Людской маяк

Когда Хеймитч заходит в дом, Далия уже летает по первому этажу, сшибая все на своем пути. Мужчина ловит ее, оглядывается и спрашивает: - Где мама? Девочка вырывается, быстро бросает что-то про второй этаж и сломя голову бежит в гостиную. Запинается о ковер, плашмя валится на пол и по инерции проезжает еще пару метров. Эбернети громко смеется, качает головой и поднимается по лестнице. Когда-то, годами ранее, эта часть дома была для него нетронутой. В комнатах жили призраки прошлого, в одном из шкафов висели старые женские платья, а на тумбочках стояли фотографии, принадлежавшие другой, совсем чужой для него жизни. Когда Эффи вошла в дом прославившегося на весь Панем алкоголика, она знала, что будет ждать их обоих. Им будут необходимы годы, чтобы привести в порядок не только себя, но и место, где им предстоит жить. Она могла бы сбежать в Капитолий, но однажды вложив руку в его ладонь, знала, что для нее не будет другого места в этом мире. Бывшая сопровождающая самолично красила стены, отчаянно ругалась с Эбернети, выбрасывая всё то ненужное, что он хотел оставить. Женщина отлично помнила тот день, когда на заднем дворе собрала целую компанию из «несчастных возлюбленных», Сэй и еще пары жителей, якобы на небольшой пикник с костром. Гости запоздало поняли, что Эффи жгла всю старую мебель, пока Эбернети не было дома. Совмещая приятное с полезным, она заставила всех собравшихся таскать поломанные стулья, грязные кухонные тумбы и устроила такой огонь, что дым от него дошел, наверное, до самой поляны. Зато на костре получилось очень вкусное мясо. Единственное, что она не хотела трогать сама – второй этаж. Прошло около трех лет, прежде чем Эффи все-таки решила распахнуть комнаты. Каким было ее удивление, когда Хеймитч вошел вслед за ней и с усмешкой смахнул пыль с тумбы. - Нам вскоре понадобится эта комната. Взгляд мужчины быстро скользнул на едва округлившийся живот Эффи. Недоумение, отразившееся на лице женщины, рассмешило Эбернети, и он коротко ответил: - Не доверяй женщинам двенадцатого, они те еще сплетницы. Конечно, сообщить о своей беременности она явно хотела не так. Но было уже совсем не до этого, потому что все ее мысли занял мужчина, изучающий каждый сантиметр ее красивого тела. Так, комната, когда-то предназначенная для брата Эбернети, стала детской. Женщина с удовольствием меняла здесь всё, приглашала мастеров из Капитолия и сформировала едва ли не целый отряд рабочих рук из Дистрикта. Только с особой осторожностью она самостоятельно собирала коробку, в которую складывала все старые фотографии, стоявшие здесь на полках. Когда-то, после победы Хеймитча в Квартальной Бойне, этот дом сразу закрепили за ним. Капитолий угодливо перенес все вещи его семьи в деревню победителей, предварительно расставив их и развесив. Как, впрочем, и трупы. Эффи узнала об этом случайно, но после старалась этой темы не касаться, будучи предельно аккуратной в словах. Никто из них не хотел ворошить прошлое. Правда, в один из дней Эффи обнаружила снимок, на котором была изображена красивая женщина. Не стоило никакого труда догадаться, что она была матерью Хеймитча. Интересно, как бы она отнеслась к тому, что ее сын женился на капитолийке? Бряк-Эбернети рассмеялась, представляя, как женщина лупит сына скалкой и отваживает его от столь плохой затеи. С годами дом менялся до неузнаваемости. С рождением дочери от старых затхлых стен не осталась и следа. Конечно, Хеймитч не позволил бы Эффи превратить это жилище в последний писк моды Капитолия, но женщина и сама этого не хотела. Это место приобрело лишь истинный домашний вид, которым новоявленная мать была очень горда. Тогда она уже не думала о своём старом доме, не задумывалась и о том, что в своих детских мечтах представляла целые хоромы. Теперь здесь были все ее желания и настоящие мечты. Но больше всего на свете их изменила Далия. Их прекрасная дочь смогла сделать то, что никто и никогда не был в силах совершить. Они любили ее, и она навсегда стала главной ценностью и сокровищем. Маленькая девочка, от которой всё вокруг становилось иным. - Дорогая? Хеймитч открывал одну комнату за другой, скитаясь по дому в безуспешных поисках. Из самого дальнего конца на пол просочился одинокий луч света, и дверь медленно приоткрылась. Легкая ткань мелькнула в проеме и быстро исчезла, Хеймитч нахмурился и пошел на свет. Стоило ему сделать пару шагов, как на пороге появилась Эффи, облаченная в один тоненький шелковый халат, под которым ясно виднелось кружевное белье. Эбернети выгнул бровь, присвистнул и усмехнулся. Эта женщина удивляла его до сих пор. - Так и будешь стоять, Эбернети? - Ну что ты, детка. Разве я могу пройти мимо столичной красотки? Эффи смеется, хватает его за воротник и утягивает за собой. Дверь за ними захлопывается, а на пол быстро падает пиджак мужчины. Им хватает какой-то пары секунд, чтобы добраться до кровати, продолжая покрывать поцелуями кожу. Они прерываются лишь на одно мгновение, Хеймитч быстро шепчет имя дочери, а Эффи качает головой. По вечерам Далия любит смотреть одну программу, так что ни за что не оторвется от телевизора. Мужчина усмехается, целует жену и одной рукой стаскивает тоненький халатик с ее тела. С губ женщины срывается легкий стон, воздух вокруг становится до того раскалённым, что дышать почти невозможно. Он обвивает руками ее талию, пальцами стараясь отыскать застежку от кружевного лифчика, попутно изучая каждый ее изгиб. Эффи выгибается, чуть запрокидывает голову и отрывисто дышит. Женщина была чертовски привлекательна, чертовски красива и чертовски его. - Я убью тебя, Эбернети. Мужчина смеется и целует ее. Сейчас, еще немного. Ему нравилось наблюдать за ней, нравилось видеть ее настолько живой. Тонкая грань, еще чуть-чуть и… И громкие шаги в коридоре заставляют быстро остановиться. Мужчина резко перекатывается на другую сторону, а Эффи в ту же секунду натягивает одеяло до подбородка. Она приподнимается на локтях, старается отдышаться и рукой собирает одежду, заталкивая ее под себя. Дверь отворяется, на пороге появляется Далия, и она мгновенно замирает. Эффи старается улыбнуться, бросает взгляд в сторону Хеймитча, который выглядит так, будто он вообще не здесь и находится в каком-то параллельном мире. Женщина едва удерживается от смеха, но быстро переключается на дочь. - Далия, разве та твоя передача уже закончилась? - Сегодня же пятница, они не показывают ее в этот день. Пришлось смотреть другую, совсем скучную! Так что я решила подняться к вам. Женщина поджимает губы и согласно кивает. Какая, черт возьми, несправедливость. Просто вопиющая несправедливость, особенно тогда, когда дышать до сих пор слишком тяжело. - В таком случае, мы сейчас вместе поищем что-нибудь интересное. Спускайся вниз, а я сразу за тобой. Далия выглядит очень довольной и радостной, что нельзя сказать об ее отце. Стоит девочке уйти, как он стаскивает с себя одеяло и снова целует Эффи. Она почти сдается, но из последних сил вырывается и резко встает. Женщина укоризненно смотрит, Хеймитч сдавленно рычит и едва сдерживает ругательства. - У нас вся ночь впереди. - Да, конечно. А завтра снова важный-преважный день. Бегите, миссис Эбернети, пока можете. Бывшая Бряк громко фыркает, кидает шелковый халат ему прямо в лицо и натягивает на себя толстую пижаму. Он неисправим. Эффи выходит из комнаты, спускается по лестнице и проходит в гостиную. На диване уже сидит Далия, она безуспешно щелкает пультом, надеясь отыскать что-нибудь мало-мальски приличное для просмотра. Капитолий больше не транслирует обязательные к просмотру передачи, поэтому телевизионная сеть разрослась так, как только могла. Вместо правительственного главного канала их теперь стало столько, что вряд ли кто-то пользовался хотя бы десятью из них за вечер. Однако, несмотря на столь обширный выбор, смотреть, на самом деле, было нечего. Правда, уж лучше так, чем излюбленные шоу на выживание. Женщина аккуратно выхватывает пульт из ладони Далии и устраивается рядом с ней. Девочка довольно тянется к матери, укладывается головой ей на колени и неотрывно смотрит. Только не на экран, а на мать. - Можно вопрос? Эффи, ни секунды не раздумывая, кивает. Она без остановки перебирает мягкие волосы дочери, пропуская их меж пальцев. В какой-то момент женщине просто хочется зарыться в них, обнять Далию и посидеть так пару минут. Но ее планы быстро рушатся. - Ты ведь не отсюда, да? Женщина хмурится. Далия приподнимается на локтях и быстро добавляет: - Я…мы гуляли сегодня и, в общем-то, попали на рынок. Я стояла у одного из прилавков, а другой продавец окликнул меня и сказал, что его товары должны мне понравиться больше. Когда я спросила его почему, он посмотрел на меня и ответил, что я похожа на, - девочка сглатывает и быстро выпаливает, – на таких, откуда и он сам. Из столицы. Далия бросает взгляд на мать и мгновенно продолжает: - Я посмотрела на ребят и поняла, что мы не совсем похожи. Ну знаешь, у них немного другие черты лица. И, короче говоря, я так подумала – ну кто еще? Папа явно провел здесь всю жизнь, на него и одного взгляда хватает, чтобы это понять. Эффи улыбается одним уголком губ, стараясь быть как можно спокойнее. Если бы Далия тогда была старше, она бы помнила, как ее на руки брала не самого привычного вида женщина – ее бабушка. Мать Эффи приезжала несколько раз, пока вопрос не встал ребром. На что Эбернети сказал короткое: «нет, учиться туда Далия не поедет». С тех пор женщина ездит к матери одна, а Хеймитч ограничивается вежливыми, но крайне скудными диалогами по телефону. За последний год камень сдвинулся с мертвой точки, так что Эф даже обещала, что они все вместе приедут в Капитолий на Рождество. Правда, муж ее об этом не знал. И желательно, чтобы еще пару месяцев оставался в неведении. - Считаешь, это плохо? – Эффи прерывает дочь как раз на том моменте, когда та что-то упорно доказывает. Глаза девочки удивленно округляются, и она резко мотает головой. - Я вовсе не это имела в виду! Я только хотела узнать как ты и папа… - Что это мы натворили с твоей мамой? – Эбернети, по всей видимости, совсем надоело торчать в комнате одному. Далия фырчит, хлопает ладонью по лбу и вскакивает с дивана. - Да ну вас! Девочка проходит мимо отца, корчит непонятную мину и скрывается в кухне. Хеймитч садится на освободившееся место и озадаченно смотрит на Эф. - Что у вас здесь произошло? Эффи смеется и качает головой. Нет, дорогой, знать тебе это пока необязательно. Капитолий и прошлое, в конце концов, даже сейчас, по прошествии стольких лет, не лучшая тема для разговора. - Она спросила меня, как мы с тобой встретились, - Хеймитч не успевает вставить слово, как женщина продолжает, - сказала, что ты меня нагло украл. Прямо из лап дракона. Бывшая Бряк усмехается, встает и уходит на кухню вслед за дочерью, оставляя озадаченного Эбернети одного. Он провожает женщину взглядом, а сам в это время отчетливо думает, что однажды точно слетит с катушек.