***
Я знаю одну маленькую историю. Историю про плохого судью и хорошего офицера. Давным-давно жил плохой судья, который брал у преступников деньги, чтобы не назначать им наказание. И в то же время жил хороший офицер, который следил за законом, ибо думал, что закон делает людей счастливее и лучше. Но офицеру было грустно от того, что закон ничего не дает людям, потому что плохой судья отпускает преступников, как только офицер их поймает. Долго вздыхал хороший офицер, но ничего не мог доказать, ведь у плохого судьи были важные друзья. А важные друзья значат больше, чем доказательства. И вот однажды хороший чиновник сказал: «Если важные друзья не дают офицеру дотянуться до плохого судьи, то можно убрать плохих людей, которые подкупают плохого судью. У них нет важных друзей. Тогда плохой судья не сможет больше брать взятки». И хороший офицер решил, что плохие люди должны исчезнуть. Навсегда. Так что этот хороший офицер помолился, чтобы кровавая баня смыла всех плохих людей. Разве не славная маленькая история? Может, и не самая лучшая. Потому что заканчивается молитвой, а не кровавой баней. Но, возможно, эта история еще не закончена? Я закрыл за собой дверь трактира. Часы скитания по мокрой ночной Балморе остались позади. Наверное, я был рад. Среди блеклых домов, грязных улиц и отвратительного маргинала, зовущегося здесь просто — обыватели, я чувствовал себя… неуютно. Да и погода не слишком располагала к прогулке. Я вымок до нитки, вода в сапогах поднялась до щиколоток. «Дагон, прокляни этот дождь!» Но не время расслабляться. Самое интересное только начинается. «Так. Всё, как и предполагалось. Все здесь». Сняв капюшон, я направился в центр зала. Разговаривать было незачем — я знал заранее, кто есть кто, но нападать без предупреждения — признак дурного тона. Что ж? Пора.***
Совор не успел и удивиться, как ослепительный всполох пламени сжег ему лицо и грудь, обнажив кости и внутренности. Брызг не было, кровь запеклась мгновенно. Смятое тело отлетело назад вместе со стулом, ударившись об стену, и нелепо обмякло на полу. Глаза посетителей расширились до предела. «Я так и думал. Маг». — Пронеслось в голове у наблюдавшего за разворачивающейся картиной данмера со странным наручем. «И, похоже, это не Гильдия. Быть может, Телванни?» Орк, оторвав лицо от чашки с рисом, вмиг протрезвел. Все следующее случилось так быстро, что никто из присутствующих не смог даже запаниковать. Это нельзя было назвать схваткой. Скорее — кара небесная. Уничтожение. Искоренение. Превосходство светловолосого мага было абсолютно. Парень, сидевший в углу, заметил, как данмерка позади волшебника молниеносно выхватила клинок, но у того, похоже, имелись глаза на затылке. Он видел все. Он был везде. Светловолосый колдун просто воздел руки к потолку и скрылся за ослепительным белесо-голубым сиянием. Вокруг заплясали языки адского огня, засверкали стремительные трещины молний. Безжалостные стихии закружились в ужасном смертоносном вихре, поглощающем всё. Парень зажмурился, вжавшись в угол и закрыв лицо руками. Грохот и треск оглушили его, свет от чудовищного заклинания жег глаза даже сквозь закрытые веки, словно ты падаешь в самое жерло Красной Горы. Но вдруг все стихло.***
Каммона Тонг сделала свой ход. Жалкие глупцы. Ничтожества. Я поймал дротик Совора на лету, прежде, чем он достал меня. Теперь я знал, что не остановлюсь. Две данмерки, очевидно, Вадуза Сатрион, шпион, и Мараса Арен, ростовщик, составлявшие компанию ныне покойному Транделу вскочили, точно ошпаренные, перевернув стол и разбив всю стоявшую на нем посуду. Трактирщик упал ниц где-то за барной стойкой у меня за спиной. А вот его собеседница не собиралась прятаться. Коротко блеснула сталь в ее руках, но движение было слишком медленным и предсказуемым. Я развернулся, ухватив ее за руку, сжимавшую кинжал, нацеленный прямиком мне в правое подреберье. Наверное, эльфийке почудилось, будто стальные тиски сжали ее запястье. Это были последние ее мысли. Свободной рукой я тут же схватил рядом стоящую бутылку и разбил ее о лицо нападавшей. Еще мгновение и ее же кинжал вонзился ей в горло. Госпожа Мадраль Тирит, вор, сдавленно хрипя, валилась на пол, но я уже стоял к ней спиной. Боковым зрением я заметил, как еще один темный мер с чудным красным ирокезом вприпрыжку спускался откуда-то сверху по лестнице, держа в руках внушительных размеров топор золотисто-ржавого цвета. Его имя — Тенелен Велас, кузнец. Вадуза и Мараса стояли впереди, держа оружие, — у одной кинжал, у второй — короткий меч, — на изготовке. Что есть силы, я пнул упавший стол в их сторону и мощным рывком увернулся от топора эльфа с ирокезом. Здоровенный двемерский тесак в руках своего хозяина порхал, как бабочка, словно весил не больше вилки, со свистом рассекая воздух, но не достигал цели. Выпад. За ним второй. Третий. Я легко угадывал движения соперника: шаг назад, в сторону, наклон. Четвертый выпад сверху, тяжелое лезвие падало прямиком мне на голову, норовя размозжить череп. Я среагировал мгновенно. Мысль. Заклинание. Быстрый, но плавный взмах руки. Топор с грохотом и лязгом налетел на что-то, сверкнувшее бледным фиолетовым бликом на расстоянии локтя от моей головы. Точно круги на воде, от места удара по воздуху разошлись прозрачные волны. Отдача на полсекунды ошеломила носителя красного ирокеза. «Ну, это уже слишком!» Мое лицо исказила ярость, глаза наполнились ненавистью. Заклинание. Еще один тусклый всполох. Мой кулак стремительным крюком снизу вонзился нападавшему в солнечное сплетение. Тот, пошатнувшись, отпрянул назад. Его грудь покрыл ледяной иней. В этот момент подоспели очухавшиеся данмерки. Догадывались ли они, что сейчас погибнут? Мысль. Заклинание. Я поднял руки, позволяя волшебному пламени окутать мое тело и заполнить помещение трактира. «Горите!»***
— Сожри меня Малакат, он сжег их всех! — утробно прорычал размалеванный орк, после того, как всесжигающий ад из огня и молний стих. — Что, дремора тебя побери, тут происходит, парень?! Вошедший все так же стоял в центре комнаты, опустив голову и тяжело дыша. На отборную ругань орка он не обращал ни малейшего внимания. Вокруг занимался огонь. Перевернутая мебель, разбитая посуда, кучка безобразных трупов. Создавалось впечатление, будто здесь прошел Нумидиум. Данмер с наручем в упор смотрел на колдуна, не моргая. «Кто он такой? Чего ему нужно? Я все еще жив, значит убивать меня не входило в его планы. Это радует. Ведь он играючи устранил пятерых членов Каммона Тонг. К слову, это должен был сделать я. Хм. Очень странно. Сегодняшний день чересчур щедр до странностей. Уверен, это нельзя оставлять без внимания»***
Я оглядел вовсю горевшее помещение. Четыре обугленных тела, пятое — с ножом в горле. Дело сделано. Бармен либо под шумок сбежал, либо все еще прячется где-то под барной стойкой. Ошалевший орк перебирал все известные ему ругательства, но так и не сдвинулся с места. Спавший посетитель оказался босмером. Только сейчас он поднял голову и с удивлением взирал на творившееся вокруг. — Святая Альмалексия… — только и сумел выдавить он. — Ну ты и соня, — покачал я головой. Эльф, похоже, не услышал меня. То ли он был в шоке, то ли просто пьян в гурье дерьмо, а, может, и то и другое. Да это и не было важно. Я коротко взглянул на еще одного оставшегося в живых персонажа — молодого темноволосого данмера, сидевшего в дальнем углу комнаты. У меня не получилось различить его эмоций, но он совершенно точно не был напуган. «Теперь надо убираться». Я развернулся и вышел прочь. Дождь продолжал лить, как из ведра. Захлопнув за собой дверь, я поднял голову вверх, взглянув на вывеску трактира. «Похоже, маленькая история таки обрела славный конец». Уголки губ дрогнули в едва заметной улыбке. Поежившись, я накинул капюшон и растворился в ночи. Вывеска гласила: «Клуб Совета».