Смерти нет – есть только ветер. Курара - Нас двое
Когда они поднялись, казалось, на самую высокую точку горы и подошли к обрыву, Малфой замер. Он почувствовал лёгкую дрожь и предвкушение. Впустить кого-то в самое личное, что было в его жизни, казалось диким, странным и невероятно волнующим. И он действительно собирался сделать это. Полы тёмной мантии колыхались и издавали хлопающие звуки, будто стая пролетающих птиц. Раскинув в сторону руки, Драко слегка повернул голову и, прищурив глаза, посмотрел на Гарри. Не зная, зачем он ведёт так себя, он криво ухмыльнулся и спросил: - Доверяешь мне, Поттер? – Гарри настороженно смотрел на Малфоя, весь как натянутая струна, готовый в любую секунду броситься вперёд. - Ни в коей мере, - спустя пару секунд твёрдо произнёс он. Драко почувствовал горечь, но тут же отбросил её. Это было логично, это соответствовало ситуации, это ничего для него не значило. - Боюсь, сейчас придётся, - протянул Драко и прыгнул вниз. Он с детства сходил с ума по полётам. Его первая детская метла, подаренная отцом, стала лучшим подарком в его жизни. Она не поднималась выше, чем на два метра, но Драко проводил с ней почти всё своё время, свободное от уроков, в парке, прилегающем к Мэнору. Он пролетал над прудиком с золотыми рыбками, заставляя их испуганно расплываться в стороны, и ломал тонкие стебли маминых цветов, стремительно проносясь над ними. Он медленно летал вдоль высокого забора, шпилями уносящегося в небо, и мечтал о том, как когда-нибудь он сможет сесть на взрослую, настоящую метлу и улететь в тот мир, который скрывается за коваными воротами. Когда Малфой стал старше, он нашёл себя в квиддиче. В моменты игры весь мир сокращался до трёх вещей – свистящего ветра в ушах, бесконечного неба вокруг и маленького юркого золотого снитча. Иногда, впрочем, идиллию портил Поттер… но какая игра может быть хороша без соперничества? Потом, в день Битвы, Драко снова летел на метле. Только теперь – судорожно вцепившись в Гарри и чувствуя жар адского пламени, навсегда оставившего шрамы. И жар Поттера, сидевшего перед ним. Почему-то Драко всё ещё помнил его запах – горьковатый миндаль и свечной воск. Где-то на краю сознания промелькнула мысль: «Интересно, он всё ещё так пахнет?..» После пожара в Выручай-комнате Драко долгое время боялся сесть на метлу. Но страх перед своими воспоминаниями не смог пересилить любовь к полётам – это то, в чём он мог быть свободным, в чём он мог быть собой. Весь мир Малфоя перевернулся с ног на голову, когда он впервые полетел на драконе. Пожалуй, счастливее он был только тогда, когда впервые увидел своего сына. Поэтому своеобразный вход на территорию тулонского домика Регулуса привёл Драко в восторг. Шаг вниз, несколько секунд свободного падения, от которого сердце колотится как безумное, и затем замедленное мягкое приземление на небольшую поляну, скрытую родовым щитом от глаз магглов и нежелательных гостей среди магов. Спустившись, Драко невольно улыбнулся. Каждый раз, оказываясь здесь, он чувствовал себя дома. Глубоко вдохнув чистый горный воздух, он отошёл в сторону и стал ждать Поттера, гадая, осмелится ли тот прыгнуть вслед за ним или же плюнет на безумного однокурсника и уйдёт. Драко собирался доверить Поттеру самое сокровенное, что было в его жизни, и решил, что имеет право требовать доверия в ответ.***
Гарри кинулся к Малфою, попытался схватить его за развевающуюся мантию, но опоздал буквально на долю секунды. На слабеющих ногах он сделал шаг к обрыву, в голове набатом билась лишь одна мысль: «Только не снова». Он посмотрел вниз, и не увидел там ничего. Точнее, он не увидел распростёртого тела Малфоя. Гарри судорожно выдохнул и сердито прошептал: - Грёбаный ублюдок, мерлинов показушник, не меняется с годами, тварюга, - сердит он был больше на себя, чем на Малфоя, потому что его опять по-слизерински обманули. Поттер на секунду прикрыл глаза, чтобы успокоиться, затем сел на метлу и аккуратно начал спускаться вниз, предварительно окружив себя щитом. Доверять Малфою он не мог. Силовое поле дало о себе знать еле видной рябью. Понадеявшись на проверенный временем щит, Гарри плавно начал спускаться дальше. Он без всяких затруднений прошёл защиту, почувствовав лишь лёгкий ветерок, закружившийся в волосах. Малфой стоял на поляне, рядом с небольшим деревянным домом и, вероятно, ждал его. Когда Гарри опустился на метле рядом с ним, лицо Драко растянулось в болезненной усмешке: - Конечно, метла, - так привычно растягивая слова, проговорил Малфой. На секунду Гарри показалось, что не было последних десяти лет, и они всё ещё двое глупых мальчишек, при любой возможности пытающихся вцепиться друг другу в глотки. - Какого хера, Малфой? Нашёл перед кем устраивать спектакли, - выплюнул Поттер. Его трясла бессильная злость, внутренний голос тихо прошептал Гарри, что этот гнев – единственная эмоция, которая всё ещё заставляет его чувствовать себя живым. - Считай, что это была проверка. Ты не прошёл, естественно, - процедил Драко. - Ты свихнулся, Малфой, последние мозги потерял? Что ты, блять, проверял, когда на моих глазах скинулся с обрыва? Степень моего гриффиндорства? Я должен был броситься спасать несчастного одинокого слизеринца? – выпалил Гарри, казалось, на одном дыхании. К концу речи горло сдавило сухими спазмами, и он закашлялся. - Ты и правда идиот, Поттер, - на лице Малфоя застыла улыбка, будто приклеенная двусторонним скотчем. Затем Драко отвернулся, встав лицом к дому, помолчал пару секунд, и произнёс, так и не обернувшись, - а это, Поттер, дом Регулуса, которым ты так трогательно интересовался, - голос его не выражал никаких эмоций, и почему-то эта монотонность охладила весь гневный порыв Поттера. - Дом Блэка? – удивлённо переспросил Гарри, осознав, что именно сказал его бывший однокурсник. - Угу. Тот самый. Прошу любить и жаловать, - Драко наконец повернулся к Гарри, и лицо его было бледнее обычного, что невольно бросилось Поттеру в глаза. - Я даже не знал… - изумлённо пробормотал Поттер, оглядывая дом – небольшой, ладный, даже со стороны казавшийся уютным и ничуть не чопорным, как всё блэковское. - Ты даже не представляешь, насколько мало ты знаешь, - ответил Малфой и, выдержав паузу, продолжил, - зайдём? В ответ Гарри только кивнул. Он не мог доверять Малфою. Но, в конце концов, он и себе-то доверял с трудом.