Удавшееся похищение

      Клод берег Эсмеральду, как самое настоящие сокровище после того случая с Жеаном. Бедняга не спал ночами, а ходил, как сторожевой пес, под дверью у цыганки, чаще стал заглядывать к ней в слуховое окно, уроки стали длиться чуть больше, чем до этого, архидьякон, на свою же беду, согласился давать ей уроки рисования, сам он рисовал довольно умело. У девушки проснулись способности, она просила оставлять ей лишние листки, если таковые оставались. Архидьякону ничего было не жалко, только бы уйти поскорее. Эсмеральда восторгалась тем, как он рисовал. Все свои рисунки цыганка решила хранить у себя под подушкой. Так прошла целая неделя, после которой и встретились наши пьянчужки: Феб и Жеан, изрядно поспорившие. Клод все это время, словно тигр, не подпускал младшего брата и близко ни к себе, ни к собору и той башне, где была заточена Эсмеральда, хотя деньги все еще давал ему.       Той же ночью, когда состоялся спор, за которым последовало назначение "свидания", Клода сморил мертвецкий сон. Он хотел просто полежать, дать спине и глазам отдохнуть. Весь день он зевал, глаза слезились от яркого света, а мысли архидьякона были целиком посвящены кровати и всем ее прелестям. Он прилег и тут же уснул, так что цыганка, сама не ведая того, осталась без какого-либо защитника, хотя в эту ночь он ей и не понадобился.       Девушка открыла окно. Квазимодо приходил за ней вчера, так что ждать ей было некого. Балкон, который был ей виден, заливал лунный свет. На нем, вся в черном стояла девушка. Это было необычным для нее обликом, ведь Эсмеральда всегда видела ее белом или голубом, но никак не в темных тонах. Флер Де Лис осталась такой же красивой, но черное придало ее легкой красоте тяжести, какой-то чопорности, старости. "Видно и у нее случилось какое-то горе, жаль ее, я думала, что у барышень, как она, бед не бывает.",-с печальной улыбкой на лице подумала Эсмеральда. Она стала мурлыкать себе под нос случайно вспомнившуюся песню, смысл которой был ей понятен и ею прочувствован, вот только все мелкие детали, сложный пассажи и вокализы ей не давались, так что это было более упрощенное и неумелое исполнение. Девушка не стеснялась петь на людях, так что и сейчас пела тихо, но уверено, а уверенный голос, пускай он звучит тихо, услышишь даже через крики неуверенных. Флер Де Лис обернулась в сторону Эсмеральды, которая, выглянув из окна, тоже смотрела на нее и пела.       Флер Де Лис Де Гонделорье, узнав о пьяном дебоше своего будущего супруга, была разочарована в нем. "Ничего не поделаешь, такой уж он, мой Феб, жаль правда, что в этом замешана выпивка, но ничего, я приложу все усилия...",-думала про себя девушка. Ее потянуло на балкон, с которого он ее когда-то увидел.       Он и его друзья проходили мимо, а она стояла на обвитом цветами балконе. Возвышенная, во всем белом, чистая и нежная, она сразила Де Шатопера. Его друзья так же были в восторге от такого выбора, но легко заполучить юную красавицу капитану не удалось, пришлось поступать официально. В этом браке Феба привлекала не только фигура невесты, но и приданное, которое этой фигуре причиталось, а тут, как дьявол подсунул, цыганка.       Девушка вышла на балкон вся в печали и раздумьях. Она просто смотрела в небо, не прося Бога, не пытаясь выглядеть привлекательно, это был просто транс, в который порой впадают люди с проблемами, не решающимися в несколько минут, такие проблемы, как у Флер, давались своему обладателю на более долгий срок. Думать ей ничто не мешало. Вдруг она услышала милое пение, она повернулась в ту сторону, откуда раздавался голос и увидела цыганку, которая, заметив ее взгляд, перестала петь, но при этом не закрыла рот, который был уже готов вывести ноту ля. Флер невольно засмеялась. Эсмеральда покраснела, она уже было хотела закрыть окно, но барышня ее остановила. -Постой же ! Как тебя зовут, чудное создание ?-приветливо спросила она у нее. -Эсмеральда, Ваше...-девушка не знала, как продолжить. "...Благородие ? Или Ваше Величество ?",-судорожно думала она. -Называй меня просто госпожа.-попросила ее барышня. -Хорошо, но позвольте спросить, как ваше имя ?-Эсмеральда никогда не знала, что значит понятие "неравенство между слоями общества". -Флер Де Лис Де Гонделорье.-ответила белокурая красавица. -Я здесь не так давно, но успела полюбоваться на вас.-сказала ей цыганка. -Ты тоже очень хороша собой, но откуда ты здесь ?-улыбаясь, спросила Флер. -Это долгая история, да еще и с ужасными последствиями.-девушке не хотелось рассказывать о себе никому. -О, я бы посочувствовала тебе.-протянула девушка с балкона. Какое сердце не падко на сочувствие и жалость ? Эсмеральда решилась все рассказать Де Гонделорье, а в обмен та должна была пожалеть бедняжку-цыганку. Узница не скрыла абсолютно ничего, и даже визит пьяного капитана. Откуда, откуда ей было знать к чему это приведет ? -Ах, я сброшусь с этого балкона, прямо на камни, из которых сложена площадь !-воскликнула Флер. -Я сказала что-то не то, госпожа ?-девушка была готова выпрыгнуть из окна, чтобы поймать свою новую, дрожащую в этот момент собеседницу. Все же женщина с женщиной ладят лучше, можно о большем поговорить, да и Квазимодо не все понимал. И обретя в лице Де Лис свою подругу, Эсмеральде не хотелось так просто прощаться с ней. -Тот капитан, который приходил к вам- мой будущий супруг !-со слезами на глазах сказала барышня. Дальше последовали утешения и слезы, которыми в ту ночь была обильно полита площадь. Девушки, между которыми были стерты рамки сословий, сестры по несчастью, горю, две бедные души, вскинули свои головы: одна белокурую, другая черную, как смоль, и запели одну и ту же песню. Так они провыли почти час, затем рассказали друг другу о себе, все что могли, а после распрощавшись, как подруги, которые знакомы с самого детства, разошлись спать. Вообще беды сближают людей. Во время войн люди пытаются быть рядом, ощущать тепло друг друга, когда наступает мир, люди снова становятся самостоятельными, все, им больше не нужна поддержка, но порой, это случается крайне редко, из беды мы выходим вместе с новым другом, братом или сестрой, словно с неким трофеем, и после, даже как-то радуемся той беде, ведь если бы не она, мы бы так и не обрели родственной души, с которой нас объединило именно горе...