Без права на ошибку

Прошло несколько дней с того момента, когда я шокировал Сириуса своим заявлением о похищении Беллатрисы Лестрейндж из Азкабана. Сказать, что мужчина был ошарашен моими словами, значит, не сказать ничего. Блэк не стал меня отговаривать от такого опасного и чуточку безрассудного предприятия, и это немало меня удивило. Но так было даже к лучшему, потому что отказываться от своей затеи я не намерен. Если уж хоть кто и знает что-нибудь о хоркруксах Волдеморта, то это Беллатриса Лестрейндж. А если нет, то я даже не хочу пока об этом думать. Темно-бурая сова спикировала на руку Нимфадоре, шагающей рядом со мной по единственной деревне волшебников на Британских островах. Девушка удивленно вскинула бровь: – Пелагея? – Сова протянула моей напарнице лапку с привязанным к ней маленьким свернутым куском пергамента. Тонкс отвязала письмо и пробормотала: – Надеюсь, ничего серьезного не случилось. Мама редко использует Пелагею… Девушка на ходу развернула пергамент и стала его читать. По мере прочтения письма ее брови постепенно поднимались от удивления. – Что-то случилось дома? – с искренним беспокойством спросил я напарницу. – Да.. то есть нет.. В общем, ничего страшного, Минато, – ответила Нимфадора, слегка закусив губу. – Если я могу тебе чем-то помочь, только скажи, – предложил я девушке свою помощь. – Да нет, Минато, у меня правда все в порядке, – поспешила заверить меня Тонкс, однако все же добавила: – Просто, это так неожиданно… – Ладно, если это какая-то тайна, то я не буду вмешиваться, – улыбнулся я и отвернулся, демонстрируя полное безразличие. Как правило, такой прием срабатывает, чтобы заставить человека выговориться, особенно человека с таким характером как у Нимфадоры. Не прошло и полуминуты, как я, усмехнувшись, все-таки услышал голос своей напарницы: – Да никаких секретов у меня нет, Минато. Просто мама написала, чтобы я не задерживалась после работы, потому что завтра к нам в гости придет Сириус Блэк. – Сириус Блэк? – Видать, Сириус решил перед нашим самоубийственным предприятием по похищению своей кузины из кишащей дементорами тюрьмы успеть повидаться со своими другими, более вменяемыми родственниками. Что ж, у меня нет абсолютно никакого права мешать ему это делать, ровно, как и заставлять его участвовать во всех своих авантюрах, на которые Блэк всегда соглашается. И мне до сих пор стыдно за свой недавний нервный срыв, когда я как бешеный накинулся на Сириуса, который по сути и не обязан мне помогать. – Да, он самый, – ответила Нимфадора, вырвав меня из задумчивого состояния. – Черт, я даже не знаю, как себя с ним вести. Вдруг я не понравлюсь ему? – Тебя это так сильно волнует? Помнится мне, ты вообще хотела никогда не связываться с Блэками, а сейчас переживаешь о том, что один из них косо на тебя посмотрит. – Я и правда раньше так думала! – огрызнулась девушка, но вскоре опять задумалась и прошептала: – Прости, Минато. Да, я раньше не хотела иметь ничего общего с Блэками, но сейчас я уже так не думаю, вернее, думаю… Моргана, я совсем запуталась! Я обогнал Тонкс и встал напротив нее, положив руки на плечи, и, посмотрев девушке прямо в глаза, промолвил: – Тонкс, я вряд ли смогу помочь тебе чем-то особенным в этой ситуации, но одно я могу сказать наверняка. – И что же? – затаив дыхание, спросила меня Нимфадора. – Тебя невозможно не любить, – улыбнулся я напарнице. – Правда? – неверяще спросила девушка, завороженно глядя в мои глаза, словно пытаясь найти доказательство того, что я говорю ей неправду. – Правда, – совершенно искренне ответил я Тонкс. – А если вдруг Сириус Блэк окажется из того мизерного числа людей, которым ты можешь не понравиться, значит, он осел и абсолютно не заслуживает твоего внимания. Лицо девушки озарила счастливая непорочная улыбка, отчего даже мне на душе стало чуточку легче. Довольный тем, что мне удалось подбодрить напарницу, я отстранился от нее и продолжил маршрут. Немного затормозившая Тонкс поспешила меня догнать. Пока мы шли, я краем глаза посмотрел на Нимфадору и увидел, что девушка не сводит с меня пристального и задумчивого взгляда, но стоило мне повернуть голову в ее сторону, она стремительно покраснела и поспешила отвернуться. – В чем дело, Тонкс? Тебя беспокоит что-то еще? – с недоумением спросил я девушку. Нимфадора скосила глаза на меня и, с трудом переборов смущение, повернула голову в мою сторону и выпалила на одном дыхании: – А тебе я нравлюсь, Минато? Этот вопрос конкретно застал меня врасплох, и я от полной неожиданности выдал: – А зачем ты меня об этом спрашиваешь? Судя по выражению лица напарницы, она ожидала совсем не таких слов от меня, поэтому, явно пожалев о вырвавшемся из ее уст вопросе, Тонкс промямлила: – Просто ты сам сказал: «Тебя невозможно не любить», вот мне и стало интересно, как ты ко мне относишься… И какой черт дернул меня за язык? Недвусмысленный вопрос Нимфадоры просто поставил меня в тупик. С одной стороны никакой романтики мне сейчас не нужно. Нет, разумеется, я не собираюсь оставаться монахом до конца своей жизни, но я до сих пор не могу забыть Кушину и вряд ли когда-нибудь смогу полюбить кого-то так же как и ее. Вдобавок, пока я не закончу свою миссию, я дал себе зарок на запрет каких-либо серьезных отношений с женщинами. А с другой стороны вот смотрю я сейчас на такую милую девушку, скромно потупившую свои невинные карие глаза, что просто язык не поворачивается прямо сейчас расставить все точки над i. Эх, попробую ответить ей более абстрактно и постараться не обидеть. – Конечно, ты мне нравишься, Тонкс. Ты добрая и веселая, с тобой приятно пообщаться и просто провести время, поэтому я и сказал, что тебя невозможно не любить. И Сириус Блэк, я уверен, обязательно обрадуется, что у него появилась такая родственница. – Спасибо, Минато, мне приятно это слышать, – тихо промолвила Нимфадора и отвернулась, отчего я сделал вывод, что явно не такого ответа она от меня ожидала, но не стала дальше развивать эту тему, за что я ей был премного благодарен. Некоторое время после нашего неудачного диалога мы шли молча, каждый думая о своем. Тишину, возникшую между нами, в очередной раз прервала Нимфадора: – Минато, я тут чуть не забыла об одной вещи. – Да, я слушаю тебя. – Я тут подумала, раз мы с тобой напарники, то всегда должны оставаться на связи. – Девушка достала из кармана мантии кусок пергамента и протянула его мне. Я не замедлил и взял его, деловито рассматривая, впрочем, догадываясь, что это такое. – Я несколько дней пыталась наложить на него Протеевы чары, и в итоге у меня это все-таки получилось. Теперь мы можем всегда писать друг другу в случае необходимости. – И то верно. Спасибо, Тонкс, – поблагодарил я смущенную напарницу и засунул пергамент в карман, где не лежал свиток для переписки с Сириусом. Такими темпами мне скоро некуда будет засовывать все эти вещицы. Мы добрались до конца маршрута. – Вот и Визжащая хижина. Предлагаю сейчас отправиться в тренировочный зал, согласна? – Ага! В этот раз я обязательно задену тебя! – задорно воскликнула девушка. – Что ж, посмотрим! – с улыбкой ей ответил я, после чего мы аппарировали.

***

Двадцатое октября одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года – День возвращения Сириуса Блэка в Азкабан после восьмилетнего пребывания в его стенах. Сам Сириус Блэк был далеко не рад столь знаменательному событию, но решил, что отказать в помощи своему товарищу будет совсем не по-гриффиндорски. Сейчас полдень, и когда через час закончится тюремный обход, мы с Сириусом приступим к выполнению моего очередного плана. Хотя назвать сегодняшнее мероприятие планом можно только с очень большой натяжкой, потому что план подразумевает собой хотя бы несколько взаимосвязанных между собой событий, а я после долгих тяжелых раздумий пришел к выводу, что в этот раз придется действовать напролом. После моего последнего визита в Азкабан охрану наверняка усилили, а все мои потайные лазы были обнаружены и уничтожены, и поэтому пытаться проникнуть в тюрьму тайно не имеет смысла, так как это заранее обречено на провал. Намного логичнее будет элемент неожиданности – охрана и даже дементоры никак не будут ожидать внезапного и дерзкого нападения на Азкабан. Я подошел к Блэку и молчаливо посмотрел на него. Мужчина так же молчаливо глянул на меня, а затем кивнул. Я положил руку Сириусу на плечо и переместил нас на пляж недалеко от пристани, с которой отплывает лодка в Азкабан. Мы с Сириусом глубоко вдохнули свежий морской воздух и так же глубоко выдохнули. – Еще не передумал? – задал я вопрос Блэку. – Я могу сделать все сам. – Не хочу это признавать, но мне, правда, страшно возвращаться в это адское место, – тяжело вздохнул мужчина. – Но раз уж на тебя так сильно влияют дементоры, то я как истинный гриффиндорец не могу бросить тебя одного на растерзание этих тварей. – Сириус, я буду действовать максимально быстро, и, скорее всего, твоя помощь мне не понадобится, – сделал я последнюю попытку отговорить мужчину, чтобы потом не чувствовать никаких угрызений совести в случае печального исхода сегодняшней операции. – Нет, я уже все решил, Минато, а если я что-то решил, заставить меня отказаться от этого невозможно, – хищно улыбнулся Блэк. – И пусть мне боязно возвращаться в Азкабан, я хочу преодолеть свой страх перед ним. Вот только… – мужчина сделал паузу. – Вот только что? – Вот только все равно охота остаться в живых. Особенно сейчас, когда у меня снова появилась семья: Гарри, Тонксы, даже ты. – Приятно слышать это от тебя, Сириус, – улыбнулся я, при этом ничуть не слукавив – и правда, приятно было услышать такое признание от Блэка. – Кстати, я узнал, что ты успел навестить Тонксов. Ну и как все прошло? – Восхитительно! – Губы Блэка расплылись в счастливой улыбке. – Встреча с родней превзошла все мои ожидания! С Андромедой я и до Азкабана ладил больше всех из всей родни, но и сейчас она тоже была очень рада меня увидеть. Ее муж, Тедди, мой свояк, вообще нормальный мужик. Проведя с ним всего один вечер, я понял, почему Анди плюнула на всех и осталась с ним вопреки всему. Тед – позитивный и надежный человек, а еще очень доброжелательный, его ни капли не смутило мое восьмилетнее пребывание на нарах. Ну а про Нимфадору, точнее про Тонкс, я вообще молчу! Не полюбить эту девушку невозможно! Я усмехнулся про себя, услышав последние слова Блэка. Рад, я искренне рад, что хоть одному человеку смог помочь здесь по-настоящему – помог вернуть свободу и обрести семью. – Я рад за тебя, Сириус, и поэтому обещаю, что сегодня ты обязательно останешься в живых. Я не буду рисковать нами понапрасну. – Спасибо, Минато. Ну что, думаю, уже пора приступать! Блэк достал из кармана пузырек с Оборотным зельем, откупорил его, добавил в зелье волос случайного прохожего-магла и залпом выпил эту отвратительную на вкус и запах жидкость. Сириуса заметно передернуло от отвращения, но ничего не поделаешь, конспирация нам необходима, а алиби себе и Блэку я уже обеспечил, создав клонов, разгуливающих прямо сейчас по Хогсмиду. Раздельно, естественно. Как только процесс превращения моего напарника подошел к концу, я вошел в режим Биджу. – Ты готов, Сириус? – Мужчина кивнул, и я, мягко обхватив его чакролапой, усадил себе на спину. – Тогда держись крепче! Я рванул с места и на огромной скорости, не останавливаясь, помчался в сторону тюрьмы. Я был предельно сосредоточен и не отвлекался ни на свист в ушах, ни на восторженные вопли Блэка. Когда через несколько минут на горизонте возникли очертания Азкабана, я еще прибавил в скорости и сложил пальцы в печать: – Техника Массового Теневого Клонирования! Пятьдесят моих копий сформировались в шеренгу и, когда до тюрьмы оставалось бежать меньше полукилометра, взяли Азкабан в кольцо и начали штурм. Пока мои теневые клоны наводили хаос и панику в тюрьме, тем самым отвлекая на себя значительную часть охранников и дементоров, мы с Сириусом по отвесной стене тюрьмы продвигались к нашей цели. На верхних этажах безмолвных стражей Азкабана, как обычно, оказалось в разы больше, что не замедлило оказать на меня негативную реакцию. «Минато, ведь это же наш сын! Как ты можешь так поступать… Я вернусь за твоим сыном, Четвертый Хокаге, и убью его… Ррррр! Будьте вы прокляты!..» Я замедлил шаг, изо всех сил пытаясь не поддаваться психическим атакам дементоров, но все было безрезультатно. У меня уже начали подкашиваться ноги, и я чувствовал, что еще немного, и я упаду вниз без сознания. – Экспекто Патронум! Серебристый пес, материализовавшийся из палочки Сириуса, атаковал всех ближайших дементоров, заставляя тех отступить, а затем подбежал ко мне и начал об меня тереться, возвращая мне радость и разливая по телу приятное тепло. Негативное влияние дементоров моментально пропало, возвращая мне силы и ясность ума. – Спасибо, Сириус, – поблагодарил я мужчину. – Если бы не ты, быть мне похороненным среди стен Азкабана. – Да чего уж там, – махнул рукой Блэк. – Давай лучше быстрее довези нас до моей дражайшей кузины. Я кивнул и с утроенной силой рванул вверх по стене, попутно всадив по расенгану паре стоящих у меня на пути дементоров. Вот он, последний этаж. Мы нырнули в незарешеченное окно и, выломав в этот раз закрытую дверь, пробрались в тюремный блок. Не обращая внимания на что-то кричащих братьев Лестрейнджей, мы подбежали к нужной нам камере. Слава Ками-сама Беллатрису не перевели в другую камеру, и она по-прежнему находилась там. Женщина с безумной улыбкой припала к решетке своей камеры и с такими же безумными глазами вытаращилась на нас. – И кто же это ко мне… – Ступефай! – Времени на церемонии у нас не было, и Сириус, будто прочитав мои мысли, вырубил свою кузину Оглушающим. Я схватил тело женщины чакролапой и, по-прежнему не обращая внимания на возгласы Лестрейнджей, шокированных тем, что их родственницу так бесцеремонно и нагло похитили прямо у них из-под носа, покинул тюремный блок и выпрыгнул в окно. Картина перед нами предстала безрадостная: дементоры, видимо, твердо решили взять реванш у меня настоящего, и сейчас с полсотни этих тварей со всех сторон окружили нас. Клоны, что пытались пробить заслон, терпели неудачу и развеивались под яростными атаками дементоров, и только Патронус Блэка не давал нам опуститься в отчаяние. Придется рискнуть. – Сириус, держи Беллатрису и сам тоже не свались с меня! – Минато, что ты… Я посадил бессознательную женщину себе на спину между матерящимся Сириусом и своей головой и вышел из режима Биджу. Психические атаки дементоров сразу же стали действовать на меня значительно слабее, но кольцо постепенно смыкалось, и настала пора решительных мер. Использовав природную энергию, накопленную в хранилище Печати Бога Смерти, я вошел в Режим Отшельника. Почему я это сделал? Потому что помимо увеличения физических характеристик и сенсорных навыков режим Отшельника повышает убойную мощь стихийных техник шиноби, а именно это мне сейчас и необходимо. Сложив с десяток печатей, я выкрикнул: – Футон: Смертельный ураган Конохи! Огромный торнадо, появившийся из моего рта, направился в сторону дементоров и стал засасывать их одного за другим в свою воронку. Твари истошно и заутробно рычали, визжали, но сил выбраться из этого смертоносного стихийного явления у них не было. Когда наш путь расчистился, я вышел из режима Отшельника, а затем опять вошел в режим Биджу и, схватив чакролапами Сириуса и Беллатрису, помчался в сторону берега. – Черт возьми, Минато, это было охрененно! Ты круче самого Мерлина! – восхищенно орал мне в ухо Блэк, заставив меня даже слегка покраснеть от такой похвалы. Я мчался по голубой морской глади и, наконец достигнув песчаного берега, с огромным облегчением телепортировался в рощу Намиказе. Я поставил Сириуса на ноги, положил Беллатрису на землю и вышел из режима Биджу, а также установил Сигнальный и Экранирующий барьеры, после чего сложил руки в печать и отменил технику клонирования. Вместе с воспоминаниями клонов на меня навалилась огромная усталость, отчего я чувствовал себя как выжатый лимон. – Минато, мы остались в живых!? – Сириус начал театрально ощупывать свое тело. – Да, это так! – И во многом благодаря тебе. Спасибо, Сириус, – еще раз поблагодарил я Блэка. – Да ладно! Мы же с тобой в одной связке! – Мужчина задорно улыбнулся. – Признаю, из нас вышла неплохая команда! – улыбнулся я в ответ. – Но, у нас есть еще одно незаконченное дело. Инкарцеро! Энервейт! Беллатриса Лестрейндж моментально очнулась, сильно вздрогнув всем телом из-за действия Возрождающего заклинания, и, обнаружив, что связана, стала всячески извиваться и сыпать проклятиями. – Жалкие отродья! Да как вы посмели так со мной поступить! Поганые грязнокровки! Вы хоть знаете… Договорить женщине я не дал, грубо схватив ее за горло и влепив в лоб парализующую печать. Мадам Лестрейндж прекратила брыкаться, обессиленно обмякнув на холодной земле, но сквернословить не перестала: – Как ты смеешь прикасаться ко мне, гадкий мальчишка!? Ты хоть знаешь, кто я такая!? – Конечно, я знаю, кто ты, Беллатриса Лестрейндж, – хладнокровно ответил я женщине. – Именно поэтому ты сейчас и находишься здесь передо мной. – Перестань разговаривать со мной в таком тоне, жалкое отродье! Кем ты себя возо… – внезапно пленница заткнулась, а ее глаза расширились от удивления. – Постой! Я тебя знаю! Это же ты… тот молокосос! – Как видишь, тому молокососу удалось выкрасть тебя из одной из самых охраняемых тюрем в мире, – спокойно парировал я на оскорбление Лестрейндж, – и сейчас этот молокосос узнает все, что ему нужно. – Что тебе от меня нужно, подонок!? – Как ты была мерзкой высокомерной сукой, такой ты и осталась, Белла, – подал голос до сих пор молчавший Сириус. – И это меня сильно удивляет, когда я смотрю на тебя сейчас и вижу, во что ты превратилась… – Ты еще что за отродье!? – продолжила плеваться Лестрейндж. – Я никогда тебя раньше видела, поганый магловский выродок! Сириус уже хотел было ответить своей кузине, но я жестом остановил эту его попытку: – Слушай, ээ.., Билли, нам сейчас не до выяснения отношений, нам нужна информация. Готовь Веритасерум, а то, чувствую, эта особа добровольно нам ничего не расскажет. – Вы… вы хотите, что-то узнать от меня про Темного Лорда? – неожиданно тихо проговорила женщина и, увидев Блэка, уже доставшего пузырек с Сывороткой Правды, опять начала орать на весь лес: – Да скорее гриндилоу сожрет мои останки, чем я что-нибудь расскажу вам о моем повелителе! – Я так не думаю, Беллатриса. Под Сывороткой ты расскажешь нам все как миленькая. – Арррх!!! – прорычала от досады и бессилия пленница. Я взял уже откупоренный пузырек из рук Сириуса, схватил Беллатрису за лицо и попытался влить ей необходимую дозу, но женщина, даже находясь под воздействием парализующей печати, успешно сопротивлялась, намертво стиснув зубы. – Ну же, Беллатриса-чан, не упрямься! – нарочито ласково попросил я женщину, но безрезультатно. – Ты же сама вынуждаешь нас действовать по-плохому! Билли, я попрошу тебя применить Круциатус на нашей пленнице. Моя просьба ошеломила Блэка. Мужчина шокированными глазами посмотрел на меня. Ах ты ж… Я же на мгновенье забыл, что эта шизанутая маньячка – родственница Сириуса, и он не сможет использовать на ней такое мощное пыточное проклятье из-за их родственных связей. – Виноват, Билли, не стоило тебя об этом просить. Подержи тогда Веритасерум, пока я буду открывать ей рот. Сириус повиновался и взял у меня из рук флакончик, а я старательно принялся разжимать челюсти женщины, однако пленница намертво сцепила их. Я поневоле восхитился ее собачьей преданностью Волдеморту и самим Волдемортом – так основательно промывать мозги и завербовывать верных сторонников необходимы недюжинный ум и харизма. Я достал кунай из подсумка. Нет, не для того чтобы пытать женщину, хотя это был бы самый действенный способ заставить ее открыть рот, но при Сириусе я не буду увечить его родственницу, пусть и далеко не самую любимую. Игнорируя яростный взгляд Беллатрисы, я просунул острие куная в щель между зубами женщины. Пленница из-за воздействия парализующей печати не могла резко вертеть головой, поэтому я без особого труда смог протолкнуть кунай между зубами пленницы, и мои пальцы теперь могли спокойно пролезть в образовавшуюся щель и разжать челюсть. Многие, наверное, подумали бы, а зачем вообще этот дурень пытается разжать ей челюсть? Шарахнул бы ее Оглушающим или Парализующим, да затем спокойно бы влил зелье. Не сомневаюсь, так было бы намного проще, но, к сожалению, Сыворотку Правды необходимо вливать в человека в тот момент, когда он не находится под воздействием многих видов чар и заклинаний, в том числе Парализующего и Оглушающего, иначе эффекта от применения зелья не будет. – Билли, давай! – скомандовал я Сириусу, пока взбешенная Лестрейндж не откусила мне пальцы, а то зубы у нее, оказывается, острые как бритва. Блэк наклонился и только хотел закапать нужное количество капель, как Беллатриса завопила еще истошнее и яростнее, выпуская наружу огромное количество магической энергии. Я всего лишь на секунду отвлекся из-за внезапного магического выброса женщины, но этой секунды ей как раз и хватило, чтобы резко мотнуть головой в сторону и вырваться из моей хватки. Я, устало и разочарованно вздохнув, подобрал кунай с земли и встал на ноги. Лестрейндж истерически смеялась, высокомерно глядя на нас с Сириусом торжественным взглядом. Я опять невольно восхитился силой воли этой женщины – в этом мире она вторая после Волдеморта, кто смог избавиться от парализующей печати. Такое не каждому джонину под силу, а она еще к тому же только что покинула казематы Азкабана, а это место далеко не курорт. Эх, придется усовершенствовать печать, но это позже, сейчас на это нет времени. – Билли, прости меня, но сейчас я буду действовать намного жестче, – сказал я Сириусу. – Угу, – без возражений пробормотал Блэк. – Ну что же, Беллатриса-чан, ты сама не оставила мне выбора, – обратился я к пленнице, – в этот раз я не буду с тобой церемониться. – Твои жалкие потуги тщетны, грязнокровка! Чтобы ты ни делал, я не выдам Темного Лорда! – А это мы сейчас и выясним! Я приблизился к женщине и уже хотел было повторить процедуру, но Лестрейндж твердо решила идти до конца. Беллатриса подарила мне одну из своих хищных безумных улыбок, а затем высунула язык и, резко сомкнув челюсти, откусила его часть. Кончик языка упал на землю, а Лестрейндж истерично расхохоталась, заливая кровью свой подбородок. – Твою же мать! – Сириуса передернуло от отвращения, и он поспешил отвернуться. – Нет, я всегда знал, что она сумасшедшая и больная на всю голову сука, но откусить себе язык.. Это пиздец! Я в отличие от Блэка воспринял этот поступок Лестрейндж достаточно спокойно, потому что на войне мне и не такое приходилось видеть от вражеских шиноби, особенно Песка, но от Беллатрисы, конечно, такого самопожертвования я не ожидал. Пока пленница извивалась на земле, безумно хохоча, я молниеносным движением сунул руку ей в рот и прижег язык, чтобы избежать большой кровопотери, а затем встал на ноги и, сплюнув от досады, выхватил палочку и оглушил женщину. – Мда, похоже, наши переговоры зашли в тупик, – разочарованно изрек я. – И что будем теперь делать, Минато? – спросил меня Блэк. – Без языка под Сывороткой она только и сможет, что мычать нечто нечленораздельное. – Я еще не знаю, Сириус, но возвращать ее в Азкабан, пока мы не выбили из нее информацию, мы точно не станем. Фуууух, и что же с вами, с Блэками, всегда так тяжело-то, а? – задал я риторический вопрос мужчине, а затем стал думать, что же делать с Беллатрисой, усиленно массируя виски. – Пока у меня есть только два варианта: каким-либо образом вернуть ей язык или же обратиться к опытному легиллементу. Что скажешь? Может, у тебя есть другой вариант? – Оба варианта неплохие, но у нас нет знакомых легиллементов, которым мы доверяем, поэтому я склоняюсь к твоему первому предложению. – Я тоже больше склоняюсь к первому варианту, потому что связываться с Дамблдором, Снейпом или вообще незнакомым человеком нам сейчас не на руку из-за возникшей шумихи в Азкабане. – Согласен. Но как мы отрастим ей новый язык? – спросил меня Блэк, почесав затылок. – У меня нет знакомых целителей. – Я схожу в Мунго и узнаю, возможно ли с помощью какого-нибудь зелья отрастить язык, и если такое зелье существует, попрошу его. Благо все целители в Мунго меня уже хорошо знают, и поэтому не будут задавать лишних вопросов. – Я уже перестал удивляться тому, что ты всегда находишь выход из положения, Минато. – Спасибо за комплимент, конечно, но и я частенько совершаю ошибки. Ладно, оставим демагогии на потом, у нас мало времени, а эффект от Оборотного скоро пройдет, и мне не хотелось бы успокаивать Беллатрису после очередного стресса. – И то верно. Подождешь меня здесь, пока я аппарирую домой за новой порцией Оборотного? – Я тут подумал, что необязательно нам торчать здесь, и можно продолжить допрос у тебя дома. Вот только меня интересует, что будет с защитой поместья Блэков, если мы притащим в него Беллатрису в бессознательном состоянии? – По идее, чары Фиделиуса в любом случае разрушатся, но ведь моей кузине необязательно знать, что она в доме Блэков? Мы можем запереть ее на чердаке, вряд ли она его узнает после многолетнего пребывания в Азкабане, тем более, что она и не была там толком, когда гостила у нас. – Тогда решено – оставим ее взаперти у тебя дома. Помимо сегодняшнего допроса, я уверен, что она и в будущем нам пригодится. – Ну все давай тогда, я аппарирую домой, а ты иди в Мунго. Сириус взял свою кузину на руки и аппарировал к себе в особняк, а я переместился в больницу Святого Мунго. Как я и предполагал, мое появление в госпитале никого не удивило, так как за все время службы в Аврорате я частенько сюда наведывался. Миссис Паркер, одна из дежурных целителей, услышав суть моей проблемы, без лишних вопросов ушла за необходимым мне бальзамом, попросив меня немного подождать. Вот только ждать мне пришлось немало, около получаса, но к моему облегчению, когда миссис Паркер все-таки появилась, в руках она держала какой-то пузырек. Надеюсь, это то, что мне нужно. – Прошу прощенья, что заставила вас ждать, мистер Намиказе, но зелье, которое вам нужно, было у нас в единственном экземпляре, поэтому пришлось сварить новую порцию. – Ничего страшного, Памела-сан, я все понимаю. – Вежливость – наше все, пусть на самом деле я и был взвинчен от столь томительного ожидания. – Вот, возьмите, – целитель протянула мне пузырек, и я не замедлил взять его. – Этот лечебный бальзам называется Редукто Мускулус. Просто аккуратно смажьте зельем поврежденный участок мышц, в вашем случае язык, и ждите около получаса, когда язык отрастет до своей нормальной величины. – Большое спасибо, Памела-сан. А теперь я вынужден вас покинуть – потерпевший нуждается в срочной помощи. – До свидания, мистер Намиказе. В следующий раз лучше приводите больного прямо сюда, так мы быстрее сможем помочь. Я кивнул целителю, про себя подумав, что вряд ли здешний персонал обрадовался бы появлению Беллатрисы Лестрейндж, и вышел из госпиталя, после чего телепортировался к метке Летящего Бога Грома в гостиной особняка Блэков. В гостиной я застал хозяина дома, распивающего Огневиски. – Сириус, сейчас не время, чтобы напиваться, – укоризненно бросил я Блэку. – Ну должен же я хоть как-то расслабиться, Минато? – парировал мужчина. – Гонки по вертикали, сражения с полчищами дементоров, откушенный язык моей любимой кузины, и все это в один день! Может быть, для тебя это и в порядке вещей, но я уже морально истощен. – Сириус отхлебнул из стакана. – Ладно, я все понимаю. Как Беллатриса? Не очнулась? – Когда я уложил ее на чердаке, то сначала реанимировал, а затем заново долбанул Оглушающим, чтобы она не очухалась наверняка. Вдобавок я связал ее и вручную, и еще наложил магические путы. Дверь запечатал Коллопортусом, так что никуда моя кузина от нас не денется. – Хорошо. Я раздобыл нужное зелье, пойду навещу твою родственницу. Если не хочешь, можешь остаться здесь, я не настаиваю. – Ну нет уж. Не в моих правилах останавливаться на полпути. Пойдем вместе! Сириус поставил стакан на столик, встал с кресла, подошел к шкафу с зельями и достал флакончик с Оборотным. Одна минута, и передо мной опять стоит неизвестный магл. Сириус вышел из гостиной и повел нас на чердак. Когда мы добрались до верхнего этажа поместья и остановились перед нужной дверью, мужчина направил на нее палочку: – Алохомора! Дверь отворилась под действием заклинания, и мы вошли внутрь помещения. На чердаке было темно как в могиле, а выключателей маги еще не придумали. – Люмос! – синхронно зажегся холодный свет на наших палочках, и я оглядел чердак. Беллатрисы Лестрейндж нигде не было. Я посмотрел на Блэка, взглядом требуя объяснений, но судя по его выражению лица, мужчина был шокирован не меньше моего. – И как это понимать, Сириус!? – с трудом держа себя в руках, обратился я к Блэку. – Это твой очередной дурацкий прикол? Тогда могу сказать, что это совсем не смешно! Где Лестрейндж!? – Она лежала вон в том углу, – указал Сириус рукой в совершенно пустой угол, где лежало только пуховое одеяло. – Я уложил Беллу прямо на эту перину, а затем опять оглушил и связал. Я тебе клянусь, Минато, я говорю правду! Блэк подбежал к одеялу и начал его судорожно трясти, видимо, надеясь, что из него вывалится Беллатриса, а затем быстро обежал весь чердак, но мест, где могла спрятаться Лестрейндж, здесь не было. – Ничего не понимаю! Я несколько раз проверил все заклинания и веревки! – продолжил оправдываться Блэк. – Она не могла никуда деться! Здесь установлены Противоаппарационные чары, пойду быстро обыщу дом! Сириус галопом выбежал из чердака, оставив меня здесь наедине со своими мыслями. Ситуация складывалась донельзя скверная. Это чокнутая Пожирательница видела мое лицо, и наверняка догадалась, чей это дом. Корить себя и Блэка за несоблюдение мер конспирации и безопасности буду потом, а сейчас надо срочно придумать, как бы быстрее изловить эту маньячку. Пока у нее нет языка, у нас еще есть немного времени, прежде чем она снова сможет говорить и выдаст нас. Что же делать, что же делать? Думай, Минато, думай… Мои размышления прервал внезапный ожог на левой груди. Нимфадора что ли написала? Эх, совсем не вовремя, но а вдруг что-то важное… Ладно, прочитать послание много времени не займет. Я достал пергамент из нагрудного кармана и развернул его. На бумаге очень неразборчивым почерком, будто у писавшего сильно дрожала рука, было накарябано: «Минато, прошу, прийди ко мне быстрее. Она убила маму и папу». Это послание на мгновенье поставило меня в ступор, заставив мои шестеренки в мозгу лихорадочно крутиться. Неприятная догадка озарила меня… Я как бешенный в три прыжка спустился в гостиную, стремясь обнаружить хозяина дома здесь, но Блэк, как назло в гостиной отсутствовал. Времени искать его у меня не было, поэтому я заорал во всю мощь своих легких: – СИРИУС! СИРИУС! Блэк не замедлил себя ждать и вскоре показался в гостиной, весь бледный и перепуганный. – Минато, что случилось!? Ты нашел ее? – Нет времени объяснять! Быстрее аппарируй нас в дом Тонксов! Ну? Что стоишь!? Быстрее!!! Сириус, больше не задавая лишних вопросов, повиновался и, взяв меня за рукав, аппарировал нас в дом Тонксов. В сам дом мы не попали, а только на крыльцо, вероятно из-за Противоаппарационных чар, и, выломав двери, ворвались внутрь. В доме стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь чьими-то всхлипами. Я жестом приказал Блэку прикрывать меня с тыла, а сам бесшумно вдоль стены направился к источнику шума. Миновав коридор и кухню, я пробрался в гостиную и увидел перед собой безрадостную картину: в гостиной царили полный разгром и беспорядок, но все мое внимание было приковано к Нимфадоре, сидящей на коленях на полу и спрятавшей лицо в ладонях. Девушка тихо всхлипывала, а когда я обнаружил причину ее слез, мое сердце сжалось от боли – два холодных изувеченных трупа, мужчины и женщины, в неестественных позах лежали на испачканном кровью ковре. Я даже не представляю, что испытала девушка, потеряв обоих родителей за один вечер. – Тонкс? – тихо окликнул я девушку. Нимфадора повернула свою голову в мою сторону и посмотрела на меня своими красными, опухшими от слез глазами, а затем, резко вскочив на ноги, побежала в мою сторону и, крепко обняв, уткнула лицо мне в грудь, судорожно всхлипывая. Я заключил девушку в обьятия и попытался ее успокоивать, нежно поглаживая ее по спине и голове. – Тише, тише, Тонкс, – шептал я девушке на ушко, – все позади, я рядом… – Она убила их, Минато, – заикаясь, бормотала Нимфадора, не отрывая свою голову от моей груди. – Я пыталась ее остановить, но не смогла… Она сломала мою палочку… Она пытала их до смерти у меня на глазах… Девушка разрыдалась с утроенной силой. В это самое время в гостиную влетел Сириус и моментально побледнел от открывшейся перед ним ужасающей картины. – Минато, что здесь про… Взгляд Блэка упал на безжизненные тела родителей Нимфадоры. Сириус побледнел еще сильнее и одним рывком оказался у трупа своей двоюродной сестры. – Анди? Андромеда… АНДИ!!! – взревел мужчина и прижал холодное безжизненное тело к себе, тщетно пытаясь найти хоть одну искорку жизни в мертвых застывших глазах своей сестры. – Анди!!! Тедди!!! Мерлин, за что!!!? Сириус прижался лбом к груди своей кузины и заплакал. Мое сердце разрывалось на тысячи кусков от развернувшейся в этом доме драмы. Я с трудом сдерживался, чтобы самому не предаться отчаянию, потому что садистка, устроившая здесь резню, все еще на свободе, и ее необходимо срочно найти, пока она не успела убить еще кого-нибудь. – Минато, кто этот мужчина? – безжизненным голосом спросила меня Нимфадора, как будто это ее вообще не интересовало. – Это мой друг, Тонкс. Он пришел со мной, тебе же сейчас лучше хорошо отдохнуть, а я пока вызову целителей из Мунго и оповещу дежурных авроров. – Нет, я совсем не хочу… – Дормио! Усыпляющее заклинание моментально погрузило девушку в сон. Нимфадора обмякла в моих обьятиях, и я аккуратно взял ее на руки, а затем уложил на диван. Увидев, как равномерно вздымается и опускается грудь девушки, я направился к Сириусу, чтобы оказать поддержку и ему, а затем броситься на поиски Лестрейндж. Необходимо найти ее, пока она еще не до конца пришла в себя после Азкабана, пока еще есть призрачный шанс, что женщина где-нибудь успеет наследить. Не успел я дойти всего лишь пары метров до мужчины, как я, благодаря своим развитым сенсорным навыкам, внезапно почувствовал в доме чужое присутствие. Молниеносно выхватив из подсумка трехлепестковый кунай, я развернулся в сторону чужака и, с огромным удивлением увидев в дверном проеме Беллатрису Лестрейндж, уже приготовившуюся нас атаковать, очень точным броском направил кунай прямо в руку женщины. Кунай пробил ладонь Лестрейндж насквозь, заставив ее выронить волшебную палочку, и пригвоздил ее к стене. Женщина заорала от боли и попыталась другой рукой вытащить кунай из стены и освободить ладонь. Я не стал ждать и смотреть, справиться ли Лестрейндж с этой задачей, переместился к кунаю, схватил беглянку за голову и с силой припечатал ее о стену. Женщина потеряла сознание, а затем обмякла и повисла на руке, пригвожденной кунаем. Алая кровь стекала по руке прямо на лицо женщине. Я проверил у нее пульс. Жива. Я вытащил кунай из стены и ладони Лестрейндж, остановил у нее кровотечение и забросил тело женщины себе на плечо, попутно подобрав ее волшебную палочку и засунув ту в карман. Я огляделся в поисках Блэка. Сириус уже успокоился и лишь тоскливо поглаживал рукой по лицу мертвой Андромеды Блэк. – Сириус, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но тебе лучше убраться отсюда! Скоро сюда прибудут авроры, и твое присутствие здесь нежелательно! Блэк поднял голову и посмотрел на меня. От его взгляда мне стало не по себе – это были глаза мертвеца. В этих синих глубоких проницательных глазах я не увидел и искорки жизни, как будто душа Сириуса погибла вместе с его родными. Слава Ками-сама, мужчина отреагировал на мои слова, легонько кивнул, нежно и аккуратно положил свою сестру на пол, закрыл веки ей и Теду Тонксу, а затем встал на ноги и подошел ко мне, не проронив ни слова. Я сглотнул застрявший в горле комок, сложил руки в печать и вызвал двух теневых клонов. – Значит так, ты, – показал я пальцем на одного из клонов, – ты немедленно отправляешься в Аврорат и информируешь всех о случившемся. Скажешь, что Нимфадора написала тебе сообщение о нападении, но когда ты пришел к ней в дом, было уже поздно, и Лестрейндж сбежала. Понял? Смотри, ничего не перепутай. А теперь иди. Первый клон кивнул и исчез, использовав Полет Бога Грома, а я тем временем стал давать указания второму клону: – А ты остаешься здесь и охраняешь Нимфадору. Можешь отнести ее в какую-нибудь комнату наверху, а когда сюда явятся авроры, не показывайся им на глаза, но убедись, что это точно авроры – твой второй двойник придет вместе с ними. Затем развейся самостоятельно, потому что незачем лишний раз демонстрировать посторонним мою технику клонирования. Ты все понял? – Да, босс. Я буду осторожен, и с головы этой девушки не упадет ни один волос, – пообещал клон. – Я рассчитываю на тебя. Я положил свободную руку Сириусу на плечо и переместил нас в гостиную особняка Блэков. Хозяин дома устало рухнул на диван и спрятал лицо в ладонях. Решив сегодня больше не мучить мужчину, потому что того, что произошло с Нимфадорой и Сириусом и врагу не пожелаешь, я тихо покинул гостиную и направился вверх по лестнице прямиком на чердак. Поднявшись на самый верх, я отворил дверь и зашел внутрь пыльного помещения. Положив тело Беллатрисы Лестрейндж около стены, я огляделся в поисках каких-нибудь источников света. – Инсендио! – Два факела, расположенных на чердаке, вспыхнули, а затем стали гореть ровным слегка трескающим огнем. Я наклонился над пленницей. Женщина была без сознания, и я без труда открыл ей рот, смазав ее язык зельем Редукто Мускулус. Чтобы эта чокнутая снова не откусила себе язык, я поискал на чердаке что-нибудь, что можно засунуть ей в рот, и нашел необходимых размеров деревяшку. Почесав затылок, я создал клона и отправил его в магазин строительных материалов за скотчем, так как ничего более подходящего, чтобы закрепить деревяшку между челюстями, я не придумал. Клон кивнул и испарился выполнять мое поручение, а мне ничего не оставалось, как только ждать. Так, Памела-сан сказала, что язык отрастет примерно через полчаса, а прошло уже пятнадцать минут. Вдруг пленница легонько зашевелилась, что не укрылось от моего взгляда, а затем открыла глаза. Но прежде чем Беллатриса успела что-либо сообразить, она отправилась в очередной нокаут от моего Оглушающего. Через минуту после этого появился мой клон с зажатым в руках скотчем. Я взял у клона скотч, но пока не стал его развеивать – вдруг пригодится еще, и подошел к пленнице. Я наклонился над бессознательной женщиной, раздвинул ей челюсть, просунул между зубами деревяшку и щедро обмотал и деревяшку, и голову женщины скотчем. Проверил свое творение на прочность и, оставшись довольным своей работой, присел около женщины и стал ждать окончания процесса заживления языка. Пусть я и не сводил глаз с Беллатрисы, но мои мысли были совсем о другом. Сегодня я прошелся по краю лезвия куная. Мне повезло, просто невероятно повезло, что Лестрейндж сама попала мне в руки. Я даже боюсь себе представить, что могло произойти в противном случае. Но даже это меркло по сравнению с тем, что терзало меня сейчас больше всего – я чувствовал свою вину в произошедшей сегодня трагедии. Если бы я не вызволил Лестрейндж из Азкабана, то никто бы не пострадал. Из-за своих эгоистичных желаний я причинил боль достаточно близким мне людям. Имел ли я право так поступать? Наверное, ведь самый родной для меня человек сейчас отчаянно нуждается в моей помощи, и поэтому я должен любыми способами вернуться домой. Но как бы я себя не убеждал в этом, я не мог окончательно избавиться от угрызений совести, пожирающих меня изнутри. Даже не знаю, смогу ли я набраться смелости и посмотреть Сириусу и Нимфадоре в глаза… С того момента, как я нанес Лестрейндж зелье Редукто Мускулус, прошло уже около пятидесяти минут. Я осмотрел язык женщины, вроде бы он уже зажил и стал нормальной длины. Что ж, теперь я могу наконец-то приступить к тому, из-за чего все сегодня и произошло. – Инкарцеро! Фините Инкантатем! Лестрейндж вздрогнула и очнулась. Обнаружив, что она опять связана, и, что у нее между зубами зажата какая-то дрянь, да еще она не в состоянии ее выплюнуть, женщина начала извиваться, дергаться и верещать. Я отвесил ей хорошую пощечину, и Беллатриса опять хорошенько приложилась головой, на этот раз о пол. Я приказал клону спуститься в гостиную и забрать у Сириуса Веритасерум. Пока клон выполнял мое поручение, я схватил женщину за горло, поднял ее и прижал к стене. Если бы взглядом можно было убивать, я был бы уже мертв – до того яростными и безжалостными были глаза Лестрейндж. Мой клон вернулся не один, с ним пришел и Сириус. Я с трудом подавил в себе неловкость от присутствия Блэка и попросил его пузырек с Сывороткой. Сириус, молча, подошел ко мне, лишь ненавидящим взглядом просверливая Лестрейндж насквозь, и я был наготове предотвратить попытку Блэка порвать свою кузину на куски. Но, к счастью, подобного не произошло, и Сириус, не сводя глаз с кузины, просто протянул мне пузырек и отошел на пару шагов. Я откупорил флакончик и, держа лицо женщины стальной хваткой, влил ей пять капель. Сопротивляющаяся до конца Беллатриса все же проглотила Сыворотку, после чего у нее, как и у любой другой жертвы Веритасерума, взгляд затуманился, а зрачки расширились. Я отлепил скотч и достал деревяшку изо рта женщины, но Лестрейндж, под действием Сыворотки, даже не обратила на мои действия внимания. Я усадил женщину на пол и только хотел начать ее допрашивать, как был перебит Сириусом: – Скажи мне, зачем ты убила их, тварь!? Зачем, я тебя спрашиваю!? – Я не понимаю вопроса, – монотонно ответила Лестрейндж. – Сейчас ты у меня все поймешь, сука!!! Все-таки у Сириуса не выдержали нервы, и он бросился на Лестрейндж как раненый зверь, а мне пришлось перехватить его и прижать мужчину к полу. – Пусти меня! Эта тварь убила свою сестру! Я должен за нее отомстить! – Блэк продолжил яростно сопротивляться и пытаться выбраться из моего захвата. – Сириус, прошу тебя, успокойся! Обещаю, ты сделаешь с ней все, что захочешь, но только, когда я закончу допрос! Прошу, не вынуждай меня использовать крайние меры по отношению к тебе! – Блэк попыхтел от злости, но несколько раз глубоко вздохнув, вроде бы успокоился. – Хорошо, я не буду тебе мешать, но и ты пообещай мне, что когда закончишь с моей кузиной, ты уйдешь с моей дороги. – Я обещаю, Сириус, что как только я узнаю все, что мне нужно, Беллатриса Лестрейндж будет полностью в твоем распоряжении. – Договорились. А теперь слезь с меня! Я выпустил Блэка из своего захвата и подошел к пленнице, однако дав своему клону мысленный приказ внимательно наблюдать за Сириусом. – Ваше полное имя? – задал я самый первый вопрос женщине, чтобы убедиться в нормальном функционировании зелья. – Беллатриса Лукреция Лестрейндж, – безэмоциональным голосом ответила пленная. – Вы знакомы с Томом Марволо Реддлом? – Да. – Во время Гражданской войны вы сражались на его стороне? – Да. Хорошо, зелье функционирует должным образом, и я могу перейти к основному. Затаив дыхание, я спросил у пленницы: – Вы знаете, что такое хоркрукс? – Нет. Я еле подавил вопль разочарования. Я даже боялся подумать, что все люди, которые сегодня погибли по моей вине, погибли зря… Отбросив эти мрачные мысли в сторону, я продолжил допрос в надежде выяснить у Беллатрисы хоть что-нибудь: – Как вы считаете, Темный Лорд доверял вам? – Да. – Он доверил бы вам свою жизнь? – Да. – Он давал вам на хранение какие-нибудь предметы? – Да. Мое сердце пропустило удар, но на этот раз от возбуждения и ликования. И хотя я понимал, что радоваться еще рано, я не смог сдержать улыбку, рвущуюся наружу, и спросил: – Что конкретно он вам передал? – Чашу Хельги Хаффлпафф. – Где сейчас находится чаша Хельги Хаффлпафф? – На самом нижнем уровне «Гринготтса» в сейфе семьи Лестрейнджей. – Что еще помимо чаши вам дал на хранение Темный Лорд? – Больше ничего. – Темный Лорд объяснил, зачем он отдал вам чашу? – Нет. Темный Лорд просто приказал мне беречь чашу как зеницу ока. – Ладно, поедем дальше. Кому еще Темный Лорд мог доверить свою жизнь? – Барти Краучу-младшему. – Вам известно о том, передавал ли какие-нибудь вещи Темный Лорд Барти Краучу-младшему? – Нет. – Может быть, Темный Лорд давал на хранение свои вещи другим Пожирателям Смерти? – Я не знаю. – Темный Лорд вообще когда-нибудь упоминал, что достиг бессмертия? – Нет. – Но он разговаривал о бессмертии? – Да. – С кем он говорил по этому поводу? – Только с Ближним Кругом. – Но вы ничего не знаете о том, достиг ли Темный Лорд бессмертия? – Нет. Я вздохнул. Похоже, что Беллатриса больше ничего полезного не знает, и Реддл как настоящий параноик хорошо позаботился о сохранении своей тайны. Я уже не знаю, как еще можно перефразировать вопрос, чтобы получить на него нужный ответ. Лестрейндж – крепкий орешек, и под пытками ничего не скажет. Есть вариант обратиться к опытным легиллементам, но я уверен, что больше ничего полезного от Беллатрисы я не добьюсь. Если Волдеморт и передал ей хоркрукс, то только один. Как говорится – не складывай яйца в одну корзину, да и Чаша Хельги Хаффлпафф идеально соответствует высоким требованиям страдающего завышенной самооценкой Волдеморта. Поэтому остается только надеяться, что Реддл не окажется заядлым любителем антиквариата, собирающим драгоценные реликты. Все, решено, следующий пункт моего назначения – сейф Лестрейнджей в Международном Магическом банке «Гринготтс», а затем можно будет потолковать по душам и с остальными членами Ближнего Круга. Но сейчас меня больше всего интересует, почему Беллатриса, как только оказалась на свободе, прежде всего решила убить своих родных, хотя логичнее всего было затаиться у кого-нибудь из друзей-Пожирателей. Думаю, что причина была не только в невменяемом состоянии женщины. Мне хотелось узнать это даже сильнее, чем то, каким образом она смогла сбежать из особняка Блэков. – Беллатриса Лестрейндж, почему, когда вы сбежали, то в первую очередь направились в дом своей сестры Андромеды? – Я возненавидела Андромеду, когда она отреклась от своей семьи ради грязнокровки. Я всегда хотела убить ее за этот поступок, но у меня не было такой возможности. Краем глаза я посмотрел на с трудом сдерживающего свою ярость Сириуса, и, убедившись, что мужчина держит себя в руках, я продолжил допрашивать Беллатрису: – Почему у вас не было такой возможности? Вам не хватило времени? – Нет, времени у меня было много, но Андромеда хорошо защитила свой дом на время войны, а сейчас защита практически отсутствовала, и я без проблем обошла ее. – Но почему вы не затаились у своих друзей? Неужели вы не могли потерпеть со своей местью? – Я хотела не только отомстить, но и выследить тех, кто меня похитил из Азкабана. – Ага, понятно. И еще, после вашего сегодняшнего побега из дома Блэков вы не виделись абсолютно ни с кем, кроме семьи Тонксов? – Нет. Это хорошая новость. Пусть и в момент своего поражения от моей руки в доме Тонксов Беллатриса все еще была немая, и по идее, даже если бы она и встретилась с кем-то из Пожирателей, то она все равно не смогла бы никому ничего рассказать о нас с Сириусом, но все равно информация о том, что эта сумасшедшая маньячка нигде не успела наследить, меня обрадовала. – А как вы вообще догадались, что ваши похитители придут домой к Андромеде Блэк? И вообще, откуда вы узнали, где живет Андромеда Блэк? Вы же ведь никогда не были у нее дома? – Мне обо всем рассказал здешний домовик. – Мои глаза расширились от изумления, а Сириус даже поперхнулся. – Домовик поведал, что я нахожусь в великом поместье Блэков, и если я хочу отомстить его мерзкому хозяину, то я могу заманить его в дом Тонксов и там убить. Мне понравилась идея домовика, и я согласилась с нею, потому что таким образом я могла убить двух зайцев сразу: прикончить свою сестру, и тем самым заманить своих похитителей в ловушку. – Значит, это домовик освободил вас и рассказал, где живут Тонксы? – Да. На Сириуса было страшно смотреть, лицо мужчины было перекошено от ярости и ненависти. Блэк с нечеловеческим ревом проорал на весь дом так громко, что у меня даже ненадолго заложило уши: – КРИИИИИЧЕЕЕЕЕЕР!!!!!!! После такого оглушительного рева перепуганный домовик появился перед нами сию же секунду. Сириус не замедлил отвесить эльфу хорошего пинка, и Кричер, сильно ударившись о стену, упал на пол. – Это правда, Кричер!? Это ты освободил мою кузину и позволил ей сбежать!? – Ддда, хххозяин, – пролепетал бледный от страха эльф и получил еще один мощный удар ногой в живот. – И это ты рассказал Беллатрисе, где живет Андромеда!? – Ддда, хххозяин. – Откуда ты это узнал? – Кричер рылся в совиной почте и наткнулся на адрес госпожи Андромеды… – Госпожи, значит!!?? А ничего, что это госпожа теперь мертва по твоей вине!? Я наблюдал за тем, как Сириус схватил бедного домовика за горло и начал его душить и бить головой о пол, но я не стал вмешиваться. В конце концов, Кричер это заслужил. У меня даже возникла кое-какая догадка. – Сириус, а ну-ка спроси у него, не он ли спрятал от тебя Сыворотку Правды, которую мы хотели использовать ее на Малфое? – Ты слышал вопрос, Кричер? Отвечай, это ты в тот раз стащил Сыворотку? – Ддда, хозяин. – И еще, Сириус, взгляни вот на эту волшебную палочку. Вдруг она тебе знакома. Я вынул палочку Лестрейндж из кармана и кинул ее Блэку. Мужчина поймал ее на лету и внимательно рассмотрел. Брови Сириуса поднялись вверх от удивления, и мужчина промолвил: – Я знаю эту палочку. Это палочка моей матери. Но откуда… Хотя что это я туплю? Кричер, ублюдок, это ты дал Беллатрисе палочку моей матери? – Ддда, хххоззззяин, – пролепетал домовик, сжавшись в комок. Жалкий вид Кричера не остановил Сириуса. Мужчина, взревев от ярости, начал избивать домовика с новой силой. Лицо эльфа уже представляло собой кровавое месиво, но ни капли жалости к этому существу я не испытывал, только презрение и отвращение. Наконец Блэк перестал избивать домовика и швырнул его к стене. Когда мужчина вновь заговорил, его голос на этот раз был на удивление спокойным: – Скажи мне, Кричер, зачем ты это все сделал? – Кричер узнал, что хозяин и господин Намиказе хотят мучить мужа госпожи Нарциссы Блэк, и Кричер захотел этому помешать. А сегодня Кричер узнал, что хозяин издевается над госпожой Беллатрисой Блэк. Кричер рассказал об этом госпоже Вальпурге, и госпожа Вальпурга приказала Кричеру освободить госпожу Беллатрису. – Но признайся, ты же ведь сам хотел, чтобы Беллатриса убила меня, а затем стала во главе семейства Блэков? Разве не так, Кричер? Ты, маленькая паскуда, решился на предательство своего настоящего хозяина! – яростно прорычал Блэк. – Простите, хозяин!!! – Домовик упал на колени и стал молить Сириуса о пощаде. – Кричер больше никогда не предаст хозяина Сириуса!!! – Нет, Кричер. Ты слишком долго испытывал мое терпение, и сегодня его чаша была переполнена, – Сириус достал волшебную палочку. – Напоследок я могу сказать тебе лишь одно, Кричер – твоя голова никогда не будет висеть на почетном месте дома семьи Блэков! – Увидев дикий ужас в глазах своего домашнего эльфа, Сириус злобно усмехнулся и направил на него свою палочку, промолвив всего два слова: – Авада Кедавра! Смертоносный зеленый луч достиг своей цели и отбросил хрупкое тельце домовика в противоположный угол чердака. Сириус подошел к мертвому телу эльфа и ногой перевернул его на спину. Безжизненные глазищи Кричера застыли в ужасе. Думаю, даже если бы я успел помешать Сириусу совершить его вендетту, то я бы не стал вмешиваться. Блэк имел полное право так поступить с предавшим его слугой. – Сириус, я исполняю свою часть договора – Беллатриса полностью в твоем распоряжении. Я узнал от нее все, что хотел. Блэк посмотрел на меня отрешенным взглядом, а затем отвернулся и заковылял к выходу, бросив мне через плечо: – На сегодня я исчерпал свой лимит убийств и смертей, Минато. Я, надеюсь, ты сам знаешь, что нужно с ней сделать. – Конечно, Сириус. Я все сделаю. Иди и не беспокойся об этом. Блэк кивнул и медленно покинул помещение. Я проводил его взглядом, а затем повернулся к Беллатрисе, которая уже начала приходить в сознание. Я встал напротив женщины и стал ждать, когда она обратит на меня свое внимание. Долго ждать не пришлось, и Беллатриса, заметив меня, плотоядно улыбнулась и окинула меня презрительным взглядом, будто это она сейчас являлась хозяином положения, а не я. – Скажи мне, Беллатриса, неужели ты не чувствовала ни капли жалости и сострадания к своей РОДНОЙ СЕСТРЕ, когда пытала ее, а затем убила? – Эта жалкая сучка сама выбрала свою судьбу, позволив мерзкому грязнокровке себя трахнуть. Этим она подписала себе смертный приговор. Ее смерть была лишь вопросом времени. – Знаешь, я не буду читать тебе морали, Беллатриса, потому что бесполезно взывать к твоей совести, которой у тебя нет и, думаю, никогда и не было. Я лишь сделаю с тобой то, чего ты на самом деле заслуживаешь! Мой кунай вонзился женщине прямо в сердце. Беллатриса, не ожидавшая от меня такого поступка, удивленно выпучила свои глаза. Я провернул кунай по часовой стрелке, разрывая сердце и кровеносные сосуды Лестрейндж в клочья. Женщина стала отхаркивать кровью, и часть брызг попала мне на лицо и заляпала одежду. Перед тем, как Беллатриса испустила последний вздох, я наклонился к ее уху и прошептал: – Благодаря тебе я скоро уничтожу твоего драгоценного Лорда! Гори в аду, Беллатриса-чан! Я вытащил кунай из груди Лестрейндж и перестал держать ее тело. Тело без опоры рухнуло на пол, а кровь, хлынувшая из груди женщины огромной струей, полностью залила близлежащее пространство возле трупа. – Тергео! – очистил я себя заклинанием от крови, а затем обратился к своему клону: – Возьмешь оба трупа и закопаешь их поглубже в роще Намиказе. – Клон кивнул и подобрал тела, но как только он уже хотел было переместиться с трупами Кричера и Беллатрисы, я добавил ему напоследок: – И обязательно закопай их вместе в одной могиле. На том свете Беллатриса должна это оценить. Я спустился с чердака в гостиную и застал Сириуса за его любимым занятием: мужчина сидел в кресле и пил Огневиски. Впрочем, учитывая все, что сегодня Сириус испытал, я мог сказать, что держался он неплохо. Я сел на диван и погрузился в свои мысли. – Ты разобрался с Беллатрисой? – грубо спросил меня Сириус, нарушая возникшую в гостиной тишину. – Да, – ответил я мужчине, не обращая внимания на его грубый тон. – Сейчас мой клон закапывает ее и Кричера где-то в лесу. – Ясно, – Блэк отпил большой глоток из стакана и задал мне новый вопрос: – И что же ты задумал на этот раз? Убить министра? Выпотрошить всех Пожирателей? Или, может быть, взорвать Хогвартс? – Сириус, прекрати нести чушь, – попытался я урезонить мужчину, но чувствую, что сейчас грядет буря. – Успокойся, ты пьян и не... – Я пьян? Я ПЬЯН!? ДА НИ ХУЯ Я СЕЙЧАС НЕ ПЬЯН!!! – Мужчина швырнул стакан в стену, и тот вдребезги разбился. – Я скорее был пьян, когда согласился на твою авантюру с похищением моей сумасшедшей кузины!!! И что в итоге!? Анди и Тед мертвы!!! – Мне жаль, Сириус, – тихо прошептал я, признавая правоту в его словах. – Тебе жаль? Знаешь, что я думаю? Ни черта тебе не жаль моих родных!!! – продолжил обвинять меня Блэк. – Ты всегда думаешь только о себе и тебе наплевать на мнение других людей! Ты преследуешь свои эгоистичные цели и используешь других людей как инструменты для достижения этих своих целей! – Я не буду пытаться себя оправдать, Сириус, потому что ты во многом прав. Но мне действительно очень жаль твоих родных. Можешь мне не верить, но если бы я мог, я бы повернул время вспять и не ввязывался бы в эту авантюру, и твои родственники остались бы живы. Но, к сожалению, время назад не вернуть, и я не могу исправить свои ошибки. Если сможешь, прости меня, Сириус, и раз ты больше не хочешь меня видеть, я навсегда исчезну из твоей жизни и жизни Нимфадоры. Я встал с дивана и направился к выходу из гостиной. Я не стал перемещаться домой сразу из гостиной, так как эгоистичная частичка меня желала, чтобы Блэк запомнил меня в последний раз не телепортирующимся, а именно выходящим из гостиной. – Не знал, что ты трус, – презрительно бросил мне напоследок Сириус, тем самым заставив меня остановиться на полпути до выхода. – Что, прости? – спросил я мужчину, слегка повернув голову в его сторону. – Я сказал, что ты жалкий трус, – повторил Блэк. – После всего, что случилось, ты решил просто сбежать? Даже не попытаться исправить свои ошибки и загладить свою вину, а просто сбежать? А как же Нимфадора? О ней ты подумал? Как она переживет этот ужас? Бедная девочка потеряла обоих родителей за один день, и еще ты решил бросить ее? – А что я еще могу сделать? – повернулся я спиной к выходу. – Нимфадора возненавидит меня, когда узнает, что это я стал причиной убийства ее родителей. Лучший выход – это не причинять ей боль своим присутствием и просто исчезнуть из ее жизни. К тому же я вряд ли смогу ее утешить, ведь я ей никто. – Ха! Не смеши меня! Когда я был у Тонксов на ужине в последний раз, Нимфадора, не смолкая, постоянно болтала о своем напарнике. Все уши нам прожужжала разговорами о тебе! Андромеда всерьез заинтересовалась этим таинственным Минато Намиказе и даже хотела пригласить тебя на ужин, но, видно, не судьба, – горько умехнулся Блэк. – А ты говоришь, что ты ей никто! – Это правда? – шокированно спросил я мужчину. – Все что ты сейчас сказал, это правда? – А зачем мне врать? Какой мне с этого толк? – пожал плечами Блэк, а затем крикнул: – Кричер!!! Ах ты ж твою мать! Маленький злобный ублюдок! Придется теперь самому брать стаканы. Сириус, кряхтя, встал с кресла и направился к шкафчику, а затем, достав оттуда новый стакан, сел обратно в кресло и налил себе новую порцию Огневиски. Отхлебнув приличный глоток обжигающей жидкости, Блэк причмокнул губами и промолвил: – Если не брать во внимание то, что сегодня я лишился свояка и двух двоюродных сестер, пусть даже одна из них была сумасшедшей сукой, я даже тебе благодарен, Минато. Эта авантюра наконец-то дала мне вескую причину заавадить этого маленького поганца, который попортил мне немало крови, и не чувствовать при этом никаких угрызений совести, – Сириус отхлебнул еще половину жидкости из стакана. – Что же насчет Нимфадоры… Она же ведь ничего не знает о том, что это мы причастны к побегу Беллатрисы, так? Я думаю, что и не стоит ей об этом ничего говорить, и ничто не будет мешать тебе хотя бы частично искупить свою вину перед моей племянницей, Минато. – Я готов оказать Нимфадоре любую поддержку, – промолвил я, а затем посмотрел на Блэка, – ну а что насчет тебя, Сириус? – А что я? – Как мне теперь быть с тобой? Ты же ведь тоже считаешь меня виновным в смерти своих родных. Сириус почесал свой небритый подбородок, а затем прийдя к какому-то решению, посмотрел на меня своими проницательными синими глазами и сказал: – Ты можешь сделать для меня одну вещь, чтобы заслужить мое прощение. – И что же ты хочешь от меня? – Я хочу, чтобы ты доказал мне, что ты доверяешь мне. Докажи мне, что я твой друг. Ведь я тебе друг, Минато? Я задумался над этим вопросом. Мог ли я назвать Сириуса своим другом? В том мире у меня был только один друг – Хизаши Хьюга. Только Хизаши я мог доверить свою жизнь, а он без тени сомнения доверил бы мне свою. Мог ли Сириус сравниться с Хизаши? В плане характера – определенно нет. Хизаши был спокойным и рассудительным, и в нашей паре заводилой был, как ни странно, я. Сириус же эмоциональный и вспыльчивый, и в этой паре уже, наоборот, я играю роль своеобразного якоря от всяких безрассудных поступков. Но несмотря на все свои недостатки, Сириус верный и надежный товарищ, который готов в любой момент протянуть руку помощи. Сириус ни разу не дал мне повод усомниться в его преданности. Поэтому, если отвечать на вопрос, считаю ли я Сириуса своим другом и могу ли я доверить ему свою жизнь, то я отвечу – ДА. – Да, Сириус, ты мой друг, – твердо произнес я. – Тогда докажи мне это. Докажи мне, что я твой друг, и ты доверяешь мне. – Как я могу тебе это доказать? – Просто расскажи мне правду, Минато. – Правду? – тихо переспросил я. – Какую правду? – Да всю правду, – ответил Блэк и опустошил стакан до дна. – Я до сегодняшнего дня слепо помогал тебе во всех твоих авантюрах, совершенно не обращая внимания на твои мотивы и закрывая на них глаза. Я всегда помогал тебе, потому что ты нуждался в моей помощи. Я всегда помогал тебе, потому что ты мой друг. Я всегда помогал тебе, потому что думал, что ТЫ СЧИТАЕШЬ МЕНЯ СВОИМ ДРУГОМ. Но я не дурак, Минато. Я чувствовал, что у тебя с Волдемортом личные счеты и личная неприязнь, никак не связанная с Гарри, но я не вмешивался в твою жизнь, решив, что ты сам расскажешь мне обо всем, когда захочешь сделать это. Но раз у нас сегодня состоялся своеобразный вечер откровений, то я с нетерпением жду твоего рассказа. – Ты действительно хочешь обо всем знать? – Я не думаю, что ты поведаешь мне о чем-то сверхфантастичном. Многие люди пострадали от действий Волдеморта, и нет ничего удивительного, что ты так стремишься ему отомстить. Но я хочу услышать правду от тебя, из твоих уст. Минато, мы не можем оставаться друзьями, если мы не будем доверять друг другу. Конечно, если ты не желаешь, можешь ничего мне не рассказывать, но отношения между нами будут испорчены навсегда. Я переживу смерть Андромеды и Теда и ничего не расскажу Нимфадоре про наше косвенное отношение к их кончине, и я даже не буду держать на тебя зла, но прежних отношений между нами уже не будет. – Хорошо. Я расскажу тебе всю правду о себе, но я должен убедиться, что никто ничего не узнает об этом. – Значит, ты все-таки не доверяешь мне? Считаешь, что я сплетник? Аааа, ладно, Мордред с тобой! Я дам тебе Непреложный Обет, если ты так хочешь! – Мне будет достаточно и Проклятой Печати. – Я подошел к шкафчику и без разрешения хозяина дома достал оттуда еще один стакан, а затем плюхнулся на диван и бесцеремонно наполнил свой стакан до краев. – Я уверен, что выслушав мою историю, ты поймешь, почему я так сильно стремлюсь к сохранению конфиденциальности. – Ну попробуй! Удиви меня! Вот только ни черта у тебя это не получится! – самодовольно ухмыльнулся Блэк и откинулся на кресле, демонстрируя, что он готов слушать. – Я не буду с тобой спорить по этому поводу. Ты сам возьмешь свои слова обратно, когда я закончу. – Я сделал приличный глоток Огневиски и, собравшись с мыслями, начал свое повествование: – Я начну с того, что на самом деле я родом не из Японии и не из любой другой страны вашей планеты…