Помочь жить

Я лежал на кровати в своей квартире, пытаясь не думать о том, что произошло днём. Даже не помню, как я дошёл до дома… Вроде даже ни с кем не попрощался… Или попрощался… Чёрт, не память, а дыра сплошная… Надо бы поспать… Завтра генеральная репетиция перед конкурсом. Волнуюсь ли я? Конечно, волнуюсь, чёрт возьми. Ведь и от меня во многом зависит, получим ли мы билет в счастливую жизнь… «Таканори… Таканори… Таканори, где же ты?..» Я с ужасом открыл глаза. Начинается. Я ждал этого со дня на день. У меня уже почти месяц не было приступов. Мамин голос, доносящийся из детства. Я спрятался, а она меня ищет. Она видит, где я, но продолжает искать. А я наивно думаю, что так хорошо спрятался. «Эээй, вот ты где!» Мама берёт меня на руки. Я смеюсь, потому что мне щекотно. Шаги. Шаги в подъезде. Кажется, что я чувствую всем телом вибрацию, разносящуюся волнами от этих шагов. «Таканори…» Галлюцинации. Мама идёт. Это её шаги. А галлюцинации – предвестники того, что начнётся через пару секунд. Это моя особенность. Но я даже рад, что она есть. Это предупреждение… предупреждение… Таблетки! Я скатился с кровати и, спотыкаясь, помчался на кухню. Только бы успеть… Только бы успеть… На кухне моё тело внезапно скрутило судорогой, и я упал, резко выгнувшись в спине. Огонь жёг мои мышцы изнутри. Казалось, что все вены готовы разом лопнуть. Я закричал от дикой боли, пронзающей моё тело, но услышал свой голос где-то вдалеке. Глаза перестают видеть. Наступающую черноту мимолётными яркими молниями разрезают воспоминания. Они смеются… смеются и продолжают меня избивать! Серые стены. Одна лампа на потолке не работает. Решётки на окнах. Но одно окно… было открыто. Она выпрыгнула в него. Выпрыгнула! А они оставили меня и столпились у окна. Я расталкивал их, пытаясь увидеть. А потом… боль… тьма… Дотянуться до ящика… Не помня себя от боли, я всё-таки открыл ящик стола и начал нащупывать в нём пачку таблеток. Ножи в ящике… они резали мою кожу. Не успел… Меня затрясло, и окружающий мир погрузился во тьму. Не помню… ничего не помню!.. «Таканори… Таканори!» Мама?.. Нет, голос не её… Кто здесь?.. Где я?.. Кто я?.. Я приоткрыл глаза. Комнатный свет ударил по ним, заставив на секунду зажмуриться. Чьё-то расплывчатое лицо склонилось надо мной. Этот человек что-то говорил, но я не мог разобрать слова. Слышал только своё имя. Но он был очень напуган. Это чувствовалось по интонации. - Така! Ты слышишь меня? Очертания лица становились всё более чёткими. Светлые волосы… Эти глаза… - Аки… Акира?.. – язык еле двигался. На мою щёку упала мокрая капля. Из глаз Рейты текли слёзы. Он осторожно приподнял меня трясущимися руками, помог мне сесть и прижал к себе. Тело отказывалось двигаться. Голова отказывалась что-либо соображать. Рейта взял меня на руки и перенёс на кровать, а сам сел рядом. В комнате было темно, но я чувствовал тревогу в его глазах. - Я шёл попросить прощения за сегодняшнее… - наконец нарушил он тишину, - Твоя дверь… была открыта… Я бы не посмел войти, но услышал шум… Вошёл, а тут ты… Рука в крови, ты лежишь на полу, тебя трясёт… Твои глаза закатились… Рядом ножи разбросаны… Ты, наверное, искал что-то в ящике… Там… там таблетки лежали… Я не знал что делать, поэтому просто сунул тебе в рот пару штук… А потом всё прекратилось… Така, я думал, что ты умер… Рейта прислонился щекой к моей груди и заплакал. - Акира… У меня эпилепсия…