Градиент цели

Когда он принес Барнса в Асгард, все пошло не так. С самого первого момента. С момента их появления на одной из тайных троп, что соединяют миры и известны лишь Локи да теням предков. Локи шагнул в проем меж скалами, придерживая тело, все так же безвольно повисшее на плече. Он был тяжелым. Наверное, из-за руки. И нести его во дворец сейчас, среди дня, в лучах обоих светил, представлялось более чем опасной затеей. Локи опустился на колено, сбрасывая человека на землю. Тот упал на спину тяжело, глухо. Раскинулись руки. Разметались черные волосы. И Локи, замерев над ним, прислушиваясь, принюхиваясь, укрепляя магический покров над ним, чтоб не наткнулся всевидящий Хеймдалль, невольно всмотрелся в лицо. Впервые выдалась возможность рассмотреть. Расслабленные, мягкие, почти что детские черты лица, ровное дыхание. Полные, едва приоткрытые губы. Чуть сведенные, будто собирается нахмуриться, брови. Такой беззащитный сейчас. Такой… живой. “Глупые смертные, - с легкой жалостью подумал Локи, - неужели не нашлось кого-нибудь, более подходящего для создания универсального оружия? Зачем вам был нужен этот?”. Протянул руку тоже непроизвольно. И совсем уж механически коснулся кончиками пальцев щеки. Сначала - кончиками пальцев, потом - положил всю ладонь. Всматривался в лицо. Слушал тишину вокруг. И вдруг Барнс дернулся. И тихо, коротко застонал сквозь зубы. Сжал кулаки. Дернулся еще раз. И тут же Локи услышал - кто-то идет, совсем недалеко. Зажал его рот ладонью. Тот заметался, пытаясь сбросить руку, и Локи, покосившись через плечо, решительно вновь припечатал его лоб второй рукой. Закрыл глаза. Магическая пелена должна была скрыть их от лишних глаз. Но стонущее пустое место может внушить случайным прохожим смутные опасения. Локи собрался с силами, глубоко вздохнул и нырнул в сон. …Грохотал поезд, и Баки цеплялся за него из последних сил. А Роджерс был далеко, очень далеко, и никак не дотягивался. Локи вздрогнул, глядя на них с соседней заснеженной скалы. Хрустнула, выламываясь, ручка. Баки сорвался. Усилием воли Локи швырнул себя на тот же вагон, оказываясь между своим и чужим солдатиками. Схватил падающего человека за запястье. Рванул на себя и натолкнулся на растерянный взгляд. Живой, настоящий, человеческий. Забросил того в вагон, запрыгнул следом. Баки сел, судорожно вдохнул, отполз к стене, привалился к ней спиной. Закрыл на миг глаза, но тут же распахнул, и все тот же растерянный взгляд метнулся по вагону. - Где Стив? - спросил хрипло, и его слова почти утонули в грохоте. Локи присел напротив, всмотрелся в непривычно живые глаза. Подумал о том, что интересно мыслит этот человек. Или - мыслил? Первый вопрос не “кто ты?”, не “где я?”, не “что тут вообще происходит?”, первый вопрос - о Стиве. Друге. Или больше, чем друге? “Глупый ты солдатик, - подумал Локи, - твой Стив дал тебе упасть, сорваться в пропасть. Твой Стив даже не подумал прыгнуть следом. Твой Стив не спас тебя от тех, кто сделал из тебя… монстра?”. - Стив в поря… - начал отвечать Локи, и декорации внезапно сменились. И уже не в вагоне грохочущего поезда они были - в гостиничном номере. И глаза человека вновь помертвели. И рука была железной, и на лице - маска. - Да, - сказал он кому-то очень тихо и четко. - Выполняю. Дверь распахнулась, и человек выстрелил. Так же тихо и четко - глушитель и профессиональные навыки. Женщина на пороге упала. Еще один выстрел встретил вошедшего следом мужчину. Зимний солдат поднялся, быстро подошел, втащил трупы в номер. Замер, всматриваясь в лицо женщины. А через миг в дверь ворвались. Загремели выстрелы. И Баки рухнул на землю, прижимаясь спиной к удачно упавшему дереву. - Пригнись! - крикнул, бросил короткий взгляд на Локи. Вскочил и тут же упал, хватаясь за плечо. За то, где на самом деле уже давно нет настоящего плеча. - Не надо! - прошипел сквозь зубы, сквозь боль, когда Локи присел рядом. - Оставь! И еще раз, уже закричал: “Не надо!”, оказываясь на полу огромного кабинета. По центру кабинета стояло врачебное кресло, вокруг деловито сновали люди в белых халатах. Зимний солдат шел к этому креслу. Молча, спокойно, уверенно. Баки тихо то ли стонал, то ли рычал сквозь зубы, стоя на коленях на мраморном полу и продолжая сжимать раненое плечо. Глядел в спину Зимнему сквозь слезы. И было видно: ему так больно, так страшно, что больше он ничего уже не может сказать. Только смотреть. Воспаленный взгляд метнулся к Локи. Тот с трудом перевел дыхание, сбившееся от концентрированной боли, от витающего в воздухе страха, от навалившегося темного отчаяния, хотел было сказать что-то, помочь, протянуть руку, но Баки внезапно отвернулся. Вновь уставился в спину Зимнему солдату. Уже - с безразличным отчаянием. Тот сел в кресло, Баки закрыл глаза. Локи выдохнул, приходя в себя. Это было страшно. Не сами сны, разорванные и сплетенные из кусков воспоминаний, не ужас, не боль, не растерянность, нет. Этого хватало с избытком и у него самого. Страшным было осознание безысходности. Страшно было, что, столкнувшись с ним взглядом, человек не попросил о помощи. Не закричал. Не попытался дотянуться, как тянулся на поезде к Капитану. Потому что знал - никто не поможет. Прибор, прикрепленный к голове Зимнего солдата, заработал. Баки взвыл. Где-то грохотали выстрелы - там шла война. Или то грохотал несущийся по краю обрыва поезд… Локи вскинулся, выныривая из сна. Судорожно дышал, пытаясь отдышаться, стоя на коленях над мечущимся телом. Чувствовал, что дрожит. И что в глазах - слезы. Руку со лба не убрал, но отдернул вторую от губ. Он уже знал: человек не закричит во сне. Человек уверен - кричать бесполезно. Кричать нет смысла. Его все равно не услышат. Человека трясло. Лоб стал горячим. Разгорелся нездоровый румянец на щеках. И плотно сжались губы. Локи наконец удалось собраться с мыслями, ушла дрожь, пришло понимание того, что нужно делать. Оно должно было прийти сразу. Но слишком сильно зацепил его человек. Заставил чувствовать. Как хорошо, что самому ему скоро ничего не нужно будет чувствовать. Больше ничего. Локи усмехнулся почти ласково, прикрыл глаза, и покоящаяся на лбу человека рука сменила цвет. И стало холодно вокруг. И человек выдохнул медленно и как будто облегченно. Покрываясь тонкой корочкой льда. - Спи, - прошептал Локи, всматриваясь во вновь расслабленные черты лица. И бережно поправил покров. Никто больше не потревожит тебя, Джеймс Бьюкенен Барнс. Никто не сделает больно. Потому что ты забудешь о том, что такое боль. Все воспоминания о боли будут стерты. Все сны - забыты. Ты горишь во сне, Джеймс. Снега и льды потушат огонь. Это случится не сразу. Не скоро. Но случится. А сейчас… Сейчас нужно оставить тебя здесь, чтобы вернуться за тобой, когда придет ночь. Локи уходил тяжело. Медленно. Каждый шаг давался с трудом. Как будто он оставил что-то важное там, под покровом. Что-то, куда более важное, чем потенциально идеальное оружие, которое еще нужно наладить. Которое еще, вполне вероятно, не получится наладить. Зато получится излечить. Хоть кого-то из них двоих, преданных, брошенных в пропасти, не единожды погибших и обреченных на кошмары, получится излечить. Ему невероятно хотелось развернуться. Вернуться к человеку прямо сейчас. Лежащему на земле. Беззащитному, расслабленному. Обнять, согреть. “Совсем ребенок, - думал Локи, в который раз удивляясь тому контрасту, что увидел. - Он же совсем еще ребенок…”. И понимал: его уже не согреешь. Он уже мертв. Его спасет лишь холод. Их обоих. На стук в дверь Зимний солдат реагирует рефлекторно и молниеносно: вскакивает и выхватывает оружие. - Спокойно, - тихо просит Стив, и Баки опускает руку с пистолетом. Стив коротко кивает и идет к двери. Щелкает замком. Человек по имени Тони Старк оттесняет его и решительно шагает вперед. - И тебе привет, - говорит ему в спину Стив. - Баки, это Тони, Тони, это… Старк тихо присвистывает, придирчиво осматривая Зимнего с ног до головы. Тот неуверенно косится на Стива, определяясь как реагировать. Старк неожиданно дергает на себя металлическую руку, поднося ладонь поближе к лицу, чтоб изучить. Зимнему стоит огромных усилий не отреагировать как на потенциальную угрозу и не переломать Тони Старку руки. Он вновь косится в угол - он горд тем, как хорошо держится. Но каким-то образом знает, чувствует: Локи сейчас не смотрит. Не видит. Локи занят чем-то своим, другим, более важным. Немного неприятно, что у Локи есть более важные дела. Зимний солдат знает, что он уникален и универсален. Если посылаешь в любой из миров универсальное оружие - какие дела могут быть важнее? Пока он пытается определиться, что сейчас почувствовал, Старк хмыкает, стучит костяшками пальцев по его руке, переворачивает ее, снова стучит. Поднимает взгляд. Сообщает, глядя в глаза: - Капитан, твой друг - не робот. - Это ты только сейчас определил? - спрашивает Стив, подошедший и нависающий на Старком. На всякий случай. Зимний думает, что они оба слишком близко, и от этого душно. И чтоб отвлечься, принимается просчитывать оптимальные варианты действий на случай, если они вздумают разом атаковать из исходного положения. Честно говоря, ему уже давно хочется размяться. Ему хочется на воздух. Здесь душно. - По глазам, - кивает Старк, - видишь? Он очень по-человечески слегка охренел, когда я по нему постучал. - Ты серьезно?! - А теперь и ты охренел, - бормочет Старк хором с продолжающейся гневной тирадой Стива: - Естественно, он человек! Он мой друг! Зимний прокашливается, и Стив отступает на шаг, оттаскивая за локоть Старка. - Как я его починю, если ты не даешь мне его осмотреть? - возмущается Тони, круто разворачиваясь к Стиву. Оба напряженно смотрят друг другу в глаза. Зимний не может понять, сейчас они в шутку ссорятся, или это уже начал действовать план Локи. И вновь восхищается богом: тот предугадывает поведение людей так, будто может видеть будущее. Или он и впрямь его видит? Зимний не знает. Он знает лишь то, что Локи всегда прав. Что Локи часто слаб, и ему нужна помощь и защита. Что он должен быть рядом с Локи, а не в этом тесном душном помещении с двумя глупыми чванливыми слабаками, которые до сих меряются взглядами, делая вид, что спорят из-за него, а на самом деле - спорят, чтобы спорить. Чтобы доказать, что кто-то из них сильнее, умнее, лучше. Локи говорил, что будет так. Локи говорил, что на этом нужно сыграть. Но Зимний не хочет играть. Тем более - когда на него не смотрят. Он хочет домой. И внезапно понимает, что этого Локи не дано осознать. Что у Локи нет дома. Что и скалы, и тропы, и залы дворца для него - площадка для игр, поле действий, кусок шахматной доски, но никак не дом. Но от этой мысли Зимний не расстраивается. Он вновь что-то чувствует. Слабый порыв вернуться к богу и обнять его. Слабый, потому что понимает - это ничего не изменит. Это глупо. По-человечески.