***
— Думаешь, уже могу идти? — Уже давно пора. — Я боюсь. — Я понимаю. Мы с Эмми, секретаршей этого тирана, синхронно вздохнули, награждая друг друга понимающими взглядами. Я сидел на низком, кожаном диванчике в его приемной. Десять минут давно прошли, но я все никак не мог заставить себя оторваться от скрипящей мягкой плоти мебели и зайти в кабинет. Оправдывал я себя тем, что он не вызывал меня. Конечно, у меня было чувство, что меня сейчас там раздерут в клочья, вот я и не шел. Любой бы поступил так на моем месте. "Эмми, Айеро до сих пор не явился или что?" Я аж подпрыгнул, когда из динамика селектора на столе девушки раздался раздраженный, до боли (в буквальном смысле!) знакомый голос. Секретарша метнула в меня взгляд и, надавив пальцами на кнопку устройства, чуть-чуть склонилась к нему: — Пришел, давно пришел, ждет, пока Вы пригласите его. "Да пусть зайдет уже." Я, не дожидаясь того, что Эмми обратится ко мне, кивнул ей и наконец поднялся на ноги. Прошел к двери, взялся за ручку, перевел дыхание. И лишь затем, толкнув ее, прошел в помещение кабинета Уэя. Закрыв за собой дверь, я остановился на пороге, не решаясь проходить дальше. Мужчина встретил меня, стоя у окна. Подал признаки жизни он лишь через тридцать мучительных секунд - вздохнув, повернулся. Затем, скрестив руки на груди, присел на край подоконника и смерил меня требовательным, недовольным взглядом. — Что, ты до сих пор в этом выкидыше сэкондхенда? — Вы не соблюдаете субординацию, переходя на личностные оскорбления. — Я пожал голыми плечами, наклонив голову чуть набок и глядя на начальника. В животе все тряслось. — Если Вам интересно, то это моя любимая одежда. — Да мне насрать. — Тряхнул челкой мужчина. Я растерянно раскрыл рот — он никогда не позволял себе говорить так... Я даже не могу подобрать нужное слово. Неофициально? Грубо? Простонародно? Всегда вежливый, этот его официальный тон так раздражал. Он вызывал меня к себе и прежде, но никогда не случалось ничего подобного. Я не знал, как реагировать. Джерард смотрел на меня, покусывая губы. Возможно, он ожидал какого-то ответа, но я никак не мог собраться с мыслями. Что мне ответить на такое? Через пару минут он, оттолкнувшись от стены, слез с подоконника и направился к своему столу. Не глядя на меня, он махнул рукой и произнес: — Снимай этот позор. — Что? — Выдохнул я. — Раздевайся, говорю. — Мужчина сел в свое кресло и, выдохнув, придвинулся к просто огромному столу. — Или ты думаешь, что я разрешу тебе так ходить по офису весь день? — Не буду я раздеваться. Вы совсем рехнулись, мистер Уэй? — Я невольно сделал несколько шагов вперед, подходя ближе к его столу. — Я голый что ли сидеть должен? — Какие правила ты нарушаешь вот так,как ты есть сейчас? — Знаете, он сейчас был похож на учителя, который отчитывает непутевого ученика. — Много, — буркнул я в ответ ему. — Какие конкретно, Айеро? — Ну... - Я опустил голову. — В джинсах нельзя, в ярких вещах нельзя, и с надписями вещи нельзя, с голыми руками и коленями нельзя, еще без галстука нельзя, в туфлях надо и еще... — А если ты снимаешь это, сколько ты будешь правил нарушать? — Перебил он меня. Я вновь на секунду растерялся, а затем, пожав плечами, прикинул на пальцах и хмуро, с сомнением, произнес: — Три? Туфли, галстук и типа открытые части тела. — Если только твои трусы не яркие, — добавил он и, кивнув, развел руками. — Поэтому раздевайся. — Но, мистер Уэй.. — Сейчас же. Я осторожно попытался возразить, но он, рявкнув на меня, кажется, мог просто уничтожить меня одним взглядом. Этот ублюдок смотрел на меня так, будто, кивни он сейчас, меня бы снайпер с крыши соседнего дома расстрелял. Выполнять этот его приказ было.... Стремно. Это как-то переходит все границы, нет? Совсем с катушек съехал, олух голубой. Но, тем не менее, я осторожно коснулся края своей майки и, все еще с сомнением и надеждой, что это просто шутка или что он одумается хотя бы, взглянул на мужчину. Тот молчал и тогда я потянул ткань вверх, обнажая торс. Затем я принялся за ремень своих джинсов и их застежки. Он молча, терпеливо дожидался пока я, раскрасневшийся до самых кончиков ушей, неспешно, растягивая процесс, разденусь до белья, до самых гребаных, мать его, трусов, с цветом которых мне реально повезло, блин. Когда я, наконец, закончил, держа одежду в руках, переминаясь с ноги на ногу, я требовательно взглянул на него, мол, что теперь? Он, растянувшись в довольной коварной улыбке - знаете, на змею был похож, такие обычно в мультиках гипнотизируют невинных, — кивнул мне и указал на дверь. — А теперь — работать. И посмей только опять нацепить эти тряпки. Учти, я буду заходить и проверять. Понял? — Понял, — фыркнул я и, развернувшись, направился к двери.Повод первый.
16 октября 2014 г. в 12:02
Склонившись к монитору компьютера, я косился на бродящего меж столами коллег босса. Каждое утро он вот так по-идиотски, видимо, насмотревшись фильмов, "делал обход", проверял нашу работу, несмотря на то, что абсолютно ничего не понимал в этом дерьме.
Он то и дело упрекал кого-то, давал действительно тупые советы, словно мы не профессионалы, отучившиеся по несколько лет, а только-только школу кончили. И, конечно же, отчитывал за всякие мелочи, придираясь к ерунде.
Я сглотнул и перевел взгляд на текст на ярком экране передо мной. Все попытки сосредоточиться на работе проваливались впустую; я не то, что не мог заполнить эту тупую простейшую таблицу, я даже, черт возьми, не понимал, что от меня хочет эта таблица.
А я ведь их на раз-два делал до этого! Когда в офисе была тишь да гладь. Это все из-за этого индюка напыщенного, он не дает мне работать нормально. Завидую Бобу, на проходную к которому Уэй не спускается.
Я прочистил горло и напряженно выдохнул, слыша позади себя небыстрые, почти бесшумные шаги начальника. Словно дикий зверь какой-то, ей богу. А я загнанный в угол и надеющийся на благосклонность судьбы и удачу крохотулик-звереныш.
Подпирая щеку ладонью и ссутулившись на неудобном кресле, я окинул взглядом себя, насколько мне это позволяло положение - мои руки были обнажены, позволяя всем изучать мои татуировки, а торс прикрывала отстойная майка зеленого, кислотно-салатового цвета. Конечно же, та самая, женская.
Благо она была растянута и не обтянула меня как педика.
Бродивший по полу офиса коварный сквозняк забирался под грубую, потертую ткань моих старых и самых любимых джинсов, кусал обнаженные коленки, и усыпал кожу мурашками.
Хотя даже если бы я надел юбку или чулки, я бы все равно меньше был похож на бабу, чем гребанный Уэй в своем приталенном пиджаке.
Босс остановился у коллеги, сидевшей за соседним столом, всего в полутора метре от меня. Мое сердце колотилось как бешеное и безуспешно давило на кнопку экстренного катапультирования в пятки.
Он до сих пор не видел меня и я чувствовал себя так, словно стою у стены на расстреле. А то, что Уэй был сзади и я его не видел, лишь слышал, имитировала повязку на глазах. Отличное чувство, скажу я вам.
К слову, по моим подсчетам, этим нарядом я нарушал семь или восемь правил, установленных Уэем.
Все, он идет сюда.
Я закрыл глаза и вновь выдохнул, откидываясь на спинку стула.
— Итак, Айеро, как у тебя... — его ладонь опустилась на край стола, и он наклонился к моему столу, но резко прервался на полуслове.
Я поднял на него глаза, невинно улыбнувшись:
— Что такое, мистер Уэй?
Его глаза, открывшиеся шире от удивления, по-моему, вот-вот обещали лопнуть или покатиться по-моему столу.
Он был шокирован, за этим должна была последовать ярость, хотя на его лице трудно было заметить эти эмоции. Человек-кирпич.
— Попробуешь объяснить, почему ты явился на работу в таком виде? — переведя дух, он улыбнулся мне в ответ и приторно-сладким тоном заговорил,- мне казалось, ты читал новый устав офиса.
— Да, я читал. — Я кивнул. — Нет, я не потружусь объяснить.
— Что ж... — он кивнул, явно опешив от моего ответа. Конечно, он же привык, что все начинают оправдываться и задницу ему лизать. А тут я! Ха! — Допустим, я этого не видел. Но если это повторится, ты знаешь, что ты далеко не самый лучший работник и без тебя тут ничего не изменится.
Вот гандон, еще увольнять он меня вздумал!
— Да, конечно, мистер Уэй. — Я заговорил так же сладенько и мерзко, как он сам. — Но и Вы не думайте, будто это супер классная работа, за которую надо держаться всеми лапками. В любом офисе, где не будет вас, уже в разы лучше. Извините.
Боже, какое наслаждение я испытывал, выдавая ему все эти колкости, которые я мечтал ему сказать с самого его первого появления здесь. Сколько раз я это высказывал зеркалу в моей ванной дома, сколько раз я прокручивал в голову ситуации, диалоги, в которых я высказываю ему все, что думаю о нем. Иногда в моем воображении мы даже дрались.
Он, усмехнувшись, кивнул. Затем, приблизившись к моему лицу, из-под полуприкрытых век заглянул в мои глаза и неслышно зашептал:
— Я вижу, ты смелость со всего офиса собрал? Молодец, похвально.
Черт, вроде бы это был все еще этот педик Уэй, но, когда он вот так говорил со мной, вот так смотрел на меня, я готов был сбежать отсюда далеко-далеко, переплыть океан и поселиться в Европе под другим именем.
Как будто интонацию ему одолжил сам сатана. От волнения и, мать твою, от страха мои глаза распахнулись шире, и я поджал губы, задышав чаще.
— Ты думаешь, я не знаю, что ты боишься меня? — я сглотнул. Не в силах отвести взгляда от его глаз, я едва дышал под его напором. Мне даже на короткие мгновения казалось, что он увеличивается, знаете, как в мультиках, надувается, нависая надо мной, а я уменьшаюсь в своем кресле, мечтая только стать его частью, стать единым целым с этим невинным креслом.
— Ну, оштрафуйте меня. Как Вы любите, — я поразился тому, как спокойно сказал это. Нотки дерзости и наглости пропитывали мой голос, хотя я был уверен, что он будет дрожать как сучка.
— О-о-о, да у тебя уже иммунитет к этому? Разбогател, я смотрю? — Протянул он с некой разновидностью восторга, а его брови поползли вверх. — Хорошо, тогда я не буду тебя штрафовать. Я накажу тебя иначе.
Я на короткое мгновение вопросительно нахмурился, дожидаясь его слов, словно приговора. Смертельного приговора. Но он все молчал и молчал, сопел мне в лицо, щурился, словно сканируя меня своим взглядом, пока вдруг не отстранился, выпрямившись. Джерард оправил галстук, одернул свой пиджак и кивнул в сторону дверей офиса:
— Через десять минут, чтоб был у меня. Понял? Иначе вылетишь с работы, — негромко и абсолютно спокойно сказал босс, после чего, сложив руки за спиной, продолжил обход.
Поначалу я и не заметил, что последние пару минут я не дышал вовсе и снова возобновил этот процесс, лишь когда Уэй удалился от меня на расстояние трех метров.
Развалившись в кресле, я тяжело дышал, пытаясь прийти в себя.
Пиздец, я на русских горках такого адреналина не ловил.
Коротко глянув на ушедшего начальника через плечо, я придвинулся к компьютеру. Облизнув губы, я все же постарался заняться таблицей. Через десять минут мне надо быть на ковре Уэя. Может быть то, что я хоть что-то сделал из своих обязанностей мне и не поможет, но уж лишним точно не будет.