала далеко от себя сына. Королева-мать попала в больницу с сердечным приступом, когда узнала о кончине своего сына. Я одна была более-менее живая и здраво соображающая. И это было не лучшее время монархии. Вся семья скорбела. Прекрасно понимая, что вот он момент, когда оппозиционеры, противники монархического строя и любой другой желающий причинить нам вред одним лишь щелчком пальцев могут разрушить все то, что годами строил и поддерживал Джи Ен, я пыталась бороться. — Мин Хи, это все, что я просила принести? — Я оглядела небольшую стопку книг и журналов, что помощник И Фаня поставил передо мной. — Практически. Я подготовил еще несколько сайтов, на которых вы сможете найти больше информации. Но скажите, зачем вам все это? — Мужчина передал мне заранее принесенный планшет. — Хочу быть в курсе, что происходит в стране, мире и даже на соседней улице. Пока наследный принц занят приемом дел, я буду его глазами. Постараюсь найти что-нибудь, что поможет поймать и отравителя и ту шайку бандитов, мешающих жить. Мин Хи понимающе кивнул и удалился. Теперь и у него больше работы и головной боли. Одно дело помогать и руководить делами наследного принца, и совсем другое — короля. Я была уверена, что И Фань не возьмет себе нового помощника, потому как после смерти брата он стал еще больше ценить тех, кто был с ним изначально, а значит, Мин Хи вместе с ним разбирается в приказах и законах. А между тем, прошло уже три недели с момента похорон. Нам сообщили, что Джи Ена отравили, поэтому он буквально «сгорел» за несколько дней. Но мы не знали, кто был причастен к этому, хотя были уверены, что все это дело рук противников монархии. И я, если честно, не совсем понимала, кому в современном мире мешал многовековой политический строй в нашей стране? При Джи Ене уровень жизни поднялся, он проводил реформы, способствующие улучшению положения граждан даже самых отдаленных районов страны, сам лично проверял выполнение приказов и поручений и активно занимался благотворительностью вместе со своей женой. При нем были налажены отношения со многими странами, экономика окрепла, но все равно кого-то это все не устраивало. Я очень хотела разобраться, потому что не могла взять в толк, что в этом плохого? В комнату вошел И Фань. Он уставшим взглядом посмотрел на меня и сел на кровать, расстегивая манжеты черной рубашки. Я, уложив спать Гуна, села за его рабочий стол, который появился у нас в спальне несколько дней назад, и разбирала принесенные Мин Хи бумаги. — Почему не спишь? — Он посмотрел на снимаемые наручные часы. — Уже первый час. — Не спалось, решила почитать. — Я отложила в сторону планшет. — А ты? Много дел было? — Очень. Мин Хи сказал, что принес тебе кое-какие книги, — мужчина подошел к шкафу и достал свою пижаму. — Мино еще не нашли? — Нет, но мне стало известно, что он неделю был в запое, гуляя по клубам, однако окончательное его местоположение мне не известно. Я не знаю, где он. — И Фань, — я подошла к нему, обнимая со спины, пока он застегивал пуговицы, — о чем ты думаешь? Ты уже много дней не говоришь со мной. Я волнуюсь. Он накрыл своей ладонью мою руку. — У меня в голове каша. Хоть ложку бери и черпай. Слишком много всего, с чем мне предстоит разобраться, и это несмотря на то, что я во многих делах принимал участие, но столько нюансов… Тяжело. Ощущение, будто сердце вырвали. Теперь я представляю, что чувствовал Джи Ен после смерти отца. — И Фань еще немного так постоял и развернулся ко мне лицом. — Так зачем тебе вся эта информация? Я оглянулась на стол и вздохнула. — Хочу помочь тебе. Да и давно пора было вникнуть в политические нюансы, тогда я буду полезной женой. Не могу сидеть, сложа руки и видя, как и ты и Сын Хен с Мин Хи надрываетесь. Кстати, Сын Хен собирался уйти? — Он останется со мной, — принц нахмурился и перевел взгляд на меня, — а ты должна быть в безопасности и не лезть на рожон. Среди нас есть крыса, которую я обязательно поймаю. Ты же будь с Гуном и помоги Мире пережить утрату. Ей очень одиноко. Это мужское дело — разбираться с плохими парнями. Я не стала спорить и препираться, просто кивнув, но не собиралась оставлять своей задумки. Конечно, я буду рядом с Мирой, буду воспитывать Гуна дальше, но пока ночью нет И Фаня, мне никто не запретит думать и анализировать. — Давай спать, ты устал. На самом деле, ночь пугала меня со дня похорон. Мне начали сниться кошмары, в которых меня держат где-то в подвале, связанную, а в голове звучит голос Джи Ена. Он говорит, что ничего не кончено, предатель слишком близко, буквально держит сердце И Фаня в руках, а я ничего не могу поделать с этим… Потом яркая вспышка, и передо мной лежат окровавленные тела Миры, И Фаня, матушки и даже Гуна с Джевоном. После этого я просыпалась в холодном поту. Не хватало воздуха, дышать было трудно, но я ничего не рассказывала И Фаню. Это всего лишь сон, а у него и без меня хватает забот. В один из дней, когда я сидела в саду, наблюдая за играющим Гуном и читая книгу, зазвонил мой телефон. — Тао? — Привет, как ты? — Парень явно был обеспокоен. — Меня не было какое-то время, поэтому я только узнал о произошедшем. Все в порядке? — Нет, — честно ответила я, отложив книгу на столик возле плетеного кресла, в котором сидела, — все очень плохо. Но мы справимся, я надеюсь. Ты уезжал? Как у тебя дела? — Я нормально, пришлось съездить кое-куда, — Тао помолчал, — я женюсь скоро. Хотел сказать тебе это при личной встрече, но не думаю, что тебе позволят. Это правда, что его отравили? Внутри все сжалось, пришлось даже зажмуриться, но перед глазами все равно был отрывок сегодняшнего сна. Кашляющий кровью Джи Ен, лежащий на полу. — Я не могу разглашать подобную информацию, прости. Спасибо, что позвонил, надеюсь, у твоего брака будет светлое будущее. — Наби, — парень после долгой паузы, когда я уже собиралась положить трубку, заговорил, — если тебе тяжело, я могу забрать тебя. Мы друзья. Я могу заботиться и о тебе. Пожалуйста, будь в порядке, не заставляй переживать за тебя. Если бы я влюбился в принцессу, то не смог так все бросить… Ты восхитительная, сильная, смелая, но я волнуюсь. — Тао, — я посмотрела на Гуна, бегающего между деревьев, — во всем есть свои плюсы. Живи счастливо и просто не забывай обо мне, — большего не надо. Я справлюсь. — Можно тебе звонить периодически? — Тебе и до этого никто не запрещал звонить или брать трубку, когда я звонила, поэтому не спрашивай глупости, хорошо? — А он не будет против? Я оглянулась на дворец. — Не будет, он понимает теперь, как важны друзья. Мы попрощались, договорившись созваниваться каждую неделю. После разговора с Тао я задумалась, а безопасно ли быть моим другом? Он шел вперед, оставив позади прошлое, но я прекрасно помнила, что случилось с Со Ён… Джексон раздобыл для меня информацию по ее звонку перед смертью, и услышанное ужаснуло меня. Ее пытали, выведывая слабые стороны королевской семьи, и она из последних сил просила И Фаня жить, защитить меня, Гуна и Джи Ена, потому что не выдала ничего из того, что знала. А по факту слабым местом семьи была именно семья. И среди нас был предатель. — Гун-а, иди сюда, — я подозвала малыша, резвящегося с новой моделью самолета, собранного нами пару дней назад, — посмотри на себя, ты же уже весь мокрый! Заболеешь же, пошли в комнату. — Ну, мама, я хочу еще погулять. Можно позвать с собой Джевона? Я так и села обратно в кресло, не успев встать до конца. — Гун-а, как ты назвал меня? — Малыш уже отвлекся, рассматривая муравьев, несущих какого-то жучка. — Мама, — он удивленно посмотрел на меня, — ты же теперь жена папы, а значит, моя мама. Я люблю своих мам. У меня телефон выпал из рук, в горле встал ком, который я никак не могла проглотить. — Гун, милый, пойдем в комнату, я попрошу тетю отпустить Джевона к тебе, хорошо? Прохладно, я боюсь, что ты заболеешь. Я взяла за руку кивнувшего малыша, и мы втроем пошли во дворец. Джексон теперь, подражая учителю, везде был рядом, не отступал ни на шаг и тенью стоял за мной. Он был разговорчивее, чем Сын Хен, когда мы оставались наедине или же ему удавалось незаметно наклониться ко мне, чтобы шепнуть что-то на ухо, и у него в глазах реально читалось, что он готов кинуться на мою защиту, если вдруг это потребуется. Хоть пули, хоть нож, — его вряд ли что-либо остановит, потому что так велел Сын Хен. — Королева, — я обратилась к сидящей женщине за ширмой, придя в ее покои, чтобы спросить разрешения забрать Джевона, как и обещала Гуну, — можно войти? — А, это ты, Наби? Заходи, конечно. Мира будто горела изо дня в день. Синяки под ее глазами становились лишь больше, худоба тела — сильнее. Жизнь буквально уходила из нее, дотлевая. Я не знала, как можно помочь, но просто смотреть на это все у меня тоже не было сил. Хотелось кричать. — Гун спрашивает, можно ли ему поиграть с Джевоном? Королеву будто ударили, но она вполне ясным взглядом посмотрела на меня. — Конечно, не вижу причин отказать, при том Джевон сам хочет встреться со своим кузеном. Ему не хватает общения. — Тогда я отведу его, — я поклонилась, — с вашего позволения. Как Джи Ен доверял Сын Хену, как И Фань доверял Мин Хи, я доверяла Тэхи и Соль, которых перевезли по личному приказу наследного принца в столицу к нам. Поэтому я отвела сына Миры в комнату Гуна, оставив детей на Тэхи, а сама вернулась к ней. Я старалась уделять ей больше внимания, понимая, как ей тяжело. — Ты вернулась? С кем дети? — Мира уже собиралась встать с места, но я ее остановила. — Тэхи и Соль присматривают за ними, не волнуйтесь. Вы же знаете жену Сын Хена? — Королева кивнула, опускаясь обратно в кресло. — Я тоже их знаю, поэтому доверяю. Как вы себя чувствуете? — Я села в соседнее кресло и взяла ее за руку. — Что-нибудь нужно? — И Фань не говорил о нас? Я удивилась такому вопросу. — Нет, что он должен был сказать? — Я попросила его отпустить меня с сыном жить обычной жизнью. Куда-нибудь в далекую деревню, где никому не придет в голову искать нас. Просила держать в секрете, что у Джи Ена есть сын. Я эгоистично просила его принять власть. — Мира разрыдалась, пряча лицо в ладонях. — Я эгоистка, но не могу больше так. Помоги мне, пожалуйста, сбежать. Я умираю здесь каждый день, ведь все напоминает мне о нем. Я его так любила… Мы были вместе со второго курса университета… Я не могу больше! Уходя от королевы, когда она успокоилась и вновь принялась за вязание, я думала о том, как долго смогла бы продержаться я на ее месте? Мы с И Фанем вместе гораздо меньше, у нас нет общих детей, мы недолюбливали друг друга сначала, а у Джи Ена и Миры все изначально было по-другому. Они безумно любили друг друга, как и я И Фаня, и вот теперь, когда не стало опоры и поддержки, Мира готова была бежать на край света, лишь бы боль притупилась хоть немного. Я понимала, почему она просила о том, чтобы никто не знал, что у короля был сын. Когда Джевон вырастет, он сможет претендовать на трон, и если на нем до сих пор будет восседать И Фань, он ему уступит. Но и И Фань, наверняка, желал спокойной жизни для вдовы своего брата и его сына, поэтому уговорить его на это было реальным. Уже когда я подходила к кабинету Джи Ена, в котором все больше времени проводил наследный принц, меня нагнал Джексон. — Поймали Мино. Я должен был раньше сообщить, но вы были заняты. Наверное поэтому я увереннее открыла дверь и вошла внутрь, остановившись на пороге и наблюдая, как его, двоюродного брата И Фаня и Джи Ена, держали два телохранителя, а Сын Хен со всей силы бил его. И Фань сидел в кресле за столом, сложив руки перед собой, и наблюдал за этим. Мино был явно не трезв, и мне его действительно стало жаль, ведь он кричал, что любил кузена, чуть ли не плача. Избиение прекратилось в тот момент, когда я не выдержала. — Хватит! Вы убьете его!