Стреляй!

      Спала Ирина прекрасно, её сон не потревожила даже сигнализация, которая часа в три ночи сработала на какой-то машине, что стояла во дворе её дома. Сны не посещали полковницу, но от этого ночь не становилась ужасной, а лишь прекрасной. Ведь в последнее время её часто мучали кошмары, в которых Зимина видела истекающую кровью Катю, а после картинка сменялась и на месте Кати была она сама, но глаза её были открыты и в них читался страх.       Ирина до этого дня много раз просыпалась в холодном поту, после отправлялась на кухню, отвлекалась и успокаивалась, готовя сосиску, так как успокоительное и снотворное перестало действовать на неё. Только потом она засыпала, но спала не долго, до следующего кошмара.       А утром Зимину разбудил будильник, но на этот раз он был отключен лёгким касанием пальцев к кнопке, а не яростным броском в стену ненавистной вещи. Она встала в прекрасном расположении духа, умылась и, посмотрев в зеркало, улыбнулась.       Не смотря на то, что она только проснулась, выглядела она великолепно. Под глазами не было тех синяков, что были последние месяцы, с лица не сходила довольная улыбка, даже глаза улыбались, в них зажёгся огонёк, который погас после последней встречи с Михайлиным.       Завтракать она не стала, сразу надела форму и отправилась в отдел, хоть вчера и был банкет, но это не избавляет от рабочих дел. Зайдя в ОВД, Зимина поймала на себе несколько заинтересованных взглядов сотрудников. Она поставила подпись в журнале, взяла ключ от кабинета и уже шла дальше по коридору, но была окликнута голосом дежурного: - Ирина Сергеевна, подождите, вам тут просили передать. - Что передать? – она развернулась на каблуках и была весьма удивлена увиденной картиной. – Кто передал? - Там записка есть, я не читал, курьер сказал лично в руки передать, – Олег подбежал к начальнице, держа в руках невероятно больших размеров букет ярко-алых роз. – Возьмёте? - Как ты себе это представляешь? – открывая дверь кабинета, возмутилась Ирина. – Заноси. И найди мне вазу для них... Или хотя бы ведро, боюсь, в вазу не поместятся. - Хорошо, Ирина Сергеевна, сейчас всё найду, – проговорил он и выбежал из кабинета Зиминой.       «Кто интересно мне цветы с утра пораньше присылает?» – задалась вопросом Ирина и достала меленькую открытку, что была в бутонах. Прочитав её, она улыбнулась, текст записки гласил:       «Доброе утро, Ирина. Осмелюсь вновь пригласить тебя в ресторан. Будь готова в восемь.

P.S. Не забывай, красотой и умом».

      Дежурный прибежал уже через десять минут и где-то раздобыл, как раз подходящую по размеру, вазу и сразу наполнил её водой. Цветы Ирина указала поставить на пол около дивана. Те, кто заходил в кабинет к начальнице сразу замечали букет и невольно улыбались.       Когда до обеда оставалось менее двадцати минут, в кабинет к Ирине Сергеевне ворвалась разъярённая начальница дознания. Но пыл её остудила улыбка подруги и великолепный запах роз, заполняющий весь кабинет. - Зяма, я хотела жаловаться… Но тебе не до меня, – проговорила Елена, присев на стул. - Чай будешь? – спросила Зимина, отвлёкшись от бумаг, и прошла к чайнику, который как раз вскипел, ведь на обед она решила не пойти, а перекусить печеньем и чаем. – С чего такие предположения? - Да, знаешь, как говорят: если настроение плохое, хочется испортить его всем. Но тебя не пробьёшь, – вздохнула Измайлова и вспомнила, что вчера Ирочка уехала на машине с самим Грачёвым. – Как там Женечка? - Какой Женечка? – поставив перед подругой чашку, спросила Ирина, привычно подняв бровь, и расслаблено села на своё кресло. - Грачёв. Видела, ты вчера с ним укатила, а сегодня счастливая такая. А как же Андрей? - Во-первых, с Андреем уже давно ничего нет, – проговорила Зимина. – Во-вторых, с Грачёвым тоже ничего нет. И, в-третьих, я уверена, что тебя это интересует, да, цветы от него. - А говоришь, что ничего нет, – улыбнулась Измайлова. – Ир, я ничего против не имею, ты красивая, умная, достойна отношений, он тоже ничего… Но, пожалуйста, смотри на всё это, не выключая головы. Он начальник полиции, не последний человек и ожидать от него можно чего угодно. Мне с трудом верится, что чего-то хорошего. - Лен, давай закончим бессмысленный разговор, и впредь не будем обсуждать Грачёва, идёт? – остановила подругу Ирина. - Как скажешь, – произнесла Елена сквозь зубы, но при этом мило улыбнулась.